Мысли вслух на Тов 5:4

Ангелы упоминаются в Библии нередко, хотя никакого особой, разработанной ангелологии в ней нет. Оно и понятно: Библия обращает внимание, в первую очередь, на человека, а на ангелов — постольку, поскольку они соприкасаются с людьми и их жизнью. Но однозначного определения того, кто такие ангелы и какова их природа, в библейских книгах мы не найдём. В них говорится лишь о конкретных эпизодах явлений ангелов людям.

При этом не всегда легко понять, идёт ли речь о богоявлении или о явлении особого духовного тварного существа. Ангелами назывались особого рода видения, во время которых пророки видели образ небесного всадника на белом коне, возвещавшего волю Яхве, и пророки обычно воспринимали этого всадника не как особое, отдельное от Бога тварное существо, а как явление самого Яхве, обращаясь к Нему соответственно. Но был и другой опыт, ангелы являлись иногда людям в человеческом облике, чаще всего, как и небесные всадники, исполняя роль вестников, сообщающих тем, к кому они были посланы, волю Божию.

К образу небесного всадника восходят и всадники апокалиптических видений, вплоть до хорошо известных всадников апокалипсиса. Ангелы в человеческом облике известны не меньше: именно такие ангелы возвестили о воскресении Спасителя женщинам, пришедшим ночью к гробнице. Реальный опыт, как нередко бывает, породил особого рода литературный жанр, где ангелы становятся, наряду с людьми, действующими лицами повествования.

Примером такого рода литературы может служить Книга Товита, где ангел сопровождает главного героя повести в его странствиях. Но настоящим её героем является всё же не ангел, а сам Товит. И, конечно, Бог, Который сопровождает Товита и ведёт его за Собой.

В библейских книгах не так уж редко встречаются упоминания об ангелах, вестниках Божиих, которых Он посылает к людям с тем или иным поручением, чаще всего для того, чтобы сообщить кому-то из Своих служителей нечто важное. И нередко такие вестники принимают в нашем мире облик человека. Человека не крылатого, какими так любят изображать ангелов христианские художники и иконописцы, а вполне обычного, которого порой трудно, а то и вовсе невозможно отличить от сынов человеческих. Насколько широко распространён такой опыт? Однозначно на этот вопрос ответить сложно, ведь Бог волен Сам выбирать круг Своего общения, и у нас нет никаких оснований думать, что Он ограничил его рамками Своего народа. Гомеровские поэмы, например, немало говорят о явлениях «богов», которые по описаниям удивительно напоминают некоторые библейские описания явлений ангелов. Конечно, из этих описаний едва ли стоит делать вывод, что ангелы внешне похожи на людей. Мы, пожалуй, едва ли вообще узнаем и поймём, какими они видят друг друга и, тем более, какими их видит Бог (этого мы не знаем точно даже тогда, когда дело касается нас самих). Но если они, как принято думать, действительно чисто духовные, хотя и тварные, существа, им, вполне вероятно, не так уж трудно принять любой внешний облик, включая человеческий. Быть может, они предстают перед нами такими как раз для того, чтобы облегчить нам общение с собой. Неудивительно, что в таком облике их иногда невозможно отличить от человека (что, кстати, роднит их с «богами» гомеровских поэм, тоже нередко являющимся людям в человеческом облике, так, что их принимают за людей). Но, как видно, главной целью ангела, вестника Божия, состоит не в том, чтобы в нём увидели некое высшее существо, а в том, чтобы исполнить порученную ему Богом миссию. Наверное, поэтому нередко эти вестники стараются привлекать как можно меньше внимания к себе с тем, чтобы сосредоточить его на том, что им поручено передать.