Мысли вслух на24 Октября 2017

«Тот день»... Для пророка Исаии этот день в будущем. Где он для нас? В прошлом, когда Сын Божий принял смерть на кресте ради нашего спасения? Или в будущем, когда Он придет в силе и славе и совершит окончательную победу над злом? А что, если этот день — сегодня, и в этот день нам предстоит такая встреча, когда мы скажем: «Вот Он, Бог наш!»? Хотим ли мы этой встречи? Есть ли в нас то упование, без которого встреча невозможна? Готовы ли мы принять ту радость, которую несет с собой эта встреча?

Как видно, земное служение Спасителя было связано с постоянными странствиями, которые были хотя и не продолжительными (Палестина невелика), но постоянными. Можно, конечно, было бы сказать, что это довольно обычный образ жизни для пророка, за которого Иисуса многие и принимали.

Но прежде всего решение Иисуса вести бродячий образ жизни было, конечно же, связано с необходимостью проповеди того Царства, которое Он принёс в мир. А вот Его окружение, судя по словам евангелиста, разделилось на две части: одни проповедовали и ходили вместе с Ним, другие же (речь идёт, в первую очередь, о женщинах) оставались дома и служили Иисусу, как говорит евангелист, своим имуществом. Такое разделение, разумеется, было вызвано, прежде всего, необходимостью иметь если не дом (с момента выхода Иисуса на проповедь земного дома у Него уже не было до самого конца Его земного служения), то, по крайней мере, место, где можно было остановиться, хотя бы на время.

Но дело, вероятно, всё же не только в этом. Дело ещё и в том, что в мире уже тогда, во время земного служения Спасителя, должно было появиться то пространство Царства, которым впоследствии станут церковные собрания. Конечно, о Церкви в полном смысле слова до Пятидесятницы говорить не приходилось. Но те дома, где Спасителя ждали, где Он устраивал Свои собрания, становились таким прообразом.

Разумеется, Царство было всюду, куда ступала нога Иисуса. И всё же определённые дома, где Его можно было встретить, придавали Царству определённые земные очертания. И это было важно. Важно, разумеется, не для Самого Спасителя, а для тех, кого Он хотел спасти. Так же, как важными стали для Церкви впоследствии те дома, где происходили евхаристические собрания. Ведь они становились прообразом того дома, о котором Сам Иисус на Тайной Вечере сказал, что в нём комнат много. Так много, что хватит на всех.

Евангельская притча рисует пример живой и действенной веры. Человек, который верует подобным образом, постоянно ожидает осуществления ожидаемого. Одна из отличительных черт христианской веры состоит в том, что мы ожидаем пришествия Христа в силе и славе. Постоянно ли мы ожидаем Христа?

Сегодняшнее чтение описывает реакцию христиан на обращение Корнилия и его семьи. Для Церкви такое обращение было, без сомнения, событием экстраординарным. Первой реакцией на известие о нём было, как видно, неприязненное недоумение (ст. 1 – 3). Ничего удивительного здесь нет: ведь, даже войдя в Царство, человек не теряет своих индивидуальных особенностей, если, конечно, они не несут в себе греха. А христианами до сих пор были только евреи, строго соблюдавшие нормы ритуальной чистоты, как впрочем, и другие правила иудейской религии. Как видно, такая приверженность своей религии сама по себе не мешала им ни войти в Царство, ни пребывать в нём, иначе они не могли бы оставаться членами Церкви. Но теперь, когда Бог открыл дорогу в Церковь прозелитам, не принадлежавшим к иудейской общине, перед ними встал вопрос о том, как относиться к этому факту. Интересно отметить, что Пётр, рассказывая обо всём происшедшем, даже не пытается обосновать свои действия какими-то религиозными аргументами, видимо, не хуже своих собеседников понимая, что таких аргументов нет. Он просто рассказывает им о действии духа Божия, свидетелем и участником которого он стал (ст. 4 – 16). Единственный приводимый им аргумент выходит за рамки религии, Пётр может сослаться лишь на Бога и Его волю (ст. 17). И тогда перед теми, кто его слушал, вставал выбор: принять свидетельство Петра или отвергнуть его, как не соответствующее традиционным религиозным нормам. Выбор был достаточно серьёзен: ведь религиозность, если, конечно, не относиться к ней легкомысленно, пронизывает всю жизнь человека, во многом его формируя и определяя его ценностную систему. Отказаться от религии человеку духовно серьёзному очень непросто. Наверное, именно поэтому Бог и не препятствует религиозным людям взять с собой в Царство свою религию. Но лишь постольку, поскольку она не разрушает самого Царства, не нарушает его законов. Если религия заставляет человека встать на пути у того, кто ищет Царства и кого Бог хочет в это Царство ввести, то с такой религией необходимо расстаться, иначе цепляющийся за свою религию расстанется с Царством. И христиане, выслушав Петра, сделали свой выбор (ст. 18). Они выбрали Царство.

Бедствие, о котором плачет пророк Иоиль в начале первой главы своей книги — не просто историческое событие или экологическая катастрофа. Для него, как для верующего человека, все происходит перед лицом Божьим и осознается только в контексте отношений людей с Богом. Поэтому нашествие саранчи и его пагубные последствия для пророка становятся основанием для обращения к Богу с покаянной молитвой. Беззащитность людей перед лицом природных сил, таким образом, осознается как результат отделенности людей от Бога, как результат неверности Ему. В равной степени это может быть отнесено ко всякому людскому страданию.

В призыве Иоиля к посту и молитве есть специфический аспект, характерный именно для него. Он придает исключительное значение поддержанию храмовых жертвоприношений; этот факт — одно из оснований причислять Иоиля к служителям Храма и считать его храмовым пророком. Для него вся жизнь сосредоточена в Храме, он — духовный центр мира. Не бывшие служителями Храма пророки не делают такого акцента на богослужении, даже священник Иезекииль не ставит его на первый план. Но для Иоиля служение, которое совершается в Храме, является главным выражением верности людей Богу. Именно поэтому так страшно для пророка прекращение жертвоприношений, причиной которого стало опустошение земли.

Эпоха, в которую выпало жить пророку Иоилю, характеризовалась почти полным равнодушием людей к вере. Лишь храмовый обряд еще как-то сохранялся, но и он для большинства перестал быть общением с Богом Живым. Господство религиозного индифферентизма и тотальное забвение заповедей Господних пророк полагает основной причиной, повлекшей страшное бедствие. И это бедствие таково, что из-за него прекращается и последнее, что связывало народ с Богом — храмовые жертвы, так что уже вся жизнь людей отказывается оторванной от своего источника. Как скажет четырьмя веками позже Господь Иисус Христос: «а кто не имеет, у того отнимется и то, что он думает иметь».

Но и само это грандиозное опустошение пророк видит как предзнаменование, как пророчество о грядущем Дне Господнем. Умножение греха во дни пророка Иоиля доходит до своего логического завершения, до прекращения поклонения Богу в Храме. Точно так же все, что кажется людям если не допустимым, то во всяком случае, более или менее терпимым, обретет законченный вид в этот страшный День Посещения. В тот День станут явными все последствия нравственного выбора людей, включая те, что мы не осознаем или не хотим осознавать. Именно в этом разорение Израиля становится предвестником грядущего Суда Божьего.

Часто считают, что пророчество — это предсказание будущего, что-то вроде прогноза погоды. Бог позволяет пророкам заглянуть в будущее и рассказать о нем людям. Особого смысла в таком пророчестве не видно, разве что напугать! Но Бог через Амоса объясняет совершенно иную задачу пророчества. Прежде всего Он напоминает, что быть избранным народом — это великая честь, но еще более великая ответственность. И если эта ответственность «провалена», то падение будет катастрофическим. Тогда задача пророчества — это предупреждение. Замечательны вопросы в стихах 3-6 3-й главы: они наталкивают на мысль о взаимосвязанности событий. Пророчество появляется не на пустом месте, не просто от проницательности пророка, но потому что Бог замыслил сделать нечто и считает необходимым оповестить об этом людей, чтобы они могли принять в этом какое-то участие — ведь Бог сотворил людей для соработничества. В этом смысл стиха 7, а стих 8 наводит на мысль, что пророков может быть много — и так оно и происходит в последующие несколько столетий.

Пророчества Амоса рисуют гнев Царя на согрешающих подданных. Люди способны увидеть в красоте и разумной устроенности природы всемогущество и милость Творца, они же могут в бедствиях разглядеть Божие несогласие с человеческим грехом. Страшно наказание, которое посылает Бог грешникам: Он позволяет всему идти «своим чередом» — засуха, голод, мор, войны... Но уготовал Бог гораздо большее: «Приготовься к сретенью (встрече) Бога твоего, Израиль» (Ам. 4:12)!