Мысли вслух на16 Мая 2018

Христос завершает Свой земной путь. Событие, означающее изменение всего мироздания — соединение Бога со Своим творением — заканчивается так же «негромко», как и началось. Совсем немного людей стали свидетелями Воплощения, да и присутствовавших при Вознесении тоже не толпы. Бог избрал для Своего пришествия отдаленную окраину Римской империи, угнетенный народ, бедных и незнатных людей — Он сделал все, чтобы Его любовь могла коснуться всех, а не только какой-то «элиты». Он не сопровождал свой путь мировыми катаклизмами, стихийными бедствиями и иными «внушительными» делами — для того, чтобы никто не был принужден придти к Нему. И в последний момент перед Вознесением Христос не обличает и не угрожает — Он обещает сошествие Святого Духа на учеников и благословляет их. Бог не тащит и не заставляет — Он призывает и привлекает. И вместе с тем, Он совершает все, что необходимо для того, чтобы творение обрело жизнь вечную — ведь во Христе на небо возносится и наша, человеческая, тварная природа.

Наверное, каждому знакома ситуация, когда ты кому-нибудь что-нибудь важное/красивое/ценное/нужное/вкусное предлагаешь, а человек отказывается. Одна из самых типичных реакций может быть по-детски сформулирована так: "Ну и ладно, не больно-то и хотелось", - или еще веселее: "Мне же больше достанется". Но говоря так, мы делаем вид, что нас не трогает пренебрежение другого человека и что мы - "свободные люди, живущие в свободной стране", каждому может быть дорого что-то свое и мы уважаем выбор другого человека. Однако под этим показным спокойствием сидит обида за то, что ценное для тебя оказывается ненужным для других. Постепенно обида может отравить жизнь еще пуще - начинает казаться, что это не от предложенного отказались, а тебя самого не любят, не уважают, не принимают и т.д. И начинается… Слава Богу за то, что Он совсем не такой! Когда мы отказываемся от того, чем Он делится с нами - не просто чем-то важным для Себя, но и тем, без чего не будет по-настоящему счастлив ни один человек, Он все равно говорит, что не судит нас (см.  12:47). Дальше Он скажет, что судьей себе будет каждый сам (см.  12:48). И это потрясающая правда. Господь не может лишить нас спасения. Лишить его себя можем только мы сами. А Господь не только не осуждает, но даже и не судит нас за это. Ему просто очень больно…

Слова, произносимые Павлом, больше всего напоминают предсмертные слова отца детям. Он уходит и не сможет уже сам лично, своей рукой, своими слезами и трудами защитить их от зла. Он в последний раз напоминает обо всем, что было главным для него. Он говорит им, что и как будет происходить, какие опасности подстерегают их. И единственное напутствие, которое он дает им, уходя, это "бодрствуйте". Это то, что сложнее всего дается в повседневной жизни – бодрствовать, бдеть, не пропускать удары, не допускать зла к себе, помнить то, чему научился, что пережил, что принял навсегда. Родителям, когда они отпускают детей в самостоятельную жизнь всегда не просто принять тот факт, что дети теперь будут все делать сами. Сами делать выбор, сами жить и сами верить. Павел, как отец эфеской общины произносит одну из самых мудрых молитв любого наставника: " И ныне предаю вас, братия, Богу и слову благодати Его, могущему назидать вас более и дать вам наследие со всеми освященными". Он отпускает их несмотря на то, что они его дети, он вырастил их и он видит все те препятствия, которые встанут у них на пути. Но он так же знает, что рано или поздно приходит день, когда каждый должен еще раз сделать выбор сам и сам пройти свой путь к Богу.

Прямой смысл притчи достаточно ясен. Израиль — виноградник Господа (см. Ис. 5), а его вожди — злые виноградари. Они очень быстро понимают о ком Иисус говорит эту притчу, что только убеждает их в решимости погубить Его. Но Евангелие обращено не только к первосвященникам древнего Израиля. В применении к нам она может иметь не менее страшный смысл. Каких плодов ждет от нас Господь? Плод Духа, который ожидается от Христовых учеников — любовь, радость, мир и т.д. (Гал. 5:22). Кого Он посылает за этими плодами? Не только пророков и праведников. Он посылает нас самих за плодами друг друга. Тот человек, который оказался в данный момент для меня ближним — посланник Хозяина виноградника, пришедший проверить, готовы ли мы проявить те самые любовь и мир по отношению к нему. Каждый такой посланник является «полномочным представителем» Иисуса, ведь то, что мы сделали ближнему — то мы сделали Христу (Мф. 25:31-46).

Кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть. Невозможно пройти мимо этих слов апостола Павла. Дело в том, что всякий дар Божий сопряжен для нас с известным риском. Во-первых, это возможность злоупотребить этим даром, то есть употребить его не так, как того хотел Бог. Так мы злоупотребляем способностью любить, превращая ее в разврат. Так способность трудиться мы превращаем в погоню за деньгами. Но на практике не менее важен риск присвоить себе то, что Бог дал нам в пользование. Так мы присваиваем себе самих себя и свою жизнь, забывая благодарить за нее. Так мы присваиваем благоволение Божие и Его милосердие к нам, живя так, как будто Он чем-то нам обязан и поэтому будет обслуживать наши интересы. Чем обильнее же дары Божии, тем выше риск.

Поэтому так важно слово апостола. Ты всегда находишься в опасности подумать, что с тобой все в порядке, что ты стоишь прямо перед Богом. И это будет неправдой, потому что Бог предусмотрел для нас истинное совершенство, которого ты еще не достиг. Но ровно так же существует и опасность думать, что Он не предназначил тебя для спасения и жизни. Не следует принимать твоего сегодняшнего состояния за окончательное, так как ты прожил еще не все отпущенное тебе время.

Нам тяжело читать подробности пыток и казней, которым Давид подвергал аммонитян после победы над ними. Правда, некоторые современные исследователи утверждают, что при переводе здесь была допущена неточность, так что это место должно читаться совершенно иначе. По их версии здесь речь идёт не о способах убийства, а об инструментах и видах работ, к которым Давид приставил захваченных в плен аммонитян. Хочется надеяться, что было именно так, и всё-таки тонкости перевода и толкований не отменяют того, что жестокость была в то время свойственна не только язычникам, но и сынам народа, которому Господь давно уже открылся. Снова и снова у читателей, встречающих на страницах Библии кровавые эпизоды, возникает соблазн принять упоминаемые жестокости за норму. Тогда напрашиваются два вывода: или надо истолковать религию в качестве апологии жестокости и принять её в таком виде, или же следует отвергнуть Откровение, поскольку оно записано в Книге, не скрывающей страшных событий.

Оба решения неверны. То, что мы читаем в Библии, далеко не во всех случаях преподаётся как норма или же пример для подражания. Библия всего лишь констатирует реальное состояние впавшего в грех человечества, при котором даже лучшие из людей несут на себе черты общей извращённости. А на зеркало, как говорится, неча пенять!

Но именно эта Книга открывает нам возможность избавления от того, что она показывает.