Мысли вслух на16 Ноября 2019

Так называемое «золотое правило» этики было известно человечеству с самых ранних времён. Библия не открыла его, а лишь подтвердила. Тем самым засвидетельствовав, что это Богом данный принцип сосуществования людей. И к тому же достаточно универсальный. После падения ведь нравственные представления человечества оказались весьма разнообразны.

Кому-то открывались достаточно высокие нравственные нормы, а кто-то оставался в этом отношении ещё совершенным дикарём. Столь разные люди не могли понять друг друга, нормы и правила одних другим казались или неприемлемыми, или невыполнимыми. Между тем, «золотое правило» оказывалось в этом смысле универсальным: оно предполагало, что в отношении к другому каждый исходит из того понимания добра и зла, которое имеет сам.

На первый взгляд может показаться, что такой подход в известном смысле обесценивает саму нравственность. В самом деле: если так смотреть на нравственную жизнь, в ней всё окажется относительным. Сколько людей, столько и понятий о том, что нравственно, а что нет. Но при более внимательном рассмотрении оказывается, что всё тут не так просто. Правило действительно оказывается универсальным. Оно подходит каждому. Оно универсально именно потому, что не требует для своего применения того или иного представления о моральных нормах.

Правило работает без привязки к какому бы то ни было моральному кодексу. Оно требует лишь одного: каким бы ты ни был, относись к другому точно так же, как относишься к себе самому. И здесь настоящая глубина и мудрость «золотого правила». Люди разные, и выше головы не прыгнешь. Требовать евангельской любви от людей, имеющих весьма невнятные представления о духовной и нравственной жизни, не приходится. Но вот отношение к другому — настоящая лакмусовая бумажка духовной жизни.

Если я в состоянии относиться к другому так же, как к себе, значит, он для меня обладает такой же несомненной и безусловной ценностью, какой я сам обладаю для себя. Себя ведь мы любим и ценим не за что-то конкретное, а просто потому, что мы — это мы. Так вот «золотое правило» требует, чтобы и на другого мы смотрели так же, как на себя. Осознавая такую же его абсолютную значимость, какую мы осознаём, когда дело касается нас самих. Это уже некий минимум духовной жизни: ведь такой безусловной и абсолютной ценностью человек может стать лишь тогда, когда увидишь в нём образ Божий, как бы его ни назвать. А значит, первый шаг к Богу сделан. Что, собственно, и требовалось.

Каждый человек должен в своей жизни услышать ответ на один вопрос. Думается, это главный вопрос… Люди думают, что главный вопрос, на который они должны ответить: существует ли Бог. Это наивное заблуждение. С таким же успехом можно всю жизнь отвечать на вопрос, существую ли я. В чем разница между этими вопросами? А вот единственный и главный вопрос, на который человеку все-таки приходится дать ответ, если не словами, так действиями, призван ли я к апостольству. По сути: я гость в этом мире или я тот, кто принимает гостей. Не Тот, Кто принимает, а тот, кто принимает, готовит еду, разрабатывает парадигму предстоящего общения в рамках заданной Темы, данной Хозяином, прибирает в доме перед приходом, обзванивает, объясняет как проехать, заказывает такси, и может даже принимает пальто у входа. Ответ, конечно, может быть получен только в молитве, может не один год придется молиться, чтобы его услышать, но… Есть одна сложность. Дело в том, что Первые апостолы были простыми рыбаками, а сейчас… вот лежит перед нами эта «бесконечно толстая книга», как сказал о Библии один современный весьма образованный священник, филолог, выпускник МГУ, кандидат наук. И как-то страшно от этой бесконечности. А если говорить о Предании, то тут и вовсе теряешься и чувствуешь себя букашкой на фоне этих небоскребов. В Воспоминаниях Д.С. Лихачева есть такое замечательное и известное в былые времена стихотворение. «Дети в школу собирайтесь, петушок пропел давно, попроворней одевайтесь, смотрит солнышко в окно. Человек и зверь и пташка, все берутся за дела, с ношей тащится букашка, за медком летит пчела <...> Помолясь, за книгу, дети. Бог лениться не велит.» Картина умиляет, но теперь некоторые, имея за спиной советское детство, видят себя не ребенком, который, помолясь, сел за книгу, а букашкой, которая тащится с ношей. И что делать, что Писание не стало ему родным в детстве, а с трудом осваивается уже взрослым негибким умом, но при этом, человек чувствует, что Бог просит его побыть в принимающей стороне, просто очень просит, а иногда даже говорит устами духовника, что было бы «предательством» не делать этого. Как быть? Может так. Господь говорит тебе слово, а ты отвечай на него всем своим существом, пусть оно не очень образованное, но в нем ведь много всего. И как ребенок, ходи и собирай на дороге осколки бутылок, разных оттенков стеклышки и где-то там внутри складывай из них узор, к начальной бутылке не имеющий отношения. И когда ты находишь эти осколочки, то совершенно как ребенок, радуешься и бежишь к Господу, показываешь их Ему, так возникает молитва. Какая-то случайная фраза, что-то, что попалось под руку? Но отец Пьер Тейяр де Шарден говорил: « Я начинаю понимать: в Святых Дарах Ты прикасаешься ко мне в первую очередь посредством »игры случайностей« в Материи».

Человек, когда ему что-то надо, неотступно клянчит недостающее ему для счастья. И Господь, казалось бы, поощряет нас неотступно призывать Его на помощь. Как часто мы при этом считаем, что Бог — великий взяткобратель, действующий по принципу: "мы — Ему, Он  — нам". Он же, давая нам то, что во благо, никогда не даст нам то, что во вред. Потому что Он непреклонен, Он целен, Он неподкупен. Эти Его свойства описываются в книге Премудрости: «...всемогущее слово Твое как грозный воин . Оно несло острый меч». В этом смысле быть с Ним — все равно, что ходить по лезвию бритвы, отсекающей от нас все, что опасно для нас самих.

И снова мы видим Павла, осуществляющего слова Иисуса о знамениях, сопровождающих верующих в Него: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: ...будут брать змей и... не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Мк 16:17-18). Но эти знамения — не просто какие-то «особые полномочия», данные Богом Павлу. Суеверный ужас жителей Мелита имеет под собой вполне реальную основу. Они очень правильно почувствовали, что невредимость от укусов ядовитых змей или дар исцеления — проявление божественной силы. Христос живет в Павле (Гал 2:20), действует через него, исцеляет, утешает, подает силы для исполнения апостольского призвания. И здесь нам уместно вспомнить слова Павла о том, что и мы призваны к такой жизни, чтобы Господь мог проявляться в нас посредством даров, из которых самый великий — любовь. Ведь если мы поймем это, то такие вещи, как любовь, радость, милость, готовность помочь ближнему — уже не будут просто «сантиментами», личным делом каждого, а превратятся в своего рода служение Богу — осуществление Его присутствия здесь, на земле.

Сегодня перед нами еще раз ставится выбор между жизнью с Богом и жизнью без Бога (то есть смертью). Но здесь последствия этого фундаментального выбора касаются не только личного благополучия отдельного человека, а судьбы всего народа, или даже всего мира. Учение о воздаянии каждому «по делам его» появится в Библии значительно позже, когда люди осознают ценность личности, ее неповторимого пути. Пока же человек мыслит категориями семьи, рода, этноса. Однако, и в наше время, когда собственная судьба и ответственность перед Богом волнуют нас гораздо больше, чем судьбы рода, у нас есть повод задуматься о коллективной ответственности за всю Землю, за весь мир, вверенный нам Богом. Ведь благоденствие или катастрофы, описанные в этой главе уже не могут касаться только одного народа — мир слишком тесно связан в одно целое. Поэтому нравственный выбор и верность Божьему призыву жить в любви и верности перед Богом и друг перед другом должен быть осознан как задача для всего мира, а следовательно — и для каждого из нас.

Распря, расколовшая Синедрион после слов Павла, может показаться искусственно спровоцированной им, а сама его речь - хитрым ходом и только. Между тем, у нас нет оснований сомневаться в том, что Павел совершенно искренне называет себя фарисеем, поскольку он не намерен отрекаться от своего происхождения и готов лучшее, что было свойственно фарисеям - твёрдое упование на Господа и знание закона - принести в дар Христу и Церкви.

Да, Христос неоднократно обличал фарисеев и предостерегал учеников от закваски фарисейской, но Он же, указывая на фарисеев, советовал не отвергать уровень их праведности, а превзойти его. Фарисеям многое было дано, поэтому с них и повышенный спрос, и по этой же причине их обступает больше искушений. Свойственная многим из них самоправедность не является монопольной привилегией одной лишь этой категории людей, так что фарисеем в дурном смысле слова может оказаться каждый. А в том, как фарисеи Синедриона взялись заступаться за Павла, можно увидеть не только то, что они взялись защищать "своего", попавшись на его хитрость, но и то, что в их сердцах не всё зачерствело под коркой формального законничества.