Мысли вслух на23 Сентября 2001

Неужели настолько несовместимы богатство и благочестие? Разве мы не встречали добрых, щедрых и в то же время богатых христиан? Разве мы не встречали озверевших от нищеты преступников? Наверное, здесь ключевые слова «служить», «любить», «усердствовать». Что главенствует в нашем сердце? Чему или кому мы служим? Богатство, — да какое тут у нас богатство! — вообще деньги, — это для нас цель или средство? Если цель, то нам надо лечиться от клептомании, а не считать, что у нас все в порядке. А если средство, то средство для чего? Деньги приносят в нашу жизнь новые возможности, и не все эти возможности полезны для нашей души. Мы можем направить эти деньги на приобретение власти над другими людьми (самый страшный наркотик — это власть!), на разнообразное самоуслаждение (еда, секс, уют, путешествия и т.д.), на успокаивание своей совести (милостыня, благотворительность), так или иначе на себя. Как деньги могут стать для нас способом служения Богу (и не стать одновременно самооправданием) — вот, наверное, тот вопрос, который каждый из нас должен решать в своих отношениях с Богом. На троне не могут сидеть сразу двое...

В сегодняшней притче есть принципиальная разница в действиях рабов, получивших по пять и два таланта, и тем, кому был дан один талант. Первые два, которых господин в притче называет верными рабами, употребляют оставленные им средства в дело. Собственно, они делают именно то, что сделал бы и сам господин, если бы не отправился в чужую страну. Таким образом, они делают не столько свое, сколько его дело, исполняя его в меру данных им возможностей. Напротив, получивший один талант, хотя и не растрачивает чужих денег, но отказывается действовать. Более того, когда господин призывает его к ответу, он выказывает прямую враждебность именно образу действий своего господина. «Умножать таланты, — говорит он господину — это твое дело; вот ты сам его и делай, а меня это не касается».

Серебро в этой притче является своеобразным символом всего того, что дарует нам Бог, в первую очередь — Его дара жизни и Его милосердия. И жизнь человека видится здесь не как процесс обмена веществ, а как твое участие в жизни Самого Господа. Как на пиру, если ты решил не притрагиваться к пище, ты не можешь не остаться голодным, хотя перед тобой и стоит полная тарелка. Если ты не хочешь участвовать в деле Божием, ты остаешься ни с чем.

Эта притча в Евангелии от Луки почти всегда вызывает недоумение. По другим притчам Иисуса мы привыкли ассоциировать хозяина, господина с Богом. Здесь же получается, что хозяин хвалит управляющего, который мало того, что ворует («расточает имение»), но и пользуется хозяйским добром в критической ситуации, чтобы заручиться поддержкой должников. Неужели Бог может ставить в пример такое, мягко говоря, безнравственное поведение? Во-первых, отметим, что хозяин — это вовсе необязательно Бог. Во-вторых, хвалит он управляющего не за все его поведение, а за догадливость, за активность в критической ситуации. В-третьих, вывод, который делает Иисус из притчи, направлен не на то, чтобы собирать богатство неправедное, а на то, чтобы от него правильно избавляться — приобретать друзей. В-четвертых, Иисус подчеркивает тему верности Богу, отвергая верность богатству, о чем и наша сегодняшняя ГЛАВНАЯ НОВОСТЬ. А в-пятых... что ж, можно и попристальней вглядеться в притчу. Как управляющий обкрадывал своего хозяина? Давая в долг 50 мер масла, он заставлял должников писать «100». Остальные 50 он брал себе, а долг для должника становился неподъемным и не возвращался. Хозяин терпел ущерб, должники стонали, управляющий богател. После того, как от него потребовали отчета, управляющий приводит долги должников в соответствие с реальностью (за что должники ему благодарны), и тем самым открывает перед хозяином свое фактическое воровство (а возможно, и частично возвращает украденное). Тем самым, управляющий, пусть из-за страха, но совершает покаяние перед хозяином, и хозяин может похвалить его, не кривя душой. Так что и притча не о поощрении безнравственности, а о покаянии. Ну, а о том, какой вывод из нее делает Иисус, мы уже говорили.