РУ

Зарегистрироваться

Войти

Зарегистрироваться

Войти

Найти

Greek/Septuagint (gr)

Вся Библия

ΙΟΥΔΉΘ

Главы 1-16

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 1

¹ἔτους δωδεκάτου τη̃ς βασιλείας Ναβουχοδονοσορ ὃς ἐβασίλευσεν 'Ασσυρίων ἐν Νινευη τη̨̃ πόλει τη̨̃ μεγάλη̨ ἐν ται̃ς ἡμέραις Αρφαξαδ ὃς ἐβασίλευσεν Μήδων ἐν 'Εκβατάνοις

²καὶ ὠ̨κοδόμησεν ἐπ' 'Εκβατάνων κύκλω̨ τείχη ἐκ λίθων λελαξευμένων εἰς πλάτος πηχω̃ν τριω̃ν καὶ εἰς μη̃κος πηχω̃ν ἓξ καὶ ἐποίησεν τὸ ὕψος του̃ τείχους πηχω̃ν ἑβδομήκοντα καὶ τὸ πλάτος αὐτου̃ πηχω̃ν πεντήκοντα

³καὶ τοὺς πύργους αὐτου̃ ἔστησεν ἐπὶ ται̃ς πύλαις αὐτη̃ς πηχω̃ν ἑκατὸν καὶ τὸ πλάτος αὐτη̃ς ἐθεμελίωσεν εἰς πήχεις ἑξήκοντα

⁴καὶ ἐποίησεν τὰς πύλας αὐτη̃ς πύλας διεγειρομένας εἰς ὕψος πηχω̃ν ἑβδομήκοντα καὶ τὸ πλάτος αὐτη̃ς πήχεις τεσσαράκοντα εἰς ἐξόδους δυνάμεως δυνατω̃ν αὐτου̃ καὶ διατάξεις τω̃ν πεζω̃ν αὐτου̃

⁵καὶ ἐποίησεν πόλεμον ἐν ται̃ς ἡμέραις ἐκείναις ὁ βασιλεὺς Ναβουχοδονοσορ πρὸς βασιλέα Αρφαξαδ ἐν τω̨̃ πεδίω̨ τω̨̃ μεγάλω̨ του̃τό ἐστιν πεδίον ἐν τοι̃ς ὁρίοις Ραγαυ

⁶καὶ συνήντησαν πρὸς αὐτὸν πάντες οἱ κατοικου̃ντες τὴν ὀρεινὴν καὶ πάντες οἱ κατοικου̃ντες τὸν Εὐφράτην καὶ τὸν Τίγριν καὶ τὸν 'Υδάσπην καὶ πεδία Αριωχ βασιλέως 'Ελυμαίων καὶ συνη̃λθον ἔθνη πολλὰ εἰς παράταξιν υἱω̃ν Χελεουδ

⁷καὶ ἀπέστειλεν Ναβουχοδονοσορ βασιλεὺς 'Ασσυρίων ἐπὶ πάντας τοὺς κατοικου̃ντας τὴν Περσίδα καὶ ἐπὶ πάντας τοὺς κατοικου̃ντας πρὸς δυσμαι̃ς τοὺς κατοικου̃ντας τὴν Κιλικίαν καὶ Δαμασκὸν καὶ τὸν Λίβανον καὶ 'Αντιλίβανον καὶ πάντας τοὺς κατοικου̃ντας κατὰ πρόσωπον τη̃ς παραλίας

⁸καὶ τοὺς ἐν τοι̃ς ἔθνεσι του̃ Καρμήλου καὶ Γαλααδ καὶ τὴν ἄνω Γαλιλαίαν καὶ τὸ μέγα πεδίον Εσδρηλων

⁹καὶ πάντας τοὺς ἐν Σαμαρεία̨ καὶ ται̃ς πόλεσιν αὐτη̃ς καὶ πέραν του̃ Ιορδάνου ἕως Ιερουσαλημ καὶ Βατανη καὶ Χελους καὶ Καδης καὶ του̃ ποταμου̃ Αἰγύπτου καὶ Ταφνας καὶ Ραμεσση καὶ πα̃σαν γη̃ν Γεσεμ

¹⁰ἕως του̃ ἐλθει̃ν ἐπάνω Τάνεως καὶ Μέμφεως καὶ πάντας τοὺς κατοικου̃ντας τὴν Αἴγυπτον ἕως του̃ ἐλθει̃ν ἐπὶ τὰ ὅρια τη̃ς Αἰθιοπίας

¹¹καὶ ἐφαύλισαν πάντες οἱ κατοικου̃ντες πα̃σαν τὴν γη̃ν τὸ ῥη̃μα Ναβουχοδονοσορ βασιλέως 'Ασσυρίων καὶ οὐ συνη̃λθον αὐτω̨̃ εἰς τὸν πόλεμον ὅτι οὐκ ἐφοβήθησαν αὐτόν ἀλλ' ἠ̃ν ἐναντίον αὐτω̃ν ὡς ἀνὴρ εἱ̃ς καὶ ἀνέστρεψαν τοὺς ἀγγέλους αὐτου̃ κενοὺς ἐν ἀτιμία̨ προσώπου αὐτω̃ν

¹²καὶ ἐθυμώθη Ναβουχοδονοσορ ἐπὶ πα̃σαν τὴν γη̃ν ταύτην σφόδρα καὶ ὤμοσε κατὰ του̃ θρόνου καὶ τη̃ς βασιλείας αὐτου̃ εἰ μὴν ἐκδικήσειν πάντα τὰ ὅρια τη̃ς Κιλικίας καὶ Δαμασκηνη̃ς καὶ Συρίας ἀνελει̃ν τη̨̃ ῥομφαία̨ αὐτου̃ καὶ πάντας τοὺς κατοικου̃ντας ἐν γη̨̃ Μωαβ καὶ τοὺς υἱοὺς Αμμων καὶ πα̃σαν τὴν Ιουδαίαν καὶ πάντας τοὺς ἐν Αἰγύπτω̨ ἕως του̃ ἐλθει̃ν ἐπὶ τὰ ὅρια τω̃ν δύο θαλασσω̃ν

¹³καὶ παρετάξατο ἐν τη̨̃ δυνάμει αὐτου̃ πρὸς Αρφαξαδ βασιλέα ἐν τω̨̃ ἔτει τω̨̃ ἑπτακαιδεκάτω̨ καὶ ἐκραταιώθη ἐν τω̨̃ πολέμω̨ αὐτου̃ καὶ ἀνέστρεψεν πα̃σαν τὴν δύναμιν Αρφαξαδ καὶ πα̃σαν τὴν ἵππον αὐτου̃ καὶ πάντα τὰ ἅρματα αὐτου̃

¹⁴καὶ ἐκυρίευσε τω̃ν πόλεων αὐτου̃ καὶ ἀφίκετο ἕως 'Εκβατάνων καὶ ἐκράτησε τω̃ν πύργων καὶ ἐπρονόμευσε τὰς πλατείας αὐτη̃ς καὶ τὸν κόσμον αὐτη̃ς ἔθηκεν εἰς ὄνειδος αὐτη̃ς

¹⁵καὶ ἔλαβε τὸν Αρφαξαδ ἐν τοι̃ς ὄρεσι Ραγαυ καὶ κατηκόντισεν αὐτὸν ἐν ται̃ς σιβύναις αὐτου̃ καὶ ἐξωλέθρευσεν αὐτὸν ἕως τη̃ς ἡμέρας ἐκείνης

¹⁶καὶ ἀνέστρεψεν μετ' αὐτω̃ν αὐτὸς καὶ πα̃ς ὁ σύμμικτος αὐτου̃ πλη̃θος ἀνδρω̃ν πολεμιστω̃ν πολὺ σφόδρα καὶ ἠ̃ν ἐκει̃ ῥα̨θυμω̃ν καὶ εὐωχούμενος αὐτὸς καὶ ἡ δύναμις αὐτου̃ ἐφ' ἡμέρας ἑκατὸν εἴκοσι

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 2

¹καὶ ἐν τω̨̃ ἔτει τω̨̃ ὀκτωκαιδεκάτω̨ δευτέρα̨ καὶ εἰκάδι του̃ πρώτου μηνὸς ἐγένετο λόγος ἐν οἴκω̨ Ναβουχοδονοσορ βασιλέως 'Ασσυρίων ἐκδικη̃σαι πα̃σαν τὴν γη̃ν καθὼς ἐλάλησεν

²καὶ συνεκάλεσεν πάντας τοὺς θεράποντας αὐτου̃ καὶ πάντας τοὺς μεγιστα̃νας αὐτου̃ καὶ ἔθετο μετ' αὐτω̃ν τὸ μυστήριον τη̃ς βουλη̃ς αὐτου̃ καὶ συνετέλεσεν πα̃σαν τὴν κακίαν τη̃ς γη̃ς ἐκ του̃ στόματος αὐτου̃

³καὶ αὐτοὶ ἔκριναν ὀλεθρευ̃σαι πα̃σαν σάρκα οἳ οὐκ ἠκολούθησαν τω̨̃ λόγω̨ του̃ στόματος αὐτου̃

⁴καὶ ἐγένετο ὡς συνετέλεσεν τὴν βουλὴν αὐτου̃ ἐκάλεσεν Ναβουχοδονοσορ βασιλεὺς 'Ασσυρίων τὸν Ολοφέρνην ἀρχιστράτηγον τη̃ς δυνάμεως αὐτου̃ δεύτερον ὄντα μετ' αὐτὸν καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτόν

⁵τάδε λέγει ὁ βασιλεὺς ὁ μέγας ὁ κύριος πάσης τη̃ς γη̃ς ἰδοὺ σὺ ἐξελεύση̨ ἐκ του̃ προσώπου μου καὶ λήμψη̨ μετὰ σεαυτου̃ ἄνδρας πεποιθότας ἐν ἰσχύι αὐτω̃ν πεζω̃ν εἰς χιλιάδας ἑκατὸν εἴκοσι καὶ πλη̃θος ἵππων σὺν ἀναβάταις χιλιάδας δέκα δύο

⁶καὶ ἐξελεύση̨ εἰς συνάντησιν πάση̨ τη̨̃ γη̨̃ ἐπὶ δυσμάς ὅτι ἠπείθησαν τω̨̃ ῥήματι του̃ στόματός μου

⁷καὶ ἀπαγγελει̃ς αὐτοι̃ς ἑτοιμάζειν γη̃ν καὶ ὕδωρ ὅτι ἐξελεύσομαι ἐν θυμω̨̃ μου ἐπ' αὐτοὺς καὶ καλύψω πα̃ν τὸ πρόσωπον τη̃ς γη̃ς ἐν τοι̃ς ποσὶν τη̃ς δυνάμεώς μου καὶ δώσω αὐτοὺς εἰς διαρπαγὴν αὐτοι̃ς

⁸καὶ οἱ τραυματίαι αὐτω̃ν πληρώσουσιν τὰς φάραγγας αὐτω̃ν καὶ πα̃ς χειμάρρους καὶ ποταμὸς ἐπικλύζων τοι̃ς νεκροι̃ς αὐτω̃ν πληρωθήσεται

⁹καὶ ἄξω τὴν αἰχμαλωσίαν αὐτω̃ν ἐπὶ τὰ ἄκρα πάσης τη̃ς γη̃ς

¹⁰σὺ δὲ ἐξελθὼν προκαταλήμψη̨ μοι πα̃ν ὅριον αὐτω̃ν καὶ ἐκδώσουσίν σοι ἑαυτούς καὶ διατηρήσεις ἐμοὶ αὐτοὺς εἰς ἡμέραν ἐλεγμου̃ αὐτω̃ν

¹¹ἐπὶ δὲ τοὺς ἀπειθου̃ντας οὐ φείσεται ὁ ὀφθαλμός σου του̃ δου̃ναι αὐτοὺς εἰς φόνον καὶ ἁρπαγὴν ἐν πάση̨ τη̨̃ γη̨̃ σου

¹²ὅτι ζω̃ν ἐγὼ καὶ τὸ κράτος τη̃ς βασιλείας μου λελάληκα καὶ ποιήσω ταυ̃τα ἐν χειρί μου

¹³καὶ σὺ δὲ οὐ παραβήση̨ ἕν τι τω̃ν ῥημάτων του̃ κυρίου σου ἀλλὰ ἐπιτελω̃ν ἐπιτελέσεις καθότι προστέταχά σοι καὶ οὐ μακρυνει̃ς του̃ ποιη̃σαι αὐτά

¹⁴καὶ ἐξη̃λθεν Ολοφέρνης ἀπὸ προσώπου του̃ κυρίου αὐτου̃ καὶ ἐκάλεσεν πάντας τοὺς δυνάστας καὶ τοὺς στρατηγοὺς καὶ ἐπιστάτας τη̃ς δυνάμεως Ασσουρ

¹⁵καὶ ἠρίθμησεν ἐκλεκτοὺς ἄνδρας εἰς παράταξιν καθότι ἐκέλευσεν αὐτω̨̃ ὁ κύριος αὐτου̃ εἰς μυριάδας δέκα δύο καὶ ἱππει̃ς τοξότας μυρίους δισχιλίους

¹⁶καὶ διέταξεν αὐτοὺς ὃν τρόπον πολέμου πλη̃θος συντάσσεται

¹⁷καὶ ἔλαβεν καμήλους καὶ ὄνους καὶ ἡμιόνους εἰς τὴν ἀπαρτίαν αὐτω̃ν πλη̃θος πολὺ σφόδρα καὶ πρόβατα καὶ βόας καὶ αἰ̃γας εἰς τὴν παρασκευὴν αὐτω̃ν ὡ̃ν οὐκ ἠ̃ν ἀριθμός

¹⁸καὶ ἐπισιτισμὸν παντὶ ἀνδρὶ εἰς πλη̃θος καὶ χρυσίον καὶ ἀργύριον ἐξ οἴκου βασιλέως πολὺ σφόδρα

¹⁹καὶ ἐξη̃λθεν αὐτὸς καὶ πα̃σα ἡ δύναμις αὐτου̃ εἰς πορείαν του̃ προελθει̃ν βασιλέως Ναβουχοδονοσορ καὶ καλύψαι πα̃ν τὸ πρόσωπον τη̃ς γη̃ς πρὸς δυσμαι̃ς ἐν ἅρμασι καὶ ἱππευ̃σι καὶ πεζοι̃ς ἐπιλέκτοις αὐτω̃ν

²⁰καὶ πολὺς ὁ ἐπίμικτος ὡς ἀκρὶς συνεξη̃λθον αὐτοι̃ς καὶ ὡς ἡ ἄμμος τη̃ς γη̃ς οὐ γὰρ ἠ̃ν ἀριθμὸς ἀπὸ πλήθους αὐτω̃ν

²¹καὶ ἀπη̃λθον ἐκ Νινευη ὁδὸν τριω̃ν ἡμερω̃ν ἐπὶ πρόσωπον του̃ πεδίου Βεκτιλεθ καὶ ἐπεστρατοπέδευσαν ἀπὸ Βεκτιλεθ πλησίον του̃ ὄρους του̃ ἐπ' ἀριστερα̨̃ τη̃ς ἄνω Κιλικίας

²²καὶ ἔλαβεν πα̃σαν τὴν δύναμιν αὐτου̃ τοὺς πεζοὺς καὶ τοὺς ἱππει̃ς καὶ τὰ ἅρματα αὐτου̃ καὶ ἀπη̃λθεν ἐκει̃θεν εἰς τὴν ὀρεινήν

²³καὶ διέκοψεν τὸ Φουδ καὶ Λουδ καὶ ἐπρονόμευσεν υἱοὺς πάντας Ρασσις καὶ υἱοὺς Ισμαηλ τοὺς κατὰ πρόσωπον τη̃ς ἐρήμου πρὸς νότον τη̃ς Χελεων

²⁴καὶ παρη̃λθεν τὸν Εὐφράτην καὶ διη̃λθεν τὴν Μεσοποταμίαν καὶ κατέσκαψεν πάσας τὰς πόλεις τὰς ὑψηλὰς τὰς ἐπὶ του̃ χειμάρρου Αβρωνα ἕως του̃ ἐλθει̃ν ἐπὶ θάλασσαν

²⁵καὶ κατελάβετο τὰ ὅρια τη̃ς Κιλικίας καὶ κατέκοψε πάντας τοὺς ἀντιστάντας αὐτω̨̃ καὶ ἠ̃λθεν ἕως ὁρίων Ιαφεθ τὰ πρὸς νότον κατὰ πρόσωπον τη̃ς 'Αραβίας

²⁶καὶ ἐκύκλωσεν πάντας τοὺς υἱοὺς Μαδιαμ καὶ ἐνέπρησεν τὰ σκηνώματα αὐτω̃ν καὶ ἐπρονόμευσεν τὰς μάνδρας αὐτω̃ν

²⁷καὶ κατέβη εἰς πεδίον Δαμασκου̃ ἐν ἡμέραις θερισμου̃ πυρω̃ν καὶ ἐνέπρησεν πάντας τοὺς ἀγροὺς αὐτω̃ν καὶ τὰ ποίμνια καὶ τὰ βουκόλια ἔδωκεν εἰς ἀφανισμὸν καὶ τὰς πόλεις αὐτω̃ν ἐσκύλευσεν καὶ τὰ πεδία αὐτω̃ν ἐξελίκμησεν καὶ ἐπάταξεν πάντας τοὺς νεανίσκους αὐτω̃ν ἐν στόματι ῥομφαίας

²⁸καὶ ἐπέπεσεν φόβος καὶ τρόμος αὐτου̃ ἐπὶ τοὺς κατοικου̃ντας τὴν παραλίαν τοὺς ὄντας ἐν Σιδω̃νι καὶ ἐν Τύρω̨ καὶ τοὺς κατοικου̃ντας Σουρ καὶ Οκινα καὶ πάντας τοὺς κατοικου̃ντας Ιεμνααν καὶ οἱ κατοικου̃ντες ἐν 'Αζώτω̨ καὶ 'Ασκαλω̃νι ἐφοβήθησαν αὐτὸν σφόδρα

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 3

¹καὶ ἀπέστειλαν πρὸς αὐτὸν ἀγγέλους λόγοις εἰρηνικοι̃ς λέγοντες

²ἰδοὺ ἡμει̃ς οἱ παι̃δες Ναβουχοδονοσορ βασιλέως μεγάλου παρακείμεθα ἐνώπιόν σου χρη̃σαι ἡμι̃ν καθὼς ἀρεστόν ἐστιν τω̨̃ προσώπω̨ σου

³ἰδοὺ αἱ ἐπαύλεις ἡμω̃ν καὶ πα̃ς τόπος ἡμω̃ν καὶ πα̃ν πεδίον πυρω̃ν καὶ τὰ ποίμνια καὶ τὰ βουκόλια καὶ πα̃σαι αἱ μάνδραι τω̃ν σκηνω̃ν ἡμω̃ν παράκεινται πρὸ προσώπου σου χρη̃σαι καθὸ ἂν ἀρέσκη̨ σοι

⁴ἰδοὺ καὶ αἱ πόλεις ἡμω̃ν καὶ οἱ κατοικου̃ντες ἐν αὐται̃ς δου̃λοι σοί εἰσιν ἐλθὼν ἀπάντησον αὐται̃ς ὡς ἔστιν ἀγαθὸν ἐν ὀφθαλμοι̃ς σου

⁵καὶ παρεγένοντο οἱ ἄνδρες πρὸς Ολοφέρνην καὶ ἀπήγγειλαν αὐτω̨̃ κατὰ τὰ ῥήματα ταυ̃τα

⁶καὶ κατέβη ἐπὶ τὴν παραλίαν αὐτὸς καὶ ἡ δύναμις αὐτου̃ καὶ ἐφρούρωσε τὰς πόλεις τὰς ὑψηλὰς καὶ ἔλαβεν ἐξ αὐτω̃ν εἰς συμμαχίαν ἄνδρας ἐπιλέκτους

⁷καὶ ἐδέξαντο αὐτὸν αὐτοὶ καὶ πα̃σα ἡ περίχωρος αὐτω̃ν μετὰ στεφάνων καὶ χορω̃ν καὶ τυμπάνων

⁸καὶ κατέσκαψεν πάντα τὰ ὅρια αὐτω̃ν καὶ τὰ ἄλση αὐτω̃ν ἐξέκοψεν καὶ ἠ̃ν δεδομένον αὐτω̨̃ ἐξολεθρευ̃σαι πάντας τοὺς θεοὺς τη̃ς γη̃ς ὅπως αὐτω̨̃ μόνω̨ τω̨̃ Ναβουχοδονοσορ λατρεύσωσι πάντα τὰ ἔθνη καὶ πα̃σαι αἱ γλω̃σσαι καὶ αἱ φυλαὶ αὐτω̃ν ἐπικαλέσωνται αὐτὸν εἰς θεόν

⁹καὶ ἠ̃λθεν κατὰ πρόσωπον Εσδρηλων πλησίον τη̃ς Δωταιας ἥ ἐστιν ἀπέναντι του̃ πρίονος του̃ μεγάλου τη̃ς Ιουδαίας

¹⁰καὶ κατεστρατοπέδευσαν ἀνὰ μέσον Γαιβαι καὶ Σκυθω̃ν πόλεως καὶ ἠ̃ν ἐκει̃ μη̃να ἡμερω̃ν εἰς τὸ συλλέξαι πα̃σαν τὴν ἀπαρτίαν τη̃ς δυνάμεως αὐτου̃

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 4

¹καὶ ἤκουσαν οἱ υἱοὶ Ισραηλ οἱ κατοικου̃ντες ἐν τη̨̃ Ιουδαία̨ πάντα ὅσα ἐποίησεν Ολοφέρνης τοι̃ς ἔθνεσιν ὁ ἀρχιστράτηγος Ναβουχοδονοσορ βασιλέως 'Ασσυρίων καὶ ὃν τρόπον ἐσκύλευσεν πάντα τὰ ἱερὰ αὐτω̃ν καὶ ἔδωκεν αὐτὰ εἰς ἀφανισμόν

²καὶ ἐφοβήθησαν σφόδρα σφόδρα ἀπὸ προσώπου αὐτου̃ καὶ περὶ Ιερουσαλημ καὶ του̃ ναου̃ κυρίου θεου̃ αὐτω̃ν ἐταράχθησαν

³ὅτι προσφάτως ἠ̃σαν ἀναβεβηκότες ἐκ τη̃ς αἰχμαλωσίας καὶ νεωστὶ πα̃ς ὁ λαὸς συνελέλεκτο τη̃ς Ιουδαίας καὶ τὰ σκεύη καὶ τὸ θυσιαστήριον καὶ ὁ οἰ̃κος ἐκ τη̃ς βεβηλώσεως ἡγιασμένα ἠ̃ν

⁴καὶ ἀπέστειλαν εἰς πα̃ν ὅριον Σαμαρείας καὶ Κωνα καὶ Βαιθωρων καὶ Βελμαιν καὶ Ιεριχω καὶ εἰς Χωβα καὶ Αισωρα καὶ τὸν αὐλω̃να Σαλημ

⁵καὶ προκατελάβοντο πάσας τὰς κορυφὰς τω̃ν ὀρέων τω̃ν ὑψηλω̃ν καὶ ἐτείχισαν τὰς ἐν αὐτοι̃ς κώμας καὶ παρέθεντο εἰς ἐπισιτισμὸν εἰς παρασκευὴν πολέμου ὅτι προσφάτως ἠ̃ν τὰ πεδία αὐτω̃ν τεθερισμένα

⁶καὶ ἔγραψεν Ιωακιμ ὁ ἱερεὺς ὁ μέγας ὃς ἠ̃ν ἐν ται̃ς ἡμέραις ἐν Ιερουσαλημ τοι̃ς κατοικου̃σι Βαιτυλουα καὶ Βαιτομεσθαιμ ἥ ἐστιν ἀπέναντι Εσδρηλων κατὰ πρόσωπον του̃ πεδίου του̃ πλησίον Δωθαϊμ

⁷λέγων διακατασχει̃ν τὰς ἀναβάσεις τη̃ς ὀρεινη̃ς ὅτι δι' αὐτω̃ν ἠ̃ν ἡ εἴσοδος εἰς τὴν Ιουδαίαν καὶ ἠ̃ν εὐχερω̃ς διακωλυ̃σαι αὐτοὺς προσβαίνοντας στενη̃ς τη̃ς προσβάσεως οὔσης ἐπ' ἄνδρας τοὺς πάντας δύο

⁸καὶ ἐποίησαν οἱ υἱοὶ Ισραηλ καθὰ συνέταξεν αὐτοι̃ς Ιωακιμ ὁ ἱερεὺς ὁ μέγας καὶ ἡ γερουσία παντὸς δήμου Ισραηλ οἳ ἐκάθηντο ἐν Ιερουσαλημ

⁹καὶ ἀνεβόησαν πα̃ς ἀνὴρ Ισραηλ πρὸς τὸν θεὸν ἐν ἐκτενεία̨ μεγάλη̨ καὶ ἐταπείνωσαν τὰς ψυχὰς αὐτω̃ν ἐν ἐκτενεία̨ μεγάλη̨

¹⁰αὐτοὶ καὶ αἱ γυναι̃κες αὐτω̃ν καὶ τὰ νήπια αὐτω̃ν καὶ τὰ κτήνη αὐτω̃ν καὶ πα̃ς πάροικος καὶ μισθωτὸς καὶ ἀργυρώνητος αὐτω̃ν ἐπέθεντο σάκκους ἐπὶ τὰς ὀσφύας αὐτω̃ν

¹¹καὶ πα̃ς ἀνὴρ Ισραηλ καὶ γυνὴ καὶ τὰ παιδία οἱ κατοικου̃ντες ἐν Ιερουσαλημ ἔπεσον κατὰ πρόσωπον του̃ ναου̃ καὶ ἐσποδώσαντο τὰς κεφαλὰς αὐτω̃ν καὶ ἐξέτειναν τοὺς σάκκους αὐτω̃ν κατὰ πρόσωπον κυρίου

¹²καὶ τὸ θυσιαστήριον σάκκω̨ περιέβαλον καὶ ἐβόησαν πρὸς τὸν θεὸν Ισραηλ ὁμοθυμαδὸν ἐκτενω̃ς του̃ μὴ δου̃ναι εἰς διαρπαγὴν τὰ νήπια αὐτω̃ν καὶ τὰς γυναι̃κας εἰς προνομὴν καὶ τὰς πόλεις τη̃ς κληρονομίας αὐτω̃ν εἰς ἀφανισμὸν καὶ τὰ ἅγια εἰς βεβήλωσιν καὶ ὀνειδισμὸν ἐπίχαρμα τοι̃ς ἔθνεσιν

¹³καὶ εἰσήκουσεν κύριος τη̃ς φωνη̃ς αὐτω̃ν καὶ εἰσει̃δεν τὴν θλι̃ψιν αὐτω̃ν καὶ ἠ̃ν ὁ λαὸς νηστεύων ἡμέρας πλείους ἐν πάση̨ τη̨̃ Ιουδαία̨ καὶ Ιερουσαλημ κατὰ πρόσωπον τω̃ν ἁγίων κυρίου παντοκράτορος

¹⁴καὶ Ιωακιμ ὁ ἱερεὺς ὁ μέγας καὶ πάντες οἱ παρεστηκότες ἐνώπιον κυρίου ἱερει̃ς καὶ οἱ λειτουργου̃ντες κυρίω̨ σάκκους περιεζωσμένοι τὰς ὀσφύας αὐτω̃ν προσέφερον τὴν ὁλοκαύτωσιν του̃ ἐνδελεχισμου̃ καὶ τὰς εὐχὰς καὶ τὰ ἑκούσια δόματα του̃ λαου̃

¹⁵καὶ ἠ̃ν σποδὸς ἐπὶ τὰς κιδάρεις αὐτω̃ν καὶ ἐβόων πρὸς κύριον ἐκ πάσης δυνάμεως εἰς ἀγαθὸν ἐπισκέψασθαι πα̃ν οἰ̃κον Ισραηλ

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 5

¹καὶ ἀνηγγέλη Ολοφέρνη̨ ἀρχιστρατήγω̨ δυνάμεως Ασσουρ διότι οἱ υἱοὶ Ισραηλ παρεσκευάσαντο εἰς πόλεμον καὶ τὰς διόδους τη̃ς ὀρεινη̃ς συνέκλεισαν καὶ ἐτείχισαν πα̃σαν κορυφὴν ὄρους ὑψηλου̃ καὶ ἔθηκαν ἐν τοι̃ς πεδίοις σκάνδαλα

²καὶ ὠργίσθη θυμω̨̃ σφόδρα καὶ ἐκάλεσεν πάντας τοὺς ἄρχοντας Μωαβ καὶ τοὺς στρατηγοὺς Αμμων καὶ πάντας σατράπας τη̃ς παραλίας

³καὶ εἰ̃πεν αὐτοι̃ς ἀναγγείλατε δή μοι υἱοὶ Χανααν τίς ὁ λαὸς οὑ̃τος ὁ καθήμενος ἐν τη̨̃ ὀρεινη̨̃ καὶ τίνες ἃς κατοικου̃σιν πόλεις καὶ τὸ πλη̃θος τη̃ς δυνάμεως αὐτω̃ν καὶ ἐν τίνι τὸ κράτος αὐτω̃ν καὶ ἡ ἰσχὺς αὐτω̃ν καὶ τίς ἀνέστηκεν ἐπ' αὐτω̃ν βασιλεὺς ἡγούμενος στρατια̃ς αὐτω̃ν

⁴καὶ διὰ τί κατενωτίσαντο του̃ μὴ ἐλθει̃ν εἰς ἀπάντησίν μοι παρὰ πάντας τοὺς κατοικου̃ντας ἐν δυσμαι̃ς

⁵καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὸν Αχιωρ ὁ ἡγούμενος πάντων υἱω̃ν Αμμων ἀκουσάτω δὴ λόγον ὁ κύριός μου ἐκ στόματος του̃ δούλου σου καὶ ἀναγγελω̃ σοι τὴν ἀλήθειαν περὶ του̃ λαου̃ τούτου ὃς κατοικει̃ τὴν ὀρεινὴν ταύτην πλησίον σου̃ οἰκου̃ντος καὶ οὐκ ἐξελεύσεται ψευ̃δος ἐκ του̃ στόματος του̃ δούλου σου

⁶ὁ λαὸς οὑ̃τός εἰσιν ἀπόγονοι Χαλδαίων

⁷καὶ παρώ̨κησαν τὸ πρότερον ἐν τη̨̃ Μεσοποταμία̨ ὅτι οὐκ ἐβουλήθησαν ἀκολουθη̃σαι τοι̃ς θεοι̃ς τω̃ν πατέρων αὐτω̃ν οἳ ἐγένοντο ἐν γη̨̃ Χαλδαίων

⁸καὶ ἐξέβησαν ἐξ ὁδου̃ τω̃ν γονέων αὐτω̃ν καὶ προσεκύνησαν τω̨̃ θεω̨̃ του̃ οὐρανου̃ θεω̨̃ ὡ̨̃ ἐπέγνωσαν καὶ ἐξέβαλον αὐτοὺς ἀπὸ προσώπου τω̃ν θεω̃ν αὐτω̃ν καὶ ἔφυγον εἰς Μεσοποταμίαν καὶ παρώ̨κησαν ἐκει̃ ἡμέρας πολλάς

⁹καὶ εἰ̃πεν ὁ θεὸς αὐτω̃ν ἐξελθει̃ν ἐκ τη̃ς παροικίας αὐτω̃ν καὶ πορευθη̃ναι εἰς γη̃ν Χανααν καὶ κατώ̨κησαν ἐκει̃ καὶ ἐπληθύνθησαν χρυσίω̨ καὶ ἀργυρίω̨ καὶ ἐν κτήνεσιν πολλοι̃ς σφόδρα

¹⁰καὶ κατέβησαν εἰς Αἴγυπτον ἐκάλυψεν γὰρ τὸ πρόσωπον τη̃ς γη̃ς Χανααν λιμός καὶ παρώ̨κησαν ἐκει̃ μέχρις οὑ̃ διετράφησαν καὶ ἐγένοντο ἐκει̃ εἰς πλη̃θος πολύ καὶ οὐκ ἠ̃ν ἀριθμὸς του̃ γένους αὐτω̃ν

¹¹καὶ ἐπανέστη αὐτοι̃ς ὁ βασιλεὺς Αἰγύπτου καὶ κατεσοφίσατο αὐτοὺς ἐν πόνω̨ καὶ πλίνθω̨ ἐταπείνωσαν αὐτοὺς καὶ ἔθεντο αὐτοὺς εἰς δούλους

¹²καὶ ἀνεβόησαν πρὸς τὸν θεὸν αὐτω̃ν καὶ ἐπάταξεν πα̃σαν τὴν γη̃ν Αἰγύπτου πληγαι̃ς ἐν αἱ̃ς οὐκ ἠ̃ν ἴασις καὶ ἐξέβαλον αὐτοὺς οἱ Αἰγύπτιοι ἀπὸ προσώπου αὐτω̃ν

¹³καὶ κατεξήρανεν ὁ θεὸς τὴν ἐρυθρὰν θάλασσαν ἔμπροσθεν αὐτω̃ν

¹⁴καὶ ἤγαγεν αὐτοὺς εἰς ὁδὸν του̃ Σινα καὶ Καδης Βαρνη καὶ ἐξέβαλον πάντας τοὺς κατοικου̃ντας ἐν τη̨̃ ἐρήμω̨

¹⁵καὶ ὤ̨κησαν ἐν γη̨̃ Αμορραίων καὶ πάντας τοὺς Εσεβωνίτας ἐξωλέθρευσαν ἐν τη̨̃ ἰσχύι αὐτω̃ν καὶ διαβάντες τὸν Ιορδάνην ἐκληρονόμησαν πα̃σαν τὴν ὀρεινὴν

¹⁶καὶ ἐξέβαλον ἐκ προσώπου αὐτω̃ν τὸν Χαναναι̃ον καὶ τὸν Φερεζαι̃ον καὶ τὸν Ιεβουσαι̃ον καὶ τὸν Συχεμ καὶ πάντας τοὺς Γεργεσαίους καὶ κατώ̨κησαν ἐν αὐτη̨̃ ἡμέρας πολλάς

¹⁷καὶ ἕως οὐχ ἥμαρτον ἐνώπιον του̃ θεου̃ αὐτω̃ν ἠ̃ν μετ' αὐτω̃ν τὰ ἀγαθά ὅτι θεὸς μισω̃ν ἀδικίαν μετ' αὐτω̃ν ἐστιν

¹⁸ὅτε δὲ ἀπέστησαν ἀπὸ τη̃ς ὁδου̃ ἡ̃ς διέθετο αὐτοι̃ς ἐξωλεθρεύθησαν ἐν πολλοι̃ς πολέμοις ἐπὶ πολὺ σφόδρα καὶ ἠ̨χμαλωτεύθησαν εἰς γη̃ν οὐκ ἰδίαν καὶ ὁ ναὸς του̃ θεου̃ αὐτω̃ν ἐγενήθη εἰς ἔδαφος καὶ αἱ πόλεις αὐτω̃ν ἐκρατήθησαν ὑπὸ τω̃ν ὑπεναντίων

¹⁹καὶ νυ̃ν ἐπιστρέψαντες ἐπὶ τὸν θεὸν αὐτω̃ν ἀνέβησαν ἐκ τη̃ς διασπορα̃ς οὑ̃ διεσπάρησαν ἐκει̃ καὶ κατέσχον τὴν Ιερουσαλημ οὑ̃ τὸ ἁγίασμα αὐτω̃ν καὶ κατω̨κίσθησαν ἐν τη̨̃ ὀρεινη̨̃ ὅτι ἠ̃ν ἔρημος

²⁰καὶ νυ̃ν δέσποτα κύριε εἰ μὲν ἔστιν ἀγνόημα ἐν τω̨̃ λαω̨̃ τούτω̨ καὶ ἁμαρτάνουσιν εἰς τὸν θεὸν αὐτω̃ν καὶ ἐπισκεψόμεθα ὅτι ἔστιν ἐν αὐτοι̃ς σκάνδαλον του̃το καὶ ἀναβησόμεθα καὶ ἐκπολεμήσομεν αὐτούς

²¹εἰ δ' οὐκ ἔστιν ἀνομία ἐν τω̨̃ ἔθνει αὐτω̃ν παρελθέτω δὴ ὁ κύριός μου μήποτε ὑπερασπίση̨ ὁ κύριος αὐτω̃ν καὶ ὁ θεὸς αὐτω̃ν ὑπὲρ αὐτω̃ν καὶ ἐσόμεθα εἰς ὀνειδισμὸν ἐναντίον πάσης τη̃ς γη̃ς

²²καὶ ἐγένετο ὡς ἐπαύσατο Αχιωρ λαλω̃ν τοὺς λόγους τούτους καὶ ἐγόγγυσεν πα̃ς ὁ λαὸς ὁ κυκλω̃ν τὴν σκηνὴν καὶ περιεστώς καὶ εἰ̃παν οἱ μεγιστα̃νες Ολοφέρνου καὶ πάντες οἱ κατοικου̃ντες τὴν παραλίαν καὶ τὴν Μωαβ συγκόψαι αὐτόν

²³οὐ γὰρ φοβηθησόμεθα ἀπὸ υἱω̃ν Ισραηλ ἰδοὺ γὰρ λαὸς ἐν ὡ̨̃ οὐκ ἔστιν δύναμις οὐδὲ κράτος εἰς παράταξιν ἰσχυράν

²⁴διὸ δὴ ἀναβησόμεθα καὶ ἔσονται εἰς κατάβρωσιν πάσης τη̃ς στρατια̃ς σου δέσποτα Ολοφέρνη

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 6

¹καὶ ὡς κατέπαυσεν ὁ θόρυβος τω̃ν ἀνδρω̃ν τω̃ν κύκλω̨ τη̃ς συνεδρίας καὶ εἰ̃πεν Ολοφέρνης ἀρχιστράτηγος δυνάμεως Ασσουρ πρὸς Αχιωρ ἐναντίον παντὸς του̃ δήμου ἀλλοφύλων καὶ πρὸς πάντας υἱοὺς Μωαβ

²καὶ τίς εἰ̃ σύ Αχιωρ καὶ οἱ μισθωτοὶ του̃ Εφραιμ ὅτι ἐπροφήτευσας ἐν ἡμι̃ν καθὼς σήμερον καὶ εἰ̃πας τὸ γένος Ισραηλ μὴ πολεμη̃σαι ὅτι ὁ θεὸς αὐτω̃ν ὑπερασπιει̃ αὐτω̃ν καὶ τίς θεὸς εἰ μὴ Ναβουχοδονοσορ οὑ̃τος ἀποστελει̃ τὸ κράτος αὐτου̃ καὶ ἐξολεθρεύσει αὐτοὺς ἀπὸ προσώπου τη̃ς γη̃ς καὶ οὐ ῥύσεται αὐτοὺς ὁ θεὸς αὐτω̃ν

³ἀλλ' ἡμει̃ς οἱ δου̃λοι αὐτου̃ πατάξομεν αὐτοὺς ὡς ἄνθρωπον ἕνα καὶ οὐχ ὑποστήσονται τὸ κράτος τω̃ν ἵππων ἡμω̃ν

⁴κατακαύσομεν γὰρ αὐτοὺς ἐν αὐτοι̃ς καὶ τὰ ὄρη αὐτω̃ν μεθυσθήσεται ἐν τω̨̃ αἵματι αὐτω̃ν καὶ τὰ πεδία αὐτω̃ν πληρωθήσεται τω̃ν νεκρω̃ν αὐτω̃ν καὶ οὐκ ἀντιστήσεται τὸ ἴχνος τω̃ν ποδω̃ν αὐτω̃ν κατὰ πρόσωπον ἡμω̃ν ἀλλὰ ἀπωλεία̨ ἀπολου̃νται λέγει ὁ βασιλεὺς Ναβουχοδονοσορ ὁ κύριος πάσης τη̃ς γη̃ς εἰ̃πεν γάρ οὐ ματαιωθήσεται τὰ ῥήματα τω̃ν λόγων αὐτου̃

⁵σὺ δέ Αχιωρ μισθωτὲ του̃ Αμμων ὃς ἐλάλησας τοὺς λόγους τούτους ἐν ἡμέρα̨ ἀδικίας σου οὐκ ὄψει ἔτι τὸ πρόσωπόν μου ἀπὸ τη̃ς ἡμέρας ταύτης ἕως οὑ̃ ἐκδικήσω τὸ γένος τω̃ν ἐξ Αἰγύπτου

⁶καὶ τότε διελεύσεται ὁ σίδηρος τη̃ς στρατια̃ς μου καὶ ὁ λαὸς τω̃ν θεραπόντων μου τὰς πλευράς σου καὶ πεση̨̃ ἐν τοι̃ς τραυματίαις αὐτω̃ν ὅταν ἐπιστρέψω

⁷καὶ ἀποκαταστήσουσίν σε οἱ δου̃λοί μου εἰς τὴν ὀρεινὴν καὶ θήσουσίν σε ἐν μια̨̃ τω̃ν πόλεων τω̃ν ἀναβάσεων

⁸καὶ οὐκ ἀπολη̨̃ ἕως οὑ̃ ἐξολεθρευθη̨̃ς μετ' αὐτω̃ν

⁹καὶ εἴπερ ἐλπίζεις τη̨̃ καρδία̨ σου ὅτι οὐ συλλημφθήσονται μὴ συμπεσέτω σου τὸ πρόσωπον ἐλάλησα καὶ οὐδὲν διαπεσει̃ται τω̃ν ῥημάτων μου

¹⁰καὶ προσέταξεν Ολοφέρνης τοι̃ς δούλοις αὐτου̃ οἳ ἠ̃σαν παρεστηκότες ἐν τη̨̃ σκηνη̨̃ αὐτου̃ συλλαβει̃ν τὸν Αχιωρ καὶ ἀποκαταστη̃σαι αὐτὸν εἰς Βαιτυλουα καὶ παραδου̃ναι εἰς χει̃ρας υἱω̃ν Ισραηλ

¹¹καὶ συνέλαβον αὐτὸν οἱ δου̃λοι αὐτου̃ καὶ ἤγαγον αὐτὸν ἔξω τη̃ς παρεμβολη̃ς εἰς τὸ πεδίον καὶ ἀπη̃ραν ἐκ μέσου τη̃ς πεδινη̃ς εἰς τὴν ὀρεινὴν καὶ παρεγένοντο ἐπὶ τὰς πηγάς αἳ ἠ̃σαν ὑποκάτω Βαιτυλουα

¹²καὶ ὡς εἰ̃δαν αὐτοὺς οἱ ἄνδρες τη̃ς πόλεως ἐπὶ τὴν κορυφὴν του̃ ὄρους ἀνέλαβον τὰ ὅπλα αὐτω̃ν καὶ ἀπη̃λθον ἔξω τη̃ς πόλεως ἐπὶ τὴν κορυφὴν του̃ ὄρους καὶ πα̃ς ἀνὴρ σφενδονήτης διεκράτησαν τὴν ἀνάβασιν αὐτω̃ν καὶ ἔβαλλον ἐν λίθοις ἐπ' αὐτούς

¹³καὶ ὑποδύσαντες ὑποκάτω του̃ ὄρους ἔδησαν τὸν Αχιωρ καὶ ἀφη̃καν ἐρριμμένον ὑπὸ τὴν ῥίζαν του̃ ὄρους καὶ ἀπώ̨χοντο πρὸς τὸν κύριον αὐτω̃ν

¹⁴καταβάντες δὲ οἱ υἱοὶ Ισραηλ ἐκ τη̃ς πόλεως αὐτω̃ν ἐπέστησαν αὐτω̨̃ καὶ λύσαντες αὐτὸν ἀπήγαγον εἰς τὴν Βαιτυλουα καὶ κατέστησαν αὐτὸν ἐπὶ τοὺς ἄρχοντας τη̃ς πόλεως αὐτω̃ν

¹⁵οἳ ἠ̃σαν ἐν ται̃ς ἡμέραις ἐκείναις Οζιας ὁ του̃ Μιχα ἐκ τη̃ς φυλη̃ς Συμεων καὶ Χαβρις ὁ του̃ Γοθονιηλ καὶ Χαρμις υἱὸς Μελχιηλ

¹⁶καὶ συνεκάλεσαν πάντας τοὺς πρεσβυτέρους τη̃ς πόλεως καὶ συνέδραμον πα̃ς νεανίσκος αὐτω̃ν καὶ αἱ γυναι̃κες εἰς τὴν ἐκκλησίαν καὶ ἔστησαν τὸν Αχιωρ ἐν μέσω̨ παντὸς του̃ λαου̃ αὐτω̃ν καὶ ἐπηρώτησεν αὐτὸν Οζιας τὸ συμβεβηκός

¹⁷καὶ ἀποκριθεὶς ἀπήγγειλεν αὐτοι̃ς τὰ ῥήματα τη̃ς συνεδρίας Ολοφέρνου καὶ πάντα τὰ ῥήματα ὅσα ἐλάλησεν ἐν μέσω̨ τω̃ν ἀρχόντων υἱω̃ν Ασσουρ καὶ ὅσα ἐμεγαλορρημόνησεν Ολοφέρνης εἰς τὸν οἰ̃κον Ισραηλ

¹⁸καὶ πεσόντες ὁ λαὸς προσεκύνησαν τω̨̃ θεω̨̃ καὶ ἐβόησαν λέγοντες

¹⁹κύριε ὁ θεὸς του̃ οὐρανου̃ κάτιδε ἐπὶ τὰς ὑπερηφανίας αὐτω̃ν καὶ ἐλέησον τὴν ταπείνωσιν του̃ γένους ἡμω̃ν καὶ ἐπίβλεψον ἐπὶ τὸ πρόσωπον τω̃ν ἡγιασμένων σοι ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ ταύτη̨

²⁰καὶ παρεκάλεσαν τὸν Αχιωρ καὶ ἐπή̨νεσαν αὐτὸν σφόδρα

²¹καὶ παρέλαβεν αὐτὸν Οζιας ἐκ τη̃ς ἐκκλησίας εἰς οἰ̃κον αὐτου̃ καὶ ἐποίησεν πότον τοι̃ς πρεσβυτέροις καὶ ἐπεκαλέσαντο τὸν θεὸν Ισραηλ εἰς βοήθειαν ὅλην τὴν νύκτα ἐκείνην

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 7

¹τη̨̃ δὲ ἐπαύριον παρήγγειλεν Ολοφέρνης πάση̨ τη̨̃ στρατια̨̃ αὐτου̃ καὶ παντὶ τω̨̃ λαω̨̃ αὐτου̃ οἳ παρεγένοντο ἐπὶ τὴν συμμαχίαν αὐτου̃ ἀναζευγνύειν ἐπὶ Βαιτυλουα καὶ τὰς ἀναβάσεις τη̃ς ὀρεινη̃ς προκαταλαμβάνεσθαι καὶ ποιει̃ν πόλεμον πρὸς τοὺς υἱοὺς Ισραηλ

²καὶ ἀνέζευξεν ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ ἐκείνη̨ πα̃ς ἀνὴρ δυνατὸς αὐτω̃ν καὶ ἡ δύναμις αὐτω̃ν ἀνδρω̃ν πολεμιστω̃ν χιλιάδες πεζω̃ν ἑκατὸν ἑβδομήκοντα καὶ ἱππέων χιλιάδες δέκα δύο χωρὶς τη̃ς ἀποσκευη̃ς καὶ τω̃ν ἀνδρω̃ν οἳ ἠ̃σαν πεζοὶ ἐν αὐτοι̃ς πλη̃θος πολὺ σφόδρα

³καὶ παρενέβαλον ἐν τω̨̃ αὐλω̃νι πλησίον Βαιτυλουα ἐπὶ τη̃ς πηγη̃ς καὶ παρέτειναν εἰς εὐ̃ρος ἐπὶ Δωθαϊμ ἕως Βελβαιμ καὶ εἰς μη̃κος ἀπὸ Βαιτυλουα ἕως Κυαμωνος ἥ ἐστιν ἀπέναντι του̃ Εσδρηλων

⁴οἱ δὲ υἱοὶ Ισραηλ ὡς εἰ̃δον αὐτω̃ν τὸ πλη̃θος ἐταράχθησαν σφόδρα καὶ εἰ̃παν ἕκαστος πρὸς τὸν πλησίον αὐτου̃ νυ̃ν ἐκλείξουσιν οὑ̃τοι τὸ πρόσωπον τη̃ς γη̃ς πάσης καὶ οὔτε τὰ ὄρη τὰ ὑψηλὰ οὔτε αἱ φάραγγες οὔτε οἱ βουνοὶ ὑποστήσονται τὸ βάρος αὐτω̃ν

⁵καὶ ἀναλαβόντες ἕκαστος τὰ σκεύη τὰ πολεμικὰ αὐτω̃ν καὶ ἀνακαύσαντες πυρὰς ἐπὶ τοὺς πύργους αὐτω̃ν ἔμενον φυλάσσοντες ὅλην τὴν νύκτα ἐκείνην

⁶τη̨̃ δὲ ἡμέρα̨ τη̨̃ δευτέρα̨ ἐξήγαγεν Ολοφέρνης πα̃σαν τὴν ἵππον αὐτου̃ κατὰ πρόσωπον τω̃ν υἱω̃ν Ισραηλ οἳ ἠ̃σαν ἐν Βαιτυλουα

⁷καὶ ἐπεσκέψατο τὰς ἀναβάσεις τη̃ς πόλεως αὐτω̃ν καὶ τὰς πηγὰς τω̃ν ὑδάτων ἐφώδευσεν καὶ προκατελάβετο αὐτὰς καὶ ἐπέστησεν αὐται̃ς παρεμβολὰς ἀνδρω̃ν πολεμιστω̃ν καὶ αὐτὸς ἀνέζευξεν εἰς τὸν λαὸν αὐτου̃

⁸καὶ προσελθόντες αὐτω̨̃ πάντες ἄρχοντες υἱω̃ν Ησαυ καὶ πάντες οἱ ἡγούμενοι του̃ λαου̃ Μωαβ καὶ οἱ στρατηγοὶ τη̃ς παραλίας εἰ̃παν

⁹ἀκουσάτω δὴ λόγον ὁ δεσπότης ἡμω̃ν ἵνα μὴ γένηται θραυ̃σμα ἐν τη̨̃ δυνάμει σου

¹⁰ὁ γὰρ λαὸς οὑ̃τος τω̃ν υἱω̃ν Ισραηλ οὐ πέποιθαν ἐπὶ τοι̃ς δόρασιν αὐτω̃ν ἀλλ' ἐπὶ τοι̃ς ὕψεσι τω̃ν ὀρέων ἐν οἱ̃ς αὐτοὶ ἐνοικου̃σιν ἐν αὐτοι̃ς οὐ γάρ ἐστιν εὐχερὲς προσβη̃ναι ται̃ς κορυφαι̃ς τω̃ν ὀρέων αὐτω̃ν

¹¹καὶ νυ̃ν δέσποτα μὴ πολέμει πρὸς αὐτοὺς καθὼς γίνεται πόλεμος παρατάξεως καὶ οὐ πεσει̃ται ἐκ του̃ λαου̃ σου ἀνὴρ εἱ̃ς

¹²ἀνάμεινον ἐπὶ τη̃ς παρεμβολη̃ς σου διαφυλάσσων πάντα ἄνδρα ἐκ τη̃ς δυνάμεώς σου καὶ ἐπικρατησάτωσαν οἱ παι̃δές σου τη̃ς πηγη̃ς του̃ ὕδατος ἣ ἐκπορεύεται ἐκ τη̃ς ῥίζης του̃ ὄρους

¹³διότι ἐκει̃θεν ὑδρεύονται πάντες οἱ κατοικου̃ντες Βαιτυλουα καὶ ἀνελει̃ αὐτοὺς ἡ δίψα καὶ ἐκδώσουσι τὴν πόλιν αὐτω̃ν καὶ ἡμει̃ς καὶ ὁ λαὸς ἡμω̃ν ἀναβησόμεθα ἐπὶ τὰς πλησίον κορυφὰς τω̃ν ὀρέων καὶ παρεμβαλου̃μεν ἐπ' αὐται̃ς εἰς προφυλακὴν του̃ μὴ ἐξελθει̃ν ἐκ τη̃ς πόλεως ἄνδρα ἕνα

¹⁴καὶ τακήσονται ἐν τω̨̃ λιμω̨̃ αὐτοὶ καὶ αἱ γυναι̃κες αὐτω̃ν καὶ τὰ τέκνα αὐτω̃ν καὶ πρὶν ἐλθει̃ν τὴν ῥομφαίαν ἐπ' αὐτοὺς καταστρωθήσονται ἐν ται̃ς πλατείαις τη̃ς οἰκήσεως αὐτω̃ν

¹⁵καὶ ἀνταποδώσεις αὐτοι̃ς ἀνταπόδομα πονηρὸν ἀνθ' ὡ̃ν ἐστασίασαν καὶ οὐκ ἀπήντησαν τω̨̃ προσώπω̨ σου ἐν εἰρήνη̨

¹⁶καὶ ἤρεσαν οἱ λόγοι αὐτω̃ν ἐνώπιον Ολοφέρνου καὶ ἐνώπιον πάντων τω̃ν θεραπόντων αὐτου̃ καὶ συνέταξε ποιει̃ν καθὰ ἐλάλησαν

¹⁷καὶ ἀπη̃ρεν παρεμβολὴ υἱω̃ν Αμμων καὶ μετ' αὐτω̃ν χιλιάδες πέντε υἱω̃ν Ασσουρ καὶ παρενέβαλον ἐν τω̨̃ αὐλω̃νι καὶ προκατελάβοντο τὰ ὕδατα καὶ τὰς πηγὰς τω̃ν ὑδάτων τω̃ν υἱω̃ν Ισραηλ

¹⁸καὶ ἀνέβησαν οἱ υἱοὶ Ησαυ καὶ οἱ υἱοὶ Αμμων καὶ παρενέβαλον ἐν τη̨̃ ὀρεινη̨̃ ἀπέναντι Δωθαϊμ καὶ ἀπέστειλαν ἐξ αὐτω̃ν πρὸς νότον καὶ ἀπηλιώτην ἀπέναντι Εγρεβηλ ἥ ἐστιν πλησίον Χους ἥ ἐστιν ἐπὶ του̃ χειμάρρου Μοχμουρ καὶ ἡ λοιπὴ στρατιὰ τω̃ν 'Ασσυρίων παρενέβαλον ἐν τω̨̃ πεδίω̨ καὶ ἐκάλυψαν πα̃ν τὸ πρόσωπον τη̃ς γη̃ς καὶ αἱ σκηναὶ καὶ αἱ ἀπαρτίαι αὐτω̃ν κατεστρατοπέδευσαν ἐν ὄχλω̨ πολλω̨̃ καὶ ἠ̃σαν εἰς πλη̃θος πολὺ σφόδρα

¹⁹καὶ οἱ υἱοὶ Ισραηλ ἀνεβόησαν πρὸς κύριον θεὸν αὐτω̃ν ὅτι ὠλιγοψύχησεν τὸ πνευ̃μα αὐτω̃ν ὅτι ἐκύκλωσαν πάντες οἱ ἐχθροὶ αὐτω̃ν καὶ οὐκ ἠ̃ν διαφυγει̃ν ἐκ μέσου αὐτω̃ν

²⁰καὶ ἔμεινεν κύκλω̨ αὐτω̃ν πα̃σα παρεμβολὴ Ασσουρ οἱ πεζοὶ καὶ ἅρματα καὶ οἱ ἱππει̃ς αὐτω̃ν ἡμέρας τριάκοντα τέσσαρας καὶ ἐξέλιπεν πάντας τοὺς κατοικου̃ντας Βαιτυλουα πάντα τὰ ἀγγει̃α αὐτω̃ν τω̃ν ὑδάτων

²¹καὶ οἱ λάκκοι ἐξεκενου̃ντο καὶ οὐκ εἰ̃χον πιει̃ν εἰς πλησμονὴν ὕδωρ ἡμέραν μίαν ὅτι ἐν μέτρω̨ ἐδίδοσαν αὐτοι̃ς πιει̃ν

²²καὶ ἠθύμησεν τὰ νήπια αὐτω̃ν καὶ αἱ γυναι̃κες καὶ οἱ νεανίσκοι ἐξέλιπον ἀπὸ τη̃ς δίψης καὶ ἔπιπτον ἐν ται̃ς πλατείαις τη̃ς πόλεως καὶ ἐν ται̃ς διόδοις τω̃ν πυλω̃ν καὶ οὐκ ἠ̃ν κραταίωσις ἔτι ἐν αὐτοι̃ς

²³καὶ ἐπισυνήχθησαν πα̃ς ὁ λαὸς ἐπὶ Οζιαν καὶ τοὺς ἄρχοντας τη̃ς πόλεως οἱ νεανίσκοι καὶ αἱ γυναι̃κες καὶ τὰ παιδία καὶ ἀνεβόησαν φωνη̨̃ μεγάλη̨ καὶ εἰ̃παν ἐναντίον πάντων τω̃ν πρεσβυτέρων

²⁴κρίναι ὁ θεὸς ἀνὰ μέσον ὑμω̃ν καὶ ἡμω̃ν ὅτι ἐποιήσατε ἐν ἡμι̃ν ἀδικίαν μεγάλην οὐ λαλήσαντες εἰρηνικὰ μετὰ υἱω̃ν Ασσουρ

²⁵καὶ νυ̃ν οὐκ ἔστιν ὁ βοηθὸς ἡμω̃ν ἀλλὰ πέπρακεν ἡμα̃ς ὁ θεὸς εἰς τὰς χει̃ρας αὐτω̃ν του̃ καταστρωθη̃ναι ἐναντίον αὐτω̃ν ἐν δίψη̨ καὶ ἀπωλεία̨ μεγάλη̨

²⁶καὶ νυ̃ν ἐπικαλέσασθε αὐτοὺς καὶ ἔκδοσθε τὴν πόλιν πα̃σαν εἰς προνομὴν τω̨̃ λαω̨̃ Ολοφέρνου καὶ πάση̨ τη̨̃ δυνάμει αὐτου̃

²⁷κρει̃σσον γὰρ ἡμι̃ν γενηθη̃ναι αὐτοι̃ς εἰς διαρπαγήν ἐσόμεθα γὰρ εἰς δούλους καὶ ζήσεται ἡ ψυχὴ ἡμω̃ν καὶ οὐκ ὀψόμεθα τὸν θάνατον τω̃ν νηπίων ἡμω̃ν ἐν ὀφθαλμοι̃ς ἡμω̃ν καὶ τὰς γυναι̃κας καὶ τὰ τέκνα ἡμω̃ν ἐκλειπούσας τὰς ψυχὰς αὐτω̃ν

²⁸μαρτυρόμεθα ὑμι̃ν τὸν οὐρανὸν καὶ τὴν γη̃ν καὶ τὸν θεὸν ἡμω̃ν καὶ κύριον τω̃ν πατέρων ἡμω̃ν ὃς ἐκδικει̃ ἡμα̃ς κατὰ τὰς ἁμαρτίας ἡμω̃ν καὶ κατὰ τὰ ἁμαρτήματα τω̃ν πατέρων ἡμω̃ν ἵνα μὴ ποιήση̨ κατὰ τὰ ῥήματα ταυ̃τα ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ τη̨̃ σήμερον

²⁹καὶ ἐγένετο κλαυθμὸς μέγας ἐν μέσω̨ τη̃ς ἐκκλησίας πάντων ὁμοθυμαδόν καὶ ἐβόησαν πρὸς κύριον τὸν θεὸν φωνη̨̃ μεγάλη̨

³⁰καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτοὺς Οζιας θαρσει̃τε ἀδελφοί διακαρτερήσωμεν ἔτι πέντε ἡμέρας ἐν αἱ̃ς ἐπιστρέψει κύριος ὁ θεὸς ἡμω̃ν τὸ ἔλεος αὐτου̃ ἐφ' ἡμα̃ς οὐ γὰρ ἐγκαταλείψει ἡμα̃ς εἰς τέλος

³¹ἐὰν δὲ διέλθωσιν αὑ̃ται καὶ μὴ ἔλθη̨ ἐφ' ἡμα̃ς βοήθεια ποιήσω κατὰ τὰ ῥήματα ὑμω̃ν

³²καὶ ἐσκόρπισεν τὸν λαὸν εἰς τὴν ἑαυτου̃ παρεμβολήν καὶ ἐπὶ τὰ τείχη καὶ τοὺς πύργους τη̃ς πόλεως αὐτω̃ν ἀπη̃λθον καὶ τὰς γυναι̃κας καὶ τὰ τέκνα εἰς τοὺς οἴκους αὐτω̃ν ἀπέστειλαν καὶ ἠ̃σαν ἐν ταπεινώσει πολλη̨̃ ἐν τη̨̃ πόλει

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 8

¹καὶ ἤκουσεν ἐν ἐκείναις ται̃ς ἡμέραις Ιουδιθ θυγάτηρ Μεραρι υἱου̃ Ωξ υἱου̃ Ιωσηφ υἱου̃ Οζιηλ υἱου̃ Ελκια υἱου̃ Ανανιου υἱου̃ Γεδεων υἱου̃ Ραφαϊν υἱου̃ Αχιτωβ υἱου̃ Ηλιου υἱου̃ Χελκιου υἱου̃ Ελιαβ υἱου̃ Ναθαναηλ υἱου̃ Σαλαμιηλ υἱου̃ Σαρασαδαι υἱου̃ Ισραηλ

²καὶ ὁ ἀνὴρ αὐτη̃ς Μανασσης τη̃ς φυλη̃ς αὐτη̃ς καὶ τη̃ς πατρια̃ς αὐτη̃ς καὶ ἀπέθανεν ἐν ἡμέραις θερισμου̃ κριθω̃ν

³ἐπέστη γὰρ ἐπὶ τοὺς δεσμεύοντας τὰ δράγματα ἐν τω̨̃ πεδίω̨ καὶ ὁ καύσων ἠ̃λθεν ἐπὶ τὴν κεφαλὴν αὐτου̃ καὶ ἔπεσεν ἐπὶ τὴν κλίνην αὐτου̃ καὶ ἐτελεύτησεν ἐν Βαιτυλουα τη̨̃ πόλει αὐτου̃ καὶ ἔθαψαν αὐτὸν μετὰ τω̃ν πατέρων αὐτου̃ ἐν τω̨̃ ἀγρω̨̃ τω̨̃ ἀνὰ μέσον Δωθαϊμ καὶ Βαλαμων

⁴καὶ ἠ̃ν Ιουδιθ ἐν τω̨̃ οἴκω̨ αὐτη̃ς χηρεύουσα ἔτη τρία καὶ μη̃νας τέσσαρας

⁵καὶ ἐποίησεν ἑαυτη̨̃ σκηνὴν ἐπὶ του̃ δώματος του̃ οἴκου αὐτη̃ς καὶ ἐπέθηκεν ἐπὶ τὴν ὀσφὺν αὐτη̃ς σάκκον καὶ ἠ̃ν ἐπ' αὐτη̃ς τὰ ἱμάτια τη̃ς χηρεύσεως αὐτη̃ς

⁶καὶ ἐνήστευε πάσας τὰς ἡμέρας τη̃ς χηρεύσεως αὐτη̃ς χωρὶς προσαββάτων καὶ σαββάτων καὶ προνουμηνιω̃ν καὶ νουμηνιω̃ν καὶ ἑορτω̃ν καὶ χαρμοσυνω̃ν οἴκου Ισραηλ

⁷καὶ ἠ̃ν καλὴ τω̨̃ εἴδει καὶ ὡραία τη̨̃ ὄψει σφόδρα καὶ ὑπελίπετο αὐτη̨̃ Μανασσης ὁ ἀνὴρ αὐτη̃ς χρυσίον καὶ ἀργύριον καὶ παι̃δας καὶ παιδίσκας καὶ κτήνη καὶ ἀγρούς καὶ ἔμενεν ἐπ' αὐτω̃ν

⁸καὶ οὐκ ἠ̃ν ὃς ἐπήνεγκεν αὐτη̨̃ ῥη̃μα πονηρόν ὅτι ἐφοβει̃το τὸν θεὸν σφόδρα

⁹καὶ ἤκουσεν τὰ ῥήματα του̃ λαου̃ τὰ πονηρὰ ἐπὶ τὸν ἄρχοντα ὅτι ὠλιγοψύχησαν ἐν τη̨̃ σπάνει τω̃ν ὑδάτων καὶ ἤκουσεν πάντας τοὺς λόγους Ιουδιθ οὓς ἐλάλησεν πρὸς αὐτοὺς Οζιας ὡς ὤμοσεν αὐτοι̃ς παραδώσειν τὴν πόλιν μετὰ ἡμέρας πέντε τοι̃ς 'Ασσυρίοις

¹⁰καὶ ἀποστείλασα τὴν ἅβραν αὐτη̃ς τὴν ἐφεστω̃σαν πα̃σιν τοι̃ς ὑπάρχουσιν αὐτη̃ς ἐκάλεσεν Χαβριν καὶ Χαρμιν τοὺς πρεσβυτέρους τη̃ς πόλεως αὐτη̃ς

¹¹καὶ ἠ̃λθον πρὸς αὐτήν καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτούς ἀκούσατε δή μου ἄρχοντες τω̃ν κατοικούντων ἐν Βαιτυλουα ὅτι οὐκ εὐθὴς ὁ λόγος ὑμω̃ν ὃν ἐλαλήσατε ἐναντίον του̃ λαου̃ ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ ταύτη̨ καὶ ἐστήσατε τὸν ὅρκον του̃τον ὃν ἐλαλήσατε ἀνὰ μέσον του̃ θεου̃ καὶ ὑμω̃ν καὶ εἴπατε ἐκδώσειν τὴν πόλιν τοι̃ς ἐχθροι̃ς ἡμω̃ν ἐὰν μὴ ἐν αὐται̃ς ἐπιστρέψη̨ κύριος βοήθειαν ὑμι̃ν

¹²καὶ νυ̃ν τίνες ἐστὲ ὑμει̃ς οἳ ἐπειράσατε τὸν θεὸν ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ τη̨̃ σήμερον καὶ ἵστατε ὑπὲρ του̃ θεου̃ ἐν μέσω̨ υἱω̃ν ἀνθρώπων

¹³καὶ νυ̃ν κύριον παντοκράτορα ἐξετάζετε καὶ οὐθὲν ἐπιγνώσεσθε ἕως του̃ αἰω̃νος

¹⁴ὅτι βάθος καρδίας ἀνθρώπου οὐχ εὑρήσετε καὶ λόγους τη̃ς διανοίας αὐτου̃ οὐ διαλήμψεσθε καὶ πω̃ς τὸν θεόν ὃς ἐποίησεν πάντα ταυ̃τα ἐρευνήσετε καὶ τὸν νου̃ν αὐτου̃ ἐπιγνώσεσθε καὶ τὸν λογισμὸν αὐτου̃ κατανοήσετε μηδαμω̃ς ἀδελφοί μὴ παροργίζετε κύριον τὸν θεὸν ἡμω̃ν

¹⁵ὅτι ἐὰν μὴ βούληται ἐν ται̃ς πέντε ἡμέραις βοηθη̃σαι ἡμι̃ν αὐτὸς ἔχει τὴν ἐξουσίαν ἐν αἱ̃ς θέλει σκεπάσαι ἡμέραις ἢ καὶ ὀλεθρευ̃σαι ἡμα̃ς πρὸ προσώπου τω̃ν ἐχθρω̃ν ἡμω̃ν

¹⁶ὑμει̃ς δὲ μὴ ἐνεχυράζετε τὰς βουλὰς κυρίου του̃ θεου̃ ἡμω̃ν ὅτι οὐχ ὡς ἄνθρωπος ὁ θεὸς ἀπειληθη̃ναι οὐδ' ὡς υἱὸς ἀνθρώπου διαιτηθη̃ναι

¹⁷διόπερ ἀναμένοντες τὴν παρ' αὐτου̃ σωτηρίαν ἐπικαλεσώμεθα αὐτὸν εἰς βοήθειαν ἡμω̃ν καὶ εἰσακούσεται τη̃ς φωνη̃ς ἡμω̃ν ἐὰν ἠ̨̃ αὐτω̨̃ ἀρεστόν

¹⁸ὅτι οὐκ ἀνέστη ἐν ται̃ς γενεαι̃ς ἡμω̃ν οὐδέ ἐστιν ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ τη̨̃ σήμερον οὔτε φυλὴ οὔτε πατριὰ οὔτε δη̃μος οὔτε πόλις ἐξ ἡμω̃ν οἳ προσκυνου̃σι θεοι̃ς χειροποιήτοις καθάπερ ἐγένετο ἐν ται̃ς πρότερον ἡμέραις

¹⁹ὡ̃ν χάριν ἐδόθησαν εἰς ῥομφαίαν καὶ εἰς διαρπαγὴν οἱ πατέρες ἡμω̃ν καὶ ἔπεσον πτω̃μα μέγα ἐνώπιον τω̃ν ἐχθρω̃ν ἡμω̃ν

²⁰ἡμει̃ς δὲ ἕτερον θεὸν οὐκ ἔγνωμεν πλὴν αὐτου̃ ὅθεν ἐλπίζομεν ὅτι οὐχ ὑπερόψεται ἡμα̃ς οὐδ' ἀπὸ του̃ γένους ἡμω̃ν

²¹ὅτι ἐν τω̨̃ λημφθη̃ναι ἡμα̃ς οὕτως καὶ λημφθήσεται πα̃σα ἡ Ιουδαία καὶ προνομευθήσεται τὰ ἅγια ἡμω̃ν καὶ ἐκζητήσει τὴν βεβήλωσιν αὐτω̃ν ἐκ του̃ αἵματος ἡμω̃ν

²²καὶ τὸν φόνον τω̃ν ἀδελφω̃ν ἡμω̃ν καὶ τὴν αἰχμαλωσίαν τη̃ς γη̃ς καὶ τὴν ἐρήμωσιν τη̃ς κληρονομίας ἡμω̃ν ἐπιστρέψει εἰς κεφαλὴν ἡμω̃ν ἐν τοι̃ς ἔθνεσιν οὑ̃ ἐὰν δουλεύσωμεν ἐκει̃ καὶ ἐσόμεθα εἰς πρόσκομμα καὶ εἰς ὄνειδος ἐναντίον τω̃ν κτωμένων ἡμα̃ς

²³ὅτι οὐ κατευθυνθήσεται ἡ δουλεία ἡμω̃ν εἰς χάριν ἀλλ' εἰς ἀτιμίαν θήσει αὐτὴν κύριος ὁ θεὸς ἡμω̃ν

²⁴καὶ νυ̃ν ἀδελφοί ἐπιδειξώμεθα τοι̃ς ἀδελφοι̃ς ἡμω̃ν ὅτι ἐξ ἡμω̃ν κρέμαται ἡ ψυχὴ αὐτω̃ν καὶ τὰ ἅγια καὶ ὁ οἰ̃κος καὶ τὸ θυσιαστήριον ἐπεστήρισται ἐφ' ἡμι̃ν

²⁵παρὰ ταυ̃τα πάντα εὐχαριστήσωμεν κυρίω̨ τω̨̃ θεω̨̃ ἡμω̃ν ὃς πειράζει ἡμα̃ς καθὰ καὶ τοὺς πατέρας ἡμω̃ν

²⁶μνήσθητε ὅσα ἐποίησεν μετὰ Αβρααμ καὶ ὅσα ἐπείρασεν τὸν Ισαακ καὶ ὅσα ἐγένετο τω̨̃ Ιακωβ ἐν Μεσοποταμία̨ τη̃ς Συρίας ποιμαίνοντι τὰ πρόβατα Λαβαν του̃ ἀδελφου̃ τη̃ς μητρὸς αὐτου̃

²⁷ὅτι οὐ καθὼς ἐκείνους ἐπύρωσεν εἰς ἐτασμὸν τη̃ς καρδίας αὐτω̃ν καὶ ἡμα̃ς οὐκ ἐξεδίκησεν ἀλλ' εἰς νουθέτησιν μαστιγοι̃ κύριος τοὺς ἐγγίζοντας αὐτω̨̃

²⁸καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὴν Οζιας πάντα ὅσα εἰ̃πας ἐν ἀγαθη̨̃ καρδία̨ ἐλάλησας καὶ οὐκ ἔστιν ὃς ἀντιστήσεται τοι̃ς λόγοις σου

²⁹ὅτι οὐκ ἐν τη̨̃ σήμερον ἡ σοφία σου πρόδηλός ἐστιν ἀλλ' ἀπ' ἀρχη̃ς ἡμερω̃ν σου ἔγνω πα̃ς ὁ λαὸς τὴν σύνεσίν σου καθότι ἀγαθόν ἐστιν τὸ πλάσμα τη̃ς καρδίας σου

³⁰ἀλλὰ ὁ λαὸς δεδίψηκεν σφόδρα καὶ ἠνάγκασαν ἡμα̃ς ποιη̃σαι καθὰ ἐλαλήσαμεν αὐτοι̃ς καὶ ἐπαγαγει̃ν ἐφ' ἡμα̃ς ὅρκον ὃν οὐ παραβησόμεθα

³¹καὶ νυ̃ν δεήθητι περὶ ἡμω̃ν ὅτι γυνὴ εὐσεβὴς εἰ̃ καὶ ἀποστελει̃ κύριος τὸν ὑετὸν εἰς πλήρωσιν τω̃ν λάκκων ἡμω̃ν καὶ οὐκ ἐκλείψομεν ἔτι

³²καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτοὺς Ιουδιθ ἀκούσατέ μου καὶ ποιήσω πρα̃γμα ὃ ἀφίξεται εἰς γενεὰς γενεω̃ν υἱοι̃ς του̃ γένους ἡμω̃ν

³³ὑμει̃ς στήσεσθε ἐπὶ τη̃ς πύλης τὴν νύκτα ταύτην καὶ ἐξελεύσομαι ἐγὼ μετὰ τη̃ς ἅβρας μου καὶ ἐν ται̃ς ἡμέραις μεθ' ἃς εἴπατε παραδώσειν τὴν πόλιν τοι̃ς ἐχθροι̃ς ἡμω̃ν ἐπισκέψεται κύριος τὸν Ισραηλ ἐν χειρί μου

³⁴ὑμει̃ς δὲ οὐκ ἐξερευνήσετε τὴν πρα̃ξίν μου οὐ γὰρ ἐρω̃ ὑμι̃ν ἕως του̃ τελεσθη̃ναι ἃ ἐγὼ ποιω̃

³⁵καὶ εἰ̃πεν Οζιας καὶ οἱ ἄρχοντες πρὸς αὐτήν πορεύου εἰς εἰρήνην καὶ κύριος ὁ θεὸς ἔμπροσθέν σου εἰς ἐκδίκησιν τω̃ν ἐχθρω̃ν ἡμω̃ν

³⁶καὶ ἀποστρέψαντες ἐκ τη̃ς σκηνη̃ς ἐπορεύθησαν ἐπὶ τὰς διατάξεις αὐτω̃ν

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 9

¹Ιουδιθ δὲ ἔπεσεν ἐπὶ πρόσωπον καὶ ἐπέθετο σποδὸν ἐπὶ τὴν κεφαλὴν αὐτη̃ς καὶ ἐγύμνωσεν ὃν ἐνεδεδύκει σάκκον καὶ ἠ̃ν ἄρτι προσφερόμενον ἐν Ιερουσαλημ εἰς τὸν οἰ̃κον του̃ θεου̃ τὸ θυμίαμα τη̃ς ἑσπέρας ἐκείνης καὶ ἐβόησεν φωνη̨̃ μεγάλη̨ Ιουδιθ πρὸς κύριον καὶ εἰ̃πεν

²κύριε ὁ θεὸς του̃ πατρός μου Συμεων ὡ̨̃ ἔδωκας ἐν χειρὶ ῥομφαίαν εἰς ἐκδίκησιν ἀλλογενω̃ν οἳ ἔλυσαν μήτραν παρθένου εἰς μίασμα καὶ ἐγύμνωσαν μηρὸν εἰς αἰσχύνην καὶ ἐβεβήλωσαν μήτραν εἰς ὄνειδος εἰ̃πας γάρ οὐχ οὕτως ἔσται καὶ ἐποίησαν

³ἀνθ' ὡ̃ν ἔδωκας ἄρχοντας αὐτω̃ν εἰς φόνον καὶ τὴν στρωμνὴν αὐτω̃ν ἣ ἠ̨δέσατο τὴν ἀπάτην αὐτω̃ν ἀπατηθει̃σαν εἰς αἱ̃μα καὶ ἐπάταξας δούλους ἐπὶ δυνάσταις καὶ δυνάστας ἐπὶ θρόνους αὐτω̃ν

⁴καὶ ἔδωκας γυναι̃κας αὐτω̃ν εἰς προνομὴν καὶ θυγατέρας αὐτω̃ν εἰς αἰχμαλωσίαν καὶ πάντα τὰ σκυ̃λα αὐτω̃ν εἰς διαίρεσιν υἱω̃ν ἠγαπημένων ὑπὸ σου̃ οἳ καὶ ἐζήλωσαν τὸν ζη̃λόν σου καὶ ἐβδελύξαντο μίασμα αἵματος αὐτω̃ν καὶ ἐπεκαλέσαντό σε εἰς βοηθόν ὁ θεὸς ὁ θεὸς ὁ ἐμός καὶ εἰσάκουσον ἐμου̃ τη̃ς χήρας

⁵σὺ γὰρ ἐποίησας τὰ πρότερα ἐκείνων καὶ ἐκει̃να καὶ τὰ μετέπειτα καὶ τὰ νυ̃ν καὶ τὰ ἐπερχόμενα διενοήθης καὶ ἐγενήθησαν ἃ ἐνενοήθης

⁶καὶ παρέστησαν ἃ ἐβουλεύσω καὶ εἰ̃παν ἰδοὺ πάρεσμεν πα̃σαι γὰρ αἱ ὁδοί σου ἕτοιμοι καὶ ἡ κρίσις σου ἐν προγνώσει

⁷ἰδοὺ γὰρ 'Ασσύριοι ἐπληθύνθησαν ἐν δυνάμει αὐτω̃ν ὑψώθησαν ἐφ' ἵππω̨ καὶ ἀναβάτη̨ ἐγαυρίασαν ἐν βραχίονι πεζω̃ν ἤλπισαν ἐν ἀσπίδι καὶ ἐν γαίσω̨ καὶ τόξω̨ καὶ σφενδόνη̨ καὶ οὐκ ἔγνωσαν ὅτι σὺ εἰ̃ κύριος συντρίβων πολέμους

⁸κύριος ὄνομά σοι σὺ ῥάξον αὐτω̃ν τὴν ἰσχὺν ἐν δυνάμει σου καὶ κάταξον τὸ κράτος αὐτω̃ν ἐν τω̨̃ θυμω̨̃ σου ἐβουλεύσαντο γὰρ βεβηλω̃σαι τὰ ἅγιά σου μια̃ναι τὸ σκήνωμα τη̃ς καταπαύσεως του̃ ὀνόματος τη̃ς δόξης σου καταβαλει̃ν σιδήρω̨ κέρας θυσιαστηρίου σου

⁹βλέψον εἰς ὑπερηφανίαν αὐτω̃ν ἀπόστειλον τὴν ὀργήν σου εἰς κεφαλὰς αὐτω̃ν δὸς ἐν χειρί μου τη̃ς χήρας ὃ διενοήθην κράτος

¹⁰πάταξον δου̃λον ἐκ χειλέων ἀπάτης μου ἐπ' ἄρχοντι καὶ ἄρχοντα ἐπὶ θεράποντι αὐτου̃ θραυ̃σον αὐτω̃ν τὸ ἀνάστεμα ἐν χειρὶ θηλείας

¹¹οὐ γὰρ ἐν πλήθει τὸ κράτος σου οὐδὲ ἡ δυναστεία σου ἐν ἰσχύουσιν ἀλλὰ ταπεινω̃ν εἰ̃ θεός ἐλαττόνων εἰ̃ βοηθός ἀντιλήμπτωρ ἀσθενούντων ἀπεγνωσμένων σκεπαστής ἀπηλπισμένων σωτήρ

¹²ναὶ ναὶ ὁ θεὸς του̃ πατρός μου καὶ θεὸς κληρονομίας Ισραηλ δέσποτα τω̃ν οὐρανω̃ν καὶ τη̃ς γη̃ς κτίστα τω̃ν ὑδάτων βασιλευ̃ πάσης κτίσεώς σου σὺ εἰσάκουσον τη̃ς δεήσεώς μου

¹³καὶ δὸς λόγον μου καὶ ἀπάτην εἰς τραυ̃μα καὶ μώλωπα αὐτω̃ν οἳ κατὰ τη̃ς διαθήκης σου καὶ οἴκου ἡγιασμένου σου καὶ κορυφη̃ς Σιων καὶ οἴκου κατασχέσεως υἱω̃ν σου ἐβουλεύσαντο σκληρά

¹⁴καὶ ποίησον ἐπὶ παντὸς ἔθνους σου καὶ πάσης φυλη̃ς ἐπίγνωσιν του̃ εἰδη̃σαι ὅτι σὺ εἰ̃ ὁ θεὸς θεὸς πάσης δυνάμεως καὶ κράτους καὶ οὐκ ἔστιν ἄλλος ὑπερασπίζων του̃ γένους Ισραηλ εἰ μὴ σύ

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 10

¹καὶ ἐγένετο ὡς ἐπαύσατο βοω̃σα πρὸς τὸν θεὸν Ισραηλ καὶ συνετέλεσεν πάντα τὰ ῥήματα ταυ̃τα

²καὶ ἀνέστη ἀπὸ τη̃ς πτώσεως καὶ ἐκάλεσεν τὴν ἅβραν αὐτη̃ς καὶ κατέβη εἰς τὸν οἰ̃κον ἐν ὡ̨̃ διέτριβεν ἐν αὐτω̨̃ ἐν ται̃ς ἡμέραις τω̃ν σαββάτων καὶ ἐν ται̃ς ἑορται̃ς αὐτη̃ς

³καὶ περιείλατο τὸν σάκκον ὃν ἐνεδεδύκει καὶ ἐξεδύσατο τὰ ἱμάτια τη̃ς χηρεύσεως αὐτη̃ς καὶ περιεκλύσατο τὸ σω̃μα ὕδατι καὶ ἐχρίσατο μύρω̨ παχει̃ καὶ διέξανε τὰς τρίχας τη̃ς κεφαλη̃ς αὐτη̃ς καὶ ἐπέθετο μίτραν ἐπ' αὐτη̃ς καὶ ἐνεδύσατο τὰ ἱμάτια τη̃ς εὐφροσύνης αὐτη̃ς ἐν οἱ̃ς ἐστολίζετο ἐν ται̃ς ἡμέραις τη̃ς ζωη̃ς του̃ ἀνδρὸς αὐτη̃ς Μανασση

⁴καὶ ἔλαβεν σανδάλια εἰς τοὺς πόδας αὐτη̃ς καὶ περιέθετο τοὺς χλιδω̃νας καὶ τὰ ψέλια καὶ τοὺς δακτυλίους καὶ τὰ ἐνώτια καὶ πάντα τὸν κόσμον αὐτη̃ς καὶ ἐκαλλωπίσατο σφόδρα εἰς ἀπάτησιν ὀφθαλμω̃ν ἀνδρω̃ν ὅσοι ἂν ἴδωσιν αὐτήν

⁵καὶ ἔδωκεν τη̨̃ ἅβρα̨ αὐτη̃ς ἀσκοπυτίνην οἴνου καὶ καψάκην ἐλαίου καὶ πήραν ἐπλήρωσεν ἀλφίτων καὶ παλάθης καὶ ἄρτων καθαρω̃ν καὶ περιεδίπλωσε πάντα τὰ ἀγγει̃α αὐτη̃ς καὶ ἐπέθηκεν αὐτη̨̃

⁶καὶ ἐξήλθοσαν ἐπὶ τὴν πύλην τη̃ς πόλεως Βαιτυλουα καὶ εὕροσαν ἐφεστω̃τα ἐπ' αὐτη̨̃ Οζιαν καὶ τοὺς πρεσβυτέρους τη̃ς πόλεως Χαβριν καὶ Χαρμιν

⁷ὡς δὲ εἰ̃δον αὐτὴν καὶ ἠ̃ν ἠλλοιωμένον τὸ πρόσωπον αὐτη̃ς καὶ τὴν στολὴν μεταβεβληκυι̃αν αὐτη̃ς καὶ ἐθαύμασαν ἐπὶ τω̨̃ κάλλει αὐτη̃ς ἐπὶ πολὺ σφόδρα καὶ εἰ̃παν αὐτη̨̃

⁸ὁ θεὸς τω̃ν πατέρων ἡμω̃ν δώ̨η σε εἰς χάριν καὶ τελειώσαι τὰ ἐπιτηδεύματά σου εἰς γαυρίαμα υἱω̃ν Ισραηλ καὶ ὕψωμα Ιερουσαλημ

⁹καὶ προσεκύνησεν τω̨̃ θεω̨̃ καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτούς ἐπιτάξατε ἀνοι̃ξαί μοι τὴν πύλην τη̃ς πόλεως καὶ ἐξελεύσομαι εἰς τελείωσιν τω̃ν λόγων ὡ̃ν ἐλαλήσατε μετ' ἐμου̃ καὶ συνέταξαν τοι̃ς νεανίσκοις ἀνοι̃ξαι αὐτη̨̃ καθότι ἐλάλησεν

¹⁰καὶ ἐποίησαν οὕτως καὶ ἐξη̃λθεν Ιουδιθ αὐτὴ καὶ ἡ παιδίσκη αὐτη̃ς μετ' αὐτη̃ς ἀπεσκόπευον δὲ αὐτὴν οἱ ἄνδρες τη̃ς πόλεως ἕως οὑ̃ κατέβη τὸ ὄρος ἕως διη̃λθεν τὸν αὐλω̃να καὶ οὐκέτι ἐθεώρουν αὐτήν

¹¹καὶ ἐπορεύοντο ἐν τω̨̃ αὐλω̃νι εἰς εὐθει̃αν καὶ συνήντησεν αὐτη̨̃ προφυλακὴ τω̃ν 'Ασσυρίων

¹²καὶ συνέλαβον αὐτὴν καὶ ἐπηρώτησαν τίνων εἰ̃ καὶ πόθεν ἔρχη̨ καὶ που̃ πορεύη̨ καὶ εἰ̃πεν θυγάτηρ εἰμὶ τω̃ν Εβραίων καὶ ἀποδιδράσκω ἀπὸ προσώπου αὐτω̃ν ὅτι μέλλουσιν δίδοσθαι ὑμι̃ν εἰς κατάβρωμα

¹³κἀγὼ ἔρχομαι εἰς τὸ πρόσωπον Ολοφέρνου ἀρχιστρατήγου δυνάμεως ὑμω̃ν του̃ ἀπαγγει̃λαι ῥήματα ἀληθείας καὶ δείξω πρὸ προσώπου αὐτου̃ ὁδὸν καθ' ἣν πορεύσεται καὶ κυριεύσει πάσης τη̃ς ὀρεινη̃ς καὶ οὐ διαφωνήσει τω̃ν ἀνδρω̃ν αὐτου̃ σὰρξ μία οὐδὲ πνευ̃μα ζωη̃ς

¹⁴ὡς δὲ ἤκουσαν οἱ ἄνδρες τὰ ῥήματα αὐτη̃ς καὶ κατενόησαν τὸ πρόσωπον αὐτη̃ς καὶ ἠ̃ν ἐναντίον αὐτω̃ν θαυμάσιον τω̨̃ κάλλει σφόδρα καὶ εἰ̃παν πρὸς αὐτήν

¹⁵σέσωκας τὴν ψυχήν σου σπεύσασα καταβη̃ναι εἰς πρόσωπον του̃ κυρίου ἡμω̃ν καὶ νυ̃ν πρόσελθε ἐπὶ τὴν σκηνὴν αὐτου̃ καὶ ἀφ' ἡμω̃ν προπέμψουσίν σε ἕως παραδώσουσίν σε εἰς χει̃ρας αὐτου̃

¹⁶ἐὰν δὲ στη̨̃ς ἐναντίον αὐτου̃ μὴ φοβηθη̨̃ς τη̨̃ καρδία̨ σου ἀλλὰ ἀνάγγειλον κατὰ τὰ ῥήματά σου καὶ εὐ̃ σε ποιήσει

¹⁷καὶ ἐπέλεξαν ἐξ αὐτω̃ν ἄνδρας ἑκατὸν καὶ παρέζευξαν αὐτη̨̃ καὶ τη̨̃ ἅβρα̨ αὐτη̃ς καὶ ἤγαγον αὐτὰς ἐπὶ τὴν σκηνὴν Ολοφέρνου

¹⁸καὶ ἐγένετο συνδρομὴ ἐν πάση̨ τη̨̃ παρεμβολη̨̃ διεβοήθη γὰρ εἰς τὰ σκηνώματα ἡ παρουσία αὐτη̃ς καὶ ἐλθόντες ἐκύκλουν αὐτήν ὡς εἱστήκει ἔξω τη̃ς σκηνη̃ς Ολοφέρνου ἕως προσήγγειλαν αὐτω̨̃ περὶ αὐτη̃ς

¹⁹καὶ ἐθαύμαζον ἐπὶ τω̨̃ κάλλει αὐτη̃ς καὶ ἐθαύμαζον τοὺς υἱοὺς Ισραηλ ἀπ' αὐτη̃ς καὶ εἰ̃πεν ἕκαστος πρὸς τὸν πλησίον αὐτου̃ τίς καταφρονήσει του̃ λαου̃ τούτου ὃς ἔχει ἐν ἑαυτω̨̃ γυναι̃κας τοιαύτας ὅτι οὐ καλόν ἐστιν ὑπολείπεσθαι ἐξ αὐτω̃ν ἄνδρα ἕνα οἳ ἀφεθέντες δυνήσονται κατασοφίσασθαι πα̃σαν τὴν γη̃ν

²⁰καὶ ἐξη̃λθον οἱ παρακαθεύδοντες Ολοφέρνη̨ καὶ πάντες οἱ θεράποντες αὐτου̃ καὶ εἰσήγαγον αὐτὴν εἰς τὴν σκηνήν

²¹καὶ ἠ̃ν Ολοφέρνης ἀναπαυόμενος ἐπὶ τη̃ς κλίνης αὐτου̃ ἐν τω̨̃ κωνωπίω̨ ὃ ἠ̃ν ἐκ πορφύρας καὶ χρυσίου καὶ σμαράγδου καὶ λίθων πολυτελω̃ν καθυφασμένων

²²καὶ ἀνήγγειλαν αὐτω̨̃ περὶ αὐτη̃ς καὶ ἐξη̃λθεν εἰς τὸ προσκήνιον καὶ λαμπάδες ἀργυραι̃ προάγουσαι αὐτου̃

²³ὡς δὲ ἠ̃λθεν κατὰ πρόσωπον αὐτου̃ Ιουδιθ καὶ τω̃ν θεραπόντων αὐτου̃ ἐθαύμασαν πάντες ἐπὶ τω̨̃ κάλλει του̃ προσώπου αὐτη̃ς καὶ πεσου̃σα ἐπὶ πρόσωπον προσεκύνησεν αὐτω̨̃ καὶ ἤγειραν αὐτὴν οἱ δου̃λοι αὐτου̃

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 11

¹καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὴν Ολοφέρνης θάρσησον γύναι μὴ φοβηθη̨̃ς τη̨̃ καρδία̨ σου ὅτι ἐγὼ οὐκ ἐκάκωσα ἄνθρωπον ὅστις ἡ̨ρέτικεν δουλεύειν βασιλει̃ Ναβουχοδονοσορ πάσης τη̃ς γη̃ς

²καὶ νυ̃ν ὁ λαός σου ὁ κατοικω̃ν τὴν ὀρεινὴν εἰ μὴ ἐφαύλισάν με οὐκ ἂν ἠ̃ρα τὸ δόρυ μου ἐπ' αὐτούς ἀλλὰ αὐτοὶ ἑαυτοι̃ς ἐποίησαν ταυ̃τα

³καὶ νυ̃ν λέγε μοι τίνος ἕνεκεν ἀπέδρας ἀπ' αὐτω̃ν καὶ ἠ̃λθες πρὸς ἡμα̃ς ἥκεις γὰρ εἰς σωτηρίαν θάρσει ἐν τη̨̃ νυκτὶ ταύτη̨ ζήση̨ καὶ εἰς τὸ λοιπόν

⁴οὐ γὰρ ἔστιν ὃς ἀδικήσει σε ἀλλ' εὐ̃ σε ποιήσει καθὰ γίνεται τοι̃ς δούλοις του̃ κυρίου μου βασιλέως Ναβουχοδονοσορ

⁵καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὸν Ιουδιθ δέξαι τὰ ῥήματα τη̃ς δούλης σου καὶ λαλησάτω ἡ παιδίσκη σου κατὰ πρόσωπόν σου καὶ οὐκ ἀναγγελω̃ ψευ̃δος τω̨̃ κυρίω̨ μου ἐν τη̨̃ νυκτὶ ταύτη̨

⁶καὶ ἐὰν κατακολουθήση̨ς τοι̃ς λόγοις τη̃ς παιδίσκης σου τελείως πρα̃γμα ποιήσει μετὰ σου̃ ὁ θεός καὶ οὐκ ἀποπεσει̃ται ὁ κύριός μου τω̃ν ἐπιτηδευμάτων αὐτου̃

⁷ζη̨̃ γὰρ βασιλεὺς Ναβουχοδονοσορ πάσης τη̃ς γη̃ς καὶ ζη̨̃ τὸ κράτος αὐτου̃ ὃς ἀπέστειλέν σε εἰς κατόρθωσιν πάσης ψυχη̃ς ὅτι οὐ μόνον ἄνθρωποι διὰ σὲ δουλεύουσιν αὐτω̨̃ ἀλλὰ καὶ τὰ θηρία του̃ ἀγρου̃ καὶ τὰ κτήνη καὶ τὰ πετεινὰ του̃ οὐρανου̃ διὰ τη̃ς ἰσχύος σου ζήσονται ἐπὶ Ναβουχοδονοσορ καὶ πάντα τὸν οἰ̃κον αὐτου̃

⁸ἠκούσαμεν γὰρ τὴν σοφίαν σου καὶ τὰ πανουργεύματα τη̃ς ψυχη̃ς σου καὶ ἀνηγγέλη πάση̨ τη̨̃ γη̨̃ ὅτι σὺ μόνος ἀγαθὸς ἐν πάση̨ βασιλεία̨ καὶ δυνατὸς ἐν ἐπιστήμη̨ καὶ θαυμαστὸς ἐν στρατεύμασιν πολέμου

⁹καὶ νυ̃ν ὁ λόγος ὃν ἐλάλησεν Αχιωρ ἐν τη̨̃ συνεδρία̨ σου ἠκούσαμεν τὰ ῥήματα αὐτου̃ ὅτι περιεποιήσαντο αὐτὸν οἱ ἄνδρες Βαιτυλουα καὶ ἀνήγγειλεν αὐτοι̃ς πάντα ὅσα ἐξελάλησεν παρὰ σοί

¹⁰διό δέσποτα κύριε μὴ παρέλθη̨ς τὸν λόγον αὐτου̃ ἀλλὰ κατάθου αὐτὸν ἐν τη̨̃ καρδία̨ σου ὅτι ἐστὶν ἀληθής οὐ γὰρ ἐκδικα̃ται τὸ γένος ἡμω̃ν οὐ κατισχύει ῥομφαία ἐπ' αὐτούς ἐὰν μὴ ἁμάρτωσιν εἰς τὸν θεὸν αὐτω̃ν

¹¹καὶ νυ̃ν ἵνα μὴ γένηται ὁ κύριός μου ἔκβολος καὶ ἄπρακτος καὶ ἐπιπεσει̃ται θάνατος ἐπὶ πρόσωπον αὐτω̃ν καὶ κατελάβετο αὐτοὺς ἁμάρτημα ἐν ὡ̨̃ παροργιου̃σιν τὸν θεὸν αὐτω̃ν ὁπηνίκα ἂν ποιήσωσιν ἀτοπίαν

¹²ἐπεὶ παρεξέλιπεν αὐτοὺς τὰ βρώματα καὶ ἐσπανίσθη πα̃ν ὕδωρ ἐβουλεύσαντο ἐπιβαλει̃ν τοι̃ς κτήνεσιν αὐτω̃ν καὶ πάντα ὅσα διεστείλατο αὐτοι̃ς ὁ θεὸς τοι̃ς νόμοις αὐτου̃ μὴ φαγει̃ν διέγνωσαν δαπανη̃σαι

¹³καὶ τὰς ἀπαρχὰς του̃ σίτου καὶ τὰς δεκάτας του̃ οἴνου καὶ του̃ ἐλαίου ἃ διεφύλαξαν ἁγιάσαντες τοι̃ς ἱερευ̃σιν τοι̃ς παρεστηκόσιν ἐν Ιερουσαλημ ἀπέναντι του̃ προσώπου του̃ θεου̃ ἡμω̃ν κεκρίκασιν ἐξαναλω̃σαι ὡ̃ν οὐδὲ ται̃ς χερσὶν καθη̃κεν ἅψασθαι οὐδένα τω̃ν ἐκ του̃ λαου̃

¹⁴καὶ ἀπεστάλκασιν εἰς Ιερουσαλημ ὅτι καὶ οἱ ἐκει̃ κατοικου̃ντες ἐποίησαν ταυ̃τα τοὺς μετακομίσοντας αὐτοι̃ς τὴν ἄφεσιν παρὰ τη̃ς γερουσίας

¹⁵καὶ ἔσται ὡς ἂν ἀναγγείλη̨ αὐτοι̃ς καὶ ποιήσωσιν δοθήσονταί σοι εἰς ὄλεθρον ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ ἐκείνη̨

¹⁶ὅθεν ἐγὼ ἡ δούλη σου ἐπιγνου̃σα ταυ̃τα πάντα ἀπέδρων ἀπὸ προσώπου αὐτω̃ν καὶ ἀπέστειλέν με ὁ θεὸς ποιη̃σαι μετὰ σου̃ πράγματα ἐφ' οἱ̃ς ἐκστήσεται πα̃σα ἡ γη̃ ὅσοι ἐὰν ἀκούσωσιν αὐτά

¹⁷ὅτι ἡ δούλη σου θεοσεβής ἐστιν καὶ θεραπεύουσα νυκτὸς καὶ ἡμέρας τὸν θεὸν του̃ οὐρανου̃ καὶ νυ̃ν μενω̃ παρὰ σοί κύριέ μου καὶ ἐξελεύσεται ἡ δούλη σου κατὰ νύκτα εἰς τὴν φάραγγα καὶ προσεύξομαι πρὸς τὸν θεόν καὶ ἐρει̃ μοι πότε ἐποίησαν τὰ ἁμαρτήματα αὐτω̃ν

¹⁸καὶ ἐλθου̃σα προσανοίσω σοι καὶ ἐξελεύση̨ σὺν πάση̨ τη̨̃ δυνάμει σου καὶ οὐκ ἔστιν ὃς ἀντιστήσεταί σοι ἐξ αὐτω̃ν

¹⁹καὶ ἄξω σε διὰ μέσου τη̃ς Ιουδαίας ἕως του̃ ἐλθει̃ν ἀπέναντι Ιερουσαλημ καὶ θήσω τὸν δίφρον σου ἐν μέσω̨ αὐτη̃ς καὶ ἄξεις αὐτοὺς ὡς πρόβατα οἱ̃ς οὐκ ἔστιν ποιμήν καὶ οὐ γρύξει κύων τη̨̃ γλώσση̨ αὐτου̃ ἀπέναντί σου ὅτι ταυ̃τα ἐλαλήθη μοι κατὰ πρόγνωσίν μου καὶ ἀπηγγέλη μοι καὶ ἀπεστάλην ἀναγγει̃λαί σοι

²⁰καὶ ἤρεσαν οἱ λόγοι αὐτη̃ς ἐναντίον Ολοφέρνου καὶ ἐναντίον πάντων τω̃ν θεραπόντων αὐτου̃ καὶ ἐθαύμασαν ἐπὶ τη̨̃ σοφία̨ αὐτη̃ς καὶ εἰ̃παν

²¹οὐκ ἔστιν τοιαύτη γυνὴ ἀπ' ἄκρου ἕως ἄκρου τη̃ς γη̃ς ἐν καλω̨̃ προσώπω̨ καὶ συνέσει λόγων

²²καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὴν Ολοφέρνης εὐ̃ ἐποίησεν ὁ θεὸς ἀποστείλας σε ἔμπροσθεν του̃ λαου̃ του̃ γενηθη̃ναι ἐν χερσὶν ἡμω̃ν κράτος ἐν δὲ τοι̃ς φαυλίσασι τὸν κύριόν μου ἀπώλειαν

²³καὶ νυ̃ν ἀστεία εἰ̃ σὺ ἐν τω̨̃ εἴδει σου καὶ ἀγαθὴ ἐν τοι̃ς λόγοις σου ὅτι ἐὰν ποιήση̨ς καθὰ ἐλάλησας ὁ θεός σου ἔσται μου θεός καὶ σὺ ἐν οἴκω̨ βασιλέως Ναβουχοδονοσορ καθήση̨ καὶ ἔση̨ ὀνομαστὴ παρὰ πα̃σαν τὴν γη̃ν

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 12

¹καὶ ἐκέλευσεν εἰσαγαγει̃ν αὐτὴν οὑ̃ ἐτίθετο τὰ ἀργυρώματα αὐτου̃ καὶ συνέταξεν καταστρω̃σαι αὐτη̨̃ ἀπὸ τω̃ν ὀψοποιημάτων αὐτου̃ καὶ του̃ οἴνου αὐτου̃ πίνειν

²καὶ εἰ̃πεν Ιουδιθ οὐ φάγομαι ἐξ αὐτω̃ν ἵνα μὴ γένηται σκάνδαλον ἀλλ' ἐκ τω̃ν ἠκολουθηκότων μοι χορηγηθήσεται

³καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὴν Ολοφέρνης ἐὰν δὲ ἐκλίπη̨ τὰ ὄντα μετὰ σου̃ πόθεν ἐξοίσομέν σοι δου̃ναι ὅμοια αὐτοι̃ς οὐ γάρ ἐστιν μεθ' ἡμω̃ν ἐκ του̃ γένους σου

⁴καὶ εἰ̃πεν Ιουδιθ πρὸς αὐτόν ζη̨̃ ἡ ψυχή σου κύριέ μου ὅτι οὐ δαπανήσει ἡ δούλη σου τὰ ὄντα μετ' ἐμου̃ ἕως ἂν ποιήση̨ κύριος ἐν χειρί μου ἃ ἐβουλεύσατο

⁵καὶ ἠγάγοσαν αὐτὴν οἱ θεράποντες Ολοφέρνου εἰς τὴν σκηνήν καὶ ὕπνωσεν μέχρι μεσούσης τη̃ς νυκτός καὶ ἀνέστη πρὸς τὴν ἑωθινὴν φυλακήν

⁶καὶ ἀπέστειλεν πρὸς Ολοφέρνην λέγουσα ἐπιταξάτω δὴ ὁ κύριός μου ἐα̃σαι τὴν δούλην σου ἐπὶ προσευχὴν ἐξελθει̃ν

⁷καὶ προσέταξεν Ολοφέρνης τοι̃ς σωματοφύλαξιν μὴ διακωλύειν αὐτήν καὶ παρέμεινεν ἐν τη̨̃ παρεμβολη̨̃ ἡμέρας τρει̃ς καὶ ἐξεπορεύετο κατὰ νύκτα εἰς τὴν φάραγγα Βαιτυλουα καὶ ἐβαπτίζετο ἐν τη̨̃ παρεμβολη̨̃ ἐπὶ τη̃ς πηγη̃ς του̃ ὕδατος

⁸καὶ ὡς ἀνέβη ἐδέετο του̃ κυρίου θεου̃ Ισραηλ κατευθυ̃ναι τὴν ὁδὸν αὐτη̃ς εἰς ἀνάστημα τω̃ν υἱω̃ν του̃ λαου̃ αὐτου̃

⁹καὶ εἰσπορευομένη καθαρὰ παρέμενεν ἐν τη̨̃ σκηνη̨̃ μέχρι οὑ̃ προσηνέγκατο τὴν τροφὴν αὐτη̃ς πρὸς ἑσπέραν

¹⁰καὶ ἐγένετο ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ τη̨̃ τετάρτη̨ ἐποίησεν Ολοφέρνης πότον τοι̃ς δούλοις αὐτου̃ μόνοις καὶ οὐκ ἐκάλεσεν εἰς τὴν κλη̃σιν οὐδένα τω̃ν πρὸς ται̃ς χρείαις

¹¹καὶ εἰ̃πεν Βαγώα̨ τω̨̃ εὐνούχω̨ ὃς ἠ̃ν ἐφεστηκὼς ἐπὶ πάντων τω̃ν αὐτου̃ πει̃σον δὴ πορευθεὶς τὴν γυναι̃κα τὴν Εβραίαν ἥ ἐστιν παρὰ σοί του̃ ἐλθει̃ν πρὸς ἡμα̃ς καὶ φαγει̃ν καὶ πιει̃ν μεθ' ἡμω̃ν

¹²ἰδοὺ γὰρ αἰσχρὸν τω̨̃ προσώπω̨ ἡμω̃ν εἰ γυναι̃κα τοιαύτην παρήσομεν οὐχ ὁμιλήσαντες αὐτη̨̃ ὅτι ἐὰν ταύτην μὴ ἐπισπασώμεθα καταγελάσεται ἡμω̃ν

¹³καὶ ἐξη̃λθεν Βαγώας ἀπὸ προσώπου Ολοφέρνου καὶ εἰση̃λθεν πρὸς αὐτὴν καὶ εἰ̃πεν μὴ ὀκνησάτω δὴ ἡ παιδίσκη ἡ καλὴ αὕτη ἐλθου̃σα πρὸς τὸν κύριόν μου δοξασθη̃ναι κατὰ πρόσωπον αὐτου̃ καὶ πίεσαι μεθ' ἡμω̃ν εἰς εὐφροσύνην οἰ̃νον καὶ γενηθη̃ναι ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ ταύτη̨ ὡς θυγάτηρ μία τω̃ν υἱω̃ν Ασσουρ αἳ παρεστήκασιν ἐν οἴκω̨ Ναβουχοδονοσορ

¹⁴καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὸν Ιουδιθ καὶ τίς εἰμι ἐγὼ ἀντερου̃σα τω̨̃ κυρίω̨ μου ὅτι πα̃ν ὃ ἔσται ἐν τοι̃ς ὀφθαλμοι̃ς αὐτου̃ ἀρεστόν σπεύσασα ποιήσω καὶ ἔσται του̃τό μοι ἀγαλλίαμα ἕως ἡμέρας θανάτου μου

¹⁵καὶ διαναστα̃σα ἐκοσμήθη τω̨̃ ἱματισμω̨̃ καὶ παντὶ τω̨̃ κόσμω̨ τω̨̃ γυναικείω̨ καὶ προση̃λθεν ἡ δούλη αὐτη̃ς καὶ ἔστρωσεν αὐτη̨̃ κατέναντι Ολοφέρνου χαμαὶ τὰ κώδια ἃ ἔλαβεν παρὰ Βαγώου εἰς τὴν καθημερινὴν δίαιταν αὐτη̃ς εἰς τὸ ἐσθίειν κατακλινομένην ἐπ' αὐτω̃ν

¹⁶καὶ εἰσελθου̃σα ἀνέπεσεν Ιουδιθ καὶ ἐξέστη ἡ καρδία Ολοφέρνου ἐπ' αὐτήν καὶ ἐσαλεύθη ἡ ψυχὴ αὐτου̃ καὶ ἠ̃ν κατεπίθυμος σφόδρα του̃ συγγενέσθαι μετ' αὐτη̃ς καὶ ἐτήρει καιρὸν του̃ ἀπατη̃σαι αὐτὴν ἀφ' ἡ̃ς ἡμέρας εἰ̃δεν αὐτήν

¹⁷καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτὴν Ολοφέρνης πίε δὴ καὶ γενήθητι μεθ' ἡμω̃ν εἰς εὐφροσύνην

¹⁸καὶ εἰ̃πεν Ιουδιθ πίομαι δή κύριε ὅτι ἐμεγαλύνθη τὸ ζη̃ν μου ἐν ἐμοὶ σήμερον παρὰ πάσας τὰς ἡμέρας τη̃ς γενέσεώς μου

¹⁹καὶ λαβου̃σα ἔφαγεν καὶ ἔπιεν κατέναντι αὐτου̃ ἃ ἡτοίμασεν ἡ δούλη αὐτη̃ς

²⁰καὶ ηὐφράνθη Ολοφέρνης ἀπ' αὐτη̃ς καὶ ἔπιεν οἰ̃νον πολὺν σφόδρα ὅσον οὐκ ἔπιεν πώποτε ἐν ἡμέρα̨ μια̨̃ ἀφ' οὑ̃ ἐγεννήθη

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 13

¹ὡς δὲ ὀψία ἐγένετο ἐσπούδασαν οἱ δου̃λοι αὐτου̃ ἀναλύειν καὶ Βαγώας συνέκλεισεν τὴν σκηνὴν ἔξωθεν καὶ ἀπέκλεισεν τοὺς παρεστω̃τας ἐκ προσώπου του̃ κυρίου αὐτου̃ καὶ ἀπώ̨χοντο εἰς τὰς κοίτας αὐτω̃ν ἠ̃σαν γὰρ πάντες κεκοπωμένοι διὰ τὸ ἐπὶ πλει̃ον γεγονέναι τὸν πότον

²ὑπελείφθη δὲ Ιουδιθ μόνη ἐν τη̨̃ σκηνη̨̃ καὶ Ολοφέρνης προπεπτωκὼς ἐπὶ τὴν κλίνην αὐτου̃ ἠ̃ν γὰρ περικεχυμένος αὐτω̨̃ ὁ οἰ̃νος

³καὶ εἰ̃πεν Ιουδιθ τη̨̃ δούλη̨ αὐτη̃ς στη̃ναι ἔξω του̃ κοιτω̃νος αὐτη̃ς καὶ ἐπιτηρει̃ν τὴν ἔξοδον αὐτη̃ς καθάπερ καθ' ἡμέραν ἐξελεύσεσθαι γὰρ ἔφη ἐπὶ τὴν προσευχὴν αὐτη̃ς καὶ τω̨̃ Βαγώα̨ ἐλάλησεν κατὰ τὰ ῥήματα ταυ̃τα

⁴καὶ ἀπήλθοσαν πάντες ἐκ προσώπου καὶ οὐδεὶς κατελείφθη ἐν τω̨̃ κοιτω̃νι ἀπὸ μικρου̃ ἕως μεγάλου καὶ στα̃σα Ιουδιθ παρὰ τὴν κλίνην αὐτου̃ εἰ̃πεν ἐν τη̨̃ καρδία̨ αὐτη̃ς κύριε ὁ θεὸς πάσης δυνάμεως ἐπίβλεψον ἐν τη̨̃ ὥρα̨ ταύτη̨ ἐπὶ τὰ ἔργα τω̃ν χειρω̃ν μου εἰς ὕψωμα Ιερουσαλημ

⁵ὅτι νυ̃ν καιρὸς ἀντιλαβέσθαι τη̃ς κληρονομίας σου καὶ ποιη̃σαι τὸ ἐπιτήδευμά μου εἰς θραυ̃σμα ἐχθρω̃ν οἳ ἐπανέστησαν ἡμι̃ν

⁶καὶ προσελθου̃σα τω̨̃ κανόνι τη̃ς κλίνης ὃς ἠ̃ν πρὸς κεφαλη̃ς Ολοφέρνου καθει̃λεν τὸν ἀκινάκην αὐτου̃ ἀπ' αὐτου̃

⁷καὶ ἐγγίσασα τη̃ς κλίνης ἐδράξατο τη̃ς κόμης τη̃ς κεφαλη̃ς αὐτου̃ καὶ εἰ̃πεν κραταίωσόν με κύριε ὁ θεὸς Ισραηλ ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ ταύτη̨

⁸καὶ ἐπάταξεν εἰς τὸν τράχηλον αὐτου̃ δὶς ἐν τη̨̃ ἰσχύι αὐτη̃ς καὶ ἀφει̃λεν τὴν κεφαλὴν αὐτου̃ ἀπ' αὐτου̃

⁹καὶ ἀπεκύλισε τὸ σω̃μα αὐτου̃ ἀπὸ τη̃ς στρωμνη̃ς καὶ ἀφει̃λε τὸ κωνώπιον ἀπὸ τω̃ν στύλων καὶ μετ' ὀλίγον ἐξη̃λθεν καὶ παρέδωκεν τη̨̃ ἅβρα̨ αὐτη̃ς τὴν κεφαλὴν Ολοφέρνου

¹⁰καὶ ἐνέβαλεν αὐτὴν εἰς τὴν πήραν τω̃ν βρωμάτων αὐτη̃ς καὶ ἐξη̃λθον αἱ δύο ἅμα κατὰ τὸν ἐθισμὸν αὐτω̃ν ἐπὶ τὴν προσευχήν καὶ διελθου̃σαι τὴν παρεμβολὴν ἐκύκλωσαν τὴν φάραγγα ἐκείνην καὶ προσανέβησαν τὸ ὄρος Βαιτυλουα καὶ ἤλθοσαν πρὸς τὰς πύλας αὐτη̃ς

¹¹καὶ εἰ̃πεν Ιουδιθ μακρόθεν τοι̃ς φυλάσσουσιν ἐπὶ τω̃ν πυλω̃ν ἀνοίξατε ἀνοίξατε δὴ τὴν πύλην μεθ' ἡμω̃ν ὁ θεὸς ὁ θεὸς ἡμω̃ν ποιη̃σαι ἔτι ἰσχὺν ἐν Ισραηλ καὶ κράτος κατὰ τω̃ν ἐχθρω̃ν καθὰ καὶ σήμερον ἐποίησεν

¹²καὶ ἐγένετο ὡς ἤκουσαν οἱ ἄνδρες τη̃ς πόλεως αὐτη̃ς τὴν φωνὴν αὐτη̃ς ἐσπούδασαν του̃ καταβη̃ναι ἐπὶ τὴν πύλην τη̃ς πόλεως αὐτω̃ν καὶ συνεκάλεσαν τοὺς πρεσβυτέρους τη̃ς πόλεως

¹³καὶ συνέδραμον πάντες ἀπὸ μικρου̃ ἕως μεγάλου αὐτω̃ν ὅτι παράδοξον ἠ̃ν αὐτοι̃ς τὸ ἐλθει̃ν αὐτήν καὶ ἤνοιξαν τὴν πύλην καὶ ὑπεδέξαντο αὐτὰς καὶ ἅψαντες πυ̃ρ εἰς φαυ̃σιν περιεκύκλωσαν αὐτάς

¹⁴ἡ δὲ εἰ̃πεν πρὸς αὐτοὺς φωνη̨̃ μεγάλη̨ αἰνει̃τε τὸν θεόν αἰνει̃τε αἰνει̃τε τὸν θεόν ὃς οὐκ ἀπέστησεν τὸ ἔλεος αὐτου̃ ἀπὸ του̃ οἴκου Ισραηλ ἀλλ' ἔθραυσε τοὺς ἐχθροὺς ἡμω̃ν διὰ χειρός μου ἐν τη̨̃ νυκτὶ ταύτη̨

¹⁵καὶ προελου̃σα τὴν κεφαλὴν ἐκ τη̃ς πήρας ἔδειξεν καὶ εἰ̃πεν αὐτοι̃ς ἰδοὺ ἡ κεφαλὴ Ολοφέρνου ἀρχιστρατήγου δυνάμεως Ασσουρ καὶ ἰδοὺ τὸ κωνώπιον ἐν ὡ̨̃ κατέκειτο ἐν ται̃ς μέθαις αὐτου̃ καὶ ἐπάταξεν αὐτὸν ὁ κύριος ἐν χειρὶ θηλείας

¹⁶καὶ ζη̨̃ κύριος ὃς διεφύλαξέν με ἐν τη̨̃ ὁδω̨̃ μου ἡ̨̃ ἐπορεύθην ὅτι ἠπάτησεν αὐτὸν τὸ πρόσωπόν μου εἰς ἀπώλειαν αὐτου̃ καὶ οὐκ ἐποίησεν ἁμάρτημα μετ' ἐμου̃ εἰς μίασμα καὶ αἰσχύνην

¹⁷καὶ ἐξέστη πα̃ς ὁ λαὸς σφόδρα καὶ κύψαντες προσεκύνησαν τω̨̃ θεω̨̃ καὶ εἰ̃παν ὁμοθυμαδόν εὐλογητὸς εἰ̃ ὁ θεὸς ἡμω̃ν ὁ ἐξουδενώσας ἐν τη̨̃ ἡμέρα̨ τη̨̃ σήμερον τοὺς ἐχθροὺς του̃ λαου̃ σου

¹⁸καὶ εἰ̃πεν αὐτη̨̃ Οζιας εὐλογητὴ σύ θύγατερ τω̨̃ θεω̨̃ τω̨̃ ὑψίστω̨ παρὰ πάσας τὰς γυναι̃κας τὰς ἐπὶ τη̃ς γη̃ς καὶ εὐλογημένος κύριος ὁ θεός ὃς ἔκτισεν τοὺς οὐρανοὺς καὶ τὴν γη̃ν ὃς κατεύθυνέν σε εἰς τραυ̃μα κεφαλη̃ς ἄρχοντος ἐχθρω̃ν ἡμω̃ν

¹⁹ὅτι οὐκ ἀποστήσεται ἡ ἐλπίς σου ἀπὸ καρδίας ἀνθρώπων μνημονευόντων ἰσχὺν θεου̃ ἕως αἰω̃νος

²⁰καὶ ποιήσαι σοι αὐτὰ ὁ θεὸς εἰς ὕψος αἰώνιον του̃ ἐπισκέψασθαί σε ἐν ἀγαθοι̃ς ἀνθ' ὡ̃ν οὐκ ἐφείσω τη̃ς ψυχη̃ς σου διὰ τὴν ταπείνωσιν του̃ γένους ἡμω̃ν ἀλλ' ἐπεξη̃λθες τω̨̃ πτώματι ἡμω̃ν ἐπ' εὐθει̃αν πορευθει̃σα ἐνώπιον του̃ θεου̃ ἡμω̃ν καὶ εἰ̃παν πα̃ς ὁ λαός γένοιτο γένοιτο

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 14

¹καὶ εἰ̃πεν πρὸς αὐτοὺς Ιουδιθ ἀκούσατε δή μου ἀδελφοί καὶ λαβόντες τὴν κεφαλὴν ταύτην κρεμάσατε αὐτὴν ἐπὶ τη̃ς ἐπάλξεως του̃ τείχους ὑμω̃ν

²καὶ ἔσται ἡνίκα ἐὰν διαφαύση̨ ὁ ὄρθρος καὶ ἐξέλθη̨ ὁ ἥλιος ἐπὶ τὴν γη̃ν ἀναλήμψεσθε ἕκαστος τὰ σκεύη τὰ πολεμικὰ ὑμω̃ν καὶ ἐξελεύσεσθε πα̃ς ἀνὴρ ἰσχύων ἔξω τη̃ς πόλεως καὶ δώσετε ἀρχηγὸν εἰς αὐτοὺς ὡς καταβαίνοντες ἐπὶ τὸ πεδίον εἰς τὴν προφυλακὴν υἱω̃ν Ασσουρ καὶ οὐ καταβήσεσθε

³καὶ ἀναλαβόντες οὑ̃τοι τὰς πανοπλίας αὐτω̃ν πορεύσονται εἰς τὴν παρεμβολὴν αὐτω̃ν καὶ ἐγερου̃σι τοὺς στρατηγοὺς τη̃ς δυνάμεως Ασσουρ καὶ συνδραμου̃νται ἐπὶ τὴν σκηνὴν Ολοφέρνου καὶ οὐχ εὑρήσουσιν αὐτόν καὶ ἐπιπεσει̃ται ἐπ' αὐτοὺς φόβος καὶ φεύξονται ἀπὸ προσώπου ὑμω̃ν

⁴καὶ ἐπακολουθήσαντες ὑμει̃ς καὶ πάντες οἱ κατοικου̃ντες πα̃ν ὅριον Ισραηλ καταστρώσατε αὐτοὺς ἐν ται̃ς ὁδοι̃ς αὐτω̃ν

⁵πρὸ δὲ του̃ ποιη̃σαι ταυ̃τα καλέσατέ μοι Αχιωρ τὸν Αμμανίτην ἵνα ἰδὼν ἐπιγνοι̃ τὸν ἐκφαυλίσαντα τὸν οἰ̃κον του̃ Ισραηλ καὶ αὐτὸν ὡς εἰς θάνατον ἀποστείλαντα εἰς ἡμα̃ς

⁶καὶ ἐκάλεσαν τὸν Αχιωρ ἐκ του̃ οἴκου Οζια ὡς δὲ ἠ̃λθεν καὶ εἰ̃δεν τὴν κεφαλὴν Ολοφέρνου ἐν χειρὶ ἀνδρὸς ἑνὸς ἐν τη̨̃ ἐκκλησία̨ του̃ λαου̃ ἔπεσεν ἐπὶ πρόσωπον καὶ ἐξελύθη τὸ πνευ̃μα αὐτου̃

⁷ὡς δὲ ἀνέλαβον αὐτόν προσέπεσεν τοι̃ς ποσὶν Ιουδιθ καὶ προσεκύνησεν τω̨̃ προσώπω̨ αὐτη̃ς καὶ εἰ̃πεν εὐλογημένη σὺ ἐν παντὶ σκηνώματι Ιουδα καὶ ἐν παντὶ ἔθνει οἵτινες ἀκούσαντες τὸ ὄνομά σου ταραχθήσονται

⁸καὶ νυ̃ν ἀνάγγειλόν μοι ὅσα ἐποίησας ἐν ται̃ς ἡμέραις ταύταις καὶ ἀπήγγειλεν αὐτω̨̃ Ιουδιθ ἐν μέσω̨ του̃ λαου̃ πάντα ὅσα ἠ̃ν πεποιηκυι̃α ἀφ' ἡ̃ς ἡμέρας ἐξη̃λθεν ἕως οὑ̃ ἐλάλει αὐτοι̃ς

⁹ὡς δὲ ἐπαύσατο λαλου̃σα ἠλάλαξεν ὁ λαὸς φωνη̨̃ μεγάλη̨ καὶ ἔδωκεν φωνὴν εὐφρόσυνον ἐν τη̨̃ πόλει αὐτω̃ν

¹⁰ἰδὼν δὲ Αχιωρ πάντα ὅσα ἐποίησεν ὁ θεὸς του̃ Ισραηλ ἐπίστευσεν τω̨̃ θεω̨̃ σφόδρα καὶ περιετέμετο τὴν σάρκα τη̃ς ἀκροβυστίας αὐτου̃ καὶ προσετέθη εἰς τὸν οἰ̃κον Ισραηλ ἕως τη̃ς ἡμέρας ταύτης

¹¹ἡνίκα δὲ ὁ ὄρθρος ἀνέβη καὶ ἐκρέμασαν τὴν κεφαλὴν Ολοφέρνου ἐκ του̃ τείχους καὶ ἀνέλαβεν πα̃ς ἀνὴρ τὰ ὅπλα αὐτου̃ καὶ ἐξήλθοσαν κατὰ σπείρας ἐπὶ τὰς ἀναβάσεις του̃ ὄρους

¹²οἱ δὲ υἱοὶ Ασσουρ ὡς εἰ̃δον αὐτούς διέπεμψαν ἐπὶ τοὺς ἡγουμένους αὐτω̃ν οἱ δὲ ἠ̃λθον ἐπὶ τοὺς στρατηγοὺς καὶ χιλιάρχους καὶ ἐπὶ πάντα ἄρχοντα αὐτω̃ν

¹³καὶ παρεγένοντο ἐπὶ τὴν σκηνὴν Ολοφέρνου καὶ εἰ̃παν τω̨̃ ὄντι ἐπὶ πάντων τω̃ν αὐτου̃ ἔγειρον δὴ τὸν κύριον ἡμω̃ν ὅτι ἐτόλμησαν οἱ δου̃λοι καταβαίνειν ἐφ' ἡμα̃ς εἰς πόλεμον ἵνα ἐξολεθρευθω̃σιν εἰς τέλος

¹⁴καὶ εἰση̃λθεν Βαγώας καὶ ἔκρουσε τὴν αὐλαίαν τη̃ς σκηνη̃ς ὑπενόει γὰρ καθεύδειν αὐτὸν μετὰ Ιουδιθ

¹⁵ὡς δ' οὐθεὶς ἐπήκουσεν διαστείλας εἰση̃λθεν εἰς τὸν κοιτω̃να καὶ εὑ̃ρεν αὐτὸν ἐπὶ τη̃ς χελωνίδος ἐρριμμένον νεκρόν καὶ ἡ κεφαλὴ αὐτου̃ ἀφή̨ρητο ἀπ' αὐτου̃

¹⁶καὶ ἐβόησεν φωνη̨̃ μεγάλη̨ μετὰ κλαυθμου̃ καὶ στεναγμου̃ καὶ βοη̃ς ἰσχυρα̃ς καὶ διέρρηξεν τὰ ἱμάτια αὐτου̃

¹⁷καὶ εἰση̃λθεν εἰς τὴν σκηνήν οὑ̃ ἠ̃ν Ιουδιθ καταλύουσα καὶ οὐχ εὑ̃ρεν αὐτήν καὶ ἐξεπήδησεν εἰς τὸν λαὸν καὶ ἐβόησεν

¹⁸ἠθέτησαν οἱ δου̃λοι ἐποίησεν αἰσχύνην μία γυνὴ τω̃ν Εβραίων εἰς τὸν οἰ̃κον του̃ βασιλέως Ναβουχοδονοσορ ὅτι ἰδοὺ Ολοφέρνης χαμαί καὶ ἡ κεφαλὴ οὐκ ἔστιν ἐπ' αὐτω̨̃

¹⁹ὡς δὲ ἤκουσαν ταυ̃τα τὰ ῥήματα οἱ ἄρχοντες τη̃ς δυνάμεως Ασσουρ τοὺς χιτω̃νας αὐτω̃ν διέρρηξαν καὶ ἐταράχθη αὐτω̃ν ἡ ψυχὴ σφόδρα καὶ ἐγένετο αὐτω̃ν κραυγὴ καὶ βοὴ μεγάλη σφόδρα ἐν μέσω̨ τη̃ς παρεμβολη̃ς

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 15

¹καὶ ὡς ἤκουσαν οἱ ἐν τοι̃ς σκηνώμασιν ὄντες ἐξέστησαν ἐπὶ τὸ γεγονός

²καὶ ἐπέπεσεν ἐπ' αὐτοὺς τρόμος καὶ φόβος καὶ οὐκ ἠ̃ν ἄνθρωπος μένων κατὰ πρόσωπον του̃ πλησίον ἔτι ἀλλ' ἐκχυθέντες ὁμοθυμαδὸν ἔφευγον ἐπὶ πα̃σαν ὁδὸν του̃ πεδίου καὶ τη̃ς ὀρεινη̃ς

³καὶ οἱ παρεμβεβληκότες ἐν τη̨̃ ὀρεινη̨̃ κύκλω̨ Βαιτυλουα καὶ ἐτράπησαν εἰς φυγήν καὶ τότε οἱ υἱοὶ Ισραηλ πα̃ς ἀνὴρ πολεμιστὴς ἐξ αὐτω̃ν ἐξεχύθησαν ἐπ' αὐτούς

⁴καὶ ἀπέστειλεν Οζιας εἰς Βαιτομασθαιμ καὶ Βηβαι καὶ Χωβαι καὶ Κωλα καὶ εἰς πα̃ν ὅριον Ισραηλ τοὺς ἀπαγγέλλοντας ὑπὲρ τω̃ν συντετελεσμένων καὶ ἵνα πάντες ἐπεκχυθω̃σιν τοι̃ς πολεμίοις εἰς τὴν ἀναίρεσιν αὐτω̃ν

⁵ὡς δὲ ἤκουσαν οἱ υἱοὶ Ισραηλ πάντες ὁμοθυμαδὸν ἐπέπεσον ἐπ' αὐτοὺς καὶ ἔκοπτον αὐτοὺς ἕως Χωβα ὡσαύτως δὲ καὶ οἱ ἐξ Ιερουσαλημ παρεγενήθησαν καὶ ἐκ πάσης τη̃ς ὀρεινη̃ς ἀνήγγειλαν γὰρ αὐτοι̃ς τὰ γεγονότα τη̨̃ παρεμβολη̨̃ τω̃ν ἐχθρω̃ν αὐτω̃ν καὶ οἱ ἐν Γαλααδ καὶ οἱ ἐν τη̨̃ Γαλιλαία̨ ὑπερεκέρασαν αὐτοὺς πληγη̨̃ μεγάλη̨ ἕως οὑ̃ παρη̃λθον Δαμασκὸν καὶ τὰ ὅρια αὐτη̃ς

⁶οἱ δὲ λοιποὶ οἱ κατοικου̃ντες Βαιτυλουα ἐπέπεσαν τη̨̃ παρεμβολη̨̃ Ασσουρ καὶ ἐπρονόμευσαν αὐτοὺς καὶ ἐπλούτησαν σφόδρα

⁷οἱ δὲ υἱοὶ Ισραηλ ἀναστρέψαντες ἀπὸ τη̃ς κοπη̃ς ἐκυρίευσαν τω̃ν λοιπω̃ν καὶ αἱ κω̃μαι καὶ ἐπαύλεις ἐν τη̨̃ ὀρεινη̨̃ καὶ πεδινη̨̃ ἐκράτησαν πολλω̃ν λαφύρων ἠ̃ν γὰρ πλη̃θος πολὺ σφόδρα

⁸καὶ Ιωακιμ ὁ ἱερεὺς ὁ μέγας καὶ ἡ γερουσία τω̃ν υἱω̃ν Ισραηλ οἱ κατοικου̃ντες ἐν Ιερουσαλημ ἠ̃λθον του̃ θεάσασθαι τὰ ἀγαθά ἃ ἐποίησεν κύριος τω̨̃ Ισραηλ καὶ του̃ ἰδει̃ν τὴν Ιουδιθ καὶ λαλη̃σαι μετ' αὐτη̃ς εἰρήνην

⁹ὡς δὲ εἰση̃λθον πρὸς αὐτήν εὐλόγησαν αὐτὴν πάντες ὁμοθυμαδὸν καὶ εἰ̃παν πρὸς αὐτήν σὺ ὕψωμα Ιερουσαλημ σὺ γαυρίαμα μέγα του̃ Ισραηλ σὺ καύχημα μέγα του̃ γένους ἡμω̃ν

¹⁰ἐποίησας ταυ̃τα πάντα ἐν χειρί σου ἐποίησας τὰ ἀγαθὰ μετὰ Ισραηλ καὶ εὐδόκησεν ἐπ' αὐτοι̃ς ὁ θεός εὐλογημένη γίνου παρὰ τω̨̃ παντοκράτορι κυρίω̨ εἰς τὸν αἰω̃να χρόνον καὶ εἰ̃πεν πα̃ς ὁ λαός γένοιτο

¹¹καὶ ἐλαφύρευσεν πα̃ς ὁ λαὸς τὴν παρεμβολὴν ἐφ' ἡμέρας τριάκοντα καὶ ἔδωκαν τη̨̃ Ιουδιθ τὴν σκηνὴν Ολοφέρνου καὶ πάντα τὰ ἀργυρώματα καὶ τὰς κλίνας καὶ τὰ ὁλκει̃α καὶ πάντα τὰ κατασκευάσματα αὐτου̃ καὶ λαβου̃σα αὐτὴ ἐπέθηκεν ἐπὶ τὴν ἡμίονον αὐτη̃ς καὶ ἔζευξεν τὰς ἁμάξας αὐτη̃ς καὶ ἐσώρευσεν αὐτὰ ἐπ' αὐτω̃ν

¹²καὶ συνέδραμεν πα̃σα γυνὴ Ισραηλ του̃ ἰδει̃ν αὐτὴν καὶ εὐλόγησαν αὐτὴν καὶ ἐποίησαν αὐτη̨̃ χορὸν ἐξ αὐτω̃ν καὶ ἔλαβεν θύρσους ἐν ται̃ς χερσὶν αὐτη̃ς καὶ ἔδωκεν ται̃ς γυναιξὶν ται̃ς μετ' αὐτη̃ς

¹³καὶ ἐστεφανώσαντο τὴν ἐλαίαν αὐτὴ καὶ αἱ μετ' αὐτη̃ς καὶ προη̃λθεν παντὸς του̃ λαου̃ ἐν χορεία̨ ἡγουμένη πασω̃ν τω̃ν γυναικω̃ν καὶ ἠκολούθει πα̃ς ἀνὴρ Ισραηλ ἐνωπλισμένοι μετὰ στεφάνων καὶ ὕμνουν ἐν τω̨̃ στόματι αὐτω̃ν

¹⁴καὶ ἐξη̃ρχεν Ιουδιθ τὴν ἐξομολόγησιν ταύτην ἐν παντὶ Ισραηλ καὶ ὑπερεφώνει πα̃ς ὁ λαὸς τὴν αἴνεσιν ταύτην

ΙΟΥΔΉΘ, κεφαλίς 16

¹καὶ εἰ̃πεν Ιουδιθ ἐξάρχετε τω̨̃ θεω̨̃ μου ἐν τυμπάνοις ἄ̨σατε τω̨̃ κυρίω̨ ἐν κυμβάλοις ἐναρμόσασθε αὐτω̨̃ ψαλμὸν καὶ αἰ̃νον ὑψου̃τε καὶ ἐπικαλει̃σθε τὸ ὄνομα αὐτου̃

²ὅτι θεὸς συντρίβων πολέμους κύριος ὅτι εἰς παρεμβολὰς αὐτου̃ ἐν μέσω̨ λαου̃ ἐξείλατό με ἐκ χειρὸς καταδιωκόντων με

³ἠ̃λθεν Ασσουρ ἐξ ὀρέων ἀπὸ βορρα̃ ἠ̃λθεν ἐν μυριάσι δυνάμεως αὐτου̃ ὡ̃ν τὸ πλη̃θος αὐτω̃ν ἐνέφραξεν χειμάρρους καὶ ἡ ἵππος αὐτω̃ν ἐκάλυψεν βουνούς

⁴εἰ̃πεν ἐμπρήσειν τὰ ὅριά μου καὶ τοὺς νεανίσκους μου ἀνελει̃ν ἐν ῥομφαία̨ καὶ τὰ θηλάζοντά μου θήσειν εἰς ἔδαφος καὶ τὰ νήπιά μου δώσειν εἰς προνομὴν καὶ τὰς παρθένους μου σκυλευ̃σαι

⁵κύριος παντοκράτωρ ἠθέτησεν αὐτοὺς ἐν χειρὶ θηλείας

⁶οὐ γὰρ ὑπέπεσεν ὁ δυνατὸς αὐτω̃ν ὑπὸ νεανίσκων οὐδὲ υἱοὶ τιτάνων ἐπάταξαν αὐτόν οὐδὲ ὑψηλοὶ γίγαντες ἐπέθεντο αὐτω̨̃ ἀλλὰ Ιουδιθ θυγάτηρ Μεραρι ἐν κάλλει προσώπου αὐτη̃ς παρέλυσεν αὐτόν

⁷ἐξεδύσατο γὰρ στολὴν χηρεύσεως αὐτη̃ς εἰς ὕψος τω̃ν πονούντων ἐν Ισραηλ ἠλείψατο τὸ πρόσωπον αὐτη̃ς ἐν μυρισμω̨̃

⁸καὶ ἐδήσατο τὰς τρίχας αὐτη̃ς ἐν μίτρα̨ καὶ ἔλαβεν στολὴν λινη̃ν εἰς ἀπάτην αὐτου̃

⁹τὸ σανδάλιον αὐτη̃ς ἥρπασεν ὀφθαλμὸν αὐτου̃ καὶ τὸ κάλλος αὐτη̃ς ἠ̨χμαλώτισεν ψυχὴν αὐτου̃ διη̃λθεν ὁ ἀκινάκης τὸν τράχηλον αὐτου̃

¹⁰ἔφριξαν Πέρσαι τὴν τόλμαν αὐτη̃ς καὶ Μη̃δοι τὸ θράσος αὐτη̃ς ἐταράχθησαν

¹¹τότε ἠλάλαξαν οἱ ταπεινοί μου καὶ ἐφοβήθησαν οἱ ἀσθενου̃ντές μου καὶ ἐπτοήθησαν ὕψωσαν τὴν φωνὴν αὐτω̃ν καὶ ἀνετράπησαν

¹²υἱοὶ κορασίων κατεκέντησαν αὐτοὺς καὶ ὡς παι̃δας αὐτομολούντων ἐτίτρωσκον αὐτούς ἀπώλοντο ἐκ παρατάξεως κυρίου μου

¹³ὑμνήσω τω̨̃ θεω̨̃ μου ὕμνον καινόν κύριε μέγας εἰ̃ καὶ ἔνδοξος θαυμαστὸς ἐν ἰσχύι ἀνυπέρβλητος

¹⁴σοὶ δουλευσάτω πα̃σα ἡ κτίσις σου ὅτι εἰ̃πας καὶ ἐγενήθησαν ἀπέστειλας τὸ πνευ̃μά σου καὶ ὠ̨κοδόμησεν καὶ οὐκ ἔστιν ὃς ἀντιστήσεται τη̨̃ φωνη̨̃ σου

¹⁵ὄρη γὰρ ἐκ θεμελίων σὺν ὕδασιν σαλευθήσεται πέτραι δ' ἀπὸ προσώπου σου ὡς κηρὸς τακήσονται ἔτι δὲ τοι̃ς φοβουμένοις σε σὺ εὐιλατεύσεις αὐτοι̃ς

¹⁶ὅτι μικρὸν πα̃σα θυσία εἰς ὀσμὴν εὐωδίας καὶ ἐλάχιστον πα̃ν στέαρ εἰς ὁλοκαύτωμά σοι ὁ δὲ φοβούμενος τὸν κύριον μέγας διὰ παντός

¹⁷οὐαὶ ἔθνεσιν ἐπανιστανομένοις τω̨̃ γένει μου κύριος παντοκράτωρ ἐκδικήσει αὐτοὺς ἐν ἡμέρα̨ κρίσεως δου̃ναι πυ̃ρ καὶ σκώληκας εἰς σάρκας αὐτω̃ν καὶ κλαύσονται ἐν αἰσθήσει ἕως αἰω̃νος

¹⁸ὡς δὲ ἤλθοσαν εἰς Ιερουσαλημ προσεκύνησαν τω̨̃ θεω̨̃ καὶ ἡνίκα ἐκαθαρίσθη ὁ λαός ἀνήνεγκαν τὰ ὁλοκαυτώματα αὐτω̃ν καὶ τὰ ἑκούσια αὐτω̃ν καὶ τὰ δόματα

¹⁹καὶ ἀνέθηκεν Ιουδιθ πάντα τὰ σκεύη Ολοφέρνου ὅσα ἔδωκεν ὁ λαὸς αὐτη̨̃ καὶ τὸ κωνώπιον ὃ ἔλαβεν ἑαυτη̨̃ ἐκ του̃ κοιτω̃νος αὐτου̃ εἰς ἀνάθημα τω̨̃ θεω̨̃ ἔδωκεν

²⁰καὶ ἠ̃ν ὁ λαὸς εὐφραινόμενος ἐν Ιερουσαλημ κατὰ πρόσωπον τω̃ν ἁγίων ἐπὶ μη̃νας τρει̃ς καὶ Ιουδιθ μετ' αὐτω̃ν κατέμεινεν

²¹μετὰ δὲ τὰς ἡμέρας ταύτας ἀνέζευξεν ἕκαστος εἰς τὴν κληρονομίαν αὐτου̃ καὶ Ιουδιθ ἀπη̃λθεν εἰς Βαιτυλουα καὶ κατέμεινεν ἐπὶ τη̃ς ὑπάρξεως αὐτη̃ς καὶ ἐγένετο κατὰ τὸν καιρὸν αὐτη̃ς ἔνδοξος ἐν πάση̨ τη̨̃ γη̨̃

²²καὶ πολλοὶ ἐπεθύμησαν αὐτήν καὶ οὐκ ἔγνω ἀνὴρ αὐτὴν πάσας τὰς ἡμέρας τη̃ς ζωη̃ς αὐτη̃ς ἀφ' ἡ̃ς ἡμέρας ἀπέθανεν Μανασσης ὁ ἀνὴρ αὐτη̃ς καὶ προσετέθη πρὸς τὸν λαὸν αὐτου̃

²³καὶ ἠ̃ν προβαίνουσα μεγάλη σφόδρα καὶ ἐγήρασεν ἐν τω̨̃ οἴκω̨ του̃ ἀνδρὸς αὐτη̃ς ἔτη ἑκατὸν πέντε καὶ ἀφη̃κεν τὴν ἅβραν αὐτη̃ς ἐλευθέραν καὶ ἀπέθανεν εἰς Βαιτυλουα καὶ ἔθαψαν αὐτὴν ἐν τω̨̃ σπηλαίω̨ του̃ ἀνδρὸς αὐτη̃ς Μανασση

²⁴καὶ ἐπένθησεν αὐτὴν οἰ̃κος Ισραηλ ἡμέρας ἑπτά καὶ διει̃λεν τὰ ὑπάρχοντα αὐτη̃ς πρὸ του̃ ἀποθανει̃ν αὐτὴν πα̃σι τοι̃ς ἔγγιστα Μανασση του̃ ἀνδρὸς αὐτη̃ς καὶ τοι̃ς ἔγγιστα του̃ γένους αὐτη̃ς

²⁵καὶ οὐκ ἠ̃ν ἔτι ὁ ἐκφοβω̃ν τοὺς υἱοὺς Ισραηλ ἐν ται̃ς ἡμέραις Ιουδιθ καὶ μετὰ τὸ ἀποθανει̃ν αὐτὴν ἡμέρας πολλάς

Для корректного отображения некириллических текстов желательно установить шрифты Lucida Sans Unicode (для текстов на греческом) и Hirmos (для текстов на церковнославянском). Если Ваш браузер поддерживает технологию CSS3, шрифты будут загружены автоматически.

Комментарии:

Комментарий к «Брюссельской Библии»

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

1 В действительности Навуходоносор был царем Вавилонским (664-562). Здесь он представлен в образе могущественного и нечестивого повелителя, врага Израиля (ср Дан 3:98). Ниневия была разрушена его отцем Набопаласаром в 612 г.

1:5 "Арфаксад" - неизвестен истории.

1:6 "Нагорная страна" - высокие плоскогорья западного Ирана.

2:1 "18 год" царствования Навуходоносора, т.е. 587 г., год взятия Иерусалима. Автор противопоставляет этому скорбному воспоминанию рассказ о победе Иудифи.

2:5 "Господин всей земли" - официальный титул персидского царя.

2:7 "Приготовлять землю и воду" - персидское выражение, означающее: открыть путь войску и снабдить его необходимым.

3:8 "Чтобы все языки и племена их призывали его как Бога" - ассирийские и вавилонские цари никогда не имели таких претензий. Селевкиды же, по примеру Александра Македонского, стали требовать, чтобы им воздавались божеские почести.

4:3 Автор группирует далекие друг от друга события, представляя возвращение из Плена и заселение Иерусалима (539-400) - быть может и очищение храма после гонения Антиоха IV (165 г.,), как происшедшие при жизни Навуходоносора. Этот метод художественного построения рассказа свойственен назидательным книгам Библии (см Введение).

4:6 Города "Ветилуя" и "Ветомесфем" не упоминаются в других письменных документах древности.

5:5 Эпизод с Ахиором, "братом света", напоминает эпизод с Валаамом (Числ 22). Сам Ахиор как будто списан с образа мудрого и добродетельного Ахиахара (ср Тов 1:21). Свящ. история избранного народа излагается здесь в ее богословском истолковании: как деяния Бога в истории, что многократно утверждается в ВЗ (особ, в Пс 77, Пс 104, Пс 105; ср Иез 16, Иез 20; Прем 10сл) и в НЗ (Деян 7). Тем самым подготавливается выступление Иудифи перед Олоферном.

5:8 "Бог неба" - персидское выражение (ср Езд 5:11сл; Езд 6:9сл и Елефантинские папирусы). В Библии оно часто влагается в уста неиудея, говорящего о Боге Израиля (ср Дан 2:18).

"В Месопотамию", т.е. в Харран арамейский.

5:24 Религиозному пониманию истории, изложенному Ахиором, противополагается чисто человеческое понимание: везде торжествует сила. Вся книга иллюстрирует тезис Ахиора, повторенный Иудифью.

7:28 Наказание за индивидуальный грех связано здесь с наказанием народа за "грехи отцов". Согласно древней вере Израиля, преступления, совершенные каким-либо лицом, тяготели над всем народом.

8:1 "Иудифь" значит иудеянка. Она олицетворяет свой народ (см. ее хвалебную песню Иф 16:2, Иф 16:4и далее). Прообразом ей служит Иаиль (Суд 4 17-22).

8:17 Старейшины Ветилуи не правы, когда они, подобно Иову (Иов 38:2), судят замысел Божий о человеке, как бы сомневаясь в его мудрости. Им следовало бы смириться и молчать. Автор кн. Иудифи призывает с сыновним доверием обращаться к Богу. Здесь мы видим уже христианский подход к молитве.

8:20 Точка зрения Ахиора, которую Иудифь излагает Олоферну. Вместе со своими соотечественниками она приступает к национальному испытанию совести и заключает, что в народе нет идолопоклонства, издревне обличавшегося пророками (что соответствовало действительности в конце эпохи второго Храма).

8:25 "Испытует нас, как и отцов наших" - несчастье, постигающее праведного, - не кара, а испытание. Автор кн Иова не пришел еще к постижению этой истины.

9:1 Автор часто упоминает Иерусалим, Храм, служение первосвященника (Иф 4:2-3, Иф 4:6-8; Иф 5:19; Иф 8:21-24; Иф 9:8-13; Иф 15:8; Иф 16:18).

9:7 Высокомерие язычников, гордящихся своей военной силой, всегда было соблазном для Израиля и давало повод уповать на помощь Божию.

9:11 "Спаситель безнадежных" - упоминание смиренных "бедняков", возлагающих все упование на Бога, характерно для благочестия ВЗ.

9:13 "Слова истины" - уверения Иудифи, что слова ее истинны (ср Иф 11:5, Иф 11:10), хотя она и намерена обмануть Олоферна (Иф 11:12-19), следует рассматривать в историческом контексте эпохи праотцев (ср Быт 27:1-25; Быт 34:13-29; Быт 37:32-34) и браней Ягве (Ис Нав 2:1-7; Суд 4:17-22): обман врага не считался тогда предосудительным поступком.

11:5 В обращение Иудифи к Олоферну искусно вплетается двусмысленность. "Дело".и "господин", о которых говорится в ст Иф 11:6, понимаются различно Иудифью и слушающим ее Олоферном. Та же двусмысленность в ст Иф 11:16. В ст Иф 11:8Иудифь восхваляет мудрость Олоферна и в то же время пытается его обмануть.

Книга Иудифи была написана в Палестине, приблизительно в середине 2 в. до Р.Х., в атмосфере национального и религиозного подъема, вызванного восстанием Маккавеев. Она повествует о победе избранного народа над его врагами. В литературном отношении она отличается ясностью и стройностью композиции. Целью автора было, вероятно, синтезировать в одном эпизоде религиозно-историческую драму еврейского народа. Стремлением к такому обобщению, очевидно, и объясняется свободное обращение с историческими фактами, нарушение хронологии событий и т.д. Образ Олоферна, представителя язычества, олицетворяет силы зла, тогда как Иудифь, т.е. «Иудеянка», символизирует иудеев, членов народа Божия. Этот народ обречен, находится на краю гибели, но Бог, избрав Своим орудием слабую женщину, дает ему возможность победить и ведет его в Иерусалим. Некоторые черты этой книги в какой-то мере сближают ее с апокалиптическими писаниями: кн. Даниила, Иезекииля.Иоиля; действие происходит на равнине Ездрелон, недалеко от равнины Армагеддона, где впоследствии ап. Иоанн предвидит эсхатологическую битву (Откр 16:16). Автор представляет свою героиню женщиной благочестивой, строго придерживающейся иудейских обрядов и предписаний Закона. В то же время у него уже можно заметить расширение перспективы: спасение Иерусалима достигается в Ветилуе, на Самарийской земле, которой гнушались «благомыслящие» приверженцы узкого иудейства: даже в самом стане Олоферна есть люди, признающие иудеев избранным народом. Таков Ахиор, выступающий в защиту иудеев (Иф 5:5-21) и в дальнейшем сам обращающийся к истинному Богу (Иф 14:5-10).

В славяно-русской Библии, как и в Вульгате, эти три книги, следующие за историческими, составляют небольшую группу, отличающуюся целым рядом особых черт.

1) Текст их плохо установлен. В основе кн Товита лежит неизвестный нам семитский оригинал. Бл. Иероним использовал для лат. перевода (Вульг) т. н. «халдейский» (в действительности же арамейский), ныне утерянный, текст. Однако недавно в одной из Кумранских пещер были обнаружены отрывки четырех арамейских рукописей и евр рукописи этой книги. Греческий, сирийский и латинский переводы кн Товита являются разновидностями греч текста, из которых наиболее важны две: одна представлена Ватиканской (В) и Александрийской (А) рукописями, другая Синайским кодексом и древнелатинской версией, вероятно более древней, подтвержденной теперь Кумранскими фрагментами.

Евр оригинал кн. Иудифи также утерян. Греч, текст представлен в трех вариантах, во многом расходящихся между собой. Текст Вульг в свою очередь сильно отличается от греческого и еврейского. Бл. Иероним, вероятно, переработал прежний латинский перевод, использовав арамейский пересказ.

Кн. Есфири существует в краткой евр и более пространной греч версии. Есть два варианта греч текста: распространенный вариант греч Библии и искаженный вариант «Лукиановской рецензии» (редакции). В греч версии содержатся добавления к евр: сон Мардохея (до Есф 1:1) и его объяснение (после Есф 10), два указа Артаксеркса (после Есф 3:12), молитвы Мардохея и Есфири (после Есф 14:17), другой рассказ об обращении Есфири к Артаксерксу (Есф 5:1-2), наконец добавление, объясняющее происхождение греч версии (после Есф 10:3). В нашем издании сохранен тот же порядок, что и в греч тексте, но добавления напечатаны в скобках, без нумерации.

2) Кн. Товита и Иудифи не включены в евр Библию, не признают их и протестанты. Эти книги, наз. католиками второканоническими, (т.е. вошедшими позже канонических в канон Писаний: различение между прото- и второканоническими относится к хронологии, а не к достоинству книг) в святоотеческую эпоху были признаны католической Церковью после некоторых колебаний. Читатели пользовались ими уже очень рано. В официальных списках канона они появляются на Западе со времени римского синода 382 г., а на Востоке со времени т. н. «Трулльского» Константинопольского собора 692 г., хотя православные продолжают называть их неканоническими (Трулльский собор, подтвердив правила Карфагенского собора, таким образом включил эти книги в список свящ. книг. Православные считают их благочестивыми, полезными, назидательными, но византийские канонисты продолжают говорить, что по достоинству они не равны каноническим книгам. Вопрос о их богодухновенности подлежит дальнейшему обсуждению).

Второканоническими католики считают и греческие части кн. Есфири. Евр. текст Есфири вызывал споры среди раввинов еще в 1 в. по Р.Х., но в дальнейшем книга стала пользоваться у евреев большим почетом: она была признана ими, как впоследствии протестантами, богодухновенной.

3) Все эти книги принадлежат к литературному жанру, который в наше время можно определить как назидательную историческую повесть.

Как с историей, так и с географией авторы повествований обращаются весьма вольно. Согласно кн Товита, старый Товит в молодости видел еще разделение царства после смерти Соломона в 931 г (Тов 1:4), был уведен в плен вместе со всем коленом Неффалимовым в 734 г (Тов 1:5 и Тов 1:10), а его сын Товия умер уже только после разрушения Ниневии в 612 г (Тов 14:15). Сеннахирим показан в книге прямым преемником Салманасара (Тов 1:15), так что царствование Саргона в повествовании пропущено. От Раг Мидийских, расположенных в горах, до Экбатаны, помещенной автором на равнине, как будто бы только два дня пути, тогда как на самом деле Екбатана лежит на 2.000 м над уровнем моря, намного выше Раг, и один город отстоит от другого на 300 км. В кн. Есфири историческое обрамление более определенно: город Сузы описан правильно, некоторые персидские обычаи подмечены верно. Артаксеркс (евр переделка имени Ксеркса) является исторически известной личностью, и нравственный образ этого царя соответствует тому, что о нем говорит Геродот. Однако указ об истреблении иудеев, который он соглашается подписать, мало соответствует той политике терпимости, которую проводили Ахемениды; еще менее правдоподобно, что он разрешил истреблять своих собственных подданных и что 75.000 персов дали перебить себя без сопротивления. В годы, на которые указывается в рассказе, персидская царица, супруга Ксеркса, носила имя Аместрис, и в действительной истории нет места ни для Астини, ни для Есфири. Если Мардохей был уведен в плен при Навуходоносоре (Есф 2:6), то при Ксерксе ему должно было быть около 150 лет.

В книге Иудифи к истории и географии проявляется еще более вольное отношение. Действие отнесено ко времени Навуходоносора, «царствовавшего над Ассириянами в Ниневии» (Иф 1:1), тогда как Навуходоносор был царем Вавилона, а Ниневия была уже разрушена его отцом Набопаласаром. Наоборот, возвращение из плена, которое произошло только при Кире, представлено уже как совершившийся факт (Иф 4:3, Иф 5:19). Олоферн и Рагой — имена персидские, некоторые же детали рассказа напоминают греч. обычаи (Иф 3:7, Иф 15:13).

Изображение движения войск Олоферна (Иф 2:21-28) не соответствует географическим данным. Когда он доходит до Самарии, названий мест становится больше, и мы как будто вступаем теперь на более твердую почву. Но многие из этих названий неизвестны и звучат странно. Даже местонахождение города Ветилуи, являющегося центром описанных действий, невозможно определить на карте, несмотря на кажущиеся топографические уточнения рассказа. Эти вольности объясняются, очевидно, тем, что целью авторов являлось создать не историческую хронику, а произведения иного типа. По всей вероятности, отправными точками служили реальные факты, которые свободно комбинировались, чтобы предложить читателям одновременно назидательную книгу и увлекательный рассказ, вроде современного исторического романа. Поэтому важно определить цель каждого автора и смысл преподанного в его книге поучения.

Комментарий к «Толковой Библии» Лопухина

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

1:1 Начало 1-го стиха имеет свое прямое продолжение в 5-м стихе; вставка же об Арфаксаде (со второй половины 1-го стиха по 4-й включительно) — есть как бы вводное предложение, знакомящее точнее с некоторыми побочными обстоятельствами и временем повествуемого события.

Вместо «12-го» года Сирийский текст имеет 13-й.

Навуходоносор, царь Ниневии, есть — быть может — Ассурбанипал (667-647). Правда, ни один из ассирийских царей не носил имени Навуходоносора (значение имени: «да покровительствует короне Небо!»), потому что бог Небо почитался лишь в Вавилонии. Однако, так как Ассурбанипал царствовал над обеими странами, Ассирией и Вавилонией, естественно было бы, если б он, в качестве вавилонского царя, принял и имя Навуходоносора, служившее выражением почтения богу страны. Надписи того времени, открытые при раскопках и прочитанные, рассказывают об Ассурбанипале, что именно он победил мидян и потом, после этой победы, пожелал восстановить свою власть над всей западной Азией, возмутившейся против него — от Лидии, где царствовал Гигес († 650 г.), до Мемфиса в Египте, где царствовал Псамметих I († 617 г.), сын Нехао I († 666 г.).

Арфаксад — есть, быть может, имя, измененное переписчиками из Фраорта или Афраата (617-625), преемника Дейока (700-647), царя мидийского.

1:2-4 Прочность стен г. Екбатан вообще представляется чрезвычайною и даже баснословною. Тем не менее, другие древние писатели и новейшие раскопки подтверждают библейское свидетельство. Надо только заметить относительно ширины башен и стен, что указываемая Библией мера 50-60 локтей обозначает, вероятно, максимум ширины, какую имели башни и стены внизу, у фундамента, так как чем выше, тем стены были уже и менее массивны.

Число башен, усеивавших стены Екбатан, не указывается. Вероятно, их было не меньше, чем в стенах Ниневии, где, по Диодору Сицилийскому, было 1500 башен, простиравшихся в высоту до 200 футов.

Слишком широкие и высокие ворота стен делались для того, чтобы войска могли проходить через них совершенно свободно и быстро, в полном строе и со всеми воинскими снаряжениями.

1:5 В пределах Рагава (15 ст.: «на горах Рагава») — греч. ’Ραγαί, или ’Ράγα, —ων — очень значительный и древний город Мидии в провинции Рагианской, в 10 днях пути от г. Екбатан (ср. Тов 1:14, «в Рагах Мидийских»).

1:6 Идаспис (Вульгата имеет Iadason) — это, вероятно, Εὐλαι̃ος (ср. Arrian. Anab. 7, 7. Плиний. Ест. истор. 6, 31; יַלּוא — Дан 8:2) — нынешний Absal или Desphul, по другим — Kuran, а может быть — Χοάσπης в Сузианской местности (ср. Страбон, XV, гл. 3).

Ариох — (׃ךׂויְרא) имя, упоминаемое и у Моисея, Быт 14:1,9, а также у Даниила, 2:14.

Царь Елимейский ’Ελυμαι̃οι — обитатели персидской местности Елима, םָליֵע.

Сыны Хелеуда (Χελεούδ. Vetus Latinus имеет Chelleuth, Сирский — напротив — халдеев). По догадке Эвальда (Gesch. d. V. Isz. III. 2, с. 543), здесь, вероятно, надо читать «дети крота» (דלה) — прозвище, данное в насмешку древним сирийцам.

В ополчение сынов Хелеуда. Точнее и правильнее читать, вместе с Сирским: «в битву», или «для сражения с сынами Хелеуда».

1:7-10 Местности, перечисляемые здесь, все более или менее общеизвестны. Пояснений требуют лишь немногие. Βετάνη и Χελλούς — это еврейские: תׂונְע—תיֵּב и לּוהְלַה, упоминаемые у Нав 15:59,58.

Κάδης שֶדֶק, ср. Нав 15:23.

1:11-12 В предшествующем 7 стихе говорится неопределенно, что Навуходоносор послал ко всем, живущим в Персии и других перечисляемых далее странах. Зачем послал? — это определение узнаем из 11 стиха. Он посылал звать их с собою на войну против Арфаксада. Но — они все отказались. Любопытное объяснение этого отказа приводит Библия: отказались потому что не боялись его (Навуходоносора). В древних международных отношениях так еще мало, по-видимому, имели значения нравственные принципы и обязательства. Сила являлась главным и единственным вершителем и регулятором судеб и отношений народов: кого боялись, кто умел внушить страх, тому покорялись и перед тем заискивали. Примеров героического положения души одним народом за другого содружественного — видим в древней истории мало.

1:12 Пределы двух морей — здесь имеются в виду два главных рукава р. Нила (Astaboras и Astapus), называемые у арабов — белое и голубое море.

1:13-16 Приготовления к войне с Арфаксадом, начатые в 12-й или 13-й год царствования Навуходоносора, заняли несколько лет; значительная часть этого времени отнята была посольствами к обитателям запада, давшими столь безуспешные результаты. Это, однако, не охладило намерений Навуходоносора, и он в 17-й год царствования расправился с Арфаксадом собственными силами. Надо полагать, что Навуходоносор даже и не имел вовсе нужды обращаться для борьбы с Арфаксадом к содействию западных обитателей, и посольство его к ним имело в виду не смиренную просьбу о помощи, а то же высокомерное и с сознанием своей силы приглашение — покориться и какими-нибудь демонстрациями не мешать задуманному им делу. Последняя цель посольствами была, как видно, все-таки достигнута по крайней мере настолько, что отказавшихся от союза с Навуходоносором не видим и на стороне Арфаксада, предоставленного в борьбе со врагом так же своим собственным силам. Перевес в силах был, несомненно, на стороне Навуходоносора, около которого все же сгруппировались «очень многие народы» (6 ст.), составившие «весьма многое множество ратных мужей» (16 ст.).

2:1-3 Вместо «18-го» года Вульгата указывает «13-й» (tertio decimo). Это было бы правдоподобно лишь при игнорировании 13-16 стихов 1-й главы и допустимо по связи с 1:1. Дата 13-го стиха 1 гл. делает более правдоподобною и допустимою для 1 ст. 2 гл. дату греческого текста — в восемнадцатом году (ἐν τω̨̃ ἔτει τω̨̃ ὀκτωκαιδεκάτω̨).

Первый месяц = нисан, соответствующий нашему апрелю.

Как он сказал — (см. ранее, 1:12); намерение Навуходоносора отомстить непокорным народам выражено в 1:12 гораздо сильнее. Он не просто сказал, а поклялся престолом и царством своим отомстить непокорным. Это намерение сохранялось, как видно из 2 ст., в тайне, которую теперь Навуходоносор и открывает своим сановникам. Опьяненные успехами в войне с Арфаксадом, они с большою готовностью отдают себя на исполнение его воли — погубить всех, кто не повиновался слову уст его.

2:4-13 Имя Олоферна известно у Полибия (III, 5. 2) под другою формою ’Οροφέρνης.

2:7 Чтоб они приготовляли землю и воду — обычная формула обращения персидских царей к тем, покорности которых они требовали, соответственно чему выражение — дать землю и воду — означало изъявить полную покорность.

2:8 Река (ποταμός), упоминаемая в 8 ст., не есть какая-либо определенная река, а коллективное обозначение вообще всех местных рек.

2:11 По всей земле твоей — имеется в виду вся область, подлежавшая нападению и завоеванию Олоферна.

2:12 Жив я, — и крепко царство мое — род клятвы и решительнейшее подтверждение истинности слов (ср. Чис 14:21; Иудифь 11:7; 12:4).

2:14-20 Огромное войско Олоферна из отборных мужей, обеспеченное продовольствием и всем потребным для далекого похода, должно было лишь предварить (19 ст.) самого царя Навуходоносора, который намеревался (7 ст.) сам тот час же посетить завоеванные места с еще большим войском и довершить над ними свой грозный и неумолимый суд. Это дается понять и из 10 стиха, где Олоферн получает предписание — всех, которые сами сдадутся ему, сохранить до дня обличения их.

2:21-23 Несмотря на сравнительное обилие, по-видимому, «точных» обозначений всего похода, трудно многие из них определить ближе и яснее.

2:21 Вектелеф — греч. Βαικτιλαιθ, иначе Βεκτ{ι|ε|η}λ{ά|ε}θ, Βαιτου{λί|ει}α, лат. Bethulia, короче Bithila. Судя по расстоянию 3-х дней пути от Ниневии, это была местность в сев. Месопотамии, и плодоносной Антемузии, — Мигдония.

Близ горы — по-гречески именно горы ’Αγγίου, лат. Agge и Ange (Вульгата) — имя нигде более не встречаемое.

2:23 Фудяне — это ливийцы (Иер 46:9; Езд 30:5; 27:10).

Лудяне — неточность, затрудняющая сказать, кто здесь имеется в виду. Можно полагать, что если это и было самостоятельное племя, то во всяком случае не в этой области. Здесь же они не появились ли, может быть, как наемники ратного дела (Иез 28:10)?

Сыны Рассиса — ’Ρασσίς, Vetus Latinus — Tiras et Rasis, Вульгата — Tharsis, т. е. Tarsus. Может быть, ’Ρασσίς здесь от ’Ρω̃σος, или ’Ρω̃σσος, горной линии и города, южнее аммонитян.

Сыны Исмаила — разные бедуинские племена — имели в северной Аравии южнее Вавилона очень значительные места поселения.

К земле Хеллеонской — некоторые тексты пытаются поправить и пояснить — к земле Халдеев. Удачность такой поправки, однако, весьма сомнительна.

2:24 Высокие города, т. е. города укрепленные, крепости.

При потоке Авроне = ’Αβρονα̃, иначе ’Αρβωναϊ, Χεβρών или Χευρών, по мнению некоторых, река Ховар (Chaboras, Chabur или Habur). Другие исследователи полагали, что в первоначальном тексте книги здесь стояло רהגה רבעב — по сю сторону реки, т. е. Евфрата, но переводчик ошибочно принял רבע за имя реки, которому прибавил и греческое окончание.

2:25 До пределов Иафета — ’Ιάφεθ. По мнению некоторых исследователей это ’Ιάφεθ произошло из Ναβαται̃οι, что делает более сообразным дальнейшее пояснение Библии — (до пределов наватеев) лежащих к югу на передней стороне Аравии.

2:28 Жители Сура и Окины. Ζούρ, иначе Ζούδ, евр. דׂוּד, Δωρα̃ 1 Макк 15:11 — приморский город близ Кармила.

Вместо «καὶ ’Οκινὰ» («и Окины») — некоторые списки имеют «καὶ ἐπέκεινα» (τοὺς Κινναίους). Если принять более правильным первое чтение (’Οκινὰ), то в таком случае под «’Οκινὰ» можно разуметь евр. ׂוּכַע, может быть с ז на конце — Акко или Аккон, известный приморский порт Птолемаиду, севернее Доры.

Жители Иемнаана — ’Ιεμναάν, иначе ’Ιάμνειαν филистимский город на Средиземном море (2 Пар 26:6; ср. 1 Макк 5:58; 4:15).

На основании более или менее точных обозначений местностей, посещенных Олоферном, открывается возможность сделать общее представление о деятельности Олоферна. Сначала он совершил род набега на Каппадокию и часть Малой Азии. Затем он двинулся на восток от Евфрата, куда его побудило направиться возмущение жителей Вавилона и Месопотамии. Расположившись со своей огромной армией от реки Хавора до Персидского залива, он подавил восстание Халдеи и принял участие в поражении Вавилона и его союзников, о чем подробно рассказывается, между прочим, в истории Ассурбанипала. Присоединение к бунтовщикам против Навуходоносора арабов побудило Олоферна обратить особое внимание на этот беспокойный элемент, рассеянный по всем странам, упоминаемым Библией по дороге Олоферна. Поразительная энергия и успех, с каким Олоферн смирял бунтовщиков против своего верховного владетеля, повсюду рассеивали ужас и трепет пред грозным полководцем, не знавшим никакой пощады и снисхождения ко всему, что попадалось ему на пути.

3:1-4 Поступай (с нами и со всем достоянием нашим) как будет тебе угодно! — в смысле умилостивительном, в целях возбуждения сострадания. И действительно, в описании действий Олоферна в приморской стране нет, например, таких ужасающих подробностей, какие приводятся выше, 2 гл. 26-27 ст. По-видимому, Олоферн ограничился здесь лишь тем, что уничтожил прежнее богопочитание приморцев и навязал им нового бога — Навуходоносора, что более всего, конечно, должно было навести ужас на соседнего Израиля, боявшегося и для себя той же участи.

3:5-7 В то время как у других народов Олоферн избил даже и всех юношей их острием меча, к приморцам и здесь он является как будто более гуманным, позволив себе пополнить ими свое войско. К этой гуманности могли располагать Олоферна приморцы и своим подкупающим отношением, повсюду принимая его с венками, ликами и тимпанами.

3:8 Рощи — с посвященными Астарте деревами (2 Пар 14:2).

3:9 Близ Дотеи. Вместо «Дотеи» (Δωταία) — стоит в других местах Δωθ{αΐ|ει}μ (4:6; 7:3,18; 8:3), евр. ןִיתּד (Быт 37:17; 4 Цар 6:13).

3:10 Между Гаваем — Γαιβαί — Γεβάλ, Γαβαί = испорченное ַעֹּבלִּג, горная цепь и деревня.

Город Скифов — Скифополь, древний ןַשֹ תיְּב.

4:1-3 Ужас иудеев пред Олоферном, как это прямо дается понять, здесь более всего вызывался тем, что он разграблял и уничтожал святилища покоренных народов. Та же опасность угрожала, очевидно, и святилищу Иеговы, только что восстановленному по возвращении из плена.

4:4 Конии — Κωνάς, иначе Κωνά, а по некоторые спискам даже Κώμας (без последующего καὶ), причем от этого κώμας (деревни) в ближайшую зависимость ставится дальнейшее Ветерона и т. д. в качестве определения (в деревне Ветерона и т. д.). В качестве самостоятельной местности под таким наименованием указать что-либо затруднительно.

Ветерона — Β{α|ε}ιθωρών — это ןוֹדה תיְּב, нынешний Beit’Ur.

Вельмена — Βελμέν, Александрийский Βελμαΐν, иначе ’Αβελμαείν, лат. Abelmam: местечко где-либо вблизи Дофаима (еще другие упоминания о нем: 7:3 — или Βελθέμ, или Βελβαΐμ и Βελμέν, а также Αβελμέν, Vetus Latinus Abelme, Вульгата: Belma, и 8:3 — Β{ε|α}λαμών) и Δαμών.

В Хову — Χωβά, или Χωβαΐ (15:5 и 4) — севернее Дамаска (Быт 14:15).

Есора — Αἰσωρά, ’Ασσαρών, — это, вероятно, רׂוּצָח — ’Ασώρ — Азор.

Равнина Салимская — Σαλήμ, долина Саронская — по одним; другие разумеют здесь местность в окрестностях Иерусалима.

4:6 Первосвященник Иоаким — по некоторым спискам носит имя Елиаким (’Ιλιακείμ).

Ветилуя — Β{ε|αι}τυλούα, Βατυλωά, Βαιτουλία, Вульгата: Bethulia, — местность, кроме этой книги, нигде более не упоминаемая. Трудно отождествить ее и с известными местностями. Эта неопределенность и неизвестность Ветилуи давала некоторым основание заподозрить и ее существование и признать здесь чистую фикцию, однако и Модин, куда скрылся Маттафия, так же не упоминается нигде более в Библии и не легко может быть найден среди известных ныне местностей, и между тем объяснить здесь все фикцией было бы совсем неубедительно. Некоторые подробности Библии в описании Ветилуи помогают несколько определить хотя приблизительно ее положение. Она была смежна с Израилем и Дофаимом (4:6; 7:3), находилась на горе, при подошве которой был источник (6:13; 7:12); из нынешних местностей значительнее других может подходить к этому определению Шейк-Шебель.

Ветомесфем — Β{α|ε}ιτομ{ε|α}σθαίμ, упоминаемый также в 15:4.

4:8 Старейшины всего народа Израильского — γερουσία, упоминаемые еще далее — 11:14; 15:8. Некоторые хотели видеть здесь указание на синедрион, и, так как последний не существовал ранее плена, то и самую историю Иудифи относили ко временам, более или менее значительно позднейшим плена. Это, однако, малоосновательно, ввиду того, что γερουσία здесь представляет просто перевод часто встречающегося в Библии выражения «старейшины Израиля».

4:9-12 Возопили... и смирили души свои... они (все мужи Израиля) и жены их и дети их и скот их. Каким образом должен был принять участие в скорби Израиля даже и скот их, об этом дает понятие другое подобное место в книге пророка Ионы (Иона 3:7-8), где рассказывается, как царь Ниневии, тронутый проповедью пророка и сам первый сменивший свои царские одежды на покаянное вретище, повелел и подданным своим, чтобы ни люди, ни скот, ни волы, ни овцы ничего не ели, не ходили на пастбище и воды не пили и чтобы покрыты были вретищем люди и скот и крепко вопияли к Богу. Печаль и скорбь всего окружающего должны были сопровождать скорбь Израиля и усугублять его вопль Богу о помиловании и надежду на услышание. Сам жертвенник — священное носилище молитв народа и милостей Иеговы — облекся во вретище, и терзающим сердце видом своим усугублял потоки покаянно-скорбных слез и молитв.

4:13-15 Редкий по трогательности и всеобщности подъем религиозного чувства иудеев не только вызывался их беспомощностью и страхом пред отчаянным положением, но был в то же время показателем и их внутренней сильной религиозной жизнеспособности, в которой особенно воспитали душу иудея бедствия последних лет существования царств. Это-то и придавало проявлениям скорби иудеев печать особой трогательности и умилостивило Господа услышать голос их и призреть на скорбь их.

5:1 Приготовления иудеев к сопротивлению, конечно, были смешны до ничтожества, при такой огромности войск Олоферна и таком количестве пройденных им и победоносно ниспроверженных царств и народов. Нет сомнения, и для иудеев это было ясно до очевидности. Но чем очевиднее было ничтожество их приготовлений к защите, тем идейнее и трогательнее был этот слабый порыв к кровавой борьбе за свои священные достояния, — порыв, со всею своею могучею силою заявивший себя в столь трогательном взыскании божественной помощи.

5:2-4 Желая иметь, очевидно, неизвестные дотоле сведения об Израиле, его стране, военных крепостях и силах и о причинах его упорства, Олоферн собирает всех начальников Моава и вождей Аммона и всех правителей приморской страны и требует от них этих сведений. Как ближайшие соседи Израиля, они более других осведомлены обо всем этом, и своею многочисленностью и разноплеменностью должны были придать этим сведениям особенную ценность, всесторонность и обстоятельность.

Многие находили невероятным, чтобы Олоферн сам ничего не слыхал и не знал об Израиле ранее. Однако неестественного в этом ничего нет ввиду вообще тогдашней замкнутости и малозаметности Израиля среди остального мира. Даже походы Ассирии в Самарию и Иудею мало способствовали более близкому ознакомлению с ними других восточных народов, ввиду того, что сама Ассирия составляла едва лишь 1/22 часть царств западной Азии. Судя по тому, что Олоферн, как указывает это имя, был арийского, а не семитического происхождения, можно не сомневаться, что ему еще менее, чем остальным ассирийцам, было известно все, что касалось израильтян.

5:3 Обращение в речи Олоферна «сыны Ханаана» — приложимо, собственно, лишь к сатрапам приморской области и не совсем подходит к другим членам собрания, каковы например, были начальники Моава и вожди Аммона. Посему, нужно думать: или Олоферн не полагал между ними и не знал никакого различия, или имел в виду именно приморцев хананейского происхождения, к которым он относил и евреев.

5:5 Имя Ахиор (’Αχιώρ) упоминается еще в Чис 36:27, впрочем — в измененном виде דּוחיִחֲא. Настоящая форма имени — דׂוחיִחֲא — брат или друг света.

5:6 Ахиор выставляет на вид Олоферна прежде всего халдейское происхождение иудеев, по-видимому, с целью расположить к ним Олоферна, который сам был подданным ассирийской монархии.

5:7-8 Конец второго из этих стихов примыкает к самому началу предыдущего, распространяемого длинным вводным предложением и благодаря этому несколько спутывается и затемняется последовательность рассказываемых событий. Дело представляется так. Сначала израильтяне жили в земле халдеев, от которых они и происходили (6 ст.). Но потом, когда они не захотели служить богам отцов своих халдеев (7 ст.) и начали поклоняться богу неба (Иегове), халдеи лишили их отечества, и вот началась их скитальческая жизнь (8 ст.): прежде они поселились в Месопотамии (начало 7 стиха, к которому непосредственно и последовательно должен примыкать 9-й, конец же 8-го есть лишь повторение начала 7-го — бежали в Месопотамию и долго там обитали), а потом... шли в землю Ханаанскую и т. д. (9-й и дальнейшие стихи).

5:9-21 Речь Ахиора замечательно точно, осмысленно и идейно до ортодоксальности представляет историю Израиля. Особенно любопытно здесь то, что Ахиор так верно разгадывает секрет несокрушимой силы и жизненности израильского народа со всеми превратностями его судьбы и испытаниями. Этот секрет — верность Иегове и пути, от Него завещанному. Ахиор отмечает на протяжении всей истории израильтян строгое соответствие их благополучия — степени этой верности, и беспристрастно — убежденно и справедливо заключает, что и в данную минуту не сила воинская, хотя бы самая надежная, может решить дело в пользу Олоферна, а единственно лишь то, на какой степени верности Иегове народа израильского застигнет нападение на этот народ со стороны Олоферна.

5:22-24 При всей своей замечательной сдержанности и разумности речь Ахиора не понравилась собранию именно тем, что ставила успех столь громадных и испытанных в боях и победах полчищ в зависимость от какой-то мистической силы ничтожного и слабого народа. Голос его остался совершенно одиноким и вызвал совершенно обратное действие: собрание полководцев единодушно и преданно упрашивало Олоферна вести их на Израиля, как на верную добычу, а Ахиора требовали тотчас же предать смерти.

6:1-9 Ответная речь Олоферна старается, во-первых, на место Бога израильского поставить своею Бога — Навуходоносора; во-вторых, выражает полное убеждение в успехе нападения на израильтян. Выражением этого убеждения был самый способ наказания Ахиора. Приговорив его к смерти, Олоферн отпускает его свободно на неприятельскую сторону, показывая этим высшую степень уверенности, что он не минет своей участи и вместе со всею этою страною попадет опять в руки их.

6:9 Да не спадает лице твое, т. е. от скорби, сомнения, малодушия (1 Цар 17:32). Слова эти нужно понимать, по-видимому, в ироническом смысле. Олоферн представляет здесь Ахиора как будто все-таки желающим покорения израильтян, несмотря на высказанные сомнения в их победимости и на то, что это покорение, долженствовавшее решить судьбу Ахиора, едва ли могло его особенно радовать. Олоферн, не допускавший сомнений Ахиора, старается «утешить» и его своею уверенностью, и это утешение, при вышеуказанном условии, делавшем покорение израильтян казнью Ахиора, конечно, могло звучать для последнего лишь ядовитой иронией.

Чем объяснить такое отношение к Ахиору за его поступок, вовсе не обнаруживавший в нем ничего изменнического и непатриотичного, а напротив, даже отличавшийся столь преданною правдивостью и рассудительностью? Единственно можно объяснить это лишь до болезненности крайнею заносчивостью Олоферна с его сообщниками, так высоко ставившими свои силы, что самое сомнение в их успехе казалось дерзостью и оскорблением, тем более при столь крайней ничтожности сил противника. Тою же заносчивостью Олоферна только и могла быть придумана столь чувствительная месть Ахиору, как предание в руки врагов — с перспективой верной смерти если не от них, то вместе с ними, о коих он дал столь лестную характеристику.

6:12 Когда увидели их жители города на вершине горы. Последние слова на вершине горы при беглом чтении этого стиха звучат обстоятельством места к глаголу увидели (где?). На самом деле эти слова составляют определение к слову города и должны читаться связно с ним (города на вершине горы). Как видно из дальнейшего 13-го стиха, сопровождавшие Ахиора едва могли довести его лишь до подошвы горы, где и оставили его связанным, а по Вульгате — привязанным к дереву руками и ногами.

6:19 Призри на лице освященных Тебе. Под этим освященными (Тебе) надлежит разуметь здесь не священников только и назореев, но и весь иудейский народ, как избранный народ Божий.

6:20 Утешение Ахиора и похвала поведению его пред Олоферном со стороны народа вместо предполагаемых Олоферном терзаний пленника давали как бы предуказание на дальнейшие разочарования, имевшие постигнуть врагов Израиля. С другой стороны, является необходимостью установить, что правдивость Ахиора, проявленная в собрании Озии не менее чем в собрании Олоферна, была результатом заметного расположения его к народу Иеговы, — расположения, позднее завершенного формальным и убежденным присоединением к иудейству через обрезание.

7:2 Количество войск по разным спискам указывается различно: то — 170 000, то 172 000, то 120 000; последняя цифра указывается и в параллельном месте самой книги — 2:15. То же колебание цифры оказывается и в исчислении всадников — по одним спискам 12 000, по другим даже 22 000.

7:3 Кроме уже упоминавшихся, встречаем новое наименование местности Киамон — Κυαμω̃νος. Под этим Киамоном некоторые исследователи разумели םַעְמְקָי, упоминаемый 3 Цар 4:12; другие указывали и соответствующую этой местности современную деревню Kыmieh, или же — Jвmфn.

7:7 Упоминаемые здесь источники вод, обойденные и занятые Олоферном, по-видимому, не имели существенного значения для ветилуйцев, которые пользовались водою из другого источника, вытекавшего из подошвы их гор, на который вскоре обращают внимание Олоферна его сотоварищи. Этот последний источник заключал в себе спасение и гибель крепости, которая, будучи отрезана от него, должна была пасть без всяких жертв со стороны неприятеля (8-15 ст.).

7:8 Сыны Исава — едомляне, жившие на границе Палестины и соседние с ними моавитяне — издавна были наиболее враждебными по отношению к израильтянам народами. В данном месте они показывают себя как нельзя более верными себе и изобретают столь коварное и сильное средство для удовлетворения своей расовой злобы и мести по отношению к Израилю. В 17-18 стихах сообщниками коварного плана едомлян и моавитян поименовываются также сыны Аммона — аммонитяне, вполне разделявшие чувства первых в отношении евреев и, несомненно, заслужившие разделить вместе с ними печальною славу изобретения и осуществления бесчеловечно жестокого и варварски коварного плана.

7:18 Екревиль — имя местности, греч. ’Εκρεβὴλ, а также ’Ακραβὴλ — упоминаемое у Иосифа Флавия в «Иудейской войне» III, 3, §5 — ’Akrabah (’Ακραβαττά), у Евсевия Иеронима — Acrabi, лежавшая в 3 часах пути восточнее от Неаполиса по дороге к Иордану и Иерихону. От этой Acrabi носит свое имя целая топархия Акрабитенская в средней части Палестины.

Хус — греч. Χούς, иначе Χουσί, или еще Οὔζ, Vetus Latinus Chus — не совсем удачно некоторые читали здесь — χουσεί (יתוב) — кутеи-самаряне. Более близко к истине другие объясняли это чтение от Χουρίς, сближая последнее с нынешним Dshurish.

Мохмур (имя потока) греч. Μοχμούρ, Vetus Latinus Machur, по код. Герм. 15. Pochor — это, вероятно, нынешний Wadi Makhfыrijeh.

7:19 Безотрадность и бедственность положения ветилуйцев, лишенных воды и изнемогавших от одного из ужаснейших мучений — жажды, доведена была до крайних пределов отчаянности непроницаемою блокадою крепости полчищами Олоферна, охватившими ее сплошным железным кольцом. Незначительные запасы воды в цистернах и водоемах должны были истощиться быстро, несмотря на самую тщательную экономию. Кое-как удалось дотянуть 34 бедственных дня осады; дальнейшее существование крепости становилось до последней степени критическим. Гибель всех от смертельной жажды или сдача города были неизбежны. И — как нет ничего сильнее жажды жизни, осажденные решили избрать последнее и настоятельно требовали у начальников сдачи города.

7:25 Бог предал нас в их руки, чтобы погубить нас жаждою и великою погибелью — последнее предложение (придаточное) более естественно должно быть поставляемо в ближайшую зависимость не от главного Бог предал, а от в их руки, чтобы эти руки погубили... и т. д. Дело бесчеловечного погубления израильтян жаждою, таким образом, представляется более делом собственно рук человеческих, и лишь делом попущения со стороны Божией.

7:28 Да соделает (Господь) по словам сим в нынешний день. Греческий текст дает иное выражение этой мысли — вместо утвердительного да соделает... — отрицательное ἵνα μὴ ποιήση̨ (да не соделает...) Последнее, по-видимому, более соответствует последующему (27 ст.), предначертывающему особо бедственную участь младенцев, жен и детей города в случае дальнейшего упорства его начальников в неравной борьбе. Вся мысль в таком случае получает точнее такое смысл: да не соделает (Господь) по словам сим (иначе: по опасениям сим) в нынешний день, т. е. да не допустит погибнуть нам и дорогим нашему сердцу младенцам, женам и детям.

7:30 Просьба Озии не унывать и потерпеть еще 5 дней в уповании на милость Божию внушалась ближайшим образом надеждою, что за эти 5 последних дней, быть может, удастся как-либо склонить Господа на жалость к несчастным, и Он пошлет дождь (8:31), который наполнил бы водоемы и не только предотвратил бы ужасную гибель от жажды, но и сделал бы возможным дальнейшее сопротивление крепости.

7:31 Из дальнейшего узнаем, что обещание Озии по истечении 5 дней сдать город (в случае разочарования в последних надеждах на помощь) было не простое, а клятвенное (8:9,11,30). Иудифь справедливо изобличает в этом превышение прав начальника и великую погрешность пред Богом, которому как бы делался вызов подобною клятвою и выражалась попытка ограничить Его неограниченную власть и подчинить ее узким человеческим соображениям и условиям.

8:1 По общему обыкновению еврейских родословных, род Иудифи через 20 колен доводится до Израиля; отдельные колена взаимно восполняются в различных рукописях; недостает Симеона, последнего родоначальника пред Израилем, о котором ясно говорит в другом месте сама Иудифь (9:2; ср. Чис 1:6; 2:12). Уже предусмотрительная точность и полная согласованность родословной Иудифи с другими данными Библии устраняет всякую возможность и право отрицать действительное ее существование и трактовать всю историю ее как один сплошной вымысел. Для вымысла это было бы слишком много — видеть его обставленным столь обстоятельными и жизненно правдивыми подробностями, какими постоянно на каждом шагу сопровождает свой рассказ книга Иудифь (таковы, например, и следующие 2-3 стиха рассматриваемой главы, и мн. др.).

8:4 Время вдовства Иудифи (3 года и 4 месяца) обозначается здесь, очевидно, до описываемых событий, и, в частности, до того момента, когда Иудифь, готовясь идти к Олоферну, впервые до смерти мужа сняла с себя одежды вдовства своего и надела опять одежды веселия, в которые она наряжалась при жизни мужа (10:3).

8:5 Одежды вдовства — простые, без всяких украшений (10:3; 16:8; Быт 38:14).

8:6 Упоминаемые здесь дни пред субботами и дни пред новомесячиями (προσὰββατα и προνουμηνίαι) давали некоторым основание признать невысокую древность кн. Иудифь, ввиду того, что предсубботия и предновомесячия будто бы стали почитаться иудеями как праздники — в довольно позднее уже время. Это было бы, однако, убедительно лишь в том случае, если бы мы знали точно, в какое именно время началось празднование означенных навечерий; а раз это не поддается точному определению, естественно, не может служить и мерилом для установления даты. Сила этого опровержения и слабость возражения еще более усугубляется тем обстоятельством, что упоминание о предсубботиях и предновомесячиях в книге Иудифь носит характер случайности и подозрительности; по крайней мере — Вульгата совсем не упоминает о них, что заставляет подозревать, что не говорил об этом и оригинальный текст.

8:7 После упоминания о муже Иудифи — Манассии, Vetus Latinus приводит также и родословную Манассии: filius Joseph filii Achitob f. Mel his f. Elia f. Nathanahel f. Syrrasadac f. Simeon f. Israel, но эта родословная, очевидно, выбрана из 1 стиха главы (из родословной самой Иудифи), на что давало смелость упоминание стиха 2-го о происхождении Манассии из одного колена и племени с Иудифью.

8:9-11 В соответствующем месте беседы Озии с народом находим лишь его простое обещание сдать город врагам (я сделаю по вашим словам, 7:31), если не придет помощь (через пять дней). В настоящем стихе встречаем важную особенность, что Озия поклялся через пять дней сдать город Ассириянам. В дальнейшем 11-м стихе новая особенность: неразумная клятва усвояется не только Озии, но всем начальникам жителей Ветилуи, о которых между прочим упоминается и в ст. 7:28 и далее. В еще дальнейшем 30-м стихе сам Озия, по-видимому, подтверждает верность этого, выражаясь в 7:31 как бы лично от своего имени («я сделаю»...), он теперь уже предпочитает говорить языком представителя других («народ... принудил нас поступить так, как мы сказали им, и обязал нас клятвою, которой мы не нарушим»). Все эти дополнения должны иметь силу по своей очевидной естественности и достаточной засвидетельствованности.

8:10 В 10-м стихе имена старейшин города по русской Библии приводятся несколько иначе, чем в параллельном месте 6:15: там — Хаврий и Хармий (греч. Χαβρίς и Χαρμίς), здесь же и далее в 10:6 — Хаврин и Хармин. Эти же имена в других параллельных местах Библии приводятся и еще иначе: Быт 46:9 — Харми (точно с евр. ימְדַב), а в Нав 7:1 — там же Хармий (в род. пад. Хармия). Настоящее точное, в соответствии еврейскому, начертание и произношение этих имен должно быть таково, каковым одно из них приводится в указанном месте Бытия, Быт 46:9: Харми — יִמְדַב, и значит — Хаври — יִדְבַה. Формы — Хаврий и Хармий представляют тоже точность и соответствие, но уже меньшую, и не еврейскому, а греческому начертанию (Χαβρίς и Χαρμίς). Что же касается форм — Хаврин и Хармин, то это уже совершенное недоразумение. В обоих случаях, где по русской Библии приводятся означенные имена в таких формах (8:10 и 10:6), эти имена стоят в винительном падеже, причем греческие окончания их, естественно, изменяются в ίν (Χαβρίν и Χαρμίν). Переводчик на русский язык не задумался над этою метаморфозою, совершенно понятною в греческом тексте, не дал при этом себе и труда припомнить уже употребленные им формы имен (6:15), и полагая, 8:10 и 10:6, что имеет дело с именами неизменяемых окончаний, перевел буквально греческие винительные падежи, прицепив к ним еще русские винительные окончания. Отсюда и вышло — вместо: Хаврия и Хармия — Хаврина и Хармина (Χαβρίν'а и Χαρμίν'а).

8:11-32 Речь Иудифи, в высшей степени одушевленная, трогательная и разумная, носит в первой части своей (11-16 ст.) обличительный характер, во второй (17-27 ст.) — увещательный.

Вдумываясь в дело глубже, нельзя не чувствовать, что та форма, какую придал Озия своему обещанию сдать город, действительно носила вызывающе-требовательный характер по отношению к Господу Богу, с судьбами Его свободного Самоопределения. Если бы Озия выразился просто: «сдам город, если через 5 дней не произойдет изменения в его положении к лучшему», — тогда это было бы вполне в порядке вещей человеческого обсуждения. Но когда он предварительно высказал всю надежду на помощь Господа и затем поставил произвольно по своему человеческому соображению срок для этой помощи, составившей исключительно дело божественного Самоопределения, тогда это, очевидно, было уже посягательством на указанное Самоопределение, ограничением Неограниченного и Всемогущего, Премудрого и Благостнейшего Существа — было тем, чем было подобное же действие Моисея в пустыне, когда он, не вытерпев до конца малодушного уныния народа, «искусил» Господа столь же малодушным воплем: «послушайте, непокорные, разве нам из этой скалы известь для вас воду?» (Чис 20:10). Это было «искушение» Господа, «испытание» или «проба» Его силы, «вызов» Его всемогуществу, премудрости и благости. Это была, по тонкому определению самой Иудифи (16 ст.), как бы «отдача в залог» советов Господа Бога нашего, «угроза» Ему как человеку, подсказ Его действиям, вымогательство Его чудес. Все это заслуживало того обличения и вразумления, с какими обращается Иудифь прежде всего к начальникам города.

Вторая, увещательная часть речи, выражая надежду на то, что Господь не оставит народ свой, убежденно и обстоятельно утверждает эту надежду глубоко-тонкими соображениями. Главное из этих соображений приводилось также Ахиором (5:21) в предостережение Олоферну: это — верность народа Господу Богу своему и незнание другого Бога, кроме Него (20 ст.). В подтверждение этого соображения приводится (в виде вводного предложения — 18-19 ст.) напоминание, что все прежние несчастия народа вызывались изменами Богу, чего в последнее время давно не было и нет. Другое соображение в пользу терпеливого ожидания помощи Божией — то, что падение их города было бы падением и пленением всей Иудеи, со всеми ее святынями, и показывали бы как бы их (ветилуйцев) более всего виновными и ответственными за это несчастье и осквернение святынь. И наоборот — вымолив терпеливою молитвою помощь и мужественно перенеся настоящее испытание, они явятся посредниками спасения остального Израиля и святынь храма Божьего. Последнее было настолько несомненно для Иудифи, что она уже заранее призывает благодарить Бога. «За все это возблагодарим Господа Бога нашего, Который испытует нас, как и отцов наших (Авраама, Исаака, Иакова)!» — заключает вдохновенно и с пламенною верою эта удивительная женщина, самое появление которой в такие отчаянные минуты с таким присутствием духа было уже чудом, заставлявшим верить в близкую возможность других чудес, необходимых для спасения бедствующего города. Одного из таких чудес Озия ждал в ниспослании дождя, и вот теперь, видя пред собою до чудесности мужественную и вдохновенную женщину, он надеется через ее молитву испросить у Господа спасительное ниспослание дождя и просить ее вознести эту молитву (28-31 ст.) Однако и это было «подчинением» Господа ограниченным человеческим соображениям, «подсказом» Его действий, превосходящих часто всякие человеческие соображения, ожидания и предположения. Вот почему и Иудифь отвечает на просьбу Озии (о дожде) совсем другим действием, которое поистине было чудеснее дождя и по справедливости заслужило быть пронесенным сынами рода нашего в роды родов (32 ст.).

8:33 Как ни предосудительным представлялось в очах Божьих, с точки зрения Иудифи, обличенное его назначение срока (5 дней) для спасения города, тем не менее Иудифь не изменяет этого срока, очевидно, не находя удобным, чтобы раз данная клятва могла быть нарушена, и идет на свое дело в полной уверенности, что в продолжение указанных дней Господь посетит Израиля ее рукою.

Решив в эту же ночь отправиться в лагерь неприятельский, Иудифь просит начальников прийти к воротам города. Это нужно было, вероятно, для того, чтобы сразу же получить их экстренное разрешение к открытию ворот, с особенною бдительностью охраняемых стражею (10:9); заблаговременно же такое разрешение испрашивать было неудобно ввиду того, что могла разгласиться ее затея и возбудить излишнее и опасное любопытство. Нужно было присутствие начальников здесь, может быть, и для того, чтобы они собственными глазами видели, что дело спасения народа начато, и с большим терпением и надеждою переносили особенно тяжелые последние дни погибавшего от осады города, ожидая конца начатого.

8:34-36 Иудифь не посвящает никого, даже начальников, в планы своего предприятия. Преисполненная глубокой веры в то, что дело ее — дело Божие, она ни от кого не ждала помощи, не нуждалась ни в чьих советах и указаниях, и потому не считала нужным до времени разглашать кому бы то ни было это Божие дело. Достаточно, что эта дивная женщина, во всей этой истории действующая духом и силою истинных вдохновенных избранников Божьих, успела сразу внушить к себе столько доверия, что начальники, чувствуя близость избавления от врагов, напутствуют ее со столь облегченной душой: «ступай с миром, и Господь Бог пред тобою на отмщение врагам нашим!»

9:1 Вретище — σάκκος — грубая траурная одежда, которую Иудифь носила сверх одежд вдовства. Та и другая одежды раздельно упоминаются далее, 10:3 ст.

По 8:5 вретище Иудифи было на чреслах ее, и, следовательно, под одеждами вдовства.

Вечерний фимиам — отличие от «утреннего». Фимиам воскурялся два раза — утром и вечером (Исх 10:7-8). Приступая к молитве, Иудифь сбрасывает с себя вретище, показывая, что ее личная печаль по мужу отныне заглушается скорбью за Израиль, и что она целиком всю свою душу отдает этой скорби и жажде помочь ему, до положения жизни своей.

9:2-14 Молитва Иудифи изливается с воспоминания знаменитого в истории ее предков деяния Симеона (Быт 34:30), который вместе с другим сыном Иакова — братом своим Левием жестоко отомстил поругание своей сестры (Дины) Сихему и всем жителям города его. Воспомянув это событие с благородною гордостью и исповеданием правосудного всемогущества Божия (1-6 ст.), Иудифь переходит к настоящему бедственному положению своего народа, излагает горделивые и дерзкие угрозы и намерения ассириян на святилище и народ Божий, довольно верно и разумно видит в этих угрозах и намерениях как бы новое, подобное Сихемову, покушение на честь и целость достояния Божия (7-8 ст.), и подобно тому, как в деянии знаменитого предка ее, хитрость употреблена была в орудие отмщения беззаконной дерзости, так теперь в той же хитрости она видит приличнейшее средство для сокрушения дерзости врага и молит Бога, чтобы именно таким достойным путем помог ей прославить Его Имя и Силу Правосудия Своего над дерзкими посягателями на Его святыни (9-14 ст.).

Любопытно, что значение деяния знаменитого предка Иудифи — Симеона, так восхваляемого Иудифью, выступает по Бытию, Быт 34:30 и 49:5 и далее в совершенно ином освещении. По тексту Бытия, Иаков был очень даже возмущен поступком Симеона. И это не по боязни лишь за последствия столь жестокой расправы; если бы только опасения мести за убиение Сихема руководили Иаковом в неодобрении поступка Симеона, он, конечно, не вспоминал бы об этом поступке с тем же резким порицанием спустя много лет, когда всякая опасность миновала (во втором из указанных мест Библии). Очевидно, Иаков был и принципиально против поступка Симеонова, в котором он видел излишне жестокую месть, узкое самолюбие и напрасное бесчеловечие, особенно ввиду искреннего раскаянии, принесенного Сихемом. (Быт 49:5 и далее: Симеон и Левий братья, орудия жестокости мечи их, проклят гнев их, ибо жесток, и ярость их, ибо свирепа!..) Совершенно в другом освещении выступает дело Симеона по представлению Иудифи. Для нее это дело представится прежде всего одним из достославнейших дел Господа, защитника невинных и карателя надменных угнетателей невинности. Симеон в данном случае являлся простым орудием правосудного гнева Божия, и исполнял это предназначение, помимо всяких личных интересов и узких соображений. И дело его — было не дело его одного, а всех ревнителей Имени Божия и славы Его, почему дальше имя Симеона и сливается со всеми — сынами, возлюбленными Богом, представителями коих в этом деле являлись Симеон и Левий. Спрашивается теперь, какое из приведенных двух освещений дела Симеона принять за более истинное и удобоприемлемое? Нам кажется, что то и другое вовсе не исключают друг друга и должны сохранять свою силу, взаимно друг друга восполняя и поправляя. В жизни нашей весьма нередки случаи, когда события и явления, по-видимому, совершенно обыденные и вращающиеся в сфере жизни одного известного лица, отражают на себе значение всеобщее, широкое и глубокое на все времена, для всех людей. К числу таких событий принадлежит и разбираемое дело Симеона, в полном своем значении и всестороннем освещении выступившее лишь к позднейшему времени.

Поступок «иноплеменных», вызвавших столь жестокую и заслуженную месть со стороны Симеона, представляется преступным нарушением ясно выраженного запрещения Божия: Ты сказал: да не будет сего, а они сделали (2 ст.). В сообщении об этом поступке в вышеуказанном месте книги Бытия (34:7) этим словам соответствует нечто подобное: а так не надлежало делать. Быть может, оба эти выражения представляют свободный перифраз известного подлинного запрещения Божьего, внесенного во Втор 23:17: не должно быть блудницы из дочерей Израилевых... Моисей, как автор не только Второзакония, но и Бытия, конечно, позволяет разуметь это запрещение и под глухо выраженною мыслью указанного места Бытия. Некоторые, впрочем, толкователи справедливо полагают, что это глухое выражение мысли о преступности поступка Сихема употреблено Моисеем неспроста и показывает его строгую применительность к воззрениям и состоянию — повествуемого времени. Это время, может быть, еще и не имело ясного и прямого суждения Божьего по указанному вопросу, но руководствовалось лишь обычаем и устанавливавшимися еще тогда нравственными понятиями. Тем не менее эти обычаи и понятия, многие из коих получили после божественную санкцию при Синае, имели для детей Иакова священное значение, потому что утверждались на основных требованиях естественного нравственного чувства, принадлежали к области тех нравственных начал, которыми, по апостолу, языцы закона не имуще, естеством законная творят, и тем более должны были усвоиться чуткими душами детей Израиля, ввиду его божественного избранничества. Неудивительно посему, что так близко принято было ими к сердцу несчастное происшествие с Диною и подвигло их на столь страшное дело мести.

Непосредственным продолжением обращения Господи Боже отца моего Симеона (2 ст.) — является в 9 стихе мольба: дай вдовьей руке моей крепость на то, что задумала я. В этом мыслится все, в чем должна выражаться помощь Божия. Иудифь высказывает и частое это общее содержание своей молитвы: сокруши их крепость... уничтожь их силу (8 ст.); воззри на превозношение их, пошли гнев Твой (9 ст.); устами хитрости моей порази... сокруши гордыню их (10 ст.); сделай слово мое и хитрость мою раною и язвою для тех, которые задумали жестокое (13 ст.); вразуми весь народ Твой и всякое племя (14 ст.).

Из некоторых намеков в самой молитве (и еще ранее, см. 8:32-34) дается установить, что у Иудифи уже совершенно готов был план и способ действий. Как достойная дщерь Симеона, она избрала меч в отмщение позорившим честь Израиля, а способом к успешному достижению своей цели решила употребить хитрость: решила именно до некоторой степени сделаться новой «Диной», дать завлечь себя до самой ложницы врага и, оставшись наедине с ним, «подарить» вместо чаемых ласк смертоносный удар мечом. Ослепительная красота, усугубляемая великолепными одеждами с украшениями и выдающеюся разумностью Иудифи — позволяли надеяться на доброю половину успеха задуманного дела; остальное — лучше же сказать: все — эта дивная женщина надеялась осуществить лишь при помощи Божией и силою своей крепкой веры в Спасителя безнадежных и Защитника угнетаемых. Насколько сама она при этом мало придавала себе значения, можно видеть из того, что своею слабостью она даже подчеркивала еще большее величие имеющего совершиться через нее Божьего дела: сокруши гордыню их рукою женскою (10 ст.) и далее.

9:10 Порази раба перед (греч. ἐπὶ) вождем, и вождя — перед рабом его. Это выражение представляет прямую параллель мысли 3-го стиха, где греческому ἐπὶ придан другой, более точный, смысл: Ты поразил рабов подле владетелей (т. е. рядом и одновременно с владетелями) и владетелей на тронах их.

9:12 Владыка неба и земли, Творец вод. Небо, земля и вода приводятся здесь, как обнимающие собою понятия всего; это обобщается в дальнейшем: Царь всякого создания Твоего...

9:13 Дом наследия сынов Твоих — коллективное обозначение всех домов израильских, полученных не по обычному наследию только от предков, а по наследию от Самого Господа, дарованному по изведении из Египта.

9:14 Решив употребить для поражения врага хитрость, обман, коварство, ложь, Иудифь призывает Господа в помощь как будто слишком недостойному делу и даже надеется явить в этом деле особую славу и величие Бога Израилева. Не слишком это дерзновенно и недостойно Господа Бога? Некоторые толковники говорят, что так как само Священное Писание хвалит героизм Иудифи, то способ, которым она погубила Олоферна (обман), извиняется будто бы побуждениями, одушевлявшими ее поведение, добросердечною верою. Такое объяснение дела, однако, малоудовлетворительно, и ничем не лучше иезуитского: «цель оправдывает средства». Объяснение Фомы Аквината более осторожно. Он замечает, что «Писание хвалит Иудифь не за ее ложь, но за преданность, которую она имела к своему народу, для коего она подверглась опасности». Однако, если то же Писание и не осуждает Иудифь за ее хитрость и позволяет ей даже так убежденно и дерзновенно молить Господа использовать эту хитрость во славу Имени Своего, очевидно уже, что эта хитрость ее совсем подходит к обычным понятиям лжи и должна трактоваться с точки зрения других измерений. Хитрость Иудифи была бы зазорна, если бы все в успехе этого дела созидалось только на ней, исчерпывалось только ею и имело значение только, как ловкое обнаружение ее. При более глубоком вникновении в дело, мы должны почувствовать, что главный фактор во всей этой истории — не Иудифь, не ее хитрость, отважность и т. п., а — Господь со Своим Правосудием и всемогущею Премудростью. Он, помимо Иудифи, определил участь Олоферна и мог, без всякого содействия ее, решить эту участь всяким другим образом. Употребляет же женскую хитрость для большего посрамления врага, вознесшегося в своих похвальбах выше надлежащего, не для прославления хитрости, не для поощрения ее, а для сокрушения гордости человеческой — человеческою же слабостью и ухищрением. Это, конечно, не накидывает никакой тени на Чистейшее Существо, Которое употребило здесь человеческую хитрость не для прикрытия Своей слабости, как употребляют хитрость люди, а именно для большего обнаружения и прославления Своей силы, разрушающей горделивую заносчивость человека его же хрупким оружием.

10:1-2 Вошла в дом, в котором она проводила субботние дни и праздники свои, — т. е. вошла из того «шатра», который она сделала для себя на кровле дома своего, для уединения после потери мужа (8:5). Такие шатры, или иначе «горницы» для уединенной сокровенной молитвы и Богомыслия часто упоминаются в других местах Библии и были, очевидно, принадлежностью всех благочестивых израильских домов (Тов 3:17; Деян 10:9; 9:39 и др.).

10:3 По 9:1 Иудифь уже ранее пред молитвой сбросила с себя вретище, посему второе упоминание о сем, по окончании молитвы, или надлежит понимать, как повторение первого, или, быть может, Иудифь опять надевала вретище после молитвы и, спустившись с горницы в дом, опять должна была снять его с себя, со всеми другими одеждами — для полного своего переодевания, которое она совершила со всею тщательностью.

10:4 Обула ноги свои в сандалии, — как одно из средств к обольщению Олоферна (16:9). Дома она обходилась и без них, но на этот случай они, естественно, имели особенное значение, дополняя красоту ее убора и силу очаровательности.

10:5 Чистыми хлебами — в противоположность языческим, запрещенным для иудея (12:1-2).

10:6 См. выше объяснение к 8:10.

10:8 Да даст тебе благодать — греч. δώ̨η σε εἰς χάριν, славянский более точно и соответственно греческому: да даст тя в благодать, т. е. да подаст то, чтобы ты была в полном распоряжении и хранении благодати и благоволения Божия, — другими словами «да поможет и сохранит тебя своею благодатию!»

10:8-9 Она поклонилась Богу и сказала им. По мнению некоторых толкователей, после слова «поклонилась» в оригинале следовало читать םֶהֵיַלְא (им), но переводчик счел םהילא за םיהלא и перевел поклонилась Богу, тогда как следовало перевести: «поклонилась им», т. е. старейшинам. Многие рукописи действительно имеют в данном месте такую именно вариацию. Другие толкователи оспаривают уместность подобной поправки и, ссылаясь на то, как выше Иудифь вела себя со старейшинами далеко не так, чтобы они могли ждать от нее поклона (8 гл.), говорят, что поклон именно Богу был здесь со стороны Иудифи гораздо уместнее, составляя как бы ее «аминь» к благожеланиям старейшин.

10:13 Ни одна живая душа — πνευ̃μα ζωη̃ς — םיִּיַה ַהּוד (Быт 4:17; 7:15) — это выражение употреблено здесь для усиления мысли: не погибнет из мужей его совершенно никто никоим образом.

10:15 Ты спасла душу твою, т. е. жизнь твою (ср. Пс 71:13 и Мк 3:4).

10:17 Число проводников, предложенных Иудифи, что-то слишком велико (100 человек). Вероятно, это нужно было не только для охраны Иудифи, сколько для выражения той особой важности, какую почувствовали враги в этом необычайном происшествии. Быть может, также царственная осанка Иудифи сразу внушила к ней царственное же и уважение, которое тотчас же подсказало приставить к ней и царственный штат конвоя для официального представления Олоферну. Наконец, и то естественным делает многочисленность проводников Иудифи, что враги находились в чужой местности, и передовые отряды их, где была захвачена Иудифь, конечно, отстояли от остального лагеря не столь близко, чтобы сношение с ним было вполне безопасно от всяких случайностей, во всех важных случаях это сношение, естественно, должно было совершаться целыми отрядами.

10:19 Кто пренебрежет таким народом, который имеет таких жен у себя? Неблагоразумно оставить из них ни одного мужа, потому что оставшиеся будут в состоянии перехитрить всю землю. Первое из этих предложений имеет вопросительный характер, не имеет ответа, потому что второе предложение отвечает совсем другою мыслию. Оба эти предложения приведены, вероятно, как две самостоятельных крайности, до каких доходят разговоры и суждения врагов при виде Иудифи. Одни говорили, что этот народ, народ Иудифи, должен, вероятно, отличаться выдающимися достоинствами и вызывать к себе заслуженное уважение, а не презрение. Эту мысль историк Иудифи выразил в вопросной форме, подразумевая ответ, подтверждающий справедливость вопрошаемого или вопрошающего («кто?..» — «никто»). Другие, наоборот, видели именно в достоинствах этого народа сугубую опасность для себя и делали вывод совершенно обратный — о необходимости совершенного истребления мужчин иудейских. Эту мысль историк противопоставил первой, как ответ, разрушающий силу убедительности прямого ответа и более сообразный с представлением страшной опасности, грозившей иудеям от врагов.

Перехитрить всю землю — κατασοφίσασθαι πα̃σαν τὴν γη̃ν — Vetus Latinus possidere totam terram. Древний латинский текст поясняет точнее смысл греческого, выражаясь: «оставшиеся возмогут занять (possidere) всю землю». Однако такое пояснение отнимает у подлинника весьма характерный оттенок мысли. В выражении «перехитрить» подчеркивается особо выдающееся свойство иудейского народа, делавшее его, с точки зрения врага, труднопобедимою силой: это — свойство его ума, разумность, сила духа, достаточное представление, коих могли дать очаровавшие всех речи Иудифи. Здесь, таким образом, еще раз подтверждается, что для победы над иудеями недостаточно численного превосходства и физической силы (мысль Ахиора): для этого нужно особенное искусство — «хитрость» — высшая работа ума и вообще сил духовных, которых так много на стороне иудеев, что и побежденные их же оружием — они могут вывернуться из затруднения и решающее значение победы удержать за собою...

10:20 Спавшие при Олоферне и все служители его, т. е. составлявшее его охрану, державшую при нем стражу.

10:22 Пред ним (Олоферном) несли серебряные лампады. Это было нужно не только по требованиям, может быть, этикета, а и в силу действительной необходимости в свете — для лучшего осмотра захваченной иудеянки, так как дело происходило ночью (11:3,5, и ранее 8:33).

10:23 Она, падши на лицо, поклонилась ему. Иудеи вообще избегали подобных выражений почтения простым смертным, тем более язычникам, считая подобное чествование приличествующим лишь Иегове — Богу. В истории Есфири мы имеем пример резкого и решительного отказа со стороны Мардохея воздать подобную почесть Аману. Но в той же истории мы видим и то, что сама Есфирь падает к ногам Артаксеркса со своею просьбою (8:3). Очевидно, это действие падения ниц и поклонения допускало инотолкования и известное различение в применении к Богу и человеку, и не у всех применялось с тою щепетильностью, как это видим у Мардохея.

11:1 Не бойся сердцем твоим. Боязнь сердцем — высшая степень боязни (ср. 1 Цар 28:5: Саул... испугался и крепко дрогнуло сердце его); поэтому и успокоение, направляющееся на нее, высшее успокоение.

11:2 Я не поднял бы на него копья моего, для того чтобы воевать с ним, но они сами это сделали для себя, т. е. сами вызвали поднять на них копье мое, воевать с ними.

11:3 Вопрос Олоферна: скажи же мне: почему ты бежала от них и пришла к нам? — даст понять, что Олоферн был уже в значительной степени подготовлен и уведомлен слугами об Иудифи ее же словами (10:12 и далее), о побуждениях и цели ее прихода, и, задавая ей прямой вопрос об этом, он выражает желание еще раз лично из ее уст и обстоятельнее расспросить ее обо всем. Это было большим залогом успеха намерений Иудифи.

11:5-6 Излагая побуждения и цель своего прихода в лагерь неприятельский, Иудифь сознательно и, по-видимому, не столь пристойно для своей нравственной личности допускает ложь, обман, коварство, от начала до конца проникая ими свою длинную и заискивающую пред Олоферном речь. В самом начале речи она торжественно уверяет: я не скажу лжи господину моему в эту ночь, далее, она обещает ему: Бог через тебя совершит дело, и господин мой не ошибется в своих предприятиях. После еще нескольких льстивых комплиментов самолюбию Олоферна Иудифь приводит, быть может, невыдуманный ею факт из жизни осажденных, делая из него, однако, также материал для обмана Олоферна. Она сообщает, что крайний недостаток в пище скоро заставит осажденных устремиться на нечистую запрещенную законом пищу и далее на святотатственное прикосновение к освященным начаткам пшеницы, вина и масла, хотя и с разрешения на то собрания иерусалимских старейшин. Сама Иудифь, однако, более строго смотрит на дело и, ожидая строжайшего наказания от Бога особенно за последнее преступление (святотатство), провидит и орудие этого наказания и именно в Олоферне, для содействия которому и ее послало само откровение, обязав ее стать на высоте долга и послушания, более сильного и строгого, чем чувства патриотизма и естественного сострадания. Ссылка на откровение, особенно располагавшая к доверию Иудифи, доводит ее ложь до крайней степени, близко граничащей с кощунством, и заставляет придумывать особенно сильные основания для оправдания и извинения Иудифи.

Выше уже было замечено (см. коммент. к ст. 7:13), что сама по себе хитрость Иудифи имела свои оправдания и свое извиняющее значение во всем этом приключении с Олоферном. Конечный результат этой хитрости — смертельный удар Олоферну рукой Иудифи и судом Божьим. Но раз этот результата рассматривается под таким освещением, очевидно, и все предшествующее и подготовлявшее успех этого результата должно в нем же и общее с ним иметь оправдание. Брать в отдельности тот или другой фазис, какими развивалось дело Иудифи, столь искусно и сплошь сотканное из обольщения, хитрости и коварства этой высшей силы женской слабости, избранной Богом в посрамление человеческой гордости и заносчивости, — нельзя. Иначе, мы, хотя и правильно обсудим по существу отдельные подробности дела Иудифи, — однако погрешим против общего значения этого дела, как мы указали — достаточно извинительного и даже столь прославительного для Иудифи. Немало ослабляется предосудительность поведения Иудифи в тех местах, где она более или менее очевидно допускает двусмысленность речи (11:16; 12:4,18 и др.) или представляет за действительное — лишь возможное, употребляя живость речи, свойственную особенно пророческому изображению будущего и возможного. Как бы то ни было, все поведение Иудифи должно в конце концов оправдываться ее высокодостойною личностью, торжественно засвидетельствованною многими местами книги, и всем ходом и столь славным для всего иудейского народа успехом ее отважного дела, важного и для спасения священнейших достояний религии иудеев.

11:7-8 Исключительные похвалы и льстивые слова, какие обильно расточает Иудифь пред Олоферном, не представляли ничего, конечно, странного и подозрительного для избалованного похвалами и лестью восточного царедворца. И Иудифь здесь еще далеко не входит, так сказать, в «азарт» своей хитрости, позволяя себе пересаливать в похвалах пока совершенно в духе сынов Востока, изощряющих доныне свою фантазию до подобных же перлов красноречивой лести в обращении с теми, кому надобно явить знаки высокого уважения.

11:9-10 Показывая особливую правдивость, беспристрастие, прямоту, искренность, Иудифь подтверждает истину слов Ахиора об иудеях, что меч не имеет силы над ними, если они не грешат пред Богом своим. И как бы поспешая избегнуть за откровенное исповедание этой истины участи Ахиора, Иудифь обнадеживает Олоферна уверением, что это положение перестало иметь положительную силу для иудеев, а наоборот — дает теперь всю силу и время действовать Олоферну.

11:11-15 Иудеи допустили то, что одно могло сделать и сделало их бессильными, обеспечив над ними полную победу Олоферна. Ими уже овладел грех, которым они прогневляют Бога своего, делая то, чего не следует (решив употреблять в пищу запрещенное Богом или дозволенное только освященным служителям Божиим). Впрочем, фактически они еще не привели в исполнение своей преступной решимости, и нужно еще выждать момент, когда преступление совершится и они будут окончательно обречены на погибель.

11:16-19 Несколько преждевременный уход от иудеев Иудифь, как следует из ее слов, предпринимает во избежание всякого соучастия ожидаемому их преступлению; с другой стороны, эта преждевременность обещает Олоферну помочь точнее выбрать момент, обеспечивающий успех нападения при содействии Иудифи, которая имеет получить откровение о совершившемся грехопадении народа от Самого Бога. Все это было слишком правдоподобно, чтобы в связи с чарующею красотою иудеянки подействовать на Олоферна и объяснить его легковерие к ней и отсутствие всякой предосторожности.

11:23 Первая стадия предприятия Иудифи кончается полным успехом. Еще недавно так надменный язычник заявляет, что исполнение слов о победе над иудеями будет его покорением Богу израилеву: Твой Бог будет моим Богом. Правда, многие комментаторы полагали, что Олоферн хотел лишь польстить Иудифи этим обещанием, что было важно для его нечистых намерений против нее, однако, едва ли было особенно нужно. И гораздо поэтому естественнее представлять дело так, что Олоферн вполне поддался неотразимой убедительности и силе обаяния речей Иудифи и пресерьезно вообразил, что после такого блестящего результата признание Бога Иудифи будет для него вполне естественно и приятно.

12:1 (Туда) где хранились серебряные сосуды его, т. е. в столовую комнату, для которой эти сосуды были также богатым украшением.

12:2 Надлежит отметить здесь мудрую осторожность Иудифи при объяснении причин отказа от пищи Олоферна. Она избегает обнаружить свое нерасположение к пище язычников, как нечистых с точки зрения позднейшего иудея, а переводит центр тяжести на род самой пищи, запрещенной Богом в законе иудейском. Это должно было еще более укреплять доверие к Иудифи, только что объяснявшей свое бегство от иудеев именно ревностью к закону, подвергавшемуся опасности подобного же нарушения вкушением священного, неприкосновенного.

12:3 Среди нас нет никого из рода твоего, т. е. кто бы мог добыть законную пищу и уметь приготовить ее для Иудифи согласно ее вкусам и убеждениям.

12:4 Да живет душа твоя, господин мой — особый род клятвы, укрепляющейся на силе пожелания здравия тому, пред кем клянутся и кого желают видеть непременным свидетелем исполнения того, что подтверждается этою клятвою.

Раба твоя не издержит того, что со мною, прежде нежели Господь совершит моею рукою то, что Он определил. Таким искусным двусмысленным выражением Иудифь обозначает самый предмет или содержание клятвы, рассеивающей последние сомнения Олоферна. Замечательна здесь также та уверенность, с какою Иудифь трактует задуманное ею дело, как дело непосредственно руки и определения Божия. Очевидно, так может говорить и действовать только истинная избранница и посланница Божия, как бы ни рассуждать о намерениях ее историка, давшего столь назидательное и увлекательное о ней повествование.

12:5 Ввели ее слуги Олоферна в шатер — это был, вероятно, совершенно особый никем не занятый шатер, неподалеку от шатра Олоферна (ср. 14:17). Последнее подтверждается тем, что телохранители Олоферна были и телохранителями Иудифи (7 ст.).

12:6 Да даст господин мой повеление, чтобы рабе твоей дозволили выходить на молитву. С этою просьбою Иудифь обращается и ранее к Олоферну 11:17: пусть раба твоя по ночам выходит на долину молиться Богу, причем указывается важное объяснение и этих выходов и самих молитв: Он (Бог) откроет мне, когда они (иудеи) сделают свое преступление (ср. 11:13-15)».

Рабе твоей, раба твоя — суть выражения не только почтительнейшей вежливости, но и действительной зависимости, находящей свою приятность при великодушии и благонамеренности являющегося в отношении к этой рабе «господином».

12:7 Омывалась при источнике воды у лагеря — для очищения от неизбежных прикосновений к язычникам и языческому, нарушавших чистоту иудея, по его воззрениям.

12:8 Выходя молилась, т. е. выходя из воды источника, служившего для ее омовений.

12:10 На устроенный ради Иудифи пир Олоферн пригласил одних слуг своих, и не пригласил к услужению никого из приставленных к службам, т. е. пригласил лишь ближайших, высших лиц своей свиты, и отстранил от участия в пире должностных лиц, чиновников, приставленных к делам (πρὸς ται̃ς χρείαις). Это было сделано, очевидно, потому что большое общество гостей и многочисленные свидетели были бы совсем неудобны для достижения его нечистых видов на Иудифь, которою он решился овладеть.

12:11 Имя евнуха — Вагой (Βαγώας) — персидское — довольно часто встречается именно при обозначении имени евнухов. Убеди еврейскую женщину, которая у тебя — т. е. под твоею охраною и попечением.

12:12 Стыдно нам оставить такую жену, не побеседовавши с нею, она осмеет нас, если мы не пригласим ее. Оправдывая такою очевидною натяжкою приглашение Иудифи перед Вагоем, Олоферн или хотел замаскировать от Вагоя и других свое действительное намерение в отношение к Иудифи или просто подсказывал Вагою, в какой деликатной форме он должен сделать приглашение Иудифи, чтобы не слишком озадачить ее и избежать необходимости употребить по отношению к ней явное насилие.

12:13 Приглашение Иудифи Вагоем действительно делается в выражениях достаточно деликатных, хотя и достаточно прозрачно намекающих на то, что может ожидать Иудифь (быть как одною из дочерей сынов Ассура, которые предстоят в доме Навуходоносора).

12:14 Для собственных целей Иудифи ничего не могло быть лучше и желательнее сделанного ей приглашения, и она вполне могла выразить радость по поводу этого приглашения и полную готовность на все, показав вид слабого сопротивления как бы из желания соблюсти хотя тень женской скромности и деликатности: кто я, чтобы прекословить господину моему? Некоторые толковники, правда, понимали и иначе ответ Иудифи, разумея под греческим κύριος Господа Бога (поспешу исполнить все, что будет угодно господину моему — Господу моему) и добавляя к слову все ограничение «насколько это согласно будет с моею честью и долгом»; однако никакой нужды для указанного искажения слов Иудифи нет; она вполне могла сказать так, как сказала, не обещая ничего — более того, что действительно входило в ее планы и двусмысленно для Олоферна имело быть до дня смерти ее утешением.

12:16 Душа его (Олоферна) взволновалась. Душа здесь — как седалище чувственности, сладострастия.

12:18 Сегодня жизнь моя возвеличилась во мне больше, нежели во все дни от рождения моего. Удивительно тонкая двусмысленность, соединяющая в себе всю недвусмысленность — разную и диаметрально противоположную для говорящего и слушающего. Для Олоферна эти высокопарно льстивые слова были недвусмысленны, обещая ему успешное достижение его похотливых вожделений. Для Иудифи эти слова были недвусмысленны, выражая ее торжественную уверенность в близкой гибели Олоферна и избавлении от него иудеев ее рукою.

12:19-20 И она брала, ела и пила пред ним, что приготовила служанка ее. Таким образом, Иудифь и на пиру остается при прежней строгости в отношении к пище. Зато Олоферн забывает всякую осторожность и, польщенный мнимою победою сердца Иудифи, напивается так, как никогда, ни в один день от рождения.

13:1 Рабы его (Олоферна) поспешили удалиться, а Вагой, отпустив предстоявших пред лицом его господина, затворил шатер снаружи. Упоминаемые здесь «рабы» Олоферна и «предстоявшие пред лицом его», по-видимому, суть одни и те же лица, а не разные. Это ясно из параллельного места в 6:10, где читаем: и приказал Олоферн рабам своим, предстоявшим в шатре его, взять Ахиора.

13:3 Распоряжение служанке Иудифи стать вне спальни ее и ожидать ее выхода дано было Иудифью, понятно, еще ранее, пред началом пира (12:15), о чем она предусмотрительно предупредила и Вагоя.

13:4 Не осталось — ни малого, ни большого — греч. ἀπὸ μικρου̃ ἕως μεγάλου — от малого до большого, как это и переведено дальше, 13:18.

Сказала в сердце своем — ср. 1 Цар 1:13: Анна (мать Самуила) говорила в сердце своем, а уста ее только двигались, и не было слышно голоса ее. Вульгата добавляет, что молитва Иудифи сопровождалась также слезами: cum lacrymis et labiorum motu in silentio.

13:7 Схватила волосы головы его — букв. забрала горстью (ἐδράξατο, от корня δράξ — горсть), для того чтобы удобнее и вернее нанести удар.

13:9-10 Сбросивши с постели тело его. Из дальнейшего (14:15) видим, что это тело оказалось даже у порога, куда Иудифь затащила и бросила его для большего позора и презрения, взяв с собою голову, как блестящий трофей «своей победы».

Взяла со столбов занавес — чтобы завернуть в него голову и скрыть сочившуюся из нее кровь.

Спустя немного она вышла. Некоторое промедление по совершении своего дела было необходимо для Иудифи, которая, по представлениям оставивших ее в шатре с Олоферном, конечно, могла быть не так поспешно отпущена им. По-видимому, Иудифи удалось пройти совершенно незамеченною никем, так что даже Вагой, при наступлении уже утра, думал, что Олоферн еще спит с Иудифью, и не сразу решился заглянуть в шатер (14:14-15). Если стража, быть может, и видела ее выходящею из лагеря, то посмотрела и на этот раз спокойно, как на обычный выход ее на молитву, без всяких подозрений, тем более, что о пире у Олоферна едва ли даже и знали многие, так как он состоялся при участии лишь немногих приближенных наперсников Олоферна.

13:11-13 Глубокая ночь царила над землею не только в то время, когда Иудифь действовала в шатре и пока проходила лагерь — как привыкли думать, идя на молитву, но и в тот момент, кода она уже была далеко от врагов и подходила к воротам родного города. Ночное время объясняет то, что Иудифь еще издали кричит стражам городских ворот, чтобы они отворили их и, узнав ее по голосу, не приняли за неприятеля. Конечно, и желание скорее поделиться радостным чувством с земляками (а также и боязнь погони) имело здесь не второстепенное значение, тем более, что процедура открытия ворот требовала непременного сознания и присутствия старейшин города. Пока старейшины были уведомлены и со множеством народа, который с быстротою молнии облетела весть о прихода Иудифи, сбежались к воротам (все, от малого до великого), Иудифь уже была у ворот. Было все еще так темно, что ее встретили, зажегши для освещения огонь.

13:14-16 Хвалите Господа, хвалите, хвалите Господа — выражение восторженнейшей радости и высочайшего величия совершившегося. В эту ночь (Господь) сокрушил врагов наших моею рукою. Гибель Олоферна Иудифь здесь (и выше, 13:5 и 11, ср. также 17 ст.) представляет, как поражение всего множества врагов Израиля, которые теперь, даже и при превосходстве силы, не могли продолжать войны, снедаемые стыдом и позором за своего так бесславно погибшего вождя.

Голова Олоферна в руках Иудифи и занавес, за которым он лежал от опьянения — намекнули народу на возможность страшной цены, которою Иудифь, по-видимому, только и могла добыть столь блестящие трофеи (возможность пожертвования целомудрием). Предупреждая эти подозрения, Иудифь торжественно заверяет с клятвою, что Бог сохранил ее невредимою в ее целомудрии, и все самопожертвование ее ограничилось лишь претерпением похотливых взглядов сладострастника на ее лицо, прельщение которым и доставило ему погибель.

13:17 Весь народ чрезвычайно изумился — с одной стороны — чрезвычайно тонкому и искусному плану Иудифи, с другой — тому, что он осуществился для нее так легко и удачно, при всей своей чрезвычайной рискованности и смелости.

13:18 После народа — прославляет Бога и благословляет Иудифь особо Озия, как главный представитель народа, причем называет ее «дочерью», показывая особо ласковое и дружественное обращение.

13:19 Ибо надежда твоя не отступит от сердца людей, помнящих силу Божию до века, — т. е. надежда твоя на Бога, которая столь одушевляла тебя в этом изумительном подвиге, не перестанет быть никогда предметом живого сердечно-признательного воспоминания всех, дорожащих воспоминаниями всякого проявления силы Божией.

13:20 Ты жизни своей не пощадила при унижении рода нашего. Величие риска и страшная опасность действительно делали подвиг Иудифи истинно геройским непощадением жизни, хотя счастье и возвратило эту добровольно отданную на смерть жизнь к прежней безопасности и целости.

Народ закрепляет благословение Озиею Иудифи заключительным: аминь! аминь! — как и в других подобных по важности случаях, например 15:10 (ср. также 2 Езд 9:47 и др.).

14:1-4 Иудифь еще не признает дела своего оконченным. Успеху ее подвига и блестящему его завершению должно было немало содействовать дальнейшее, причем она и теперь продолжает действовать с той же, как и прежде, уверенностью и пророчески верною точностью, расчетливостью и убежденностью. Дав совет — вывесить голову Олоферна на зубцах городской стены, она предлагает всем сильным вооружиться, ранним утром выйти за город в боевом порядке и, отнюдь не выступая пока далее на равнину, показать вид, что они вышли для решительного наступления. Это заставит врагов обнаружить гибель своего вождя в наиболее удачную для иудеев минуту, минуту сознания высшей необходимости в вожде, что осилит и впечатление от обнаружения гибели его до такой крайней степени, что они побегут от одного страха, и иудеям останется только преследовать их в полном замешательстве до полного поражения.

14:5 Иудифь велит призвать Ахиора, чтобы — с одной стороны — лучше подтвердилась принадлежность головы именно Олоферну, с другой — чтобы он мог успокоиться относительно своей участи и вообще чтобы произошло то, что — по убеждению Иудифи — и должно было произойти и действительно тотчас же и произошло — окончательное уверование Ахиора в силу и величие Бога Израилева и присоединение «к дому Израилеву».

14:6 Вид головы Олоферна производит на Ахиора сильнейшее впечатление: он пал на лице свое и ослабел духом так, что уже другие подняли его (7 ст.). Его не радует гибель человека, поступившего в отношении к нему так несправедливо и бесчеловечно, приговорившего его к смерти, — но поражает величие события, в котором с такою ясностью оправдалась высказанная им вера в особливое покровительство Бога израильского своему народу и в особливую силу и величие этого Бога, совершившего столь страшное и едва вероятное дело рукою слабой женщины. В ушах Ахиора должны были еще ясно звучать гордые и самонадеянные речи на Бога Израилева и на народ Его, и сопоставление горькой действительности с этими речами и вызывающим видом недавнего богохульника, естественно, не могло не произвести в духе его решительного и совершеннейшего переворота, предварившегося сильнейшим душевным потрясением.

14:8 Расскажи же мне теперь, что ты делала эти дни? — Рассказ Ахиору Иудифи о своем подвиге был вместе рассказом и всему народу (среди народа), который еще не слыхал об этом обстоятельного и подробного сообщения.

14:9-10 Подробное сообщение Иудифи о своем изумительном подвиге еще раз исторгло из облегченной груди народа радостные клики восторга, разнесшиеся по всему городу. Что касается Ахиора, то он искренно уверовал в Бога, обрезал крайнюю плоть свою и присоединился к дому Израилеву даже до сего дня. Сопоставляя это сообщение с параллельным местом Второзакония, Втор 23:3 (Аммонитянин и Моавитянин не может войти в общество Господне, и десятое поколение их не может войти в общество Господне во веки...) — нужно, по-видимому, так согласовать их в их кажущемся противоречии: указываемое Второзаконием ограничение до десятого поколения касается, по-видимому, лишь потомков тех аммонитян, которые ближайшим образом вызвали некогда это ограничение своею враждою на народ Божий, шедший в землю ему обетованную. За пределами десятого поколения от этих, современных эпохе Исхода, аммонитян означенное ограничение и запрещение естественно могло терять свою силу; это-то самое и видим в данном случае на Ахиоре, в его присоединении к дому Израилеву.

Иначе представлять дело не позволяет уже то соображение, что иудеи, ставшие особенно чуткими ко всяким подобным предписаниям закона в это именно время, никак не поступились бы этим законом в пользу хотя бы и Ахиора, если бы означенное ограничение и запрещение относительно аммонитян имело одинаковую силу на все времена и поколения.

Присоединился (Ахиор) к дому Израилеву, даже до сего дня». Это последнее выражение могло означать и не то, что сам Ахиор был жив в момент написания автором этих строк, а и то, например, что он был жив в своих потомках, продолжавших считать себя членами общества Израилева, ничем не отличающихся от настоящих потомков Авраама.

14:13 Сказали управлявшему всем имением его. Некоторые рукописи прямо называют и самое имя этого управлявшего — Вагой. Это подтверждается и дальнейшим 14 стихом, где именно Вагой, исполняя требование начальников, идет будить своего господина.

Эти рабы осмелились. По мнению некоторых из исследователей, слово рабы (οἱ δου̃λοι) появилось здесь как результат смешения переводчиком в еврейском оригинале слов םידבעה (евреи) и םירבעה (рабы). Смешение этих слов, различающихся по начертанию всего в одной букве, столь похожей в обоих случаях одна на другую (ד и ר), действительно весьма возможно, и недаром в списке, например, древнелатинском (Vetus Latinus) в указанном месте вместо выражения «рабы» действительно встречаем выражение: «сыны Израиля» (filii Israлl), хотя это и сделано — как полагают — не потому, чтобы переводчик хотел быть более точным в переводе, а просто по самовольному изменению, желая быть более ясным.

Как бы то ни было, только и выражение «рабы» вполне уместно и не менее подходяще здесь, чем всякое другое. Оно особенно хорошо оттеняет самонадеянное и презрительное, высокомерное чувство ассириян по отношению к евреям, которых они считали как бы уже преданными во власть Навуходоносора и на их воинственный задор хотели смотреть лишь как на ничтожнейшее безрассудство.

Против смешения םידבעה и םירבעה, отчего будто бы вместо «евреи» появилось «рабы» — говорит, по-видимому, и то, что в дальнейшем 18 стихе переводчик не мог не заметить и не исправить своего недосмотра, переводя рядом с сомнительным, и уже совершенно правильно, подобное же выражение Вагоя о «еврейской женщине, опозорившей дом Навуходоносора убийством Олоферна»: «μία γυνὴ τω̃ν ’Εβραίων».

Осмелились выйти на сражение с нами, чтобы быть совершенно истребленными — новый образчик высшей самонадеянности и презрительного отношения ассириян к наступательному движению евреев.

14:14 (Вагой) думал, что он (Олоферн) спит с Иудифью. См. выше коммент. к 13:9-10. Вагой удалился последним от шатра Олоферна, затворив его в нем с Иудифью, и подобно другим, утомленным продолжительностью пира, вероятно, так же скоро предался глубокому сну на постели своей (13:1). Вполне возможно, что ни он, ни другой кто из участников и свидетелей происшедшего, не заметили подозрительно скорого выхода Иудифи из шатра. Те же, которые могли увидеть ее уже вдали от шатра, совершенно не могли найти в этом чего-либо подозрительного, будучи приучены несколько ночей подряд к подобным ее экскурсиям (см. выше, к 13:9-10).

14:16-18 От шатра Олоферна, по обнаружении убийства, Вагой идет к шатру Иудифи, отсутствие которой в шатре убитого прямо вело мысль к ней, как виновнице преступления. Отсутствие Иудифи и в своем шатре не оставляло в этом ни малейшего сомнения, что тотчас же и объявил Вагой — с плачем, стоном и крепким воплем, разодрав свои одежды в знак величайшего горя.

14:18 Рабы поступили вероломно — Вагой здесь или действительно представляет подвиг Иудифи осуществлением вероломно-хитрого плана всех иудеев, или просто только выражается обще, считая настоящею виновницею убийства одну Иудифь, но обвиняя вместе с нею и всех евреев, как таких, которым было нужно и приятно столь несчастное и позорное для ассириян событие.

Еврейская женщина опозорила дом царя Навуходоносора. Не так позорно было бы пасть в открытом, честном бою, как быть перехитренным и уничтоженным простою женщиною, при столь бесславной обстановке и условиях. Позор падал тем более мрачным пятном на весь дом царя Навуходоносора, чем большим доверием и полномочиями от этого дома был наделен Олоферн, как наиболее опытный и главный вождь ассирийского войска, вторый по Навуходоносоре (2:4).

14:19 Впечатление, произведенное страшным разоблачением гибели Олоферна — до того, что они не могли уже оказать энергичного сопротивления иудеям, — не совсем объяснимо одними психологическими законами. Несомненно, и Иудифь, верно предугадавшая это замешательство, утверждалась не на одних психологических соображениях. Ее уверенное предначертание событий (14:3-4) гораздо более утверждалось на вдохновенной вере в содействие Божие, которое много раз и прежде в подобных же критических до крайности обстоятельствах выводило верных Иеговы на столь же победоносное и славное разрешение затруднений. И действительно, с потерею Олоферна в сущности для врага вовсе не было потеряно все. Гибель его должна была бы, кажется, только еще более ожесточить ассирийцев, и, оставаясь все еще неизмеримо превосходными и по силе и численности и выгодам положения, они имели еще все средства нанести вероломному городу страшный злобный удар. Очевидно, если вместо всего этого они бегут в полном замешательстве от ничтожной сравнительно горсти иудеев, падая массами от их ударов, то — бегут гонимые и поражаемые еще другою высшею силою, не нуждающеюся для своей победы в большом количестве воинов. Так оправдалась еще раз и столь блестяще великая божественная истина: бегает нечестивый ни единому же гонящу (Притч 28:1) — истина, особенно ярко выразившаяся в целом ряде славных побед Израиля в эпоху Исхода, при завоевании земли обетованной, во времена Иисуса Навина, Судей, Царств и на протяжении вообще всей истории Израиля.

15:1-2 Ни один из них не остался в глазах ближнего. Каждый видел в другом усугубление своего страха и в одиночном бегстве думал найти вернейшее спасение, облегчая для иудеев довершение поражения по отдельным маленьким частям. Такой смысл могут представлять приведенные слова. Можно понимать их и так, что бегство было всеобщее, без всяких исключений и одинаково у всех поспешное и беспорядочное.

15:3 Расположившиеся лагерем в нагорной стране около Ветилуи, — т. е. идумеи и аммонитяне, ср. 7:18.

15:4 Озия послал в Ветомасфем, Виваю, Ховаю и Холу — см. выше, к 4:4,6.

15:8 Первосвященник и старейшины иерусалимские пришли посмотреть, какое благо сотворил Господь для Израиля, т. е. пришли на месте разузнать дело, особенно видеть Иудифь и приветствовать ее — греч.: λαλη̃σαι μετ' αὐτη̃ς εἰρήνην — букв.: «поговорить с нею мир» (мирное, дружеское) = дружески, ласково побеседовать с нею, а также: «произнести над нею благословение».

15:10 Имя Господа Вседержителя в позднейших еврейских книгах обычно составляет замену собственного имени Иегова, из благоговения не произносившегося и не употреблявшегося послепленными евреями.

15:11 Народ расхищал лагерь в продолжение тридцати дней. Некоторые критики считали до невероятности преувеличенным это сообщение. Однако невозможного здесь ничего нет. Надо не забывать, сколько стран и городов прошел по пути к Ветилуе Олоферн, унося все лучшее из них с собою как военную добычу. Этой-то добычи и могло достать для разграбления не столь многочисленным ветилуйцам на целый месяц, тем более, что она была, несомненно, раскидана на весьма обширном пространстве и могла быть находима лишь своего рода поисками, не сразу.

Постели — τὰς κλίνας — ложи, софы, на которых возлежали за обедом и которые были украшением столовой комнаты и вообще шатра Олоферна.

15:12 Обвитые виноградными листьями жезлы (θύρσους) — это могли быть и просто сучки виноградных лоз, для держания в руках во время хороводов. Такие «жезлы» (фирсы) употреблялись и при торжествах языческих, как, например, на празднествах Вакха, причем «жезлы» здесь употреблялись из плюща или виноградной лозы, обвитой сверху плющом.

15:13 Масличные венки — как знаки мира и радости.

Мужи Израильские участвуют в торжествах вооруженные — знак того, что совершается праздник победы.

16:1 Начните Богу моему... пойте Господу моему. Иудифь выражает здесь свое особенное право именовать и считать Господа своим — как Таким, Который один мог сохранить ее жизнь в ее столь отчаянном подвиге, Который один Своею помощью даровал ей совершить это страшное дело Его праведного суда и Которому исключительно одному она обязана всею жизнью и благополучием, в особенном и преимущественном смысле слова.

16:2 Он ополчился за меня среди народа и исторг меня из руки моих преследователей — греч.: εἰς παρεμβολὰς αὐτου̃ ἐν μέσω̨ λαου̃ ἐξείλατό με ἐκ χειρὸς καταδιωκόντων με, т. е. буквальное: «в ополчение Его среди народа Он изъял меня от руки преследовавших меня», другими словами: «чтобы явить Свое ополчение (силу Своего заступничества за народ), Он выделил меня из среды остального народа и показали эту силу Свою на мне, исторгнув меня от руки преследовавших меня». Собственно Иудифь, благодаря своей хитрости, избежала всякого преследования; поэтому здесь она или имеет в виду то, что было возможно в ее положении, или просто представляет себя преследуемой постольку, поскольку принадлежала к народу, подвергавшемуся опасности истребления ассирийцами. И вся вообще хвалебная песнь Иудифи — надо заметить — представляет столько же исповедание личных ее радостных чувств, сколько — с другой стороны — и исповедание подобных же чувств применительно к каждому другому отдельному лицу и к целой олицетворенной общине иудейской. Это особенно ясно выступает в тех местах гимна Иудифи, где все лично к ней относящееся и не могущее быть приспособлено к другому лицу — ставится в форме 3-го лица, а не 1-го (ср. 2,4,11,12,13,17 ст. с 5,6,7,8,9,10 этой же главы).

16:3 Множество их запрудило воду в источниках, и конница их покрыла холмы — поэтическая гипербола, к которым обычно любит прибегать живая фантазия восточных народов.

16:4 Он сказал, что пределы мои сожжет и т. д. Выражение Иудифи от лица всей олицетворенной земли или общины иудейской (мои, моих, моего — 12 ст., моему — 13 ст., мой — 17 ст. и т. п.).

16:5-10 Приспособляя песнь свою таким образом, чтобы каждый мог изливать в ней свое личное чувство радости, Иудифь, приступая к упоминанию о своем подвиге, выражается о себе в 3-м лице.

16:10 Персы ужаснулись отваги ее, и Мидяне растерялись от смелости ее. Персы и мидяне указываются здесь как наиболее отважный и смелый народ, чтобы тем ярче обозначилась превосходная отвага и смелость Иудифи, приведшая в ужас и замешательство даже и такие народы.

16:11-17 С 11-го стиха песнь принимает снова свой прежний олицетворенно-общий характер, удерживая его до конца (по 17 ст. включительно).

16:12 Сыновья молодых жен, т. е. особенно слабых, малосильных, и следовательно — сами слабые, юные, малосильные — кололи их, т. е. врагов, сделавшихся как бы то же «детьми беглых рабов», т. е. особенно робкими, малодушными, беспомощными, совершенно утратив всякую грозность и опасность для иудеев. То и другое служило к большему усугублению величия чуда божественной помощи своему народу.

16:14 Сказал — и совершилось... послал Духа Твоего — и устроилось — мысль, близко воспроизводящая стихи псалмов 103:30 и 148:5.

16:17 Господь Вседержитель отмстит им в день суда, пошлет огонь и червей на их тела, — и они будут чувствовать боль и плакать вечно. Одно из яснейших указаний ветхозаветных на будущий суд и вечные мучения, близко воспроизводящее подобную же мысль Исаии 56:24 (ср. Мк 9:44).

И будут чувствовать боль и плакать вечно — греч.: καὶ κλαύσονται ἐν αἰσθήσει ἕως αἰω̃νος — буквальнее: «и восплачутся в чувствовании (этого, т. е. огня и червей) до века (во веки, вечно)».

16:18-20 Торжества народа закончились путешествием в Иерусалим, где принесены были богатые благодарные жертвы Богу. Иудифь отдала в жертву Господу все ей доставшееся, вплоть до занавеса, взятого ею из спальни Олоферна, показывая этим, что все ее дело было делом Самого Правосудного Бога, для Которого она послужила лишь орудием.

16:20 Вместо «трех месяцев» торжеств народа в Иерусалиме сирский текст указывает лишь «один месяц».

16:21 Каждый возвратился в удел свой, а Иудифь отправилась в Ветилую. Иерусалимские торжества были торжествами не одних ветилуйцев, а всего израильского народа (15:12,13,14), принимавшего деятельнейшее участие в преследовании и поражении врагов (ср. 15:3,4 и 5 ст. и далее), врагов не одной Ветилуи, но и всего наследия Иеговы. Естественно, что на иерусалимские торжества отовсюду стекался народ, и нет ничего странного в том, если эти торжества затянулись на три месяца, возобновляемые новыми и новыми притоками народа. Естественно и то, что Иудифь все это время пребывала с ними в Иерусалиме, покорно подчиняясь понятному желанию всех видеть свою спасительницу, сделавшуюся, таким образом, славною во всей земле.

16:22 Многие желали ее, т. е. своею любовью, желали иметь своею супругою, добивались ее руки.

Приложился к народу своему — обычное библейское выражение для обозначения праведной кончины верных израильтян (ср. Быт 25:8 и др.).

16:24 Оплакивал ее семь дней — обычное время траура по умершим (Быт 50:10; 1 Цар 31:13; ср. Сир 22:10).

16:25 Относящие историю Иудифи к позднейшему (маккавейскому) времени (особенно царствование Антиоха III), находя в этом стихе опровержение своей теории, думают разделаться очень просто: признают здесь или панегирическое, преувеличенное изображение полного (хотя и неблаговременного) благоденствия, доставленного Иудифью своему отечеству, или просто выражение надежды на продолжительный мир, или же наконец — позднейшее прибавление. Все это явная натяжка, теряющая всякую надобность в себе при допущении гораздо более естественного представления дела: что событие кн. Иудифь имело место в то самое время, указание на какое дается и в самой книге: а именно — вскоре после плена (4:3), кого бы ни разуметь под именем «Навуходоносора Ассирийского».

В конце книги Иудифь Вульгата делает еще добавление об установлении иудеями нового праздника в память победы ее: «dies autem victoriae hujus festivitatis ab Hebraeis in numero sanctorum dierum accipitur et colitur a Judaeis ex illo tempore usque in praesentem diem». Отсутствие всяких подобных прибавок в греческих рукописях дает полное право видеть здесь произвольное прибавление или самого автора Вульгаты, или одного из переписчиков ее текста.

Наименование свое книга «Иудифь» носит от главной героини своего повествования — прекрасной и благочестивой израильтянки Иудифи, прославившейся спасением своего отечества от Олоферна, посланного Навуходоносором, царем ассирийским для опустошения и покорения Иудеи.

Подлинность книги и историческая достоверность послужили предметом немалых споров в науке, благодаря значительному количеству исторических, археологических, географических и другого рода важных ошибок, допускаемых в книге. Несмотря на это, книга Иудифь с самых давних пор пользовалась величайшим уважением, доходившим до усвоения ей канонического достоинства. Такое достоинство усвояет ей блаж. Иероним, ссылаясь на собор Никейский, хотя между правилами этого собора не находится ни одного, которое бы рассуждало об этой книге, и сам Иероним нигде не приводит такого правила. Блаж. Августин и вся африканская церковь так же признавали эту книгу каноническою. Вообще же в последующее время в церкви более утвердилось признание неканонического достоинства этой книги.

Писатель книги точно неизвестен, хотя некоторыми исследователями называется по имени. Так, по мнению блаж. Иеронима, книгу написала сама Иудифь; по другим — автором книги был первосвященник Елиаким; третьи приписывают ее Ахиору Аммонитянину, упоминаемому в книге, или Иисусу, сыну Иоседекову, сотоварищу Зоровавеля при возвращении из плена вавилонского, и т. д. Из различных текстов книги наиболее известны: греческий LXX, древние переводы — сирский и латинский, известный под именем Италийского (Vetus Latinus), и Иеронимовский в Вульгате, сделанный им с утраченного ныне халдейского текста. Первоначальный текст книги был, по мнению авторитетов, еврейский.

Время написания книги определяется исследователями лишь приблизительно и двояко — в зависимости от того, как для кого разрешается недоумение, вызываемое важнейшею историческою обмолвкою книги, дающею такое или иное освещение всему ходу ее повествования: т. е. или после возвращения из вавилонского плена (Iudith 4:3), и в таком случае должно быть вычеркнуто из повести или исправлено имя Навуходоносора, да еще называемого царем ассирийским, или же — если признавать ненарушаемую силу и правдоподобность последнего, возможно тогда отнести написание книги к допленному времени, и признать в этом случае неуместными указания повествования на позднейшее послепленное время, как вышеприведенное место Иудифи, Iudith 4:3. Какое из этих мнений имеет за себя наиболее веские доводы и должно быть предпочтено, сказать нелегко, как невозможно указать и такого царя, который бы удовлетворял всем до крайности запутанным подробностям изложения дела автором книги.

Более точно время написания книги многие исследователи относят ко временам Маккавейским, а дальнейшую обработку даже и еще позднее — ко временам первохристианским. Отсюда понятно, почему известность Иудифи в письменных памятниках древности начинается довольно поздно. Филон, Иосиф Флавий и вообще писатели ветхозаветного времени ничего не говорят об этой книге. Первое упоминание о книге принадлежит лишь св. Клименту Римскому (в 1 послании к Кор., гл. LV). Последующие отцы и учители церкви — Климент Александрийский, Ориген, Тертуллиан, Амвросий, блаж. Августин и другие хотя пользуются книгой Иудифи для целей назидания, но не сообщают никаких известий или преданий об ее происхождении.

Что же касается самого происшествия, составляющего содержание книги, то одни видели в нем простую метафору — изображение победы благочестия иудейства над нечестием языческого многобожия. Другие считали историю Иудифи благочестивою поэмою, представляющею смесь действительности и вымысла и написанною с целью подействовать на религиозно-патриотические чувства иудеев. Наконец, третьи соглашаются признать и действительную историчность всего происшествия — однако — не иначе, как под условием изменения в повествовании всех ошибочных имен и неточностей и относя событие ко временам владычества царей сирийских (эпоха Маккавеев).

Вся совокупность и подробности рассказа во всяком случае носят неустранимый отпечаток действительной историчности происшествия, независимо от отдельных неточностей описания. Рассказ сообщает немало драгоценных сведений по истории, географии, хронологии, дает обстоятельную родословную Иудифи, упоминает о празднике, установленном в память победы этой героини; наконец, древние иудейские молитвы в первую и вторую субботы праздника Освящения, представляющие сокращенное изложение сущности книги Иудифь, также показывают, что евреи верили в действительность фактов, в ней переданных, так как не могли же они благодарить Бога за вымышленное освобождение. К этому надлежит еще прибавить существование нескольких древних мидрашим, независимо от книги Иудифь рассказывающих о тех же событиях. Всеобщее предание искони допускало строго исторический характер книги, и никто до Лютера не сомневался в этом. И доныне — все возражения, приводимые против истинности фактов книги Иудифь, должны быть отнесены к числу малоубедительных и маловажных (Вигуру. Руководство к чтению и изучению Библии. Т. II, 1-я полов.). Что касается, наконец, собственно царя (называемого ассирийским, Навуходоносором), ко времени которого должно быть отнесено с наибольшею вероятностью описываемое событие, то все попытки указать точнее в истории такого царя, наиболее вероятного и ответствующего всем подробностям изложения дела кн. Иудифь, обречены на безнадежную сомнительность и неразрешимую необоснованность. И недаром — не осталось, кажется, ни одного царя — ни до, ни после плена, — которого бы не считали за наиболее тождественное лицо с Навуходоносором — при одинаковой совершенно и правдоподобности и малоосновательности — в одно и то же время; мы не излагаем здесь отдельных мнений и доводов в пользу их и не вступаем в бесплодную полемику, предпочитая удерживаться в точных указаниях Библии и позволяя каждому приспособляться к ним своими собственными воззрениями.

См. «Понятие о Библии».

Третий отдел ветхозаветных священных книг составляют в греко-славянской Библии книги «учительные», из которых пять — Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней признаются каноническими, а две — Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына Сирахова¹ неканоническими. В противоположность этому в еврейской Библии двух последних, как и всех вообще неканонических, совсем не имеется, первые же пять не носят названия «учительных», не образуют и особого отдела, а вместе с книгами: Руфь, Плач Иеремии, Есфирь, Даниил, Ездра, Неемия, первая и вторая Паралипоменон, причисляются к так называемым «кетубим», «агиографам», — «священным писаниям». Сделавшееся у раввинов-талмудистов техническим обозначением третьей части Писания название «кетубим» заменялось в древности другими, указывающими на учительный характер входящих в ее состав произведений. Так, у Иосифа Флавия современные учительные книги, кроме Иова, известны под именем «прочих книг, содержащих гимны Богу и правила жизни для людей» (Против Аппиона I, 4); Филон называет их «гимнами и другими книгами, которыми устрояется и совершенствуется знание и благочестие» (О созерцательной жизни), а автор 2-ой маккавейской книги — «τὰ του̃ Δαυιδ καὶ ἐπιστολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων» — «книги Давида и письма царей о приношениях» (2:13). Наименование «τὰ του̃ Δαυιδ» тожественно с евангельским названием учительных книг псалмами» («подобает скончатися всем написанным в законе Моисееве и пророцех и псалмех о мне»; Лк 24:44), а это последнее, по свидетельству Геферника, имело место и у раввинов. У отцов и учителей церкви, выделяющих, согласно переводу LXX, учительные книги в особый отдел, они также не носят современного названия, а известны под именем «поэтических». Так называют их Кирилл Иерусалимский (4-е огласительное слово), Григорий Богослов (Σύταγμα. Ράκκη, IV, с. 363), Амфилохий Иконийский (Ibid. С. 365), Епифаний Кипрский и Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры. IV, 17). Впрочем, уже Леонтий Византийский (VI в.) именует их «учительными», — «παραινετικά» (De Sectis, actio II. Migne. Т. 86, с. 1204).

При дидактическом характере всего Священного Писания усвоение только некоторым книгам названия «учительных» указывает на то, что они написаны с специальной целью научить, вразумить, показать, как должно мыслить об известном предмете, как его следует понимать. Данную цель в применении к религиозно-нравственным истинам и преследуют, действительно, учительные книги. Их взгляд, основная точка зрения на учение веры и благочестия — та же, что и в законе; особенность ее заключается в стремлении приблизить богооткровенную истину к пониманию человека, довести его при помощи различных соображений до сознания, что ее должно представлять именно так, а не иначе, Благодаря этому, предложенная в законе в форме заповеди и запрещения, она является в учительных книгах живым убеждением того, кому дана, кто о ней думал и размышлял, выражается как истина не потому только, что открыта в законе, как истина, но и потому, что вполне согласна с думой человека, стала уже как бы собственным его достоянием, собственной его мыслью. Приближая богооткровенные истины к человеческому пониманию, учительные книги, действительно, «совершенствуют сознание и благочестие». И что касается примеров такого освещения их, то они прежде всего наблюдаются в кн. Иова. Ее главное положение, вопрос об отношении правды Божией к правде человеческой, трактуется автором с точки зрения его приемлемости для человеческого сознания. Первоначально сомневавшийся в божественном правосудии, Иов оказывается в результате разговоров уверовавшим в непреклонность божественной правды. Объективное положение: «Бог правосуден» возводится на степень личного субъективного убеждения. Подобным же характером отличается и кн. Екклезиаст. Ее цель заключается в том, чтобы внушить человеку страх Божий (Иов 12:13), побудить соблюдать заповеди Божии. Средством к этому является, с одной стороны, разъяснение того положения, что все отвлекающее человека от Бога, приводящее к Его забвению, — различные житейские блага не составляют для человека истинного счастья, и потому предаваться им не следует, и с другой — раскрытие той истины, что хранение заповедей дает ему настоящее благо, так как приводит к даруемому за добрую жизнь блаженству по смерти, — этому вечно пребывающему благу. Равным образом и кн. Притчей содержит размышления о началах откровенной религии, законе и теократии и влиянии их на образование умственной, нравственной и гражданской жизни Израиля. Результатом этого размышления является положение, что только страх Господень и познание Святейшего составляют истинную, успокаивающую ум и сердце, мудрость. И так как выражением подобного рода мудрости служат разнообразные правила религиозно-нравственной деятельности, то в основе их лежит убеждение в согласии откровенной истины с требованиями человеческого духа.

Раскрывая богооткровенную истину со стороны ее согласия с пониманием человека, учительные книги являются показателями духовного развития народа еврейского под водительством закона. В лице лучших своих представителей он не был лишь страдательным существом по отношению к открываемым истинам, но более или менее вдумывался в них, усваивал их, т. е. приводил в согласие со своими внутренними убеждениями и верованиями. Погружаясь сердцем и мыслию в область откровения, он или представлял предметы своего созерцания в научение, для развития религиозного ведения и споспешествования требуемой законом чистоте нравственности, как это видим в кн. Иова, Екклезиаст, Притчей и некоторых псалмах (78, 104, 105 и т. п.), или же отмечал, выражал то впечатление, которое производило это созерцание на его сердце, в лирической форме религиозных чувствований и сердечных размышлений (Псалтирь). Плод богопросвещенной рефлексии о божественном откровении, данном еврейскому народу в закон, учительные книги носят по преимуществу субъективный характер в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в книгах исторических. Другое отличие учительных книг — это их поэтическая форма с ее характерною особенностью — параллелизмом, определяемым исследователями еврейской поэзии как соотношение одного стиха с другим. Это — род рифмы мысли, симметрия идеи, выражаемой обыкновенно два или иногда три раза в различных терминах, то синонимических, то противоположных. Сообразно различному взаимоотношению стихов параллелизм бывает синонимический, антитический, синтетический и рифмический. Первый вид параллелизма бывает тогда, когда параллельные члены соответствуют друг другу, выражая равнозначащими терминами один и тот же смысл. Примеры подобного параллелизма представляет Пс 113 — «когда Израиль вышел из Египта, дом Иакова (из среды) народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. Море это увидело и побежало, Иордан возвратился назад, горы прыгали, как овцы, и холмы, как агнцы». Параллелизм антитический состоит в соответствии двух членов друг другу через противоположность выражений или чувств. «Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего. Сытая душа попирает и сот, а голодной душе все горькое сладко» (Притч 27:6-7). «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся. Они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо» (Пс 19:8-9). Параллелизм бывает синтетическим, когда он состоит лишь в сходстве конструкции или меры: слова не соответствуют словам и члены фразы членам фразы, как равнозначащие или противоположные по смыслу, но оборот и форма тожественны; подлежащее соответствует подлежащему, глагол — глаголу, прилагательное — прилагательному, и размер один и тот же. «Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых; повеления Господа праведны, веселят сердце; страх Господа чист, просвещает очи» (Пс 18). Параллелизм бывает, наконец, иногда просто кажущимся и состоит лишь в известной аналогии конструкции или в развитии мысли в двух стихах. В этих случаях он является чисто рифмическим и поддается бесконечным комбинациям. Каждый член параллелизма составляет в еврейской поэзии стих, состоящий из соединения ямбов и трохеев, причем самый употребительный стих евреев — гептасиллабический, или из семи слогов. Стихами этого типа написаны кн. Иова (Иов 3:1-42:6), вся книга Притчей и большинство псалмов. Встречаются также стихи из четырех, пяти, шести и девяти слогов, чередуясь иногда с стихами различного размера. Каждый стих является, в свою очередь, частью строфы, существенным свойством которой служит то, что она заключает в себе единую, или главную, мысль, полное раскрытие которой дается в совокупности составляющих ее стихов. Впрочем, в некоторых случаях то две различные мысли соединены в одной строфе, то одна и та же мысль развивается и продолжается далее этого предела.


	Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно).