1 The pride of the height, the clear firmament, the beauty of heaven, with his glorious shew; |
2 The sun when it appeareth, declaring at his rising a marvellous instrument, the work of the most High: |
3 At noon it parcheth the country, and who can abide the burning heat thereof? |
4 A man blowing a furnace is in works of heat, but the sun burneth the mountains three times more; breathing out fiery vapours, and sending forth bright beams, it dimmeth the eyes. |
5 Great is the Lord that made it; and at his commandment runneth hastily. |
6 He made the moon also to serve in her season for a declaration of times, and a sign of the world. |
7 From the moon is the sign of feasts, a light that decreaseth in her perfection. |
8 The month is called after her name, increasing wonderfully in her changing, being an instrument of the armies above, shining in the firmament of heaven; |
9 The beauty of heaven, the glory of the stars, an ornament giving light in the highest places of the Lord. |
10 At the commandment of the Holy One they will stand in their order, and never faint in their watches. |
11 Look upon the rainbow, and praise him that made it; very beautiful it is in the brightness thereof. |
12 It compasseth the heaven about with a glorious circle, and the hands of the most High have bended it. |
13 By his commandment he maketh the snow to fall aplace, and sendeth swiftly the lightnings of his judgment. |
14 Through this the treasures are opened: and clouds fly forth as fowls. |
15 By his great power he maketh the clouds firm, and the hailstones are broken small. |
16 At his sight the mountains are shaken, and at his will the south wind bloweth. |
17 The noise of the thunder maketh the earth to tremble: so doth the northern storm and the whirlwind: as birds flying he scattereth the snow, and the falling down thereof is as the lighting of grasshoppers: |
18 The eye marvelleth at the beauty of the whiteness thereof, and the heart is astonished at the raining of it. |
19 The hoarfrost also as salt he poureth on the earth, and being congealed, it lieth on the top of sharp stakes. |
20 When the cold north wind bloweth, and the water is congealed into ice, it abideth upon every gathering together of water, and clotheth the water as with a breastplate. |
21 It devoureth the mountains, and burneth the wilderness, and consumeth the grass as fire. |
22 A present remedy of all is a mist coming speedily, a dew coming after heat refresheth. |
23 By his counsel he appeaseth the deep, and planteth islands therein. |
24 They that sail on the sea tell of the danger thereof; and when we hear it with our ears, we marvel thereat. |
25 For therein be strange and wondrous works, variety of all kinds of beasts and whales created. |
26 By him the end of them hath prosperous success, and by his word all things consist. |
27 We may speak much, and yet come short: wherefore in sum, he is all. |
28 How shall we be able to magnify him? for he is great above all his works. |
29 The Lord is terrible and very great, and marvellous is his power. |
30 When ye glorify the Lord, exalt him as much as ye can; for even yet will he far exceed: and when ye exalt him, put forth all your strength, and be not weary; for ye can never go far enough. |
31 Who hath seen him, that he might tell us? and who can magnify him as he is? |
32 There are yet hid greater things than these be, for we have seen but a few of his works. |
33 For the Lord hath made all things; and to the godly hath he given wisdom. |
39:22 "Благословение Его покрывает, как река" - (евр как Нил) автор имеет в виду благотворное половодье Нила.
39:29 "Огонь и град, голод и смерть, - все это создано для отмщения" - ср. Завещание XII Патриархов: "оно (нижнее небо) содержит огонь, снег, лед, предназначенные для дня суда Божия. Ибо там находятся духи отмщения для наказания людей" (Левий 3 2). Сын Сир тоже рассматривает бедствия как задержанные временно, но в его перспективу по-видимому не включается конец времен.
39:32 "Обдумал и оставил в писании, что все дела Господа прекрасны" - заключение Сын Сир оптимистично. Все целесообразно, ибо все предусмотрено Богом. Человек не должен роптать. Он страдает, только когда этого заслужил.
40 Мрачные краски, которые Сын Сир употребил для описания " тяжелого ига сынов Адама" в этой главе, контрастируют с заключением предыдущей главы. Этот контраст объясняется не непоследовательностью автора, а тем, что бремя жизни сынов Адама есть следствие греха.
"В аде нет исследования о времени жизни" (евр- "в шеоле"), ибо один конец для всех.
42 Автор утверждает позволительность и даже уместность некоторых действий, которые не смели совершать под влиянием предрассудков и из ложного стыда.
42:2 "Оказать правосудие нечестивому" - под нечестивыми, вероятно, надо понимать чужеземцев: автор советует быть справедливым к ним так же, как и к израильтянам.
42:14 "Лучше злой мужчина, чем ласковая женщина" - Сын Сирахов еще более резок в суждениях о женщинах, чем автор Притч; в позднейшем раввинизме заметна та же тенденция. В то же время следует учесть, что изречения строятся на парадоксе и поэтому их нельзя всегда понимать в букв, смысле.
42:15 С этого стиха начинается последняя часть книги, в которой Сын Сир восхваляет великие дела Бога Творца и Промыслителя Израиля. "По слову Господа" - в Библии неоднократно говорится о творческом Слове Господа (ср Сир 43:28; Быт 1; Пс 32:6; Прем 9:1; Ин 1:1). В писаниях мудрых творение чаще приписывается Премудрости (ср Притч 8 22).
42:17 "Святым", т.е. ангелам (ср Иов 5:1).
42:18 "Знамение века", т.е. светила небесные, не только потому, что они равномерно разделяют время (Сир 43:6; Быт 1:14-18), но и потому, что - согласно представлениям той эпохи - будущее было уже записано на небесах (ср Иер 10:2). Необыкновенные знамения небесные будут предшествовать второму пришествию Христа (Мф 24:29-31).
43 Сравнить лирические строфы этой главы с Дан 3:52-90 и с Пс 19:5 сл; Пс 136, Пс 145, Пс 148.
43:7 "От луны - указание праздника" - два главных иудейских праздника - Пасха и Кущи (ср Исх 23:14) начинались в день полнолуния, 14 числа месяца и продолжались 8 дней.
43:8 "Месяц называется по имени ее" - "месяц" и "луна" обозначались одним тем же словом (евр "иерах").
43:27 "Он есть все" - не следует понимать эти слова в пантеистическом смысле. Согласно Сыну Сир все происходит от Бога, трансцендентность Которого он неоднократно утверждает (ср ст 30), и все принадлежит Ему.
44 Похвала "славных мужей и отцов" - ценное свидетельство того, как благочестивый иудей 2 в. до Р.Х. понимал историю Израиля (ср 1 Макк 2:51-64).
44:15 "Енох- образ покаяния для всех родов", т.е. пример, побуждающий к покаянию и обращению. Евр "пример знания" - быть может указание на тайны, свидетелем которых был Енох и которые он открыл людям ("Книга тайн Еноха").
44:17 " Ной... во время гнева был умилостивлением" (евр ростком - к Ною здесь применяется учение пророков об "остатке", из которого произойдет спасение; ср Ис 4:3).
Эта второканоническая книга не включена в евр Библию, хотя была написана на евр языке. Ее оригинал был известен не только раввинам, но и бл. Иерониму. До нас она дошла только в греч переводе, который и признан Церковью каноническим. В Вульг эта книга называется «Ecclesiasticus (liber)», т.е. «церковная книга», согласно названию, данному ей в 3-м веке Церковью в отличие от Синагоги. В 1896 г. было найдено около двух третей евр текста Сир среди фрагментов различных средневековых рукописей, находившихся в древней синагоге города Каира. Недавно короткие отрывки ее были обнаружены в одной из Кумранских пещер, а в 1964 г. нашли в Массаде часть книги (Сир 39:27-44:17), написанную письмом 1-го в. до Р.Х. Расхождение этих рукописей как между собой, так и с греческим и сириакским переводами свидетельствует о том, что эта книга была уже давно распространена в нескольких рецензиях (редакциях).
С 198 г. Палестина находилась под владычеством Селевкидов. Некоторая часть евр населения, принадлежавшая главным образом к правящему классу, легко эллинизировалась, перенимая чужие нравы и идеи. Антиох Епифан (175-163 гг.) решил ускорить этот процесс и стал проводить эллинизацию насильственно. Сын Сирахов противопоставляет таким опасным новшествам весь авторитет ВЗ-ного предания. Перед нами книжник, соединивший любовь к Премудрости с любовью к Закону и преисполненный ревности к Храму и уважения к священству. Он вскормлен свящ. книгами, пророками и в особенности писаниями мудрых Израиля. Цель его — наставлять в Премудрости всех, кто ищет ее (Сир 33:17; Сир 50:29; ср предисловие к гл. 1).
По своей структуре книга напоминает предшествующие писания мудрых Израиля. Она представляет собою собрание кратких сентенций, афоризмов и небольших картин, довольно беспорядочно сгрупированных и иногда даже повторяющихся. Исключение составляют главы, в которых воспевается слава Божия в природе (Сир 42:15-43:36) и в истории (Сир 44:1-50:31), а также добавления: благодарственный гимн (Сир 51:1-17) и молитва о приобретении мудрости (Сир 51:18-38). Евр текст этого последнего отрывка был найден в одной из Кумранских пещер, в рукописи Псалтири. Эта находка подтверждает предположение, что данный отрывок до включения его в кн Сир существовал в виде отдельного произведения. В книге излагается традиционное учение; подобно его предшественникам, автор рассматривает Премудрость как персонифицированное откровение Бога. Судьба человека и проблема суда вызывает у него такую же тревожную неуверенность, какой охвачены и Иов, и Екклесиаст. Он верит в воздаяние, чувствует трагическую значительность смертного часа, но для него еще не вполне ясно, каким образом Бог воздаст каждому по делам его. Размышляя о сущности Премудрости Божией, он идет дальше прозрений кн Притч и Иова. Новизна учения сына Сирахова в том, что он отождествляет Премудрость с Законом, провозглашенным Моисеем (Сир 24:26-28), как впоследствии — автор поэмы о Премудрости (Вар 3:9-4:4). Тем самым, в отличие от своих предшественников, он вводит Премудрость в законническое течение. Более того, он видит соблюдение Закона в точном исполнении богослужебных предписаний (Сир 35:1-10). Он — ревностный ритуалист. В отличие от более древних мудрецов Израиля, Сын Сирахов много размышляет над историей (Сир 44:1-49:18), в которой особенно подчеркивает роль священства.
Сын Сирахов — последний свидетель учения о мудрости в Палестине, книга которого была принята в канон Писаний. Его можно считать достойным представителем хасидим, т.е. благочестивых (ср. 1 Макк 2:42), которым в скором времени предстояло восстать на защиту своей веры против гонения Антиоха Епифана. Благодаря им в Израиле сохранились те островки истинной веры, где нашла себе отклик проповедь Иисуса Христа. Хотя кн Сир не вошла в евр канон, на нее часто ссылаются авторы раввини-стических писаний. У НЗ-ных авторов — ев. Матфея и ап. Иакова — содержится немало восходящих к ней реминисценций.
ПРЕДИСЛОВИЕ (греч. переводчика)
Это предисловие не является составной частью книги и не входит в библейский канон. В нем говорится об евр Библии, разделенной на 3 части (ср 1 Макк 12:9): «закон, пророки и прочие писатели». Нет уверенности в том, что в ту эпоху (конец 2 в. до Р.Х.) содержание этих трех частей — особенно последней — было тождественно теперешнему. Переводчик прибыл в Египет в 38 г. царствования Евергета. Очевидно речь идет о Птолемее VII Евергете (170-117); 38-й г. его царствования соответствует 132 г. до Р.Х.
«Книгами Премудрости» или «мудрых» называют пять книг: Иова, Притчей, Екклесиаста, Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой. К ним присоединили Псалтирь и Песнь Песней, в которых мы находим ту же направленность мысли, выраженной в поэтической форме. Произведения такого рода были распространены на всем древнем Востоке. В Египте на протяжении его вековой истории появилось немало книг мудрости. В Месопотамии, начиная с шумерийской эпохи, составлялись притчи, басни, поэмы о страдании, в какой-то мере напоминающие нам кн. Иова. Эта месопотамская мудрость проникла в Ханаан: в Рас-Шамре были найдены тексты о мудрости на аккадском языке. «Премудрость Ахиахара», появившаяся в Ассирии и распространившаяся в кругах, говоривших по-арамейски, была затем переведена на несколько древних языков. Этот род мудрости по существу международен и не является собственно религиозным. В центре внимания мудрых стоит жизненный путь человека, но их метод — не философская рефлексия, как у греков, а собирание плодов жизненного опыта. Они преподают искусство жить и находиться на интеллектуальном уровне своей среды и эпохи; учат человека сообразовываться с порядком мироздания и указывают, как достигать счастья и успеха. Однако их советы не всегда приводят к желанным результатам, и этот опыт служит исходной точкой пессимизма, которым проникнут ряд произведений мудрости как в Египте, так и в Месопотамии.
Такая мудрость процветала и у израильтян. Характерно, что израильские мудрецы признавали свою связь с мудростью «сынов Востока и Египта» и лучшей похвалой премудрости Соломона считали утверждение о ее превосходстве над мудростью языческой (Ki1 4:29). Широкой известностью пользовались аравийские и едомские мудрецы (Jer 49:7; Bar 3:22-23; Oba 1:8). Иов и его три друга-мудреца жили в Едоме. Автор кн. Товита знал Премудрость Ахиахара, а Pro 22:17-23:11 напоминают египетские изречения Аменемопе. Некоторые псалмы приписаны Еману и Ефану, которые, согласно Ki1 4:31, были ханаанскими мудрецами. Притчи содержат Слова Агура (Pro 30:1-14) и Слова Лемуила (Pro 31:1-9), которые оба происходили из племени Масса, жившего в северной Аравии (Gen 25:14).
Поэтому не удивительно, что первые израильские произведения мудрости во многом родственны произведениям соседних народов. Наиболее древние части кн. Притч содержат одни только предписания человеческой мудрости. Самые важные богословские темы Ветхого Завета: Закон, Союз-Завет, Избрание, Спасение — в этих книгах почти не затрагиваются. Исключение составляют кн. Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой, написанные значительно позже. Израильские мудрецы как будто бы не интересуются историей и будущим своего народа. Подобно своим восточным собратьям, они больше заняты личной судьбой человека, но рассматривают ее в более высоком плане — в освещении религии Ягве. Таким образом, несмотря на общность происхождения, между мудростью языческой и израильской имеется существенное различие, усиливающееся по мере того, как постепенно раскрывается Откровение.
Противопоставление мудрости и безумия становится противопоставлением правды и неправды, благочестия и нечестия. Истинная премудрость — это страх Божий, а страх Божий — синоним благочестия. Если восточную мудрость можно определить как своего рода гуманизм, то премудрость израильскую можно назвать гуманизмом религиозным.
Однако эта религиозная ценность премудрости выявилась не сразу. Содержание евр. термина «хохма» весьма сложно. Он может обозначать ловкость движений или профессиональную сноровку, политическое чутье, проницательность, а также и хитрость, умение, искусство магии. Такая человеческая мудрость может служить как добру, так и злу, и эта двузначность в какой-то мере объясняет отрицательные суждения некоторых пророков о мудрецах (Isa 5:21; Isa 29:14; Jer 8:9). Этим объясняется также, что в евр. письменности тема Премудрости Божией (евр. «хохмот» — множ. число, употребляемое в значении превосходной степени) появляется довольно поздно, хотя происхождение мудрости от Бога никогда не отрицалось, и уже в Угорите мудрость считалась свойством великого бога Эла. Только после Плена стали утверждать, что Бог мудр Премудростью надмирной, действие которой человек видит в творении, но которая в своей сущности недосягаема и «неисследима» (Job 28; Job 38-39; Sir 1:1-10; Sir 16:24 сл; Sir 39:12 сл; Sir 42:15-43:33 и т.д.). В большом прологе кн. Притч (Pro 1-9) Премудрость Божия говорит как некое лицо, она присуща Богу от вечности и действует с Ним в творении (гл. обр. Pro 8:22-31). В Sir 24 Премудрость сама свидетельствует, что она вышла из уст Всевышнего, обитает на небесах и послана Израилю от Бога. В Wis 7:22-8:1 она определена как излияние славы Всемогущего, образ Его совершенства. Так Премудрость, являясь свойством Божиим, отделяется от Него и представляется как Личность. Для ветхозаветного человека эти выражения являются, по-видимому, яркими поэтическими сравнениями, но в них уже заложена тайна, подготавливающая откровение Св. Троицы. Подобно Логосу в евангелии от Иоанна, эта Премудрость одновременно и в Боге и вне Бога, и во всех этих текстах обосновывается наименование «Премудрость Божия», которое ап. Павел дает Христу (Co1 1:24).
Вопрос об участи человека тесно связан у мудрецов с проблемой воздаяния. В древних частях Притч (Pro 3:33-35; Pro 9:6, Pro 9:18) Премудрость, т.е. праведность, непременно ведет к благополучию, а безумие, т.е. нечестие, приводит к разорению, ибо Богу свойственно награждать добрых и наказывать злых. Однако жизненный опыт зачастую как будто противоречит такому взгляду. Как объяснить бедствия, постигающие праведников? Этой проблеме посвящена кн. Иова. Те же вопросы, хотя и в несколько другом аспекте, тревожат Екклесиаста. Сын Сирахов в основном придерживается традиционных взглядов и хвалит счастье мудрого (Sir 14:21-15:10), но его преследует мысль о смерти. Он знает, что все зависит от этого последнего часа: «Легко для Господа в день смерти воздать человеку по делам его» (Sir 11:26, ср Sir 1:13; Sir 7:36; Sir 28:6; Sir 41:12). Он смутно предчувствует откровение о конечной участи человека. Вскоре после него пророк Даниил (Dan 12:2) уже ясно выражает веру в загробное воздаяние, связанное с верой в воскресение мертвых, так как евр. мысль не представляет себе жизни духа, отделенного от плоти. Параллельное и вместе с тем более разработанное учение появляется в александрийском иудаизме. Учение Платона о бессмертии души помогло евр. мысли осознать, что «Бог создал человека для нетления» (Wis 2:23) и после смерти праведники вкусят вечное блаженство у Бога, а нечестивые получат заслуженное наказание (Wis 3:1-12).
Исходной формой письменности мудрых можно считать машал (в русском переводе — притча). Таково во множественном числе заглавие книги, которую мы называем кн. Притчей. Машал — это краткое, выразительное изречение, близкое к народной мудрости, сохранившейся в пословицах. Древние сборники притчей содержат лишь подобные краткие изречения, но со временем машал развивается, достигая размеров небольшой притчи или аллегорического повествования. Это развитие, ясно выраженное в дополнительных разделах и особенно в прологе кн. Притчей (Pro 1-9), ускоряется в последующих книгах мудрых: кн. Иова и Премудрости Соломоновой представляют собой крупные литературные произведения.
Первоначальное происхождение мудрости следует искать в жизни семьи или рода. Наблюдения над природой или людьми, накоплявшиеся из поколения в поколение, выражались в изречениях, в народных поговорках, в пословицах, имевших моральный характер и служивших правилами поведения. Аналогично происхождение первых формулировок обычного права, которые иногда близки не только по содержанию, но и по форме изречениям мудрости. Эта традиция народной мудрости продолжала существовать параллельно с возникновением письменных сборников мудрости. Ей обязаны своим происхождением, напр., притчи в Sa1 24:14; Ki1 20:11, басни в Jdg 9:8-15, басня в Ki2 14:9. Даже пророки черпали из этого наследия (напр. Isa 28:24-28; Jer 17:5-11).
Краткие изречения, запечатлевающиеся в памяти, предназначаются для устной передачи. Отец или мать учит им своего сына дома (Притч Pro 1:8; Pro 4:1; Pro 31:1; Sir 3:1), а затем мудрые продолжают преподавать их в своих школах (Sir 41:23; Sir 41:26; ср Pro 7:1 сл; Pro 9:1 сл). С течением времени мудрость становится привилегией образованного класса: мудрые и книжники фигурируют рядом в Jer 8:8-9. Сын Сирахов Sir 38:24-39:11 восхваляет профессию книжника, дающую ему возможность приобретать мудрость в противоположность ручным ремеслам. Из книжников выходили царские чиновники, и учение мудрости культивировалось сначала при дворе. То же самое происходило и в других центрах восточной мудрости, в Египте и в Месопотамии. Один из сборников притчей Соломона был составлен «мужами Езекии, царя Иудейского», Pro 25:1. Эти мудрецы не только собирали древние изречения, но и сами писали. Два произведения, составленные, по всей вероятности, при дворе Соломона — история Иосифа и история преемства престола Давидова — можно тоже рассматривать как писания мудрых.
Таким образом, круги мудрых значительно отличаются от той среды, в которой появились священнические и пророческие писания. Jer 18:18 перечисляет три различных класса — священников, мудрых и пророков. Мудрые не особенно интересуются культом, их как будто не волнуют несчастья их народа и не захватывает поддерживающая его великая надежда. Однако в эпоху Плена эти три течения сливаются. В прологе Притчей слышится тон пророческой проповеди, в кн. Сир (Sir 44-49) и Прем (Wis 10-19) содержится много размышлений над Священной историей; сын Сирахов почитает священство, ревнует о культе и даже отождествляет Премудрость и Закон (Sir 24:23-34): перед нами уже союз книжника (или мудрого) с законоучителем, который можно видеть и в евр. среде евангельских времен.
Так завершается долгий путь, начало которому в ВЗ положил Соломон. Все учение мудрых, постепенно преподававшееся избранному народу, подготавливало умы к восприятию нового откровения — откровения Воплощенной Премудрости, которая «больше Соломона» (Mat 12:42).
39:16-35 Все то, что совершается в природе, свидетельствует о могуществе, премудрости, благости, правосудии Создателя, и должно служить для человека побуждением всем сердцем и устами петь и благословлять имя Господне.
По слову Его стала вода как стог... явились вместилища вод (23). Ср. Быт 1:6-10.
Ничего нет дивного пред Ним (26), т. е. все тварное ничтожно пред неизмеримым величием своего Творца.
Некогда Он превратил воды в солончаки (29). Ср. Быт 19.
От начала для добрых создано доброе... (31). Ср. пр. к 33:7-14.
Есть ветры, которые созданы для отмщения (34) упорным грешникам за их беззакония, как, попущением Божиим, существуют для вразумления нечестивцев и иные бедствия (36-38).
40:1 До дня возвращения к матери всех земнородных — земле. 9 стих и след. по 16 ср. с 29, 33-38, гл. 39.
40:11 Тела животных и человека, по смерти, разлагаются, распадаясь на составлявшие их элементы.
40:12 Всякий подарок, сделанный во отвращение правды.
40:13 Прогремят и исчезнут.
40:14 Кто открывает руку помощи нуждающимся, — тот бывает весел и благополучен благословением Божиим и благословениями ближних своих.
40:15 Потомство нечестивые недолговечно, как недолговечны негодные корни на утесистой почве.
40:16 Является образным подтверждением 15 стиха.
40:18 Поясняется 19-28 ст.
40:30 Нов утробе его огонь возгорится, — огонь оскорбляемого самолюбия и иных последствий легкомысленного тунеядства.
41:4 Неблагоразумно отвращаться от того, что благоугодно Всевышнему, тем более, что рано ли поздно закон смерти неизбежно осуществится, и в аде, загробном существовании человека, где нет измерения времени, имеет значение не количество прожитых человеком лет (десять ли, сто ли, или тысяча лет), а то, как прожил человек эти годы.
41:10 Как все то, что от земли, возвратится в землю; так и все те злые поступки и деяния грешников, которые заклеймены проклятием уже в момент своего возникновения, неизбежно доведут упорных нечестивцев до их погибели.
41:14-16 Будь истинно стыдлив: стыдлив там, где следует стыдиться, — при совершении чего-либо нравственно постыдного или неразумного; и имей мужество не стыдиться там, где нет стыда, — при соблюдении законов доброй нравственности и правил благоразумия.
42:1-8 Заканчивают мысль, изложенную в 17-29 ст. 41-й главы.
42:17 Необъятность творческого величия Господа такова, что даже и святым не предоставил Господь провозвестить о всех чудесах Его во вселенной.
42:18-20 Говорится о вездеприсутствии и всеведении Господних.
42:21 Говорится о премудрости и вечности Господних.
42:21 Говорится о неизменяемости и премудрости Господних.
42:22 Ограниченный человеческий разум не в состоянии постичь всю полноту божественного величия; его наблюдению и усвоению доступны лишь отблески этого величия, — постольку, поскольку они озаряют пред ним постигаемое бытие мира физического и духовного. Ср. 17 ст.
42:23 Все они, т. е. творения Господни (ср. 23 ст.), живут и пребывают во век для всяких потребностей, т. е. для удовлетворения разнообразных потребностей, во славу Творца, на пользу и утешение тварей. И все они повинуются Ему, своему Создателю.
42:24-25 При всем своем разнообразии, мир божественных творений представляет из себя нечто гармонически целое, неделимое, в котором одни вещи и явления восполняются другими, одно поддерживает благо другого.
43:1 Кто насытится зрением славы Господней (42:26), кто не придет в восторженное умиление при виде велите высоты, чистоты, тверди небесной, при виде неба в явлении всей его славы.
43:6 Поясняется 7-8 ст.
43:8 Подобно лучезарным очам высших строев, т. е. существ высшего порядка, луна сияет на тверди небесной.
43:9 Красота неба, слава звезд, блестящее украшение всего небесного свода — проявление славы и могущества Владыки на высотах.
43:16 Южный ветер, гонимый в Палестину из раскаленных пустынь аравийских, рассматривается как одна из проявлений грозного правосудия божественного в отношении нечестивого человечества. О действиях южного знойного ветра см. в 23 ст.
43:21 Описывает действия жгучего солнца и жгучего южного ветра. Ср. 24 ст.
43:27 Сколько бы мы ни изучали вещей и явлений видимого и духовного мира, — мы не в состоянии постичь всего могущества, премудрости и славы Господних. В конце концов мы постигнем лишь одно, что Он есть все — и Творец и неусыпающий Промыслитель мира.
43:31 См. пр. к 42:17.
44:9 Мужи милости Божией к ним.
44:10 Потомки их пребывают верными заветам Господним.
44:11 Многочисленное, долговечное, твердое в вере и доброй жизни потомство — награды благочестивых и мудрых родителей.
44:15 Проявление чрезвычайного милосердия Божия к праведному Еноху должно послужить для упорных грешников постоянным уроком свыше и вместе побуждением к раскаянию в греховной жизни.
44:17 Во время обнаружения по отношению к допотопному греховному миру гнева Божия, просиявший своей праведной жизнью Ной послужил умилостивлением за род человеческий на земле, предотвратив своим благочестием окончательное истребление человечества водами потопа.
Книга Премудрости Иисуса сына Сирахова написана после заключения еврейского канона священных книг Ветхого Завета, принадлежит небогодухновенному лицу, и относится к числу неканонических книг Ветхого Завета.
В греческих списках библейского текста: александрийском, синайском, Ефрема Сирина она надписывается: «Премудрость Иисуса сына Сирахова», каковое наименование перешло и в наши славянский и русский переводы. В Ватиканском списке: «Премудрость Сираха». В Вульгате: «Екклезиастик». Наименования: «Премудрость Иисуса сына Сирахова» и «Премудрость Сираха» указывают на писателя книги (Сир 51:29; Сир 51:1), а «Екклезиастик» — на церковно-учительный характер ее.
В отличие от других неканонических книг, писатели которых остались неизвестными, писатель настоящей книги называет себя иерусалимлянином Иисусом, сыном некоего Сираха (Сир 50:29; Сир 51:1). Из текста книги видно, что это был человек, по тому времени очень образованный, — особенно богословски, — обладал практическим опытом, много путешествовал и изучал нравы людей.
Время происхождения книги не может быть установлено с непререкаемою точностью. На основании содержания 50-й главы можно догадываться, что писатель книги был современником иудейского первосвященника Симона Первого, названного Праведным и жившего при Птоломее Лаге, ок. 290 г. до Р. Х. Внук писателя и переводчик его книги с еврейского языка на греческий жил, — предполагают, — при Евергете I, правившем ок. 247 г. до Р. Х., и сделал свой перевод книги около 230 г. до Р. Х. (см. пролог книги пред греческим и славянским текстом).
Содержанием книги Премудрости Иисуса сына Сирахова служит учение о премудрости божественной в ее проявлениях в мире и человеке, и о богодарованной мудрости человеческой в применении к различным обстоятельствам и случаям жизни человека.
Независимо от неканонического происхождения книги, общее содержание последней издревле считалось глубоко-поучительным для тех, кто ищет уроков мудрости и благочестия. Отцы Церкви нередко пользовались выражениями премудрого сына Сирахова как подтверждением своих учительных мыслей. В 85 апостольском правиле юношам советуется изучать «Премудрость многоученого Сираха». В 39 пасхальном послании св. Афанасия Александрийского книга Премудрости Иисуса сына Сирахова назначается для поучительного чтения оглашенным. Св. Иоанн Дамаскин называет ее «прекрасною и очень полезною» книгою.
Первое полное толкование книги Премудрости Иисуса сына Сирахова было составлено Рабаном Мавром. Затем, в XVI в., появляются труды Янсения; в XVII — Корнелия и Ляпиде. Из новейших ученых над истолкованием книги потрудились: Horowifz, Lesefre, Keel, Multon Knabenbauer, Levi. Над обработкой найденных отрывков еврейского текста книги: Halevy, Smend, Touzard, Kцnig, Strack, Peters. Из русских трудов можно указать: экзегетическую монографию неизвестного автора «Книга Премудрости Иисуса сына Сирахова в русском переводе с краткими объяснениями». Спб. 1860 г. и статью проф. Рождественского «Вновь открытый еврейский текст книги Иисуса сына Сирахова и его значение для библейской науки». Спб. 1903 г.»
Подробные предварительные сведения о книге Премудрости Иисуса сына Сирахова имеются в соч. проф. Казанской Дух. Академии П. А. Юнгерова «Частное историко-критическое введение в священные ветхозаветные книги. Выпуск второй». Пророческие и неканонические книги. Казань, 1907 г., с. 227-239.
См. «Понятие о Библии».
Третий отдел ветхозаветных священных книг составляют в греко-славянской Библии книги «учительные», из которых пять — Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней признаются каноническими, а две — Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына Сирахова1 неканоническими. В противоположность этому в еврейской Библии двух последних, как и всех вообще неканонических, совсем не имеется, первые же пять не носят названия «учительных», не образуют и особого отдела, а вместе с книгами: Руфь, Плач Иеремии, Есфирь, Даниил, Ездра, Неемия, первая и вторая Паралипоменон, причисляются к так называемым «кетубим», «агиографам», — «священным писаниям». Сделавшееся у раввинов-талмудистов техническим обозначением третьей части Писания название «кетубим» заменялось в древности другими, указывающими на учительный характер входящих в ее состав произведений. Так, у Иосифа Флавия современные учительные книги, кроме Иова, известны под именем «прочих книг, содержащих гимны Богу и правила жизни для людей» (Против Аппиона I, 4); Филон называет их «гимнами и другими книгами, которыми устрояется и совершенствуется знание и благочестие» (О созерцательной жизни), а автор 2-ой маккавейской книги — «τὰ του̃ Δαυιδ καὶ ἐπιστολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων» — «книги Давида и письма царей о приношениях» (2:13). Наименование «τὰ του̃ Δαυιδ» тожественно с евангельским названием учительных книг псалмами» («подобает скончатися всем написанным в законе Моисееве и пророцех и псалмех о мне»; Luk 24:44), а это последнее, по свидетельству Геферника, имело место и у раввинов. У отцов и учителей церкви, выделяющих, согласно переводу LXX, учительные книги в особый отдел, они также не носят современного названия, а известны под именем «поэтических». Так называют их Кирилл Иерусалимский (4-е огласительное слово), Григорий Богослов (Σύταγμα. Ράκκη, IV, с. 363), Амфилохий Иконийский (Ibid. С. 365), Епифаний Кипрский и Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры. IV, 17). Впрочем, уже Леонтий Византийский (VI в.) именует их «учительными», — «παραινετικά» (De Sectis, actio II. Migne. Т. 86, с. 1204).
При дидактическом характере всего Священного Писания усвоение только некоторым книгам названия «учительных» указывает на то, что они написаны с специальной целью научить, вразумить, показать, как должно мыслить об известном предмете, как его следует понимать. Данную цель в применении к религиозно-нравственным истинам и преследуют, действительно, учительные книги. Их взгляд, основная точка зрения на учение веры и благочестия — та же, что и в законе; особенность ее заключается в стремлении приблизить богооткровенную истину к пониманию человека, довести его при помощи различных соображений до сознания, что ее должно представлять именно так, а не иначе, Благодаря этому, предложенная в законе в форме заповеди и запрещения, она является в учительных книгах живым убеждением того, кому дана, кто о ней думал и размышлял, выражается как истина не потому только, что открыта в законе, как истина, но и потому, что вполне согласна с думой человека, стала уже как бы собственным его достоянием, собственной его мыслью. Приближая богооткровенные истины к человеческому пониманию, учительные книги, действительно, «совершенствуют сознание и благочестие». И что касается примеров такого освещения их, то они прежде всего наблюдаются в кн. Иова. Ее главное положение, вопрос об отношении правды Божией к правде человеческой, трактуется автором с точки зрения его приемлемости для человеческого сознания. Первоначально сомневавшийся в божественном правосудии, Иов оказывается в результате разговоров уверовавшим в непреклонность божественной правды. Объективное положение: «Бог правосуден» возводится на степень личного субъективного убеждения. Подобным же характером отличается и кн. Екклезиаст. Ее цель заключается в том, чтобы внушить человеку страх Божий (Job 12:13), побудить соблюдать заповеди Божии. Средством к этому является, с одной стороны, разъяснение того положения, что все отвлекающее человека от Бога, приводящее к Его забвению, — различные житейские блага не составляют для человека истинного счастья, и потому предаваться им не следует, и с другой — раскрытие той истины, что хранение заповедей дает ему настоящее благо, так как приводит к даруемому за добрую жизнь блаженству по смерти, — этому вечно пребывающему благу. Равным образом и кн. Притчей содержит размышления о началах откровенной религии, законе и теократии и влиянии их на образование умственной, нравственной и гражданской жизни Израиля. Результатом этого размышления является положение, что только страх Господень и познание Святейшего составляют истинную, успокаивающую ум и сердце, мудрость. И так как выражением подобного рода мудрости служат разнообразные правила религиозно-нравственной деятельности, то в основе их лежит убеждение в согласии откровенной истины с требованиями человеческого духа.
Раскрывая богооткровенную истину со стороны ее согласия с пониманием человека, учительные книги являются показателями духовного развития народа еврейского под водительством закона. В лице лучших своих представителей он не был лишь страдательным существом по отношению к открываемым истинам, но более или менее вдумывался в них, усваивал их, т. е. приводил в согласие со своими внутренними убеждениями и верованиями. Погружаясь сердцем и мыслию в область откровения, он или представлял предметы своего созерцания в научение, для развития религиозного ведения и споспешествования требуемой законом чистоте нравственности, как это видим в кн. Иова, Екклезиаст, Притчей и некоторых псалмах (78, 104, 105 и т. п.), или же отмечал, выражал то впечатление, которое производило это созерцание на его сердце, в лирической форме религиозных чувствований и сердечных размышлений (Псалтирь). Плод богопросвещенной рефлексии о божественном откровении, данном еврейскому народу в закон, учительные книги носят по преимуществу субъективный характер в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в книгах исторических. Другое отличие учительных книг — это их поэтическая форма с ее характерною особенностью — параллелизмом, определяемым исследователями еврейской поэзии как соотношение одного стиха с другим. Это — род рифмы мысли, симметрия идеи, выражаемой обыкновенно два или иногда три раза в различных терминах, то синонимических, то противоположных. Сообразно различному взаимоотношению стихов параллелизм бывает синонимический, антитический, синтетический и рифмический. Первый вид параллелизма бывает тогда, когда параллельные члены соответствуют друг другу, выражая равнозначащими терминами один и тот же смысл. Примеры подобного параллелизма представляет Psa 113 — «когда Израиль вышел из Египта, дом Иакова (из среды) народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. Море это увидело и побежало, Иордан возвратился назад, горы прыгали, как овцы, и холмы, как агнцы». Параллелизм антитический состоит в соответствии двух членов друг другу через противоположность выражений или чувств. «Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего. Сытая душа попирает и сот, а голодной душе все горькое сладко» (Pro 27:6-7). «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся. Они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо» (Psa 19:8-9). Параллелизм бывает синтетическим, когда он состоит лишь в сходстве конструкции или меры: слова не соответствуют словам и члены фразы членам фразы, как равнозначащие или противоположные по смыслу, но оборот и форма тожественны; подлежащее соответствует подлежащему, глагол — глаголу, прилагательное — прилагательному, и размер один и тот же. «Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых; повеления Господа праведны, веселят сердце; страх Господа чист, просвещает очи» (Psa 18). Параллелизм бывает, наконец, иногда просто кажущимся и состоит лишь в известной аналогии конструкции или в развитии мысли в двух стихах. В этих случаях он является чисто рифмическим и поддается бесконечным комбинациям. Каждый член параллелизма составляет в еврейской поэзии стих, состоящий из соединения ямбов и трохеев, причем самый употребительный стих евреев — гептасиллабический, или из семи слогов. Стихами этого типа написаны кн. Иова (Job 3:1-42:6), вся книга Притчей и большинство псалмов. Встречаются также стихи из четырех, пяти, шести и девяти слогов, чередуясь иногда с стихами различного размера. Каждый стих является, в свою очередь, частью строфы, существенным свойством которой служит то, что она заключает в себе единую, или главную, мысль, полное раскрытие которой дается в совокупности составляющих ее стихов. Впрочем, в некоторых случаях то две различные мысли соединены в одной строфе, то одна и та же мысль развивается и продолжается далее этого предела.