Мысли вслух на Пс 65:1-20

Воспевание Господа начинается с признания страшными и Его Самого, и Его дел, производящих сильнейшее впечатление. Мы уже привыкли к мысли, что на одном страхе ничего ценного создать невозможно, страх Божий по сути своей не похож на любой из испытываемых людьми испугов. Да, это так, опровергать эту мысль не стоит. И всё-таки трудно отделаться от ощущения, что и человеческий страх поначалу был примешан к благоговейному трепету перед Непостижимым.

Стыдиться этого незачем, как бессмысленно притворяться более сильным и совершенным, чем ты есть. На то мы и люди, чтобы предстоять перед Ним такими, каковы на самом деле, не играющими роль отличника по поведению или же "крутого" перед взором Того, Кого не обманешь. Но от слабости Он ведёт нас к даруемой Им силе, от греха - к святости. От страха людского - к страху Божьему, неотделимому от изгоняющей всякий страх совершенной любви.

Во все времена люди задавались вопросом: отчего всё на земле устроено так, как устроено? Почему всё происходит так, как происходит? И во все времена на этот вопрос было два разных ответа — разных не в деталях, а в подходе к делу. Одни сводили вопрос «почему» к вопросу «как», другие пытались доискаться до первопричины. Так же и вопрос о том, кто увлажняет землю и взращивает на ней урожай, допускает два принципиально разных ответа.

Учёный описал бы этот процесс, как чисто естественный, не прибегая ни к каким иным объяснениям, и как учёный он был бы абсолютно прав. Наука не задаётся вопросом «почему», всегда в конечном счёте сводя его к вопросу «как», к вопросу о вторичных причинах и вторичных механизмах.

В практическом плане знание этих механизмов совершенно необходимо, но для полноценной духовной жизни одного такого знания мало. Для духовной жизни самым важным вопросом оказывается вопрос о смысле происходящего, вопрос «зачем».

Понимание работы механизма, даже самого сложного, на этот вопрос ответа не даёт: ведь даже сложный механизм всё равно остаётся лишь механизмом, ответ на вопрос о том, кто его сделал, кто и зачем запустил и для чего он работает, останется открытым даже в том случае, если об устройстве и принципах его работы мы будем знать абсолютно всё.

Ответ на вопрос «зачем» может дать не природа, а дух, не «что-то», а «кто-то». И этот «кто-то» должен быть по своим масштабам соотносим с природой в целом, с мирозданием во всей его полноте. Библия как раз и предлагает нам ответ, исходя из того, что миром правит именно Кто-то, Тот, Кто его сотворил и Кто только и может придать его существованию смысл.

Но Библии чужд взгляд на Творца, широко распространившийся среди философов XVIII в., многие из которых были уверены, что Бог, однажды сотворив мир, затем оставил его в покое и больше не вмешивается в его жизнь, так, что всё, происходящие в мире, не имеет к Нему никакого отношения.

Библия видит в Боге не только Творца, но и Промыслителя, т.е. такого Творца, Который, сотворив мир, не оставляет его на произвол судьбы, участвуя затем в его жизни и вмешиваясь в то, что происходит в сотворённом Им мире.

Потому и говорит автор псалма о Боге, Который Сам посылает дождь на землю, чтобы напоить её и вырастить на ней обильный урожай. Дело тут не в средствах, которые Бог использует для этого, и даже не в том, что Он является первопричиной всего, а в том, что без Него всё потеряет свой смысл, и тогда уже не будет нужно ни дождя, ни урожая, ни земли, ни неба.

Может быть, первейшая наша реакция на зло вокруг нас — это обида и ропот на Бога за то, что Он несправедлив. Чужое зло так бросается нам в глаза, что мы забываем подумать о своей черноте и о том, что было бы, если бы Бог явил Свою справедливость по отношению к нам. Как прекрасно, как спасительно для нас, что Бог несправедлив, что Он не лишает Своей любви нас, не умеющих и не желающих любить, что Он продолжает Свое общение с нами, умеющими искренне только просить, а говорить с воодушевлением только о себе.