Мысли вслух на 2 Езд 4:46

Сегодня трудно сказать точно, о каком обещании Богу («Царю небесному»), данном царём Персии, может идти речь. Ни сами персы, ни их правители никогда не были яхвистами и не поклонялись Богу Израиля. Возможно, что Эзра имеет в виду нечто иное, некую религию персов, которая, как и яхвизм, была религией монотеистической.

Такой религией мог быть зороастризм, который начал распространяться в Персии ещё во времена правления Кира Великого, а во времена Дария и Эзры стал уже государственной религией Персидской империи. Зороастризм, правда, был религией не монотеистической, а дуалистической, в основе его лежало учение о двух божествах — добром и злом, существующих извечно. Их борьба и составляет суть мировой истории, не только земной, но и вселенской, космической, потому, что вся вселенная, с точки зрения зороастризма, представляет собой поле битвы сил света с силами тьмы.

Эта борьба, разумеется, затрагивает и землю, в неё включено всё человечество, и каждый должен решить, на чью сторону в великой битве света и тьмы он встанет. Между яхвизмом и зороастризмом, несмотря на коренное различие, которое разделяет монотеизм и дуализм, было немало общего, вплоть до мессианизма, который зороастризму был свойствен так же, как и яхвизму.

Cуществовало и существенное различие: зороастрийский Мессия (Его зороастрийцы называли «саошиантом», избавителем) приходил не для того, чтобы преобразить земной мир, а для того, чтобы его уничтожить: мир этот, как думали зороастрийцы, был испорчен тёмными силами безнадёжно, и их Мессия приходит лишь затем, чтобы вывести отсюда своих сторонников, вставших на сторону сил света, предав лежащий во зле мир огню вместе со всеми, кто оказался недостоин того нового, небесного мира, который Он приготовил для воинов света.

Возможно, те «волхвы» (точнее, «маги», как называли по-гречески зороастрийских жрецов), которые приходили к Иисусу, пришли к Нему потому, что знали: на Западе, на территории Римской империи, живёт народ, который, подобно им, ожидает прихода «саошианта». Эзра, который, как придворный персидского царя, должен был хорошо знать зороастрийское учение, вероятно, слышал о каких-то принесённых Дарием своему Богу обетах, к которым он, очевидно, относится так же серьёзно, как к обетам, которые мог дать Яхве любой из его единоверцев. Персидские цари со своей стороны всегда с симпатией относились к яхвизму, видя, что он во многом близок их собственной религии, так, что обет содействовать восстановлению Храма, принесённый Дарием Ахурамазде — высшему благому богу зороастризма, становился вполне возможен.

Так порой соприкасаются духовно друг с другом великие религии разных народов. Соприкасаются потому, что искры Откровения, полнота которого была дана народу Божию, оказались рассеяны между многими народами и многими традициями. Традициями, смысл которых раскрывался в полноте при встрече с нардом Божиим. Так, как это произошло с зороастризмом после завоевания Киром Великим Вавилонии.