Мысли вслух на 1 Кор 15:51-52

Слова Павла «не все мы умрём, но все изменимся» звучат таинственно. О какой же перемене говорит апостол? И как она связана со смертью? Учитывая упоминание «последней трубы», возвещающей, как нетрудно догадаться, страшный Суд, можно думать, что речь идёт о том преображении, которое ожидает каждого из нас в конце времён. Обычно фразу «не все мы умрём, но все изменимся» понимают в том смысле, что апостол предполагал скорое возвращение Спасителя во славе, до которого, как думал Павел, вполне могут дожить некоторые из его современников.

Но только ли это имеет в виду апостол? И как связана смерть с последним Судом? Самый простой ответ: в день Суда, «при звуке последней трубы», мёртвые воскресают, представая перед Богом вместе с теми, кому придётся жить в те дни. Всё так; но когда же началось воскресение? Сам Павел «первым из мёртвых» называет Спасителя, имея в виду, что именно Он воскрес первым, начиная Собой тот процесс, который завершится в конце времён. А как участвуют в этом процессе люди? Один из четырёх евангелистов, Матфей, упоминает о том, что в день крестной смерти Спасителя в Иудее раскрылись гробницы, из которых вышли воскресшие из мёртвых люди, которых видели многие из живших тогда в стране. Так кто же тогда воскрес первым? И в каком смысле называет Павел Иисуса «первым из мёртвых», т.е. первым из воскресших?

Быть может, дело тут вовсе не в хронологии? В самом деле, воскресение Спасителя было не чем иным, как зримым торжеством Царства над силами зла и смерти, над тем шеолом, который прежде раньше или позже овладевал каждым, и овладевал безвозвратно. Теперь духовный вектор нашего мира изменился: шеол отступил, уступив Царству. И первым тому свидетельством стали воскресшие в день крестной смерти Спасителя.

Его собственное воскресение подтвердило: обещанный Мессия пришёл, Царство здесь, смерть побеждена и окончательное торжество Царства — вопрос лишь времени. А что же люди? Они, как видно, участвуют в процессе становления Царства в нашем преображающемся, но ещё не преображённом до конца мире. На таком фоне слова «не все умрём» вполне могут относиться не только к тем, кому придётся жить в последние дни существования старого мира, но и к тем, кто приобщился в той или иной мере к жизни Царства на всём протяжении его истории в нашем преображающемся мире.

Как видно, всякий, имеющий отношение к Царству, уже не принадлежит смерти, он не умирает, но и полноты жизни Царства обрести не может до момента полного его, этого Царства, торжества. Но есть в нашем преображённом пока что лишь отчасти мире и люди, Царству непричастные вовсе. Вполне возможно, что их судьба будет такой же, какой была судьба всех людей, живших до прихода в мир Спасителя: шеол, отступивший, но ещё не исчезнувший до конца, а затем, в последний день, воскресение с тем, чтобы, представ перед Богом, и они тоже могли бы сказать своё «да» или своё «нет» Ему и Тому, кто принёс Царство в мир.

Завершая разговор о преображении и о воскресении, Павел проводит чёткую грань между теми, кто выбрал Царство, и теми, кто этого не сделал (ст. 51 – 52). Под «мы» апостол здесь, несомненно, подразумевает христиан, а под христианами — Церковь, которая для него есть не что иное, как община людей, живущих в Царстве. Неудивительно, что Павел говорит в этом случае не о смерти, а об изменении или перемене: ведь для тех, кто выбрал Царство уже теперь, последний день станет чем-то ожидаемым и более-менее предсказуемым, как для всякого, кто после долгого пути достиг наконец намеченной и давно желаемой цели. Конечно, цель вполне может оказаться не совсем такой, какой она представлялась идущим издали, но, во всяком случае, в главном они не ошибутся и не разочаруются.

Иное дело те, кто по каким-то причинам не выбрал Царства во время своего земного пути. Само по себе это не фатально, ведь выбор можно сделать даже в самый последний момент, и если он будет искренним, а причины прежнего промедления достаточно вескими, сделавший выбор получит Царство, подобно работникам одиннадцатого часа из притчи Спасителя. Но для них последний день станет именно днём Суда в полном смысле слова, ведь для них он будет не завершением пути, начатого заблаговременно, а неожиданным началом совершенно для них новой и потому прежде им неведомой жизни. Не случайно Павел говорит применительно к ним именно о воскресении, а не об изменении или перемене: ведь приобщившиеся к Царству тем самым приобщаются уже в известной мере и к тому процессу, который завершается в конце времён всеобщим воскресением и преображением человеческой природы.

В известном смысле можно было бы сказать, что живущие в Царстве, даже в ту меру полноты, которая возможна в нашем, ещё не до конца преображённом мире, воскресают уже теперь, но завершится их воскресение в конце времён с возвращением Спасителя. Что касается всех остальных, то для них всё начнётся и окончится тогда же, в последний день, хотя, конечно, до последнего Суда их судьба в вечности остаётся неопределённой. И лишь после того, как судьба каждого будет определена и процесс всеобщего преображения завершится, победа над смертью окажется полной (ст. 54 – 55). А эта победа, в свою очередь, откроет путь полноте той жизни и того дыхания Божия, которыми пронизано Царство.