Новость дня на 24 Мая 2014

Кто такой Бог? Что нам важно знать о Нем? Бог неба и земли, невидимый и непредставимый, являясь во мраке и пламени, дает людям закон, заповеди. Через понимание этих заповедей мы можем познавать Его Самого. Мы никогда не узнаем о Нем всего — Он непостижим. Но мы можем узнать Его — узнать лично, как друга. Это тем более возможно сейчас, когда мы услышали радость, обещанную всем людям, — Бог стал Человеком, сделав возможными личные отношения с Ним для всех.

Книга Второзакония не случайно получила своё название. Справедливости ради надо заметить, что так её назвали переводчики, переводившие еврейский текст Пятикнижия на греческий язык во II в. до н.э., однако название оказалось весьма удачным: речь идёт о втором законе, о новом варианте Торы, появившемся позже того первого, раннего, который мы находим в Книге Исхода. Библеисты говорят о позднем происхождении Книги Второзакония, сам же её автор относит свой текст к временам Моисея, но, как бы то ни было, во всяком случае предполагается, что законы, которые мы находим в Книге Второзакония, появляются позже тех, что содержатся в Книге Исхода.

Законодательство развивается — это главное, а всё остальное лишь исторические подробности, не меняющие сути дела. Если Тора может меняться с течением времени, уже не так важно, проходит ли от одного изменения до другого сорок лет или шесть столетий: важен сам факт изменения Торы, её развития, её становления в процессе истории. Книга Второзакония, её первые, вводные главы, содержащие исторический обзор пройденного народом пути, как раз и свидетельствуют о таком развитии Торы. Тут законодательству предшествует описание пройденного пути, по итогам которого оно и даётся.

Тора меняется сообразно этому пути — и вместе с тем определяет его, придаёт ему смысл, без которого весь пройденный народом путь ничего бы не стоил. Можно было бы сказать, что, в известном смысле, Тора сама становится путём — путём народа перед Богом, для которого путь внешний, географический и исторический, оказывается внешней формой. Путь Торы без неё существовать не может, но и сама она без Торы как своего духовного ядра остаётся лишь пустой оболочкой. Истории без Торы нет — по крайней мере, истории народа Божия как именно народа Божия.

Однако и Торы нет вне истории — ведь, даже если Тору рассматривать только как законодательство или только как моральный кодекс, она немыслима без тех людей, которые будут её исполнять, вне контекста их истории, их духовного и жизненного пути. Тора воплощается в истории, прежде всего в истории народа Божия, и вместе с тем становится той силой, которая придаёт истории её духовную форму и качество, наполняя её смыслом — не преходящими человеческими смыслами, а смыслом Божьим, вечным и непреходящим, тем, который связывает земную историю с Царством.

Тора часто говорит о том, что завет Бога со Своим народом в любом случае остаётся нерушимым, что Бог никогда не оставит Свой народ и не забудет однажды заключённого завета (что, впрочем, отнюдь не гарантирует народ Божий от наказания в случае нарушения Торы, как условия этого завета). Что это: особое отношение к любимчикам? Попустительство? И означает ли такое отношение, что Бог готов закрыть глаза на грехи Своего народа лишь потому, что это Его народ? Наверное, всё же нет. Дело, как видно, в другом.

Так в чём же? Может быть, в самой сути завета? В самом деле, завет ведь не просто договор, наподобие тех деловых соглашений, которые мы заключаем между собой в нашем падшем мире, где всё просто: заключил договор — изволь соблюдать, не можешь или не хочешь — заплати неустойку и можешь о договоре забыть: ты его нарушил и больше им не связан, никто и ничем тебе больше не обязан.

Для Бога завет — не формальный договор, а союз, предполагающий глубокие и устойчивые отношения. Более того: с этим союзом у Бога связан целый план, предполагающий и приход Мессии, и спасение всего человечества, освобождение его от власти того зла, в плен которого мир попал после грехопадения.

А если посмотреть шире, можно увидеть план ещё более грандиозный: полного преображения всего творения, качественного изменения природы мироздания при его собственном участии, решающая роль в котором принадлежит человеку. И тогда всё встаёт на свои места. В самом деле, если с заветом у Бога связан столь масштабный план, Он, разумеется, сделает всё возможное для того, чтобы этот завет сохранить любой ценой.

Конечно, принимать меры для исправления Своего народа Он будет, и меры Его могут быть весьма и весьма жёсткими, но уничтожить Свой народ и разорвать однажды заключённый союз означало бы крах всего Божьего плана, а этого Бог, разумеется, допустить не может и не хочет.

К тому же, ситуация в падшем мире складывается так, что, даже если бы Бог решился прекратить осуществление Своего плана в его нынешнем виде и начать всё заново, нет никаких гарантий, что Его новый народ был бы лучше нынешнего. Чтобы изменить ситуацию кардинально, мир пришлось бы попросту пересоздать заново. Но это была бы уже другая история другого мира и другого человечества.