Новость дня на 27 Ноября 2021

Цепочка тем, по которой Господь настойчиво ведет Самарянку, была и остается для многих последовательностью поиска человеком самого главного в жизни, и одновременно — поиска Богом человеческой души. Господь делает первый шаг, просит пить, тем самым подталкивая женщину на ответный шаг, требующий от нее некоторого усилия — ради милости к усталому путнику перешагнуть через религиозный запрет не общаться с иудеями. Следующие шаги тоже требуют от женщины все большей открытости, доверия Человеку у колодца. Ей приходится признаться Ему, что в ее жизни все очень не просто, но, доверившись Иисусу, она спрашивает Его и о том, что кажется ей самым основным вопросом в жизни — где поклоняться, как верить? Затем она открывает Ему и самую глубокую свою надежду — даже если не строится жизнь, а религиозные разногласия зашли в тупик, есть Тот, Кто, придя, сможет все устроить, все объяснить, ответить на самые потаенные вопросы и желания — Мессия. В результате она первая, еще до учеников, узнает о приходе Христа в мир. Она оказывается наиболее подходящим для этого человеком — ведь стремление узнать Его пересилило в ней и недоверие, и стыд, и отчаяние.

В Евангелии можно найти несколько эпизодов, описывающих отношения Иисуса с самарянами, но упоминание о беседе с самарянкой возле колодца встречается только у Иоанна. Исторически сложилось так, что самые напряжённые отношения у евреев складывались с народом, духовно и этнически наиболее им близким. В самом деле, предками самарян были евреи, пережившие время Вавилонского плена непосредственно в Иудее, где они сохранили и многие древние традиции, и веру в Бога Авраама, хотя в эпоху вавилонского владычества еврейское население и смешалось с переселёнными в Палестину языческими народами и племенами. Конечно, вера в Бога отцов соседствовала у них с элементами языческих верований, но это было характерно в допленный период для всех евреев, и лишь в Вавилоне еврейская община окончательно избавилась от последних остатков язычества. Однако после возвращения на землю отцов евреи, как правило, смотрели на своих недавних соплеменников свысока, считая их отступниками, не знающими ни Торы, ни норм и правил новой иудейской религии, сложившейся в Вавилоне во время плена. Впрочем, иудейские миссионеры всё же обучили самарян Торе и некоторым основам иудаизма, но даже после этого самаряне оставались для иудеев если и единоверцами, то единоверцами второго сорта. Сами же самаряне в ответ на такое к себе отношение, в свою очередь, постарались как можно больше изолироваться от евреев (ст. 9). Поскольку евреи считали самарян недостаточно чистыми для того, чтобы позволить им участвовать в храмовом богослужении, самаряне уже в V в. до н.э. построили собственный храм на месте древнего святилища, находившегося, по-видимому, в районе горы Гаризим. Позже, оказавшись на территории еврейского государства Хасмонеев, он был разрушен по приказу властей, но самаряне и после этого продолжали приходить на старое место для поклонения Богу и совершения своих традиционных религиозных обрядов, противопоставляя гору Гаризим Сиону, как место более древнее и потому более священное (ст. 20). А Мессию самаряне, как видно, ждали не меньше самих евреев (ст. 25). И, парадоксальным образом, тайну своего мессианского служения Иисус открывает самарянам раньше, чем евреям (ст. 26, 39 – 42). Он не скрывает от самарянки того, что Сион в глазах Божиих важнее горы Гаризим, как и того, что «спасение от иудеев» (ст. 22); но Он говорит ей также и о том, что наступает время Царства, когда истинность поклонения определяется уже не выбором святилища, а верностью Богу и готовностью принять Его и войти в это Царство (ст. 23 – 24). Самарянка же, как и многие её соплеменники, принимает Иисуса, принимает именно как Мессию. Самарянам оказалось легче принять мессианство Иисуса, чем евреям. И неудивительно: ведь самарянская религия была заметно проще иудаизма и, соответственно, меньше влияла на их отношение к тому свидетельству, которое они услышали от Иисуса. Так последние стали первыми: самаряне, на которых евреи всегда смотрели сверху вниз, опередили их на пути в Царство.

Что означают слова Спасителя о поклонении «в духе и истине»? Нередко Его слова понимают, как своего рода возвращение в древность, в ту древность, когда не было ещё ни Скинии, ни Храма, когда алтарей (в т.ч. и алтарей Единого) было много, и каждый сам избирал себе место поклонения. Быть может, их и можно было бы понимать так, если бы Иисус сказал, что между «этой горой» (речь идёт о горе Гаризим, где в евангельские времена была развалины некогда построенного самарянами храма) и Иерусалимом разницы нет. Но Он ничего такого не говорил, Он, наоборот, сказал совершенно ясно, что «спасение от иудеев», так, что ни о каком возвращении назад речи идти не может. А если так, то, очевидно, остаётся лишь двигаться вперёд. Куда же? По смыслу всего, о чём говорил Спаситель во время Своего земного служения, становится ясно: в Царство, о котором Он Сам сказал, что оно «приблизилось». Ведь поклонение на любом месте в «духе и истине» только в Царстве и возможно. Царство всё пронизано этим «духом», дыханием Божиим, которое его наполняет и позволяет каждому, в него входящему, приобщиться к полноте жизни и к полноте богообщения. Тут действительно достаточно лишь верности Богу и Христу (того, что называется в Синодальном переводе словом «истина»), чтобы эту полноту богообщения обрести. Но вне Царства всё остаётся по-прежнему: Храм, алтарь, жертвоприношения «спасение от иудеев». А дальше каждый сам выбирает для себя, как ему жить впредь: по-старому или по-новому.