Мысли вслух на26 Июня 2025

О единодушии и о разногласиях между людьми было сказано и написано немало, так же как о единомыслии и о разногласиях между Богом и человеком. И всё же проблема единомыслия или, вернее, его отсутствия в отношениях (будь то отношения межчеловеческие или отношения между человеком и Богом) остаётся актуальной. А ядро проблемы связано с тем, что отсутствие единомыслия, как правило, проявляется отнюдь не сразу (если оно проявляется сразу, то несогласные едва ли отправятся вместе в дорогу), а тогда, когда от дома оказавшиеся между собой несогласными спутники успевают отойти достаточно далеко, так, что возвратиться назад оказывается уже невозможно. Почему же так происходит?

Конечно, нередко проблемы, возникшие в дороге, объясняются трудностями пути, к которым кто-то из идущих или все они вместе оказывается не готов. Но это далеко не единственная причина возможных обнаруживающихся разногласий. Чаще случается, что, задумывая некое совместное начинание, будущие сотрудники или попутчики не очень-то хорошо представляют себе мотивы и интенции каждого из участвующих. И не потому, что кто-то кого-то намеренно обманывает. Проблема в том, что мы сами нередко плохо понимаем истинные причины собственных поступков. И не только тогда, когда дело касается других людей, но и тогда, когда дело касается Бога.

Конечно, если мы религиозны, у этой религиозности есть свои причины и мотивы, а религиозность наша, в свою очередь, обусловливает причины если не всех, то очень многих наших слов и поступков как в отношении к Богу, так и в отношении к ближним. Вот только религиозность сама по себе — реалия не столько духовная, сколько душевная, психическая. И религиозная мотивация сама по себе означает лишь то, что она не противоречит нашему религиозному мировоззрению. А вот насколько само это мировоззрение не противоречит воле Божией, насколько оно соответствует данной Богом Торе и Его заповедям — вопрос открытый. Так же, как открытым остаётся вопрос о том, являемся ли мы с Богом, при всей нашей религиозности, единомышленниками, или нет.

Тут, наверное, только проверка наших намерений на соответствие их заповедям может дать более-менее однозначный ответ. И только в том случае, если такая проверка будет не одноразовой, а систематической.

В эти дни, во время поста, посвященного памяти св. апостолов, совершенно естественно читать небольшими порциями 10 главу Евангелия от Матфея, где Господь отправляет учеников на проповедь и дает им наставления. Но и сам этот пост, и слова, которые Христос говорит ученикам, важны для всех христиан, потому что сказанное апостолам в той или иной степени обязательно относится ко всем членам Церкви.

В том отрывке, который мы читаем сегодня, Господь призывает Своих учеников стать как Учитель, говоря, что этого довольно, достаточно для них. Но это относится и ко всем нам, ученикам Его учеников. И Христос говорит ученикам, что враждебность падшего мира — своеобразный пробный камень: если ученики следуют за Учителем, то и они будут встречать это сопротивление. Но, как говорил один современный святой, если ты чувствуешь сопротивление — значит, движешься вперед.

Но человек создан, чтобы быть вместе с другими людьми. Поэтому для нашего сердца тягостно бывает переживать это сопротивление, поэтому мы так легко объединяемся в толпы, даже ради какой-нибудь подлости, лишь бы чувствовать себя, как рыба в стае — плывущими вместе со всеми. И сопротивление мира вызывает в нас сомнения в правильности избранного пути. И потому Христос говорит ученикам о том, что открытая им Истина станет в конце концов явной, и бояться надо только предать ее. И нам важно это услышать, потому что сопротивление мира для учеников Христа не становится слабее, хотя и меняет формы.

Притчей о двух строителях — благоразумном и безрассудном — Христос завершает Нагорную проповедь, и в этом есть глубочайший смысл.

Конечно, слова Спасителя, Его речь производили глубокое впечатление как на книжных, ученых людей, так и на самый простой народ. Мы знаем из всех четырех Евангелий, что огромные толпы собирались слушать Его проповеди. И на нас довольно часто производят большое впечатление слова. Бывает, что мы слышим чью-то вдохновенную проповедь, которая трогает нас до глубины души и, кажется, никогда уж не быть нам такими, как прежде. Кажется, что вся жизнь должна сейчас же перемениться. Но проходит время — и мы напрочь забываем, какой светлой и какой новой казалась нам наша жизнь. Мы возвращаемся к бытовым заботам, техническим проблемам — к нашей обыденной жизни. Зачем сбивать налаженный образ жизни, ломать устоявшиеся, хоть и болезненные отношения? К чему? И жизнь дальше течет своим чередом.

То же самое происходит каждый день — мы читаем Евангелия, Послания, Пророков. Закрываем книгу и идем дальше заниматься своими делами.

Но Иисус настойчиво подчеркивает — важно не только слушать, важно жить Словом Божиим. Наша жизнь во Христе может состояться только если в основе ее, как огромный камень, лежат заповеди Христовы. Из которых, как сам Он сказал, самые главные — любовь к Богу и ближнему.

Сегодняшнее чтение позволяет нам лучше понять, что именно заставляло Иеремию упрекать новоявленных яхвистов в отступничестве. Не случайно темой проповеди пророка становятся верность и постоянство. Он сравнивает народ Божий с неверной женой, изменившей мужу, которая, сетуя на гнев супруга, тем не менее не собирается ничего менять в своей жизни (ст. 1–5). Но Бог не отвергает Своего народа даже тогда, когда народ отворачивается от Него. Возвращение возможно всегда, но при одном непременном условии: признании своей вины (ст. 12–13).

Такое признание открывает путь к настоящему духовному обновлению, которое изменит всю жизнь народа и станет предвестием наступления мессианского Царства (ст. 14–19). А внешнее обращение без признания вины лишь усугубляет ситуацию (ст. 6–11). И дело здесь не в мести Бога, Который хочет насладиться торжеством собственной правоты, а в том, что составляет самые основы духовной жизни, — в выборе и ответственности. Ведь духовная жизнь и начинается, собственно, с того выбора, который делает человек или целый народ, и, прежде всего, с выбора духовного пути: будет ли это путь, указанный Богом, или путь, выбранный самим человеком по собственному разумению.

Но выбор предполагает и ответственность, готовность человека отвечать за последствия сделанного выбора и, в первую очередь, признание серьёзности самого выбора как такового. Именно поэтому так важно признание вины за совершённый грех: оно предполагает, что человек всерьёз относится к собственному выбору, даже тогда, когда он был сделан ошибочно. Ошибки Бог готов прощать, даже если они совершались неоднократно. И даже в том случае, когда ошибки эти совершались отнюдь не по неведению, когда речь должна идти именно о духовных ошибках, а не просто об ошибках разума или чувства. Но тогда принципиально важным становится факт признания того, что ошибка была, ведь тем самым признаётся серьёзность намерения, а значит и самого выбора. Если же человек или целый народ хочет обратиться к Богу, но отказывается нести ответственность за свой прежний ошибочный выбор (а как иначе можно объяснить отказ признать вину за совершенно очевидный каждому грех?), то обращение становится невозможным: ведь обращающийся сам расписывается в собственной безответственности и, следовательно, духовной несостоятельности. Так отказ от ответственности за совершённый грех делает невозможным раскаяние и возвращение согрешившего к Богу.

Сегодня в пророчестве Исайи мы слышим грозное предупреждение, одновременно исполненное удивительной надежды. Пророк говорит о том, что день Господень приходит на все гордое и превознесенное. Почти дословно совпадают эти слова со словами Господа Иисуса Христа, говорящего о том, что возвышающий сам себя унижен будет. Пророк говорит о человеческом величии, что оно падет.

Обычно мы выделяем слово «величие», и огорчаемся от такого пророчества. Но для самого пророка важно, напротив, то, что это именно человеческое, а не Божье величие. Один Господь будет высок в тот день, говорит он. Следствием из этого факта пророк видит то, что идолы совсем исчезнут. И вот в это-то — надежда нашего мира.

Сами мы не в силах освободиться от рабства идолам, если не материальным, то духовным. Мы даже не всегда понимаем, в чем именно мы повинны в идолопоклонстве. Но День Господень, день прихода Христа, когда падут все идолы, станет днем нашего освобождения. И в этом — наша надежда на спасение.

Говоря о собственном духовном пути, Павел не случайно подчёркивает, что он, будучи в своё время ревностным приверженцем иудаизма, стал впоследствии свидетелем Христа, Который послал его благовествовать язычникам (ст. 13–17). По-видимому, тем самым апостол отвечал на возможные упрёки в том, что он и сам резко изменил свои взгляды по основополагающим вопросам духовной и религиозной жизни. Если так, почему бы христианам Галатии не сделать того же самого, тем более что изменения в их мировоззрении были куда менее радикальными по сравнению с теми, которые пережил Павел?

Но апостол сразу же отмечает принципиально важный момент в том, что касается его духовного пути: абсолютную искренность своих исканий. Если он был вначале ревностным сторонником иудаизма, то не потому, что хотел быть «как все», а потому, что был искренне убеждён в правильности перед Богом того, как он жил и как верил.

Именно эта искренность и помогла ему встретить Христа и обрести Царство. Но одной встречи на Дамасской дороге было недостаточно, теперь нужно было решительно менять свою жизнь с тем, чтобы стать свидетелем Христовым. Павел и тут оказался верен себе, он не стал искать никого, кто подтвердил бы истинность его откровения, он просто отправился делать то дело, которое Бог ему поручил (ст. 15–19).

Такая искренность является залогом и духовной трезвости, и духовной безошибочности. Духовно искрений человек никогда не станет искать обходных путей в духовной жизни с тем, чтобы избежать проблем, найти способ жить в Царстве полегче, искать компромиссов там, где они недопустимы. Вероятно, те проповедники, извращающие благовестие, о которых говорит апостол, настаивали на строгой обязательности для всех христиан соблюдения иудейских религиозных предписаний. И вызвано это было, скорее всего, желанием избежать конфликта с Синагогой, который в ином случае становился неизбежным. Очевидно, такие «духовные поиски» не имели никакого отношения ни к духовности, ни к подлинному поиску. Они могли лишь отдалить человека от Царства, о чём не устаёт напоминать Павел.