Мысли вслух на10 Июля 2025

У нас существует довольно странное обыкновение связывать определенные жизненные ситуации с определенными молитвами, обращаться за помощью в молитве к тем или иным святым в зависимости от переживаемых трудностей. Слово Божие не дает нам для этого никаких оснований. Напротив, в сегодняшнем апостольском чтении апостол Павел говорит: всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом. Сущностно важна в молитве, по слову апостола, верность Богу, которая выражается в том, что мы прибегаем к Нему во всякое время, а не только в трудную минуту.

Также принципиально то, что апостол призывает молиться духом. Греческий оригинал не знает прописных букв кроме как в начале периодов, и потому эти слова допускают двойное толкование. Во-первых, молитва должна исходить из самой глубины человеческой личности, молитва духом далеко не ограничивается молитвословием, которое мы произносим устами. Во-вторых вероятно, что апостол имеет в виду молитву, вдохновленную Духом Святым, а не только тот лепет, на который человек способен сам по себе. Речь идет отнюдь не об особых дарованиях Духа, каким является, скажем, молитва иными языками. Однако если мы верим в действительность и действенность таинства миропомазания, в котором Господь через Церковь дарует нам не проявления Духа, но Его Самого, тогда наша способность к встрече с Всемогущим в молитве ограничивается нашей и только нашей волей.

Как видно, к кровнородственным связям Иисус относится если не всегда негативно, то всегда сдержанно-критически. Такое отношение кажется удивительным, если учесть, какую роль играло в еврейском обществе родоплеменное начало. Собственно, и сама принадлежность к народу Божию определялась по родовому и племенному признаку. А Иисус между тем отодвигает родовые связи на второй план.

Можно, конечно, было бы подумать, что Иисус — Человек иной эпохи, эпохи эллинистической цивилизации и великих империй. В эту эпоху происхождение человека значило меньше, чем его личность. Но дело, как видно, всё же не только в эпохе, тем более, что именно еврейское общество оставалось весьма консервативным в том, что касается родовых и семейных связей.

Иисус, разумеется, не случайно говорит о том, что Его родные — это те, кто исполняет волю Божию. И дело тут не только в том, что Ему нужны были единомышленники и помощники. Дело в самой сути кровнородственных связей. Они, безусловно, являются мощным связующим фактором между людьми в падшем мире, в этом их сила. Но в этом же и их слабость: связывая людей между собой, они вместе с тем привязывают их к непреображённому порядку вещей, включая их в этот порядок так прочно, как ничто другое. И тогда оказывается, что ради Царства кровнородственные связи необходимо если не разорвать вовсе, то, по крайней мере, отодвинуть их на второй план.

Казалось бы, такое решение ставит крест на самой возможности что-то сделать для спасения своих близких. Но это не всегда так: ведь для того, чтобы спасать других, надо прежде самому приобщиться к жизни Царства, дыхание которого только и является спасительным. До тех пор, пока отношения, бывшие чисто природными, не изменят своего качества, такое приобщение останется невозможным. Но, с другой стороны, именно духовное преображение жизни христианина нередко объективно нарушает его прежние кровнородственные связи, если родственники не идут с ним одним путём: ведь если один из них готов строить отношения с ближним по законам Царства, а другой нет, отношения между ними окажутся, по сути, невозможными. Зато у того, кто ещё не начал своего пути в Царство, появится возможность воспользоваться поддержкой своего родственника-христианина, если и когда он все-таки этот путь начнёт: ведь тот будет готов к новым отношениям и «подхватит» их, как только делающий первый шаг ощутит в них необходимость.

Такие, преображённые дыханием Царства, кровнородственные связи могут стать уже не тормозом, а подспорьем для духовной жизни. И Иисус, зная это, не держится за ветхое, предлагая Своим последователям новую жизнь с обновлёнными отношениями.

Вспоминается такой случай: группа людей приехала в женскую колонию поздравить содержащихся в ней женщин с праздником Пасхи, поделиться радостью, рассказать о Боге, о себе, да и просто дать им возможность выговориться. И одна из сестер привезла туда свитер, который хотела бы отдать. Но, чтобы понять, кому же он нужен больше всего, она обратилась в администрацию колонии, чтобы они сами решили, кому достанется свитер. Но те смогли только сказать, что им и так гуманитарная помощь приходит, и они стараются никого не обделять. А потом добавили: "Разве поймешь, кто в нем больше всего нуждается?"

Вот так и мы - разве мы можем понять, уследить, кто больше всего нуждается в наших ласке, тепле, добром слове и просто улыбке?.. Кто из людей, проходящих мимо или сидящих рядом в метро, нуждается в нашей молитве? Кому плохо?

Да, конечно, бывают случаи, когда Господь как бы "указывает" нам на подобного человека, обращая наше внимание на его выражение лица, грусть в глазах… Но прежде всего Господь призывает нас безусловно делиться тем, что у нас есть: Его миром, отдавая его в молитве, делах, улыбке. И мира Его не убудет: "Если дом будет достоин, то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, то мир ваш к вам возвратится" ( 10:13). Потому что если он найдет свое место в "достойном" его, то вернется к вам "мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною" ( 6:38).

Подобно тому как взыграл ребенок во чреве Елизаветы все внутри радуется при мысли о Марии Матери нашего Господа. Праздник Ее Успения один из самых светлых праздников, без тени печали. Потому что это пример того, как человек умирает, но не уходит из мира, становясь его молитвенным щитом. Оставаясь в молитвенной связи с живыми. Ведь Мария всегда с нами, когда мы Ей молимся.

Есть легенда о том, что перед смертью Матери Божией, перед ее Успением, Ей так же, как в дни Благовещения, явился ангел Гавриил и принес белые благоухающие цветы, цветы, напоминающие о блистании неба, о вечной жизни. Может, это просто легенда, но в ней говорит дух человеческий во всей своей любви к Марииной святости, чистоте, ко всему Ее образу, к Ней самой.

В этой главе нам открывается истинный смысл суда Господом над языческими народами. Он наказывает их не из чувства мести, а для того, чтобы они в конце концов обратились от своих идолов к истинному Богу. Часто тяжелые испытания способствуют тому, чтобы отдельный человек (или целый народ) осознал свой грех и пришел к вере. Наверное, и нам нужно относиться к испытаниям и неудачам как к средству для возрастания в вере и уповании на Бога.

Церковь Павел называет телом Христа, определяя её как «полноту наполняющего всё во всём». Здесь он, как видно, следует традиционным еврейским представлениям о народе Божьем как о едином духовном целом, как бы о едином теле, который и освящался как единое целое через те богослужения, которые регулярно происходили в Иерусалимском Храме вплоть до его разрушения в 70 г. н.э.

Именно благодаря такому освящению народа как единого целого даже те верующие евреи, которые не могли попасть в Иерусалим на праздник, например, на Песах или на Шавуот, не чувствовали себя отрезанными от Бога и от своей общины: они собирались там, где жили, в синагогах диаспоры, и праздновали вместе с теми, кто был тогда в Иерусалиме. Этот взгляд Павел и переносит на Церковь с той разницей, что её освящает Своим присутствием Сам Мессия, воскресший из мёртвых и пребывающий у престола Божия.

Разумеется, Церковь — это пространство Царства, пребывающего в нашем преображающемся мире, который, однако, ещё не преображён до конца. Но она также и пространство Самого Христа, пространство Его личного присутствия. Конечно, Божье присутствие было известно еврейскому нарду и прежде, Бог открылся ему ещё во время дарования Торы на Синае, открылся с тем, чтобы больше уже не скрываться, и Его присутствие сопровождало народ на всём протяжении его истории.

Но теперь к духовному пространству этого присутствия добавилось пространство тех отношений, которые связывают Христа с Его небесным Отцом. Царство разворачивается внутри этих отношений, раскрывается в них и через них. Полнота их и есть то, что наполняет «всё во всём». И христианство означает включённость в эту полноту отношений Отца и Сына. Вот такую включённость и можно назвать воцерковлённостью в подлинном смысле слова, а всё остальное в церковной жизни — лишь средство для решения этой главной задачи. Если, конечно, речь идёт именно о Церкви с большой буквы.