Новость дня на 27 Мая 2010

Одиночество — для многих это самое страшное слово на свете. Через одиночество проходит и Иисус, причем в самый страшный и трагических момент Своей жизни. Евангелист подряд описывает серию предательств: разочаровавшийся Иуда оказывается способен продать Учителя за деньги, Петр и другие ученики дают пустые обещания остаться с Ним до конца, затем они же не могут поддержать Его в Гефсимании, затем снова Петр обнаруживает полное непонимание происходящего, когда пытается защитить Иисуса мечом, затем — бегство учеников, затем предательство бывших слушателей проповедей Иисуса, затем отвержение лидерами Его народа. В этой последовательности от Иисуса отворачиваются все, кто имел к Нему хоть какое-то отношение — Он остается один, без друзей, без последователей, без легионов ангелов, без сияющей славы Отца. Он проходит человеческий путь.

Сын Человеческий умирает не только телесно. Его вольные страдания включают в себя разрыв с самыми близкими людьми — с учениками. Помните, Он назвал тех, кто слушает и исполняет Его слово Своими братьями, сестрами и матерью? И вот теперь приходит час, когда эта Его семья оставляет Его. На фоне общего смятения и страха, когда все, «оставив Его, бежали», еще больнее читать об уверениях в верности Петра, о дремоте троих ближних учеников, о предательстве Иуды. В число ближних или дальних учеников, большой семьи Господа Иисуса входим и мы с вами, верующие и неверующие. Одни — Его братья по плоти (став человеком, Он породнился с каждым из нас), другие, признав своим Отцом Отца Иисуса — по духу. Каким-то непостижимым образом наши собственные проявления неверности, дремоты, предательства присовокупляются к тем, что произошли в ту страшную ночь.

Входя в Гефсиманский сад Христос просит от учеников совсем немногого — сочувствия, смягчения Его предельного предсмертного одиночества. Он, предупредивший нас о необходимости быть готовыми нести крест, вовсе не взваливает его на нас насильно, ведь Он и так взял на Себя основную тяжесть. Но именно поэтому Он вправе попросить нас даже не о помощи, ведь нам нечем Ему помочь, но о небольшом, однако действенном, сострадании. Ведь и капля камень точит, и маленькая мышка способна помочь вытащить огромную репку.

Но ученики задремали от усталости и переживаний. Это такая понятная нам мелочь, которую мы бы себе легко извинили. А в результате Учитель оказался в беспросветной тьме. Три раза засыпали ученики, и одним из них был Пётр, для кого тройная дремота оказалась предварением тройного отречения. Уже в Гефсимании он имел возможность понять, что не стоит преувеличивать свою тогдашнюю стойкость. Но тогда он ещё этого не понял.

А ведь Господь не так часто требует от нас чего-то чрезмерного, обычно же то, чего Он просит, в пределах наших сил. Но мы сами даём себя ослабить навалившимся на нас обстоятельствам, которые сами называем «извинительными». И так отказываемся помочь Ему противостоять злу мира.

Безусловно, Он и без нас справится. Но легко ли нам будет предстать перед Ним, если мы не захотели выполнить даже самую малость, о которой Он просил нас?