Новость дня на 10 Сентября 2015

Нам всегда кажется, что для того, чтобы давать, мы должны сначала что-то получить. Апостол Павел переворачивает эту логику: дается только тому, кто отдает. В этом он вполне следует Христу: в Евангелии от Иоанна Иисус говорит очень похожие вещи. Хочешь жизнь вечную — отдай ту, что имеешь. Хочешь награды от Отца — начинай со служения.

Апостол Павел, как любящий отец, переживает за коринфскую общину, основанную им. По-отцовски трогательно он хвалится перед Македонянами их усердием в помощи Иерусалимской церкви и в тоже время тревожится, как бы похвала эта не оказалась тщетной. Он упрашивает братьев, помогающих ему, заранее пойти в Коринф, чтобы подготовить все, «дабы возвещенное уже благословение ваше было готово, как благословение, а не как побор», — так Апостол объясняет заблаговременный приход братьев в Коринф (5). Чтобы поддержать Коринфян, Павел пишет им, насколько такое служение необходимо: оно «не только восполняет скудость святых (членов христианской общины в Иерусалиме — И.Ш.), но и производит во многих обильные благодарения Богу» (12).

Апостол Павел желает также, чтобы служение, в котором они принимают активное участие, стало для самих дающих благословением Божьим. Чем более щедро раздаешь, тем более обогащаешься. Дар свободный, непринужденный, по словам Апостола, подобен семени, которое принесет плод в свое время. И «кто сеет скупо, тот скупо и пожнет, а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет» (6). Через этот простой парадокс Павел напоминает Коринфянам о тайне присутствия Бога, достаточно сильного, чтобы обогатить всякого благодатью (8).

Христианская благотворительность хорошо известна в мире. Впрочем, не только христианская: такая практика знакома и иудеям, и мусульманам. Но есть между христианской благотворительностью и благотворительностью иудеев или мусульман одно существенное различие: в отличие от иудейской или исламской, христианская благотворительность — дело сугубо добровольное.

Конечно, не в последнюю очередь это объясняется тем, что христианство, как его иногда называют, — «религия любви», а любовь не терпит никакого принуждения, никакой «обязаловки». Но дело, по-видимому, всё же не только в отношениях взаимной любви, связывающих христиан между собой. Дело, наверное, в том, что христианство — вообще не религия, а просто жизнь в Царстве. Жизнь, которая не регламентируется никакими правилами и ритуалами, кроме данных Богом заповедей. Да и заповеди в конечном счёте должны стать не внешним регламентом, пусть и принятым добровольно, а тем духовным стрежнем, который организует всю жизнь человека изнутри, а не извне.

При такой жизни, разумеется, ни о какой обязательной благотворительности говорить не приходится, ведь регламентировать благотворительность означало бы, в сущности, регламентировать помощь ближнему, а жизнь в Царстве не только не нуждается в таких регламентациях: они в ней попросту невозможны. Не случайно апостол цитирует псалом о «дающем с радостью», которого «любит Бог». В самом деле, радость от добра, сделанного ближнему, только и возможна в Царстве и по законам Царства, по законам непреображённого мира настоящая радость возможна лишь тогда, когда помогают тебе.

Конечно, помогающий и в непреображённом мире может получить от своей помощи известное моральное удовлетворение, но не от того добра, которое сделано ближнему, а от сопутствующих такому деланию привходящих обстоятельств (явно выраженное чувство благодарности со стороны облагодетельствованного помощью человека, одобрение общества, даже удовольствие, вызываемое чувством исполненного религиозного долга).

Но если помогающий ближнему испытывает при этом настоящую радость, значит, его коснулось дыхание Царства. И Павел, прекрасно это понимая, призывает к благотворительности не как к утомительной религиозной обязанности, а как к проявлению отношений Царства. Отношений, без которых христианства нет.