Библия-Центр
РУ

Трехлетний круг чтения Библии на 20 Февраля 2018

Clementina Vulgata (lat)

Epistula I Ioannis, Глава 4,  стихи 13-21

13 In hoc cognoscimus quoniam in eo manemus, et ipse in nobis: quoniam de Spiritu suo dedit nobis. 14 Et nos vidimus, et testificamur quoniam Pater misit Filium suum Salvatorem mundi. 15 Quisquis confessus fuerit quoniam Jesus est Filius Dei, Deus in eo manet, et ipse in Deo. 16 Et nos cognovimus, et credidimus caritati, quam habet Deus in nobis. Deus caritas est: et qui manet in caritate, in Deo manet, et Deus in eo. 17 In hoc perfecta est caritas Dei nobiscum, ut fiduciam habeamus in die judicii: quia sicut ille est, et nos sumus in hoc mundo. 18 Timor non est in caritate: sed perfecta caritas foras mittit timorem, quoniam timor pœnam habet: qui autem timet, non est perfectus in caritate. 19 Nos ergo diligamus Deum, quoniam Deus prior dilexit nos. 20 Si quis dixerit: Quoniam diligo Deum, et fratrem suum oderit, mendax est. Qui enim non diligit fratrem suum quem vidit, Deum, quem non vidit, quomodo potest diligere? 21 Et hoc mandatum habemus a Deo: ut qui diligit Deum, diligat et fratrem suum.

Epistula I Ioannis, Глава 5,  стихи 1-5

1 Omnis qui credit quoniam Jesus est Christus, ex Deo natus est. Et omnis qui diligit eum qui genuit, diligit et eum qui natus est ex eo. 2 In hoc cognoscimus quoniam diligamus natos Dei, cum Deum diligamus, et mandata ejus faciamus. 3 Hæc est enim caritas Dei, ut mandata ejus custodiamus: et mandata ejus gravia non sunt. 4 Quoniam omne quod natum est ex Deo, vincit mundum: et hæc est victoria, quæ vincit mundum, fides nostra. 5 Quis est, qui vincit mundum, nisi qui credit quoniam Jesus est Filius Dei?
Читать далее:Epistula I Ioannis, Глава 5
Комментарии:
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

4:4-15 Подлинно исповедует Христа только тот, кто принимает все Христово учение и все Христовы установления.


5:1 Апостол еще раз указывает на тесную связь между верой и любовью, между исповеданием мессианства Иисусова и соблюдением Его заповедей. "Любит и рожденного от Него" - кто любит Бога, любит и детей Божиих. Любовь к Богу - первая заповедь Божия; она осуществляется в любви к ближнему и свидетельствует об ее искренности (1 Ин 3:14; 1 Ин 3:17-19; 1 Ин 4:20). Любовь к ближнему - "вторая заповедь, подобная первой"; на этих двух заповедях утверждаются весь закон и пророки (Мф 22:36-40пар; ср. 1 Ин 2:3-5; 1 Ин 3:22-24; Ин 13:34; Ин 15:10-14; Рим 13:9).


5:4-5 Истинная вера, соединенная с любовью, побеждает силы "мира", т.е. царство греха, где владычествует сатана (ср. Рим 1:4).


Язык, стиль и мысли послания настолько близки к четвертому Евангелию, что трудно сомневаться в их принадлежности одному и тому же автору. Предание, которое можно проследить вплоть до II в., определенно считает его ап и ев. Иоанном Богословом (см введение к Ин). Самая ранняя цитата из 1 Ин относится к 115 г. (св Поликарп, к Филиппийцам, 7). На него как на произведение ап Иоанна ссылаются Папий, Климент Александрийский, Ориген и др писатели II-III вв. Выражения в Jo1 2:7 показывают, что 1 Ин составлено много лет спустя после евангельских событий. Наиболее вероятной датой послания являются 90-е гг I в. Оно было написано в Ефесе, где ап Иоанн провел последние годы своей жизни (Евсевий, Церк. История, III, 31; V, 24; Ириней. Против ересей, II, 22, 5; III, 1, 1). По мнению ряда толкователей, все три Иоанновых послания появились несколько ранее IV Евангелия.

В 1 Ин есть точки соприкосновения с ессейской (кумранской) литературой (резкое противопоставление двух миров: света и тьмы, истины и лжи, Бога и «мира», призыв «испытывать духов», «ходить в истине»). Это может объясняться тем, что первым наставником апостола был Иоанн Креститель, который, как полагают, был связан с ессеями (см Luk 1:80). Есть известное сходство между 1 Ин и посланиями апп Петра и Иуды. Все они написаны в годы духовного кризиса с целью предостеречь Церкви от влияния раскольников и лжеучителей, которые вносили в христианство чуждые ему идеи. Кем были эти сектанты и еретики, неизвестно. Скорее всего речь идет о предшественниках гностицизма (появившегося в конце I в.). Некоторые из них считали, что плоть Христа и вообще Его человеческая природа были призрачными (докетизм). Другие пытались отторгнуть Церковь от ее исторического корня, от уникального события Боговоплощения, превратить Евангелие в отвлеченную и созерцательно-мистическую доктрину. С их точки зрения Христос был не Богочеловеком, а только пророком, на которого сошел в момент крещения Дух Божий. Нравственные заповеди Евангелия сектанты игнорировали, считая, что человеку достаточно «познавать Бога» путем самоуглубления. Одним из этих еретиков был Керинф, проповедник из Малой Азии, против которого, как гласит предание, боролся ап Иоанн. (Ириней, Против ересей, III; 3; II, 7; Евсевий, Церк. История, III, 28; Епифаний, Против ересей, 28, 6).

Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

4:13-14 Благодатное теснейшее общение христиан с Богом, составляющее цель человеческой жизни, есть действительный факт, удостоверяемый непосредственным христианским сознанием: христианин внутренне убежден в действительности обладания им дарованиями Св. Духа (ст. 13). Но корень и этого благодатного общения нашего с Богом и любви нашей к ближним заключается в событии послания Богом Сына Своего на спасение мира (ст. 14, см. ст. 9), чту апостол от себя и других самовидцев Слова воплощенного и свидетельствует (ср. 1:1,2). Блаж. Феофилакт дает такой перифраз и такое толкование слов апостола в ст. 11-14: «Говоря о любви к братьям, апостол в пример любви указал Бога, Который по любви к нам предал Единородного Сына Своего на смерть. Иной, выслушав сие, мог спросить: на каком же основании говоришь ты о предметах невидимых? В ответ на такой вопрос он говорит: я и сам говорю то же, что Бога никто никогда не видал, но из любви друг к другу мы знаем, что Бог есть в нас. И говорит это справедливо, потому что многие невидимые для нас предметы мы познаем из их действий. Например, души никто не видал, но из действий и движений мы убеждаемся, что она в нас есть и действует. Так и любовь Божию к нам мы узнаем через некоторое движение и действие... И сей божественный муж прилично от действия доказывает, что Бог есть в нас. Какое же это действие? Чистая любовь к ближним нашим. Она есть признак нашего пребывания в Нем и Его в нас и потому еще, что Он дал нам от Духа Своего. Ибо чистый рождает чистое и непорочное. И как чрез чистую любовь мы имеем общение с Ним, то отсюда мы, видевшие Его по плоти, познали и свидетельствуем, что Отец послал Его, Спасителя миру». И так, мы и сами видели, и от Единородного, Сущего в недре Отчем (Ин 1:18), слышали, и из действия — взаимной любви познаем, что Бог в нас, и дал нам Духа Своего, и мы в общении с Ним».


4:15-16 Неразрывная связь исповедания веры во Христа и любви к ближним, о чем уже ранее говорил апостол (3:23), утверждается теперь с особою силою, поскольку самое общение наше с Богом поставляется в причинную зависимость от исповедания Божества Иисуса Христа и Его спасительного дела (ст. 15), причем, конечно, необходимо предполагаются сопутствующие вере дела любви (ср. ст. 12). Ст. 16 суммирует содержание предыдущих стихов со ст. 7-8, причем повторяется и основное положение всей речи апостола: «Бог есть любовь» (ср. ст. 8). Подводя итог сказанному о существе и происхождении любви христианской, апостол вместе с тем дает здесь точку опоры для дальнейшего раскрытия истинной сущности любви.


4:17-18 Апостол уясняет вопрос: в чем состоит высшая степень совершенства любви, соединяющей верующих с Богом, и решает этот вопрос в том смысле, что решительным признаком совершенства любви является готовность верующих и любящих безбоязненно предстать в день суда пред страшным судилищем Христовым, — совершенная любовь имеет дерзновение, παρρησίαν (ср. 2:28; 3:21; 5:14), т. е. уверенность и мужество быть оправданною на суде Христовом. Для этого необходимо, однако, чтобы «мы поступали в мире сем, как Он» (ст. 17). «Как Он в мире был непорочен» и чист... — так и мы будем в Боге, и Бог в нас. Если Он есть учитель и податель нашей чистоты, то мы должны носить Его в мире чисто и непорочно... Если будем так жить, то будем иметь дерзновение пред Ним и будем свободны от всякого страха» (блаж. Феофилакт). Если отличительный признак совершенной любви составляет дерзновение, то противоположное дерзновению чувство страха не должно иметь места не только в самой любви, но и в той области, в которой она действует: «в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх», — имеется в виду страх рабский, возбуждаемый ожиданием наказания и потому заключающий в себе мучение; и «боящийся несовершенства в любви» (ст. 18). «Основываясь на словах Давида: «бойтесь Господа, все святые Его» (Пс 33:30), иные спросят: как теперь Иоанн говорит, что совершенная любовь изгоняет страх? Неужели святые Божии так несовершенны в любви, что им заповедуется бояться? Отвечаем. Страх двоякого рода. Один — предначинательный, к которому примешивается мучение. Человек, совершивший худые дела, приступает к Богу с боязнью, и приступает для того, чтобы не быть наказанным. Это — страх предначинательный. Другой страх совершенный. Этот страх свободен от такой боязни, почему и называется чистым и пребывающим в век века (Пс 18:10). Что же это за страх и почему он совершенный? Потому, что имеющий его совершенно восхищен любовью и всячески старается о том, чтобы у него ничего не доставало такого, что сильно любящий должен сделать для любимого» (блаж. Феофилакт).


4:19-21 Устранив несовершенство любви в виде страха (ст. 18), апостол переходит к заключению своей речи о любви к Богу и ближним во взаимных отношениях этих двух сторон любви, с указанием необходимости обоснования любви к ближним на любви к Богу. Первым предметом любви христианина должен быть Бог (ст. 19), Тот, Кто Своею любовью, проявленною прежде, чем мы узнали Его, и даже тогда, когда мы еще были враждебны Ему (ст. 9-10), возжег в душе нашей пламень истинной любви. Но любовь к Богу, если она действительно существует, должна отражаться в действиях человека и главным образом — в его любви к ближнему; недостаток, а тем более полное отсутствие любви к ближним говорит непременно и о недостатке любви к Богу, о любви лишь мнимой, — так что любовью к ближним может быть измеряема наша любовь к Богу (ст. 20). «Любовь, очевидно, образуется чрез обращение друг с другом; обращение же предполагает, что человек видит своего брата и по обращению с Ним еще более привязывается к Нему любовью, ибо видение весьма много привлекает к любви. Если же так, то кто ни во что ставит гораздо более влекущее к любви, не любит брата, которого видел, как может быть признан истинным, когда говорит, что любит Бога, Которого не видел, который ни в обращении с ним, ни объемлется никаким чувством» (блаж. Феофилакт). Речь свою апостол заключает указанием на то, что тесная, неразрывная связь любви к ближним с любовью к Богу, составляет прямую, положительную заповедь Божию (τὴν ἐντολὴν αὐτου̃), ст. 21.


5:1-3 Указанная выше (гл. 4) апостолом неразрывная связь любви к Богу и к ближнему здесь раскрывается и уясняется со стороны причины: Бог и верующие, которых апостол именует рожденными от Бога, столь тесно и нравственно связаны между собою, что любовь к Богу, возродившему людей, должна влечь за собою и любовь к возрожденным Им людям. «Если мы родились от Него, то, без сомнения, должны оказывать должное и Родителю, т. е., любить и Родившего. Если же все мы, уверовавшие, родились от Него, то мы должны любить и друг друга и как братья, и как рожденные от Него» (блаж. Феофилакт). Далее (ст. 2-3) апостол оттеняет ту мысль, что непременно должна быть деятельною (ср. 2:3; 3:18), и свидетельством действительности любовь служит соблюдение заповедей Божьих, о которых апостол здесь замечает, что они нетяжки, как и Сам Господь назвал иго Своих заповедей благим, и бремя их легким (Мф 11:30), — в смысле, конечно, содействующей благодати по вере в искупительную силу крови Христовой (ср. 1 Ин 1:7; 2:1,2). «Заповеди Его не тяжки. Ибо что тяжелого в деле любви брата. Что, например, тяжелого в том, чтобы посетить узника в темнице? Ибо повелевается не выпустить из темницы, что было бы трудно, а только посетить. И больного повелевается не освободить от болезни, а только посетить» (блаж. Феофилакт).


Быть может, говоря об отсутствии в заповедях Божиих тягостности по сравнению с благодатными средствами, данными людям в христианстве, апостол имел в виду лжеучителей, оправдывавших свою нравственную распущенность ссылкою на трудность и мнимую невозможность исполнения заповедей Божиих.


5:4-5 Исполнение заповедей Божиих человеком встречает для себя препятствия в виде противодействия боговраждебных начал — мира, плоти и диавола (сн. 2:15-16). Но христианин силою благодати, подаваемой через веру в Бога и Господа Иисуса Христа, твердо противодействует соблазнам и искушениям, идущим от мира, и наконец побеждает весь боговраждебный мир. Апостол «объясняет, в чем состоит победа и через что она совершается; тем и другим называет веру, т. е. веру в Бога, которая, родившись от Бога, победила и прогнала всякое неверие, и ни иудей, ни эллин, ни еретик, не силен против нее. А как вера побеждает не одна, сама по себе, а вместе с имеющим ее, то прибавляет: и кто побеждает мир, как не тот, кто верует, что Иисус есть Сын Божий» (блаж. Феофилакт). Победа над миром, совершенная Иисусом Христом (Ин 16:33), является вечным источником, из которого христиане, по вере во Христа, почерпают благодатные силы для своей личной победы над миром.


Первое соборное послание св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова не имеет имени писателя ни в заглавии, ни в тексте, лишь в первых стихах послания писатель непрямо дает знать о себе, как свидетель и очевидец событий земной жизни Господа Иисуса Христа (1:1-3). Тем не менее мысль о происхождении послания от пера апостола и евангелиста Иоанна Богослова составляет твердое убеждение Церкви. Блаженный Феофилакт вслед за св. Афанасием Великим («Синопсис») говорит: «Тот же Иоанн, который написал Евангелие, писал и это послание с целью утвердить тех, которые уже уверовали в Господа. И как в Евангелии, так и в настоящем послании прежде всего богословствует о Слове, показывает, что оно всегда в Боге, и учит, что Отец есть свет, чтобы мы и отсюда познали, что Слово есть как бы отблеск Его». Вся христианская древность согласно признавала это послание писанием апостола и евангелиста Иоанна: по свидетельству Евсевия, «из посланий Иоанна, кроме Евангелия, как нынешние, так и древние христиане признают, без всяких споров, и первое его послание» (Церковная история III, 24). Уже св. Поликарп Смирнский, муж апостольский, ученик апостола Иоанна (Послан. к Флп, гл. VII) приводит одно место (1 Ин 4:3) из первого послания св. Иоанна. Столь же древний муж, Папий Иеропильский, по свидетельству Евсевия (Церковная история III, 39), пользовался и первым посланием Иоанновым, как и первым посланием ап. Петра. И св. Ириней Лионский, по свидетельству Евсевия же (Церковная история V, 8), в своем сочинении «Против ересей» приводит много свидетельств из первого послания ап. Иоанна (именно в кн. III, 15, 5 он приводит 1 Ин 2:18-22, а в III, 15, 8 — 1 Ин 4:1-3; 5:1). Свидетельство этих трех древних мужей, примыкающих по времени прямо к апостольскому веку, особенно важно, подтверждая изначальность веры Церкви в каноническое достоинство послания.

Из II века несомненно знакомство с посланием ап. Иоанна — св. Иустина Мученика (Разговор с Трифоном, гл. CXXIII, сн. 1 Ин 3:1), автора «Послания к Диогнету» (гл. II, сн. 1 Ин 4:9-10). К концу II-го же века или к первой половине III века относятся важные и авторитетные свидетельства общепризнанного канонического достоинства первого послания Иоанна — т. н. Мураториева канона, сирского перевода новозаветных священных книг Пешито и древнелатинского перевода. Подобные же свидетельства о подлинности и каноничности послания встречаются у Климента Александрийского (Строматы. II, сн. 1 Ин 5:16), у Тертуллиана (Adv. Prax. с. 15 — 1 Ин 1:1), у Оригена (Евсевий. Церковная история VI, 24), Дионисия АлександрийскогоЕвсевия, Церковная история VII, 25) и др. Вообще из приведенных свидетельств очевидно, что каноническое достоинство и подлинность первого послания Иоанна были общепризнаны и никаким сомнениям и оспариваниям не подвергались. И все внутренние признаки послания, все характерные черты его содержания, тона и изложения убедительно свидетельствуют о принадлежности послания тому же великому апостолу любви и возвышенного христианского созерцания, которым написано и четвертое Евангелие. И в послании, как в Евангелии, причисляет себя к самовидцам Слова, и все содержание послания проникнуто живым воспоминанием о данном Спасителем примере христианам всею жизнью Своею земною (2:6; 3:3,5,7; 4:17), о Его слове и заповедях (1:5; 3:23; 4:21), о событиях при Его крещении и крестной смерти (5:6). В послании веет тот же дух любви и вместе огненной ревности по славе Божией и чистоте богопочтения, та же глубина и сила чувства, тот же образ и характер представления и изложения, что и в Евангелии. Эта внутренняя близость и родство содержания послания и Евангелия св. Иоанна хорошо были подмечены и оценены в смысле доказательства подлинности еще в древности, напр., св. Дионисием Александрийским в III в. «Евангелие (Иоанна) и послание, — говорит он, — согласны между собою и одинаково начинаются; первое говорит: в начале бе, Слово, последнее: еже бе исперва; в том сказано: и Слово плоть бысть, и вселися в ны, и видехом славу Его, славу яко единародного от Отца (Ин 1:14), то же и в этом, с небольшим лишь изменением: еже слышахом, еже видехом очима нашима, еже узрехом и руки наша осязаша, о Словеси животнем, и живот явися (1 Ин 1:1-2). Иоанн верен себе и не отступает от своей цели; он раскрывает все в одинаковых периодах и теми же словами. Приведем вкратце некоторые из них. Внимательный читатель в каждой из упомянутых книг часто встретит слова: жизнь, свет, прехождение тьмы, непрестанно будет видеть: истина, благодать, радость, плоть и кровь Господа, суд, оставление грехов, любовь Божия к нам, заповедь о взаимной нашей любви, и о том, что должно соблюдать все заповеди, также осуждение мира, диавола, антихриста, обетование Святого Духа, сыноположение Божие, во всем требуемую в нас веру, везде Отца и Сына. Вообще, при непрерывном внимании к отличительным, невольно представляется одинаковый образ Евангелия и послания» (у Евсевия. Церковная история VII, 25).

Если же некоторые западные библеисты нового времени в обличаемых первым посланием Иоанна лжеучителях видели гностиков II века и на этом основании отрицали подлинность послания, принадлежность его I веку и св. апостолу любви, то, конечно, верно, что законченной и вполне развитой вид гностические учения получили лишь во II-м веке, но зерна и начатки гностических заблуждений возникли еще в век апостольский. «И как заблуждение, которое опровергает писатель послания, различно от гностистической и докетической ереси II века, так отличен и способ полемики: не против частностей учения и личностей еретиков, как это характерно для позднейшей полемики, направляет послание писатель его; но против всеобщих и принципиальных положений, против зарождающегося антихристианства он выставляет всеобщие и принципиальные положения христианства» (проф. Н. И. Сагарда).

Что касается времени написания послания, то положительных исторических свидетельств нет, как и в самом послании нет прямых указаний о времени его происхождения. Все-таки в содержании послания есть косвенные данные, по которым происхождение послания следует отнести к позднему времени жизни апостола или к последним годам века апостольского. В своем послании ап. Иоанн делает предметом своих забот не основание и первоначальное устроение церковных христианских общин, а лишь напоминание и утверждение в той вечной истине христианской, которую они давно услышали, познали и имеют, как благодатное «помазание» (2:20,27). По-видимому, ко времени написания послания христианские общины Малой Азии, к которым первее всего было направлено послание, давно уже получили церковную организацию и в них рядом с вымиравшими членами первого поколения были и такие, которые уже родились и выросли в христианстве (2:13-14). В пользу позднего происхождения послания говорит и отражающийся в нем внутренний рост Церкви, по-видимому, выходящий далеко за пределы деятельности ап. Павла. Иудейские споры, наполняющие всю историю Деяний апостольских и все послания ап. Павла, не нашли никакого отражения в послании: здесь нет и намека на какую-либо борьбу защитников Закона и Евангелия, на прения об обрезании и т. п. Иудейство и язычество не выступают, как самостоятельные, враждебные христианству, величины; они скорее объединились в общей вражде к нему, образовавши боговраждебное начало «мира» (κόσμος, космоса). Зато в недрах самой христианской общины новые враги-лжеучители, извращавшие основной догмат христианства — Боговоплощение — и совершенно ясно обнаружившие полную свою противоположность учению и жизни истинной Церкви Христовой, хотя они и вышли из недр ее (2:19). Такая глубокая перемена в характере вероучительных предметов и споров и вообще в состоянии Церкви требует для своего объяснения едва ли не целых десятилетий от деятельности ап. Павла до написания послания. Ввиду отмеченного уже близкого родства послания и четвертого Евангелия обыкновенно считают послание или как бы рекомендательным письмом к Евангелию — своего рода prolegomena к Евангелию, или же второю, так сказать, практическою или полемическою частью Евангелия. В том и другом случае очевидна близость послания к Евангелию и по времени написания. Традиция церковная довольно согласно относит написание обоих Священных Писаний св. апостола ко времени после возвращения его из ссылки с острова Патмос, в царствование Домициана. Таким образом, конец I века христианского, годы 97-99-й, могут считаться хронологическою датою происхождения первого послания св. ап. Иоанна. И так как все последние годы апостол Иоанн провел в Малой Азии, частнее — в городе Ефесе, то именно этот город может считаться местом написания послания. Ближайшим же побуждением написания послания, адресованного к малоазийским христианам, близко известным св. апостолу любви по его многолетнему пребыванию среди них и руководству их по смерти апостолов Петра и Павла, — было желание ап. Иоанна предостеречь христиан от лжеучителей (см., напр., 2:19-22; 4:1-3), искажавших, как видно из послания, учение о Божестве и воплощении Господа Иисуса Христа, о блаженстве единения с Богом и Христом (2:22; 4:2,3; 1:6-7; 2:2,3,12-17 и др.). Посему общий характер послания — увещательный и обличительный, хотя прямой полемики в нем не заключается: возвышаясь своею мыслию над временными обстоятельствами, давшими повод к написанию, апостол здесь, как и в Евангелии, более всего имеет вечные потребности членов Церкви Христовой, утверждая в них веру в Иисуса Христа, как истинного Сына Божия, истинного Бога и истинного человека, и через то открывая всем путь вечной жизни (1 Ин 5:13,20; сн. Ин 20:31).

О первом послании св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова на русском языке можно читать: 1) у г. Ф. Яковлева. Апостолы. Очерк жизни и учения святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова в Евангелии, трех посланиях и Апокалипсисе. Вып. II. Москва, 1860; 2) у прот. А. Полотебнова. Соборные послания апостола любви. I, II, III. На славянском и русском, с предисловием и объяснительными примечаниями. Москва, 1875; 3) в статьях г. И. Успенского: «Вопрос о пребывании св. апостола Иоанна Богослова в Малой Азии». Христ. чтен. 1879, I, 3, 279; и «Деятельность св. апостола Иоанна Богослова в Малой Азии». Там же. II, 245; 4) у преосвящ. епископа Михаила. Толковый апостол. Киев, 1905, II гл., с. 305. Есть и две специальных монографии: а) проф. прот. Д. И. Богдашевский. Лжеучители, обличаемые в первом послании ап. Иоанна. Киев, 1890; и б) проф. Н. И. Сагарда. Первое Соборное послание святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Исагогико-экзегетическое исследование. Полтава, 1903.

Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

4:13 Букв.: Он от Духа Своего дал нам.


4:17 Букв.: любовь достигла с нами такого совершенства.


4:18 а) Букв.: совершенная / достигшая своей цели.


4:18 б) Букв.: страх имеет дело с наказанием, боящийся же не достиг совершенства в любви.


4:19 Или: будем любить. В некот. рукописях: любим Бога / Его.


5:1 Букв.: [и] рожденного (или: Рожденного) от Него.


Свое первое послание Иоанн написал, как полагают исследователи, между 90 и 100 гг. по Р.Х. К сожалению, ни место написания, ни адресат послания (конкретная община) нам неизвестны. Поэтому послание читается как обращенное ко всем христианам того времени. В конце первого столетия там же, где недавно прозвучала Благая Весть, стали широко распространяться всякого рода ложные учения о личности Иисуса Христа и о самой новой вере. Даже в христианских общинах они воспринимались с неоправданным доверием. Некоторые лжеучителя отрицали, например, то, что Иисус Христос - Сын Божий! - был на земле человеком из плоти и крови. Поэтому апостол Иоанн в своем послании обстоятельно говорит о том, в чем суть христианской веры, и по каким признакам можно узнать истинных христиан: они возвещают, что Бог стал Человеком и явил нам Свою любовь, отдав за нас Свою жизнь. Они сами познали эту любовь и хотят дарить ее другим. Иоанн напоминает и о добрых плодах, которые приносит такое познание Бога: «Кто говорит, что в Нем пребывает, тот и жить должен, как Христос жил» (2:6).

Скрыть

Мысли вслух: ежедневные размышления о Библии

 

Почему "в любви нет страха"? Почему то, что в страхе есть мучение - делает страх помехой на дороге любви... 

 

Иоанн обычными словами говорит о том, что для него просто и естественно, но что так трудно понять умом, и ещё труднее... 

 

Бог возлюбил людей не потому, что люди всегда хорошо себя вели, не потому, что люди были особенно симпатичными, не потому, что люди любили Его... Он возлюбил нас просто так... 

Вопрос-ответ

 Некоторые считают, что Бог Иегова — единственная Личность, претендующая на поклонение и упование, Иисус — Сын Бога, также Личность, но не претендует на поклонение, т.к Иисус является творением Иеговы; кроме того Иисус не является Богом, поскольку Сам часто молился Своему Небесному Отцу (Он ведь не мог молиться Самому Себе). Святой Дух — безличностный, выражение воли Бога Иеговы; безличностность Святого Духа подтверждается тем, что во время Пятидесятницы, Он сошел на присутствующих, разделившись на множество огней. Смысл в том, что Святой Дух разделился на множество... а разве личность может разделяться и считаться той же личностью? Лично я считаю, что судить о природе Бога, считать что Он — Троица или считать, что дело обстоит так, как описано выше, вообще неправильно. Кто может осознать природу Бога?
 

Кто может осознать природу Бога? Конечно, только Сам Бог. Но то, что существенно важно для нашего спасения, Он открывает нам. Поэтому Церковь всегда старалась быть точной в осмыслении этого Откровения, поэтому нужно ясно представлять себе то, что... 

Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии

Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно).