Новость дня на 17 Марта 2018

Сегодня мы начинаем читать вторую половину книги пророка Исайи, написанную в середине 6-го века до Р.Х. Неизвестный пророк, которого обычно называют Второисайей, начал писать ее еще в вавилонском плену, а закончил уже в послепленном Иерусалиме. Начинается его пророчество в Вавилоне словом надежды и утешения. Мы читаем сегодня удивительный гимн могуществу Творца. Пророк воспевает этот гимн еще в плену, видя лишь самое начало тех сложных исторических процессов, через которые Бог дарует освобождение Своему народу. Основная мысль пророка: нет ничего, что могло бы противиться воле Творца. «Разум Его неисследим», и мы не можем видеть всех путей Его, но сила Его непреодолима. Поэтому, говорит пророк, есть великая и неистощимая надежда для всех нас: «надеющиеся на Господа обновятся в силе, поднимут крылья, как орлы, потекут — и не устанут».

Итак, пророчество о грядущих судьбах переходит в утешение того самого народа, по адресу которого прозвучало так много обличений. Теперь грехи искуплены, причём вдвое, в связи с чем обычно вспоминается, что вор по закону должен был вдвое возмещать сумму украденного. Правда, далеко не все грешники были ворами в прямом смысле, воровство - не единственный порок, но в данный момент это неважно: никто не имеет права величаться над грабителями, другие грехи, часто кажущиеся "допустимыми", ничем не лучше. Но теперь наступает прощение, а вместе с ним - надежда на новую, качественно иную жизнь в согласии с волей Творца.

Совершенно закономерно вслед за обетованием надежды пророк начинает говорить о величии Господа, о том, что Его невозможно ни с чем-либо сравнить, ни представить. Здесь речи Исаии в какой-то мере напоминают последние главы Книги Иова, где вопрошания Иова оказываются сняты после того, как Творец явил ему Свою непостижимость. Здесь, правда, иная ситуация, народ Израиля, в отличие от Иова, страдал небеспочвенно. Но и теперь, когда, казалось бы, грешники раскаялись в своих грехах и им наконец стало "всё понятно", Господь снова показывает, что и Он Сам, и Его милость превосходит любую степень нашего понимания.

В библейских книгах нередко встречаются выражения «образ Божий» и «подобие Божие». С другой стороны, пророки не раз говорили о том, что у Бога нет и не может быть никакого образа, напоминая о смысле второй заповеди Декалога. Конечно, в этой заповеди идёт речь, в частности, о священных статуях и о священных изображениях, столь широко распространённых у всех языческих народов как древности, так и нового времени. Но дело, как видно, не только в изображениях богов, не имеющих никакого отношения к Единому. Невольно вспоминается история с золотым тельцом: ведь евреи требовали от Аарона, чтобы он «сделал» им не какого-то языческого бога, а отлил в металле образ Того, Кто вывел народ из Египта. Но гнева спустившегося с горы Моисея это отнюдь не уменьшило. Почему же так? Быть может, потому, что изображение священного быка символизировало Аписа, или баала, или ещё неведомо кого, но только не Бога Авраама и Моисея? И в массовом религиозном сознании, увы, ни Апис, ни баал никогда не возвышаются до Бога Авраама. А вот Бог Авраама почти неизбежно опускается до Аписа. И тогда яхвизм превращается в язычество, прикрытое монотеистической обёрткой, — худший вид язычества из всех возможных: ведь откровенное язычество не претендует на то, чтобы быть единственной истинной верой, оно не выдаёт себя за монотеизм. А язычество, рождающееся внутри монотеистической традиции, требует к себе отношения такого же, как то, что его породило, обманом присваивая себе поклонение, положенное Богу Авраама. И под видом пути, ведущего к истине, предлагает поклоняющемуся путь в духовный тупик.