Новость дня на 31 Августа 2019

В сегодняшнем чтении мы слышим слова апостола Павла «мы пишем вам не иное, как то, что вы читаете или разумеете, и что, как надеюсь, до конца уразумеете». Основываясь на непреложности Слова Божьего (стих 20), апостол обозначает очень важную черту нашей веры, отличающую ее от огромного множества религиозных течений. Речь идет об отсуствии тайного учения, которое уже в конце первого века стало, как термином, на-зываться словом «гнозис» (греч. γνώσις, знание). Это обозначение подразумеват не знание истины, которое ученики получают от Учителя, но тайное, сокровенное знание, которое отделяет его обладателей от профанов, от непосвященных. Вообще, начальному периоду истории христианства не свойственна идея посвященности, кроме посвященности всего народа Божьего. Структура священной иерархии определяется в Церкви не особым тайным гнозисом, как думали эллинизированные язычники, а обязанностью практиковать данные людям специальные дары Духа Святого.

Так вот, апостол пишет: «как надеюсь, до конца уразумеете». Обращенные ко всей общине, эти слова как раз и подразумевают, что нет ничего тайного, что было бы недоступно людям. Сам Спаситель говорит в молитве к Отцу: «Я открыл им (людям) имя Твое» (Ин. 17:26): что может быть выше этого? И еще во Второзаконии об истине Господь говорит: «заповедь сия, которую я заповедую тебе сегодня, не недоступна для тебя и не далека» (Втор. 30:11). А если истина не недоступна и не далека, то каковы оправдания нам, когда мы не хотим найти ее?

Что такое христианское свидетельство? И как можно свидетельствовать? За века христианской истории множество свидетелей засвидетельствовали свою верность Христу и Царству многими прекрасными делами и словами. Но есть свидетельство, доступное каждому без исключения: образ жизни, который ведёт человек в нашем преображающемся, но ещё не преображённом мире. Его-то, наверное, и надо считать главным свидетельством, таким свидетельством, на котором основано всякое другое.

Конечно, если бы христианство было просто новой религией, всё было бы несколько иначе: тогда именно отдельные слова и отдельные поступки адептов новой религии, об этой религии рассказывающие или её демонстрирующие, были бы главным свидетельством. Но ведь христианство — не новая религия, а новая жизнь, жизнь в Царстве. И главной задачей христианина, как свидетеля, является задача продемонстрировать эту жизнь, её возможность здесь и теперь, в мире хотя уже и преображающемся, но ещё не преображённом до конца.

Всё остальное, все слова и все дела получают свой смысл лишь на фоне этой новой жизни, ведь все они — лишь производное от неё. И Павел говорит именно об этом, он говорит о той жизни в непреображённом ещё мире, которую он сам и его спутники вели не по законам непреображённого мира, а «по благодати», по законам Царства. И эту свою и своих сослужителей жизнь он, как видно, и считает главным свидетельством.

В сегодняшнем чтении апостол Павел, основываясь на непреложности Слова Божьего, обозначает очень важную черту нашей веры, отличающую ее от огромного множества религиозных течений. Речь идет об отсутствии тайного учения, которое уже в конце первого века стало, как термином, называться словом «гнозис» (греч. gnosis, знание). Это обозначение подразумевает не познание Истины, которое ученики получают от Учителя, но тайное, сокровенное знание, которое отделяет его обладателей от профанов, от непосвященных. Вообще, начальному периоду истории христианства не свойственна идея посвященности, кроме посвященности всего народа Божьего. Структура священной иерархии определяется в Церкви не особым тайным гнозисом, как думали эллинизированные язычники, а обязанностью практиковать данные людям специальные дары Духа Святого.

Так вот, апостол пишет: «как надеюсь, до конца уразумеете». Обращенные ко всей общине, эти слова как раз и подразумевают, что нет ничего тайного, что было бы недоступно людям. Сам Спаситель говорит в молитве к Отцу: «Я открыл им (людям) имя Твое» (Ин. 17:26): что может быть выше этого? И еще во Второзаконии об истине Господь говорит: «заповедь сия, которую я заповедую тебе сегодня, не недоступна для тебя и не далека» (Втор. 30:11). А если истина не недоступна и не далека, то каковы оправдания нам, когда мы не хотим найти ее?