Новость дня на 6 Апреля 2024

Что нужно человеку для чтения Библии? Интерес? Да, конечно, в первую очередь именно интерес, иначе вообще не о чем говорить: нет интереса — и человек книгу в руки не возьмёт. Но нужно ещё и умение читать. Что такое, в сущности, текст — любой: литературный, художественный, музыкальный?

Смыслы, воплощённые в знаки. В слова — если говорить о литературном произведении. В слова, которые никогда не бывают однозначными, если, конечно, речь не идёт о терминах — но Библия книга не богословская и не философская, в ней терминов нет. Всякое литературное произведение — система смыслов, воплощённая в слова. И читателю предстоит эти смыслы воспроизвести. Воссоздать. Заново выстроить систему, созданную автором.

Потому, что смыслы нельзя считать, как считывается информация с какого-нибудь носителя, на который она записана. Их можно лишь восстановить, воссоздать вслед за автором, пройдя его путь. Конечно, не в точности так, как они были созданы или открыты автором — копирование ведь тут невозможно. Любое прочтение текста становится его интерпретацией — хочет того читатель или нет, осознаёт он это или остаётся в неведении, воображая, что «читает, как написано».

И так всегда, во всех случаях, с любым литературным произведением. А если автор не один? Если их двое — человек, создавший текст, и Бог, его вдохновивший? Нельзя прочитать текст, нельзя воссоздать смыслы, не испытывая интереса к автору, к тому, через кого смыслы были открыты. А если смыслы открыл не человек, если ему самому они были открыты другим Автором, а человек лишь выразил их и воплотил?

Тогда без интереса к Автору с большой буквы главного не понять. Понять Библию означает понять Бога. И тех людей, через которых Он говорил, конечно, тоже. Вот этому пониманию и научил Своих учеников Иисус. Ведь Бога проще всего понять у Него дома — в Его Царстве. А людей, через которых Он говорил, проще всего понять через Человека, в Которого Он воплотился. Тогда откровение и жизнь соединяются, и слово Божье становится понятным до конца — через «Слово, ставшее плотью».

До Голгофы Христос приводил в удивление тем, что учил как власть имеющий, то есть не ссылаясь на учителей. Но на Писание Он ссылался постоянно, вот и теперь, накануне Вознесения, Он раскрывает ученикам смысл Своего прихода в мир с помощью Писаний. Казалось бы, само событие Воскресения превосходит всё, о чём писали и говорили древние пророки, и их слова становятся "неактуальными". Но Христос показывает, что Слово Божие, переданное людям, остаётся необходимым даже после того, как сбываются его пророчества.

Тем более необходимым оно становится для апостолов после Вознесения, когда Его присутствие в мире перестаёт быть явственно заметным. Но продолжается таинственное действие Господа, апостолам, а за ними и всем христианам, предстоит нести весть о спасении всем народам. А это значит, что записанное в пророческих книгах продолжает раскрываться, и та новая жизнь, которую Христос даёт людям, не явилась новшеством, изменяющим старые традиции. Нет, она неразрывно связана со всей полнотой Откровения.

Именно поэтому в ожидании силы свыше, обещанной Христом, апостолы пребывали всегда в храме, где уже несколько веков совершалось молитвенное предстояние Господу.

Евангелие от Луки заканчивается кратким описанием (или, скорее, кратким упоминанием) Вознесения. Логика евангелиста понятна: он хотел описать полностью весь сорокадневный период пребывания воскресшего Иисуса со Своими учениками вплоть до его, этого периода, завершения.

Но это, так сказать, логика чисто фактографическая, событийная. Есть в евангелии и другая логика, связанная с духовным смыслом происходящих событий. Не случайно, говоря о встречах с Воскресшим, евангелист так подробно описывает то, что произошло по дороге в Эммаус, когда апостолы, идя по дороге и беседуя с Учителем, Его не узнавали, а позже, во время хлебопреломления, узнав Иисуса, тут же потеряли Его из виду. В день Вознесения Он тоже исчезает из виду Своих учеников. Очевидно, Вознесением начинается некий новый этап становления на земле того Царства, которое Спаситель принёс в мир.

То, что Царство это вмещает в себя мир целиком, вместе с его физической природой, стало ясно ещё раньше, тогда, когда Иисус дал Своим ученикам убедиться в том, что Он не призрак, не вышедшая из гробницы тень, а реальный живой Человек. Конечно, Его человеческая природа после воскресения изменилась, иначе вряд ли были бы возможны явления вроде тех, которые пришлось наблюдать апостолам по дороге в Эммаус. Но в известном смысле она всё же осталась именно природой, хотя и преображённой: будь оно иначе, Ему вряд ли удалось бы отведать после воскресения земной пищи. Иисус после воскресения не превращается в ангела, в бесплотного духа, утратившего всякую связь с природным миром.

Он остаётся Человеком, но Его человеческая природа меняет своё качество. То же самое в конце концов должно произойти и с миром, и с каждым из нас, если мы пройдём путь в Царство до конца. Преображаясь, мир не теряет ничего, кроме того зла, в плену которого оказался. И мы, преображаясь, не теряем ничего, кроме того греха, который мешает нам жить полнотой жизни Царства. Но для того, чтобы Царство вошло в мир, его Царь должен быть на Своём месте.

Не у той границы, которая разделяет Царство и падший мир и где Его может увидеть даже человек, с Царством ещё не соприкоснувшийся, а в самой глубине Царства, в его центре, на том престоле, где видели Его христиане, обладающие хорошим духовным зрением. Тем, кто не в состоянии заглянуть в глубину Царства, может показаться, что Царь ушёл, исчез, растворился в том сияющем облаке Божьего присутствия, которым обычно сопровождается богоявление. На самом же деле Он просто отправился туда, где должен быть царь, когда начинаются судьбоносные для его царства события. А значит, события начнутся. Уже очень скоро.