Мысли вслух на Рим 15:22-33

Павел пишет, что везёт помощь христианам Иерусалима и Иудеи, собранную в церквях Македонии и Ахайи. И это для апостола не просто нечто такое, что он делает попутно, как мы иногда передаём сегодня посылку друзьям или знакомым своих друзей, отправляясь в другой город с деловым или частным визитом.

Для Павла отвезти собранные в пользу Иерусалимской церкви пожертвования — часть его апостольского служения. И это его отношение к такого рода пожертвованиям вновь напоминает нам, что дела милосердия для христиан — вопрос не только материальной или социальной поддержки тех, кому они такую поддержку оказывают. В церковной жизни нет социального служения в чистом виде, Церковь знает лишь духовные служения.

И помощь тем, кто в ней нуждается, является духовным служением не меньше, чем проповедь, миссионерство, апостольство. Оно и понятно: христианская жизнь ведь не делится на «духовную» и «мирскую». Такое было бы возможно, если бы мы были одними в церкви, другими на улице, и ещё какими-нибудь третьими, четвёртыми, пятыми на работе, в компании знакомых, на отдыхе и в прочих местах, в которых нам приходится бывать. Впрочем, нередко именно так оно и бывает, и тогда в нашу жизнь входит то, что называется религиозными обязанностями.

Религиозными обязанностями, одной (и важнейшей) из которых у христиан считаются «дела милосердия», или «социальное служение». Ничего удивительного тут нет. Если наша «духовная» жизнь существует отдельно от «мирской», между ними непременно должна быть связь. «Духовная» жизнь проникает в «мирскую», и на этом пересечении появляется то, что мы и воспринимаем как свои «религиозные обязанности».

Обязанности, которые могут нам быть в радость или в тягость, но которые всё равно необходимо выполнять постольку, поскольку они — обязанности, исполнив которые, мы получаем право на «духовную» жизнь в церкви, на молитву, на участие в хлебопреломлении, да и просто на богообщение как таковое. Не исполняешь религиозные обязанности — в церковь не ходи! Конечно, на деле всё не совсем так, практика церковной жизни уже давно выработала механизмы, предполагающие определённый компромисс между правом на богообщение и объёмом тех самых религиозных обязанностей, но логика всё равно не меняется, принцип взаимосвязи «духовной» жизни и жизни «мирской» остаётся тем же самым.

А вот у Павла жизнь не делится на «духовную» и «мирскую». Передать собранные пожертвования для него — не социальное служение, а такой же акт любви, каким было всё его апостольское служение и весь христианский путь. Путь, где не было разделения на «духовное» и «мирское», а значит, не было и религиозных обязанностей, включавших дела милосердия. А было — Царство и его жизнь. Единая и неделимая.

В последней части послания апостол как бы оправдывается перед римской общиной. Казалось бы, он много путешествует, мог бы и в Рим прийти, чтобы лично лицом к лицу встретиться с теми, кто ждет его пастырского слова. Но как не приятно общаться с единомышленникам, участвовать в жизни христианских общин, его труд посвящен тому, чтобы свидетельствовать о Христе распятом и воскресшем среди тех, кто и о единобожия не знает. Пример апостола Павла очень важен и для нас. Не потому, что о Христе никто не слышал, наоборот, потому что пример христиан не слишком удачная проповедь в мире. Потому что часто неудобно и стыдно просто произнести публично свой Символ веры. Гораздо легче оставаться в узком кругу тех, с кем уже не надо искать общий язык, перед кем не надо отвечать за каждую мелочь еще не отданную Христу. Но апостол говорит нам, то надо идти и свидетельствовать о том, что мы выдели и знаем, отвечать за свою жизнь и свидетельствовать, не смотря ни на что. Не словами, а делами, всей жизнью отданной Иисусу.