Мысли вслух на Ос 5:15

Как больно видеть пророку, что тьма язычества проникла и в его народ! А ведь Израиль — надежда мира, в семени Авраама благословятся все племена земли. Бог дал Своему народу Закон, но они отвергли его: они изменяют Господу и обманывают друг друга. Когда хранители Закона живут не по Закону, кто может помочь им? Последствия этого отпадения страшны — запустение, голод, война. Только раскаявшись и взыскав Бога, могут они вновь обрести Его присутствие.

Сегодняшнее чтение целиком посвящено обличению народа Божия и предупреждению об ожидающем его суде (ст. 1). Казалось бы, здесь нет ничего такого, что отличало бы суд Божий от суда человеческого: народ виновен, доказательства его вины налицо, и наступает день, когда Бог, как верховный Судья, произнесёт Свой приговор. И всё же в этом Божьем суде есть нечто совершенно непонятное и невозможное с точки зрения человеческих представлений о суде и о наказании за преступление.

Оказывается, суд Божий невозможен до тех пор, пока народ не признает своей вины. И Бог оставляет его и уходит с тем, чтобы дождаться этого признания (ст. 15). А признание вины, как предполагается, будет сопровождаться обращением к Богу с просьбой и о суде, и о помощи. Такой суд с человеческой точки зрения выглядит довольно странным: ведь земной суд существует в том числе и для того, чтобы определить виновность или невиновность подсудимого.

Здесь же оказывается, что Бог видит Свою задачу как Судьи лишь в том, чтобы определить меру наказания для тех, кто сам признаёт свою вину. А также в том, чтобы помочь виновному избавиться от греха, приведшего к преступлению. Что же до определения виновности, то здесь суд Божий как таковой вовсе не требуется. О виновности народа однозначно свидетельствуют те бедствия, которые его постигают (ст. 9–12). И в бедствиях этих пророк видит наказание Божие (ст. 9–12). Впрочем, на сознание наказуемых они не оказывают должного воздействия: народ не воспринимает их как наказание от Бога и, пытаясь от них избавиться, обращается ко всем, кроме Того, Кто действительно мог бы помочь (ст. 13–14). Но в таком случае получается, что от наказания Божия избавиться можно, лишь обратившись к Богу и попросив Его о суде!

Такой поворот событий кажется на первый взгляд совершенно непонятным. Но если, как это было открыто уже Амосу, суд есть не что иное, как момент встречи с Богом лицом к лицу, многое здесь объясняется. Ведь тогда становится очевидно, что наказанием оказывается не действие Божие, а, наоборот, Его бездействие, оставляющее человека один на один с его грехами и с их последствиями. Конечно, невмешательство Бога в события тоже можно в известном смысле считать наказанием, но лишь в известном смысле: ведь Бог не вмешивается в ситуацию и, следовательно, ничего из того, что происходит в таком случае с человеком, нельзя считать происходящим по Его воле. Богословы называют это попущением, то есть тем, чего Бог не хочет и не делает, но чему Он не мешает быть, предоставляя свободу действовать человеку. А человеку тогда остаётся лишь пожинать плоды посеянного им зла. И только Бог, вмешавшись в ситуацию, может избавить человека от этой участи.

На всех, впавших в грех, изливается гнев, но особенно на тех, кто поставлен во главе народа — царей и священников. Со всех спросится за их дела, но с вождей народа, призванных хранить Высшую Правду, особенно, ведь им больше и дано. Сурово описание последствий грехов и беззаконий.

Но именно здесь, после всех предупреждений, мы опять слышим слова надежды, пророчество о милости Господа и обетование о предстоящем Воскресении. То, что в пророчестве говорится о Воскресении на третий день, даёт нам возможность видеть в этих словах одно из первых пророчеств о грядущем Воскресении Христа, хотя здесь речь идёт о людях, о воскрешении народа от греха и тьмы. Но здесь нет противоречия, ведь Сын Божий для того и воплотился, чтобы разделить с нами наш земной путь и дать нам надежду на совоскресение с Ним.

И вот именно здесь звучат, пожалуй, центральные слова Книги Осии: милости хочу, а не жертвы. Эти слова, давным-давно знакомые и хорошо вызубренные, и сегодня продолжают удивлять, если посмотреть на них свежим взором. Как же так — неужели все наши усилия, труды, всё, что мы пожертвовали, — неужели всё это попусту?

Да, все наши усилия могут оказаться пустыми и напрасными, если мы жертвовали с жёстким сердцем, оставаясь немилостивыми к тем, кто нас окружает, и тем более если мы превращаем отношения с Господом в куплю-продажу.

Бог раскрывает Свое сердце: «Милости хочу, а не жертвы». Возможно, это вершина откровения, данного через пророка Осию. Жертвоприношения, добрые дела, исполнение заповедей — все это имеет смысл, только если за этим стоит наша любовь не к себе, а к другому — Богу, человеку... Не «стремление к высоким достижениям», не «исполнение долга», а любовь, которая «не ищет своего» (1 Кор. 13:5) и которая оказывается реализацией свободы Духа Божьего.