Мысли вслух на Откр 2:1-7

Как видно, у каждой из семи малоазийских церквей, к которым было обращено слово Воскресшего, были свои проблемы, и каждый из вестников («ангелов»), направляющийся в ту или иную церковь, получает своё послание для передачи тем, к кому он послан. Конечно, такими вестниками могли быть (а в данном случае действительно были) не ангелы в том смысле, которое мы вкладываем в это слово сегодня, а люди, по поручению апостола отправляющиеся в конкретную церковную общину с тем, чтобы передать написанное для них послание и удостоверить его подлинность. Но, с другой стороны, число семь едва ли оказывается здесь случайным: ведь семисвечник (менора) символизирует свет Божий и полноту откровения, а в контексте новозаветном — ещё и полноту того освящения, которого мир ждёт от Церкви. При таком понимании семь малоазийских церквей становятся символом церковной полноты, той полноты, которую несёт в себе Церковь на протяжении всей своей истории. Но история Церкви отличается от истории любой другой когда-либо существовавшей на земле общины тем, что она не знает развития.

Конечно, внешние церковные формы меняются, но духовно она всегда остаётся одинаковой, во все времена в ней присутствует и праведность, благодаря которой освящается мир, и грех, который этому мешает. Конечно, можно говорить о лучших и худших временах церковной истории, но тут всё относительно: вселенская Церковь велика, разные общины могут жить и действительно живут, как правило, по-разному, так, что их духовное состояние может существенно различаться, даже тогда, когда речь идёт об одном и том же историческом времени. Такой предстаёт и малоазийская церковь: состояние конкретных церквей (церковных общин) в ней, как видно, довольно заметно различается. Обращаясь к эфесской церкви, Иисус указывает эфесским христианам на то, что они «оставили первую любовь» (ст. 4), хотя об их служении и стойкости во время гонений («терпении») Он, разумеется, не забыл (ст. 3). Возможно, в эфесской церкви в это время обострились те проблемы, о которых писал в своё время эфесским христианам ещё Павел: некоторая духовная расслабленность и известное попустительство тому, что называют обычно грехами плоти. В ситуации большого портового города, каким был Эфес, всегда можно ожидать чего-то подобного: суета и мелкие плотские грехи являются, как известно, одним из простейших искушений, которое, однако, распространено очень широко, во многом потому, что его действие, особенно вначале, оказывается почти незаметным.

Учитывая, что эфесская церковь не потеряла духовных ориентиров, что она умела отличать подлинных апостолов от мнимых (ст. 2) и отнюдь на пыталась возводить грех отдельных своих членов в принцип, подобно николаитам (ст. 6), ситуация ещё не стала катастрофической, но Иисус, тем не менее, призывает эфесских христиан «вспомнить первую любовь», вернуться к чистоте первых дней, когда эфесская церковь ещё только родилась, иначе, по Его словам, последствия могут оказаться тяжёлыми (ст. 5). И Он призывает эфесских христиан быть решительнее и духовно собраннее с тем, чтобы из-за духовной лени и расслабленности не потерять тех плодов с дерева вечной жизни, которые предназначены им в случае победы (ст. 7).

Откровение семи церквям нередко интерпретируется символически. Оно и неудивительно: число семь во многих культурных и религиозных традициях воспринимается как священное. Есть у него вполне определённая смысловая нагрузка и в яхвизме, и в иудаизме: образ семисвечника, меноры, символизирующей дерево жизни, был известен ещё со времён Моисея, появившись — разумеется, не случайно — и в видении Иоанна. Семь — число полноты и число жизни, семь церквей — символ полноты Церкви. Логика понятная и прозрачная. И всё же едва ли стоит сводить дело только к символизму. Речь ведь идёт всё-таки о вполне конкретных, реально существовавших церковных общинах. С такими же вполне реальными и очень конкретными духовными проблемами.

Однако проблемы эти вполне можно считать типичными. При всём разнообразии конкретных исторических ситуаций духовные законы, через них проявляющиеся и ими управляющие, остаются теми же. То, что было актуальным во времена апостолов, остаётся актуальным и для нас сегодня. А Иисус говорит Иоанну о главном — о том, что справедливо для всех времён потому, что не подвластно времени.

К сожалению, к тому, что неподвластно времени, относятся и духовные проблемы тоже — они не из тех, которые время лечит или разрешает. Такова и проблема Эфесской церкви: охлаждение, забвение первой любви. О проблемах Эфесской церкви немало говорил в своих посланиях другой апостол — Павел, и там проблема лжеучителей стояла достаточно остро. Как видно, в противостоянии им Эфесская церковь преуспела: николаиты ей больше не угрожают. Да и вообще с различением учителей в этой церкви, судя по словам Спасителя, проблем нет.

Но что же тогда имеет в виду Иисус, говоря о первой любви, которую эфесяне оставили? Возможно, ту свежесть, полноту и цельность восприятия Царства и его жизни, которая в начале пути свойственна каждому, но которую потом так легко потерять. Потерять даже в том случае, когда, казалось бы, всё сделано правильно, и все ловушки распознаны вовремя, и все лжеучителя выведены на чистую воду, и можно жить спокойно, будучи уверенным, что теперь-то опасаться нечего.

Вот тут, когда появляется уверенность, что опасаться нечего, и подстерегает опасность. Опасность той самоуспокоенности, которая заставляет думать, что цель достигнута, между тем, как на самом деле завершена лишь предварительная работа на пути к ней. Отказаться от лжеучителей и лжеучений означает лишь найти правильную дорогу, выйти на неё. А путь весь ещё впереди, его ещё предстоит пройти. И он наверняка окажется сложнее всего пройденного.

А может показаться, что с выходом на дорогу главное сделано, что теперь можно отдохнуть, что всё дальнейшее произойдёт само собой. И тогда действительно притупляется свежесть восприятия духовной реальности — человек ведь расслабляется. И забывает то своё состояние, которое Иисус называет состоянием первой любви. Вот о нём-то, о главном, и напоминает Спаситель церкви Эфеса. Потому, что без него все остальные победы ничего не стоят.