Сегодня, 11 мая 2025 г.

Павел считает все духовные проблемы и грехи, проявляющиеся в жизни Коринфской церкви, «человеческим испытанием», т.е. таким, в котором нет ничего необычного, ничего сверхъестественного и даже, наверное, ничего особенно ужасного...

Павел считает все духовные проблемы и грехи, проявляющиеся в жизни Коринфской церкви, «человеческим испытанием», т.е. таким, в котором нет ничего необычного, ничего сверхъестественного и даже, наверное, ничего особенно ужасного. Слово «испытание» в таком контексте принято переводить на русский как «искушение», но соответствующее греческое слово (как и его еврейский эквивалент) означает именно «испытание», хотя в нём может присутствовать и тот смысл, который мы сегодня подразумеваем, говоря об искушениях. Но для нас искушения всё же чаще бывают связаны с нашими собственными грехами, а вот испытания у нас обычно ассоциируются со своего рода экзаменом, с проверкой нашей веры и нашей верности.

Но ведь, говоря строго, разница между испытанием и искушением определяется лишь тем, проваливаем ли мы экзамен или нет. Если нет, мы (иногда с гордостью) говорим об испытании, через которое прошли, если проваливаем — называем испытание искушением, сокрушаясь о том, что наши грехи оказались (в очередной раз) сильнее нас. А вот для первых христиан, видимо, тут не было чёткого разграничения, и Павел не исключение.

И неудивительно: ведь христианство для апостола не религия, где есть место, с одной стороны, яркой проповеди и героическому самопожертвованию, а с другой — тайной борьбе с собственным грехом, тайной потому, что говорить о таких вещах вслух неудобно и стыдно. Христианство для Павла — жизнь в Царстве. И неважно, что мешает человеку жить этой жизнью в полноте — страх перед возможными или реальными гонениями, обида на неприятие окружающих, живущих жизнью «мира сего», или одна из тех захвативших ум и сердце страстей или пороков, о которых апостол говорит, что среди христиан о них неприлично даже упоминать.

В любом случае речь идёт о чём-то таком, что несовместимо с жизнью Царства и потому должно быть преодолено. А значит, речь всегда идёт об испытании. А что оно «человеческое», свойственное людям, то и это, к сожалению, правда: ведь Павел говорит о вещах, которые для падших людей, увы, достаточно типичны, при всей их (вещей) неприглядности. Но апостол знает и другое: для тех, для кого жизнь Царства важнее всего остального, такие испытания вполне преодолимы. Ведь, в отличие от людей, Бог верен однажды данным обещаниям и однажды заключённому союзу-завету.