Мысли вслух на22 Сентября 2021

На появление Иисуса разные люди реагируют по-разному. И наиболее непосредственной реакцией отличаются, как правило, те, кто ищет у Него помощи, чаще всего исцеления. Оно и понятно: таким людям обычно бывает нечего терять. Какой спрос со слепого нищего, сидящего у большой дороги? Окружающие пытаются заставить его замолчать или, по крайней мере, не кричать так громко.

Их можно понять: об Иисусе в народе шли уже в это время самые разные слухи, отношение к Нему и к Его проповеди было неоднозначным. Многим уважаемым и авторитетным в религиозном обществе людям она казалась как минимум сомнительной. Но слепому нищему на обочине дороги было мало дела до этих уважаемых и авторитетных людей: никто из них помочь ему не мог. Да и не нужен он был уважаемым и авторитетным людям. Конечно, милостыню ему подавали, и с голоду он не умирал.

Но этим и ограничивалось то, что он мог получить от общества и от уважаемых в обществе людей. А тут кто-то, кто может помочь по-настоящему, исцелить, избавить от слепоты. Какой-то проповедник. В народе говорят — пророк. Может, и не пророк, но исцеляет — это точно. Если такой проходит мимо по дороге — как не воспользоваться возможностью? Как не позвать? Тем более, если прозреть — главная цель и главный смысл жизни. Тут работает важный духовный закон: чтобы отношения с Богом, отношения со Христом были полноценными, нужно, чтобы они стали безусловными. Чтобы человек шёл за Христом без оглядки.

Без оглядки на традицию, обычаи, религиозные авторитеты. Иначе ничего не получится. А чтобы так пойти, нужна внутренняя свобода от всего этого. Такая, как у слепца при дороге, которому нечего терять. Который хочет одного, и хочет всей душой, всем существом. Он, конечно, ещё не понимает, с Кем имеет дело. Но решимость его велика, такой нет у тех, кто пытается заставить его замолчать. И благодаря этой своей решимости и доверию к Незнакомцу нищий слепец получает желаемое. А те, кто пытались заставить его замолчать, не получают ничего. Оно и не удивительно: они ведь ничего и не искали.

Павел призывает своих коринфских братьев проверять («испытывать») и исследовать прежде всего самих себя. И не в смысле тестов на соответствие каким-то религиозным доктринам, а в том, что касается своей веры. Тут апостол имеет в виду прежде всего то, о чём он уже много написал адресатам своего послания — личные отношения со Христом как основу христианской жизни, жизнь Царства как основополагающий опыт, без которого христианства нет. О себе же Павел говорит, что он силён не против истины, а за истину. Но для него истина — как раз тот самый опыт живой христианской жизни, на который он и предлагает проверять себя своим читателям.

Апостол не собирается никого ни в чём убеждать и не станет ничего никому доказывать, когда дело касается тех многочисленных споров и диспутов, которые велись тогда в Коринфской церкви. Он просто не видит в этом смысла. И не потому, что таким образом никому ничего не докажешь — что-то таким образом доказать всё-таки возможно, а потому, что, даже если получится что-то кому-то доказать, это будет совсем не то, о чём христианину вообще стоит заботиться. Можно доказать свою правоту или неправоту оппонента в том или ином богословском вопросе, но кому и какая польза от всех таких доказательств?

Это всего лишь своеобразный интеллектуальный спорт, состязание умов и эрудиций, победа в котором не доказывает ничего, кроме интеллектуального превосходства одного из соперников над другим или над другими. В духовной жизни спорящих такая победа или поражение не меняет ничего, а если и меняет, то не в лучшую сторону, давая победителю лишний повод к самопревозношению, а у побеждённого вызывая негативные эмоции.

Павел не затем собирается в Коринф, чтобы участвовать в такого рода состязаниях. Он не хочет ничего никому доказывать, он хочет, чтобы христиане Коринфа духовно проснулись, оставили бесполезные словопрения и вновь вернулись к той духовной жизни в подлинном смысле слова, опыт которой у них, судя по словам апостола, был. И если бы Павлу это удалось, он бы считал такое пробуждение своей главной победой.

Отправляя апостолов на проповедь, Иисус велит им не делать различий между домами, где им придётся останавливаться, и не скрывать ни от кого той вести, которую они несут. Даже отвержение само по себе не должно было восприниматься ими как неудача миссии: ведь их дело было засвидетельствовать о Царстве, а остальное предоставлялось свободному выбору тех, кто услышал.

Такой подход мог по тем временам казаться несколько необычным. Сам институт посланников (а слово «апостол», собственно, и обозначает посланника) имел вполне конкретный смысл в жизни религиозных братств евангельской эпохи. Такие посланники были связующим звеном между входящими в братство отдельными общинами. Учитывая, что братства не имели жёсткой иерархической структуры, представляя собой общинные движения, роль таких посланников была весьма важной: они становились живыми свидетелями тех или иных важных событий в той или ной общине, о которых члены общины считали необходимым оповестить своих собратьев из других общин.

Проповедь внешним, как правило, в задачу таких апостолов-посланников не входила: для этого существовали специальные миссионеры. А Иисус, называя Своих учеников посланниками, вместе с тем предлагает им быть и миссионерами тоже, более того: он предлагает им быть именно миссионерами в первую очередь, а своей общиной считать весь народ Божий, всю Синагогу. Такой подход был, как минимум, необычен. Но ведь и свидетельство апостолов Иисуса было необычным.

Обычные апостолы-посланники свидетельствовали о чём-то, что было значимо для их собственного религиозного братства, как правило, в контексте религиозной жизни именно этого братства (а в религиозной жизни каждого братства были свои особенности). Апостолы же, посланные Иисусом, должны были свидетельствовать не о религиозной жизни, а о Царстве, которое, по слову Спасителя, «приблизилось». Вот об этом приблизившемся Царстве и должны были засвидетельствовать апостолы Христовы, притом засвидетельствовать так, чтобы его близость стала очевидной для каждого, кто хочет увидеть.

Для такого свидетельства общиной действительно был весь народ Божий: ведь речь шла не о какой-то конкретной религиозной традиции или религиозной практике, а о том, что касалось каждого, кто к этому народу принадлежал: о Мессии и о Царстве, о том, о чём говорили пророки. И Иисус велит апостолам не делать различий и не скрывать вести ни от кого. С тем, чтобы приобщить к Царству каждого, кто этого захочет. Ведь речь идёт о спасении, а спасти Бог хочет каждого, независимо от того, к какой религиозной традиции он принадлежит.

Замысел Божий о нас («совет» на языке Библии) простирается абсолютно на каждое мгновение нашей жизни, от начала до конца. Пророк говорит, что Бог носил Израиль «от чрева матери». Бог присутствует при каждом событии в жизни каждого человека — от зачатия и до полного осуществления Своего замысла о нем. Бог рядом — даже когда мы не думаем о Его присутствии, Он помнит нас — когда мы не помним о Нем. Он осуществляет Свой замысел — даже когда мы противимся Его воле. Здесь одно из самых удивительных откровений пророческой проповеди — Бог абсолютно непостижим и запределен, но Он же — ближе всего к нашему сердцу, знает нас гораздо глубже, чем мы сами...

Ответ Бога Иову исключительно точен; заключительные слова Иова говорят о том, что именно в этом он и нуждался. Он признает правдой все слова Господни и восклицает, что сам не понимал того, что говорил. Более того, Иов заявляет, что его желание проникнуть в тайну замысла Божьего было нелепостью, продиктованной, как кажется Иову, недостатком доверия. Поразительное смирение Иова перед тайной – важный урок, который преподносит автор книги читателю. На фоне друзей Иова и Елиуя, утверждающих (особенно Елиуй), что они все понимают, отказ Иова от своих попыток постичь Непостижимого весьма знаменателен. Ведь именно Иов удостоен беседы с Богом, к нему обращается Господь.

Встреча Бога с Иовом столь непосредственна, что Иов говорит, что он увидел Бога своими глазами. Весь предшествовавший текст книги свидетельствует, что такая непосредственная встреча происходит благодаря предельному доверию человека и предельной открытости перед Богом. Оказывается, все то, что в речах Иова казалось его друзьям сомнением и недоверием, не было таковым – ведь Иов говорил свои дерзновенные слова не кому-нибудь, а Самому Богу. Его, ставшего для Иова Обвинителем и Судьей, он просил быть и его Заступником – и не обманулся.

Формально Иов не получил ответа на свои вопросы, но он обрел нечто гораздо большее: Бог обратил на него Свой взгляд. И поэтому Иов «отрекается и раскаивается в прахе и пепле», отказывается от своих вопросов. Так нередко бывает в подлинной встрече человека с Богом: не то, чтобы человек получал ответы на свои вопросы – скорее, сами вопросы отпадают.

Финал книги обнажает одну из ее главных тем, так и не прозвучавших в ней в явном виде. Вся драма Иова и вся его дискуссия с друзьями говорит о близости Бога к страдающему человеку и о том, что десница Господня «не сократилась на то, чтобы спасать, и ухо Его не отяжелело для того, чтобы слышать» (Ис.59:1). Для читателя в общем контексте Откровения важно, что Бог не столько объясняет страдание и смерть (которой Он не сотворял (Прем.Сол. 1:13)), сколько обращает взгляд вопрошающего вперед, к спасению. Едва ли вообще возможно объяснить иррациональное; тем менее вероятно, что разум человека способен понять возможный ответ. Гораздо важнее, что Бог, вместо содержательного ответа, предлагает человеку выход из страдания и смерти, подобный исходу из египетского рабства.

Это уже второй эпизод, описанный Марком, когда Господь исцеляет при помощи слюны. Возможно, это очередное пророческое действие, когда Иисус символически изображает то, что реально происходит в невидимом плане бытия. И дело даже не в том, что эти символы лучше всего отражают происходящее, а в том, что сами они — отражение небесной реальности, которую приносит Сын Божий, ставший Сыном Человеческим. Так, сами слова «Отец» и «Сын» взяты из человеческой лексики семейных отношений, но, кто знает, не созданы ли эти семейные отношения для отражения небесного единства Отца и Сына? Слюна человека всегда считалась переносчиком его свойств. Слюна нечистого нечиста (Лев. 15:8), слюна больного — заразна. Точно так же — слюна Видящего дает прозрение, слюна Внемлющего и Говорящего — слух и речь (Мк. 7:33).