Библия-Центр
РУ

Мысли вслух на14 Июня 2025

 

В Библии часто можно встретить утверждение, что Бог есть дух. С этим несомненным фактом апостол связывает свободу, как бы утверждая, что Бог, будучи духом, является Богом свободы, а не порабощения, даже если речь идёт о порабощении той или иной форме религиозности.

На первый взгляд, связь между этими двумя утверждениями не просматривается. Но если вдуматься, нетрудно увидеть, что связь эта всё же существует, хотя заметна она не сразу. В самом деле, всякий дух (будь то Сам Бог или любое сотворённое им духовное существо) отличается от природы (во всех возможных её, быть может, ещё даже неведомых нам сегодня, формах) именно полной и абсолютной свободой. У Бога нет никакой природы, Он — чистая воля и чистое самосознание.

Не случайно, в отличие от богословов, Библия ничего не говорит нам о природе Бога, а вот о Его воле и о Его личностных качествах — постоянно. Воля и есть основание всякого духа и первичное его проявление, не случайно она составляет основу всякой духовной жизни, в том числе и человеческой. Самосознание — производное от воли, которое в нормальном случае обусловлено только ею и только от неё зависит.

Практически это означает, что дух в подлинном смысле слова зависит лишь от самого себя, и никогда ни от чего и ни от кого другого. Любые отношения между духовными существами всегда будут свободными и глубоко личностными, а любое ограничение проявления воли означает и ограничение свободы, которое в конечном счёте ведёт к умалению полноты духовной жизни того, чья воля ограничивается. Иное дело природа: она никогда не определяет своего собственного бытия, будучи всегда зависима от чего-то, а в конечном счёте от кого-то, другого. Если дух по определению свободен, так, что умаление его свободы снижает его духовный потенциал, то природа так же по определению несвободна.

Конечно, всякий дух может взаимодействовать с природой, не теряя своей свободы, так же как Бог сотворил весь природный мир, нисколько не умаляя Себя и не стесняя тем Своей свободы. Его самоумаление и самоограничение оказалось связано не с природой, а с сотворёнными им духовными существами, с которыми Его связывают отношения любви. Такое самоумаление и самоограничение, конечно, формально тоже можно считать ограничением свободы, но, поскольку речь идёт об абсолютно добровольном выборе, такое ограничение перестаёт быть внешним, оказываясь для Бога органичной формой Его собственного существования.

И в Царстве все формы определяются таким же образом, исходя из отношений взаимной любви, которые предполагают взаимное самоограничение, как следствие учёта существования тех, кто находится рядом. Никаких внешних границ здесь нет, есть лишь добровольно принимаемая каждым форма собственного бытия, учитывающая наличие отношений с Богом, со Христом, с ближним. А вот в непреображённом мире, наоборот, все ограничения связаны, прежде всего, с природной составляющей человека, которая после грехопадения возобладала, подчинив себе то дыхание жизни, которое каждый человек получает при рождении. Неудивительно, что они связывают, сковывают духовную свободу человека.

И религия тут не исключение: ведь, помимо свойственной ей духовной составляющей, в ней немало природного, связанного с психикой и поведенческими моделями падшего человека. А апостол, разумеется, не мог об этом не знать. Потому-то он и призывает своих корреспондентов к свободе. К той свободе Царства, без которых невозможны настоящие, полноценные отношения с Богом. А значит, невозможно и спасение.

Свернуть

В Библии часто можно встретить утверждение, что Бог есть дух. С этим несомненным фактом апостол связывает свободу, как бы утверждая, что Бог, будучи духом, является Богом свободы, а не порабощения, даже если речь идёт о порабощении той или иной форме религиозности. На первый взгляд...

скрыть

В Библии часто можно встретить утверждение, что Бог есть дух. С этим несомненным фактом апостол связывает свободу, как бы утверждая, что Бог, будучи духом, является Богом свободы, а не порабощения, даже если речь идёт о порабощении той или иной форме религиозности. На первый взгляд...  Читать далее

 

Господь, говоря о любви к врагам, знает, как это сложно для человека. Вероятно, именно поэтому Иисус и оставляет такую заповедь.

Нередко мы видим врагов в тех, кто ими совсем не является. И что же в таком случае произошло бы, если бы Господь не оставил нам этой заповеди? Мы, считая себя в полном праве ненавидеть врагов, ненавидели бы этих людей, совсем не желающих нам зла…

Но, естественно, заповедь любви к ближнему и врагу дана нам не только для предотвращения подобных ситуаций. Мир на земле, несмотря ни на что, возможен лишь путем умиротворения сердца каждого человека, на этой земле живущего. А если в сердце есть злоба и ненависть, даже если она «справедлива», мира в таком сердце нет… Да и простить все, включая, к сожалению, неизбежное причинение боли, может лишь любовь, которая «все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13:7).

Свернуть

Господь, говоря о любви к врагам, знает, как это сложно для человека. Вероятно, именно поэтому Иисус и оставляет такую заповедь. Нередко мы видим...

скрыть

Господь, говоря о любви к врагам, знает, как это сложно для человека. Вероятно, именно поэтому Иисус и оставляет такую заповедь. Нередко мы видим...  Читать далее

 

Практически в каждом своём послании Павел так или иначе касается вопроса о том, в чём заключается суть и смысл христианства. И второе Послание коринфянам не стало исключением. Здесь Павел снова напоминает нам, что христианство — не какая-то новая религия или новое нравственное учение, а новая жизнь, новизна которой заключается в том, что она принадлежит не нам, а Христу, Который пришёл в мир с тем, чтобы поделиться ею с каждым из нас, кто захочет её принять. Только так мы можем и приобщиться к Царству, и избавиться от греха.

Эта новая, входящая в нас через Него жизнь — как переливание крови при некоторых тяжёлых заболеваниях: бывают случаи, когда кровь больного отравлена безвозвратно, так, что остаётся лишь заменить её другой, свежей. И наша жизнь, данная нам Богом, оказалась отравлена грехом настолько, что единственный способ не дать нам умереть — заменить эту прежнюю жизнь другой, новой, свободной от греха.

Не потому ли христианская жизнь так радостна и так трудна одновременно? Жить в Царстве безусловно радостно, но ведь тогда придётся согласиться на «переливание жизни», а значит, раз и навсегда отказаться от чего-то столь знакомого, привычного и во многом удобного, несмотря на все имеющиеся проблемы. Но это отказ ради Царства. И каждый сам делает свой выбор.

Свернуть

Практически в каждом своём послании Павел так или иначе касается вопроса о том, в чём заключается суть и смысл христианства...

скрыть

Практически в каждом своём послании Павел так или иначе касается вопроса о том, в чём заключается суть и смысл христианства...  Читать далее

 
На Ос 7:1-16 

Сколько горечи в словах пророка Осии! Через него Бог обличает Израиль в грехах, но звучит не столько осуждение, сколько боль. Бог возлюбил Свой народ, создал его, избрал его, освободил из рабства и дал возможность жить под Божьим покровом — и вот, вместо ответной любви и любви друг к другу, вместо благодарности и согласия, — эгоизм, ложь, ропот, неверность, разделение. Все это несовместимо с той жизнью, которую сотворил Бог, и Осия пророчествует о катастрофах и гибели, потому что смерть царствует, но не будем забывать и о другом его пророчестве (Ос. 3:5).

Свернуть

Сколько горечи в словах пророка Осии! Через него Бог обличает Израиль в грехах, но звучит не столько осуждение...

скрыть

Сколько горечи в словах пророка Осии! Через него Бог обличает Израиль в грехах, но звучит не столько осуждение...  Читать далее

 

На всех, впавших в грех, изливается гнев, но особенно на тех, кто поставлен во главе народа — царей и священников. Со всех спросится за их дела, но с вождей народа, призванных хранить Высшую Правду, особенно, ведь им больше и дано. Сурово описание последствий грехов и беззаконий.

Но именно здесь, после всех предупреждений, мы опять слышим слова надежды, пророчество о милости Господа и обетование о предстоящем Воскресении. То, что в пророчестве говорится о Воскресении на третий день, даёт нам возможность видеть в этих словах одно из первых пророчеств о грядущем Воскресении Христа, хотя здесь речь идёт о людях, о воскрешении народа от греха и тьмы. Но здесь нет противоречия, ведь Сын Божий для того и воплотился, чтобы разделить с нами наш земной путь и дать нам надежду на совоскресение с Ним.

И вот именно здесь звучат, пожалуй, центральные слова Книги Осии: милости хочу, а не жертвы. Эти слова, давным-давно знакомые и хорошо вызубренные, и сегодня продолжают удивлять, если посмотреть на них свежим взором. Как же так — неужели все наши усилия, труды, всё, что мы пожертвовали, — неужели всё это попусту?

Да, все наши усилия могут оказаться пустыми и напрасными, если мы жертвовали с жёстким сердцем, оставаясь немилостивыми к тем, кто нас окружает, и тем более если мы превращаем отношения с Господом в куплю-продажу.

Свернуть

На всех, впавших в грех, изливается гнев, но особенно на тех, кто поставлен во главе народа — царей и священников...

скрыть

На всех, впавших в грех, изливается гнев, но особенно на тех, кто поставлен во главе народа — царей и священников...  Читать далее

 

Говоря о взаимопомощи между церквами и о сборе пожертвований, Павел обращает особое внимание на ту аккуратность и скрупулёзность, которая в делах, связанных с деньгами, никогда не бывает излишней (ст. 18–21). Апостолу, как видно, было особенно важно засвидетельствовать свою добросовестность не только перед Богом, но и перед людьми. Конечно, он имел в виду и обычную, человеческую честность во всём, что касается собственной материальной ответственности как перед теми, чьи деньги были доверены ему и его спутникам, так и перед теми, кому он должен был их передать. В конечном счёте речь в данном случае шла ни много ни мало, как о соблюдении восьмой заповеди, ведь, если бы что-то из собранного для помощи церквам пропало по вине Павла, это было бы равносильно краже.

Но дело, вероятно, не только в соблюдении Торы. Дело ещё и в том доверии, без которого нет отношений Царства. Ведь для Павла, как видно, та взаимопомощь, которая существует между христианскими общинами, является не чем иным, как проекцией отношений, связывающих жителей Царства, на те материальные взаимоотношения, которые существуют между ними в нашем преображающемся, но ещё не до конца преображённом мире. И эти материальные взаимоотношения, как и всякие другие, также могут стать или свидетельством, или антисвидетельством в зависимости от того, какими они будут. Апостол, несомненно, хочет, чтобы они стали таким же свидетельством о Царстве, как и сама его проповедь.

Такое свидетельство оказывалось куда важнее, чем может показаться на первый взгляд: ведь оно позволяло на деле убедиться в том, что даже в нашем мире, ещё не преображённом и потому лежащем во зле, можно не просто рассказывать о внутреннем опыте, связанном с Царством, но и жить по его законам, соответствующим образом выстраивая отношения с другими людьми. А такое свидетельство было поистине бесценно, ведь оно наглядно демонстрировало всем, что Царство действительно, по слову Спасителя, «приблизилось», приблизилось настолько, что даже в ещё не преображённом мире уже ничто не мешает ищущим Царства жить по его законам, если только они этого захотят.

Свернуть

Говоря о взаимопомощи между церквами и о сборе пожертвований, Павел обращает особое внимание на ту...

скрыть

Говоря о взаимопомощи между церквами и о сборе пожертвований, Павел обращает особое внимание на ту...  Читать далее

Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии

Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно).