Мысли вслух на10 Ноября 2025

Господь призывает учеников удерживать себя, чтобы сердца не отягощались житейскими попечениями. Он говорит о том, что зависимость от плоти, привязанность к еде и пьянству и озабоченность житейскими делами, как бремя, пригибают человека к земле и не дают ему не только подняться к небу, но даже вспомнить о нем и взглянуть на него. Усилие поста направлено как раз на то, чтобы удержать себя от этого плена. И далее Господь говорит о том, что день встречи с Богом придет на нас как сеть. В оригинале стоит слово, обозначающее ловушку, западню. Ускользнуть от этой сети, говорит Господь, можно только будучи свободными от этого давящего груза сиюминутных попечений.

Замечательна цель бодрствования и молитвы, которую предлагает Господь ученикам: чтобы вы смогли (или «были удостоены» по другим версиям) избежать предстоящего и встать пред Сыном Человеческим. Это очень точное и ясное целеполагание.

Мы слепы и глухи. Бог рядом с нами, обращается к нам, а мы не слышим. Чаще всего, Он говорит с нами через наших близких, но их мы чаще всего не только не слушаем, а даже не хотим слышать. Наше сердце окаменело, разучилось видеть и слышать, закрывается, когда Господь стоит у его двери и стучит.

Конечно, с закрытым сердцем легче жить. Не так больно, ничто не ранит, не огорчает, не трогает. Но Бог не ломится в закрытые двери, и мы, сами того не понимая, закрываясь из страха перед болью, лишаем себя радости и света.

Время Поста — время, когда легче что-либо изменить, одному сложнее, Постом легче, так как вся Церковь идет по пути покаяния, перемен. Может быть, для кого-то из нас этот Пост станет временем, когда мы сможем открыть двери нашего сердца, распахнуть их перед Богом.

Сколько раз прощать человека, причинившего тебе зло? До каких пределов должно простираться милосердие и прощение? Иными словами, какая мера прощения будет достаточной? Для людей, воспитанных в законе, этот вопрос выглядит естественным, и потому ученики задают его Христу. Евангелист Матфей в 18-й главе сообщает о подобном вопросе Петра; евангелист Лука в сегодняшнем чтении тоже передает слова Христа о семикратном прощении, не упоминая о вопросе.

Для понимания того, что говорит Господь, важно иметь в виду, что «семь» — число, символизирующее всякую полноту, и это было хорошо известно ученикам Христа. В сущности, Господь отвергает иудейское представление о «мере» прощения. Прощение, милосердие, сострадание к людям (в том числе тем, кто причиняет нам зло), никогда не могут быть достаточными. У нас нет возможности перестать прощать на том основании, что мы уже сколько-то раз это делали. Об этом сегодняшние слова Христа «если семь раз в день согрешит... и семь раз обратится... — прости ему». Об этом передаваемые Матфеем слова «не... до семи, но до семижды семидесяти раз». Об этом заповедь о любви к врагам. Отношения между людьми не строятся на взвешивании долгов и прощений. Евангелие в целом считает прощение людей нашим долгом, но не перед людьми, а перед Богом — в этом-то все и дело.

Господь очень много раз говорит об этом. Наиболее яркой иллюстрацией может служить Его притча о немилосердном заимодавце, которую Он привел в ответ на вопрос Петра о том, сколько раз прощать. На практике это очень важно, потому что исполнить слова Христа о многократном, постоянном прощении трудно. Более того, как выражается Сам Господь, «человекам это невозможно». Но если мы прощаем не своими человеческими силами, не потому, что надо, сжав зубы, исполнить заповедь, а ради верности Богу, вне зависимости от тех, кого мы прощаем, — это становится для нас встречей с Самим Богом.

Евангелист Лука передает важное, но очень трудное для перевода слово Христа об этом. Перед заповедью прощать всегда, многократно, Господь говорит ученикам: «Наблюдайте за собой» (таков Синодальный перевод). Славянский текст предлагает вариант «Внемлите себе», а Вульгата передает это выражение словами «adtendite vobis». Греческое prosehete heautois включает в себя два главных оттенка. Это выражение, главным образом, означает «следите за собой, обращайте внимание на себя». Это призыв к рефлексии, к анализу своих поступков, решений и переживаний. Господь призывает учеников вникать в себя, чтобы прощение было для них не взвешенной платой за поступки людей, но встречей с Богом, действующим в их жизни.

Но греческое выражение, которое приводит евангелист, имеет и еще один оттенок, не ускользнувший от блаженного Иеронима и заметный в переводах, следующих Вульгате. Этот оттенок можно пытаться передать словами «Держитесь, приложите старание, соберитесь». «Напрягитесь» — вот что очень важно. Прощение, о котором говорит Господь — не «состояние души», когда прощается «само собой». Это труд, требующий собранности, требующий усилий. Когда христиане говорят о том, что Церковь — воинство Христа, именно прощение является передним краем битвы, в которой это воинство призвано участвовать. И нам важно следить за собой и помнить, что прощение не плата, которую мы приносим людям, и не жертва Богу — это чудо, которое совершает в нас Бог.

Вот уж правду люди говорят: у каждого своя правда. Правда первосвященников заключается в торжестве законного в их понимании порядка и устранении опасного еретика, правда римской администрации — в поддержании своей, римской законности и мира, то есть, в том, чтобы эти фанатики не переубивали друг друга и не спровоцировали мятеж. А правда Павла состоит в исполнении слов Иисуса, Который снова является ему и призывает его свидетельствовать в Риме с дерзновением и ничего не бояться.

Мир уже тогда был плюралистичен до предела — и каждый мог занять в нем свою нишу, отстаивать свою позицию. Мы находимся в такой же ситуации. Можно быть церковником, можно быть государственником, можно быть террористом, можно целыми днями жить в Интернете. В такой ситуации бесконечного числа вариантов того, как жить и ради чего умирать, всегда есть соблазн погрязнуть в скепсисе и безразличии к тому или иному пути. Позиция Павла, или позиция христианина — всего лишь одна из многих, но для него истинность его пути была очевидна. Очевидна ли она для нас?

Для священников нормы и правила ритуальной чистоты были всегда особенно жёсткими. Оно и понятно: речь ведь шла о людях, которые во всё время своего служения оставались у алтаря, не покидая двора Скинии или (позже) Храма. Для таких людей все послабления, связанные с сохранением чистоты, в идеале исключались полностью, в реальности же сводились к минимуму. В падшем мире человеку вообще невозможно избежать нечистоты полностью. Нечистота в нём — следствие падения. Бог, само собой понятно, не творил ничего нечистого, и для Него мир остаётся чистым так же, как он остаётся для Него Царством.

Нечистота существует для нас и нашего мира постольку, поскольку мы отделились от Бога, отделив от полноты Царства и ту часть мироздания, которую нам удалось увлечь за собой. Вот эта отделённость и порождает в мире нечистоту — она есть следствие разорванности мира и отпадения его от Бога. Формы её разнообразны, но все они так или иначе суть проявления той смерти, которая вошла в мир вместе с грехом. Человек несёт эту смерть в себе — и потому грешит, актуализируя в себе то, что лишает его жизни. Так было всегда, и так будет до полного преображения человеческой природы; но до прихода Христа на человека достаточно сильно воздействовала и нечистота мира, поскольку она была миру свойственна.

Это воздействие накладывалось на то действие в человеке его собственного греха, которое было для него основным источником осквернения. Для человека, условием служения которого являлось состояние освящения, было абсолютно необходимо минимизировать всякое осквернение — как то, что исходит от его собственного греха, так и то, которое связано с воздействием внешней нечистоты. Отсюда и более жёсткие правила ритуальной чистоты для священников — им нельзя было оскверняться даже на время, даже в тех случаях, когда для других это было приемлемо.

Оттого-то и нельзя было нести священническое служение человеку физически неполноценному — всякая такая неполноценность воспринималась как проявление всё той же скверны, присутствующей в мире. Человек, разумеется, никоим образом не был виноват в том, что испытал её воздействие, но оно тем не менее делало его непригодным к служению так же, как те или иные физические недостатки могут сделать человека непригодным для какой-нибудь специфической работы, требующей абсолютного здоровья или каких-то особых физических данных.

Сегодня мы читаем покаянную молитву пророка Даниила. Даниил — человек, оставшийся верным Богу в тяжелейших испытаниях. В сущности, он имеет полное право говорить: «Господи, вот, Ты видишь, сколько я претерпел во имя Твоё — и остался верен Тебе». Но Даниил смотрит на ситуацию иначе. Он не отделяет себя от своего народа. «Мы, народ Твой, согрешили пред Тобою, отступили от заповедей Твоих». Даниил обращается ко Господу от лица всего народа, который, возможно, занят своими делами и не помышляет ни о каком покаянии. От лица всех он говорит: «У Тебя правда, а у нас на лицах стыд». Он не проверяет, какое выражение лица у окружающих — он приносит Господу своё покаяние, свой стыд за всех. И Богу угодна эта молитва Даниила.

В сегодняшнем чтении Господь призывает нас не вспоминать о том, сколько раз лично мы поступили правильно, а принять сегодняшнее положение вещей как свою боль и свой стыд — и принести Ему своё покаяние за всё, что происходило и происходит в наших семьях, в Церкви, в стране, в мире. И если мы не будем искать виноватых и отделять себя от других, у Него появится возможность действовать.