Мысли вслух на26 Ноября 2025

Язык Писания — язык парадоксов, потому что реальность, которую описывает Слово Божие, не вмещается в однозначные формулировки. Сам Бог парадоксален: Он Един и Троичен одновременно. Его отношение к нам парадоксально: Он нас любит такими, какие мы есть, но мы, такие, какие мы есть, Ему не нравимся. Парадоксален этот мир: он сотворен всеблагим Богом, но во зле лежит. О подобной парадоксальности внутри нас пишет апостол Иоанн в своем Послании.

С одной стороны, мы «познали Его», что проявляется в исполнении нами Божиих заповедей. А с другой стороны, «если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слова Его нет в нас». Вот это одновременное присутствие в нас несовместимых греха и благодати и составляет напряжение, динамику христианской жизни, наше движение из тьмы в свет.

А тот стих, что мы прочитали сегодня, говорит нам о том, как нам следует совершать это движение. Надо открыто пред Богом признавать свои грехи (обнаруживаемые нами как нарушения Христовой заповеди о любви друг к другу), признавать свою несамодостаточность и просить Его о том, чтобы Он вмешался в эту ситуацию. И тогда Он Своим прощением очищает нас изнутри, давая нам силу Святого Духа на изменение нашей жизни, на восхождение к Нему.

С древних времен Израильтяне занимались скотоводством, разводя в первую очередь именно овец. Наверное, именно поэтому в Библии так много говорится о пастухах и овцах, и не раз Бог использует реалии пастушеского быта как образы, указывающие на отношения между Ним и людьми. Так поступает и Иисус в Своей проповеди. Нам сейчас, возможно, эти образы не так ясны, как людям, слушавшим Иисуса 20 веков назад: большинство из нас знает об овцах только то, что они дают шерсть и мясо, а вообще — белые, пушистые и безобидные. Соответственно, и забота о них со стороны пастуха нам не кажется чем-то особенным: во-первых, они такие милые, а во-вторых, он ведь нуждается в них!

На самом деле, все не совсем так. Люди, знающие реальность, говорят, что овцы — это грязные, тупые и злобные животные, и любить их — это вовсе не естественно. А попытка объяснить заботу доброго пастыря об овцах корыстью, ожиданием будущих дивидендов (шерсти и мяса), разбивается о его самопожертвование: если он отдает свою жизнь за овец, то уже ничего от них не получит! Итак, здесь какая-то иная мотивация для пастыря — бескорыстная любовь к овцам и исполнение воли хозяина овец. Тогда этот использованный Иисусом образ добавляет некоторые новые краски, позволяющие увидеть отношение к нам Христа и Его служение нам в новом свете.

Господь говорит, что тем, кто будет исповедовать Его учение, предстоят тяжелые испытания. На христиан будут возлагать руки, приводить на суд в синагогу, бросать в темницы, гнать... С обычной житейской точки зрения это означает полное фиаско Иисуса как проповедника. Если Его последователям предстоят такие испытания, то имеет ли смысл Ему верить?

Ответ, который дает Спаситель, не вписывается в рамки привычной логики, потому что Христос мыслит в масштабе вечности. Его слова: "…будет же это вам для свидетельства", - означают, что в этих непростых ситуациях Его последователи смогут во всей полноте засвидетельствовать о Нем. Ведь Сам Бог принял на Себя уничижение и боль не для того, чтобы устранить их, но чтобы их освятить. Множество святых мучеников в истории Церкви показали в своих страданиях свет Христов и тем самым стали истинными Его свидетелями.

Оказываясь перед лицом опасности нам хочется спрятаться и убежать, но эти слова Евангелия призывают нас к прямо противоположному. К тому, чтобы, несмотря на свою малость и беспомощность, нести в этом страдании Христа.

Что означают слова Спасителя о поклонении «в духе и истине»? Нередко Его слова понимают, как своего рода возвращение в древность, в ту древность, когда не было ещё ни Скинии, ни Храма, когда алтарей (в т.ч. и алтарей Единого) было много, и каждый сам избирал себе место поклонения. Быть может, их и можно было бы понимать так, если бы Иисус сказал, что между «этой горой» (речь идёт о горе Гаризим, где в евангельские времена была развалины некогда построенного самарянами храма) и Иерусалимом разницы нет.

Но Он ничего такого не говорил, Он, наоборот, сказал совершенно ясно, что «спасение от иудеев», так, что ни о каком возвращении назад речи идти не может. А если так, то, очевидно, остаётся лишь двигаться вперёд. Куда же?

По смыслу всего, о чём говорил Спаситель во время Своего земного служения, становится ясно: в Царство, о котором Он Сам сказал, что оно «приблизилось». Ведь поклонение на любом месте в «духе и истине» только в Царстве и возможно. Царство всё пронизано этим «духом», дыханием Божиим, которое его наполняет и позволяет каждому, в него входящему, приобщиться к полноте жизни и к полноте богообщения. Тут действительно достаточно лишь верности Богу и Христу (того, что называется в Синодальном переводе словом «истина»), чтобы эту полноту богообщения обрести.

Но вне Царства всё остаётся по-прежнему: Храм, алтарь, жертвоприношения «спасение от иудеев». А дальше каждый сам выбирает для себя, как ему жить впредь: по-старому или по-новому.

Длинный перечень приношений Господу от сынов Израилевых заставляет задуматься: зачем Богу все это? Разве не Он сотворил всех этих животных, разве не в Его руке все золото, серебро и самоцветы? Зачем вообще Богу деньги, ценности, пища, тягловые животные?

Кажется, разгадка кроется в природе человека. Ведь Господь все Свое творение предает ему, чтобы человек свободно использовал весь этот материал для участия в замысле Творца, становясь тем самым сотрудником Бога. Нужно ли говорить, что человек не исполняет этого задания, не трудится вместе с Богом, и, следовательно, использует Божьи дары не по назначению? Если это так, то все пожертвования составляют своеобразную историю спасения материального мира — возвращения всего творения в распоряжение Бога, на службу Его замыслу.

О ситуации в сардийской церкви Иисус не сообщает Своему апостолу никаких подробностей, возможно, потому что ему они и без того были хорошо известны. Мы, разумеется, находимся сегодня в другом положении, и о подробностях проблем сардийской церкви нам остаётся лишь догадываться. Судя по словам Спасителя (ст. 3), можно предполагать, что церковь эта пребывала в состоянии духовной расслабленности, так, что Иисус оказался вынужден напомнить сардийским христианам о том, о чём Он не раз говорил Своим ученикам во время Своего земного служения: о духовной трезвости и о готовности встретить день Суда, который может наступить неожиданно.

Конечно, это вовсе не означает, что о серьёзности положения знали все сардийские христиане. К сожалению, пока внешне всё в церкви идёт по-прежнему, а её члены сохраняют видимость обычной христианской жизни, догадаться о возникших в общине духовных проблемах может лишь тот, кто сам живёт нормальной духовной жизнью.

Между тем, при неблагоприятном развитии событий таких людей в ней остаётся всё меньше. Возникает замкнутый круг, единственным выходом из которого оказывается прямое вмешательство свыше, при котором Бог попускает произойти чему-то такому, что способно хотя бы нарушить внешнее благополучие общины, заставив её членов задуматься о том, что происходит. Конечно, сама по себе такая встряска ещё не гарантирует правильных выводов, но она всё же даёт церковной общине шанс переосмыслить собственную жизнь, раскаяться и обратиться к Тому, Кто, если Его попросить, поможет справиться с любой проблемой.

Впрочем, в сардийской церкви, как видно, всё же осталось некоторое число тех, кто жил нормальной духовной жизнью и должен был понимать, что происходит в их общине (ст. 4). Как видно, они не могли ничего изменить, вероятно, потому что, кроме них самих, в этом никто больше не был заинтересован: большинство членов церкви устраивало то положение дел, которое Иисус столь сурово осудил. Но, даже будучи не в состоянии сделать ничего для собственной церкви, эти люди сохранили главное: ту жизнь Царства, которую обрели, пойдя за Тем, Кто принёс Царство в мир (ст. 5–6).