Новость дня на 13 Июля 2016

Нам очень сложно просто слушать и слышать слова. Вдумываться в их смысл. Стараться понять. Мы слушаем человека и думаем: «он, наверное, пророк, и сейчас все нам объяснит, расскажет, а может еще и будущее предскажет». Или так: «Он – царь, спасет наш народ, прогонит Римлян… только почему Он говорит о кротости?». Или же так: «да вон он откуда, разве из такой дыры может быть царь, пророк, воин?». Или даже так: «наши начальники ему не верят, значит и нам не велено!». А когда кто-то отваживается отмахнуться от всей этой шелухи и просто вслушаться в слово, которое человек говорит человеку, Богочеловек – человеку… Ему говорят: «да ты просто с ним заодно».

Слушать и слышать слова, не оглядываясь на то, что окружающие думают о говорящем – трудно, страшно, а иногда и правда опасно. Кто-то ведь непременно скажет – «ты просто с ним заодно». Скольких из нас травили в школе, потому что дружим не с тем, с кем надо? Потому что поверили тому, кто сказал: «Это не я!» а нам отвечали – «ты просто с ним дружишь»? Это так тяжело слышать, обесценивается и правда, и дружба.

Верить правде и сохранить дружбу иногда дается дорогой ценой. Наша дружба с Богом постоянно испытывается каким-то очень похожим образом. «Ты так говоришь просто потому, что ты верующая, а на самом деле…». Так хочется услышать у этом «ты просто с Ним заодно, ты просто с Ним дружишь». И остаться верным этой дружбе. Ведь Господь назвал нас друзьями (Ин.15:15).

Слова лидеров фарисейского движения о том, что пророк «из Галилеи не приходит», имеют свои исторические основания. С одной стороны, Галилея — часть той земли, которую Бог обещал Своему народу, она входит в определённые Богом границы этой земли, и, будучи её частью, Галилея, разумеется, ничуть не хуже любой другой из её частей.

Но исторически сложилось так, что в период Второго Храма, когда формировалась традиционная иудейская теология и складывались богословские школы, Галилея оказалась на периферии иудейского мира. Тут не было крупных школ или академий, подобных тем, какие были, к примеру, в Иерусалиме, Вавилоне или Александрии, эта земля не знала известных всему еврейскому миру учителей, да и из поздних пророков никто не был уроженцем Галилеи и никто там не проповедовал.

С богословской и духовной точки зрения на Галилею смотрели, как на глубокую провинцию. Там были, конечно, еврейские общины, но в евангельские времена Галилея была полуязыческой областью, где к тому же были довольно сильны влияния неортодоксальных иудейских течений наподобие ессейского. Неудивительно, что из Галилеи учёные знатоки и преподаватели Торы, равно, как и духовные лидеры фарисейского движения, не ждали ничего интересного. Оттуда не мог появиться ни пророк, ни Мессия.

Да и вообще, там жил тот самый народ, который, по словам учёных раввинов, «невежда в Торе», а потому «проклят». Конечно, речь шла не о том, что жившие в Галилее верующие евреи не читали Торы: такое было просто невозможно. Речь шла о незнании этими простыми верующими той учёной, богословской традиции, носителями которой вожди фарисейского движения считали себя.

Они-то, эти вожди, и были абсолютно уверены, что и пророки, и даже сам Мессия могут быть связаны теперь только с их средой, что Бог смотрит на них так же, как смотрят на себя они сами, видя в них духовную элиту еврейского народа, тот самый мессианский остаток, которым фарисеи с гордостью провозглашали сами себя. Они не могли допустить даже мысли о том, что Бог смотрит на дело иначе.

Потому-то так легко отказываются они принимать всерьёз вполне, в общем-то, резонные доводы столь уважаемого и авторитетного в Синедрионе и в фарисейском братстве человека, как Никодим: для них тут нет вопроса и не о чем говорить. Неудивительно, что такая позиция делает для них совершенно неприемлемой фигуру Иисуса из Назарета, как Мессии: такого просто не может быть, потому, что «не может быть никогда». И путь в Царство оказывается для них закрыт. Не из-за того, что они были защитниками и хранителями традиции, а из-за того, что в центре этой традиции они видели не Бога, а самих себя.

Сегодняшнее чтение позволяет нам увидеть, во что может превратиться религиозность при полном игнорировании живого духовного опыта. Конечно, сама по себе она возможности полноценного богообщения не исключает, но при одном условии: если религия занимает подчинённое, служебное положение, оставаясь лишь средством для выражения и воплощения откровения. А между тем, любая религиозная традиция становится самодовлеющей, если не предпринимать особых усилий к её духовному обновлению. Если же к религии, как было в Иудее евангельских времён, примешивается политика, это происходит ещё быстрее. И, как видно, большинство иудейских религиозных лидеров евангельской эпохи даже не пыталось посмотреть на ситуацию, сложившуюся в Иерусалиме вследствие проповеди Иисуса (ст. 40 – 43), с духовной точки зрения. Для них Он был всего лишь нарушителем сложившегося порядка. Мессией Он, с их точки зрения, быть никак не мог, ведь Его появление не соответствовало принятым в иудаизме того времени мессианским представлениям. Да и пророк «из Галилеи не приходит» (ст. 52). Перед нами абсолютная уверенность в истинности собственной религиозной традиции, которой не может поколебать никакое откровение. Если чудеса происходят вопреки тому, что говорит о них религия, значит, это «неправильные» чудеса. Они настолько очевидны, что многие из народа поверили Тому, Кто совершил их у них на глазах? Но мнение народа никому не интересно, он ведь не знает Торы, а потому «проклят» (ст. 49). А ведь из собравшихся на праздник почти наверное не было ни одного, кто не читал и не изучал бы и Тору, и другие священные книги! Но, как видно, их знание Торы было иным, оно не мешало им поверить в Иисуса, и потому они, конечно же, «невежды», иначе они не разошлись бы во мнениях с религиозными авторитетами! Впрочем, и авторитетам, отклоняющимся от «генеральной линии», тоже достаётся: когда, к примеру, Никодим осмеливается говорить о том, что прежде суждения и осуждения необходимо, как минимум, выслушать обвиняемого (ст. 50 – 51), его заставляют замолчать. Аргументы просты, они не имеют ничего общего ни с Торой, ни с истиной, ни с правосудием: ты, наверное, сам родом из Галилеи, вот и защищаешь земляков (ст. 52). Неудивительно, что в такой обстановке Иисусу не приходилось рассчитывать не только на справедливый суд, но и хотя бы на сколько-нибудь объективную оценку всего Им сказанного и сделанного.