Мысли вслух на Деян 9:13-15

Как делается дело Божие? Об этом за двухтысячелетнюю историю Церкви было сказано и написано, наверное, значительно больше, чем сделано дел Божьих. И при всём при том никто в точности так и не сумел до сих пор этого понять, и уж тем более никто не сумел создать единой обобщающей теории, которая бы описывала алгоритм богочеловеческого взаимодействия в истории. Почему же так? Можно было бы просто ответить: потому, что пути Господни неисповедимы. И это было бы несомненной правдой: планы Бога, кроме Него Самого, неизвестны никому. Но ведь речь идёт о том, как Бог взаимодействует с людьми, а тут ситуация всё же несколько иная: постольку, поскольку Бог включает человека в Свой план, Он и открывает его ему, по крайней мере, частично. Наверное, дело всё же в другом: в самом качестве отношений между Богом и человеком. Если бы у Бога всё было расписано заранее, наверное, в чём-то ситуация для Его служителей упростилась бы: тогда и впрямь можно было бы попробовать разработать некую классификацию вариантов взаимодействия, пусть не сразу, пусть на протяжении длительного времени, но задача была бы принципиально разрешимой. Но в том-то и дело, что заранее у Бога, похоже, намечены лишь цели, а вот план их достижения меняется непрерывно сообразно складывающейся духовной ситуации, или, говоря проще, сообразно тому, кто в очередной раз сказал Богу очередное «да» или очередное «нет». Как бы то ни было классифицировать эту мозаику возможностей и вариантов их реализации, разумеется, абсолютно нереально. Остаётся лишь слушать и слышать Бога, Который, поставив задачу, непременно укажет и того, кому можно было бы её поручить. Из чего, впрочем, не следует, что когда-нибудь на смену прежде указанному работнику не придёт новый. И варианты могут быть самыми неожиданными, порой никак не сообразными ни с какими человеческими представлениями. Ну кто бы, в самом деле, мог всерьёз рассматривать Павла в качестве проповедника Христа тогда, когда он появился в Дамаске! По-человечески самым разумным выбором было бы держаться от него подальше. Но Анания делает другой выбор, действуя так, как ему велит действовать Бог. И гонитель Савл становится Павлом, великим свидетелем Христа и Царства.

Понадобилось непосредственное обращение Господа к Анании, чтобы тот принял Савла. В человеческом сознании трудно укладывается сама возможность перемены, происшедшей с Савлом, но для Бога нет невозможного. Он способен исцелить и изменить сердца таких людей, на которых мы привычно и с лёгкостью готовы ставить клеймо пропащих, мол, «с ними всё ясно». Но нам ничего не ясно, всё может быть ясно только Богу.

Вера связана с риском. Бог может не только открыть нам что-то выходящее за рамки привычных представлений, но и предложить нам совершить действия, кажущиеся невозможными и немыслимыми. Такой выходящий за рамки разумного поступок Господь предлагает и Анании, и мы видим его первоначальное недоумение. Но доверие Богу для него превыше всего — и настороженности, и привычных расчётов.

Сегодня мы читаем об обращении Савла, о событии, которое не только перевернуло его жизнь, но и во многом определило ход истории христианства. Такие обращения бывают нечасто, но они были и продолжают случаться. В сущности всякий человек рано или поздно встречает Бога на своем пути. Эта встреча часто переворачивает сознание человека примерно так, как это произошло с Павлом. Он считал себя служителем Бога, а оказался Его врагом — и наоборот: он думал, что Иисус — его враг, а оказалось — Он его Господин, его жизнь, его призвание. На самом деле, такой переворот в сознании и называется покаянием (по-гречески «метанойя» — «перемена ума»). Когда человек вдруг видит, что вся его жизнь — гонение на Христа, которое он чинит внутри себя или среди своих ближних и дальних, ему открывается и милость гонимого Сына Божьего, Который не только примет его в число Своих учеников, но и возложит на него новую миссию — не терзать, а созидать Христову Церковь.

Сегодняшнее чтение вновь возвращает нас к вопросу о границах и пределах религии. Оно рассказывает нам об обращении ко Христу Савла, который после обращения войдёт в историю Церкви под именем апостола Павла. Нет сомнения, что Савл был искренне религиозным и в своей религиозности абсолютно убеждённым человеком: ради своей религии он готов был и умереть, и убить (ст. 1 – 2). Он был совершенно безжалостен, но религия, не знающая Царства и любви Божией, всегда бывает безжалостна: ведь она апеллирует к ценностям, представляющимся ей куда более важными, чем человеческая жизнь. Но эта безжалостная религиозность Савла была абсолютно искренней: он с самого начала хотел лишь исполнить волю Божию и был совершенно убеждён, что, преследуя христиан, исполняет её наилучшим образом. Конечно, переубедить такого человека было решительно невозможно. И обращение в том смысле, в каком сегодня нередко понимают это слово, тоже было для него невозможно: ведь для современного человека «обратиться» чаще всего означает или принять ту или иную религию, или сменить одну религию на другую, а Савл на такое, конечно, не согласился бы даже под угрозой смерти. Но Христу нужны именно такие служители, верные до конца и готовые на всё. И Он делает Савла Своим служителем. Делает то, что не под силу было бы сделать никому другому: ведь никто другой не смог бы явить Царство в такой полноте. И Он даёт Своему будущему служителю пережить и почувствовать, что такое Царство и кто такой Он Сам (ст. 3 – 5). И тогда Савл обращается. Его убедили не человеческие слова, его убедила встреча с Воскресшим и опыт Царства. Но ведь христианское обращение только таким и может быть: это обращение ко Христу и к Царству, а не принятие новой религии и не переход из одной религии в другую. А Савл, обратившись, остаётся всё тем же деятельным Савлом, его первый вопрос к Воскресшему: что мне делать дальше (ст. 6)? Его искренняя и активная натура не терпела бездействия, и Бог использует эти качества новообращённого: уже очень скоро Савл начинает проповедовать, свидетельствуя о мессианстве и о воскресении Иисуса (ст. 20 – 30). Он не задумывается ни о прежних своих взглядах, ни о том, что скажут о нём люди, знавшие его в совершенно ином качестве. И дело не в том, что Савлу было не свойственно задумываться. Просто, как видно, впечатление от встречи с Воскресшим на дамасской дороге было так велико, что не рассказать об этом, не свидетельствовать он не мог. Савлу открылась не просто новая истина, ему открылся Мессия, и молчать о таком откровении было невозможно. Религия кончилась. Перед будущим апостолом Павлом открылась полнота Царства.

Книга Деяний рассказывает о великих, поворотных моментах истории спасения и распространения в мире Вести об Иисусе. Практически в каждой сцене повествуется или о потрясающих чудесах или о судьбоносных поворотных моментах в жизни людей, ставших впоследствии великими светочами Церкви. Но может возникнуть резонный вопрос – а как все эти выдающиеся события соотносится с жизнью конкретного, «маленького человека», каковые всегда составляют подавляющее большинство человеческого рода?

Видимо, все подобные яркие и грандиозные сцены из истории раннего христианства были взяты Лукой во многом для иллюстрации, как наиболее запоминающиеся примеры того, что Бог совершает в жизни всякого человека, которого Он касается Своим Духом. И хотя происходит встреча людей с Богом в разных ситуациях и по разному, однако всегда есть некие неизменные составляющие – и прежде всего, божественный зов и потрясение основ человеческой жизни. Иисус говорит, что «никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец» (Ин 6:44). Небесный призыв или «голос», при этом, ничем нельзя ни то, чтобы заслужить, а даже, в конечном счете, и объяснить. Случай с гонителем Савлом, ставшим апостолом Павлом, яркое тому подтверждение. Только одному Богу остается ведомы движения сердца и зигзаги судьбы того или иного человека. Другое дело, что не всегда человек готов со всей серьезностью и отдачей ответить на призыв. Кстати, и это тоже происходит по каким-то неведомым причинам. Но если человек отвечает Богу взаимностью – доверием на доверие, любовью на любовь, тогда его судьба, казалось какого там незначительного человечишки, становится частью грандиозной истории спасения. И через него или нее начинают совершаться «великие дела Божьи», и он или она становится «избранным сосудом Бога», «исполненным Духа», и участвующим или участвующей в созидании нового мира, который мог бы воплотить в себе все самые заветные божественные замыслы и мечты.

Господь приготовил Анании сюрприз. Анания, видимо, был вполне готов к тому, что Бог может заговорить с ним. Но такого не ожидал даже он: идти к Савлу Тарсянину, о котором все знают, что он преследует христиан и приехал в Дамаск с единственной целью — искоренять христианство. Анания в шоке. Но он не отвергает видение (хотя вполне мог бы сказать: идти к Савлу — безумие, значит, это не видение, а бред). С другой стороны, он не спорит с Богом, не говорит: «Нет, Господи, никуда я не пойду». Он уточняет: «Господи, я слышал от многих, что этот человек сделал Твоим святым много зла и здесь, в Дамаске, тоже хочет гнать Твою Церковь...» Отвечая, Господь не говорит, правда это или нет (видимо, потому, что и так известно, что это правда) — Он говорит: «Иди, потому что Я избрал его». И Анания принимает единственно верное решение: он просто идёт и делает то, что сказал ему Господь.