Новость дня на 27 Июля 2018

Продолжая разговор о служениях и о дарах, Павел прибегает к образу Церкви как тела Христова, который он нередко использует в своих посланиях. Происхождение этого образа связано с традиционными иудейскими представлениями о еврейском народе как о едином духовном теле, которое освящается Божьим присутствием, пребывающим в Иерусалимском Храме. Апостол переносит это представление на Церковь как на мессианский остаток народа Божия, который таким же образом освящается присутствием воскресшего Христа в церковных собраниях.

И каждый, кто принадлежит к Церкви, является частью тела Христова, духовного единства, которое позволяет Царству пребывать в нашем мире и преображать его. Но в таком случае Церковь не может просто функционировать, как функционируют в нашем мире самые разные организации, включая религиозные. Единственной задачей Церкви является пребывание в мире и явление миру Царства, а вся церковная активность — лишь формы и способы решения этой главной задачи.

Именно поэтому и значимость каждого члена Церкви невозможно измерить той функцией, которую он исполняет в смысле внешней активности. Логика мира сего подсказывает: в каждой организации наиболее важны и наиболее ценны те, кто выполняют наиболее важные задачи. Директор важнее уборщицы, но иногда может оказаться, что учёный важнее директора.

Как бы там ни было, уборщице в любом случае претендовать на самое важное место не приходится. Для Церкви же такая логика неприемлема. Неприемлема по двум причинам. Во-первых, полнота жизни в Царстве конкретного человека, как правило, мало связана с той функцией, которую он выполняет в этом мире.

Очень может оказаться, что уборщица в этом отношении опережает директора: её духовная жизнь может быть полнее и интенсивнее, а работа по уборке помещений такой полноте помешать ничем не может. И тогда получится, что для Церкви и её свидетельства уборщица делает больше директора. А во-вторых, для Церкви абсолютно важен каждый человек.

Ведь единственная цель Церкви — открыть путь в Царство как можно большему числу людей. Какое служение будут они нести в Церкви, когда в неё войдут — вопрос второй. В конце концов, служение для христианина — лишь способ и форма проявления его собственной духовной жизни. Главное же — сама эта жизнь. И тут никому нельзя сказать, что он Церкви не нужен или не важен. Если человек верен Христу и живёт жизнью Царства, значит, он Церкви нужен, и без него Церковь будет неполной. О чём, собственно, и напоминает нам Павел.

Апостол Павел говорит, что разнообразие посылаемых Богом даров, служений и действий не означает разобщенности и разделенности людей, получающих их. И Павел рисует образ такого единства в разнообразии, берущий свое начало в словах Христа на Тайной Вечери (Ин. 15), — образ единого тела, организма, в котором все члены функционально различны, но все взаимосвязаны и все необходимы. Таково единство во Христе. Что же означает для нас пребывание во Христе? Просто уверенность в этом? Или осознание своей взаимосвязанности и «дополнительности» со всеми теми, кто «одним Духом крестились в одно тело»?

В своем широко известном рассуждении о Церкви как о Теле Христовом, которое мы читаем сегодня, апостол Павел, кажется, рассматривает этот образ со всех возможных сторон. За его словами стоят несколько исключительно важных мыслей, составляющих основу наших представлений о Церкви. Во-первых, апостол говорит о том, что Церковь состоит из многих и разных людей, функции которых в теле различны. Более того, апостол подчеркивает, что это разнообразие принципиально необходимо, а «расположение частей тела» осуществляется так, как угодно Богу. Очевидно, что структурирование Церкви — не человеческое, а Божье дело.

Далее, апостол говорит о том, что самоощущение человека в Церкви не должно определяться ревнивым взглядом на себя или других. То, что ты не иеромонах, не отлучает тебя от Церкви — то тоже ее необходимая часть. Кроме того, апостол отвергает рано возникающее превозношение одних членов Церкви над другими в замвисимости от их положения. Если сформулировать 19-22 стихи «в явном виде», мысль апостола сводится к тому, что не может епископат сказать мирянам — вы нам не надобны, и не могут миряне сказать монахам — мы обойдемся без вас. Об эту мысль, как об скалу, разбиваются и клерикалистская идеология византийского и римского средневековья, и псевдодемократическая экклезиология крайних форм протестантизма.

Во второй части этого замечательного отрывка апостол говорит о вещах, часто выпадающих из поля нашего зрения, наверное — по причине их огромного духовного смысла. Не самые сильные, «продвинутые» и возвышенно-духовные части апостол называет нужнейшими, но как раз наоборот: «члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее». Это великая и удивительная тайна Церкви, которая держится на немощи людей, в которой совершается сила Божия.

Это странное соотношение «нужности» обусловлено тем, что Церковь в представлении апостола — не пирамида, в основании которой — слабо одухотворенные миряне, а на вершине — приближенный к Святому Духу епископат (как раз эту-то идею Псевдо-Дионисия Ареопагита апостол и опровергает). В его представлении Церковь, это организм, в котором имеет значение не структурная иерархия, а взаимное служение, которое связывает члены тела. Как самое главное апостол выделяет разделение страданий друг друга.