Новость дня на 23 Мая 2022

В Страстную пятницу, в Страстную пятницу, которая не далека от нас, а близка как никогда, пусть нас и не было тогда на свете, владыка Антоний митрополит Сурожский говорил с амвона такие слова. «<...> Мать стояла у Креста; Ее Сын, преданный, поруганный, изверженный, избитый, истерзанный, измученный, умирал на Кресте. И Она с Ним со-умирала... Многие, верно, глядели на Христа, многие, верно, постыдились и испугались и не посмотрели в лицо Матери. И вот к Ней мы обращаемся, говоря: Мать, я повинен – пусть среди других – в смерти Твоего Сына; я повинен – Ты заступись. Ты спаси Твоей молитвой, Твоей защитой, потому что если Ты простишь – никто нас не осудит и не погубит... Но если Ты не простишь, то Твое слово будет сильнее всякого слова в нашу защиту... <...>Вот, встанем перед судом нашей совести, пробужденной Ее горем, и принесем покаянное, сокрушенное сердце, принесем Христу молитву о том, чтобы Он дал нам силу очнуться, опомниться, ожить, стать людьми, сделать нашу жизнь глубокой, широкой, способной вместить любовь и присутствие Господне. И с этой любовью выйдем в жизнь, чтобы творить жизнь, творить и создавать мир, глубокий и просторный, который был бы, как одежда на присутствии Господнем, который сиял бы всем светом, всей радостью рая. Это наше призвание, это мы должны осуществить, преломив себя, отдав себя, умерев, если нужно – и нужно! – потому что любить – это значит умереть себе, это значит уже не ценить себя, а ценить другого, будь то Бога, будь то человека, жить для другого, отложив заботу о себе. Умрем, сколько можем, станем умирать изо всех сил для того, чтобы жить любовью и жить для Бога и для других.» Так близка нам эта пятница, когда владыка говорил эти слова, как все Страстные пятницы, что были и будут. «Я повинен». Меня тогда не было на свете, но я повинен. Нельзя воспринимать сегодняшний день как символическое воспоминание о когда-то бывших событиях. Нет. Ибо Тело и Кровь, которых мы причащаемся не символ, а Само Тело и Сама Кровь. Вот я, и я виноват здесь и сейчас. Пугает, когда люди заранее начинают поздравлять друг друга с Пасхой (это действительно бывает и бывает часто!). Сегодня я ничего не знаю о Пасхе, я знаю только одно – я виновата или я виноват, ибо Он умер, а я ничего не сделал, чтобы это предотвратить.

Говоря со Своими учениками о Царстве, Иисус не мог не сказать им и о смысле той смерти, которая Ему предстояла. Он говорит апостолам: Мой земной путь завершён, пришло время расставания (ст. 5 – 6). Но это не просто расставание, Иисус уходит с тем, чтобы Царство могло раскрыться в мире во всей полноте. Он говорит: если Я не завершу Своего земного, человеческого пути, то и Моя божественная полнота останется скрытой от мира. И сами апостолы тогда не почувствуют дыхания Божия, не узнают того духа-утешителя, о котором говорил им Иисус (ст. 6 – 7). А Спаситель между тем рассказывает ученикам о наступлении Царства. Он говорит: дух Божий, придя в мир, станет главным свидетелем всего того, о чём многие не хотели слышать от Меня и от вас: свидетелем Моей миссии и поражения тёмных сил, так же как и греха отвержения посланного Богом Мессии (ст. 8 – 11). Смысл такого свидетельства очевиден: это свидетельство о Царстве и об Иисусе как о Мессии, Который принёс Царство в мир. Конечно, никакое свидетельство само по себе не лишает никого свободы выбора, и отвергающие свидетельство духа Божия станут гонителями свидетелей Царства (ст. 1 – 4). Это главное; остальное ученики узнают и поймут, приобщившись к Царству и приняв откровение духа Божия (ст. 12 – 15). Между тем, ученики, кажется, всё ещё не верят до конца, что Иисус говорит им о Своей смерти. Они недоумевают: о чём это Он? Куда Он собирается идти, почему хочет скрыться от них (ст. 16 – 18)? И тогда Иисус, насколько возможно ясно, говорит апостолам о Своей смерти и о Своём воскресении. Он предупреждает учеников о том, что им предстоит пережить большое горе, которое, однако, вскоре сменится ещё большей радостью (ст. 21 – 22). И обещает им, что настанет день, когда они встретятся вновь, день, когда им всё станет ясно и у них не останется никаких вопросов (ст. 22 – 23). Наконец, Иисус прямо говорит ученикам: Я пришёл в мир от Отца, а теперь снова оставляю мир и иду к Отцу (ст. 28). Апостолам после этих слов Учителя кажется, что теперь они, наконец, поняли всё, но Иисус, как видно, думает иначе. Он прямо говорит ученикам, что скоро все они разбегутся, оставив Его одного (ст. 29 – 32). Но даже бегство растерявшихся учеников не имеет значения: победа над силами зла, держащими мир в плену, одержана, и никакие страдания свидетелей Царства уже не могут изменить этого факта (ст. 33).

Ученики не могут понять загадочных слов Иисуса: «Вскоре не увидите Меня, и опять вскоре увидите Меня...». Мы тоже вполне можем разделить их недоумение. Ведь даже если мы знаем, что Он сказал им эти слова, имея ввиду скорое распятие, смерть, а затем встречу после Своего воскресения, то зачем эти слова теперь обращены к нам? Мы ведь не видели Его ни до креста, ни после Воскресения. Может быть Он говорит о Втором пришествии? Может быть... Но здесь же мы слышим о том, что слова, образ, да и само присутствие Христа могут встретить нас и до конца мира — когда их принесет с Собой Утешитель, Который будет говорить голосом Иисуса, учить как учил Господь, потому, что и Сам придет оттуда же, откуда родом Христос — от Отца.