Новость дня на 10 Декабря 2023

Нам известно не все, что было между Христом и Его учениками после Его Воскресения. И, с одной стороны, очень обидно, так хочется подглядеть туда, узнать, что Он им говорил о Своей смерти, о сошествии во ад, о Воскресении. Увидеть, как Он совершал какие-то новые чудеса. Ведь Он мог сказать им столько важного и интересного. Но нет, увы. Евангелисты очень целомудренно хранят тайну — они показывают лишь только то, чего достаточно для того, чтобы мы «уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин. 20:31). Дух Святой, которым движимы евангелисты, явно хочет оставить все, что было в этот период, втайне. Как и все то, что происходило с Иисусом в Его детстве. И не потому, что это какое-то сокровенное, особое знание, которое доступно только избранным. А потому, что все, что необходимо и достаточно для нашего спасения, нам уже сказано. Можно даже сказать, что эти стихи в Евангелии — особое место для нас - место, в котором рассказано о каждом из нас — о том, как Воскресший Господь являлся уже нам. Может, Господь по милости Своей явит нам потом, в Новом Иерусалиме, все, чего мы не видели, но это потом. А пока нам радоваться надо, что мы не видим, как Господь являлся апостолам, потому что «блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин. 20:29).

В расхожих представлениях апостол Фома почему-то стал примером недоверчивости, выражение «Фома неверующий» даже вошло в поговорку. Но когда он говорит видевшим воскресшего Иисуса апостолам: «Не поверю, пока не вложу перстов моих в раны от гвоздей», - им движет далеко не одно только недоверие к рассказу о невероятном событии. Необходимо учесть, что Сам Господь не обличает Фому, но в самом деле показывает ему раны от гвоздей и копья. И как только апостол Фома услышал это, он исповедал Иисуса не просто Мессией, но своим Господом и Богом! Никто до него не поднимался до такого дерзновения.

Надо полагать, что для апостола важно было убедиться не просто в реальности воскресения, но в том, что Тело Воскресшего несет на себе знаки Страстей. Во-первых, для Фомы (и для нас) это означает, что Господь воскрес в том самом Теле, в котором Он пострадал за нас. И, во-вторых, это означает, что Крестные страдания и Воскресение неотделимы одно от другого. Это необходимо знать нам, когда мы слышим, в частности, призыв Христа: «Возьми крест свой и следуй за Мной». Ведь если крестный путь не ведет нас к воскресению и жизни, то как нам идти по нему? И если не этот путь следования за Христом ведет к жизни, то как нам найти ее? Поэтому свидетельство апостолы Фомы имеет исключительное значение для всех нас.

При чтении рассказов о Воскресении становится очевидным тот факт, что апостолы, несмотря на всё, сказанное им Иисусом ещё во время Его земного служения, были совершенно не готовы к встрече с Воскресшим. Иоанн не случайно упоминает погребальные облачениях («пелены»), которые впервые заставили апостолов задуматься о том, что происходит нечто необычное (ст. 1 – 9). В самом деле, по еврейскому обычаю, тело заворачивали в саван так плотно, что развернуть его, не повредив ткани, было практически невозможно. А между тем апостолы увидели саван, в который было завёрнуто тело Иисуса, не только целым, но, как видно, даже не потревоженным, так, что головная повязка, которой повязывали обычно голову покойного («плат», ст. 7), осталась лежать отдельно, по-видимому, на том месте, где до воскресения находилась голова Спасителя. Иначе, как чудом, объяснить случившееся было невозможно. Но что именно произошло, апостолы, по-видимому, представляли себе ещё не очень хорошо. Конечно, Мария Магдалина увидела воскресшего Иисуса тогда же в саду и тут же сообщила об этом апостолам (ст. 11 – 18), но, вероятно, её свидетельства им оказалось недостаточно. Настоящая встреча произошла в тот же день вечером (ст. 19 – 23), и тогда апостолы, наконец, сумели убедиться в том, что их Учитель действительно жив. Иисус не случайно даёт им возможность посмотреть на Свои руки, ноги и рёбра (ст. 20): следы от ран должны были убедить апостолов, что перед ними не призрак, не вышедшая из гробницы тень, как они могли бы подумать, услышав от Марии Магдалины, что Воскресший не позволил ей прикоснуться к Себе (ст. 17). Это было чрезвычайно важно, ведь речь шла не только о Личности Воскресшего, но и о природе Царства. Если бы оно ничем не отличалось от мира теней и духов, то и его влияние на мир было бы не сильнее того, которое оказывают на него тени и духи, которые могут иногда обнаруживать своё присутствие, но всерьёз повлиять на существующий порядок вещей не в состоянии и, тем более, не могут изменить его кардинально, так, как меняется мир, став частью Царства. Но, как видно, при всей своей объективности и осязаемости, Царство всё же кое в чём существенно отличается от нашего, ещё не преображённого, мира. Не случайно желание Фомы ощупать раны Иисуса собственными руками Господь всё же ставит ниже доверия к свидетельству (ст. 24 – 29). Ведь главное в Царстве определяется доверием — доверием к Богу, доверием к Иисусу, доверием друг к другу. Оно — основа всего. Без него нет Царства. И оно не может зависеть от возможности пощупать руками то, во что веришь или того, кому доверяешь. И не потому, что это запрещено, а потому, что главное в Царстве руками не потрогать. К главному в Царстве можно прикоснуться только сердцем. И каждый, кто хочет жить жизнью Царства, должен быть к этому готов.