Мысли вслух на Ис 7:1-9

Всё просто и очевидно: над Израилем нависла серьёзная угроза. Пророк Исаия не начинает прикидывать, какова вероятность такого или иного исхода событий, что там насчёт численности войска израильтян и врагов... Он обращается к Тому Единственному, Кто может разобраться с ситуацией. И получает простой ответ: «Господь Бог так говорит: это не состоится и не сбудется». Ключевые слова здесь — так говорит Господь! Если Он сказал — значит, бояться нечего.

Пророчества Исайи наполнены ожиданием встречи со Христом, этого знания Христа и Его значения для мира. Причем в значении Нового Завета. Знания Христа как Сына Человеческого, как Спасителя и Искупителя грехов. При этом все время пророк говорит от имени Бога, говорит как существо, которому дано понимать, что Господь делает и готовит для всех людей. И через пророков Господь дает обетования людям. Говорит нам о том, что такое полнота мира, полнота Его слова и Его любви. "Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил". Эти слова станут в начале Евангелия. И возвестится миру весть и исполнятся все пророчества. И с момента появления на свет до Вознесения ни одного слова, сказанного пророком о Спасителе мира, не будет забыто. Все исполнится Иисусом и более того. Но мы все еще такие же люди, как и те, с кем говорил Исайя. Хотя мы веруем и молимся Христу. И в день Суда мы будем наравне с Адамом и Каином предстоять Христу и все грехи и все пороки, вся наша слепота и наше незнание станут нам осуждением, если не изберем мы пути покаяния и не будем просить милости и исцеления.

На Иудею напали очень сильные враги, образовавшие союз против царя Ахаза. Царь в панике, а Бог через пророка Исаию предлагает Свою защиту, нужно только поверить Ему. Для укрепления веры Бог даже готов дать знамение (что для Него не очень обычно — см. Мк. 8:12), но Ахаз не хочет о нем попросить. Тем не менее, Бог дает пророчество о грядущем спасении, связанном с рождением некоего Младенца с очень значимым именем Еммануил (С нами Бог). Последующие пророчества Исаии и других пророков будут уточнять этот образ Младенца — Мессии — Спасителя так, что человечество оказывается приготовленным к Рождеству Христа. Опять мы видим, как Божьим ответом на человеческое зло (война, страх, неверие) становится побеждающее добро — рождение Сына Человеческого.

Сегодняшнее чтение включает один из первых известных в истории Израиля мессианских гимнов (ст. 13–16). Впоследствии интерпретация этого текста вызывала немало вопросов из-за разночтений между еврейским текстом и греческим переводом Семидесяти (Септуагинтой). Дело в том, что в ст. 14 еврейского текста употреблено слово, обозначающее молодую женщину, а в греческом переводе — слово, обозначающее целомудренную девушку. Вероятно, такое расхождение между переводом и подлинником стало возможным потому, что в то время, когда делался греческий перевод, в еврейском оригинале существовали какие-то разночтения, впоследствии устранённые, но успевшие тем не менее в этом переводе закрепиться, тем более, что он был достаточно авторитетен сам по себе.

Очевидно, Матфей, ссылаясь в своём Евангелии на это пророчество (Мф 1:23), имеет в виду тот его вариант, который нашёл отражение в Септуагинте. Но не менее самого пророчества интересна ситуация, сложившаяся в Иерусалиме в те дни, когда оно прозвучало. Городу, как видно, угрожала серьёзная опасность со стороны извечных врагов Иудеи — Северного Царства и Сирии (ст. 1–3). Пророк успокаивает царя, предрекая, что планы врагов Иудеи не осуществятся, так что ему нечего бояться (ст. 2–9).

Но царю, вероятно, оказалось недостаточно свидетельства самого Исайи, и тогда пророк велел ему просить «знамения», т.е. знака, у Бога с тем, чтобы получить от Него ответ уже не через посредника, а напрямую (ст.10–11). Однако царь, как видно, не решается на такую просьбу (ст. 12). Возможно, он боялся неблагоприятного ответа, после которого ничего уже нельзя будет изменить. И именно в ответ на этот отказ звучит пророчество о скором рождении Мессии (ст. 13–14).

Казалось бы, такое событие вряд ли можно считать тем знаком, просить которого советовал царю пророк. И вообще, такой знак в контексте ситуации выглядел несколько странно, почти как насмешка: враг у ворот, а Исайя говорит: жди Мессию, Он скоро родится, и тогда всё будет хорошо. Звучало это примерно так же, как если бы нам в ответ на жалобы и сетования по поводу совершенно конкретных и вполне земных проблем посоветовали бы надеяться на скорое второе пришествие Христа.

Но Исайя, как и всякий пророк, видит ситуацию именно так. Он поднимает планку предельно высоко не для того, чтобы уйти от ответа. Просто для него и день Суда, и мессианское Царство действительно рядом, они для него так же реальны, как вражеская армия, движущаяся к городу. А потому и реальность в целом для него выглядит иначе. Царь видит эту реальность лишь отчасти; пророк воспринимает её целиком, во всей полноте.

Сегодняшнее чтение включает один из первых известных в истории Израиля мессианских гимнов (ст. 13–16). Впоследствии интерпретация этого текста вызывала немало вопросов из-за разночтений между еврейским текстом и греческим переводом Семидесяти (Септуагинтой). Дело в том, что в ст. 14 еврейского текста употреблено слово, обозначающее молодую женщину, а в греческом переводе — слово, обозначающее целомудренную девушку. Вероятно, такое расхождение между переводом и подлинником стало возможным потому, что в то время, когда делался греческий перевод, в еврейском оригинале существовали какие-то разночтения, впоследствии устранённые, но успевшие тем не менее в этом переводе закрепиться, тем более, что он был достаточно авторитетен сам по себе.

Очевидно, Матфей, ссылаясь в своём Евангелии на это пророчество (Мф 1:23), имеет в виду тот его вариант, который нашёл отражение в Септуагинте. Но не менее самого пророчества интересна ситуация, сложившаяся в Иерусалиме в те дни, когда оно прозвучало. Городу, как видно, угрожала серьёзная опасность со стороны извечных врагов Иудеи — Северного Царства и Сирии (ст. 1–3). Пророк успокаивает царя, предрекая, что планы врагов Иудеи не осуществятся, так, что ему нечего бояться (ст. 2–9).

Но царю, вероятно, оказалось недостаточно свидетельства самого Исайи, и тогда пророк велел ему просить «знамения», т.е. знака, у Бога с тем, чтобы получить от Него ответ уже не через посредника, а напрямую (ст.10–11). Однако царь, как видно, не решается на такую просьбу (ст. 12). Возможно, он боялся неблагоприятного ответа, после которого ничего уже нельзя будет изменить. И именно в ответ на этот отказ звучит пророчество о скором рождении Мессии (ст. 13–14).

Казалось бы, такое событие вряд ли можно считать тем знаком, просить которого советовал царю пророк. И вообще, такой знак в контексте ситуации выглядел несколько странно, почти как насмешка: враг у ворот, а Исайя говорит: жди Мессию, Он скоро родится, и тогда всё будет хорошо. Звучало это примерно так же, как если бы нам в ответ на жалобы и сетования по поводу совершенно конкретных и вполне земных проблем посоветовали бы надеяться на скорое второе пришествие Христа.

Но Исайя, как и всякий пророк, видит ситуацию именно так. Он поднимает планку предельно высоко не для того, чтобы уйти от ответа. Просто для него и день Суда, и мессианское Царство действительно рядом, они для него так же реальны, как вражеская армия, движущаяся к городу. А потому и реальность в целом для него выглядит иначе. Царь видит эту реальность лишь отчасти; пророк воспринимает её целиком, во всей полноте.

В трудный час для царя, да и для всего его государства, Сам Господь, обращаясь к царю, предлагает ему просить у Себя знамения. Но царь не воспользовался такой возможностью, и его мотивация кажется вполне благочестивой, ведь царь вроде бы не хочет искушать Господа, он, как кажется, готов довериться Его воле. Однако получается наоборот, и на деле царь идёт против воли Господа именно тем, что отказывается Его просить. Значит, бывает и ложное благочестие, когда за нашими рассуждениями об «уповании на высшую волю» может стоять элементарное нежелание действовать и выбирать. Но не для того Он сотворил нас по образу и подобию Своему, чтобы мы складывали руки и плыли по течению.

То, чего не захотел узнавать Ахаз, народу возвестил Исаия — пророчество о рождении Младенца, само имя которого Еммануил (с нами Бог) означает, что с Его приходом в мир наступит небывалое до той поры единение Бога и людей.

Но прежде предстоят страшные и разрушительные бедствия, и пророк прямо говорит и о них. И всё-таки пророчество о Младенце, и народу дана надежда. Дан знак, что бедствия временны, и не всегда будет казаться, что Господь отвернулся от народа.

Враги подступают к Иерусалиму. Пророк Исаия обещает спасение царю Ахазу и народу. Это обетование будет подтверждено чудесным знамением: Дева во чреве приимет и родит Сына, имя Которому — «С нами Бог». Спустя семь столетий Евангелист отнесет это пророчество к рождению Спасителя Израиля, в Котором Сам Бог посетит Свой народ. Так весть о грядущем Мессии становится спасением для Божьего народа. Христос спасает верующих в Него даже за семьсот лет до Своего рождения.