РУ

Зарегистрироваться

Войти

Зарегистрироваться

Войти

Найти

La Bible de Jerusalem (fr)

Вся Библия

2 Samuel

Главы 17-22

2 Samuel, Chapitre 17

¹Ahitophel dit à Absalom : " Laisse-moi choisir douze mille hommes et me lancer, cette nuit même, à la poursuite de David.

²Je tomberai sur lui quand il sera fatigué et sans courage, je l'épouvanterai et tout le peuple qui est avec lui prendra la fuite. Alors je frapperai le roi seul

³et je ramènerai à toi tout le peuple, comme la fiancée revient à son époux : tu n'en veux qu'à la vie d'un seul homme et tout le peuple sera sauf. "

⁴La proposition plus à Absalom et à tous les anciens d'Israël.

⁵Cependant Absalom dit : " Appelez encore Hushaï l'Arkite, que nous entendions ce qu'il a à dire lui aussi "

⁶Hushaï arriva auprès d'Absalom, et Absalom lui dit : " Ahitophel a parlé de telle manière. Devons-nous faire ce qu'il a dit ? Sinon parle toi-même. "

⁷Hushaï répondit à Absalom : " Pour cette fois le conseil qu'a donné Ahitophel n'est pas bon. "

⁸ Et Hushaï poursuivit : " Tu sais que ton père et ses gens sont des preux et qu'ils sont exaspérés, comme une ourse sauvage à qui on a ravi ses petits. Ton père est un homme de guerre, il ne laissera pas l'armée se reposer la nuit.

⁹Il se cache maintenant dans quelque creux ou dans quelque place. Si, dès l'abord, il y a des victimes dans notre troupe, la rumeur se répandra d'un désastre dans l'armée qui suit Absalom.

¹⁰Alors même le brave qui a un cœur semblable à celui du lion perdra courage, car tout Israël sait que ton père est un preux et que ceux qui l'accompagnent sont braves.

¹¹Pour moi, je donne le conseil suivant : que tout Israël, depuis Dan jusqu'à Bersabée, se rassemble autour de toi, aussi nombreux que les grains de sable au bord de la mer, et tu marcheras en personne au milieu d'eux.

¹²Nous l'atteindrons en quelque lieu qu'il se trouve, nous nous abattrons sur lui comme la rosée tombe sur le sol et nous ne laisserons subsister ni lui ni personne de tous les hommes qui l'accompagnent.

¹³Que s'il se retire dans une ville, tout Israël apportera des cordes à cette ville et nous la traînerons au torrent, jusqu'à ce qu'on n'en trouve plus un caillou. "

¹⁴Absalom et tous les gens d'Israël dirent : " Le conseil de Hushaï l'Arkite est meilleur que celui d'Ahitophel. " Yahvé avait décidé de faire échouer le plan habile d'Ahitophel, afin d'amener le malheur sur Absalom.

¹⁵Hushaï dit alors aux prêtres Sadoq et Ébyatar : " Ahitophel a donné tel et tel conseil à Absalom et aux anciens d'Israël, mais c'est telle et telle chose que moi, j'ai conseillée.

¹⁶Maintenant, envoyez vite avertir David et dites-lui : "Ne bivouaque pas cette nuit dans les passes du désert, mais traverse d'urgence de l'autre côté, de crainte que ne soient anéantis le roi et toute l'armée qui l'accompagne. " "

¹⁷Yehonatân et Ahimaaç étaient postés à la source du Foulon : une servante viendrait les avertir et eux-mêmes iraient avertir le roi David, car ils ne pouvaient pas se découvrir en entrant dans la ville.

¹⁸Mais un jeune homme les aperçut et porta la nouvelle à Absalom. Alors ils partirent tous deux en hâte et arrivèrent à la maison d'un homme de Bahurim. Il y avait dans sa cour une citerne où ils descendirent.

¹⁹La femme prit une bâche, elle l'étendit sur la bouche de la citerne et étala dessus du grain concassé, de sorte qu'on ne remarquait rien.

²⁰Les serviteurs d'Absalom entrèrent chez cette femme dans la maison et demandèrent : " Où sont Ahimaaç et Yehonatân ? ", et la femme leur répondit : " Ils ont passé outre allant d'ici vers l'eau. " Ils cherchèrent et, ne trouvant rien, revinrent à Jérusalem.

²¹Après leur départ, Ahimaaç et Yehonatân remontèrent de la citerne et allèrent avertir le roi David : " Mettez-vous en route et hâtez-vous de passer l'eau, car voilà le conseil qu'Ahitophel a donné à votre propos. "

²²David et toute l'armée qui l'accompagnait se mirent donc en route et passèrent le Jourdain; à l'aube, il ne manquait personne qui n'eût passé le Jourdain.

²³Quant à Ahitophel, lorsqu'il vit que son conseil n'était pas suivi, il sella son âne et se mit en route pour aller chez lui dans sa ville. Il mit ordre à sa maison, puis il s'étrangla et mourut. On l'ensevelit dans le tombeau de son père.

²⁴David était arrivé à Mahanayim lorsqu'Absalom franchit le Jourdain avec tous les hommes d'Israël.

²⁵Absalom avait mis Amasa à la tête de l'armée à la place de Joab. Or Amasa était le fils d'un homme qui s'appelait Yitra l'Ismaélite et qui s'était uni à Abigayil, fille de Jessé et sœur de Çeruya, la mère de Joab.

²⁶Israël et Absalom dressèrent leur camp au pays de Galaad.

²⁷Lorsque David arriva à Mahanayim, Shobi, fils de Nahash, de Rabba des Ammonites, Makir, fils d'Ammiel, de Lo-Debar, et Barzillaï le Galaadite, de Roglim,

²⁸apportèrent des matelas de lit, des tapis, des coupes et de la vaisselle. Il y avait du froment, de l'orge, de la farine, du grain grillé, des fèves, des lentilles,

²⁹du miel, du lait caillé et des fromages de vache et de brebis, qu'ils offrirent à David et au peuple qui l'accompagnait pour qu'ils s'en nourrissent. En effet, ils s'étaient dit : " L'armée a souffert de la faim, de la fatigue et de la soif dans le désert. "

2 Samuel, Chapitre 18

¹David passa en revue les troupes qui étaient avec lui et il mit à leur tête des chefs de mille et des chefs de cent.

²David divisa l'armée en trois corps : un tiers aux mains de Joab, un tiers aux mains d'Abishaï, fils de Çeruya et frère de Joab, un tiers aux mains d'Ittaï le Gittite. Puis David dit aux troupes : " Je partirai en guerre avec vous, moi aussi. "

³Mais les troupes répondirent : " Tu ne dois pas partir. Car, si nous prenions la fuite, on n'y ferait pas attention, et si la moitié d'entre nous mourait, on n'y ferait pas attention, tandis que toi tu es comme dix mille d'entre nous. Et puis, il vaut mieux que tu nous sois un secours prêt à venir de la ville. "

⁴David leur dit : " Je ferai ce qui vous semble bon. " Le roi se tint à côté de la porte, tandis que l'armée sortait par unités de cent et de mille.

⁵Le roi fit un commandement à Joab, à Abishaï et à Ittaï : " Par égard pour moi, ménagez le jeune Absalom! " et toute l'armée entendit que le roi donnait à tous les chefs cet ordre concernant Absalom.

⁶L'armée sortit en pleine campagne à la rencontre d'Israël et la bataille eut lieu dans la forêt d'Éphraïm.

⁷L'armée d'Israël y fut battue devant la garde de David, et ce fut ce jour-là une grande défaite, qui frappa vingt mille hommes.

⁸Le combat s'éparpilla dans toute la région, et ce jour-là, la forêt fit dans l'armée plus de victimes que l'épée.

⁹Absalom se heurta par hasard à des gardes de David. Absalom montait un mulet et le mulet s'engagea sous la ramure d'un grand chêne. La tête d'Absalom se prit dans le chêne et il resta suspendu entre ciel et terre tandis que continuait le mulet qui était sous lui.

¹⁰Quelqu'un l'aperçut et prévint Joab : " Je viens de voir, dit-il, Absalom suspendu à un chêne. "

¹¹Joab répondit à l'homme qui portait cette nouvelle : " Puisque tu l'as vu, pourquoi ne l'as-tu pas abattu sur place ? J'aurais pris sur moi de te donner dix sicles d'argent et une ceinture! "

¹²Mais l'homme répondit à Joab : " Quand même je soupèserais dans mes paumes mille sicles d'argent, je ne porterais pas la main sur le fils du roi! C'est à nos oreilles que le roi t'a donné cet ordre ainsi qu'à Abishaï et à Ittaï : "Par égard pour moi, épargnez le jeune Absalom. "

¹³Que si je m'étais menti à moi-même, rien ne reste caché au roi, et toi, tu te serais tenu à distance. "

¹⁴Alors Joab dit : " Je ne vais pas ainsi perdre mon temps avec toi. " Il prit en mains trois javelots et les planta dans le cœur d'Absalom encore vivant au milieu du chêne.

¹⁵Puis s'approchèrent dix cadets, les écuyers de Joab, qui frappèrent Absalom et l'achevèrent.

¹⁶Joab fit alors sonner du cor et l'armée cessa de poursuivre Israël, car Joab retint l'armée.

¹⁷On prit Absalom, on le jeta dans une grande fosse en pleine forêt et on dressa sur lui un énorme monceau de pierres. Tous les Israélites s'étaient enfuis, chacun à ses tentes.

¹⁸De son vivant, Absalom avait entrepris de s'ériger la stèle qui est dans la vallée du Roi, car il s'était dit : " Je n'ai pas de fils pour commémorer mon nom ", et il avait donné son nom à la stèle. On l'appelle encore aujourd'hui le monument d'Absalom.

¹⁹Ahimaaç, fils de Sadoq, dit : " Je vais courir et annoncer au roi cette bonne nouvelle, que Yahvé lui a rendu justice en le délivrant de ses ennemis. "

²⁰Mais Joab lui dit : " Tu ne serais pas un porteur d'heureux message aujourd'hui; tu le seras un autre jour, mais aujourd'hui tu ne porterais pas une bonne nouvelle, puisque le fils du roi est mort. "

²¹Et Joab dit au Kushite : " Va rapporter au roi tout ce que tu as vu. " Le Kushite se prosterna devant Joab et partit en courant.

²²Ahimaaç, fils de Sadoq, insista encore et dit à Joab : " Advienne que pourra, je veux courir moi aussi derrière le Kushite. " Joab dit : " Pourquoi courrais-tu, mon fils, tu n'en tireras aucune récompense. "

²³Il reprit : " Advienne que pourra, je courrai! " Joab lui dit : " Cours donc. " Et Ahimaaç partit en courant par le chemin de la Plaine et il dépassa le Kushite.

²⁴David était assis entre les deux portes. Le guetteur étant monté à la terrasse de la porte, sur le rempart, leva les yeux et aperçut un homme qui courait seul.

²⁵Le guetteur cria et avertit le roi, et le roi dit : " S'il est seul, c'est qu'il a une bonne nouvelle sur les lèvres. " Comme celui-là continuait d'approcher,

²⁶le guetteur qui était sur la porte cria : " Voici un autre homme, qui court seul. " Et David dit : " Celui- ci est encore un messager de bon augure. "

²⁷Le guetteur dit : " Je reconnais la façon de courir du premier, c'est la façon de courir d'Ahimaaç, fils de Sadoq. " Le roi dit : " C'est un homme de bien, il vient pour une bonne nouvelle. "

²⁸Ahimaaç s'approcha du roi et dit : " Salut! " Il se prosterna face contre terre devant le roi et poursuivit : " Béni soit Yahvé ton Dieu qui a livré les hommes qui avaient levé la main contre Monseigneur le roi! "

²⁹Le roi demanda : " En va-t-il bien pour le jeune Absalom ? " Et Ahimaaç répondit : " J'ai vu un grand tumulte au moment où Joab, serviteur du roi, envoyait ton serviteur, mais je ne sais pas ce que c'était. "

³⁰Le roi dit : " Range-toi et tiens-toi là. " Il se rangea et attendit.

³¹Alors arriva le Kushite et il dit : " Que Monseigneur le roi apprenne la bonne nouvelle. Yahvé t'a rendu justice aujourd'hui en te délivrant de tous ceux qui s'étaient dressés contre toi. "

³²Le roi demanda au Kushite : " En va-t-il bien pour le jeune Absalom ? " Et le Kushite répondit : " Qu'ils aient le sort de ce jeune homme, les ennemis de Monseigneur le roi et tous ceux qui se sont dressés contre toi pour le mal! "

2 Samuel, Chapitre 19

¹Alors le roi frémit. Il monta dans la chambre supérieure de la porte et se mit à pleurer; il disait en sanglotant : " Mon fils Absalom! mon fils! mon fils Absalom! que ne suis-je mort à ta place! Absalom mon fils! mon fils! "

²On prévint Joab : " Voici que le roi pleure et se lamente sur Absalom. "

³La victoire, ce jour-là, se changea en deuil pour toute l'armée, car l'armée apprit ce jour-là que le roi était dans l'affliction à cause de son fils.

⁴Et ce jour-là, l'armée rentra furtivement dans la ville, comme se dérobe une armée qui s'est couverte de honte en fuyant durant la bataille.

⁵Le roi s'était voilé le visage et poussait de grands cris : " Mon fils Absalom! Absalom mon fils! mon fils! "

⁶Joab se rendit auprès du roi à l'intérieur et dit : " Tu couvres aujourd'hui de honte le visage de tous tes serviteurs qui ont sauvé aujourd'hui ta vie, celle de tes fils et de tes filles, celle de tes femmes et celle de tes concubines,

⁷parce que tu aimes ceux qui te haïssent et que tu hais ceux qui t'aiment. En effet, tu as manifesté aujourd'hui que chefs et soldats n'étaient rien pour toi, car je sais maintenant que, si Absalom vivait et si nous étions tous morts aujourd'hui, tu trouverais cela très bien.

⁸Allons, je t'en prie, sors et rassure tes soldats, car, je le jure par Yahvé, si tu ne sors pas, il n'y aura personne qui passe cette nuit avec toi, et ce sera pour toi un malheur plus grand que tous les malheurs qui te sont advenus depuis ta jeunesse jusqu'à présent. "

⁹Le roi se leva et vint s'asseoir à la porte. On l'annonça à toute l'armée : " Voici, dit-on, que le roi est assis à la porte ", et toute l'armée se rendit devant le roi. Israël s'était enfui chacun à ses tentes.

¹⁰Dans toutes les tribus d'Israël, tout le monde se querellait. On disait : " C'est le roi qui nous a délivrés de la main de nos ennemis, c'est lui qui nous a sauvés de la main des Philistins, et maintenant il a dû s'enfuir du pays, loin d'Absalom.

¹¹Quant à Absalom que nous avions oint pour qu'il régnât sur nous, il est mort dans la bataille. Alors pourquoi ne faites-vous rien pour ramener le roi ? "

¹²Ce qui se disait dans tout Israël arriva jusqu'au roi. Alors le roi David envoya dire aux prêtres Sadoq et Ébyatar : " Parlez ainsi aux anciens de Juda : "Pourquoi seriez-vous les derniers à ramener le roi chez lui ?

¹³Vous êtes mes frères, vous êtes de ma chair et de mes os, pourquoi seriez-vous les derniers à ramener le roi ?"

¹⁴Et vous direz à Amasa : "N'es-tu pas de mes os et de ma chair ? Que Dieu me fasse ce mal et qu'il ajoute cet autre si tu n'es pas pour toujours à mon service comme chef de l'armée à la place de Joab".

¹⁵Il rallia ainsi le cœur de tous les hommes de Juda comme d'un seul homme et ils envoyèrent dire au roi : " Reviens, toi et tous tes serviteurs. "

¹⁶Le roi revint donc et atteignit le Jourdain. Juda était arrivé à Gilgal, venant à la rencontre du roi, pour aider le roi à passer le Jourdain.

¹⁷En hâte, Shiméï, fils de Géra, le Benjaminite de Bahurim, descendit avec les gens de Juda au-devant du roi David.

¹⁸Il avait avec lui mille hommes de Benjamin. Çiba, le serviteur de la maison de Saül, ses quinze fils et ses vingt serviteurs avec lui devancèrent le roi au Jourdain

¹⁹et ils mirent tout en œuvre pour faire traverser la famille du roi et satisfaire son bon plaisir. Shiméï fils de Géra se jeta aux pieds du roi quand il traversait le Jourdain,

²⁰et il dit au roi : " Que Monseigneur ne m'impute pas de faute! Ne te souviens pas du mal que ton serviteur a commis le jour où Monseigneur le roi est sorti de Jérusalem. Que le roi ne le prenne pas à cœur!

²¹Car ton serviteur reconnaît qu'il a péché, et voici que je suis venu aujourd'hui le premier de toute la maison de Joseph pour descendre au-devant de Monseigneur le roi. "

²²Abishaï fils de Çeruya prit alors la parole et dit : " Shiméï ne mérite-t-il pas la mort pour avoir maudit l'oint de Yahvé ? "

²³Mais David dit : " Qu'ai-je à faire avec vous, fils de Çeruya, pour que vous deveniez aujourd'hui mes adversaires ? Quelqu'un pourrait-il aujourd'hui être mis à mort en Israël ? N'ai-je pas l'assurance qu'aujourd'hui je suis roi sur Israël ? "

²⁴Le roi dit à Shiméï : " Tu ne mourras pas ", et le roi le lui jura.

²⁵Meribbaal, le fils de Saül, était descendu aussi au-devant du roi. Il n'avait soigné ni ses pieds ni ses mains, il n'avait pas taillé sa moustache, il n'avait pas lavé ses vêtements depuis le jour où le roi était parti jusqu'au jour où il revint en paix.

²⁶Lorsqu'il arriva de Jérusalem au-devant du roi, celui-ci demanda : " Pourquoi n'es-tu pas venu avec moi, Meribbaal ? "

²⁷Il répondit : " Monseigneur le roi, mon serviteur m'a trompé. Ton serviteur lui avait dit : "Selle-moi l'ânesse, je la monterai et j'irai avec le roi", car ton serviteur est infirme.

²⁸Il a calomnié ton serviteur auprès de Monseigneur le roi. Mais Monseigneur le roi est comme l'Ange de Dieu : agis comme il te semble bon.

²⁹Car toute la famille de mon père méritait seulement la mort de la part de Monseigneur le roi, et pourtant tu as admis ton serviteur parmi ceux qui mangent à ta table. Quel droit puis-je avoir d'implorer encore le roi ? "

³⁰Le roi dit : " Pourquoi continuer de parler ? Je décide que toi et Çiba vous partagerez les terres. "

³¹Meribbaal dit au roi : " Qu'il prenne donc tout, puisque Monseigneur le roi est rentré en paix chez lui! "

³²Barzillaï le Galaadite était descendu de Roglim et avait continué avec le roi vers le Jourdain pour prendre congé de lui au Jourdain.

³³Barzillaï était très âgé, il avait quatre-vingts ans. Il avait pourvu à l'entretien du roi pendant son séjour à Mahanayim, car c'était un homme très riche.

³⁴Le roi dit à Barzillaï : " Continue avec moi et je pourvoirai à tes besoins auprès de moi à Jérusalem. "

³⁵Mais Barzillaï répondit au roi : " Combien d'années me reste-t-il à vivre, pour que je monte avec le roi à Jérusalem ?

³⁶J'ai maintenant quatre-vingts ans : puis-je distinguer ce qui est bon et ce qui est mauvais ? Ton serviteur a-t-il le goût de ce qu'il mange et de ce qu'il boit ? Puis-je entendre encore la voix des chanteurs et des chanteuses ? Pourquoi ton serviteur serait-il encore à charge à Monseigneur le roi ?

³⁷Ton serviteur passera tout juste le Jourdain avec le roi, mais pourquoi le roi m'accorderait-il une telle récompense ?

³⁸Permets à ton serviteur de s'en retourner : je mourrai dans ma ville près du tombeau de mon père et de ma mère. Mais voici ton serviteur Kimhân, qu'il continue avec Monseigneur le roi, et agis comme bon te semble à son égard. "

³⁹Le roi dit : " Que Kimhân continue donc avec moi, je ferai pour lui ce qui te plaira et tout ce que tu solliciteras de moi, je le ferai pour toi. "

⁴⁰Tout le peuple passa le Jourdain, le roi passa, il embrassa Barzillaï et le bénit, et celui-ci s'en retourna chez lui.

⁴¹Le roi continua vers Gilgal et Kimhân continua avec lui. Tout le peuple de Juda accompagnait le roi, et aussi la moitié du peuple d'Israël.

⁴²Et voici que tous les hommes d'Israël vinrent auprès du roi et lui dirent : " Pourquoi nos frères, les hommes de Juda, t'ont-ils enlevé et ont-il fait passer le Jourdain au roi et à sa famille, et à tous les hommes de David avec lui ? "

⁴³Tous les hommes de Juda répondirent aux hommes d'Israël : " C'est que le roi m'est plus apparenté! Pourquoi t'irriter à ce propos ? Avons-nous mangé aux dépens du roi ou nous a-t-il apporté quelque portion ? "

⁴⁴Les hommes d'Israël répliquèrent aux hommes de Juda et dirent : " J'ai dix parts sur le roi et de plus je suis ton aîné, pourquoi m'as-tu méprisé ? N'ai-je pas parlé le premier de faire revenir mon roi ? " Mais les propos des hommes de Juda furent plus violents que ceux des hommes d'Israël.

2 Samuel, Chapitre 20

¹Or, il se trouvait là un vaurien, qui s'appelait Shéba, fils de Bikri, un Benjaminite. Il sonna du cor et dit : " Nous n'avons pas de part avec David, nous n'avons pas d'héritage sur le fils de Jessé! Chacun à ses tentes, Israël! "

²Tous les hommes d'Israël abandonnèrent David et suivirent Shéba fils de Bikri, mais les hommes de Juda s'attachèrent aux pas de leur roi, depuis le Jourdain jusqu'à Jérusalem.

³David rentra dans son palais à Jérusalem. Le roi prit les dix concubines qu'il avait laissées pour garder le palais et les mit sous surveillance. Il pourvut à leur entretien mais il n'approcha plus d'elles et elles furent séquestrées jusqu'à leur mort, comme les veuves d'un vivant.

⁴Le roi dit à Amasa : " Convoque-moi les hommes de Juda, je te donne trois jours pour te présenter ici. "

⁵Amasa partit pour convoquer Juda, mais il tarda au-delà du terme que David lui avait fixé.

⁶Alors David dit à Abishaï : " Shéba fils de Bikri est désormais plus dangereux pour nous qu'Absalom. Toi, prends les gardes de ton maître et pourchasse-le de peur qu'il n'atteigne des villes fortes et ne nous échappe. "

⁷Derrière Abishaï partirent en campagne Joab, les Kerétiens, les Pelériens et tous les preux; ils quittèrent Jérusalem à la poursuite de Shéba fils de Bikri.

⁸Ils étaient près de la grande pierre qui se trouve à Gabaôn, quand Amasa arriva en face d'eux. Or Joab était vêtu de sa tenue militaire sur laquelle il avait ceint une épée attachée à ses reins dans son fourreau; celle-ci sortit et tomba.

⁹Joab demanda à Amasa : " Tu vas bien, mon frère ? " Et, de la main droite, il saisit la barbe d'Amasa pour l'embrasser.

¹⁰Amasa ne prit pas garde à l'épée que Joab avait en main, et celui-ci l'en frappa au ventre et répandit ses entrailles à terre. Il n'eut pas à lui donner un second coup et Amasa mourut, tandis que Joab et son frère Abishaï se lançaient à la poursuite de Shéba fils de Bikri.

¹¹L'un des cadets de Joab resta en faction près d'Amasa et il disait : " Quiconque aime Joab et est pour David, qu'il suive Joab! "

¹²Cependant Amasa s'était roulé dans son sang au milieu du chemin. Voyant que tout le monde s'arrêtait, cet homme tira Amasa du chemin dans le champ et jeta un vêtement sur lui, parce qu'il voyait s'arrêter tous ceux qui arrivaient près de lui.

¹³Lorsque Amasa eut été écarté du chemin, tous les hommes passèrent outre, suivant Joab à la poursuite de Shéba fils de Bikri.

¹⁴Celui-ci parcourut toutes les tribus d'Israël jusqu'à Abel-Bet-Maaka et tous les Bikrites... Ils se rassemblèrent et entrèrent aussi derrière lui.

¹⁵On vint l'assiéger dans Abel-Bet-Maaka et on entassa contre la ville un remblai qui s'adossait à l'avant-mur, et toute l'armée qui accompagnait Joab creusait des sapes pour faire tomber le rempart.

¹⁶Une femme avisée cria de la ville : " Écoutez! Écoutez! Dites à Joab : Approche ici, que je te parle. "

¹⁷Il s'approcha et la femme demanda : " Est-ce toi Joab ? " Il répondit : " Oui. " Elle lui dit : " Écoute la parole de ta servante. " Il répondit : " J'écoute. "

¹⁸Elle parla ainsi : " Jadis, on avait coutume de dire : Que l'on demande à Abel et à Dan s'il en est fini

¹⁹de ce qu'ont établi les fidèles d'Israël. Et toi tu cherches à ruiner une ville et une métropole en Israël. Pourquoi veux-tu anéantir l'héritage de Yahvé ? "

²⁰Joab répondit : " Loin, loin de moi! Je ne veux ni anéantir ni ruiner.

²¹Il ne s'agit pas de cela, mais un homme de la montagne d'Éphraïm, du nom de Shéba fils de Bikri, s'est insurgé contre le roi, contre David. Livrez-le tout seul et je lèverai le siège de la ville. " La femme dit à Joab : " Eh bien, on va te jeter sa tête par-dessus la muraille. "

²²La femme alla parler à tout le peuple comme le lui dictait sa sagesse : on trancha la tête de Shéba fils de Bikri et on la jeta à Joab. Celui-ci fit sonner du cor et on s'éloigna de la ville, chacun vers ses tentes. Quant à Joab, il revint à Jérusalem auprès du roi.

²³Joab commandait à toute l'armée; Benayahu fils de Yehoyada commandait les Kerétiens et les Pelétiens;

²⁴Adoram était chef de la corvée; Yehoshaphat fils d'Ahilud était héraut;

²⁵Shiya était secrétaire; Sadoq et Ébyatar étaient prêtres.

²⁶De plus, Ira le Yaïrite était prêtre de David.

2 Samuel, Chapitre 21

¹Au temps de David, il y eut une famine pendant trois ans de suite. David s'enquit auprès de Yahvé, et Yahvé dit : " Il y a du sang sur Saül et sur sa famille, parce qu'il a mis à mort les Gabaonites. "

²Le roi convoqua les Gabaonites et leur dit. - Ces Gabaonites n'étaient pas des Israélites, ils étaient un reste des Amorites, envers qui les Israélites s'étaient engagés par serment. Mais Saül avait cherché à les abattre dans son zèle pour les Israélites et pour Juda. -

³Donc David dit aux Gabaonites : " Que faut-il vous faire et comment réparer, pour que vous bénissiez l'héritage de Yahvé ? "

⁴Les Gabaonites lui répondirent : " Il ne s'agit pas pour nous d'une affaire d'argent ou d'or avec Saül et sa famille, et il ne s'agit pas pour nous d'un homme à tuer en Israël. " David dit : " Ce que vous direz, je le ferai pour vous. "

⁵Ils dirent alors au roi : " L'homme qui nous a exterminés et qui avait projeté de nous anéantir, pour que nous ne subsistions plus dans tout le territoire d'Israël,

⁶qu'on nous livre sept de ses fils et nous les démembrerons devant Yahvé à Gabaôn, sur la montagne de Yahvé. " Et le roi dit : " Je les livrerai. "

⁷Le roi épargna Meribbaal fils de Jonathan fils de Saül, à cause du serment par Yahvé qui les liait, David et Jonathan fils de Saül.

⁸Le roi prit les deux fils que Riçpa, fille d'Ayya, avait donnés à Saül, Armoni et Meribbaal, et les cinq fils que Mérab fille de Saül avait donnés à Adriel fils de Barzillaï, de Mehola.

⁹Il les livra aux mains des Gabaonites et ceux-ci les démembrèrent sur la montagne, devant Yahvé. Les sept succombèrent ensemble; ils furent mis à mort aux premiers jours de la moisson, au début de la moisson des orges.

¹⁰Riçpa, fille d'Ayya, prit le sac et l'étendit pour elle sur le rocher, depuis le début de la moisson des orges jusqu'à ce que l'eau tombât du ciel sur eux, et elle ne laissa pas s'abattre sur eux les oiseaux du ciel pendant le jour ni les bêtes sauvages pendant la nuit.

¹¹ On informa David de ce qu'avait fait Riçpa, fille d'Ayya, la concubine de Saül.

¹²Alors David alla réclamer les ossements de Saül et ceux de son fils Jonathan aux notables de Yabesh de Galaad. Ceux-ci les avaient enlevés de l'esplanade de Bet-Shân, où les Philistins les avaient suspendus, quand les Philistins avaient vaincu Saül à Gelboé.

¹³David emporta de là les ossements de Saül et ceux de son fils Jonathan et les réunit aux ossements des suppliciés.

¹⁴On ensevelit les ossements de Saül, ceux de son fils Jonathan et ceux des suppliciés au pays de Benjamin, à Çéla, dans le tombeau de Qish, père de Saül. On fit tout ce que le roi avait ordonné et, après cela, Dieu eut pitié du pays.

¹⁵Il y eut encore une guerre des Philistins contre Israël. David descendit avec sa garde. Ils combattirent les Philistins, et David était fatigué.

¹⁶Il y avait un champion d'entre les descendants de Rapha. Le poids de sa lance était de trois cents sicles de bronze, il était ceint d'une épée neuve et il se vantait de tuer David.

¹⁷Mais Abishaï fils de Çeruya vint au secours de celui-ci, frappa le Philistin et le mit à mort. C'est alors que les hommes de David le conjurèrent et dirent : " Tu n'iras plus avec nous au combat, pour que tu n'éteignes pas la lampe d'Israël! "

¹⁸Après cela, la guerre reprit à Gob avec les Philistins. C'est alors que Sibbekaï de Husha tua Saph, un descendant de Rapha.

¹⁹La guerre reprit encore à Gob avec les Philistins, et Elhanân, fils de Yaïr, de Bethléem, tua Goliath de Gat; le bois de sa lance était comme un liais de tisserand.

²⁰Il y eut encore un combat à Gat et il se trouva là un homme de grande taille, qui avait six doigts à chaque main et à chaque pied, vingt-quatre doigts au total. Il était, lui aussi, un descendant de Rapha.

²¹Comme il défiait Israël, Yehonatân, fils de Shiméa, frère de David, l'abattit.

²²Ces quatre-là étaient descendants de Rapha à Gat et ils succombèrent sous la main de David et de ses gardes.

2 Samuel, Chapitre 22

¹David adressa à Yahvé les paroles de ce cantique, quand Yahvé l'eut délivré de tous ses ennemis et de la main de Saül.

²Il dit : Yahvé est mon roc et ma forteresse, et mon libérateur,

³c'est mon Dieu. Je m'abrite en lui, mon rocher, mon bouclier et ma corne de salut, ma citadelle et mon refuge. Mon sauveur, tu m'as sauvé de la violence.

⁴Il est digne de louanges, j'invoque Yahvé et je suis sauvé de mes ennemis.

⁵Les flots de la Mort m'enveloppaient, les torrents de Bélial m'épouvantaient;

⁶les filets du Shéol me cernaient, les pièges de la Mort m'attendaient.

⁷Dans mon angoisse j'invoquai Yahvé et vers mon Dieu je lançai mon cri; il entendit de son temple ma voix et mon cri parvint à ses oreilles.

⁸Et la terre s'ébranla et chancela, les assises des cieux frémirent sous sa colère elles furent ébranlées ;

⁹une fumée monta à ses narines, et de sa bouche un feu dévorait des braises s'y enflammèrent .

¹⁰Il inclina les cieux et descendit, une sombre nuée sous ses pieds;

¹¹il chevaucha un chérubin et vola, il plana sur les ailes du vent.

¹²Il fit des ténèbres son entourage, sa tente, ténèbre d'eau, nuée sur nuée;

¹³un éclat devant lui enflammait grêle et braises de feu.

¹⁴Yahvé tonna des cieux, le Très-Haut donna de la voix;

¹⁵il décocha des flèches et les dispersa, il fit briller l'éclair et les chassa.

¹⁶Et le lit des mers apparut, les assises du monde se découvrirent, au grondement de la menace de Yahvé, au vent du souffle de ses narines.

¹⁷Il envoie d'en haut et me prend, il me retire des grandes eaux,

¹⁸il me délivre d'un puissant ennemi, d'adversaires plus forts que moi.

¹⁹Ils m'attendaient au jour de mon malheur, mais Yahvé fut pour moi un appui;

²⁰il m'a dégagé, mis au large, il m'a sauvé, car il m'aime.

²¹Yahvé me rend selon ma justice, selon la pureté de mes mains il me rétribue,

²²car j'ai gardé les voies de Yahvé sans faillir loin de mon Dieu.

²³Ses jugements sont tous devant moi, ses décrets, je ne les ai pas écartés;

²⁴mais je suis irréprochable avec lui, je me garde contre le péché.

²⁵Et Yahvé me rétribue selon ma justice, ma pureté qu'il voit de ses yeux.

²⁶Tu es fidèle avec le fidèle, sans reproche avec l'irréprochable,

²⁷pur avec qui est pur mais rusant avec le fourbe,

²⁸toi qui sauves le peuple des humbles et rabaisses les yeux hautains.

²⁹C'est toi, Yahvé, ma lampe, mon Dieu éclaire ma ténèbre;

³⁰avec toi je force l'enceinte, avec mon Dieu je saute la muraille.

³¹Dieu, sa voie est sans reproche, et la parole de Yahvé sans alliage. Il est, lui, le bouclier de quiconque s'abrite en lui.

³²Qui donc est Dieu, hors Yahvé, qui est Rocher, sinon notre Dieu ?

³³Ce Dieu qui me ceint de force et rend ma voie irréprochable,

³⁴qui égale mes pieds à ceux des biches et me tient debout sur les hauteurs,

³⁵qui instruit mes mains au combat, mes bras à bander l'arc d'airain.

³⁶Tu me donnes ton bouclier de salut et tu ne cesses de m'exaucer,

³⁷tu élargis mes pas sous moi et mes chevilles n'ont point fléchi.

³⁸Je poursuis mes ennemis et les extermine et je ne reviens pas qu'ils ne soient achevés;

³⁹je les frappe, ils ne peuvent se relever, ils tombent, ils sont sous mes pieds.

⁴⁰Tu m'as ceint de force pour le combat, tu fais ployer sous moi mes agresseurs;

⁴¹mes ennemis, tu me fais voir leur dos, et ceux qui me haïssent, je les extermine.

⁴²Ils crient, et pas de sauveur, vers Yahvé, mais pas de réponse;

⁴³je les broie comme la poussière des places, je les foule comme la boue des ruelles.

⁴⁴Tu me délivres des querelles de mon peuple, tu me mets à la tête des nations; le peuple que j'ignorais m'est asservi,

⁴⁵les fils d'étrangers me font leur cour, ils sont tout oreille et m'obéissent,

⁴⁶les fils d'étrangers faiblissent, ils quittent en tremblant leurs réduits.

⁴⁷Vive Yahvé, et béni soit mon Rocher, exalté, le Dieu de mon salut,

⁴⁸le Dieu qui me donne les vengeances et broie les peuples sous moi,

⁴⁹qui me soustrait à mes ennemis. Tu m'exaltes par-dessus mes agresseurs, tu me libères de l'homme de violence.

⁵⁰Aussi je te louerai, Yahvé, chez les païens, et je veux jouer pour ton nom.

⁵¹Il multiplie pour son roi les délivrances et montre de l'amour pour son oint, pour David et sa descendance à jamais. Dernières paroles de David.

Читать далее:2 Samuel, Chapitre 23

Комментарии:

Комментарий к «Брюссельской Библии»

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

17:23 Единственный случай самоубийства, упомянутый в ВЗ, за исключением самоубийства воинов, налагающих на себя руки, чтобы не быть захваченными врагами (Суд 9:54; 1 Цар 31:4сл; 3 Цар 16:18; 2 Макк 14:41сл), и совершенно особого случая Самсона (Суд 16:28сл).

2 Цар 21-24

21 Эти главы прерывают большое повествование о семье Давида и о наследовании престола, которое затем возобновляется в 3 Цар 1. В гл. 2S 21-24содержится шесть добавлений, сочетающихся по двое: два рассказа в 2 Цар 21:1-14(трехлетний голод) и в 2 Цар 24(трехдневная чума), - две серии героических эпизодов в 2 Цар 21:15-22(четыре великана-филистимлянина) и в 2 Цар 23:8-39(сподвижники Давида), - два поэтических произведения в 2 Цар 22(песнь Давида) и в 2 Цар 23:1-7(последние слова Давида).

21:6 Так как Саула уже не было в живых, жертвой кровной мести становятся его потомки. - "В Гаваоне, на горе Господней" (LXX); "в Гиве Саула, избранного Господом" по евр тексту.

21:10 "Воды Божии с неба": дождь предвещает скорый конец голода и означает, что искупление было благоугодно Богу. Только после этого Давид приказывает убрать трупы. К этому частному случаю не применимо Втор 21:22-23; ср Ис Нав 10:27.

1 и 2 кн Царств в еврейской Библии составляют одну книгу, под названием кн Самуила, которого считали их автором. Разделение на две книги восходит к греч переводу. В нем эти книги названы 1 и 2 кн Царств, и объединены с двумя следующими книгами, получившими название 3 и 4 кн Царств. В Вульгате первые две книги сохранили название книг Самуила (1 и 2), а две последующие называются 1 и 2 кн Царей. По сравнению с другими книгами ВЗ текст этих книг плохо сохранился. Греч перевод LXX довольно далек от евр — однако восходит к прототипу, значительные фрагменты которого найдены в Кумранских пещерах. Существовало, следовательно, несколько еврейских «рецензий» (вариантов) книг Самуила.

В 1 и 2 кн Царств можно различить пять частей: а) Самуил (Samuele 1 1-7); б) Самуил и Саул (Samuele 1 8-15); в) Саул и Давид (Samuele 1 16 — Samuele 2 1); г) Давид (Samuele 2 2-20); д) приложения (Samuele 2 21-24).

Автор этого труда комбинирует или просто располагает в последовательном порядке материалы различного, письменного или устного, происхождения о начале периода монархии. Приведен рассказ о ковчеге Завета и о его захвате филистимлянами (Samuele 1 4-6), продолжающийся в Samuele 2 6. Он обрамлен двумя другими рассказами: 1) о детстве Самуила (Samuele 1 1-2); 2) о том, как он в качестве последнего из Судей исполнял обязанности правителя; в заключении предвосхищается избавление от ига филистимлян (Samuele 1 7). Самуил играет первостепенную роль в деле учреждения царской власти (Samuele 1 8-12). В изложении ее становления уже давно различали две группы преданий: 9—10 1-16; 11 с одной стороны и 8, 10-17-24; 12 — с другой. Первую группу принято называть монархической версией данных событий, а вторую, считавшуюся позднейшей, — «антимонархической». В действительности же обе версии древнего происхождения и отражают лишь две различные тенденции. «Антимонархичность» второй заключается лишь в том, что она осуждает такого рода царскую власть, которая не достаточно считается с суверенной властью Бога. Войны Саула с филистимлянами описываются в гл 13—14, а первая версия об его отвержении дана в Samuele 1 13:7-13. Другая версия того же события излагается в гл 15 в связи с войной против амалекитян. Это утверждение подготавливает помазание Давида Самуилом (Samuele 1 16:1-13). Параллельные и, по-видимому, одинаково древние предания о первых шагах Давида и его столкновениях с Саулом находятся в Samuele 1 16:4 — Samuele 2 1, где часто встречаются повторения. Конец этой истории дан в Samuele 2 2-5: Давид в результате правления в Хевроне, войны с филистимлянами и взятия Иерусалима утверждается как царь всего Израиля (Samuele 2 5:12). В гл 6 автор возвращается к истории ковчега Завета; гл 7 содержит пророчество Нафана, а гл 8 представляет собою редакционное резюме.

С Samuele 2 9 по Re 1 1-2 рассказана история семьи Давида и ее борьбы за наследование престола; она описана очевидцем в первую половину царствования Соломона и прервана гл Samuele 2 21-24, в которых помещены документы различного происхождения, относящиеся к царствованию Давида.

Первая и вторая книги Царств охватывают период, простирающийся от возникновения израильской монархии до конца царствования Давида. Экспансия филистимлян — битва под Афеком (приблиз. в 1050 г) — поставила под угрозу само существование Израиля и принудила его установить монархию. Саул (около 1030 г) выступает сначала как судья, но будучи признан всеми коленами, становится их главою. Так возникает царская власть. Начинается освободительная война, и филистимляне вынуждены возвратиться в свои пределы (Samuele 1 14); позднейшие столкновения происходят уже на окраинах израильской территории, в Теревинфской долине (Samuele 1 17) и на Гельвуйской горе (Samuele 1 28 и Samuele 1 31). В этой последней битве, закончившейся полным поражением Израиля, погибает Саул (ок. 1010 г). Национальное единство снова под угрозой: в Хевроне «мужи Иудины» помазали на царство Давида, северные же колена противопоставили ему Иевосфея, потомка Саула, укрывшегося в Заиордании. Но убийство Иевосфея изменяет положение, и весь Израиль признает Давида царем.

2 кн Царств лишь кратко касается политических результатов царствования Давида, хотя они были весьма значительны. Филистимляне были окончательно изгнаны, объединение территории завершилось поглощением хананейских «островков» и, прежде всего, Иерусалима, ставшего политической и религиозной столицей царства. Покорено было все Заиорданье, и Давид распространил свою власть на южную Сирию. Однако после смерти Давида (ок. 970 г) оказалось, что национальное единство не стало еще достаточно прочным. Хотя Давид был царем Израиля и Иуды, они не раз противостояли друг другу: мятеж Авессалома был поддержан северянами, а Сива, из колена Вениаминова, пытался возмутить народ криком: «К шатрам твоим, Израиль!». Раскол уже предчувствовался.

Религиозный смысл этих книг в том, что в них указываются условия и трудности установления теократического порядка на земле. Этот идеал был достигнут при Давиде. До него мы видим неудачу Саула, а после него — нечестивых царей, поведение которых вызвало гнев Божий и привело к национальной катастрофе. С пророчеством Нафана пробуждается мессианская надежда, питаемая обетованиями, данными дому Давидову. Авторы НЗ-ных книг трижды ссылаются на него (Atti 2:30; Corinzi 2 6:18; Ebrei 1:5). Иисус — потомок Давида, и наименование «сын Давида», данное ему народом, является признанием Его как Мессии. Отцы Церкви проводили параллель между жизнью Давида и жизнью Иисуса Христа, избранного для спасения всех, царя духовного Израиля и все же, подобно Давиду, гонимого Своими.

В еврейской Библии исторические книги (Иисуса Навина, Судей и Царств) называются «Небиии ришоним». т.е. «Ранние пророки», в противоположность «Поздним пророкам»: Исайе, Иеремии, Иезёкиилю, Даниилу и двенадцати «малым пророкам». Предание приписывало их составление пророкам: Иисусу Навину, Самуилу и Иеремии. Уже само название этих книг свидетельствует о том, что составители не являются историками в древнем и, тем более, современном смысле слова. Они — глашатаи Слова Божия, избравшие главной темой своих книг отношение Израиля с Ягве, его верность или неверность — неверность в особенности — Богу Завета. Приводя примеры из прошлого, они излагают религиозное учение, выступают как пророки и наставники народа. Их интересуют не столько минувшие события, сколько уроки, которые можно из них извлечь.

Однако назидательный характер «Ранних пророков» не лишает их повествование исторической ценности. Составители этих книг опираются на обширный материал первостепенной важности и значения. Это не только устные рассказы и древний эпос, но и биографии великих людей Израиля, написанные вскоре после их кончины, а также государственные летописи Израильского и Иудейского царств, на которые свящ. писатели часто ссылаются (2S 1:18; 1R 11:41; 1R 14:19; ср 2Ch 27:7).

Исторические книги составляют одно целое, завершенное не ранее 562 г до Р.Х. (2R 25:27). В Библии они следуют непосредственно за Пятикнижием: в конце кн Втор Иисус Навин указан как преемник Моисея, а события кн Ис Нав начинаются как раз на другой день после смерти законодателя Израиля.

Духовный смысл сборника можно кратко сформулировать следующим образом: Ягве, положив начало существованию Своего народа, ведет его по пути восхождения к тому времени, когда Он окончательно воцарится в мире (Царство Божие). Для этого Он отдает Израилю Землю Обетованную, поставляет Давида монархом и обещает его потомку вечную власть в эсхатологическом Царстве. Но в то же время составители исторических книг сурово и беспощадно обличают народ Божий за его неверность Завету. Эта неверность является прямой причиной тех бедствий, которые обрушиваются на Израиль. Таким образом история превращается в урок и предупреждение. Она содержит призыв к покаянию, который с особой силой прозвучал в эпоху плена Вавилонского.

Второзаконие исторически обосновало учение об избранности Израиля и определило вытекающее отсюда его теократическое устройство; вслед затем кн Ис Нав рассказывает о поселении избранного народа в Обетованной Земле, кн Судей излагает чередование отступничеств и помилований, 1 и 2 кн Царств повествуют о кризисе, приведшем к установлению царской власти и подвергшем опасности теократический идеал, который затем осуществляется при Давиде; 3 и 4 кн Царств описывают упадок, начавшийся при Соломоне: несмотря на благочестие некоторых царей, произошел целый ряд отступничеств, за которые Бог покарал Свой народ.

Комментарий к «Толковой Библии» Лопухина

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

17:8 Отец твой — человек воинственный — сведущий в военном деле; зная возможности неожиданного ночного нападения неприятелей, он не останется ночевать с народом на открытом месте.

17:14 Так Господь судил разрушить лучший совет Ахитофела, чтобы навести (попустить) бедствие на Авессалома. Если бы Авессалом согласился с предложением Ахитофела, то беспорядочная толпа сторонников Давида, утомленная впечатлениями дня и поспешным бегством, несомненно понесла бы полное поражение со стороны свежих, правильно организованных войск Авессалома.

17:16 Не оставайся в эту ночь на равнине, в пустыне реки Иордан, но поскорее перейди через эту реку.

17:17 Они пошли и известили, т. е. пошли, чтобы известить. Слова ибо они не могли показаться в городе Иерусалиме поясняют то, почему Ионафан и Ахимаас ожидали нужных им известий в предместье города, у источника Рогель.

17:18 И увидел их отрок — из числа стражи Авессалома.

17:23 См. прим. к 14 ст.

17:24 Маханаим — город средней части восточного Заиорданья, к югу от Иависа Галаадского.

17:25 Точно так же, как и Иоав, Амессай был племянник Давида, только от другой сестры.

17:27 Евреи восточного Заиорданья держались в стороне от движений в западном Заиорданье и отличались большей верностью данному ими слову или клятве. Верные присяге Саулу, они продолжали быть верными и его сыну Иевосфею, пока сила вещей не побудила их присягнуть Давиду. Присягнув Давиду, галаадитяне хотели быть верными ему до последней возможности.

18:2 И отправил Давид людей — в поход против Авессалома.

18:3 Заботясь о безопасности царя, военачальники имели в виду, вероятно, и то обстоятельство, что отец в войне с сыном не будет обладать хладнокровием, необходимым для руководителя сражения.

18:4 И стал царь у ворот города Маханаим.

18:6 Под лесом Ефремовым некоторые (Гуго Гроций и др.) разумеют то место восточного Заиорданья, где некогда судья Иеффай поразил ефремлян (Суд 12).

18:8 И лес погубил народа больше, чем сколько истребил меч в тот день. Разбитое войско Авессалома бросилось было искать себе защиты в лесу, но здесь было или встречено засадой, или просто рассеяно и истребляемо порознь.

18:17 Все израильтяне — составлявшие войско Авессалома.

18:18 В окрестностях Иерусалима, в долине Иосафата, и по сие время существует памятник, носящий название Гробницы Авессалома. По свидетельству ученых, еврейские раввины с древних времен приказывали родителям непослушных детей водить последних в долину Иосафата, к Гробнице Авессалома, и, рассказав им историю непокорного сына Давидова, заставлять их бросать в памятник камни (Гейки. Святая земля и Библия).

На вопрос о том, почему, заметив выше (14:27), что Авессалом имел трех сыновей и одну дочь, писатель сообщает теперь, что Авессалом поставил себе памятник во увековечение вследствие отсутствия у него сыновей, блаж. Феодорит отвечает: «Справедливо то и другое, ибо вероятно как то, что он рождал детей, так и то, что дети его умирали. Иосиф же ( Флавий ) замечает, что Авессалом сделал это потому, что дети не могли жить долго; здание же могло долее сохранить память о нем» (блаж. Феодорит. Толк. на 2 Цар, вопр. 34).

18:21 Имеется в виду не советник царя Хусий (15:32-37; 17:5-16), а некто иной. По мнению Властова (Священная летопись. Т. IV), вместо «Хусий» следует в данном случае читать «хушит» или «кушит», т. е. поселенец, раб или наемник еврейский «из ефиоплян».

18:24 Между двумя воротами городской стены — внешними и внутренними.

18:25 Если один, то весть в устах его, т. е. если идет один, то это, по всей вероятности, вестник о благополучном ходе военных действий, так как пораженные в бою не идут, а бегут, и притом целыми группами.

18:29 Желая порадовать царя приятной вестью о победе его войска, Ахимаас не решался сообщить отцу о гибели сына.

19:6-8 «Это говорит сам убийца Авессалома, ненавистный Давиду; но в его словах было столько правды и практического благоразумия, что умный царь подавил в себе горе и волнение, встал и вышел к народу на площадь при городских воротах» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 236).

19:9 Израильтяне же, т. е. последователи Авессалома (ср. 18:17).

19:10-11 «Резиденция Давида была теперь в Маханаиме, и фактически Давид был царем только за Иорданом. Евреи по эту сторону Иордана, ставшие на сторону Авессалома, оказались теперь в странном положении. Только что признанный ими царь погиб, а от Давида они отказались и поднимали против него оружие. Давид оказался непобедимым и царствовал за Иорданом, а они, как стадо без пастуха, оказались в положении, подверженном серьезным опасностям. Не было иного исхода, как изъявить покорность Давиду и возвратить его на иерусалимский престол. Первые голоса в пользу Давида раздались в северных коленах» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 237).

19:12-13 «Колено Иудино сохраняло загадочное молчание, не подавая никаких надежд для Давида. Это обстоятельство представляется несколько странным и требует некоторого объяснения». Возможно то предположение, что, не получив от Давида никаких особенных привилегий сравнительно с другими коленами (ст. 42), колено Иуды примкнуло к Авессалому сколько по чувству недовольства Давидом, столько и из ожидания получить желаемые привилегии от Авессалома. «Когда же предприятие Авессалома не удалось, и оставалось только возвратиться к старому порядку вещей, колено Иудино глубже других чувствовало свое заблуждение и стыдилось своего поступка. Его представителям совестно было явиться на глаза Давиду с повинной и с предложением верноподданства, сделавшегося столь сомнительным, и они медлили. Давид понял затруднение своего колена и, все-таки считая его, несмотря на временное увлечение, более верным оплотом своего дома, решился ободрить его кротким приглашением и напоминанием его обязанности» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 237-238).

19:14 Не кость ли ты моя и плоть моя ты? — см. 17:25.

Вместо Иоава навсегда: резкая самостоятельность Иоава и случай явного нарушения им воли своего царя (18:5,9-17), помимо же того, что предметом последней своевольной выходки Иоава было лицо, особенно близкое Давиду, — не могли не оттолкнуть от него Давида.

19:17 См. 16:5-11.

19:18 См. 16:1-4.

19:19-24 См. 16:5-11.

Изо всего дома Иосифова; по тексту LXX-ти: первее всего Исраиля и дому Иосифля. В объяснение того, почему дом Иосифа ставится во главу всего Израиля, см. 1 Пар 5:1.

19:25-29 Ср. 16:1-4.

19:29 Ты посадил раба твоего между ядущими за столом твоим — см. гл. 9.

19:30 Трудно было решить, кто был действительно виноват — Сива ли, или Мемфивосфей. «Во всяком случае Давиду тяжело было слушать униженные речи сына своего друга Ионафана, и он угрюмо прервал Мемфивосфея: «к чему ты говоришь все это?» Находя же свое прежнее распоряжение об отнятии у Мемфивосфея всего имущества в пользу Сивы слишком жестоким, но и не желая отменять его совсем, так как считал донесение Сивы не вполне безосновательным, Давид, чтобы уладить как-нибудь это неприятное дело, прибавил: «я говорю, чтобы ты и Сива разделили поля поровну» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 240-241).

19:32-33 См. 17:27-29.

19:42 «Когда Давид был уже в Галгале и когда явились сюда представители северных колен, они были неприятно поражены тем, что царь был, так сказать, уже дома и более как бы не нуждался в них. Они рассчитывали найти Давида в его заиорданском убежище и обрадовать его своим появлением и торжественным заявлением своих верноподданнических чувств. И вдруг видят царя по эту сторону Иордана, во главе могущественного колена, почти не нуждающегося в их депутации. Разочарование северян перешло в подозрение, а потом и досаду на предупредившее их колено Иуды» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 242).

20:3 См. 16:20-22. Давид постыдным и «законопреступным почитал иметь общение с ними после гнусного общения их с сыном; не сочетал же их ни с кем другим, дабы это не послужило предлогом к похищению верховной власти» (Блаж. Феодорит. Толк. на 2 Цар, вопр. 38), так как по восточным взглядам того времени обладание женой или наложницей царя означало уже некоторое фактическое вступление в права самого царя.

20:4-7 «Давид дал поручение Амессаю созвать ополчение в три дня для подавления мятежа, и этим фактически поставил Амессая главнокомандующим вместо Иоава (19:13). Но Амессай оказался ниже положения, в которое был поставлен. По отсутствию ли распорядительности и энергии, или по холодному приему, сделанному ему народом, как человеку менее авторитетному, чем Иоав, но он не мог выполнить поручения в назначенное время. Между тем медлить было невозможно. И Давид поневоле должен был обратиться к брату Иоава Авессе, чтобы послать его с наличными военными силами за Савеем». К преследующим Савея самовольно примкнул и Иоав. Впрочем Иоав не столько думал об уничтожении мятежа Савея, сколько об устранении из списка живых своего нового соперника при Давиде — Амессая (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 244).

20:14 Авел-Беф-Мааха — город в северных пределах Палестины, вблизи горы Большой Ермон.

20:19 Мать городов в Израиле — см. ст. 18.

20:23 И был Иоав поставлен над всем войском Израильским. «Давид не повторил более попытки лишить его поста главнокомандующего, потому что он был и незаменим, и защищал этот пост с таким демоническим упорством, что лучше было уступить во избежание нового пролития крови» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 246).

О хелефеях и фелефеях — см. прим. к 8:18.

20:24 Иосафат — дееписателем — см. 8:16.

20:25 См. 8:17.

20:26 Выражение Иаритянин некоторые понимают в смысле «из селений Иаира», сына Манассии, лежавших в восточном Заиорданье (см. «Опыт Библейского Словаря собственных имен» протопопа Солярского).

Был священником у Давида, т. е. лицом, через посредство которого престарелый царь совершал многие из своих, религиозных обязанностей при скинии и вне скинии (блаж. Феодорит, Калмет и др.).

21:1 За то, что он умертвил (аморреев) гаваонитян, которым евреи клятвенно обещались предоставить безопасное существование (Нав 9).

21:2 По ревности своей о потомках Израиля и Иуды, т. е. ревнуя о славе и безопасности евреев.

21:3 Чтобы вы благословили наследие Господне и чтобы через то потомки давших клятву перестали испытывать наказание клятвопреступников.

21:4 Не нужно нам, чтобы умертвили кого в Израиле — постороннего дому Саула.

21:7 См. 1 Цар 20:14-17,42.

21:8 О Рицце см. 3:7.

Пять сыновей Меровы, сестры Мелхолы (1 Цар 18:19).

21:9 В первые дни жатвы, в начале жатвы ячменя, т. е. в половине апреля.

21:10 До того времени, пока не полились на них воды Божии с неба. В Палестине различается период ранних дождей и период поздних дождей. Период ранних (применительно к еврейскому счету гражданского года с сентября) дождей падает на осенние месяцы — октябрь и ноябрь; период поздних дождей падает на весенние месяцы — с конца февраля по начало апреля.

21:12 См. 1 Цар 31.

21:15 Несомненно, что находившиеся в подчинении у евреев филистимляне пожелали воспользоваться смутами в царстве евреев, чтобы возвратить себе утраченное преобладание над ними.

21:16 Под Рефаимами разумеются древние первообитатели Ханаана, отличавшиеся большим ростом и необыкновенной силой (Втор 2:10-11; Чис 13:34). Местом их обитания были Васан (Втор 3:11), земля аммонитян (Втор 2:20-21), земля моавитян (Втор 2:10-11), южные пределы западного Заиорданья — окрестности Хеврона и Иерусалима (Нав 15:8,13-14; 18:16) и др. С рефаимами Священное Писание нередко соединяет, а иногда и обобщает: енакимов (Нав 11:21-22), зузимов, емимов (Быт 14:5), замзузимов (Втор 2:20-21).

О сикле прим. к 14:26.

21:18 В Гобе. В 1 Пар 20:4 и у Иосифа Флавия поставлено «в Газере». Газер — город на северо-западе от Иерусалима.

21:20 Очевидно, Голиаф, сраженный Давидом (1 Цар 17), не был единственным филистимским великаном в Гефе. См. прим. к 16 ст.

22:1 На склоне дней своих, спокойно обозревая протекшую жизнь, — ее беды и опасности, победы и возвышение, — Давид ясно видит во всех путях его жизни крепкую спасающую руку Господа. «Преобладающие черты этой песни — величественное изображение грозного всемогущества Иеговы, устрашившего врагов Давидовых, и яркие картины сильных поражений, которые Давид наносил врагам своим, — показывают, что она была пета в то время, когда душа Давида была еще полна свежими воспоминаниями тревожной боевой жизни, великих опасностей и чудесных спасений от них. Другим духом отличается песнь, которую дееписатель называет «последними словами Давида» ( 23 гл. ) и которая явилась, очевидно, позднее, когда Давид, счастливо избавившийся от рук человеческих, два раза впадал в руки Божии. Помилованный Богом, он обращает здесь свой взор более на внутренние основания благоволения Божия к нему и его дому, чем на внешнюю форму проявления этого благоволения» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 250).

22:3 Рог спасения моего. Схватившийся за рога жертвенного алтаря скинии считался, по закону (Исх 27:2), неприкосновенным для преследования.

Выражение «рог» употребляется в Священном Писании и в смысле вообще силы, надежного средства обороны (см. 1 Цар 2:1). Господь есть рог спасения, т. е. сила во спасение, человека.

22:8-20 Поэтическое описание грозного могущества и славы Божией, выступавших в защиту праведника Давида от охватывавших его «вод» бедствий и страданий.

22:21-27 Этим не означается, конечно, то, что Давид считал себя непогрешимым человеком: его ответ пророку Натану (12:13), его покаянный (Пс 50) псалом, раскаяния по случаю ненадлежаще произведенной переписи (24-я гл.), — говорят нам совершенно о противоположном. В отмеченных стихах говорится лишь о том, что Давид сознавал себя (да и не мог не сознавать) далеко не закоренелым грешником: все помыслы, все чувства, все движения его высокорелигиозного духа были устремлены к Богу. Неумирающим памятником религиозной жизни души великого царя и пророка Давида являются всем известные псалмы его.

22:29 Господь просвещает тьму напастей, неведения и заблуждений человека.

22:44 Народ, которого я не знал, служит мне. Имеется в виду или какой-либо из покоренных Давидом чужеземный народ, или же богодарованный ему израильский народ, в котором он, конечно, не мог знать большинства отдельных личностей.

Название и разделение книг в Библии. Известные ныне четыре книги Царств в древнем еврейском кодексе священных книг составляли две книги: одна из них (в состав которой входили нынешние первая и вторая книги Царств) называлась «Сефер Шемуель», т. е. «Книга Самуила», так как ее содержанием является повествование о пророке Самуиле и помазанных им на Еврейское царство Сауле и Давиде; другая (в состав которой входили нынешние третья и четвертая книги Царств) называлась «Сефер Мелахим», т. е. «Книга Царей», так как ее содержанием является повествование о последнем общееврейском царе Соломоне и о царях царства Иудейского и царства Израильского. Теперешнее деление означенных книг на четыре явилось прежде всего в греческом переводе LXX-ти, где они получили названия: «Βασιλείων πρώτη (βίβλος)», т. е. «Первая книга Царств»; Βασιλείων δευτέρα — «Вторая книга Царств»; Βασιλείων τρίτη — «Третья книга Царств»; Βασιλείων τετάρτη — «Четвертая книга Царств». Затем оно было усвоено и латинским переводом Вульгатой, где заглавия книг получили такой вид: «Liber primus Samuelis, quem nos primum Regum dicimus» («Первая книга Самуила, которую мы называем Первою книгою Царей»); «Liber secundus Samuelis, quem nos secundum Regum dicimus» («Вторая книга Самуила, которую мы называем Второю книгою Царей»); «Liber Regum tertius, secundum Hebraeos primus Malachim» («Третья книга Царей, по еврейскому счету — Первая книга Мелахим — Царей»); «Liber Regum quartus, secundum Hebraeos Malachim secundus» («Четвертая книга Царей, по еврейскому счету — Вторая книга Мелахим — Царей»).

Впрочем, в каноническом счислении книг Ветхого Завета Православная Церковь удержала древнееврейское деление книг Царств на две книги, соединяя воедино Первую и Вторую книги Царств, а также Третью и Четвертую книги.

Содержание книг Царств. В Первой книге Царств повествуется о пророке и судье еврейского народа Самуиле и о первом еврейском царе Сауле. Во Второй книге Царств повествуется о втором еврейском царе Давиде. В Третьей книге Царств повествуется о третьем еврейском царе Соломоне, о распадении еврейской монархии на два царства — Иудейское и Израильское — и о царях того и другого царства, кончая царем Иосафатом в Иудейском царстве и царем Охозией в Израильском. В Четвертой книге Царств повествуется об остальных царях Иуды и Израиля, кончая ассирийским пленом в отношении Израильского царства и вавилонским пленом в отношении Иудейского царства.

Период истории еврейского народа, обнимаемый повествованием всех четырех книг Царств, превышает 500 лет.

Писатели книг Царств. Первоначальными писателями Первой и Второй книг Царств были пророки Самуил, Натан и Гад (Cronache 1 29:29). Кто-либо из пророков позднейшего времени просмотрел записи Самуила, Натана и Гада, дополнил их (Samuele 1 5:5; Samuele 1 6:18; Samuele 1 9:9; Samuele 1 27:6; Samuele 2 4:3) и придал им объединенный, законченный вид.

Первоначальными писателями Третьей и Четвертой книг Царств были следовавшие за Натаном и Гадом пророки и дееписатели, оставившие после себя записи с приуроченными к ним названиями: «Книга дел Соломоновых» (Re 1 11:41); «Летопись царей иудейских» (Re 1 14:29; Re 1 15:7.23; Re 1 22:46; Re 2 8:23); «Летопись царей израильских» (Re 1 14:19; Re 1 15:31; Re 1 16:5.14.20.27; Re 1 22:39; Re 2 1:8; Re 2 10:34). Кто-либо из последних ветхозаветных пророков (по свидетельству еврейской и христианской древности — пророк Иеремия), а может быть, и сам великий книжник и собиратель канона ветхозаветных священных писаний Ездра, просмотрел эти записи и привел их в тот вид, в каком они дошли до нашего времени.

Исторические книги

По принятому в греко-славянской и латинской Библиях делению ветхозаветных книг по содержанию, историческими (каноническими) книгами считаются в них книги Иисуса Навина, Судей, Руфь, четыре книги Царств, две Паралипоменон, 1-я книга Ездры, Неемии и Есфирь. Подобное исчисление встречается уже в 85-м апостольском правиле ¹, четвертом огласительном поучении Кирилла Иерусалимского, Синайском списке перевода LXX и отчасти в 60-м правиле Лаодикийского собора 350 г.: Есфирь поставлена в нем между книгами Руфь и Царств ². Равным образом и термин «исторические книги» известен из того же четвертого огласительного поучения Кирилла Иерусалимского и сочинения Григория Богослова «О том, какие подобает чести кн. Ветхого и Нового Завета» (книга Правил, с. 372–373). У названных отцов церкви он имеет, впрочем, несколько иной, чем теперь, смысл: название «исторические книги» дается ими не только «историческим книгам» греко-славянского и латинского перевода, но и всему Пятикнижию. «Исторических книг древнейших еврейских премудростей, – говорит Григорий Богослов, – двенадцать. Первая – Бытие, потом Исход, Левит, потом Числа, Второзаконие, потом Иисус и Судии, восьмая Руфь. Девятая и десятая книги – Деяния Царств, Паралипоменон и последнею имееши Ездру». «Читай, – отвечает Кирилл Иерусалимский, – божественных писаний Ветхого завета 22 книги, переведенных LXX толковниками, и не смешивай их с апокрифами… Это двадцать две книги суть: закона Моисеева первые пять книг: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Затем Иисуса сына Навина, Судей с Руфью составляют одну седьмую книгу. Прочих исторических книг первая и вторая Царств, у евреев составляющая одну книгу, также третья и четвертая, составляющие одну же книгу. Подобно этому, у них и Паралипоменон первая и вторая считаются за одну книгу, и Ездры первая и вторая (по нашему Неемии) считаются за одну книгу. Двенадцатая книга – Есфирь. Таковы исторические книги».

Что касается еврейской Библии, то ей чужд как самый раздел «исторических книг», так и греко-славянское и латинское их распределение. Книги Иисуса Навина, Судей и четыре книги Царств причисляются в ней к «пророкам», а Руфь, две книги Паралипоменон, Ездры – Неемии и Есфирь – к разделу «кегубим» – священным писаниям. Первые, т. е. кн. Иисуса Навина, Судей и Царств занимают начальное место среди пророческих, Руфь – пятое, Есфирь – восьмое и Ездры, Неемии и Паралипоменон – последние места среди «писаний». Гораздо ближе к делению LXX стоит распорядок книг у Иосифа Флавия. Его слова: «От смерти Моисея до правления Артаксеркса пророки после Моисея записали в 13 книгах совершившееся при них» (Против Аппиона, I, 8), дают понять, что он считал кн. Иисуса Навина – Есфирь книгами характера исторического. Того же взгляда держался, по-видимому, и Иисус сын Сирахов, В разделе «писаний» он различает «премудрые словеса́... и... повести» (Сир 44.3–5), т. е. учительные и исторические книги. Последними же могли быть только Руфь, Паралипоменон, Ездры, Неемии и Есфирь. Принятое в еврейской Библии включение их в раздел «писаний» объясняется отчасти тем, что авторам некоторых из них, например Ездры – Неемии, не было усвоено в еврейском богословии наименования «пророк», отчасти их характером, в них виден историк учитель и проповедник. Сообразно с этим весь третий раздел и называется в некоторых талмудических трактатах «премудростью».

Относя одну часть наших исторических книг к разделу пророков, «узнавших по вдохновенно от Бога раннейшее, а о бывшем при них писавших с мудростью» (Иосиф Флавий. Против Аппиона I, 7), и другую – к «писаниям», каковое название дается всему составу ветхозаветных канонических книг, иудейская церковь тем самым признала их за произведения богодухновенные. Вполне определенно и ясно высказан этот взгляд в словах Иосифа Флавия: «У иудеев не всякий человек может быть священным писателем, но только пророк, пишущий по Божественному вдохновенно, почему все священные еврейские книги (числом 22) справедливо могут быть названы Божественными» (Против Аппиона I, 8). Позднее, как видно из талмудического трактата Мегилла, поднимался спор о богодухновенности книг Руфь и Есфирь; но в результате его они признаны написанными Духом Святым. Одинакового с ветхозаветной церковью взгляда на богодухновенность исторических книг держится и церковь новозаветная (см. выше 85 Апостольское правило).

Согласно со своим названием, исторические книги налагают историю религиозно-нравственной и гражданской жизни народа еврейского, начиная с завоевания Ханаана при Иисусе Навине (1480–1442 г. до Р. X.) и кончая возвращением евреев из Вавилона во главе с Неемиею при Артаксерксе I (445 г. до Р. X.), на время правления которого падают также события, описанные в книге Есфирь. Имевшие место в течение данного периода факты излагаются в исторических книгах или вполне объективно, или же рассматриваются с теократической точки зрения. Последняя устанавливала, с одной стороны, строгое различие между должными и недолжными явлениями в области религии, а с другой, признавала полную зависимость жизни гражданской и политической от веры в истинного Бога. В зависимости от этого излагаемая при свете идеи теократии история народа еврейского представляет ряд нормальных и ненормальных религиозных явлений, сопровождавшихся то возвышением, подъемом политической жизни, то полным ее упадком. Подобная точка зрения свойственна преимущественно 3–4 кн. Царств, кн. Паралипоменон и некоторым частям кн. Ездры и Неемии (Неем 9.1). Обнимаемый историческими книгами тысячелетний период жизни народа еврейского распадается в зависимости от внутренней, причинной связи явлении на несколько отдельных эпох. Из них время Иисуса Навина, ознаменованное завоеванием Палестины, представляет переходный момент от жизни кочевой к оседлой. Первые шаги ее в период Судей (1442–1094) были не особенно удачны. Лишившись со смертью Иисуса Навина политического вождя, евреи распались на двенадцать самостоятельных республик, утративших сознание национального единства. Оно сменилось племенной рознью, и притом настолько сильною, что колена не принимают участие в обшей политической жизни страны, живут до того изолированно, замкнуто, что не желают помочь друг другу даже в дни несчастий (Суд.5.15–17, 6.35, 8.1). В таком же точно жалком состоянии находилась и религиозно-нравственная жизнь. Безнравственность сделалась настолько всеобщей, что прелюбодейное сожительство считалось обычным делом и как бы заменяло брак, а в некоторых городах развелись гнусные пороки времен Содома и Гоморры (Суд.19). Одновременно с этим была забыта истинная религия, – ее место заняли суеверия, распространяемые бродячими левитами (Суд.17). Отсутствие в период судей, сдерживающих начал в виде религии и постоянной светской власти, завершилось в конце концов полной разнузданностью: «каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд.21.25). Но эти же отрицательные стороны и явления оказались благодетельными в том отношении, что подготовили установление царской власти; период судей оказался переходным временем к периоду царей. Племенная рознь и вызываемое ею бессилие говорили народу о необходимости постоянной, прочной власти, польза которой доказывалась деятельностью каждого судьи и особенно Самуила, успевшего объединить своей личностью всех израильтян (1Цар 7.15–17). И так как, с другой стороны, такой сдерживающей народ силой не могла быть религия, – он еще недоразвился до того, чтобы руководиться духовным началом, – то объединение могло исходить от земной власти, какова власть царская. И, действительно, воцарение Саула положило, хотя и не надолго, конец племенной розни евреев: по его призыву собираются на войну с Каасом Аммонитским «сыны Израилевы... и мужи Иудины» (1Цар 11.8). Скорее военачальник, чем правитель, Саул оправдал народное желание видеть в царе сильного властью полководца (1Цар 8.20), он одержал целый ряд побед над окрестными народами (1Цар 14.47–48) и как герой погиб в битве на горах Гелвуйских (1Цар 31). С его смертью во всей силе сказалась племенная рознь периода Судей: колено Иудово, стоявшее прежде одиноко от других, признало теперь своим царем Давида (2Цар 2.4), а остальные подчинились сыну Саула Иевосфею (2Цар 2.8–9). Через семь с половиной лет после этого власть над Иудою и Израилем перешла в руки Давида (2Цар 5.1–3), и целью его правления становится уничтожение племенной розни, при посредстве чего он рассчитывает удержать престол за собой и своим домом. Ее достижению способствуют и постоянные войны, как общенародное дело, они поддерживают сознание национального единства и отвлекают внимание от дел внутренней жизни, всегда могущих подать повод к раздорам, и целый ряд реформ, направленных к уравнению всех колен пред законом. Так, устройство постоянной армии, разделенной по числу колен на двенадцать частей, причем каждая несет ежемесячную службу в Иерусалиме (1Пар 27.1), уравнивает народ по отношению к военной службе. Превращение нейтрального города Иерусалима в религиозный и гражданский центр не возвышает никакое колено в религиозном и гражданском отношении. Назначение для всего народа одинаковых судей-левитов (1Пар 26.29–30) и сохранение за каждым коленом местного племенного самоуправления (1Пар 27.16–22) уравнивает всех пред судом. Поддерживая равенство колен и тем не давая повода к проявлению племенной розни, Давид остается в то же самое время в полном смысле самодержавным монархом. В его руках сосредоточивается власть военная и гражданская: первая через посредство подчиненного ему главнокомандующего армией Иоава (1Пар 27.34), вторая через посредство первосвященника Садока, начальника левитов-судей.

Правление сына и преемника Давидова Соломона обратило ни во что результат царствования его отца. Необыкновенная роскошь двора Соломона требовала громадных расходов и соответствующих налогов на народ. Его средства шли теперь не на общегосударственное дело, как при Давиде, а на удовлетворение личных нужд царя и его придворных. Одновременно с этим оказался извращенным правый суд времени Давида: исчезло равенство всех и каждого пред законом. На этой почве (3Цар 12.4) возникло народное недовольство, перешедшее затем в открытое возмущение (3Цар 11.26. Подавленное Соломоном, оно вновь заявило себя при Ровоаме (3Цар 12) и на этот раз разрешилось отделением от дома Давидова 10 колен (3Цар 12.20). Ближайшим поводом к нему служило недовольство Соломоном, наложившим на народ тяжелое иго (3Цар 12.4), и нежелание Ровоама облегчить его. Но судя по словам отделившихся колен: «нет нам доли в сыне Иессеевом» (3Цар 12.16), т. е. у нас нет с ним ничего общего; мы не принадлежим ему, как Иуда, по происхождению, причина разделения в той племенной, коленной розни, которая проходила через весь период Судей и на время стихает при Сауле, Давиде и Соломоне.

Разделением единого царства (980 г. до Р. Х.) на два – Иудейское и Израильское – было положено начало ослаблению могущества народа еврейского. Последствия этого рода сказались прежде всего в истории десятиколенного царства. Его силам наносят чувствительный удар войны с Иудою. Начатые Ровоамом (3Цар 12.21, 14.30; 2Пар 11.1, 12.15), они продолжаются при Авии, избившем 500 000 израильтян (2Пар 13.17) и отнявшем у Иеровоама целый ряд городов (2Пар 13.19), и на время заканчиваются при Асе, истребившем при помощи Венадада Сирийского население Аина, Дана, Авел-Беф-Моахи и всей земли Неффалимовой (3Цар 15.20). Обоюдный вред от этой почти 60-тилетней войны был сознан, наконец, в обоих государствах: Ахав и Иосафат вступают в союз, закрепляя его родством царствующих домов (2Пар 18.1), – женитьбою сына Иосафатова Иорама на дочери Ахава Гофолии (2Пар 21.6). Но не успели зажить нанесенные ею раны, как начинаются войны израильтян с сирийцами. С перерывами (3Цар 22.1) и переменным счастьем они проходят через царствование Ахава (3Цар 20), Иорама (4Цар 8.16–28), Ииуя (4Цар 10.5–36), Иоахаза (4Цар 13.1–9) и Иоаса (4Цар 13.10–13) и настолько ослабляют военную силу израильтян, что у Иохаза остается только 50 всадников, 10 колесниц и 10 000 пехоты (4Цар 13.7). Все остальное, как прах, развеял Азаил Сирийский, (Ibid: ср. 4Цар 8.12). Одновременно с сирийцами израильтяне ведут при Иоасе войну с иудеями (4Цар 14.9–14, 2Пар 25.17–24) и при Иеровоаме II возвращают, конечно, не без потерь в людях, пределы своих прежних владений от края Емафского до моря пустыни (4Цар 14.25). Обессиленные целым рядом этих войн, израильтяне оказываются, наконец, не в силах выдержать натиск своих последних врагов – ассириян, положивших конец существованию десятиколенного царства. В качестве самостоятельного государства десятиколенное царство просуществовало 259 лет (960–721). Оно пало, истощив свои силы в целом ряде непрерывных войн. В ином свете представляется за это время состояние двухколенного царства. Оно не только не слабеет, но скорее усиливается. Действительно, в начале своего существования двухколенное царство располагало лишь 120 000 или по счислению александрийского списка 180 000 воинов и потому, естественно, не могло отразить нашествия египетского фараона Сусакима. Он взял укрепленные города Иудеи, разграбил самый Иерусалим и сделал иудеев своими данниками (2Пар 12.4, 8–9). Впоследствии же число вооруженных и способных к войне было увеличено теми недовольными религиозной реформой Иеровоама I израильтянами (не считая левитов), которые перешли на сторону Ровоама, укрепили и поддерживали его царство (2Пар 11.17). Сравнительно благоприятно отозвались на двухколенном царстве и его войны с десятиколенным. По крайней мере, Авия отнимает у Иеровоама Вефиль, Иешон и Ефрон с зависящими от них городами (2Пар 13.19), а его преемник Аса в состоянии выставить против Зарая Эфиоплянина 580 000 воинов (2Пар 14.8). Относительная слабость двухколенного царства сказывается лишь в том, что тот же Аса не может один вести войну с Ваасою и приглашает на помощь Венадада сирийского (3Цар 15.18–19). При сыне и преемнике Асы Иосафате двухколенное царство крепнет еще более. Не увлекаясь жаждой завоеваний, он посвящает свою деятельность упорядочению внутренней жизни государства, предпринимает попытку исправить религиозно-нравственную жизнь народа, заботится о его просвещении (2Пар 17.7–10), об урегулировании суда и судебных учреждений (2Пар 19.5–11), строит новые крепости (2Пар 17.12) и т. п. Проведение в жизнь этих предначертаний требовало, конечно, мира с соседями. Из них филистимляне и идумеяне усмиряются силой оружия (2Пар 17.10–11), а с десятиколенным царством заключается политический и родственный союз (2Пар 18.1). Необходимый для Иосафата, как средство к выполнению вышеуказанных реформ, этот последний сделался с течением времени источником бедствий и несчастий для двухколенного царства. По представлению автора Паралипоменон (2Пар 21), они выразились в отложении Иудеи при Иораме покоренной Иосафатом Идумеи (2Пар.21.10), в счастливом набеге на Иудею и самый Иерусалим филистимлян и аравийских племен (2Пар.21.16–17), в возмущении жителей священнического города Ливны (2Пар.21.10) и в бесполезной войне с сирийцами (2Пар 22.5). Сказавшееся в этих фактах (см. еще 2Пар 21.2–4, 22.10) разложение двухколенного царства было остановлено деятельностью первосвященника Иоддая, воспитателя сына Охозии Иоаса, но с его смертью сказалось с новой силой. Не успевшее окрепнуть от бедствий и неурядиц прошлых царствований, оно подвергается теперь нападению соседей. Именно филистимляне захватывают в плен иудеев и ведут ими торговлю как рабами (Иоиль 3.6, Ам 1.9); идумеяне делают частые вторжения в пределы Иудеи и жестоко распоряжаются с пленниками (Ам 1.6, Иоиль 3.19); наконец, Азаил сирийский, отняв Геф, переносит оружие на самый Иерусалим, и снова царство Иудейское покупает себе свободу дорогой ценой сокровищ царского дома и храма (4Цар 12.18). Правлением сына Иоаса Амасии кончается время бедствий (несчастная война с десятиколенным царством – 4Цар 14.9–14,, 2Пар 25.17–24 и вторжение идумеев – Ам 9.12), а при его преемниках Озии прокаженном и Иоафаме двухколенное царство возвращает славу времен Давида и Соломона. Первый подчиняет на юге идумеев и овладевает гаванью Елафом, на западе сокрушает силу филистимлян, а на востоке ему платят дань аммонитяне (2Пар 26.6–8). Могущество Озии было настолько значительно, что, по свидетельству клинообразных надписей, он выдержал натиск Феглафелассара III. Обеспеченное извне двухколенное царство широко и свободно развивало теперь и свое внутреннее экономическое благосостояние, причем сам царь был первым и ревностным покровителем народного хозяйства (2Пар 26.10). С развитием внутреннего благосостояния широко развилась также торговля, послужившая источником народного обогащения (Ис 2.7). Славному предшественнику последовал не менее славный и достойный преемник Иоафам. За время их правления Иудейское царство как бы собирается с силами для предстоящей борьбы с ассириянами. Неизбежность последней становится ясной уже при Ахазе, пригласившем Феглафелассара для защиты от нападения Рецина, Факея, идумеян и филистимлян (2Пар 28.5–18). По выражению Вигуру, он, сам того не замечая, просил волка, чтобы тот поглотил его стадо, (Die Bibel und die neueren Entdeckungen. S. 98). И действительно, Феглафелассар освободил Ахаза от врагов, но в то же время наложил на него дань ((2Пар 28.21). Неизвестно, как бы сказалась зависимость от Ассирии на дальнейшей истории двухколенного царства, если бы не падение Самарии и отказ преемника Ахаза Езекии платить ассириянам дань и переход его, вопреки совету пророка Исаии, на сторону египтян (Ис 30.7, 15, 31.1–3). Первое событие лишало Иудейское царство последнего прикрытия со стороны Ассирии; теперь доступ в его пределы открыт, и путь к границам проложен. Второе окончательно предрешило судьбу Иудеи. Союз с Египтом, перешедший с течением времени в вассальную зависимость, заставил ее принять участие сперва в борьбе с Ассирией, а потом с Вавилоном. Из первой она вышла обессиленной, а вторая привела ее к окончательной гибели. В качестве союзницы Египта, с которым вели при Езекии борьбу Ассирияне, Иудея подверглась нашествию Сеннахерима. По свидетельству оставленной им надписи, он завоевал 46 городов, захватил множество припасов и военных материалов и отвел в плен 200 150 человек (Schrader jbid S. 302–4; 298). Кроме того, им была наложена на Иудею громадная дань (4Цар 18.14–16). Союз с Египтом и надежда на его помощь не принесли двухколенному царству пользы. И, тем не менее, преемник Езекии Манассия остается сторонником египтян. Как таковой, он во время похода Ассаргадона против Египта делается его данником, заковывается в оковы и отправляется в Вавилон (2Пар 33.11). Начавшееся при преемнике Ассаргадона Ассурбанипале ослабление Ассирии сделало для Иудеи ненужным союз с Египтом. Мало этого, современник данного события Иосия пытается остановить завоевательные стремления фараона египетского Нехао (2Пар 35.20), но погибает в битве при Мегиддоне (2Пар 35.23). С его смертью Иудея становится в вассальную зависимость от Египта (4Цар 23.33, 2Пар 36.1–4), а последнее обстоятельство вовлекает ее в борьбу с Вавилоном. Стремление Нехао утвердиться, пользуясь падением Ниневии, в приефратских областях встретило отпор со стороны сына Набополассара Навуходоноора. В 605 г. до Р. X. Нехао был разбит им в битве при Кархемыше. Через четыре года после этого Навуходоносор уже сам предпринял поход против Египта и в целях обезопасить себе тыл подчинил своей власти подвластных ему царей, в том числе и Иоакима иудейского (4Цар 24.1, 2Пар 36.5). От Египта Иудея перешла в руки вавилонян и под условием верности их могла бы сохранить свое существование. Но ее сгубила надежда на тот же Египет. Уверенный в его помощи, второй преемник Иоакима Седекия (Иер 37.5, Иез 17.15) отложился от Навуходоносора (4Цар 24.20, 2Пар 36.13), навлек нашествие вавилонян (4Цар 25.1, 2Пар 36.17) и, не получив поддержки от египетского фараона Офры (Иер 37.7), погиб сам и погубил страну.

Если международные отношения Иудеи сводятся к непрерывным войнам, то внутренняя жизнь характеризуется борьбой с язычеством. Длившаяся на протяжении всей истории двухколенного царства, она не доставила торжества истинной религии. Языческим начало оно свое существование при Ровоаме (3Цар 14.22–24, 2Пар 11.13–17), языческим и кончило свою политическую жизнь (4Цар 24.19, 2Пар 36.12). Причины подобного явления заключались прежде всего в том, что борьба с язычеством велась чисто внешними средствами, сводилась к одному истреблению памятников язычества. Единственное исключение в данном отношении представляет деятельность Иосафата, Иосии и отчасти Езекии. Первый составляет особую комиссию из князей, священников и левитов, поручает ей проходить по всем городам иудиным и учить народ (2Пар 17.7–10); второй предпринимает публичное чтение закона (4Цар 23.1–2, 2Пар 34.30) и третий устраивает торжественное празднование Пасхи (2Пар 30.26). Остальные же цари ограничиваются уничтожением идолов, вырубанием священных дубрав и т. п. И если даже деятельность Иосафата не принесла существенной пользы: «народ еще не обратил твердо сердца своего к Богу отцов своих» (2Пар 20.33), то само собой понятно, что одни внешние меры не могли уничтожить языческой настроенности народа, тяготения его сердца и ума к богам окрестных народов. Поэтому, как только умирал царь гонитель язычества, язычествующая нация восстановляла разрушенное и воздвигала новые капища для своих кумиров; ревнителям религии Иеговы вновь приходилось начинать дело своих благочестивых предшественников (2Пар 14.3, 15.8, 17.6 и т. п.). Благодаря подобным обстоятельствам, религия Иеговы и язычество оказывались далеко неравными силами. На стороне последнего было сочувствие народа; оно усвоялось евреем как бы с молоком матери, от юности входило в его плоть и кровь; первая имела за себя царей и насильно навязывалась ими нации. Неудивительно поэтому, что она не только была для нее совершенно чуждой, но и казалась прямо враждебной. Репрессивные меры только поддерживали данное чувство, сплачивали язычествующую массу, не приводили к покорности, а, наоборот, вызывали на борьбу с законом Иеговы. Таков, между прочим, результат реформ Езекии и Иоссии. При преемнике первого Манассии «пролилась невинная кровь, и Иерусалим... наполнился ею... от края до края» (4Цар 21.16), т. е. началось избиение служителей Иеговы усилившеюся языческой партией. Равным образом и реформа Иосии, проведенная с редкою решительностью, помогла сосредоточению сил язычников, и в начавшейся затем борьбе со сторонниками религии они подорвали все основы теократии, между прочим, пророчество и священство, в целях ослабления первого язычествующая партия избрала и выдвинула ложных пророков, обещавших мир и уверявших, что никакое зло не постигнет государство (Иер 23.6). Подорвано было ею и священство: оно выставило лишь одних недостойных представителей (Иер 23.3). Реформа Иосии была последним актом вековой борьбы благочестия с язычеством. После нее уж не было больше и попыток к поддержанию истинной религии; и в плен Вавилонский евреи пошли настоящими язычниками.

Плен Вавилонский, лишив евреев политической самостоятельности, произвел на них отрезвляющее действие в религиозном отношении. Его современники воочию убедились в истинности пророческих угроз и увещаний, – в справедливости того положения, что вся жизнь Израиля зависит от Бога, от верности Его закону. Как прямой и непосредственный результат подобного сознания, возникает желание возврата к древним и вечным истинам и силам, которые некогда создали общество, во все времена давали спасение и, хотя часто забывались и пренебрегались, однако всегда признавались могущими дать спасение. На этот-то путь и вступила прибывшая в Иудею община. В качестве подготовительного условия для проведения в жизнь религии Иеговы ею было выполнено требование закона Моисеева о полном и всецелом отделении евреев от окрестных народов (расторжение смешанных браков при Ездре и Неемии). В основу дальнейшей жизни и истории теперь полагается принцип обособления, изолированности.

* * *

¹ «Для всех вас, принадлежащих к клиру и мирянам, чтимыми и святыми да будут книги Ветхого Завета: Моисеевых пять (Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие), Иисуса Навина едина, Судей едина, Руфь едина, Царств четыре, Паралипоменон две, Ездры две, Есфирь едина».

² «Читать подобает книги Ветхого Завета: Бытие мира, Исход из Египта, Левит, Числа, Второзаконие, Иисуса Навина, Судии и Руфь, Есфирь, Царств первая и вторая, Царств третья и четвертая, Паралипоменон первая и вторая, Ездры первая и вторая».

Комментарий к переводу Кулакова

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

17:3 Масоретский текст в этом месте не вполне ясен, в LXX: весь народ я приведу к тебе, как невесту к жениху, кроме одного…

17:18 Или: резервуар - высеченная в камне подземная цистерна для сбора дождевой воды.

17:25 LXX: измаильтянина.

17:28 Масоретский текст еще раз добавляет: и жареное зерно.

18:8 Букв.: по всей стране.

18:11 Т.е. 115 г.

18:12 Т.е. около 11,5 кг.

18:13 Или: а ты бы покинул меня.

18:22 Здесь точный смысл масоретского текста не ясен.

19:8 Или: вдохнови. Букв.: поговори к сердцу.

19:13 Букв.: вы кость моя и плоть моя; то же в ст. 13.

19:23 а) Или (ближе к букв.): что между нами общего?

19:23 б) Букв.: что вы становитесь моими противниками сегодня?

19:27 Букв.: твой слуга.

19:29 Букв.: свой.

20:14 Или: и все жители Берима собрались и тоже последовали за ним.

21:16 Т.е. около 3,5 кг.

22:1 Текст песни повторяется с вариациями в Пс 17.

22:3 Букв.: рог. В древности рог был символом силы и особого достоинства.

22:6 Евр. Шеола.

22:9 Букв.: дым изошел из ноздрей Его, и огонь вырвался из уст Его - угли зажглись от него.

22:13 Букв.: угли горящие.

22:17 Букв.: из вод многих.

22:20 Букв.: на пространное место.

22:27 Друг. возм. пер.: а бесчестному воздаешь по его бесчестью.

22:30 Или: одолеваю стену. Букв.: через стену могу перепрыгнуть.

22:31 Друг. возм. пер.: безупречно.

22:32 Букв.: скала.

22:35 Букв.: медный.

22:36 Или: помощь.

22:37 Букв.: Ты даешь простор шагам подо мной.

22:41 Букв.: Ты дал мне спину врагов моих.

22:51 Букв.: спасения.

Мысли вслух: ежедневные размышления о Библии

Песнь, сложенная Давидом и включённая также в книгу псалмов, не случайно приведена в том месте Второй книги Царств...

Песнь, сложенная Давидом и включённая также в книгу псалмов, не случайно приведена в том месте Второй книги Царств, где подводятся итоги склоняющейся к закату бурной жизни Давида. В этом псалме, отражающем испытываемое Давидом чувство глубокой взаимосвязи с Господом, он рисует Его действия в образах природных стихий, перед которыми не может устоять ничто на свете. Но не только в силах природы проявляется Господь: Его воля действует и среди людей. Он хранит Давида посреди пучины бедствий и избавляет его от них, именно Господь даёт силы, и понятно неоднократное использование Давидом образа щита как символа приходящей от Господа защиты.

Давид сознаёт необходимость следования правде, исходящей от Бога, иначе бессмысленно рассчитывать на Его помощь. Именно потому, что враги Давида противодействуют воле Господа, Он даёт победы над ними.

Для Давида привычно сражаться с иноплеменными язычниками. Но даже в этом псалме он не только высказывает Господу благодарность за победы, но и высказывает пожелание воспеть Его между иноплеменниками. Не говорит ли это о том, что даже после многолетних сражений с язычниками Давид надеялся на их обращение к Богу Израилеву?

Перед решающей битвой Давид просит военачальников сохранить жизнь Авессалому. Даже в разгар кровопролития для Давида он всё равно «отрок»,

Хусий сумел разрушить совет Ахитофела и тем самым спасти Давида. При этом совет Хусия, при всей его нереальности, логически выверен и обоснован...

Библиотека

Клайв Стейплз Льюис. Размышления о псалмах. I. Введение

В.В. Сорокин. Новое небо над новой землей (размышления над Библией). Небо и бездна

В.В. Сорокин. Новое небо над новой землей (размышления над Библией). Введение

В.В. Сорокин. Новое небо над новой землей (размышления над Библией). Небо и бездна


	Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно).