Библия-Центр
РУ
Вся Библия
Церковнославянский перевод (ru)
Поделиться

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 1,  стіхи2 8-18

Вс‰ словесA тр{дна, не возмо1жетъ мyжъ глаго1лати: и3 не насы1титсz џко зрёти, ни и3спо1лнитсz ќхо слы1шаніz.
Что2 бы1ло, то1жде є4сть, є4же бyдетъ: и3 что2 бы1ло сотворе1ное, то1жде и4мать сотвори1тисz:
10 и3 ничто1же но1во под8 со1лнцемъ. И$же возглаго1летъ и3 рече1тъ: се2, сіе2 но1во є4сть: ўже2 бы1сть въ вёцэхъ бы1вшихъ пре1жде нaсъ.
11 Нёсть пaмzть пе1рвыхъ, и3 послBднимъ бы1вшымъ не бyдетъ и4хъ пaмzть съ бyдущими на послёдокъ.
12 Ѓзъ є3кклесіaстъ бы1хъ цaрь над8 ї}лемъ во їеrли1мэ
13 и3 вдaхъ се1рдце мое2, є4же взыскaти и3 разсмотри1ти въ мyдрости њ всёхъ бывaющихъ под8 небесе1мъ: ћкw попече1ніе лукaво даде2 бг7ъ сынHмъ человёчєскимъ, є4же ўпражднsтисz въ не1мъ.
14 Ви1дэхъ всsчєскаz сотворє1ніz сотворє1ннаz под8 со1лнцемъ: и3 се2, вс‰ сyетство и3 произволе1ніе дyха.
15 Развраще1нное не мо1жетъ и3спрaвитисz, и3 лише1ніе не мо1жетъ и3счи1слитисz.
16 Глаго1лахъ ѓзъ въ се1рдцы мое1мъ, є4же рещи2: се2, ѓзъ возвели1чихсz и3 ўмно1жихъ мyдрость пaче всёхъ, и5же бы1ша пре1жде менє2 во їеrли1мэ,
17 и3 се1рдце мое2 вдaхъ, є4же вёдэти премyдрость и3 рaзумъ: и3 се1рдце мое2 ви1дэ мнHгаz, премyдрость и3 рaзумъ, при6тчи и3 хи1трость: ўразумёхъ ѓзъ, ћкw и3 сіе2 є4сть произволе1ніе дyха:
18 ћкw во мно1жествэ мyдрости мно1жество рaзума, и3 приложи1вый рaзумъ приложи1тъ болёзнь.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 2

Реко1хъ ѓзъ въ се1рдцы мое1мъ: пріиди2 ў2бо, да тS и3скушY въ весе1ліи, и3 ви1ждь во блaзэ: и3 се2, тaкожде сіе2 сyетство.
Смёху реко1хъ: погрэше1ніе, и3 весе1лію: что2 сіе2 твори1ши;
И# разсмотри1хъ, ѓще се1рдце мое2 повлече1тъ ѓки віно2 пло1ть мою2: и3 се1рдце мое2 настaви мS въ мyдрости, и3 є4же ўдержaти весе1ліе, до1ндеже ўви1жду, ко1е блaго сынHмъ человёчєскимъ, є4же творsтъ под8 со1лнцемъ въ число2 днjй животA своегw2.
Возвели1чихъ творе1ніе мое2: создaхъ ми2 до1мы, насади1хъ ми2 віногрaды,
сотвори1хъ ми2 вертогрaды и3 сады2 и3 насади1хъ въ ни1хъ древе1съ всsкагw плодA,
сотвори1хъ ми2 купBли вwдны1z, є4же напаsти t ни1хъ прозzбе1ніе древе1съ:
притzжaхъ рабы6 и3 рабы6ни, и3 домочaдцы бы1ша ми2: и3 стzжaніе скотA, и3 стaдъ мно1го ми2 бы1сть, пaче всёхъ бы1вшихъ пре1жде менє2 во їеrли1мэ:
собрaхъ ми2 злaто и3 сребро2 и3 и3мBніz царе1й и3 стрaнъ, сотвори1хъ ми2 пою1щихъ и3 пою1щыz, и3 ўслаждє1ніz сынHвъ человёческихъ, віноче1рпцы и3 віночє1рпицы.
И# возвели1чихсz, и3 приложи1хсz мyдрости пaче всёхъ бы1вшихъ пре1жде менє2 во їеrли1мэ: и3 мyдрость моS пребы1сть со мно1ю.
10 И# все2, є3гHже проси1ста џчи мои2, не tsхъ t ни1хъ и3 не возбрани1хъ се1рдцу моемY t всsкагw весе1ліz моегw2, ћкw се1рдце мое2 возвесели1сz во всsцэмъ трудЁ мое1мъ. И# сіе2 бы1сть чaсть моS t всегw2 трудA моегw2.
11 И# призрёхъ ѓзъ на вс‰ творє1ніz мо‰, ±же сотвори1стэ рyцэ мои2, и3 на трyдъ, и4мже труди1хсz твори1ти. И# се2, вс‰ суетA и3 произволе1ніе дyха, и3 нёсть и3з8oби1ліе под8 со1лнцемъ.
12 И# призрёхъ ѓзъ ви1дэти мyдрость, ле1сть и3 безyміе: ћкw кто2 человёкъ, и4же по1йдетъ в8слёдъ совёта, є3ли6ка сотвори2 въ не1мъ;
13 И# ви1дэхъ ѓзъ, ћкw є4сть и3з8oби1ліе мyдрости пaче безyміz, ћкоже и3з8oби1ліе свёта пaче тьмы2:
14 мyдрагw џчи є3гw2 во главЁ є3гw2, ґ безyмный во тьмЁ хо1дитъ: и3 ўвёдэхъ и3 ѓзъ, ћкw слyчай є3ди1нъ случи1тсz всBмъ и5мъ.
15 И# рёхъ ѓзъ въ се1рдцы мое1мъ: ћкоже слyчай безyмнагw, и3 мнЁ случи1тсz: и3 вскyю ўмудри1хсz; Ѓзъ тогдA и3зли1шше глаго1лахъ въ се1рдцы мое1мъ, ћкw и3 сіе2 суетA, поне1же безyмный t и3збы1тка глаго1летъ:
16 ћкw нёсть пaмzти мyдрагw съ безyмнымъ во вёкъ, зане2 ўже2 во дне1хъ грzдyщихъ вс‰ забвє1на бы1ша: и3 кaкw ќмретъ мyдрый съ безyмнымъ;
17 И# возненави1дэхъ живо1тъ, ћкw лукaвно мнЁ сотворе1ніе сотворе1нное под8 со1лнцемъ: поне1же всsчєскаz суетA и3 произволе1ніе дyха.
18 И# возненави1дэхъ ѓзъ всsчєскаz мjра и3 трyдъ мо1й, и4мже ѓзъ труждaюсz под8 со1лнцемъ, ћкw њставлsю є3го2 человёку бyдущему по мнЁ.
19 И# кто2 вёсть, мyдръ ли бyдетъ и3ли2 безyменъ; и3 њбладaти ли и4мать всёмъ трудо1мъ мои1мъ, и4мже труди1хсz и3 и4мже мyдрствовахъ под8 со1лнцемъ; И# сіе1 же суетA.
20 И# њбрати1хсz ѓзъ tрещи1сz се1рдцу моемY њ все1мъ трудЁ, и4мже труди1хсz под8 со1лнцемъ:
21 ћкw є4сть человёкъ, є3гHже трyдъ въ мyдрости и3 въ рaзумэ и3 въ мyжествэ: и3 человёкъ, и4же не потруди1сz њ не1мъ, дaстъ є3мY чaсть свою2. И# сіе2 суетA и3 лукaвство ве1ліе.
22 Ћкw бывaетъ человёку во все1мъ трудЁ є3гw2 и3 въ произволе1ніи се1рдца є3гw2, и4мже то1й труждaетсz под8 со1лнцемъ,
23 ћкw вси2 днjе є3гw2 болёзней и3 ћрости попече1ніе є3мY, и4бо въ нощи2 не спи1тъ се1рдце є3гw2. И# сіе1 же суетA є4сть.
24 Нёсть блaго человёку, но (рaзвэ) є4же ћстъ и3 піе1тъ и3 є4же покaжетъ души2 свое1й блaго въ трудЁ свое1мъ: и3 сіе2 ви1дэхъ ѓзъ, ћкw t руки2 б9іz є4сть:
25 ћкw кто2 ћстъ и3 піе1тъ кромЁ є3гw2;
26 Ћкw человёку блaгу пред8 лице1мъ є3гw2 даде2 мyдрость и3 рaзумъ и3 весе1ліе, согрэшaющему же даде2 попече1ніе, є4же прилагaти и3 собирaти, во є4же дaти благо1му пред8 лице1мъ б9іимъ: ћкw и3 сіе2 суетA и3 произволе1ніе дyха.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 3

ВсBмъ вре1мz и3 вре1мz всsцэй ве1щи под8 небесе1мъ:
вре1мz раждaти1є3вр.: раждaтисz. и3 вре1мz ўмирaти, вре1мz сади1ти и3 вре1мz и3сторгaти сажде1ное,
вре1мz ўбивaти и3 вре1мz цэли1ти, вре1мz разрушaти и3 вре1мz созидaти,
вре1мz плaкати и3 вре1мz смэsтисz, вре1мz рыдaти и3 вре1мz ликовaти,
вре1мz разметaти кaменіе и3 вре1мz собирaти кaменіе, вре1мz њбымaти и3 вре1мz ўдалsтисz t њбымaніz,
вре1мz и3скaти и3 вре1мz погублsти, вре1мz храни1ти и3 вре1мz tрёzти,
вре1мz раздрaти и3 вре1мz сши1ти, вре1мz молчaти и3 вре1мz глаго1лати,
вре1мz люби1ти и3 вре1мz ненави1дэти, вре1мz брaни и3 вре1мz ми1ра.
Ко1е и3з8oби1ліе творsщагw, въ ни1хже сaмъ труди1тсz;
10 Ви1дэхъ попече1ніе всsческое, є4же даде2 бг7ъ сынHмъ человёчєскимъ, є4же пещи1сz въ не1мъ.
11 Всsчєскаz, ±же сотвори2, дwбрA (сyть) во вре1мz свое2, и4бо всsкій вёкъ дaлъ є4сть въ се1рдце и4хъ, ћкw да не њбрsщетъ человёкъ сотворе1ніz, є4же сотвори2 бг7ъ t начaла и3 дaже до концA.
12 Ўразумёхъ, ћкw нёсть блaго въ ни1хъ, но то1кмw є4же весели1тисz и3 є4же твори1ти блaго въ животЁ свое1мъ:
13 и4бо всsкъ человёкъ, и4же ћстъ и3 піе1тъ и3 ви1дитъ благо1е во все1мъ трудЁ свое1мъ, сіе2 даsніе б9іе є4сть.
14 Разумёхъ, ћкw вс‰, є3ли6ка сотвори2 бг7ъ, сі‰ бyдутъ во вёкъ: къ тBмъ нёсть приложи1ти и3 t тёхъ нёсть tsти, и3 бг7ъ сотвори2, да ўбоsтсz t лицA є3гw2:
15 бы1вшее ўже2 є4сть, и3 є3ли6ка и4мутъ бы1ти, ўже2 бы1ша, и3 бг7ъ взы1щетъ гони1маго.
16 И# є3ще2 ви1дэхъ под8 со1лнцемъ мёсто судA, тaмw нечести1вый, и3 мёсто првdнагw, тaмw бlгочести1вый.
17 И# рёхъ ѓзъ въ се1рдцы мое1мъ: првdнаго и3 нечести1ваго сyдитъ бг7ъ: ћкw вре1мz всsцэй ве1щи и3 на всsцэмъ сотворе1ніи тaмw.
18 Рёхъ ѓзъ въ се1рдцы мое1мъ њ глаго1ланіи сынHвъ человёческихъ, ћкw разсyдитъ и5хъ бг7ъ: и3 є4же показaти, ћкw сjи ско1ти сyть:
19 и4бо и3 тBмъ ћкоже слyчай сынHвъ человёческихъ и3 слyчай ско1тскій, слyчай є3ди1нъ и5мъ: ћкоже сме1рть тогw2, тaкw и3 сме1рть сегw2, и3 дyхъ є3ди1нъ во всёхъ: и3 что2 и3зли1шше и4мать человёкъ пaче скотA; ничто1же: ћкw всsчєскаz суетA.
20 Вс‰ и4дутъ во є3ди1но мёсто: вс‰ бы1ша t пе1рсти и3 вс‰ въ пе1рсть возвращaютсz.
21 И# кто2 вёсть дyхъ сынHвъ человёческихъ, ѓще то1й восхо1дитъ горЁ; и3 дyхъ ско1тскій, ѓще низхо1дитъ то1й до1лу въ зе1млю;
22 И# ви1дэхъ, ћкw нёсть блaго, но то1кмw є4же возвесели1тсz человёкъ въ творе1ніихъ свои1хъ, ћкw сіS чaсть є3гw2: поне1же кто2 приведе1тъ є3го2 ви1дэти то2, є4же бyдетъ по не1мъ;

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 4

И# њбрати1хсz ѓзъ и3 ви1дэхъ вс‰ њклевєтaніz быв†ющаz под8 со1лнцемъ: и3 се2, сле1зы њклеветaнныхъ, и3 нёсть и5мъ ўтэшaющагw, и3 t руки2 клеве1щущихъ на нS крёпость, и3 нёсть и5мъ ўтэшaющагw.
И# похвали1хъ ѓзъ всёхъ ўме1ршихъ, и5же ўмро1ша ўже2, пaче живы1хъ, є3ли1цы жи1ви сyть досе1лэ:
и3 блaгъ пaче nбои1хъ си1хъ, и4же є3ще2 не бы1сть, и4же не ви1дэ всsкагw сотворе1ніz лукaвагw сотворе1ннагw под8 со1лнцемъ.
И# ви1дэхъ ѓзъ ве1сь трyдъ и3 всsко мyжество сотворе1ніz, ћкw сіе2 ре1вность мyжа t по1друга своегw2. И# сіе2 суетA и3 произволе1ніе дyха.
Безyмный њб8sтъ рyцэ свои2 и3 снэде2 плHти сво‰.
Блaго є4сть и3сполне1ніе го1рсти поко1z, пaче и3сполне1ніz двою2 гHрстію трудA и3 произволе1ніz дyха.
И# њбрати1хсz ѓзъ и3 ви1дэхъ сyетство под8 со1лнцемъ:
є4сть є3ди1нъ, и3 нёсть вторaгw, ни сы1на, ниже2 брaта нёсть є3мY, и3 нёсть концA всемY трудY є3гw2, ниже2 џко є3гw2 насыщaетсz богaтства. И# комY ѓзъ труждaюсz и3 лишaю дyшу мою2 t благосты1ни; И# сіе2 суетA и3 попече1ніе лукaвно є4сть.
Блaзи двA пaче є3ди1нагw, и5мже є4сть мздA блaга въ трудЁ и4хъ:
10 ћкw ѓще паде1тсz є3ди1нъ t ни1хъ, воздви1гнетъ другjй причaстника своего2: и3 го1ре томY є3ди1ному, є3гдA паде1тъ и3 не бyдетъ вторaгw воздви1гнути є3го2.
11 И# ѓще ќснета двA, тепло2 и4ма бyдетъ, ґ є3ди1нъ кaкw согрёетсz;
12 И# ѓще ўкрэпи1тсz є3ди1нъ, двA стaнета проти1ву є3мY: и3 ве1рвь треплете1на не ско1рw расто1ргнетсz.
13 Блaгъ џтрокъ ни1щь и3 мyдръ, пaче стaра царS и3 безyмна, и4же не разумЁ внимaти є3ще2:
14 ћкw и3з8 до1му ю4зникwвъ и3зы1детъ цaрствовати, поне1же и3 въ цaрствэ свое1мъ роди1сz ни1щь.
15 Ви1дэхъ всёхъ живyщихъ, ходsщихъ под8 со1лнцемъ, съ ю4нымъ вторы1мъ, и4же востaнетъ вмёстw є3гw2.
16 Нёсть концA всBмъ лю1демъ, всBмъ, и5же пред8 ни1ми бы1ша, и4бо послёдніи не возвеселsтсz њ не1мъ: ћкw и3 сіе2 суетA и3 произволе1ніе дyха.
17 Сохрани2 но1гу твою2, є3гдA ѓще и4деши въ до1мъ б9ій, и3 бли1з8 (бyди) є4же слyшати: пaче даsніz безyмныхъ же1ртва твоS, поне1же не вёдzтъ, ћкw творsтъ ѕло2.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 5

Не ско1ръ бyди ўсты6 твои1ми, и3 се1рдце твое2 да не ўскорsетъ и3зноси1ти сло1во пред8 лице1мъ б9іимъ, ћкw бг7ъ на нб7си2 горЁ, ты1 же на земли2 до1лу: сегw2 рaди да бyдутъ словесA тво‰ м†ла:
ћкw прихо1дитъ со1ніе во мно1жествэ попече1ніz, тaкw и3 глaсъ безyмнагw во мно1жествэ слове1съ.
Ѓще њбэщaеши њбётъ бг7у, не ўме1дли tдaти є3го2, ћкw нёсть хотёніz въ безyмныхъ: ты2 ў2бо, є3ли6ка ѓще њбэщaеши, tдaждь.
Блaго тебЁ є4же не њбэщавaтисz, не1жели њбэщaвшусz тебЁ, не tдaти.
Не дaждь ўстнaмъ твои6мъ є4же во грёхъ ввести2 пло1ть твою2, и3 да не рече1ши пред8 лице1мъ б9іимъ, ћкw невёдэніе є4сть: да не прогнёваетсz бг7ъ њ глaсэ твое1мъ и3 растли1тъ творє1ніz рyкъ твои1хъ:
ћкw во мно1жествэ со1ній и3 сyетствіz, (тaкw) и3 словесA мнHга, тёмже бг7а бо1йсz.
Ѓще њби1ду ни1щагw и3 расхище1ніе судA и3 прaвды ўви1диши во странЁ, не диви1сz њ ве1щи: ћкw высо1кій над8 высо1кимъ надзирaтель, и3 высо1цыи над8 ни1ми,
и3 и3з8oби1ліе1преимyщество земли2 над8 всёмъ є4сть цaрь селA воздёланна.
Любsй сребро2 не насы1титсz сребрA: и3 кто2 наслади1тсz во мно1жествэ є3гw2 плодA; И# сіе2 суетA.
10 Во мно1жествэ блaга ўмно1жишасz kдyщіи є5: и3 ко1е мyжество и3мyщему є5; ћкw начaло є4же ви1дэти nчи1ма свои1ма.
11 Со1нъ слaдокъ рабо1тающему, ѓще мaлw и3ли2 мно1гw снёсть: ґ насы1тившагосz богaтство не њставлsетъ ўснyти.
12 є4сть недyгъ, є3го1же ви1дэхъ под8 со1лнцемъ, богaтство храни1мо t стzжaтелz во ѕло2 є3мY:
13 и3 поги1бнетъ богaтство џно въ попече1ніи лукaвнэ: и3 роди2 сы1на, и3 нёсть въ руцЁ є3гw2 ничто1же:
14 ћкоже и3зы1де и3з8 чре1ва мaтере своеS нaгъ, возврати1тсz и3ти2, ћкоже и3 пріи1де, и3 ничто1же во1зметъ t трудA своегw2, да понесе1тъ въ руцЁ свое1й.
15 И# сіе2 ѕо1лъ недyгъ: ћкоже бо пріи1де, тaкw и3 tи1детъ, и3 кaz по1льза є3мY, ћкw труди1тсz на вётръ;
16 И$бо вси2 днjе є3гw2 во тьмЁ и3 плaчи и3 въ ћрости мно1зэ, и3 въ недyзэ и3 во гнёвэ.
17 Се2, ви1дэхъ ѓзъ благо1е, є4же є4сть и3зрsдно, є4же ћсти и3 пи1ти и3 ви1дэти благосты1ню во все1мъ трудЁ свое1мъ, и4мже труди1лсz бы под8 со1лнцемъ, въ число2 днjй животA своегw2, ±же дaлъ є4сть є3мY бг7ъ, ћкw сіе2 чaсть є3гw2:
18 и4бо всsкому человёку, є3мyже дaлъ є4сть бг7ъ богaтство и3 и3мBніz, и3 влaсть даде2 є3мY ћсти t тогw2 и3 пріsти чaсть свою2 и3 возвесели1тисz њ трудЁ свое1мъ, сіе2 дaръ б9ій є4сть:
19 ћкw не мно1го пaмzтствовати и4мать дни6 животA своегw2, поне1же бг7ъ њблагaетъ є3го2 попече1ньми въ весе1ліи се1рдца є3гw2.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 6

є4сть лукaвствіе, є4же ви1дэхъ под8 со1лнцемъ, и3 мно1го є4сть над8 человёкомъ:
мyжъ, є3мyже дaстъ бг7ъ богaтство и3 и3мёніе и3 слaву, и3 нёсть лишazй души2 свое1й t всёхъ, и4хже вожделёетъ, и3 не дaстъ є3мY бг7ъ влaсти t негw2 ћсти, ћкw чyждь мyжъ ћсти и4мать t негw2. И# сіе2 суетA и3 недyгъ ѕо1лъ є4сть.
Ѓще роди1тъ мyжъ сто2 (ч†дъ) и3 лBта мнHга поживе1тъ, и3 мно1зи бyдутъ днjе лётъ є3гw2, и3 душA є3гw2 не насы1титсz t благосты1ни, и3 погребе1ніz не бы1сть є3мY, рёхъ: блaгъ пaче є3гw2 и4звергъ,
ћкw въ суетЁ пріи1де и3 во тьмY и4детъ, и3 во тьмЁ и4мz є3гw2 покры1етсz:
и3 со1лнца не ви1дэ, ниже2 разумЁ, поко1й семY пaче тогw2:
и3 поживе2 ты1сzщу лётъ сугyбw, и3 благосты1ни не ви1дэ: є3дA не во є3ди1но мёсто вс‰ и4дутъ;
Ве1сь трyдъ человёчь во ўстA є3гw2, и3 душA є3гw2 не и3спо1лнитсz.
Ћкw ко1е и3з8oби1ліе (человёку) мyдрому пaче безyмнагw; поне1же ни1щь познA ходи1ти проти1ву животA.
Блaго видёніе џчію пaче ходsщагw душе1ю. И# се2 сyетствіе и3 произволе1ніе дyха.
10 Ѓще что2 бы1сть, ўже2 и3меновaсz и4мz є3гw2, и3 познaсz, є4же є4сть человёкъ и3 не возмо1жетъ суди1тисz съ крэпчaйшимъ пaче себє2:
11 ћкw сyть словесA мнHга ўмнож†ющаz суетY.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 7

Что2 и3зли1шше человёку, ћкw кто2 вёсть, что2 блaго человёку въ животЁ (*є3гw2) число2 днjй животA сyетства є3гw2; и3 сотвори2 | въ сёни: ћкw кто2 возвэсти1тъ человёку, что2 бyдетъ по не1мъ под8 со1лнцемъ;
Блaго и4мz пaче є3ле1а блaга, и3 де1нь сме1ртный пaче днS рожде1ніz є3гw2.
Блaго ходи1ти въ до1мъ плaча, не1жели ходи1ти въ до1мъ пи1ра, поне1же сіе2 коне1цъ всsкому человёку, и3 живы1й дaстъ блaго въ се1рдцы є3гw2.
Блaга ћрость пaче смёха, ћкw во ѕло1бэ лицA ўблажи1тсz се1рдце.
Се1рдце мyдрыхъ въ домY плaча, ґ се1рдце безyмныхъ въ домY весе1ліz.
Блaго є4же слы1шати преще1ніе премyдра, пaче мyжа слы1шащагw пёснь безyмныхъ:
ћкоже глaсъ те1рніz под8 котло1мъ, тaкw смёхъ безyмныхъ. И# сіе2 суетA.
Ћкw клеветA льсти1тъ мyдраго и3 погублsетъ се1рдце благоро1дствіz є3гw2.
Бл†га послBднzz слове1съ пaче начaла є3гw2: блaгъ терпэли1вый пaче высо1кагw дyхомъ.
10 Не тщи1сz въ дyсэ свое1мъ kри1тисz, ћкw ћрость въ нёдрэ безyмныхъ почjетъ.
11 Да не рече1ши: что2 бы1сть, ћкw днjе пре1ждніи бёша блaзи пaче си1хъ; ћкw не въ мyдрости вопроси1лъ є3си2 њ се1мъ.
12 Блaга мyдрость съ наслёдіемъ, пaче же ви1дzщымъ со1лнце:
13 ћкw въ сёни є3гw2 мyдрость, ћкоже сёнь сребрA, и3 и3з8oби1ліе рaзума премyдрости њживлsетъ, и4же t неS.
14 Ви1ждь творє1ніz б9іz: ћкw кто2 мо1жетъ ўкраси1ти, є3го1же ѓще бг7ъ преврати1тъ;
15 Въ де1нь благосты1ни (є3гw2) живи2 во блaзэ и3 ви1ждь въ де1нь ѕлA: ви1ждь, и3 съ ни1мъ соглaсно сіе2 сотвори2 бг7ъ, њ глаго1ланіи, да не њбрsщетъ человёкъ за ни1мъ ничто1же.
16 Всsчєскаz ви1дэхъ во дне1хъ сyетствіz моегw2: є4сть првdный погибazй во свое1й прaвдэ, и3 є4сть нечести1вый пребывazй во свое1й ѕло1бэ.
17 Не бyди правди1въ вельми2, ни мудри1сz и3зли1шше, да не когдA и3зуми1шисz.
18 Не нече1ствуй мно1гw и3 не бyди же1стокъ, да не ќмреши не во вре1мz свое2.
19 Блaго ти2 є4сть держaтисz сегw2, и3 t сегw2 не њскверни2 руки2 твоеS, ћкw боsщымсz бг7а поспэшaтсz вс‰.
20 Премyдрость помо1жетъ мyдрому пaче десzти2 њбладaющихъ во грaдэ:
21 ћкw нёсть человёкъ прaведенъ на земли2, и4же сотвори1тъ благо1е и3 не согрэши1тъ.
22 И# во вс‰ словесA, ±же возглаго1лютъ нечести1віи, не вложи2 се1рдца своегw2, да не ўслы1шиши рабA своегw2 кленyща тебе2:
23 ћкw мно1гажды возлукaвнуетъ на тS, и3 њбхождє1ніи мно1гими њѕло1битъ се1рдце твое2, ћкоже и3 ты2 клsлъ є3си2 и3ны6z (мнHгіz).
24 Вс‰ сі‰ и3скуси1хъ въ мyдрости: рёхъ, ўмудрю1сz: и3 сіS ўдали1сz t менє2
25 дале1че пaче не1же бёхъ, и3 бе1здны глубинA, кто2 њбрsщетъ ю5;
26 Њбыдо1хъ ѓзъ, и3 се1рдце мое2, є4же разумёти, є4же разсмотри1ти, и3 є4же взыскaти мyдрость и3 рaзумъ, и3 є4же разумёти нечести1вагw безyміе и3 њжесточе1ніе и3 ле1сть:
27 и3 њбрэто1хъ ѓзъ ю5, и3 рекY горчaйшу пaче сме1рти женY, ћже є4сть лови1тва, и3 сBти се1рдце є3S, ќзы въ рукY є3S: благjй пред8 лице1мъ б9іимъ и3з8и1метсz t неS, ґ согрэшazй ћтъ бyдетъ t неS.
28 Се2, сіе2 њбрэто1хъ, рече2 є3кклесіaстъ: є3ди1ну є3ди1ною є4же њбрэсти2 по1мыслъ, є4же взыскA душA моS, и3 не њбрэто1хъ:
29 и3 человёка є3ди1наго t ты1сzщъ њбрэто1хъ, ґ жены2 во всёхъ си1хъ не њбрэто1хъ:
30 nбaче се2, сіе2 њбрэто1хъ, є4же сотвори2 бг7ъ человёка прaваго, и3 сjи взыскaша помыслHвъ мно1гихъ. Кто2 ўвёдэ мyдрость; и3 кто2 вёсть разрэше1ніе глаго1ла;

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 8

Мyдрость человёка просвэти1тъ лице2 є3гw2, ґ безстyдный возненави1дэнъ бyдетъ лице1мъ свои1мъ.
ЎстA царє1ва сохрани2, и3 њ словеси2 клsтвы б9іz не ско1ръ бyди.
T лицA є3гw2 по1йдеши, не стaни во словеси2 лукaвнэ, ћкw все2, є4же (ѓще) восхо1щетъ, сотвори1тъ,
ћкоже цaрь њбладazй, и3 кто2 рече1тъ є3мY: что2 твори1ши;
Хранsй зaповэдь не ўвёсть глаго1ла лукaвна: и3 вре1мz судA вёсть се1рдце мyдрагw,
ћкw всsцэй ве1щи є4сть вре1мz и3 сyдъ: ћкw рaзумъ человёка мно1гъ (є4сть) на не1мъ,
ћкw нёсть вёдzщагw, что2 бyдущее: зане2 ћкоже бyдетъ, кто2 возвэсти1тъ є3мY;
Нёсть человёка владyщагw дyхомъ, є4же возбрани1ти дyху: и3 нёсть владyщагw въ де1нь сме1рти, и3 нёсть послA въ де1нь брaни: и3 не спасе1тъ нече1стіе сyщаго въ не1мъ.
И# все2 сіе2 ви1дэхъ, и3 вдaхъ се1рдце мое2 во все2 сотворе1ніе, є4же сотворе1но є4сть под8 со1лнцемъ, вс‰, во є3ли1кихъ њбладaнъ є4сть человёкъ над8 человёкомъ, є4же њѕло1бити є3го2.
10 И# тогдA ви1дэхъ нечєсти1выz во гро1бы внесє1ны, и3 t с™aгw: и3 и3до1ша и3 похвале1ни бы1ша во грaдэ, ћкw си1це сотвори1ша. И# сіе2 суетA.
11 Ћкw нёсть прерэкaніz бывaющагw творsщымъ лукaвое вско1рэ: сегw2 рaди ўвёрисz се1рдце сынHвъ человёческихъ въ ни1хъ, є4же сотвори1ти лукaвое.
12 И$же согрэши2, сотвори1лъ є4сть лукaвое, tто1лэ, и3 t долготы2 и4хъ: и4бо и3 вёмъ ѓзъ, ћкw є4сть блaго боsщымсz бг7а, да боsтсz t лицA є3гw2,
13 и3 не бyдетъ блaго нечести1вому, и3 не продолжи1тъ днjй въ сёни, и4же нёсть боsйсz t лицA б9іz.
14 є4сть суетA, ћже сотворе1на є4сть на земли2: ћкw сyть првdніи, на ни1хже постизaетъ ћкw творе1ніе нечести1выхъ, и3 сyть нечести1віи, на ни1хже постизaетъ ћкw творе1ніе првdныхъ. Рёхъ, ћкw и3 сіе2 суетA.
15 И# похвали1хъ ѓзъ весе1ліе, ћкw нёсть блaго человёку под8 со1лнцемъ, но то1кмw є4же ћсти и3 пи1ти и3 є4же весели1тисz: и3 то2 прибы1токъ є3мY въ трудЁ є3гw2 во дне1хъ животA є3гw2, и5хже дaлъ є4сть є3мY бг7ъ под8 со1лнцемъ.
16 Въ ни1хже дaхъ се1рдце мое2, є4же разумёти мyдрость и3 є4же вёдэти попече1ніе сотворе1ное на земли2: ћкw и3 во дни2 и3 въ нощи2 снA во џчію своє1ю нёсть ви1дzй.
17 И# ви1дэхъ вс‰ творє1ніz б9іz, ћкw не мо1жетъ человёкъ и3з8wбрэсти2 творе1ніе сотворе1ное под8 со1лнцемъ: є3ли6ка ѓще потруди1тсz человёкъ њбрэсти2, и3 не њбрsщетъ: и3 є3ли6ка ѓще рече1тъ мyдрый ўразумёти, не возмо1жетъ њбрэсти2. Тёмже все2 сіе2 вдaхъ въ се1рдце мое2, и3 се1рдце мое2 все2 сіе2 ви1дэ.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 9

Ћкw првdніи и3 мyдріи и3 дBланіz и4хъ въ руцЁ б9іей, и3 любве1 же и3 не1нависти нёсть вёдzй человёкъ: вс‰ пред8 лице1мъ и4хъ, суетA во всёхъ.
Слyчай є3ди1нъ првdному и3 нечести1вому, бlго1му и3 ѕло1му, и3 чи1стому и3 нечи1стому, и3 жрyщему и3 не жрyщему: ћкоже бlгjй, тaкw согрэшazй, ћкоже клены1йсz, тaкw боsйсz клsтвы.
Сіе2 лукaво во всsцэмъ сотворе1нэмъ под8 со1лнцемъ, ћкw слyчай є3ди1нъ всBмъ: и3 се1рдце сынHвъ человёческихъ и3спо1лнисz лукaвствіz, и3 пре1лесть въ сердцaхъ и4хъ и3 въ животЁ и4хъ, и3 по си1хъ къ мє1ртвымъ.
Поне1же кто2 є4сть, и4же приwбщaетсz ко всBмъ живы6мъ; є4сть наде1жда, ћкw пе1съ живы1й, то1й блaгъ пaче львA ме1ртва.
Поне1же живjи разумёютъ, ћкw ќмрутъ, ме1ртвіи же не сyть вёдущіи ничто1же: и3 ктомY нёсть и5мъ мзды2, ћкw забве1на є4сть пaмzть и4хъ,
и3 любо1вь и4хъ и3 не1нависть и4хъ и3 рве1ніе и4хъ ўже2 поги1бе, и3 чaсти нёсть и5мъ ктомY во вёки во всsцэмъ творе1ніи под8 со1лнцемъ.
Пріиди2, ћждь въ весе1ліи хлёбъ тво1й и3 пjй во блaзэ се1рдцы віно2 твое2, ћкw ўже2 ўгHдна бг7у творє1ніz тво‰.
Во всsко вре1мz да бyдутъ ри6зы тво‰ бэлы6, и3 є3ле1й на главЁ твое1й да не њскудёетъ.
И# ви1ждь житіе2 съ жено1ю, ю4же возлюби1лъ є3си2, во вс‰ дни6 животA ю4ности1По и3ны6мъ: суеты2. твоеS, д†нныz ти2 под8 со1лнцемъ, вс‰ дни6 сyетствіz твоегw2: ћкw сіе2 чaсть твоS въ животЁ твое1мъ и3 въ трудЁ твое1мъ, и4мже ты2 труди1шисz под8 со1лнцемъ.
10 Вс‰, є3ли6ка ѓще њбрsщетъ рукA твоS сотвори1ти, ћкоже си1ла твоS, сотвори2: зане2 нёсть сотворе1ніе и3 помышле1ніе и3 рaзумъ и3 мyдрость во ѓдэ, ѓможе ты2 и4деши тaмw.
11 Њбрати1хсz и3 ви1дэхъ под8 со1лнцемъ, ћкw ни лє1гкимъ тече1ніе, ниже2 си6льнымъ брaнь, ниже2 самомY мyдрому хлёбъ, ниже2 раз{мнымъ богaтство, ниже2 вёдущымъ благодaть: ћкw вре1мz и3 слyчай случи1тсz всBмъ си6мъ.
12 Ћкw ќбw не разумЁ человёкъ вре1мене своегw2: ћкоже ры6бы ўловлsємы во мре1жи ѕлЁ, и3 ѓки пти6цы ўловлsємы въ сёти: ћкоже сі‰, ўловлsютсz сы1нове человёчестіи во вре1мz лукaво, є3гдA нападе1тъ на нS внезaпу.
13 И# сіе2 ви1дэхъ, мyдрость под8 со1лнцемъ, и3 вели1ка є4сть во мнЁ:
14 грaдъ мaлъ, и3 муже1й въ не1мъ мaлw, и3 пріи1детъ нaнь цaрь вели1къ и3 њ1крестъ њблsжетъ є3го2, и3 содёлаетъ на него2 nстро1ги вє1ліz,
15 и3 њбрsщетъ въ не1мъ мyжа ни1щаго мyдра, и3 се1й спасе1тъ грaдъ мyдростію свое1ю, и3 человёкъ не воспомzнY мyжа ни1щагw џнагw.
16 И# рёхъ ѓзъ: благA мyдрость пaче си1лы, и3 мyдрость ни1щагw ўничиже1на, и3 словесA є3гw2 не сyть послyшаєма.
17 СловесA мyдрыхъ въ поко1и слы1шатсz, пaче кли1ча њбладaющихъ въ безyміи.
18 БлагA мyдрость пaче nрyдій рaтныхъ: и3 согрэшazй є3ди1нъ погуби1тъ благосты1ню мно1гу.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 10

М{хи ўме1ршыz згноsютъ є3ле1а слaдость: че1стно мaлое мyдрости пaче слaвы вели1ки безyміz.
Се1рдце мyдрагw њдеснyю є3гw2, се1рдце же безyмнагw њшyюю є3гw2:
и3 въ пyть є3гдA безyмный и4детъ, се1рдце є3гw2 лишaетсz, и3 ±же помышлsетъ, вс‰ безyміе сyть.
Ѓще дyхъ владёющагw взы1детъ на тS, мёста твоегw2 не њстaви: ћкw и3сцэле1ніе ўтоли1тъ грэхи2 вели6ки.
є4сть лукaвство, є4же ви1дэхъ под8 со1лнцемъ, ѓки нево1льно и3зы1де t лицA владёющагw:
вдaнъ безyмный въ высwты2 вели6ки, ґ богaтіи во смире1нныхъ сsдутъ:
ви1дэхъ рабHвъ на ко1нехъ, и3 кнzзе1й и3дyщихъ ћкw рабHвъ на земли2.
Копazй ћму впаде1тъ въ ню2, и3 разорsющаго њгрaду ўгры1знетъ є3го2 ѕмjй.
И#з8е1млzй кaменіе поболи1тъ t ни1хъ, разсэцazй дровA бэдY пріи1метъ въ ни1хъ:
10 ѓще спаде1тъ сёчиво, и3 сaмъ лице1мъ смzте1тсz: и3 си6лы ўкрэпи1тъ, и3 и3з8oби1ліе мyжу мyдрость.
11 Ѓще ўгры1знетъ ѕмjй не въ шептЁ, и3 нёсть и3зли1шества њбавaющему.
12 СловесA ќстъ премyдрагw благодaть, ўстнё же безyмнагw потопsтъ є3го2:
13 начaло слове1съ ќстъ є3гw2 безyміе, и3 послBднzz ќстъ є3гw2 пре1лесть лукaва.
14 Безyмный ўмножaетъ словесA: не разумЁ человёкъ, что2 бы1вшее и3 что2 бyдущее, что2 созади2 є3гw2, (и3) кто2 возвэсти1тъ є3мY;
15 Трyдъ безyмныхъ њѕло1битъ и5хъ, и4же не разумЁ и3ти2 во грaдъ.
16 Го1ре тебЁ, грaде, въ не1мже цaрь тво1й ю4нъ, и3 кн‰зи твои2 рaнw kдsтъ.
17 Блаже1нна ты2, земле2, є3sже цaрь тво1й сы1нъ свобо1дныхъ, и3 кн‰зи твои2 во вре1мz kдsтъ въ си1лэ и3 не постыдsтсz.
18 Въ лёностехъ смири1тсz стро1пъ, и3 въ прaзднествэ рyкъ прокaплетъ хрaмина.
19 Во смёхъ творsтъ хлёбъ и3 віно2 и3 є3ле1й, є4же весели1тисz живyщымъ: и3 сребрA со смире1ніемъ послyшаютъ всsчєскаz.
20 И# въ со1вэсти ќбw твое1й не клени2 царS, и3 въ клёти ло1жницы твоеS не клени2 богaтаго: ћкw пти1ца небе1снаz донесе1тъ глaсъ тво1й, и3 и3мёzй крилB возвэсти1тъ сло1во твое2.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 11

Посли2 хлёбъ тво1й на лице2 воды2, ћкw во мно1жествэ днjй њбрsщеши є3го2.
Дaждь чaсть седми1мъ и3 nсми1мъ, ћкw не вёси, что2 бyдетъ лукaво на земли2.
Ѓще и3спо1лнzтсz њ1блацы дождS, на зе1млю и3зливaютъ: и3 ѓще паде1тъ дре1во на ю4гъ, и3 ѓще на сёверъ, на мёстэ, и3дёже паде1тъ дре1во, тaмw бyдетъ.
Блюды1й вётра не сёетъ, и3 сматрszй во њ1блацэхъ не по1жнетъ.
Въ ни1хже нёсть вёдый, кjи пyть дyха, ћкоже кHсти во чре1вэ раждaющіz: тaкw не ўразумёеши дёлъ б9іихъ, є3ли6ка сотвори1тъ всsчєскаz.
Въ заyтріи сёй сёмz твое2, и3 въ ве1черъ да не њставлsетъ рукA твоS: ћкw не вёси, ко1е произы1детъ сіе2 и3ли2 џно, и3 ѓще nбоS вкyпэ благ†z.
И# слaдко свётъ, и3 блaго nчи1ма зрёти со1лнце:
ћкw ѓще и3 мнHга лBта поживе1тъ человёкъ, и3 њ всёхъ си1хъ возвесели1тсz, и3 помzне1тъ дни6 тьмы2, ћкw мно1зи бyдутъ: все2 грzдyщее суетA.
Весели1сz, ю4ноше, во ю4ности твое1й, и3 да ўблажи1тъ тS се1рдце твое2 во дне1хъ ю4ности твоеS, и3 ходи2 въ путе1хъ се1рдца твоегw2 непоро1ченъ и3 не въ видёніи1Въ нёк.: и3 въ видёніи. џчію твоє1ю: и3 разумёй, ћкw њ всёхъ си1хъ приведе1тъ тS бг7ъ на сyдъ:
10 и3 tстaви ћрость t се1рдца твоегw2, и3 tри1ни лукaвство t пло1ти твоеS: ћкw ю4ность и3 безyміе суетA.

Кни1га є3кклесіaста, си1рэчь проповёдника царS соломHна, ГлавA 12,  стіхи2 1-2

И# помzни2 сотво1ршаго тS во дне1хъ ю4ности твоеS, до1ндеже не пріи1дутъ днjе ѕло1бы твоеS, и3 приспёютъ лBта, въ ни1хже рече1ши: нёсть ми2 въ ни1хъ хотёніz:
до1ндеже не поме1ркнетъ со1лнце и3 свётъ, и3 лунA и3 ѕвёзды, и3 њбратsтсz њ1блацы созади2 дождS:
Для корректного отображения некириллических текстов желательно установить шрифты Lucida Sans Unicode (для текстов на греческом) и Hirmos (для текстов на церковнославянском). Если Ваш браузер поддерживает технологию CSS3, шрифты будут загружены автоматически.
Комментарии:
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

1:4-9 Детерминизм космоса - монотонный ритм человеческого существования удручает Екклесиаста, в то время как стройность мироздания вызывает восхищение Иова (Иов 38-40) и псалмопевца (Пс 103) и приводит их к поклонению Творцу.


1:12-14 Сам Соломон, несмотря на всю свою мудрость (3 Цар 4:29) и роскошь, в которой он жил (3 Цар 10:4-7), не познал счастья.


2:12-16 "Мудрость, безумие и глупость" - мудрость не дает никакого преимущества: мудрый будет забыт, как и глупый. Однако лучше обладать мудростью: мудрый ходит в свете, а глупый - во тьме.


2:24 Это изречение эпикурейского стиля является полемическим аргументом. Хотя автор пользуется им как припевом (Екк 3:12-13; Екк 5:15; Екк 8:15; Екк 9:7), этим не ограничивается его понимание смысла жизни, неотделимое от убеждения, что человек должен "делать доброе" (Екк 3:12), трудиться и видеть "доброе во всяком труде своем" (Екк 3:13), что Бог "дает мудрость, знание и радость" тому, кто "добр перед лицом Его" (Екк 2:26).


2:26 Грешник должен "копить, чтобы после отдать доброму" - так утверждали мудрые, чтобы противодействовать соблазну, который мог возникнуть при виде богатства нечестивых (ср Притч 11:8; Притч 13:22; Иов 27:16сл). Екклесиаст относится к этому, не удовлетворяющему его, утверждению несколько иронически и заключает: "И это суета и томление духа".


3 В жизни светлое и мрачное чередуются. Смерть наложила свой отпечаток на жизнь, состоящую из последовательности несогласованных действий (стт Екк 3:1-8), без цели (стт Екк 3:9-13), если не считать целью смерть, которая, однако, бесцельна (стт Екк 3:14-22).


3:11 Бог "вложил мир в сердце их" (букв целость времени) - человек может размышлять о совокупности происходящего в мире (или во времени) и становиться выше текущего момента, но не может "до конца" постигнуть дел Божиих.


4 Отрицательные стороны общественной жизни: угнетение слабых сильными (Екк 4:1-3), бесплодный труд одинокого человека (Екк 4:8-12), неразумное увлечение политикой (Екк 4:13-16), внешняя религиозность и злоупотребление обетами (Екк 4:17-5:6).


5:5 "Не говори пред Ангелом: это ошибка!" Перед Ангелами нельзя оправдываться, ибо им поручено взвешивать добрые дела (ср Тов 12:12сл; Деян 10:4); под ангелом иногда понимается священник, ждущий исполнения обета (ср Мал 2:7). У LXX "ангел" заменен словом "Бог". О грехах по ошибке, т.е. по неведению, грехах невольных, см Лев 4; Числ 15:22сл.


5:9-13 Здесь дано сатирическое изображение не скупого богача, как у пророков, а самого богатства. Оно непрочно и не приносит счастья, независимо от того, как приобретено и как им пользуются. Эти критические замечания подготовляют к принятию евангельского призыва - отрешиться от богатства (см Мф 6:19-21, Мф 6:24, Мф 6:25-34).


7:8-15 15 Закон утверждал принцип коллективного воздаяния: Израиль будет счастлив, если останется верным; в случае же неверности его постигнет несчастье (ср Втор 7:12сл; Втор 11:26-28 Втор 28:1-68; Лев 26). Мудрые применили этот принцип к личной судьбе человека: Бог воздает каждому по делам его (Притч 24:12; Пс 61:13; Иов 34:11). Отсюда они заключали, что судьба человека зависит от его верности Закону. Когда опыт жизни противоречил этому, говорили: счастье злого преходяще, несчастье праведного временно (ср Пс 36и речи друзей Иова). Екклесиаст опровергает этот тезис. Классическому ответу ( Екк 7:7-8) он противопоставляет скептицизм (Екк 7:9-12). Судьбу надо принимать такой, какой она приходит, не стараясь ее объяснить (Екк 7:13-15). Если даже жизнь и смерть распределены как будто несправедливо (Екк 7:15), не стоит делать сверхчеловеческих усилий (Екк 7:16-18). Репутация не имеет значения (Екк 7:19-22). Факты необъяснимы, реальность представляет собой непостижимую тайну (Екк 7:23). Слепая безжалостная судьба, которой и царь не избегает (Екк 8:1-9), вызывает недоумение и огорчает (Екк 8:10-14). Заключение: Екк 8:15.


7:14 ""Чтобы человек ничего не мог сказать против Него" (букв - чтобы человек ничего не находил за собою, т.е., чтобы ни на что не мог опереться, помимо Бога).


9:1 ""Человек ни любви, ни ненависти не знает" - хотя он испытывает эти чувства, они для него таинственны. Любовь слепа, как смерть и участь, и действие ее неотвратимо.


9:5-6 Смерть положит конец всему. Эта уверенность умеряет призыв к радости (стт Екк 9:7-8; ср Екк 2:24), который завершается советом быть верным супружеской любви вплоть до окончательной разлуки.


11:1 " Отпускай хлеб твой по водам" - некоторые истолкователи полагают, что речь идет о приманке для рыбы, которая возвращается бросившему в ее виде улова; другие же считают, что автор имеет в виду мореплавание из коммерческих побуждений. Во всяком случае это увещание- не бояться риска - дополняет поучение Екклесиаста своим ученикам: с одной стороны, он предостерегает их от иллюзий, чтобы у них не было разочарований и неудач, с другой- он не хочет их обескураживать и в конечном итоге советует идти на риск.


11:7-8 Долголетие было наградой, обещанной израильтянам (во Втор 5:16, Втор 5:33; Втор 11:9, Втор 11:21; Втор 22:7и т.д.), высшим блаженством праведника согласно учению мудрых. По мнению же Екклесиаста, старость не приносит счастья, она неотделима от страха смерти, сожаления об ушедшей юности (Екк 1:8-12:2); это замедленная жизнь (Екк 12:3-5), ожидание неизбежного (Екк 12:5-7).


Эта небольшая книга называется в евр. Библии «Слово Когелета, сына Давидова, царя в Иерусалиме». Однако слово «Когелет» (ср Екк 1:2 и Екк 12; Екк 7:27; Екк 12:8-10) — имя не собственное, а нарицательное и по своей грамматической форме — женского рода. Его смысл не вполне ясен. Согласно наиболее вероятному объяснению, оно обозначает профессиональную обязанность говорящего на собрании и происходит от евр «кагал» — собрание. Поэтому оно и переведено греч словом «Екклесиаст» («екклесиа» — собрание, а потом Церковь). Отсюда и пояснительное название в русском переводе — Проповедник, заимствованное из перевода Библии Лютером на немецкий язык. Автора отождествляют с Соломоном, на это есть косвенное указание в тексте (Екк 1:16 ср 3 Цар 3:12; 3 Цар 5:10-11; 3 Цар 10:7 или Екк 2:7-9 ср 3 Цар 3:13; 3 Цар 10:23). Но по всем данным мы имеем дело с характерным для литературы той эпохи приемом: авторы вкладывали свои размышления в уста самого знаменитого из мудрецов Израиля, как бы показывая этим, что они продолжают его традицию. Как язык книги, так и ее доктринальное содержание не позволяют отнести ее к допленной эпохе. Нередко оспаривали принадлежность этой книги одному автору. В настоящее время все более отказываются от ее расчленения и признают единство смысла, стиля и словарного состава Екк. Однако, судя по первым и последним стт, где о «мудром Екклесиасте» говорится в третьем лице, мы обязаны его ученику тем, что эта книга сохранилась для последующих поколений.

В этом произведении, как и в других книгах Премудрости, напр, кн. Иова или Премудрости Иисуса сына Сирахова, не говоря уже о многосоставных Притчах Соломоновых, мысль движется свободно, то повторяясь, то сама себя исправляя. В книге отсутствует какой-либо определенный план. Она представляет собой вариации на тему о тщете всего человеческого (см Екк 1:2 и Екк 12:8). Когелет, как и Иов, напряженно размышляет над проблемой воздаяния за добро и зло на земле. Но если кн. Иова представляет собой трагический диалог человека с Богом, то в кн. Екк мы видим размышления человека здравомыслящего, верующего в справедливость Божию, начитанного в Писаниях и в то же время предрасположенного к скептицизму.

По всей вероятности, кн. написана в Палестине в 3 в. до Р. Х., когда иудейство уже имело некоторые контакты с эллинизмом. Сам Екклесиаст — палестинский еврей, по всей вероятности из самого Иерусалима. Он пишет на позднем евр. языке, испещренном арамеизмами. В книге встречаются два персидских слова, что дает основание предполагать, что она написана после Плена, но до начала 2-го в., когда ею пользовался сын Сирахов. Это подтверждается данными палеографии, датирующей приблизительно 150-м годом до Р.Х. отрывки кн Екк, найденные в Кумранских пещерах. В то время в Палестине, подчиненной Птолемеям, развивается гуманистическое течение, но еще не наступил религиозный подъем эпохи Маккавеев.

Книга Екк носит переходный характер и является поворотной точкой иудейской мысли: многое из традиционной уверенности уже поколеблено, но ищущий ум еще не нашел новых точек опоры. Высказывалось предположение, что Екклесиаст стремился найти такого рода опору в философских течениях стоицизма, эпикурейства и кинизма, но его нельзя считать достаточно основательным, ибо по своему умонастроению автор весьма далек от греческих философов. По-видимому, более обоснованы параллели с такими произведениями египетской поэзии, как «Диалог страдающего со своей душой» и «Песнь Арфиста», а также с месопотамской письменностью мудрости и эпопеей о Гильгамеше. Сближение происходит вокруг очень древних тем, ставших общим достоянием восточной мудрости, продуманной самим Екклесиастом, как об этом свидетельствует его ученик в Екк 12:9.

Это произведение отражает только один момент развития еврейской религиозной мысли. Свящ. писателя уже не удовлетворяют некоторые традиционные концепции и он ставит проблемы, совершенное решение которых могло принести только НЗ-ное учение.

Взятая в отдельности, кн Екк — пафос которой направлен на развенчание земных идеалов и ценностей — не несет ничего, кроме безысходности. Включенная же в общий контекст Писания, она знаменует один из важнейших моментов в ВЗ-ном сознании: переоценку значения посюсторонних благ. Это необходимый этап внутренней диалектики веры. Если за пределами земного бытия для человека нет ничего, жизнь его — суета и тщета. Разочарование в самодовлеющей ценности земных благ явилось трагическим преддверием к откровению о вечности, дарованному человеку, и подготовило людей к принятию евангельской заповеди о блаженстве нищих духом (Лк 6:20).

«Книгами Премудрости» или «мудрых» называют пять книг: Иова, Притчей, Екклесиаста, Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой. К ним присоединили Псалтирь и Песнь Песней, в которых мы находим ту же направленность мысли, выраженной в поэтической форме. Произведения такого рода были распространены на всем древнем Востоке. В Египте на протяжении его вековой истории появилось немало книг мудрости. В Месопотамии, начиная с шумерийской эпохи, составлялись притчи, басни, поэмы о страдании, в какой-то мере напоминающие нам кн. Иова. Эта месопотамская мудрость проникла в Ханаан: в Рас-Шамре были найдены тексты о мудрости на аккадском языке. «Премудрость Ахиахара», появившаяся в Ассирии и распространившаяся в кругах, говоривших по-арамейски, была затем переведена на несколько древних языков. Этот род мудрости по существу международен и не является собственно религиозным. В центре внимания мудрых стоит жизненный путь человека, но их метод — не философская рефлексия, как у греков, а собирание плодов жизненного опыта. Они преподают искусство жить и находиться на интеллектуальном уровне своей среды и эпохи; учат человека сообразовываться с порядком мироздания и указывают, как достигать счастья и успеха. Однако их советы не всегда приводят к желанным результатам, и этот опыт служит исходной точкой пессимизма, которым проникнут ряд произведений мудрости как в Египте, так и в Месопотамии.

Такая мудрость процветала и у израильтян. Характерно, что израильские мудрецы признавали свою связь с мудростью «сынов Востока и Египта» и лучшей похвалой премудрости Соломона считали утверждение о ее превосходстве над мудростью языческой (3 Цар 4:29). Широкой известностью пользовались аравийские и едомские мудрецы (Иер 49:7; Вар 3:22-23; Авд 1:8). Иов и его три друга-мудреца жили в Едоме. Автор кн. Товита знал Премудрость Ахиахара, а Притч 22:17-23:11 напоминают египетские изречения Аменемопе. Некоторые псалмы приписаны Еману и Ефану, которые, согласно 3 Цар 4:31, были ханаанскими мудрецами. Притчи содержат Слова Агура (Притч 30:1-14) и Слова Лемуила (Притч 31:1-9), которые оба происходили из племени Масса, жившего в северной Аравии (Быт 25:14).

Поэтому не удивительно, что первые израильские произведения мудрости во многом родственны произведениям соседних народов. Наиболее древние части кн. Притч содержат одни только предписания человеческой мудрости. Самые важные богословские темы Ветхого Завета: Закон, Союз-Завет, Избрание, Спасение — в этих книгах почти не затрагиваются. Исключение составляют кн. Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой, написанные значительно позже. Израильские мудрецы как будто бы не интересуются историей и будущим своего народа. Подобно своим восточным собратьям, они больше заняты личной судьбой человека, но рассматривают ее в более высоком плане — в освещении религии Ягве. Таким образом, несмотря на общность происхождения, между мудростью языческой и израильской имеется существенное различие, усиливающееся по мере того, как постепенно раскрывается Откровение.

Противопоставление мудрости и безумия становится противопоставлением правды и неправды, благочестия и нечестия. Истинная премудрость — это страх Божий, а страх Божий — синоним благочестия. Если восточную мудрость можно определить как своего рода гуманизм, то премудрость израильскую можно назвать гуманизмом религиозным.

Однако эта религиозная ценность премудрости выявилась не сразу. Содержание евр. термина «хохма» весьма сложно. Он может обозначать ловкость движений или профессиональную сноровку, политическое чутье, проницательность, а также и хитрость, умение, искусство магии. Такая человеческая мудрость может служить как добру, так и злу, и эта двузначность в какой-то мере объясняет отрицательные суждения некоторых пророков о мудрецах (Ис 5:21; Ис 29:14; Иер 8:9). Этим объясняется также, что в евр. письменности тема Премудрости Божией (евр. «хохмот» — множ. число, употребляемое в значении превосходной степени) появляется довольно поздно, хотя происхождение мудрости от Бога никогда не отрицалось, и уже в Угорите мудрость считалась свойством великого бога Эла. Только после Плена стали утверждать, что Бог мудр Премудростью надмирной, действие которой человек видит в творении, но которая в своей сущности недосягаема и «неисследима» (Иов 28; Иов 38-39; Сир 1:1-10; Сир 16:24 сл; Сир 39:12 сл; Сир 42:15-43:33 и т.д.). В большом прологе кн. Притч (Притч 1-9) Премудрость Божия говорит как некое лицо, она присуща Богу от вечности и действует с Ним в творении (гл. обр. Притч 8:22-31). В Сир 24 Премудрость сама свидетельствует, что она вышла из уст Всевышнего, обитает на небесах и послана Израилю от Бога. В Прем 7:22-8:1 она определена как излияние славы Всемогущего, образ Его совершенства. Так Премудрость, являясь свойством Божиим, отделяется от Него и представляется как Личность. Для ветхозаветного человека эти выражения являются, по-видимому, яркими поэтическими сравнениями, но в них уже заложена тайна, подготавливающая откровение Св. Троицы. Подобно Логосу в евангелии от Иоанна, эта Премудрость одновременно и в Боге и вне Бога, и во всех этих текстах обосновывается наименование «Премудрость Божия», которое ап. Павел дает Христу (1 Кор 1:24).

Вопрос об участи человека тесно связан у мудрецов с проблемой воздаяния. В древних частях Притч (Притч 3:33-35; Притч 9:6, Притч 9:18) Премудрость, т.е. праведность, непременно ведет к благополучию, а безумие, т.е. нечестие, приводит к разорению, ибо Богу свойственно награждать добрых и наказывать злых. Однако жизненный опыт зачастую как будто противоречит такому взгляду. Как объяснить бедствия, постигающие праведников? Этой проблеме посвящена кн. Иова. Те же вопросы, хотя и в несколько другом аспекте, тревожат Екклесиаста. Сын Сирахов в основном придерживается традиционных взглядов и хвалит счастье мудрого (Сир 14:21-15:10), но его преследует мысль о смерти. Он знает, что все зависит от этого последнего часа: «Легко для Господа в день смерти воздать человеку по делам его» (Сир 11:26, ср Сир 1:13; Сир 7:36; Сир 28:6; Сир 41:12). Он смутно предчувствует откровение о конечной участи человека. Вскоре после него пророк Даниил (Дан 12:2) уже ясно выражает веру в загробное воздаяние, связанное с верой в воскресение мертвых, так как евр. мысль не представляет себе жизни духа, отделенного от плоти. Параллельное и вместе с тем более разработанное учение появляется в александрийском иудаизме. Учение Платона о бессмертии души помогло евр. мысли осознать, что «Бог создал человека для нетления» (Прем 2:23) и после смерти праведники вкусят вечное блаженство у Бога, а нечестивые получат заслуженное наказание (Прем 3:1-12).

Исходной формой письменности мудрых можно считать машал (в русском переводе — притча). Таково во множественном числе заглавие книги, которую мы называем кн. Притчей. Машал — это краткое, выразительное изречение, близкое к народной мудрости, сохранившейся в пословицах. Древние сборники притчей содержат лишь подобные краткие изречения, но со временем машал развивается, достигая размеров небольшой притчи или аллегорического повествования. Это развитие, ясно выраженное в дополнительных разделах и особенно в прологе кн. Притчей (Притч 1-9), ускоряется в последующих книгах мудрых: кн. Иова и Премудрости Соломоновой представляют собой крупные литературные произведения.

Первоначальное происхождение мудрости следует искать в жизни семьи или рода. Наблюдения над природой или людьми, накоплявшиеся из поколения в поколение, выражались в изречениях, в народных поговорках, в пословицах, имевших моральный характер и служивших правилами поведения. Аналогично происхождение первых формулировок обычного права, которые иногда близки не только по содержанию, но и по форме изречениям мудрости. Эта традиция народной мудрости продолжала существовать параллельно с возникновением письменных сборников мудрости. Ей обязаны своим происхождением, напр., притчи в 1 Цар 24:14; 3 Цар 20:11, басни в Суд 9:8-15, басня в 4 Цар 14:9. Даже пророки черпали из этого наследия (напр. Ис 28:24-28; Иер 17:5-11).

Краткие изречения, запечатлевающиеся в памяти, предназначаются для устной передачи. Отец или мать учит им своего сына дома (Притч Притч 1:8; Притч 4:1; Притч 31:1; Сир 3:1), а затем мудрые продолжают преподавать их в своих школах (Сир 41:23; Сир 41:26; ср Притч 7:1 сл; Притч 9:1 сл). С течением времени мудрость становится привилегией образованного класса: мудрые и книжники фигурируют рядом в Иер 8:8-9. Сын Сирахов Сир 38:24-39:11 восхваляет профессию книжника, дающую ему возможность приобретать мудрость в противоположность ручным ремеслам. Из книжников выходили царские чиновники, и учение мудрости культивировалось сначала при дворе. То же самое происходило и в других центрах восточной мудрости, в Египте и в Месопотамии. Один из сборников притчей Соломона был составлен «мужами Езекии, царя Иудейского», Притч 25:1. Эти мудрецы не только собирали древние изречения, но и сами писали. Два произведения, составленные, по всей вероятности, при дворе Соломона — история Иосифа и история преемства престола Давидова — можно тоже рассматривать как писания мудрых.

Таким образом, круги мудрых значительно отличаются от той среды, в которой появились священнические и пророческие писания. Иер 18:18 перечисляет три различных класса — священников, мудрых и пророков. Мудрые не особенно интересуются культом, их как будто не волнуют несчастья их народа и не захватывает поддерживающая его великая надежда. Однако в эпоху Плена эти три течения сливаются. В прологе Притчей слышится тон пророческой проповеди, в кн. Сир (Сир 44-49) и Прем (Прем 10-19) содержится много размышлений над Священной историей; сын Сирахов почитает священство, ревнует о культе и даже отождествляет Премудрость и Закон (Сир 24:23-34): перед нами уже союз книжника (или мудрого) с законоучителем, который можно видеть и в евр. среде евангельских времен.

Так завершается долгий путь, начало которому в ВЗ положил Соломон. Все учение мудрых, постепенно преподававшееся избранному народу, подготавливало умы к восприятию нового откровения — откровения Воплощенной Премудрости, которая «больше Соломона» (Мф 12:42).

Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

1:8  Все вещи в труде. Евр. dabar имеет два значения: вещь и слово. То и другое значение встречается и в книге Екклезиаста. Это дает основание многим переводчикам и толкователям начало восьмого стиха переводить: все слова слабы, бессильны (передать однообразное движение вещей). Так передает греческий и славянский перевод. Трудно сделать выбор из этих двух пониманий, так как оба они вполне отвечают контексту. Постоянное, однообразное движение вещей столь велико, что могло бы дать бесконечный материал для человеческой способности говорить, видеть и слышать.


1:9 Постоянное, однообразное движение вещей в одном и том же направлении, движение по своей окружности, конечно, не может произвести ничего нового. Результаты его всегда одни и те же.


1:10 Если иногда и думают, что произошло нечто новое, сделан шаг вперед, то на самом деле и здесь мы имеем дело с повторением старого.


1:11 Ошибка в этом случае происходит от недостатка исторической памяти, оттого, что о прежних поколениях забывают последующие. Вместо о прежнем и о том, что будет, следует переводить «о прежних» и «о позднейших», так как множественное число мужского рода в евр. подлиннике указывает, очевидно, на людей.


1:12 Бесцельное круговращение мировых стихий само по себе не доказывает еще, что невозможно высшее счастье для человека. Человеческая жизнь сложнее, чем жизнь природы, идет своим самостоятельным путем и потому, может быть, таит в себе особые задатки для удовлетворения человеческого стремления к вечному счастью. Поэтому писатель считает нужным от наблюдений над внешней природой обратиться к психологическому опыту. Соломон, в котором с мудростью соединялись, по-видимому, все дары счастья, более всех других имел основание ответить на вопрос о возможности личного счастья; в его богатом жизненном опыте произведена оценка всем благам с точки зрения совершенного счастья, фактически проверено то, что писатель книги решает теоретически. Понятно, насколько полезно было ему воспользоваться опытом Соломона. Однако, пройдя через богопросвещенное сознание священного писателя, этот опыт должен был получить некоторые новые черты, несвойственные исторической личности Соломона; он естественно должен был получить характер философских исканий, философских экспериментов: если исторический Соломон в поисках счастья поступал по влечению сердца, по естественной страсти, подобно прочим людям, то идеальный Соломон — Екклезиаст руководился в этом случае идеальными мотивами, «мудростью» (ст. 13; 2:3), желанием на опыте исследовать величайший для человечества вопрос: что хорошо для сынов человеческих и что должны были бы они делать под небом во дни своей суетной жизни.


1:13 Цель опыта Екклезиаста заключалась в исследовании всего, что делается под небом, с точки зрения вопроса о счастье. Первым результатом, к которому пришел Екклезиаст в своих исследованиях, было сознание, что уже самое стремление людей познать и оценить дела человеческие составляет тяжелое, мучительное занятие, которое, будучи вложено самим Богом в природу человека, как бы против его воли овладевает им. Некоторые толкователи выражение «тяжелое занятие» относят не к исследованию дел человеческих, а к самим делам. Но едва ли оно соответствует выражению: «все, что делается под небом». Тяжелым, мучительным занятием исследование дел человеческих является вследствие крайней неутешительности его результатов.


1:14 Вывод, к которому пришел Екклезиаст в своих исследованиях, был тот, что все — суета и томление духа. К своему излюбленному выражению hebel Екклезиаст присоединяет новое — reuth ruach. Это выражение переводится различно. Одни (пер. халдейский, сирский, Вульгата), производя встречающееся лишь у Екклезиаста слово reuth от raah — бушевать, разламывать, переводят: волнение, томление духа (как русский). Другие (Акила, Феодотион и Симмах), производя от raah — пасти, переводят: пасение ветра. Третьи, производя от того же глагола с значением домогаться, переводят: стремление ветра, затея ветряная (LXXπροαίρεσις πνεύματος) или погоня за ветром. Последние два понимания более соответствуют контексту и имеют весьма близкое параллельное место в книге пророка Ос 12:1, в словах: Ефрем пасет ветер (raah ruach) и гоняется за восточным ветром. Назвав все дела человеческие пасением ветра или погоней за ветром, Екклезиаст указывает на ничтожность, призрачность их результатов в смысле достижения прочного счастья.


1:15 В этом стихе объясняется причина безрезультатности человеческой деятельности. Последняя не в состоянии изменить существующий порядок, исправить все недостатки и несовершенства во внешней природе и в природе человека, пересоздать ту и другую.


1:16 Если все дела и стремления человеческие ничтожны и безрезультатны, как дым, как погоня за ветром, вследствие неустранимых недостатков и несовершенств мира, то само собою понятно, что исследование их мудростью и самая мудрость не могут дать нравственного удовлетворения человеку. Под выражением больше всех, которые были прежде меня над Иерусалимом, некоторые толкователи разумеют не царей, так как до Соломона был лишь один царь в Иерусалиме — Давид, а вообще израильтян. Однако предлог «над» (al) заключает в себе понятие господства и может указывать, следовательно, лишь на царей иерусалимских. Екклезиаст приписывает себе обладание мудростью, как религиозным и нравственно-практическим познанием, и вообще знанием, как теоретическим, научным постижением вещей.


1:17-18 Екклезиаст на собственном опыте убедился, что приобретение мудрости и знания оказалось такой же суетой, такой же погоней за ветром, как и все в человеческой жизни. Оно не только не доставило ему счастья, но напротив увеличило его страдания, показав всю призрачность человеческих надежд, всю безрезультатность человеческих стремлений, обнажив ничтожество всего земного.


2:1 Убедившись в том, что познание истины усиливает внутреннюю неудовлетворенность, лишает человека спокойствия и повседневных радостей, Екклезиаст решает взглянуть на жизнь беспечными глазами, со всею беззаботностью отдаться веселию, искать счастья не в духовных, а в чувственных наслаждениях. Славянское «виждь во блазе» значит: испытай на опыте наслаждения.


2:2 Но и эта попытка кончилась неудачей. Беспечная веселость, забавляющаяся, в сущности, ничтожными и пошлыми вещами, не более как глупость и не может дать чего-нибудь положительного для человеческого счастья. Смех и веселие представляются здесь в образе лиц, к которым Екклезиаст обращается с речью. Следует переводить: «смеху сказал я: глупость! и веселию: что оно делает».


2:3 Екклезиаст отдавался чувственным удовольствиям не по естественному влечению сердца, а с критическою целью, как исследователь, философ; решая придержаться глупости, т. е. беспечного и легкомысленного веселия, он не переставал руководиться мудростью, философски взвешивать, насколько действительно испытываемое им счастье.


2:4  Домы, т. е. собственные жилища Соломона, но не храм, построенный им. О виноградниках Соломона упоминается лишь в Песни Песней (Песн 8:11).


2:5 О существовании царских садов в Иерусалиме говорится в 4 Цар 21:18,26; 25:4; Иер 39:4; 52:7; Неем 2:8; 3:15.


2:6 О царском водоеме упоминается в Неем 2:14 (ср. Ис 22:9,11). О том, что этот водоем построен был Соломоном, говорит лишь книга Екклезиаста. Иудейское предание также усвояет его Соломону. В настоящее время по дороге от Иерусалима к Хеврону на расстоянии 2Ѕ часов пути находятся так называемые пруды Соломона. По свидетельству Иосифа Флавия, вода из прудов Соломона была проведена в Иерусалим для нужд храма и всего города. Это свидетельство заслуживает полного доверия, так как пруды эти стоят выше площади Харама, на которой стоял храм Соломонов, приблизительно на 130 футов, и так как теперь еще сохранились остатки водопроводов, соединяющих пруды Соломона с Иерусалимом.


2:7  Домочадцы, т. е. рожденные от рабов в доме господина.


2:8 О получении даров от царей говорится в 3 Цар 4:21; 10:15. Под областями разумеются 12 округов, на которые Соломон разделил всю свою страну (3 Цар 4:6 и далее). Услаждения сынов человеческих — разные музыкальные орудия. Евр. слово schiddan и множ. schiddoth переводится различно. LXX, Вульгата, Иероним (в толковании) и славянский перевод, производя от халд. scheda, переводят «виночерпцы и виночерпицы». Другие, как русский перевод, производя слово от арабского корня, переводят: «разные музыкальные орудия». Третьи, производя от schadad — господствовать, переводят: «госпожу и госпож». Некоторые, наконец, производя от араб. schadid (полнота) или евр. schadah (течь), переводят: «полноту и обилие наслаждений сынов человеческих», т. е. множество жен и наложниц. Слово schidah встречается лишь у Екклезиаста. Поэтому с уверенностью определить значение его нельзя. Однако, по-видимому, следует отдать предпочтение двум последним пониманиям, так как, выражаясь словами Михаэлиса, «почти невероятно, чтобы Соломон в рассказе о своих чувственных удовольствиях мог забыть о женщинах». Как видно из 3 Цар 11:3, у Соломона было 700 жен и 300 наложниц.


2:9  И мудрость моя пребыла со мною. Екклезиаст не забывал о конечной цели своих опытов исследовать сущность истинного счастья и вместе с тем смысл человеческой жизни (ст. 3).


2:10 Радости и увеселения Екклезиаста не были развлечениями ленивого и бездеятельного человека. Они были отдыхом и наградою за тяжелые труды и, по-видимому, должны были бы дать ему полное нравственное удовлетворение.


2:11 Надежда Екклезиаста не сбылась. Радости труда не удовлетворили его стремление к счастью. Он увидел, что нет полного счастья (Ithron) на земле.


2:12 Опыт Екклезиаста дал ему полную возможность сделать сравнительную оценку мудрости и глупости с точки зрения счастья. Более других одаренный мудростью и изведавший все, чем довольствуется глупость, он лучше других мог знать различие мудрости и глупости. После него никто не мог бы прибавить чего-либо к его выводам. Так следует понимать вторую половину 12 стиха. Слова: «ибо что человек, который будет идти после царя» (точный перевод), многие экзегеты понимают в связи с ст. 18-19, где выражается сомнение Екклезиаста относительно того, каков будет его преемник, мудрый и глупый, и переводят таким образом: «ибо что за человек, который будет идти после царя, по сравнению с тем, кого давно сделали (царем)». Но в таком случае вторая половина стиха нисколько не объясняла бы первой, т. е. непонятно было бы, почему именно Екклезиаст счел себя авторитетным в вопросе о мудрости и глупости. Русский перевод 12 ст., хотя и не буквален, однако правильно передает мысль подлинника. Славянский перевод: яко кто человек, иже пойдет в след совета, елика сотвори в нем, как и у LXX, не имеет смысла, благодаря порче текста. Вместо τη̃ς βουλη̃ς следует читать του̃ βασιλέως, вместо «совета» — «царя».


2:13 Екклезиаст не отрицает громадного превосходства мудрости перед глупостью, как света перед тьмой.


2:14 Но, освещая все, что для глупого остается во мраке, мудрость не может изменить естественного порядка вещей. Перед ним она столь же бессильна, как и глупость. Неустранимая власть естественного миропорядка над мудростью особенно обнаруживается в том, что и мудрый и глупый одинаково подвержены смерти.


2:15 Если смерть одинаково царствует над мудрым и глупым, оставляя в удел тому и другому жизнь в шеоле, лишенную размышления, знания и мудрости (9:10), то значение мудрости ничтожно. Она не может дать человеку счастья.


2:16 Мудрый не может утешить себя и так называемым историческим бессмертием. С течением времени и он, подобно глупому, будет забыт. Смерть одинаково тяжела и для мудрого и для глупого.


2:17 Факт смерти, господствующей одинаково над мудрыми и глупыми, настолько поразил сознание и нравственное чувство Екклезиаста, что жизнь потеряла в его глазах свою ценность, свой смысл, стала для него предметом ненависти и отвращения. Не важно то, пережил ли Екклезиаст такое состояние в действительности или пришел к этому выводу теоретически, путем наблюдений и размышлений; несомненно то, что человек, ищущий полного счастья в границах земного бытия, ставящий себе идеалы в пределах эмпирических фактов, неизбежно приходит к полному разочарованию и в конце концов к крайнему пессимизму. Эмпирическое, чувственное миросозерцание не в состоянии вместить в себе вечных идеалов человечества и потому рождает в нем ощущение ничтожества, бесцельности существования. Все эти идеалы неумолимо разрушаются уже одним фактом смерти.


2:18-19 С мыслью о смерти до некоторой степени могла бы примирить человека уверенность, что созданное им не умрет, но послужит основанием, на котором последующие поколения возведут прочное здание человеческого счастья. Но и этой уверенности нет у человека, так как он не знает, какой будет его наследник и преемник, продолжит ли он или разрушит его дело.


2:20 Это обстоятельство отнимает у труда всякую ценность, всякий смысл. Екклезиаст отрекается от труда, от всякой надежды найти в нем удовлетворение.


2:21 Уже одно то, что плодом трудов одного пользуется другой, не принимавший в них никакого участия, является вопиющей несправедливостью, величайшим злом.


2:22-23 Для самого же трудящегося труд не дает ничего действительно ценного. Его постоянные сопутники — скорби и беспокойства.


2:24-26 Результат труда настолько ничтожен, что не может вполне обеспечить человеку даже самые элементарные блага. Екклезиаст из жизненного опыта убедился, что даже такие блага, как вкушение пищи и питье, зависят от Божественного промысла, который отнимает их у глупых и дает мудрым. Этот порядок вещей, который между деятельностью человека и ее результатом вводит новое начало, делает счастье человека на земле еще более непрочным, неустойчивым, увеличивая суетность земного блага. Не во власти человека и то благо, чтобы, есть и пить. Русский перевод этого места не точен. Буквальный перевод еврейского текста должен быть таков: «нет счастья (Tob) человеку есть и пить». LXX придали этому месту такой смысл: «нет счастья человеку, который (ὅ) ест и пьет». Однако такой смысл был бы в противоречии со многими местами книги Екклезиаста, особенно с 3:12,22; 8:15, где прямо выражается мысль, что нет ничего лучшего (Tob), как есть и пить. Вульгата переводит в форме вопроса: «не лучше ли для человека есть, пить». Но в таком сочетании слово Tob не встречается в книге. Всего вероятнее, это место по аналогии с параллельными местами (3:12,22; 8:15) следует понимать так: «нет ничего лучшего (или счастья), как есть и пить (т. е. прибавить частицу מ). Так читают некоторые греческие кодексы (πλὴν ὃ), сирский перевод, таргум, Иероним в своем толковании (nisi). Кто может наслаждаться без него. По теперешнему евр. тексту вместо «без него» следовало бы перевести: «без меня» (mimeni), т. е. более меня, как я. Так переводят Вульгата, Лютер и некоторые экзегеты. Но, во-первых, выражение «без меня» нельзя еще понимать в смысле: «как я», во-вторых, выраженная таким образом мысль стояла бы вне всякой связи с предшествующим и последующим стихами, где говорится о зависимости материальных благ от Бога. Вместо теперешнего mimeni следует читать mimenu, как читали LXX, сирский и др. переводчики.


3:1-8 В конце второй главы Екклезиаст подошел к главной причине неосуществимости человеческого стремления к счастью. Между человеческим хотением и его выполнением стоит Некто, Кто может отнять хлеб у одного и дать другому. Теперь в 3 главе он углубляется в эту мысль и распространяет ее на всю сферу человеческой жизни. И здесь Екклезиаст находит тоже беспрогрессивное круговращение, тоже неустранимое влияние законов, и здесь все человеческие желания и предприятия стоят в постоянной зависимости от времени и обстоятельств и, подобно явлениям внешней природы, проходят в строгой последовательности. Всему свое время, и время всякой вещи под небом. Hephez значит собственно: склонность, намерение, предприятие. Екклезиаст говорит здесь не о предметах природы, а о деятельности человеческой, о явлениях человеческой жизни, как это видно и из дальнейшего развития мысли. Он хочет сказать, что факты человеческой жизни не суть продукты вполне свободной воли человека, лежат вне пределов его сознательных желаний.


3:9 В этой зависимости человеческой жизни от посторонних влияний, неустранимых волею человека, лежит главная причина бесплодности человеческих усилий, неосуществимости человеческого стремления к счастью.


3:10 А между тем человек не может погасить в себе жажды высшего блага. Его стремление, к счастью, вложенное в него Самим Богом, постоянно и неудержимо толкает его на новые труды, на новые искания.


3:11 Мир полон гармонии, и дух человека носит на себе печать вечности; однако Божественный миропорядок остается непостижимым для человека и не может быть приведен в гармонию с человеческой волей. Все соделал Он прекрасным в свое время, т. е. все, созданное Богом, прекрасно в свое время и в своем месте, в общей системе мирового бытия. И вложил мир в сердце их. Евр. слово olam в переводах передается различно: «вечность» (LXX), «мир» (Вульгата и перевод), «разум», «покров» и т. д. Но так как это слово вообще в Библии и в частности в книге Екклезиаста (1:4,10; 2:16; 3:14; 9:16 и др.) значит «вечность», то и в данном месте следует держаться этого значения. Лишь в послебиблейской литературе словом olam стал обозначаться и мир, как бесконечно продолжающийся. «Вложить в человека вечность» значит одарить его богоподобными свойствами, наложить на человеческую природу отпечаток вечности, божественности. Стремление человека к высочайшему благу, к вечному счастью, служит выражением его богоподобности.


3:12-13 Глубокое противоречие, скрытое в природе человека, с одной стороны, стремление к вечности, с другой — ограниченность его разума, являются главной причиной неудовлетворенности человеческого духа, его всегдашних разочарований. Чтобы более или менее избежать последних, человек должен примириться раз навсегда с мыслью о том, что высшее счастье (Ithron) под солнцем невозможно. Он должен, так сказать, понизить свои требования к жизни и, отбросив искание высочайшего блага, удовольствоваться относительным благом, тем, что сравнительно хорошо, что «лучше» (Tob). Если высшее благо — Ithron невозможно, то относительное благо Tob вполне доступно человеку. В чем же заключается это Tob? Познал я, что нет для них ничего лучшего (Tob), как веселиться и делать доброе в жизни своей. Благой труд и спокойное наслаждение земными радостями — вот единственно доступное для человека счастье. Пока человек стремится к абсолютному счастью на земле, он осужден на постоянные разочарования. Даже и лучшие моменты его жизни отравляются мыслью о непрочности счастья, удручающею заботою о будущем. Напротив, человек, отказавшийся от искания полного счастья, бывает доволен и тем немногим, что дает ему жизнь, радуется, веселится без заботы о завтрашнем дне. Он, как дитя, отдается всякой радости, посылаемой Богом, отдается полным своим существом, непосредственно, не разрушая ее анализом, критикой, бесцельными сомнениями. И эти малые радости, соединенные с добрым трудом и чистою совестью, делают жизнь приятною, относительно счастливою. Стихи 12-13 нисколько не выражают эвдемонистического взгляда на жизнь, который ставит целью жизни одно наслаждение. Во-первых, рядом с земными радостями Екклезиаст ставит другое необходимое условие относительно счастливой жизни, именно «делание добра»: во-вторых, пользование земными благами соединяется с сознанием зависимости от воли Божией, с благодарною мыслью, что «это дар Божий». Таким образом, то наслаждение жизнью, к которому призывает Екклезиаст, покоится на религиозном миросозерцании, предполагает, как свое необходимое условие, веру в Божественный промысл.


3:14 В начале 3 главы Екклезиаст говорил о постоянстве и неизменности законов, управляющих человеческой жизнью. Теперь он говорит о них определеннее. Законы эти являются выражениями вечной и неизменной воли Божией. Человек бессилен что-либо прибавить к ним или отбавить от них. В том и заключается цель Божественного промысла, чтобы показать людям их полную зависимость от Бога и таким образом научить их страху Божию.


3:15  Бог воззовет прошедшее. LXX и сирский переводят: Бог взыщет преследуемого (слав.: «гонимого»). Но согласно с контекстом лучше понимать в среднем роде: прогнанное, удаленное, прошедшее.


3:16-17 Промысл Божий обнаруживается не только в естественных явлениях, но и в нравственной жизни человека. В человеческом суде живут неправда и беззаконие. Но над судом людей есть суд Божий, который воздаст должное праведным и нечестивым. Для этого суда, как и для всякой вещи, настанет свое время. Праведного и нечестивого будет судить Бог, потому что время для всякой вещи и над всяким делом там. Слово «там» (scham) не совсем ясно. Вульгата передает его словом «тогда» (tune), Иероним — «во время суда» (in tempore judicii), но евр. scham есть наречие не времени, а места. Вероятно, оно значит здесь: на суде Божием, в параллель слову «там» в ст. 16 для обозначения суда человеческого. Некоторые экзегеты вместо scham (מׁש) читают sam (מׂש) и переводят: всему (Бог) назначил свое время. Мысль совершенно согласна с контекстом, но действительно ли повреждена здесь еврейская пунктуация, сказать трудно.


3:18-21 Эти стихи подробнее выясняют цель Божественного промысла, кратко указанную уже в словах 14 ст.: «чтобы благоговели пред лицом Его». Зависимость человека от Божественного провидения имеет целью научить людей тому, что сами по себе, со своими естественными силами, естественною волею и разумением, думая жить без Бога, вне Божественного промышления, они подобны животным и не могут иметь никаких оснований к уверенности в бессмертии своего духа. Если факты естественного сознания с непобедимою силою убеждают человека в том, что и человек и животное одинаково умирают, теряют дыхание и источник жизни, превращаясь в прах, то, живя без Бога, не признавая Божественного промысла, откуда он может знать, что дух животного снисходит вниз, а дух человека восходит вверх? В ст. 18-21, как видно, не выражается собственный взгляд Екклезиаста на человеческое существо, его личное сомнение в духовности и бессмертии человеческой природы. Это противоречило бы 12:7, где прямо говорится, что не все в человеке идет в одно место, но что в прах превращается лишь тело, а дух возвращается к Богу, Который дал его, и 2:11, где говорится о вечности человеческого духа. В приведенных стихах Екклезиаст выясняет, как должен смотреть на себя человек, живущий «сам по себе», руководящийся лишь естественной точкой зрения, не признающий Божественного провидения.


3:18  Сказал я — о сынах человеческих. Русский перевод не точен. Следует перевести: «сказал я — (это) для сынов человеческих». Для пользы людей установлен тот порядок вещей, в силу которого человеческая жизнь стоит в постоянной зависимости от Божественного промысла и суда. Чтобы испытал их Бог. Barar значит: выделить, испытать, очистить (ср. Дан 11:35: пострадают некоторые и из разумных для испытания (lebarer) их, очищения и убеления к последнему времени). Цель Божественного промысла — довести людей до сознания собственного ничтожества и таким образом очистить их.


3:20  Все идет в одно место, не в шеол, как думают некоторые экзегеты, а в землю, как видно из дальнейших слов.


3:22 Выяснив цель Божественного промысла, Екклезиаст возвращается к своему прежнему выводу, сделанному уже в ст. 12-13. Если человек во всем зависит от Божественного провидения, если сам по себе он бессилен и ничтожен, то должно отказаться от мысли о полном счастье на земле и удовольствоваться радостями богоугодного труда. Наслаждаться человеку делами своими. В этом выражении Екклезиаст объединяет два условия относительного счастья: наслаждение жизнью и добрую деятельность (ст. 12), так как то и другое, по нему, неразрывно. Ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него. Здесь речь не о будущей, загробной жизни человека, как в ст. 21, а о том, что будет «после него», т. е. как сложится жизнь на земле после его смерти. Человек не должен обременять себя и отравлять доступные ему радости излишними беспокойными заботами о далеком будущем.


4 В предшествующих главах, доказывая суетность человеческой жизни, Екклезиаст исходил главным образом из общих оснований. Теперь он подтверждает свою мысль на частных фактах, делающих счастье человека неустойчивым, временным, случайным.


4:2-3 Насилие, угнетение сильных и богатых над слабыми и бедными до такой степени проникли во все общество и заразили весь общественный строй, что нравственно чуткий и впечатлительный Екклезиаст почувствовал отвращение к жизни и счел мертвых более счастливыми, чем живых, и еще более счастливыми тех, кто никогда не существовал и не был свидетелем злых дел на земле. Екклезиаст, конечно, не возводит в принцип превосходство небытия над бытием, но подавленный созерцанием нравственного зла изливает лишь свои чувства глубокого негодования и отвращения, подобно Иову (Иов 3:10-13) и Иеремии (Иер 20:18). В другом месте, спокойно рассуждая, он говорит напротив, что лучше псу живому, чем мертвому льву (9:4).


4:4 Даже лучшее, что есть в жизни, труд и радости труда служат источником зла, вызывая в людях зависть и вражду.


4:5 Глупый человек вместо того, чтобы трудиться по мере сил, сидит сложа руки и снедается завистью и злостью.


4:6 Лучше горсть, приобретенная с душевным спокойствием, чем пригоршни, соединенные с беспокойными заботами и суетливою хлопотливостью.


4:7-12 Екклезиаст отмечает новую черту в современном ему обществе, разрушающую человеческое благополучие, именно внутреннее обособление людей, их нравственное разъединение. Человек богат, но он одинок; нет у него «другого», т. е. искреннего друга, ни сына, ни брата. Он не знает, для кого он трудится и лишает себя благ. А между тем жизнь вдвоем имеет много преимуществ, так как дает каждому нравственную и материальную поддержку.


4:13-16 Екклезиаст приводит случай, доказывающий изменчивость и непостоянство человеческого счастья. Бедный, но умный юноша занимает место неразумного царя, не умеющего принимать советы. Все переходят на сторону юноши, но, увы, последующее поколение будет холодно и равнодушно к нему. Лучше (Tob) бедный, но умный юноша. Слово Tob следует понимать в смысле «счастливее». Но это счастье непродолжительно. Оно — суета и погоня за ветром. Многие комментаторы видели в этих стихах намек на определенные исторические лица, одни на Иосифа, другие на Саула и Давида, третьи на Иеровоама и Равоама и т. п. Но, вероятнее всего, Екклезиаст имел здесь в виду просто возможный случай, чтобы сильнее показать превратность человеческого счастья.


4:17 До сих пор Екклезиаст рассуждал, знакомил читателя со своими наблюдениями и выводами; теперь он обращается к нему с положительными советами и увещаниями применительно к высказанным ранее положениям. Он подробно описывает настроение человека, ищущего счастья в добром труде и чистых радостях. Такой человек должен тщательно следить за собой во время богослужения, избегая всего, что может нарушить благочестивое расположение духа, сообразуя с ним даже свое внешнее поведение. Его благочестие должно выражаться не столько в механических жертвоприношениях без веры и покаяния, сколько в благоговейном слушании и исполнении слова Божия. Ибо они не думают, что худо делают. Екклезиаст говорит о своих современниках, жертвы которых, чуждые веры и благоговения, были «мерзостью пред Господом» (ср. Притч 21:27).


5 С богослужением неразрывны молитва и обеты. Екклезиаст дает наставления и по этим предметам.


5:1 Он предостерегает читателя от торопливой и многоречивой молитвы. Сознание величия Бога, живущего на небе, и ничтожности человека, живущего на земле, должно побуждать последнего взвешивать каждое свое слово, говорить от глубины сердца, с смирением и благоговением. И в Новом Завете Спаситель предостерегает от многословной и неблагоговейной молитвы (Мф 6:7-8).


5:2 Как излишняя беспокойная озабоченность вызывает множество сновидений, нарушающих покой спящего, так глупая суетливость во время молитвы рождает бессмысленное и бесцельное многословие.


5:4 Обязательно исполнение обетов, но не самые обеты. «Если же ты не дал обета, то не будет на тебе греха» (Втор 23:22).


5:5  Вводить в грех плоть значит или возбуждать к греху чувственность (ср. Иак 3:6 и далее) или подвергать тело испытанию, наказанию. Вернее последнее понимание, так как выражение «вводить в грех тело» не вполне соответствует библейскому словоупотреблению, по которому грешит не тело и даже не плоть, но воля человеческая. Ангел или посланник означает здесь священника, которому поручено было надзирать за обетами (Лев 27:2,8). В таком же смысле употреблено это слово и у Мал 2:7. Греческий и сирский перевод вместо «перед Ангелом» читают: «перед Богом» (слав.: «пред лицем Божиим»). Они или имели в данном месте другое еврейское чтение или понимали выражение «ангел» в смысле самооткровения Божия. Екклезиаст предостерегает, в случае неисполнения обета говорить священнику: «это — ошибка», т. е. грех слабости, так как такое лицемерное самооправдание навлечет на виновного гнев Божий и наказание.


5:7 Чтобы понять связь 7 стиха с предшествующими, следует припомнить, что в кодексе обычной еврейской мудрости рядом с заповедью о страхе к Богу стояла заповедь о почтении к царю (ср. Притч 24:21). Екклезиаст хочет сказать здесь, что несправедливости и притеснения не должны уменьшать почтения к царю, так как они вполне естественны там, где много правителей. Слово «область» (medinah) встречается лишь в книгах позднейшего времени (2 и 3 Цар, кн. Плач, кн. Иез, Дан, Езд и Неем) и обозначает провинции азиатских царств, в частности царства Персидского. В кн. Ездры (1 Езд 5:8) и Неемии (Неем 1:3; 7:6; 11:3) так называется Палестина, как персидская провинция. В этом смысле, вероятно, употреблено слово «область» и в книге Екклезиаста. А над ними еще высший, буквально с еврейского — высшие (םיהבג). Под последним словом многие комментаторы разумеют Бога, видя во множественном числе указание на величие Божие, как в 12:1. Смысл стиха в таком случае был бы такой: не удивляйся несправедливости, так как над высшими надзирает сам Бог, Который восстановит правду (ср. 3:16-17). Однако такое понимание второй половины 7 стиха не вполне соответствует контексту. Екклезиаст предупреждает здесь не возмущение и ропот при виде несправедливостей, а просто удивление. Он предлагает, следовательно, не утешение, а объяснение факта. Существование же суда Божия нисколько не объясняет несправедливости суда человеческого. Сверх того и 8 ст., в котором говорится о преимуществе страны, управляемой царем, с трудом связывается с таким пониманием. Более оснований в 7 ст. видеть указание на особенности деспотического царства, именно Персидского, где начальство над областью поручалось сатрапу, над сатрапом надзирал особый инспектор, над ними обоими стоял царь с его многочисленным двором. Этою сложностью управления деспотического царства, в котором каждый начальник преследует свои интересы, и объясняются несправедливости и притеснения.


5:8 Деспотическому государству противопоставляется патриархальное царство с царем, который самолично управляет народом и заботится о благосостоянии его. Точный перевод стиха должен быть таков: «преимущество же страны всегда в царе, преданном полю». Выражение «полю» (lesadeh) указывает на земледелие, как главное занятие народа и главный предмет заботливости патриархального царя.


5:9 Сребролюбец не в силах утолить своей жажды к богатству и потому всегда остается неудовлетворенным и несчастливым.


5:10  Потребляющие его. По мнению одних, здесь разумеются члены фамилии, по мнению других — слуги и клиенты, расточающие богатство хозяина. В том и другом случае богатому приходится не столько пользоваться своим богатством, сколько смотреть, как пользуются им другие.


5:12-16 Екклезиаст приводит случай, когда богатство не только не дает счастья, но и делает человека положительно несчастным. Неожиданная потеря богатства, в особенности когда есть дети, есть величайшее несчастье, которое гораздо тяжелее всегдашней бедности.


5:17-19 Показав суетность богатства, Екклезиаст возвращается к своему выводу, что самое лучшее в жизни — наслаждаться добрым трудом и пользоваться земными благами в той мере, в какой посылает их Бог, не обременяя себя мучительными заботами о приумножении богатства. Мысль Екклезиаста, в сущности та же, что и в словах Спасителя: не пецытеся убо на утрей, утренний бо собою печется: довлеет дневи злоба его (Мф 6:34).


6:1-6 Екклезиаст продолжает развивать свою излюбленную мысль о неумении людей пользоваться богатством и вообще жизнью. Очень часто случается, что люди, обладающие большими богатствами, не извлекают из них никаких радостей. На их долю приходятся лишь труды и заботы, а жизненные радости достаются другим. Эти богачи, не видевшие при жизни ни света, ни радости, несчастнее выкидышей, так как они сходят в шеол с горьким сознанием бессмысленно проведенной жизни. Не было бы ему и погребения, т. е. не испытавши радостей при жизни, он не встретил сочувствия и почета по смерти.


6:7 Все труды человека имеют своею целью приобретение благ в удовлетворение потребностей. Но желания человека безграничны, и он вместо того, чтобы наслаждаться тем, что имеет, стремится лишь к новым приобретениям.


6:8  Бедняка, умеющего ходить пред живущими, т. е. бедняка, умеющего жить в общении с людьми и таким образом проводить приятную и спокойную жизнь. Преимущество мудрого перед глупым состоит в том, что в то время как богатый скупец в мрачном уединении избегает людей, мудрый наслаждается общением с людьми, менее всего думая о приумножении богатства.


6:9 Лучше созерцать глазами то, что есть, чем скитаться душой среди неосуществимых надежд и невыполнимых желаний. Лучше наслаждаться тем немногим, что имеешь, чем жить в постоянных заботах о будущем. Екклезиаст, однако, не забывает, что созерцание глазами, т. е. доступные человеку радости вовсе не составляют полного счастья, Ithron. Они, в сущности, тоже суетны, так как скоропреходящи.


6:10-13 Неизменность существующего порядка, невозможность для человека препираться с его Виновником и многое другое умножают суету жизни. Человеку поневоле приходится довольствоваться немногим, так как он не знает лучшего счастья, и будущее ему неизвестно.


7:1-6 До 7 главы то отношение к жизни, которому научал Екклезиаст, то «лучшее», что находил он в жизни, было указано им кратко и общо. Благодаря этому, его наставления могли подать повод к слишком одностороннему пониманию. Могло показаться (так не раз и случалось), что Екклезиаст приглашает к эпикурейскому наслаждению жизнью, к извлечению из нее всевозможных удовольствий и особенно чувственных. Его «ешь, пей, веселись» могло быть понято, как призыв к разнузданному веселию на жизненном пиру, как приглашение брать от жизни возможно больше наслаждений, не смущаясь мыслью о неизвестном будущем. Глава седьмая устраняет всякую возможность такого перетолкования и устанавливает истинный смысл наставлений Екклезиаста. Внушая «веселиться», он имел в виду не то легкомысленное, пошлое веселие среди мирских забав и развлечений, которое оставляет по себе ощущение пустоты и нравственной неудовлетворенности, но светлое, праздничное настроение, которое во всем совершающемся видит проявление Божественного разума и потому умеет извлекать минуты чистой, безмятежной радости даже из самых страданий, будут ли они чужие или собственные. Внутренний опыт научил Екклезиаста, что созерцание человеческих страданий и даже смерти вызывает в душе ту особенную полноту нравственного чувства, которая создает более прочное счастье, чем все пошлые развлечения, столь же кратковременные, как треск тернового хвороста (ст. 6). Человек научается тогда понимать истинный смысл жизни, примиряться со злом, не бояться смерти, оставаться безмятежно радостным при всех обстоятельствах жизни. Ввиду этого Екклезиаст советует предпочитать день смерти дню рождения, дом плача дому пира, сетование смеху, обличение мудрых песням глупых. При печали лица сердце делается лучше, точнее с еврейского: делается веселее, счастливее (ср. 11:9; Суд 19:6,9; Руфь 3:7; 3 Цар 21:7).


7:1  Хороша мудрость с наследством и особенно для видящих солнце. Частица םִע имеет здесь, как в 2:16, значение «ровно как», «подобно». Следует перевести: хороша мудрость как и наследство и преимущественнее (наследства) для видящих солнце, т. е. для людей.


7:7  И подарки портят сердце. Разумеются преимущественно подарки должностным лицам.


7:8-10 Екклезиаст предостерегает от того угрюмого и нетерпеливого недовольства, которое во всем старается отыскать дурное.


7:12 Преимущество мудрости в том, что она дает жизнь, жизнь не только истинно нравственную, но и физическую, поскольку отвращает человека от страстей, губящих тело.


7:14  Не мог сказать против Него. ויָרהא как в 3:22; 6:12 значит: после него. Следует перевести: не мог сказать после себя. Для того Бог посылает человеку благополучие и несчастье, чтобы он не знал будущего и чувствовал постоянную зависимость от Бога.


7:16  Не будь слишком строг, буквально: не будь слишком праведен. В этих словах некоторые видели выражение стоического принципа жить сообразно с природой и стоического понятия о добродетели, как искусстве μεσως ἔχειν — держаться средины. На самом же деле, продолжая развивать свою прежнюю мысль о разумном наслаждении жизнью, Екклезиаст предостерегает здесь лишь от излишнего педантизма и узкого ригоризма, в силу превратных нравственных понятий стремящегося изгнать из жизни все невинные радости, вполне дозволенные удовольствия.


7:17 Однако в стремлении к счастью человек не должен переходить границы дозволенного, так как всякий грех ускоряет не только нравственную, но и физическую смерть.


7:18 Мудрый человек сумеет найти средину и избежать крайностей бездушного ригоризма в нравственной распущенности, разумно пользуясь жизнью и оставаясь праведным. Некоторые толкователи находят здесь намеки на фарисейский ригоризм и распущенность саддукеев.


7:20 Ту же мысль выразил Соломон в своей молитве, именно в словах: ибо нет человека, который не грешил бы (3 Цар 8:46). Эта мысль легко связывается с последующими стихами, в которых внушается снисходительность к людям; но связь ее с предшествующим не ясна. А между тем 20-й стих начинается частицею ὅτι, которая указывает на то, что этот стих содержит обоснование предшествующей мысли. Ход мыслей, вероятно, таков. Необходимо заботиться о приобретении мудрости, охраняющей человека и от излишней строгости и от нравственной распущенности, так как нет человека на земле, который делал бы и не грешил.


7:23 Начало стиха правильнее перевести так: «далеко то, что есть, и глубоко-глубоко», т. е. далеко и глубоко отстоит от человеческого ведения все существующее, «дела, которые делает Бог» (3:11). Ср. Иов 28:12-22.


7:26 Вникая глубже в причину греха, несчастья, безумия, Екклезиаст находит, что она находится отчасти в женщине. Женщина — сеть и силки для человека слабого.


7:28 Отсюда Екклезиаст заключает, что женщина вообще в нравственном отношении испорченнее и развращеннее мужчины. Осуждение женщины у Екклезиаста не безусловно. В другом месте (9:9) жизнь с женою он считает одним из благ, доступных человеку.


7:29 Екклезиаст предупреждает возможный неправильный вывод из его предшествующих рассуждений. Бог, сотворивший человека правым, не есть виновник нравственной развращенности людей вообще и женщин в частности. Бог создал человека правым, т. е. нравственно здоровым, способным идти правым путем и не грешить. А люди пустились во многие помыслы, буквально: выдумки, мудрования. (Ср. 2 Пар 26:15: и сделал он в Иерусалиме искусно придуманные машины).


8:1 Никто не может понять сущность вещей так, как мудрый. Это глубокое понимание жизни создает в мудром радостное, покойное, все примиряющее настроение, отражающееся и на его наружности. Евр. dabar значит и вещь и слово. Отсюда LXXславянский), сирский перевод и Иероним перевели «значение слова», именно изречения, высказанного в следующем стихе.


8:2 Пред словами: слово царское храни, в подлиннике стоит местоимение первого лица — «я», при котором подразумевается глагол: говорю! О верноподданнической клятве говорится в 4 Цар 11:17; 17:12 и др.


8:3-4 Екклезиаст внушает повиновение и такт в отношении к царю, мотивируя это могуществом и безответственностью последнего. Не спеши уходить от лица его. По мнению одних комментаторов, Екклезиаст предостерегает здесь от самовольного отпадения от царя, от оставления верности и послушания ему. Другие видят здесь совет Екклезиаста не приходить в раздражение и не уходить от царя с негодованием, если он окажется в чем-либо неблагосклонным. В последнем случае слово dabar понимается в смысле «слова», а не «дела», и дальнейшее выражение переводится так: «не упорствуй в худом слове». Второе толкование подтверждается 10:4. И кто скажет ему: что ты делаешь? Этот оборот служит обыкновенно для описания всемогущества Божия (Иов 9:12; Ис 45:9; Дан 4:32; Прем 12:12). Здесь он применен к неограниченному царю деспотического государства.


8:5-7 Как в этом, так и во всяких других обстоятельствах, мудрость сумеет предотвратить зло. Мудрый знает, что всему есть время и устав, и потому старается все понять, ко всему примениться, не пытаясь вступать в бесплодную борьбу с неизбежным и неизвестным ходом вещей, властвующим над самою жизнью. Не будучи в состоянии предвидеть исхода своих предприятий, не думая о том, что для всякого дела есть свое время, свой суд, люди часто впадают в великие несчастья за свои попытки изменить существующий порядок вещей, существующие формы общественной жизни. Под «заповедью» в 5 ст. ближе всего разуметь повеления и законы царя, хотя в дальнейшем течении мысль Екклезиаста, очевидно, расширяется и дает возможность придавать этому слову нравственный смысл.


8:8 Человек не в состоянии бороться с установленным порядком вещей, так как последний господствует над самою его жизнью. В этой борьбе он никогда не встретит пощады, от неумолимого конца не спасет его никакое беззаконие, никакое отступление от закона (от правил борьбы).


8:9-10 Екклезиаст отмечает факт видимой несправедливости, когда нечестивые удостаивались почетного погребения, напротив праведники лишались его. Ст. 10 следует перевести так: «видел я тогда, что нечестивые были погребаемы и приходили (имеется в виду, в могилу, ср. Ис 62:2), но далеко удалялись от святого места (Иерусалима, храма или гроба) и были забываемы в городе те, которые поступали право». LXX и Вульгата, неправильно прочитав подлинник, перевели «восхваляемы» (ср. слав.) вместо «забываемы». Евр. ken, переведенное в русской Библии словом «знак», в данном месте; значит «справедливо», «так как следует» (ср. 4 Цар 7:9; Чис 27:7; 36:5).


8:11-13 Хота беззакония людей долгое время остаются ненаказанными, Екклезиаст все же верит, что в свое время Бог воздаст каждому по заслугам. Вера в праведное воздаяние выражается им решительно, но выражается догматически («я знаю»), не как несомненный факт наблюдаемой действительности, но как безусловное требование религиозного сознания. Екклезиаст не имеет ясного представления о том, когда, как и при каких обстоятельствах обнаружится Божественное воздаяние, он не говорит, будет ли это в земной или загробной жизни; он убежден лишь в одном, что Бог должен воздать каждому по заслугам. Выражение же: «недолго продержится тот, который не благоговеет перед Богом», скорее говорит за то, что Екклезиаст верит в воздаяние на земле.


8:14 Так как идея праведного воздаяния вытекала у Екклезиаста не из данных опыта, а из религиозной веры, то он не в силах был примирить ее с фактами страданий праведников и благоденствия грешников. Эти факты нисколько не потеряли своей очевидности в глазах Екклезиаста и после того, как он выразил свою непоколебимую веру в праведное воздаяние. Он снова с горечью останавливается на них, показывая тем, что в своей вере он не нашел еще полного успокоения.


8:15-17 Горькое сознание невозможности примирить веру с печальными фактами жизни приводит Екклезиаста к его излюбленной мысли, что следует трудиться и наслаждаться жизнью, не стремясь постигнуть того, чего постичь невозможно.


9 Ближе всматриваясь в судьбу праведников, Екклезиаст находит новое доказательство суетности человеческой жизни и необходимости довольствоваться теми немногими радостями, которые доступны людям.


9:1 Праведники и мудрые находятся в полной зависимости от Бога. Даже их действия и чувства не вполне обусловливаются их свободной волей, но подчинены бывают времени и случаю. Человек не может предвидеть, где и когда зародится в нем любовь или ненависть, и не в силах любовь превратить в ненависть, ненависть в любовь. Во всем том, что перед ним, т. е. во всем, что предстоит ему, что случится с ним.


9:2  Всему и всем одно. Буквальное с еврейского: «все, как всем» (LXX и слав. неправильно перевели: «суета во всех»), т. е. с праведниками все случается, как со всеми людьми. Одна участь — смерть и для праведников и для грешников. После слова «доброму» LXX, Вульгата и сирский перевод прибавляют «злому» (см. слав.). Возможно, что таково было первоначальное чтение и в подлиннике.


Клянущемуся. Следует разуметь не вообще произносящего клятву, так как Екклезиаст, как видно из 8:2, не считает ее грехом, но призывающего имя Божие всуе (Исх 20:7), без нужды, легкомысленно и даже ложно. Такая клятва у пророка Захарии ставится наряду с воровством (Зах 5:3). Некоторые экзегеты под боящимися клятвы и неприносящими жертвы разумеют ессеев, отрицавших клятву и жертвы. Но о столь раннем возникновении ессейской секты мы ничего не знаем из исторических памятников.


9:3 Великое зло в том, что участь и праведников и грешников одна. Те и другие одинаково умирают и отходят в шеол.


9:4-6 В шеоле же все равны, все равно ничтожны, ничтожны настолько, что жизнь самого незначительного человека ценнее пребывания в шеоле великого человека, так как умершие не знают ни надежды, ни воздаяния, ни любви, ни ненависти и вообще не имеют части ни в чем, что делается под солнцем. Все проявления духовной жизни человека, любовь, ненависть, звание, мудрость, размышление (ст. 10) Екклезиаст ставит в неразрывную связь с условиями земного существования, как явления, возможные лишь «под солнцем», в соединении с телом. С разрушением тела прекращаются и жизненные проявления, наступает состояние глубокого сна, состояние полужизни. При таком представлении о загробной жизни, разумеется, не могло быть речи о различии в судьбе праведников и грешников, о воздаянии за гробом. Утверждая вообще существование суда Божия, Екклезиаст нигде не распространяет его на потустороннюю жизнь. Мало того, он описывает ее в чертах, исключающих всякую мысль о воздаянии.


9:7-10 Свои печальные размышления Екклезиаст заключает по обыкновению, призывом к наслаждению жизнью. Чем мрачнее будущее человека, тем более он должен ценить радости земного существования.


9:11-12 Но, взирая радостными глазами на жизнь, человек ни на одну минуту не должен забывать о своей зависимости от времени и случая; он должен приготовиться ко всякой случайности, так как обыкновенно случается, что внешний успех не соответствует внутреннему достоинству человека. Благодаря полной неизвестности будущего человек не в состоянии бывает предупредить печальное для него стечение обстоятельств.


9:13-18 Но даже и здесь мудрость спасает человека от многих зол и умеет иногда направить ход событий ко благу людей. Хотя мудрость часто бывает предметом пренебрежения, однако она сильнее крика властелина, сильнее воинских орудий. Однако же никто не вспоминал об этом бедном человеке. Одни толкователи видят здесь указание на прежнюю неизвестность бедного человека до спасения города, другие — на скорое забвение его заслуг современниками. Контекст и грамматическое построение допускают то и другое понимание. Трудно сказать, взял ли Екклезиаст возможный случай или воспользовался определенным историческим фактом, чтобы иллюстрировать свою мысль. Некоторые толкователи видели в бедном и мудром человеке образ презренного Израиля.


10:1 Не только один грешник может погубить много доброго, но даже один глупый поступок, так сказать, небольшая доза глупости, может поколебать и погубить нравственное достоинство человека, его мудрость и честь, подобно мертвой мухе, попавшей в благовонную масть. «Малая закваска все тесто квасит», говорит апостол (1 Кор 5:6)1Точный перевод второй половины 1 стиха должен быть таков: «тяжелее, чем мудрость, чем честь, весит малая глупость», т. е. один глупый, бесчестный поступок может запятнать нравственное достоинство человека, превратить в ничто его мудрость и честь..


10:2 «Правый», «правая сторона», как и во всех языках, выражает понятие истинно доброго, справедливого; ««левый», «левая сторона» напротив — понятие ложного, злого, несправедливого.


10:3  По какой бы дороге ни шел глупый, у него (всегда) недостает смысла. Точнее следует перевести: «и по дороге, когда глупый идет, ему недостает смысла», т. е. глупый не делает ни одного шага, чтобы не обнаружить своей глупости. И всякому он выскажет, что он глуп, т. е. всякому покажет свою глупость. Перевод Иеронима и Симмаха: «он всякого считает за глупого», мало вяжется с контекстом.


10:4 Екклезиаст продолжает характеристику мудрого и глупого. Мудрый человек должен спокойно относиться к раздражению своего начальника, не спешит оставлять свое место, зная, что незаслуженный гнев начальника пройдет, что спокойствие и кротость обезоруживают людей в случаях даже серьезных проступков.


10:5-7 По вине правителей глупые и недостойные уважения остаются в унижении и презрении. Ст. 5 следует точнее передать так: «есть зло, которое видел я под солнцем, подобное погрешности, происходящей от властелина». Богатые сидят низко; разумеются лица знатных и заслуженных родов. Случаи, указанные Екклезиастом, часто имели место в Персидском царстве.


10:8-10 Связь этих стихов с предшествующими понимается различно. Одни находят здесь изображение тех интриг, путем которых добивались высокого положения низшие и глупые люди. Другие видят в этих стихах продолжение характеристики мудрого и глупого. Кто неосторожно берется за рискованные и опасные предприятия, к своей ли выгоде или ко вреду другим, тот легко может повредить себе. Мудрость же научит человека соразмерять желания со своими силами, не расточать непроизводительно своей энергии. Она заранее сознает всю опасность и всю трудность каждого предприятия и умеет вовремя устранить их: Мудрость умеет это исправить; точнее с еврейского: «преимущество успешного действия — мудрость».


10:11 Этот стих следует перевести так: «если змей ужалит незаговоренный, то не имеет никакой пользы заклинатель». Заклинание, по этим словам, предполагается ранее укушения. Пс 57:5 говорит о змее, который жалит, не допуская над собой заклинания. В образной речи Екклезиаст указывает на бесполезность запоздалых действий.


10:12 Болтливость глупого распространяется и на такие предметы, которых человек не может знать, и о которых ему никто не скажет.


10:15 Незнание дела, незнание самых простых вещей, напр., дороги в город, неумение найти защиту своих интересов у городского судьи, делает труд глупого утомительным и бесплодным.


10:16 Особенно велико несчастье от глупых людей, когда они оказываются царями и правителями. Царь твой — отрок, т. е. с детским умом, глупый. У Исаии (Ис 3:4,12) дурные правители названы детьми и женщинами. Князья твои едят рано, т. е. ведут невоздержную и беспечную жизнь (ср. Ис 5:11 и сл.).


10:18-19 Как от лености хозяина приходит в упадок дом, так разрушается и государство от ленивых и невоздержных правителей, обирающих свой народ.


10:20 Сказав, что глупые и ленивые правители — несчастье для страны, Екклезиаст спешит дать практический совет не осуждать и таких правителей, так как неодобрительные ответы о них какими-то неведомыми путями обыкновенно доходят до их ушей.


11 В главах 11:1-12:8 дается как бы резюме предшествующих размышлений Екклезиаста об условиях счастливой жизни. Таких условий три: доброе делание, невинные наслаждения и полная преданность Божественному провидению. Первое условие раскрыто в 11:1-6, второе — в 11:7-10, третье — в 12:1-7.


11:1 В образных выражениях Екклезиаст призывает к самой широкой благотворительности, чуждой всякого расчета наличную выгоду («по водам»). Всякая жертва со временем принесет свой плод жертвователю. Некоторые толкователи думают, что Екклезиаст побуждает здесь своих современников к торговой предприимчивости, к смелым коммерческим операциям на море. Но, как видно из других мест книги, Екклезиаст старался скорее сдержать излишнюю предприимчивость богатых людей, всю жизнь проводивших в заботах о приумножении богатства. Из следующего стиха ясно, что речь здесь о благотворительности.


11:2  Семь и даже восемь указывают на возможно более полное число людей, с которыми следует делиться своим имуществом.


11:3  Когда облака будут полны, то они прольют на землю дождь. Всякая жертва вновь возвращается к жертвователю подобно тому, как испарившаяся на земле вода, наполнив собой облака, снова падает на землю. Образ дождевых облаков обычно в Библии символизирует милость, благотворительность (Прем 25:14; Сир 35:23). И если упадет дерево на юг или на север, то оно там и останется, где упадет. В мире нравственном, как и в физическом, определенные причины всегда вызывают определенные действия, и вообще, говоря, человек жнет только там и только то, где и что он сеет, с такою же необходимостью, с какой упавшее дерево остается на том именно месте, куда упало.


11:4 Делая добро, человек не должен проявлять излишней расчетливости, осторожности и мнительности, чтобы не остаться без всякой жатвы, подобно слишком усердно наблюдающему за ветром и облаками.


11:5-6 Не зная путей Божиих, не будучи в состоянии предвидеть, где его деятельность будет плодотворна, человек должен пользоваться каждым моментом для доброй деятельности.


11:7-10 В этих стихах Екклезиаст призывает к веселию и радости, пока не наступили темные дни. Человек должен наслаждаться всем, что есть приятного и красивого в мире, помня, однако, о праведном суде Божием. Пусть помнит о днях темных. Дни темные, в противоположность всем годам прожитой жизни, означают дни пребывания в шеоле. Ходи по путям сердца твоего и по видению очей твоих, т. е. следуй внушениям сердца и очей, пока это не противно правде Божией. LXX увидели в этих словах противоречие с Чис 15:39, где запрещается «ходить вслед сердца вашего и очей ваших», и потому перед словами: «по видению очей твоих», прибавили отрицание μὴ (слав.: «не»). Это отрицание, однако, совершенно излишне, так как из контекста ясно, что Екклезиаст говорит лишь о таких влечениях сердца, которые непротивны Божественным заповедям.


12 Два главнейших условия человеческого счастья — делание добра и здоровое наслаждение жизнью возможны лишь тогда, когда соединяются с религиозным настроением, с чувством полной преданности Богу. Вне религиозного настроения наслаждение жизнью неизбежно принимает извращенный вид и приводит в конце концов к тяжелому разочарованию; точно так же и нравственная деятельность человека теряет свою разумность, свою цель, как скоро в явлениях мира и жизни человек ничего не видит, кроме действия слепого случая. Вот почему Екклезиаст в своем последнем увещании призывает читателя к постоянному памятованию о Боге, как Творце мира, как Первопричине всего существующего, к памятованию в течение всей жизни, а не в пору лишь старости, когда и душа и тело ощущают уже быстрое наступление вечной ночи — смерти.


12:1  Доколе не пришли тяжелые дни, буквально: «дни зла», не дни загробного существования, как в 11:8, а дни старости, дни физического и психического упадка.


12:2 Наступление мрака и туч, т. е. зимы, — образ не самой смерти, а ее предвестницы — старости.


Книга Екклезиаста, как видно из ее начала, содержит в себе слова Екклезиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме. Так как лишь один сын Давида был царем, именно Соломон, то очевидно, что этот последний и назван здесь Екклезиастом. Соломон во все времена еврейской истории считался величайшим мудрецом и, как творец многих назидательных притчей, учителем народа. С таким характером он выступает и в нашей книге. Он «сам был мудр и учил народ познанию», замечает писатель книги в Екк 12:9. Соответственно этой черте Соломону дано еврейское название Когелет. Оно происходит от корня kahal, который в глагольной форме значит: созывать, собирать (= греч. ἐκκαλέω) ср. Лев 8:3; Числ 1:18; Втор 4:10 и др., в форме существительного имени (как греч. ἐκκλησία 1 Греч. ἐκκλησία и лат. concil ium имеют общий корень с евр. kahal. ); собрание вообще, религиозное собрание в частности, напр., Числ 10:7; Пс 21:23; Пс 34:18; Неем 5:7 и др. Отсюда евр. koheleth, как и греч. ἐκκλησαιστής, значит: созывающий собрание, говорящий в собрании, церковный оратор, проповедник. К такому наименованию Соломона мог дать частный повод в высшей степени знаменательный факт, описанный в 3 Цар 8 (ср. 2 Пар 5-6), когда Соломон при освящении своего храма, созвав (jakhel) израильтян, произнес свою замечательнейшую молитву о ниспослании милости Божией всем приходящим во храм, как народу еврейскому, так и иноплеменникам, затем, благословив собрание (kehal), обратился к нему с речью, в которой молил Бога о том, чтобы Он направил сердце народа на сохранение уставов и соблюдение заповедей. Здесь таким образом в наглядной, осязательной форме Соломон явился тем, чем он был для своего народа и во все последующие времена, т. е. когелетом, проповедником. Женская форма евр. имени указывает или на подразумеваемое существительное chokma (мудрость) или, вероятнее, на официальную миссию Соломона, как народного учителя, так как имена, означающие должность, часто принимали у евреев форму женского рода. Вероятно, таким путем образовавшееся символическое имя Соломона — Когелет — (Екклезиаст) дало название и самой книге.

Все содержание книги Екклезиаста служит как бы ответом на вопрос: в чем счастье на земле, возможно ли для человека полное, совершенное счастье (Екк 1:3; Екк 3:9; Екк 5:15; Екк 6:11)? На этот вопрос Екклезиаст самым решительным образом дает отрицательный ответ. Ithron — так называет он совершенное счастье — в отличие от временных и скоропреходящих радостей — невозможно для человека. Ничто в мире и в жизни человека не может дать такого счастья. Отсюда все суетно, все ничтожно, все бесполезно. Суета сует, все суета. Вот вывод, к которому пришел Екклезиаст путем долгих и тяжелых исканий и который он одинаково решительно высказывает как в начале, так и в конце книги (Екк 1:2; Екк 12:8). Но почему недостижимо абсолютное счастье, почему все оказывается в этом смысле бесполезным и суетным? Причина этого в том, что все в мире подчинено неизменным и в то же время однообразным законам и вследствие этого находится в постоянном круговращении, не дающем ничего нового, ничего такого, что могло бы хотя в будущем обеспечить достижение Ithron (Екк 1:4-11). Движение не вперед, а вокруг, беспрогрессивное круговращение наблюдается не только во внешней природе, но и в жизни человеческой, где психические явления чередуются с тою же последовательностью, как и явления природы, столь же мало зависят от воли человека, где также есть всему свое время (Екк 3:1-8). Эта неотвратимость естественного хода вещей, бессилие человеческой воли изменить его направление, подчинить себе, делают счастье, доступное человеку, непрочным, непостоянным, случайным, скоропреходящим. Человек ни за одну минуту не может поручиться, что счастье не изменит ему. Конечно, такое счастье не есть Ithron. Исследуя затем частные случаи из собственной жизни и жизни людей, Екклезиаст еще более убеждается в том, что ничто не может дать человеку истинного счастья. Мудрость? Но она приносит людям мучение, обнажая и в мире и в человеке безобразие и ничтожество, прикрывающееся видимой красотой и целесообразностью, рождая в человеке тяжелое сознание ограниченности его ума и непостижимости всего существующего (Екк 1:13-18). Беспечное веселье, пользование всякими удовольствиями и развлечениями? Но оно оставляет в душе человека мучительное ощущение пустоты и бессодержательности (Екк 2:1-2). Радости труда, разнообразной деятельности? Но они меркнут от сознания ничтожности и случайности результатов труда (Екк 2:3-11). Последние зависят не столько от самого человека, его талантов и энергии, сколько от времени и случая (Екк 9:11). Не зависит от человека и то благо, чтобы есть и пить (Екк 2:24). Богатство? Но оно принадлежит, собственно, не человеку, а жизни. При смерти обладателя оно переходит к наследнику, который может оказаться глупым и злоупотребить наследством (Екк 2:18-19). Да и при жизни богатые часто чувствуют себя одинокими, мучатся завистью, раздорами, жадностью (Екк 4:4-8; Екк 6:1-6) или внезапно теряют богатство (Екк 5:10-16). Но над всеми этими человеческими скорбями и превратностями царит величайшее зло — смерть, которая одинаково поражает и мудрых и глупых (Екк 2:14-16), и праведных и нечестивых (Екк 9:1-3), уничтожая таким образом всякое различие между людьми и делая счастье их призрачным. А то, что следует за смертью, состояние в шеоле, есть жизнь без знания, размышления, без любви, надежды и ненависти, жизнь, по сравнению с которой даже печальное земное существование есть благо, так как и псу живому лучше, чем мертвому льву (Екк 9:4-6.10). Где царствует смерть, там не может быть прочного счастья. Но что же отсюда следует? Должен ли человек прийти к мрачному унынию, к сознательному отвращению к жизни, столь безжалостно разбивающей все мечты о счастье? Нет. Там, где, по-видимому, беспросветным туманом должен был нависнуть крайний пессимизм, для Екклезиаста заблестела живая надежда на возможность некоторого счастья, вера в некоторую ценность жизни. Ithron — совершенное счастье для Екклезиаста по-прежнему оставалось недостижимым, но он нашел в жизни сравнительное благо, относительное счастье, то, о чем с уверенностью можно сказать, что это нечто лучшее. На место недостижимого Ithron является возможное для человека Tob. Что такое это Tob? Чтобы понять и суметь достичь это Tob, для этого необходимо взглянуть на мир и жизнь человека с совершенно новой точки зрения, с точки зрения религиозной, надо на место миросознания поставить богосознание, живое сознание действующей в мире Божественной силы. Все в мире подчинено известным неизменным законам, но эти законы суть не что иное, как выражение Божественной воли. Человек зависит не от слепого рока, а от Божественного провидения. Все от руки Божией. Без него человек не может даже есть и пить (Екк 2:24-26). Человек не в состоянии препираться с Богом (Екк 6:10), изменить то, что делает Бог (Екк 3:14; ср. Екк 7:13). Он не знает путей Божиих (Екк 3:16-17), не знает ни будущего, ни целей настоящего (Екк 3:11; Екк 11:5; Екк 7:14). Но если пути Божии и непостижимы, то они, во всяком случае, не могут быть несправедливы. Бог воздаст каждому по заслугам, наградит боящихся Его и накажет нечестивых (Екк 8:12-13). Как только человек начинает взирать на мир с религиозной точки зрения, коренным образом изменяется его настроение. Убедившись в том, что судьба человека в руках Божиих (Екк 9:1), он оставляет все беспокойные заботы и боязливые ожидания будущего, всякое раздражение огорчение и досаду (Екк 5:16), которые, ни к чему не приводя, портят настоящее, отравляют всякие радости, и наиболее верное средство к обеспечению будущего видит в приобретении милости Божией сердечной молитвой, благоговейным исполнением обрядов, соблюдением заповедей и обетов (Екк 4:17-5:4). Спокойный за будущее, он безмятежно наслаждается теми радостями, какие посылает ему Бог (Екк 7:14). Он ест с веселием хлеб свой, пьет в радости вино свое, считая то и другое за дар Божий (Екк 9:7; Екк 3:13). Он наслаждается жизнью с женою своею, которую дал ему Бог на все суетные дни под солнцем (Екк 9:9). Во всякое время одежды его светлы, и елей не оскудевает на голове его (Екк 9:8). Сладок ему свет и приятно ему солнце (Екк 11:7). Если Бог посылает ему несчастье, он размышляет (Екк 7:14) и примиряется с ним, вполне убежденный в целесообразности и справедливости Божественного промысла, в воспитывающей и очищающей силе страданий. Зная, что при печали лица сердце ублажается (Екк 7:3), он намеренно ищет того, что возбуждает печаль. Он предпочитает день смерти дню рождения, дом плача дому пира, сетование смеху, обличения мудрых песням глупых (Екк 7:1-6). В отношении к людям он проникается чувством незлобия, снисходительности, доброжелательства. Он ищет нравственного единения с людьми, зная, что двоим лучше, чем одному (Екк 4:9-10). Уверенный, что от судьбы других людей зависит и его судьба, он всячески содействует их благополучию, щедро раздавая свое имущество (Екк 11:1-2).

Таковое состояние духа, когда человек, всецело вручив себя Божественному провидению, безмятежно наслаждается жизнью, спокойно и благополучно перенося все посылаемые ему испытания, и есть единственно возможное для него счастье, его Tob. Но это счастье не полное, оно не может вполне удовлетворить вложенному в человека стремлению к вечному счастью (Екк 3:10-11). Ithron недостижимо. Все суета и томление духа. Вот результат, к которому пришел Екклезиаст. С его учением о шеоле, с его неопределенным представлением о суде Божием, с его полным незнанием воскресения мертвых Екклезиаст не мог придти к иному выводу. Он искал совершенного счастья «под солнцем», т. е. в пределах земного бытия, но там его не могло быть.

Книга Екклезиаста в надписании своем (Екк 1:1) усвояется Соломону. Но само по себе надписание книги не решает окончательно и безусловно вопроса о ее писателе. В древности было в обычае воспроизводить мысли и чувства замечательных исторических лиц в разговорной или поэтической форме. Это было своего рода литературным приемом, особой литературной формой, в которой автор, заботясь о тожестве духа, а не о тожестве буквы, брал из истории лишь общую мысль, подвергая ее самостоятельной разработке. Пример такого своеобразного изложения речей пророческих можно находить в книгах Царств и Паралипоменон. Некоторые особенности книги Екклезиаста убеждают в том, что и в ней мы имеем дело с подобным литературным приемом. Прежде всего язык книги с несомненностью показывает, что она явилась уже после плена вавилонского, когда еврейский язык потерял свою чистоту и получил сильную арамейскую окраску. Книга Екклезиаста переполнена арамеизмами даже в большей степени, чем книги Ездры и Неемии и другие послепленные произведения, заключает в себе множество отвлеченных и философских выражений и даже имеет кое-что общее с талмудическим словоупотреблением (см. особенности языка у Кейля, Bibl. comment ьb. d. poet. В. А. Т. IV В; р. 197-206 и М. Олесницкий. Книга Екклезиаста. С. 156-157. Прав один исследователь, сказавший, что если бы Соломон написал книгу Екклезиаста, то не было бы никакой истории еврейского языка. Во всяком случае, тогда нельзя было бы усвоять Соломону книгу Притчей. И в самом содержании книги мы найдем немало признаков ее позднейшего происхождения. Екклезиаст говорит о себе: Я был царем над Израилем в Иерусалиме (Екк 1:12). Сам Соломон не мог употребить здесь прошедшего времени, так как он оставался царем до конца своей жизни. Таким образом мог сказать о нем человек, живший после него. То же следует сказать о выражении: Я возвеличился и приобрел мудрости больше всех бывших прежде меня над Иерусалимом (Екк 1:16). До Соломона лишь один Давид был царем в Иерусалиме, следовательно, при жизни Соломона нельзя было говорить о всех бывших царях в Иерусалиме. По Екк 2:3.9 представляется, что Соломон предавался чувственным наслаждениям ради философских экспериментов, по идеальным мотивам. Этого не мог сказать о себе исторический Соломон. Говоря о религиозных недостатках современного общества, наша книга совершенно умалчивает об идолопоклонстве, столь широко распространенном во времена царей, а отмечает фарисейское, бездушное исполнение обрядов (Екк 4:17; Екк 5:1-19), о котором часто говорит пророк Малахия. Непонятно для времени Соломона и предостережение от составления и чтения многих книг (Екк 12:12). Самое содержание книги, жалобы на суетность всего, общее чувство неудовлетворенности, увещание не поддаваться мрачному унынию, довольствоваться немногим в жизни — мало подходит к славной и блестящей эпохе Соломона, когда еврейский народ переживал пору своей юности, полный сил и надежд, гордый своими успехами, не знавший еще разочарования. Здесь сказались скорее общее недовольство послепленного времени, общее утомление в постоянной борьбе с тяжелыми политическими и социально-экономическими условиями жизни. Не говори, отчего это прежние дни были лучше нынешних, наставляет Екклезиаст. Ни в одну эпоху это так часто не говорилось, как после плена. Все это побуждает признать, что книга Екклезиаста написана не Соломоном, а лицом, жившим в послепленное время. Уже м. Филарет допускал некоторое сомнение в принадлежности ее Соломону. «К сожалению, — писал он, — обращение Соломона не столь достоверно, как его заблуждение. Книга Екклезиаста, по-видимому, есть памятник его покаяния» (Начерт. церковно-библ. истории. Изд. 9. С. 230, 231).

Как видно из содержания книги и из исторических обстоятельств ее появления, цель, какую ставил себе ее писатель, состояла в том, чтобы утешить впадавших в уныние современников, с одной стороны выяснив суетность и тленность всего земного, с другой стороны указав средство и при существовавших тяжелых условиях создать более или менее сносное существование. Это средство заключалось в том, чтобы жить, трудиться, наслаждаться всякими доступными радостями, ежеминутно, так сказать, ощущая свою зависимость от Божественного провидения и в нем почерпая для себя источник нравственного мужества и душевного спокойствия. Такая задача книги, как и все ее содержание, вполне согласное с богооткровенным ветхозаветным учением, не дают никаких оснований сомневаться в каноническом достоинстве книги. Если некоторые древние раввины, а за ними и христианские писатели (напр., Иустин, Ириней, Климент Александрийский, Ориген) совершенно умалчивают о книге Екклезиаста и сомневаются в каноническом достоинстве книги, то это объясняется тем, что они брали и толковали некоторые соблазнявшие их места отрывочно, без связи с общим содержанием книги, и вследствие этого находили в них признаки эпикуреизма, фатализма и пессимизма. Ничего подобного не оказывается в книге при правильном ее понимании.

См. «Понятие о Библии».

Третий отдел ветхозаветных священных книг составляют в греко-славянской Библии книги «учительные», из которых пять — Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней признаются каноническими, а две — Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына Сирахова1Современный распорядок учительных книг в греко-славянской Библии несколько отличается от древнего. Именно в Синайском кодексе они расположены в таком виде: Псалтирь, Притчи, Екклезиаст, Песнь Песней, Премудрость Соломона, Сирах, Иов; в Ватиканском списке за кн. Песнь Песней следует Иов и далее Премудрость Соломона и Сирах. неканоническими. В противоположность этому в еврейской Библии двух последних, как и всех вообще неканонических, совсем не имеется, первые же пять не носят названия «учительных», не образуют и особого отдела, а вместе с книгами: Руфь, Плач Иеремии, Есфирь, Даниил, Ездра, Неемия, первая и вторая Паралипоменон, причисляются к так называемым «кетубим», «агиографам», — «священным писаниям». Сделавшееся у раввинов-талмудистов техническим обозначением третьей части Писания название «кетубим» заменялось в древности другими, указывающими на учительный характер входящих в ее состав произведений. Так, у Иосифа Флавия современные учительные книги, кроме Иова, известны под именем «прочих книг, содержащих гимны Богу и правила жизни для людей» (Против Аппиона I, 4); Филон называет их «гимнами и другими книгами, которыми устрояется и совершенствуется знание и благочестие» (О созерцательной жизни), а автор 2-ой маккавейской книги — «τὰ του̃ Δαυιδ καὶ ἐπιστολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων» — «книги Давида и письма царей о приношениях» (2:13). Наименование «τὰ του̃ Δαυιδ» тожественно с евангельским названием учительных книг псалмами» («подобает скончатися всем написанным в законе Моисееве и пророцех и псалмех о мне»; Лк 24:44), а это последнее, по свидетельству Геферника, имело место и у раввинов. У отцов и учителей церкви, выделяющих, согласно переводу LXX, учительные книги в особый отдел, они также не носят современного названия, а известны под именем «поэтических». Так называют их Кирилл Иерусалимский (4-е огласительное слово), Григорий Богослов (Σύταγμα. Ράκκη, IV, с. 363), Амфилохий Иконийский (Ibid. С. 365), Епифаний Кипрский и Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры. IV, 17). Впрочем, уже Леонтий Византийский (VI в.) именует их «учительными», — «παραινετικά» (De Sectis, actio II. Migne. Т. 86, с. 1204).

При дидактическом характере всего Священного Писания усвоение только некоторым книгам названия «учительных» указывает на то, что они написаны с специальной целью научить, вразумить, показать, как должно мыслить об известном предмете, как его следует понимать. Данную цель в применении к религиозно-нравственным истинам и преследуют, действительно, учительные книги. Их взгляд, основная точка зрения на учение веры и благочестия — та же, что и в законе; особенность ее заключается в стремлении приблизить богооткровенную истину к пониманию человека, довести его при помощи различных соображений до сознания, что ее должно представлять именно так, а не иначе, Благодаря этому, предложенная в законе в форме заповеди и запрещения, она является в учительных книгах живым убеждением того, кому дана, кто о ней думал и размышлял, выражается как истина не потому только, что открыта в законе, как истина, но и потому, что вполне согласна с думой человека, стала уже как бы собственным его достоянием, собственной его мыслью. Приближая богооткровенные истины к человеческому пониманию, учительные книги, действительно, «совершенствуют сознание и благочестие». И что касается примеров такого освещения их, то они прежде всего наблюдаются в кн. Иова. Ее главное положение, вопрос об отношении правды Божией к правде человеческой, трактуется автором с точки зрения его приемлемости для человеческого сознания. Первоначально сомневавшийся в божественном правосудии, Иов оказывается в результате разговоров уверовавшим в непреклонность божественной правды. Объективное положение: «Бог правосуден» возводится на степень личного субъективного убеждения. Подобным же характером отличается и кн. Екклезиаст. Ее цель заключается в том, чтобы внушить человеку страх Божий (Иов 12:13), побудить соблюдать заповеди Божии. Средством к этому является, с одной стороны, разъяснение того положения, что все отвлекающее человека от Бога, приводящее к Его забвению, — различные житейские блага не составляют для человека истинного счастья, и потому предаваться им не следует, и с другой — раскрытие той истины, что хранение заповедей дает ему настоящее благо, так как приводит к даруемому за добрую жизнь блаженству по смерти, — этому вечно пребывающему благу. Равным образом и кн. Притчей содержит размышления о началах откровенной религии, законе и теократии и влиянии их на образование умственной, нравственной и гражданской жизни Израиля. Результатом этого размышления является положение, что только страх Господень и познание Святейшего составляют истинную, успокаивающую ум и сердце, мудрость. И так как выражением подобного рода мудрости служат разнообразные правила религиозно-нравственной деятельности, то в основе их лежит убеждение в согласии откровенной истины с требованиями человеческого духа.

Раскрывая богооткровенную истину со стороны ее согласия с пониманием человека, учительные книги являются показателями духовного развития народа еврейского под водительством закона. В лице лучших своих представителей он не был лишь страдательным существом по отношению к открываемым истинам, но более или менее вдумывался в них, усваивал их, т. е. приводил в согласие со своими внутренними убеждениями и верованиями. Погружаясь сердцем и мыслию в область откровения, он или представлял предметы своего созерцания в научение, для развития религиозного ведения и споспешествования требуемой законом чистоте нравственности, как это видим в кн. Иова, Екклезиаст, Притчей и некоторых псалмах (78, 104, 105 и т. п.), или же отмечал, выражал то впечатление, которое производило это созерцание на его сердце, в лирической форме религиозных чувствований и сердечных размышлений (Псалтирь). Плод богопросвещенной рефлексии о божественном откровении, данном еврейскому народу в закон, учительные книги носят по преимуществу субъективный характер в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в книгах исторических. Другое отличие учительных книг — это их поэтическая форма с ее характерною особенностью — параллелизмом, определяемым исследователями еврейской поэзии как соотношение одного стиха с другим. Это — род рифмы мысли, симметрия идеи, выражаемой обыкновенно два или иногда три раза в различных терминах, то синонимических, то противоположных. Сообразно различному взаимоотношению стихов параллелизм бывает синонимический, антитический, синтетический и рифмический. Первый вид параллелизма бывает тогда, когда параллельные члены соответствуют друг другу, выражая равнозначащими терминами один и тот же смысл. Примеры подобного параллелизма представляет Пс 113 — «когда Израиль вышел из Египта, дом Иакова (из среды) народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. Море это увидело и побежало, Иордан возвратился назад, горы прыгали, как овцы, и холмы, как агнцы». Параллелизм антитический состоит в соответствии двух членов друг другу через противоположность выражений или чувств. «Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего. Сытая душа попирает и сот, а голодной душе все горькое сладко» (Притч 27:6-7). «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся. Они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо» (Пс 19:8-9). Параллелизм бывает синтетическим, когда он состоит лишь в сходстве конструкции или меры: слова не соответствуют словам и члены фразы членам фразы, как равнозначащие или противоположные по смыслу, но оборот и форма тожественны; подлежащее соответствует подлежащему, глагол — глаголу, прилагательное — прилагательному, и размер один и тот же. «Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых; повеления Господа праведны, веселят сердце; страх Господа чист, просвещает очи» (Пс 18). Параллелизм бывает, наконец, иногда просто кажущимся и состоит лишь в известной аналогии конструкции или в развитии мысли в двух стихах. В этих случаях он является чисто рифмическим и поддается бесконечным комбинациям. Каждый член параллелизма составляет в еврейской поэзии стих, состоящий из соединения ямбов и трохеев, причем самый употребительный стих евреев — гептасиллабический, или из семи слогов. Стихами этого типа написаны кн. Иова (Иов 3:1-42:6), вся книга Притчей и большинство псалмов. Встречаются также стихи из четырех, пяти, шести и девяти слогов, чередуясь иногда с стихами различного размера. Каждый стих является, в свою очередь, частью строфы, существенным свойством которой служит то, что она заключает в себе единую, или главную, мысль, полное раскрытие которой дается в совокупности составляющих ее стихов. Впрочем, в некоторых случаях то две различные мысли соединены в одной строфе, то одна и та же мысль развивается и продолжается далее этого предела.

Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

1:8 Или: все слова истерлись; или: все дела утомляют.


1:13 а) Или: решил я разум свой направить. Сердце в евр. - это орган мышления и познания, а не только чувств, как в русском; ср. ст. 16, 17.


1:13 б) Друг. возм. пер.: на мученье; или: для смиренья; ср. 3:10.


1:14 а) Букв.: увидел я.


1:14 б) Или: поиски / стремление; подобное в ст. 17.


1:15 Так по друг. чтению; букв.: не исчислить.


1:16 а) Букв.: сердцу моему.


1:16 б) Букв.: и мое сердце видело много мудрости и знания.


1:17 Друг. возм. пер. (здесь и далее): безумные (удовольствия).


2:1 Букв.: в сердце моем; то же в ст. 15; 3:17, 18.


2:2 Букв.: что она делает / дает?


2:3 Друг. чтение:и не хватаясь за глупость.


2:4 Букв.: дома.


2:8 а) Возможно, речь идет о гареме; или: и сундук за сундуком; или: музыкальные орудия. LXX: виночерпия и наливающих вино женщин; масоретский текст неясен.


2:8 б) Или: людей / сынов человеческих.


2:12 Или: наследник царя более него, то ведь уже делали раньше; ср. 1:9, 10.


2:14 Букв.: глаза мудрого - в голове его.


2:18 Или: на свете; букв.: под солнцем; то же в ст. 19 и 22.


2:20 Или: я отчаялся.


2:24 Букв.: от Божьей руки.


2:25 LXX и Пешитта: как не ему?


3:1 Или: всякой вещи; или: всякому желанию.


3:2 Букв.: рождать.


3:5 Землю перед распахиванием освобождали от камней, и, напротив, заваливали камнями плодородные земли врагов; ср. 4 Цар 3:19. Существуют и другие толкования.


3:6 Букв.: отбрасывать.


3:10 Друг. возм. пер.: на мученье; или: для смиренья; ср. 1:13.


3:11 Евр. яфе - прекрасный, красивый, приятный - в данном случае употреблено в значении: уместный, правильный, хороший. Ср. 5:17.


3:12 Или: да делать доброе в жизни своей.


3:15 Или: Бог ушедшее отыщет; ср. LXX: Бог отыщет преследуемого.


3:16 а) Или: закона; или: суда.


3:16 б) Или: нечестие.


3:17 а) Или: нечестивца.


3:17 б) Пер. по друг. чтению; букв.: ибо там есть время для каждого дела и каждого поступка.


3:18 Один из возм. переводов трудного места.


3:20 Букв.: все идут в одно место.


3:21 Или: дыхание; здесь то же слово, что в ст. 19.


4:2 Или: и воздал я славу уже умершим.


4:3 Букв.: но (в сравнении) с обоими лучше / благо тем.


4:4 а) Друг. возм. пер.: успехи.


4:4 б) Или: поиски / стремление; подобное в ст. 6.


4:6 Здесь явная перекличка с традиционной мудростью, дополнение к ней и даже спор с ней, см. Притч 6:9-11.


4:7 Букв.: тщете, евр. хевель.


4:8 а) Букв.: не насыщается, ср. 1:8.


4:8 б) Букв.: лишаю душу блага.


4:8 в) Или: не к добру / несчастное дело. Ср. 1:13; 3:10.


4:10 LXX: но беда, когда упадет один


4:14 а) См. Быт 41:37-43.


4:14 б) Один из возможных переводов трудного места.


4:15 Букв.: увидел.


4:16 Или: нет числа народу - тем, кто шел впереди него, но не порадуются ему те, кто будут после.


4:17 а) Букв.: наблюдай за ногою твоей, идя в Божий Дом.


4:17 б) Друг. возм. пер.: даже зла сотворить они не умеют; или: зло творят, не понимая этого.


5:2 Или: где много забот, там (дурные) сны; или: где много трудов, там (крепок) сон.


5:3 Ср. Втор 23:21.


5:5 а) Или: перед посланником (из Храма); LXX: перед Богом.


5:5 б) Букв.: дела рук твоих.


5:6 Или: много снов, как и много слов - тщета; или: где много снов, там и много бесполезных слов.


5:7 Или: области / провинции.


5:8 Точный смысл масоретского текста неясен. Наиболее вероятный смысл этого стиха таков: от успешного ведения земледелия зависит экономика страны и стабильность власти. Друг. возм. пер.: но благо земле, когда ей занимается сам царь; или: но любая прибыль - от земли, и царь - для того, чтобы было вспахано поле.


5:9 Букв.: не насыщается деньгами (букв.: серебром), ср. 1:8; 4:8.


5:13 Или: в тяжких обстоятельствах.


5:17 Или: есть и пить, и видеть счастье в труде.


6:1 Друг. возм. пер.: обычно оно среди людей; или: много его среди людей.


6:3 Букв.: и погребения не было у него.


6:4 Букв.: он в тщете вошел.


6:7 Или (ближе к букв.): никак не насытится душа; ср. Притч 16:26 и примеч. к этому стиху.


6:8 Пер. по друг. чтению. Масоретский текст труден для понимания.


6:9 Или: что увлекает ненасытное воображение.


6:10  Букв.: судиться с тем, кто сильней его.


6:11 Или (ближе к букв.): много слов (лишь добавляют) больше тщеты.


6:12 Или: тщетной, евр. хевель.


7:1 Букв.: елея в знач. благовония, душистого масла; в оригинале игра слов и звукопись, не передаваемая при переводе: тов шем мишшемен тов.


7:2 а) Букв.: в дом плача… в дом пированья; подобное в ст. 4.


7:2 б) Букв.: ибо таков конец всякого человека.


7:2 в) Букв.: и живой положит (это) на сердце свое.


7:5 Букв.: песнь.


7:8 Или: конец речи лучше ее начала.


7:12 а) Друг. возм. пер.: под тенью мудрости - как под тенью серебра. Или: под защитой денег.


7:12 б) Один из возможных смыслов этого речения: мудрость и богатства преходящи, подобно тени. Они могут обеспечить лишь временное благополучие.


7:14 Или (ближе к букв.): чтобы не мог человек постигнуть ничего из того, (что будет) после него.


7:17 Или: зачем тебе умирать до срока?


7:19 Букв.: (чем) от десяти правителей, которые в городе.


7:26 а) Друг. возм. пер.: (потому что) она западня.


7:26 б) Ср. Притч 5 и 7.


7:28 Это высказывание напоминает речение Диогена Синопского (V- IV вв. до Р.Х.): «Ищу человека!»


8:1 Или: бесстыдство лица; ср. Притч 7:13.


8:5 Или: правосудие / справедливость; то же в след. стихе.


8:8 Или: духом.


8:9 Или: во зло / к ущербу.


8:10 Букв.: от места святого; перевод всего стиха предположителен.


8:16 Или (ближе к букв.): и ни днем, ни ночью не видят их очи сна.


9:2 а) LXX: всё (лишь) тщета.


9:2 б) Друг. чтение (с опорой на LXX): что доброму, то и злому, что чистому, то и нечистому.


9:9 а) Букв.: смотри на жизнь.


9:9 б) Или: тщетной, евр. хевлеха; то же ниже в этом стихе.


9:10 Шеол - место пребывания мертвых.


9:11 Букв.: время и случай. Друг. возм. пер.: каждому свой срок и своя судьба.


9:15 Или: спас.


10:2 Букв.: сердце / разум мудрого на правой его (стороне), сердце глупца - на левой.


10:4 Или: спокойному / кроткому.


10:10 Букв.: пользу приносит мудрость / мастерство. Или: тот, кто правильно использует мудрость будет успешен.


10:14 Или: хоть и не знает, что из этого выйдет.


10:16 Или: дитя.


10:17 В знач. принадлежащий к правящей аристократии. Или: из людей свободных.


10:19 Или: но деньги решают всё. Друг. возм. пер.: а деньги всем дают занятие / работу.


10:20 Здесь это общее название птиц и летучих насекомых.


11:1 Встречаются различные трактовки этого многозначного речения: маловероятно, что это одобрение морской торговли, скорее всего, как свидетельствовали средневековые толкователи, - это указание на ценность милостыни и щедрости к ближним. Делай добро другим, ибо ты не знаешь, в каких обстоятельствах окажешься сам в будущем.


11:3 Речь о непредсказуемости и о необратимом действии сил природы.


11:6 Букв.: или оба одинаково хороши.


11:7 Букв.: и хорошо.


11:9 Букв.: иди путями сердца твоего.


11:10 Букв.: тщета.


«Всё тщета, - сказал Экклезиаст, - напрасная тщета, всё понапрасну»; «радуйся, юноша, покуда молод, и веселись во дни юности твоей, как и велит сердце… Только знай: за всё за это Бог приведет тебя на суд»; «…помни Создателя своего с юности своей, покуда не настали худые дни и годы, о которых ты скажешь: „Радости они не приносят“» (1:2; 11:9; 12:1).

Эти отрезвляющие, горькие и в то же время оптимистические слова Книги Экклезиаста памятны и дороги не одному поколению верующих людей, которые черпали вдохновение и смысл на ее живых, беспредельно смелых и парадоксальных страницах. Как справедливо заметил один из наших современников, «„Экклезиаст“ глубок и страшен как море. Если бы автор жил теперь и знал нашу философию с ее натужной бодростью, самолюбованием, высокомерием, он согласился бы, что лучше увидеть себя в отчаянии, чем вообще не увидеть».

В древнеиудейском предании и в христианской традиции считалось, что автором книги был царь Соломон, согласно надписанию (1:1) и ряду других свидетельств, содержащихся в книге (1:12, 16; 2:4-9; 7:26-29; 12:9). Большинство исследователей считают, что Книга Экклезиаста создавалась в период между второй половиной V в. и первой половиной IV в. до Р.Х. и она признана «памятником древнееврейской афористической литературы». Сам автор говорит о себе как о человеке, неизменно ищущем знание и обладающем высшей мудростью: «Вот преумножил я мудрость и всех превзошел, кто царствовал до меня в Иерусалиме, теперь много мудрости и знаний в сердце моем» (1:16).

Основная тема Книги Экклезиаста - поиск смысла жизни: «И повелел я сердцу своему, - признается любознательный царь, - мудростью исследовать и узнать всё, что делается под небесами… И убедился я, что всё, происходящее под солнцем, - напрасная тщета, за ветром погоня» (1:13, 14). Между тем, не вполне доверяя своему первому впечатлению, автор продолжает свой философский поиск: он хочет знать, не только какова польза от «мудрости и познанья», но что такое «безумие и глупость», какова природа смеха и радости, в чем смысл труда, власти, богатства, долголетия (1:17; 4:13-16; 5:8-6:12). Вскоре, однако, знания сами по себе оказываются недостаточными, и Экклезиаст посвящает себя «великим делам: возводит дворцы, насаждает виноградники, разбивает сады и парки... Чего бы ни жаждал взор мой, - вспоминает он, - ни в чем я себе не отказывал... Но вот взглянул я на это всё, что своими руками делал, на все труды и свершения свои, и увидел, что и это всё тщета и погоня за ветром - нет в этом проку под солнцем» (2:4-11).

Как видим, вывод, к которому пришел Экклезиаст, неутешителен, на первый взгляд, пессимистичен, настроение автора исполнено меланхолии и печали. В этой связи не удивительно, что слово «суета» (в настоящем переводе «тщета») встречается около сорока раз в его книге и некоторые читатели склонны считать, что Экклезиаст оказался в плену гибельного отчаяния. Однако буквально с третьей главы тональность книги меняется: «И узнал я, что нет для людей ничего лучшего, кроме как радовать да тешить себя, покуда живы. Стало быть, если человек ест и пьет и видит добрые плоды трудов - это от Бога дар. Узнал я, что созданное Богом пребудет вовек - не прибавить к тому, не отнять. Так Бог поступает, чтобы благоговели перед Ним» (3:12-14).

Нельзя не заметить, что ноты пессимизма вдруг сменяются робкой надеждой, даже оптимизмом, что побудило некоторых исследователей говорить о том, что книга и сам автор непоследовательны. Но дело тут не в непоследовательности, а в диалектике, и в этом сила и «мрачное величие» Экклезиаста. Парадоксы учителя мудрости, необычный, свободный образ его мыслей - это своеобразный способ поэтического мышления ближневосточного автора, для которого скепсис и разочарование законны и отнюдь не исключают оптимистической перспективы: развенчивая устремления человека к богатству, труду, удовольствиям, мудрости, он реабилитирует эти понятия как явления, призванные не только скрасить жизнь, но и сделать ее в меру возможного счастливой.

Иными словами, читаем мы сегодня между строк Экклезиаста, если смысл жизни неясен и ускользает от нас, это не значит, что смысла как такового нет. Это лишь подтверждает мысль: смертному человеку недоступно, не дано полное знание о происходящем «под небом»: «И видел я все дела Божьи, только вот не постичь человеку всего того, что творится под солнцем, сколько б ни старался он. И как ни хвались мудрый всеми познаниями своими - всего не постичь!» (8:17) Потому автор Экклезиаста внушает своим читателям важные уроки: жизнь, какой бы она ни была суетной, несравненно лучше смерти, и этот вывод он обосновывает, прибегая к иронии: «А покуда человек среди живых, есть надежда, ведь живой собаке лучше, чем мертвому льву» (9:4). Нужно трудиться и не угнетать себя мыслью о бесполезности труда: «Что под силу - то и делай руками своими, - и снова звучит ирония, которая только усиливается от строки к строке, - ибо в Шеоле, куда ты сойдешь, не будет уже ни трудов, ни разумения, ни познания, ни мудрости» (9:10). То же самое говорит мудрец и о веселье, которое ранее осудил и обозначил как «безумие сущее»: «И воспел я хвалу веселью: ибо нет ничего лучшего для человека под солнцем, как есть, пить да веселиться… Пусть сопровождает это труды человека во все отпущенные ему Богом дни под солнцем» (8:15).

Вот так необычно и в то же время просто снимает кажущееся противоречие Экклезиаст. Но в этой простоте нет упрощения, в ней намечен выход к иным ценностям в жизни, иной перспективе. Мы видим, например, что веселье теперь не осуждается им, но не в нем цель жизни, смысл ее: личность не равна преходящему веселью или бренным плотским удовольствиям. Все дарованные человеку дни отпущены ему Богом. Когда веселье и погоня за чувственными удовольствиями становятся самоценными для человека, они неизбежно приводят его к печали, тщете и даже к бессмыслице. Но «не будет печалиться человек о краткости дней своих, - приходит к заключению Экклезиаст, - если Бог радует сердце его» (5:19); «кто пред Богом благоговеет - избежит крайностей» (7:18); «благо будет тем, кто благоговеет пред Богом, в благоговенье пред Ним пребывает. И не будет блага злодею, и недолговечен он, словно тень, потому что нет в нем благоговенья перед Богом» (8:12, 13).

Подчеркивая различие между Творцом и творением и указывая на пределы рационального познания, Экклезиаст продолжает традицию всей библейской литературы Премудрости (ср. Притч 1:7). Хотя и трудится и силится человек - всё от Бога, Он «главное действующее лицо», Бог вершит всё. И «время» и «вечность» дарованы Богом. «Всё, что сделал Бог, - хорошо в свое время; вложил Он и вечность в сердце человеческое, но невдомек человеку всё, что вершит Бог, не постичь ему этого от начала и до конца» (3:11). Парадокс земной жизни человека в мимолетности его бренного существования и во внутреннем стремлении выйти за пределы настоящего, объять необъятное. А потому «выслушай суть всего, - итожит свои размышления Учитель мудрости Экклезиаст, - благоговей пред Богом и заповеди Его соблюдай, ибо в этом - весь человек. Ибо всякое дело приведет Бог на суд - будь оно даже тайным, доброе или злое» (12:13, 14).

Скрыть

Мысли вслух: ежедневные размышления о Библии

 

Как видно, в поисках мудрости Екклесиаст не раз обращался к традиции, отражённой в писаниях мудрецов древности. Именно... 

 

Чего ищет Екклесиаст? Бога? В сущности, да. Но сам он воспринимает свой поиск иначе. Он ищет подлинной реальности. Можно было бы сказать... 

 

По форме размышления напоминают наставления, собранные в Книге Притчей Соломоновых, но характер наставлений, если... 

Вопрос-ответ

 В чём заключаются 2 варианта жизнепонимания (что общего, что различного) в книге Екклесиаста и в Нагорной проповеди (Евангелие от Матфея 5-7 главы)? В чём состоит цель, смысл и ценность жизни?
 

Оба этих библейских текста, столь различные на первый взгляд, отражают единое жизнепонимание. Основа жизнепонимания Екклесиаста, пожалуй, в том, что в рамках земной жизни все, что кажется человеку ценным и значимым, на самом деле  — суета и погоня за ветром. Екклесиаст ищет и не находит на земле ничего, к чему стоило бы... 

Библиотека

Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии

Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно).