Мысли вслух на7 Декабря 2018

«Бескавычная» цитата из книги пророка Исаии указывает на наступившее мессианское время, время, когда пришедший в мир Христос указывает и открывает все пути. Его пути — не наши пути, они — прямые. А наши пути непрямы не потому, что дорога крива, а потому что нас «заносит», и ослабевшие ноги не могут нас удержать. Вот Писание нас и призывает сосредоточить свое внимание на прямизне пути, идти и постоянной тренировкой укреплять дряблые мышцы, чтобы возник навык прямохождения. Конечно, все это метафора, где путь означает жизнь, а ноги, колени, мышцы — это, прежде всего, наша воля.

Каждому из нас в первый момент невероятно трудно принять, что "всякому имеющему дано будет, а у неимеющего отнимется и то, что имеет". Они кажутся сначала какой-то нелепой несправедливостью. На самом деле, эти слова полны глубочайшего смысла. Имеющий, обладающий чем-то обладает этим потому, что приобрел он это ценой труда. Это в особенности относится к плодам труда духовного. Если в том, что касается материальных вещей, кто-то может обладать тем, что не является плодом его труда, то в сфере духовной это невозможно. И Господь промыслительно устроил все так, что если мы, невзирая на то, что нечто, скажем, какое-нибудь понимание, кажется нам невозможным, бесконечно сложным, неправильным, все же прикладываем усилия, чтобы духовно этим овладеть, Господь прибавляет нам сил сверх того. Если же Он видит, что ничего не делаем, продолжая оставаться в своем неверии, нежелании понять или принять что-то, то Господь отнимает у нас и последнюю надежду. Иными словами, нельзя быть верующим до некоторой степени. Если мы только отваживаемся на какие-то попытки верить, то Господь очень быстро делает из нас глубоко верующих людей, давая сил преодолеть в себе все, что этому противоречит. Если же мы вроде и не против веры, но не прикладываем никаких усилий к тому, чтобы соединиться с Богом, Господь лишит нас и остатков нашей слабой веры.

Говоря о дне торжества Божия, Исайя упоминает о том, что в этот день легкомысленные глупцы исчезнут (ст. 20), а те, чей дух блуждает, обретут понимание происходящего (ст. 24; в Синодальном переводе легкомысленные глупцы названы «хульниками»). Такое противопоставление понимания глупому легкомыслию можно считать традиционным как для пророческой традиции, так и для библейской письменности мудрецов (в Книге Притчей, к примеру, оно встречается регулярно). О чём же идёт речь?

Прежде всего о ясности тех понятий, которыми пользуется человек. О чём-то наподобие того, чего всегда старался добиться от своих собеседников Сократ: если уж пользуешься словами, постарайся понять до конца, что они означают. Добейся в этом отношении полной ясности, и только тогда сможешь разобраться, как всё обстоит на самом деле.

То же самое приблизительно означает и еврейское слово, на русский переводимое как «понимание». И мудрецы, и пророки отчётливости мышления уделяли не меньше внимания, чем Сократ. Да и цели у них были отчасти сходными.

Сократ, как известно, главной целью своей философии ставил различение добра и зла с тем, чтобы, научившись их различать, каждый потом смог бы выбрать наилучшее и пойти путём добра. Библейские же мудрецы и пророки главной целью ставили научиться следовать Торе и соблюдать заповеди, без которых путь праведности оказывался для человека закрыт.

Праведность никогда не рассматривалась как свойство человека. Праведным всегда считали только Бога. Но человек мог стать зеркалом, отражающим Божью праведность. А чтобы стать таким зеркалом, надо было прежде всего научиться ясному и отчётливому различению понятий: иначе легко было запутаться в словах, тем более, что желающие запутать находились всегда (ст. 21).

Но этого было мало: важно было ещё суметь отличить добро от зла, понять, где и в чём заповедь нарушается, а где нарушения нет. Этот навык следования заповедям в повседневной жизни и назывался мудростью. Той мудростью, которая, оставаясь делом рук и умов человеческих, всё же указывала обладающему ею человеку путь Торы, ведущий в Царство.

Обращаясь к тем, кто Ему поверил, Иисус продолжает говорить им о Царстве, которое Он принёс в мир. Он говорит: если сохраните Моё наставление («пребудете в слове Моём»), то вы мои настоящие ученики, и тогда вы познаете истину, которая даст вам свободу (ст. 31 – 32). Его не понимают, ему говорят: мы и без того свободны, мы не рабы, мы дети Авраама (ст. 33). И тогда Иисус говорит то, что фарисеям, как людям религиозным, слышать было крайне странно и неприятно. Он говорит им: вы рабы греха, и, пока не избавитесь от него, останетесь рабами. И тогда вам не войти в Царство и не удержаться в нём, ведь навсегда в доме может остаться только сын, но никак не раб (ст. 34 – 36). Такое утверждение, как видно, настолько возмутило слушателей, что у них вновь возникло желание убить Иисуса (ст. 37). Сам Иисус объясняет это просто: они не вмещают того, что слышат от Него. В самом деле, слушавшие были все людьми глубоко религиозными, строго соблюдавшими нормы и правила ритуальной чистоты, подробно расписанные в Торе. И вдруг этот странный Человек обвиняет их в том, что они погрязли в грехе, погрязли настолько, что, если не предпринять каких-то особых, сверхъестественных усилий к очищению, то в Царство им не войти! По-видимому, даже доверившись Иисусу, они ожидали от Него всего, чего угодно, но только не этого! А Иисус просто пытался объяснить им разницу между той относительной чистотой, которая возможна в непреображённом мире, и чистотой Царства, не допускающей никакого греха. И снова слушающие Иисуса пытаются прикрыться религиозной традицией: в ответ на слова Иисуса о желании убить Его (ст. 37 – 38) они ссылаются на отцов, и прежде всего на Авраама, потомками («детьми») которого считают себя все евреи (ст. 39). Но Иисус не оставляет им этого укрытия. Он говорит им о том, что быть наследником Авраама означает не просто принадлежать к одному с ним племени, а быть одного с ним духа, «делать дела Авраамовы» (ст. 39 – 40). И тогда в ход пошёл последний аргумент: мы народ Божий, отец наш Бог (ст. 41). Но Иисус и тут не щадит собеседников, Он говорит: народ Божий — это те, кто делает дела Божии. Он говорит: вы сами видите, что Я делаю дело Божие, и Я ни в чём вас не обманывал; так почему же вы Мне не верите? Так ли поступают те, кому Бог отец (ст. 42 – 47)? И тогда люди, ещё недавно, казалось, поверившие Иисусу, прямо говорят Ему: теперь всё ясно, Ты одержим нечистым духом (ст. 48). На такое обвинение Иисус, как видно мог ответить лишь одно: Я чту Бога, а вы Меня за это поносите; но кто останется верен тому, что Я говорил («соблюдёт слово Моё»), тот приобщится к жизни Царства («получит жизнь вечную») (ст. 49 – 51). А после этого Ему пришлось, в ответ на недоумение слушавших (ст. 52 – 53), засвидетельствовать и о Своём мессианстве. Согласно традиционным иудейским представлениям, Мессия и Его приход был задуман Богом ещё до создания мира, потому-то Иисус и говорит о Себе, что Он опередил Авраама (ст. 54 – 58). И тогда в ход идёт последний аргумент: камни (ст. 59). Как видно, идти за Христом оказалось не так просто, как казалось поверившим Иисусу фарисеям. Для этого нужно было, как минимум, признать собственную несостоятельность, признать тот факт, что, несмотря на всю свою религиозность, человек не имеет никаких шансов на Царство, если не доверится Спасителю и не позволит Ему приготовить себя к этому главному шагу на своём духовном пути. Такое признание, очевидно, даётся нелегко. Но иного пути в Царство нет.

Призыв автора послания не отступать от Бога живого кажется не то чтобы неожиданным, но скорее самоочевидным, а на фоне всего сказанного им встаёт вопрос: почему он вдруг переходит к такому увещанию? Между тем, учитывая контекст послания, многое становится понятно и очевидно. В самом деле: речь идёт о Мессии, о том, кто Он такой, Человек Он или некий великий ангел. Между тем, представление Мессии в виде великого ангела могло быть связано, в частности, с теми событиями 70 г., которые в глазах христиан знаменовали собой конец истории.

В самом деле: Сам Иисус, рассказывая ученикам о последних днях, указывает на разгром Иерусалима и Храма как на события, предшествующие Его возвращению и полному торжеству Царства. И вот предсказанное Спасителем сбылось, а Сам Он, между тем, всё не возвращается. На таком фоне многие из христиан, вероятно, решили, что надо пересмотреть устоявшиеся к этому времени (а речь идёт уже о третьем христианском поколении) представления и об истории, и, может быть, даже о Самом Мессии.

В это именно время в христианской среде начинают распространяться разного рода фантастические предположения о том, что возвращение Мессии уже произошло, но видели Его не все, а лишь те, кому было дано, потому, что Он на самом деле вовсе не человек, а как раз тот самый великий ангел, которого так просто не увидишь. Словом, речь шла о совсем другом «мессии», таинственном мистическом «мессии», приходящем к немногим посвящённым, к тем, кто «достоин спасения». Все эти фантазии, разумеется, не имели никакого отношения к подлинному Мессии, о Котором свидетельствуют евангелисты. А бегство от жестокой реальности в мир таких фантазий означал фактическую измену Христу, о чём и напоминает своим читателям автор послания.

Тир - город торговцев и предпринимателей, и неудивительно, что на падение Иерусалима он реагирует с точки зрения знатока торгово-экономической конъюнктуры, надеясь наполниться в результате опустошения конкурента. А между тем и самому Тиру предстоит не только опустошение, но и гибель. Пока, правда, никакие признаки не предвещают полной гибели столь величественного города, даже трудно представить, что в случае возможных военных столкновений Тир не сможет оправиться от их последствий. Однако пророк уже видит рыболовные сети, разостланные на месте исчезнувшего города.

Тир был одним из первых городов-государств, поставивших в центр могущества коммерческий успех. Он пал от рук завоевателей, для которых основой могущества была военная мощь. Веками длится спор оружия и золота, то одно, то другое берут перевес, но по сути оба они проигрывают. Победитель же - Господь, Которого ни победить, ни подкупить.