РУ

Зарегистрироваться

Войти

Зарегистрироваться

Войти

Найти

La Bible de Jerusalem (fr)

Вся Библия

Sagesse

Главы 6-9

Sagesse, Chapitre 6

¹ Ecoutez donc, rois, et comprenez! Instruisez-vous, juges des confins de la terre!

² Prêtez l'oreille, vous qui dominez sur la multitude, qui vous enorgueillissez de foules de nations!

³ Car c'est le Seigneur qui vous a donné la domination et le Très-Haut le pouvoir, c'est lui qui examinera vos œuvres et scrutera vos desseins.

⁴ Si donc, étant serviteurs de son royaume, vous n'avez pas jugé droitement, ni observé la loi, ni suivi la volonté de Dieu,

⁵ il fondra sur vous d'une manière terrifiante et rapide. Un jugement inexorable s'exerce en effet sur les gens haut placés;

⁶ au petit, par pitié, on pardonne, mais les puissants seront examinés puissamment.

⁷ Car le Maître de tous ne recule devant personne, la grandeur ne lui en impose pas; petits et grands, c'est lui qui les a faits et de tous il prend un soin pareil,

⁸ mais une enquête sévère attend les forts.

⁹ C'est donc à vous, souverains, que s'adressent mes paroles, pour que vous appreniez la sagesse et évitiez les fautes;

¹⁰ car ceux qui observent saintement les choses saintes seront reconnus saints, et ceux qui s'en laissent instruire y trouveront leur défense.

¹¹ Désirez donc mes paroles, aspirez à elles et vous serez instruits.

¹² La Sagesse est brillante, elle ne se flétrit pas. Elle se laisse facilement contempler par ceux qui l'aiment, elle se laisse trouver par ceux qui la cherchent.

¹³ Elle prévient ceux qui la désirent en se faisant connaître la première.

¹⁴ Qui se lève tôt pour la chercher n'aura pas à peiner il la trouvera assise à sa porte.

¹⁵ Méditer sur elle est en effet la perfection de l'intelligence, et qui veille à cause d'elle sera vite exempt de soucis.

¹⁶ Car ceux qui sont dignes d'elle, elle-même va partout les chercher et sur les sentiers elle leur apparaît avec bienveillance, à chaque pensée elle va au-devant d'eux.

¹⁷ Car son commencement, c'est le désir très vrai de l'instruction, le souci de l'instruction, c'est l'amour,

¹⁸ l'amour, c'est l'observation de ses lois, l'attention aux lois, c'est la garantie de l'incorruptibilité,

¹⁹ et l'incorruptibilité fait qu'on est près de Dieu;

²⁰ ainsi le désir de la Sagesse conduit à la royauté.

²¹ Si donc trônes et sceptres vous plaisent, souverains des peuples, honorez la Sagesse, afin de régner à jamais.

²² Ce qu'est la Sagesse et comment elle est née, je vais l'exposer; je ne vous cacherai pas les mystères, mais je suivrai ses traces depuis le début de son origine, je mettrai sa connaissance en pleine lumière, sans m'écarter de la vérité.

²³ Oh! je ne ferai pas route avec l'envie desséchante elle n'a rien de commun avec la Sagesse.

²⁴ Une multitude de sages est le salut du monde, un roi sensé fait la stabilité du peuple.

²⁵ Laissez-vous donc instruire par mes paroles : vous y trouverez profit.

Sagesse, Chapitre 7

¹ Je suis, moi aussi, un homme mortel, pareil à tous, un descendant du premier être formé de la terre. J'ai été modelé en chair dans le ventre d'une mère,

² où, pendant dix mois, dans le sang j'ai pris consistance, à partir d'une semence d'homme et du plaisir, compagnon du sommeil.

³ A ma naissance, moi aussi j'ai aspiré l'air commun, je suis tombé sur la terre qui nous reçoit tous pareillement, et des pleurs, comme pour tous, furent mon premier cri.

⁴ J'ai été élevé dans les langes et parmi les soucis.

⁵ Aucun roi ne connut d'autre début d'existence

⁶ même façon pour tous d'entrer dans la vie et pareille façon d'en sortir.

⁷ C'est pourquoi j'ai prié, et l'intelligence m'a été donnée, j'ai invoqué, et l'esprit de Sagesse m'est venu.

⁸ Je l'ai préférée aux sceptres et aux trônes et j'ai tenu pour rien la richesse en comparaison d'elle.

⁹ Je ne lui ai pas égalé la pierre la plus précieuse; car tout l'or, au regard d'elle, n'est qu'un peu de sable, à côté d'elle, l'argent compte pour de la boue.

¹⁰ Plus que santé et beauté je l'ai aimée et j'ai préféré l'avoir plutôt que la lumière, car son éclat ne connaît point de repos.

¹¹ Mais avec elle me sont venus tous les biens et, par ses mains, une incalculable richesse.

¹² De tous ces biens je me suis réjoui, parce que c'est la Sagesse qui les amène; j'ignorais pourtant qu'elle en fût la mère.

¹³ Ce que j'ai appris sans faute, je le communiquerai sans envie, je ne cacherai pas sa richesse.

¹⁴ Car elle est pour les hommes un trésor inépuisable, ceux qui l'acquièrent s'attirent l'amitié de Dieu, recommandés par les dons qui viennent de l'instruction.

¹⁵ Que Dieu me donne d'en parler à son gré et de concevoir des pensées dignes des dons reçus, parce qu'il est lui-même et le guide de la Sagesse et le directeur des sages;

¹⁶ nous sommes en effet dans sa main, et nous et nos paroles, et toute intelligence et tout savoir pratique.

¹⁷ C'est lui qui m'a donné une connaissance infaillible des êtres, pour connaître la structure du monde et l'activité des éléments,

¹⁸ le commencement, la fin et le milieu des temps, les alternances des solstices et les changements des saisons,

¹⁹ les cycles de l'année et les positions des astres,

²⁰ la nature des animaux et les instincts des bêtes sauvages, le pouvoir des esprits et les pensées des hommes, les variétés de plantes et les vertus des racines.

²¹ Tout ce qui est caché et visible, je l'ai connu; car c'est l'ouvrière de toutes choses qui m'a instruit, la Sagesse!

²² En elle est, en effet, un esprit intelligent, saint, unique, multiple, subtil, mobile, pénétrant, sans souillure, clair, impassible, ami du bien, prompt,

²³ irrésistible, bienfaisant, ami des hommes, ferme, sûr, sans souci, qui peut tout, surveille tout, pénètre à travers tous les esprits, les intelligents, les purs, les plus subtils.

²⁴ Car plus que tout mouvement la Sagesse est mobile; elle traverse et pénètre tout à cause de sa pureté.

²⁵ Elle est en effet un effluve de la puissance de Dieu, une émanation toute pure de la gloire du Tout-Puissant; aussi rien de souillé ne s'introduit en elle.

²⁶ Car elle est un reflet de la lumière éternelle, un miroir sans tache de l'activité de Dieu, une image de sa bonté.

²⁷ Bien qu'étant seule, elle peut tout, demeurant en elle-même, elle renouvelle l'univers et, d'âge en âge passant en des âmes saintes, elle en fait des amis de Dieu et des prophètes;

²⁸ car Dieu n'aime que celui qui habite avec la Sagesse.

²⁹ Elle est, en effet, plus belle que le soleil, elle surpasse toutes les constellations, comparée à la lumière, elle l'emporte;

³⁰ car celle-ci fait place à la nuit, mais contre la Sagesse le mal ne prévaut pas.

Sagesse, Chapitre 8

¹ Elle s'étend avec force d'un bout du monde à l'autre et elle gouverne l'univers pour son bien.

² C'est elle que j'ai chérie et recherchée dès ma jeunesse; j'ai cherché à la prendre pour épouse et je suis devenu amoureux de sa beauté.

³ Elle fait éclater sa noble origine en vivant avec Dieu, car le maître de tout l'a aimée.

⁴ Elle est, de fait, initiée à la science de Dieu et c'est elle qui choisit ses œuvres.

⁵ Si, dans la vie, la richesse est un bien désirable, quoi de plus riche que la Sagesse, qui opère tout?

⁶ Et si c'est l'intelligence qui opère, qui est plus qu'elle l'ouvrière de ce qui est?

⁷ Aime-t-on la justice? Ses labeurs, ce sont les vertus, elle enseigne, en effet, tempérance et prudence, justice et force; ce qu'il y a de plus utile pour les hommes dans la vie.

⁸ Désire-t-on encore un savoir étendu? Elle connaît le passé et conjecture l'avenir, elle sait l'art de tourner les maximes et de résoudre les énigmes, les signes et les prodiges, elle les sait d'avance, ainsi que la succession des époques et des temps.

⁹ Je décidai donc de la prendre pour compagne de ma vie, sachant qu'elle me serait une conseillère pour le bien, et un encouragement dans les soucis et la tristesse

¹⁰ "J'aurai à cause d'elle gloire parmi les foules et, bien que jeune, honneur auprès des vieillards.

¹¹ On me trouvera pénétrant dans le jugement et en présence des grands je serai admiré.

¹² Si je me tais, ils m'attendront, si je parle, ils seront attentifs, si je prolonge mon discours, ils mettront la main sur leur bouche.

¹³ J'aurai à cause d'elle l'immortalité et je laisserai un souvenir éternel à ceux qui viendront après moi.

¹⁴ Je gouvernerai des peuples, et des nations me seront soumises.

¹⁵ En entendant parler de moi, des souverains terribles auront peur; je me montrerai bon avec la multitude et vaillant à la guerre.

¹⁶ Rentré dans ma maison, je me reposerai auprès d'elle; car sa société ne cause pas d'amertume, ni son commerce de peine, mais du plaisir et de la joie."

¹⁷ Ayant médité cela en moi-même, et considéré en mon cœur que l'immortalité se trouve dans la parenté avec la Sagesse,

¹⁸ dans son amitié une noble jouissance, dans les travaux de ses mains une richesse inépuisable, dans sa fréquentation assidue l'intelligence, et la renommée à s'entretenir avec elle, j'allais de tous côtés, cherchant comment l'obtenir pour moi.

¹⁹ J'étais un enfant d'un heureux naturel, et j'avais reçu en partage une âme bonne,

²⁰ ou plutôt, étant bon, j'étais venu dans un corps sans souillure;

²¹ mais, comprenant que je ne pourrais devenir possesseur de la Sagesse que si Dieu me la donnait, et c'était déjà de l'intelligence que de savoir de qui vient cette faveur je m'adressai au Seigneur et le priai, et je dis de tout mon cœur

Sagesse, Chapitre 9

¹ "Dieu des Pères et Seigneur de miséricorde, toi qui, par ta parole, as fait l'univers,

² toi qui, par ta Sagesse, as formé l'homme pour dominer sur les créatures que tu as faites,

³ pour régir le monde en sainteté et justice et exercer le jugement en droiture d'âme,

⁴ donne-moi celle qui partage ton trône, la Sagesse, et ne me rejette pas du nombre de tes enfants.

⁵ Car je suis ton serviteur et le fils de ta servante, un homme faible et de vie éphémère, peu apte à comprendre la justice et les lois.

⁶ Quelqu'un, en effet, serait-il parfait parmi les fils des hommes, s'il lui manque la sagesse qui vient de toi, on le comptera pour rien.

⁷ C'est toi qui m'as choisi pour roi de ton peuple et pour juge de tes fils et de tes filles.

⁸ Tu m'as ordonné de bâtir un Temple sur ta montagne sainte, et un autel dans la ville où tu as fixé ta tente, imitation de la Tente sainte que tu as préparée dès l'origine.

⁹ Avec toi est la Sagesse, qui connaît tes œuvres et qui était présente quand tu faisais le monde; elle sait ce qui est agréable à tes yeux et ce qui est conforme à tes commandements.

¹⁰ Mande-la des cieux saints, de ton trône de gloire envoie-la, pour qu'elle me seconde et peine avec moi, et que je sache ce qui te plaît;

¹¹ car elle sait et comprend tout. Elle me guidera prudemment dans mes actions et me protégera par sa gloire.

¹² Alors mes œuvres seront agréées, je jugerai ton peuple avec justice et je serai digne du trône de mon père.

¹³ Quel homme en effet peut connaître le dessein de Dieu, et qui peut concevoir ce que veut le Seigneur?

¹⁴ Car les pensées des mortels sont timides, et instables nos réflexions;

¹⁵ un corps corruptible, en effet, appesantit l'âme, et cette tente d'argile alourdit l'esprit aux multiples soucis.

¹⁶ Nous avons peine à conjecturer ce qui est sur la terre, et ce qui est à notre portée nous ne le trouvons qu'avec effort, mais ce qui est dans les cieux, qui l'a découvert?

¹⁷ Et ta volonté, qui l'a connue, sans que tu aies donné la Sagesse et envoyé d'en haut ton esprit saint?

¹⁸ Ainsi ont été rendus droits les sentiers de ceux qui sont sur la terre, ainsi les hommes ont été instruits de ce qui te plaît et, par la Sagesse, ont été sauvés."

Читать далее:Sagesse, Chapitre 10

Комментарии:

Комментарий к «Брюссельской Библии»

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

6:3 "От Господа дана вам держава" - учение о божественном происхождении власти часто излагается в Библии, в особенности в Притч (Притч 8:15-16; Дан 2:37; Дан 5:18; 1 Пар 29:12; Сир 10:4). Автор Прем дает ему четкую формулировку (ср также Ин 19:11; Рим 13:1) и распространяет его на всех властителей без исключения, называя их "служителями царства" Божия (ст Прем 6:4).

6:4 "Не соблюдали закона" - в первую очередь естественный закон, которому учит голос совести (ср Рим 2:14), а затем различные положительные законы, уточняющие естественный закон; цари отличаются от тиранов именно тем, что соблюдают их.

6:12-21 Слово "Премудрость" означает в этих стт не только учение (ст Прем 6:9), но и саму правду Божию, открывающуюся в этом учении и обращенную ко внутреннему "я" человека (ст Прем 6:13; ср Ин 6:44; Фил 2:13; 1 Ин 4:19).

6:18 "Любовь же - хранение законов ее" - любовь включает послушание (Исх 20:6; Втор 5:10; Втор 11:1; Сир 21:5; Ин 14:15и т.д.). "Законы" Премудрости отождествляются с главными религиозными и этическими обязательствами, содержащимися в Откровении; в более широком смысле - с неписанными законами совести, просвещаемой Премудростью Божией.

6:22 "Я не скрою от вас тайн" - учение Премудрости Божией возвещается всем внимающим ему; оно не имеет ничего общего с эзотерическими доктринами и мистериальными религиями, тайны которых были доступны только немногим посвященным.

7:2 "Десятимесячное время" - имеются в виду лунные месяцы.

7:14 "Входят в содружество с Богом посредством даров учения" - великим мира сего приносились дары, чтобы снискать их благоволение. Здесь говорится о дарах учения, т.е. о приносимых Богу плодах жизни, руководимой учением Премудрости.

7:17 "Не ложное познание существующего" - чтобы дать представление о всеобъемлющей мудрости Соломона (ср 3 Цар 3:16; 3 Цар 4:29; 3 Цар 10:1), свящ. писатель приписывает ему уровень знаний, достигнутый современными ему представителями эллинской культуры.

7:25-27 В этих стт размышления о Премудрости в ВЗ достигают наивысшей точки. Автор подчеркивает божественный характер Премудрости, прибегая к терминологии греч философии, но придавая ей новый смысл. Премудрость описывается в образах (стт Прем 7:25-26), указывающих на ее происхождение и свойства: всемогущество, святость и непоколебимость (стт Прем 7:22-27), присущие Богу. Ее предназначение для человечества: "проникать все духи" (ст Прем 7:23), все обновлять и, переходя из рода в род в святые души, приготовлять друзей Божиих и пророков (ст Прем 7:27). Как она участвовала в сотворении мира (Прем 7:12, Прем 7:21), так участвует и в управлении им (Прем 8:1-4). "Владыка всех возлюбил ее и живущих с ней" (Прем 7:28). Определение свойств Премудрости подготавливало развитие богословского учения о св. Троице. Апп Иоанн и Павел применили эти ВЗ-ные тексты ко Христу, воплотившемуся Слову (Логосу) и Премудрости Божией (Притч 8:22). При чтении некоторых стт создается впечатление, что автор кн Прем отождествляет Премудрость с Духом (Прем 1:6-7; Прем 7:22, Прем 7:24; Прем 8:1; Прем 9:17; Прем 12:1); он приписывает Премудрости то, что многие тексты ВЗ относили к Духу: разумение, данное людям, "ведущее их в землю правды" (Иов 32:8; Пс 50:12; Пс 142:10), вдохновение мастеров (Исх 31:1-3) и пророков (1 Цар 10:6и т.д.). Отсутствие различения Духа и Премудрости характерно для ВЗ-ного мышления. Стт Прем 7:25-26были использованы НЗ-ными авторами для описания происхождения и славы Предвечного Логоса, Слова Божия (Евр 1:3; Кол 1:15; Ин 1:9), а Отцы Церкви, начиная с Иустина Философа, почти всегда отождествляли в учении о св. Троице Премудрость с Логосом.

"Она есть отблеск вечного света" - вечный свет отождествляется с Богом. Некоторые предыдущие тексты уже приводили к мысли о трансцендентном свете, исходящем от Бога (Авв 3:4) и просвещающем людей (Пс 118:130; Ис 2:5); он является сиянием Его славы (Ис 60:1; Вар 5:9) и обитает с Ним (Дан 2:22). Наконец Иоанн сказал с предельной ясностью: "Бог есть свет" (1 Ин 1:5).

7:27 "Она... приготовляет друзей Божиих пророков" - друзей Божиих, как Авраам (Ис 41:8; 2 Пар 20:7; Иак 2:23) и Моисей (Исх 33:11); "пророков" - не только великих пророков и вдохновленных писцов (Сир 24:36), но и всех тех, кто, благодаря своей святой жизни и близости к Богу, глубже проникает в тайны откровения и достигает познания воли Божией, становясь затем авторитетным толкователем, способным просвещать других людей.

8:19-20 В этих стт имеется в виду не предсуществование души, а примат в человеке духовно-личностного начала над началом материальным и их соотносительность: "душа добрая, даровитость" - "чистое тело".

Прем 9

9:1 "Боже отцов", т.е. всех предков Израиля, прежде всего праотцев (Быт 32:9; 2 Пар 20:6; 3 Цар 3:6; 1 Пар 28:9; 2 Пар 1:9).

9:8 "По подобию святой скинии, которую ты предуготовил от начала" - эта "святая скиния", предуготованная Самим Богом, отождествляется либо с небесным чертогом или храмом Божиим (Пс 17:7; Пс 95:6; Евр 8:2; Евр 9:11; Откр 3:12и т.д.), либо со "святилищем, которое создали руки" Господни на св. Земле (Исх 15:17) - "приготовлением" храма Иерусалимского (1 Пар 28:19), либо со скинией свидетельства (Сир 24:11), созданной по образцу, данному Богом (Исх 25:9, 40; Деян 7:44; Евр 8:5).

9:15 "Тленное тело отягощает душу" - этот ст напоминает противопоставление тела и души, характерное для греч. философии, в частности для Платона (ср Рим 7:24). Согласно же библейской традиции достоинство тела более велико. Поэтому израильтяне проявляли большую заботу о погребении умерших (Быт 25и т.д.), а ап. Павел называет тело членом Христа (1 Кор 6:15) и храмом Св. Духа (1 Кор 6:19). Сам Христос принял "тело плоти" (Кол 1:22).

Греч, книга Прем принадлежит к числу книг второканонических. Ею пользовались Отцы 2 века по Р.Х., и, несмотря на некоторые колебания и возражения, высказывавшиеся, в частности, бл. Иеронимом, она была признана богодухновенной, наряду с книгами евр. канона. В первой части книги показывается роль Премудрости в жизни человека и сравнивается участь праведников и нечестивых (Sapientiae 1-5). Во второй части (Sapientiae 6-9) говорится о происхождении и природе Премудрости и указываются средства ее приобретения. В последней части Прем (Sapientiae 10-19), после краткого введения, повествующего о происхождении рода человеческого, возвеличивается действие Премудрости Божией в истории избранного народа, особенно в переломный момент этой истории — при освобождении из Египта. Длинное отступление (Sapientiae 13-15) содержит строгую критику идолопоклонства.

Речь в этой книге ведется от имени царя Соломона, хотя на это в тексте есть только косвенные указания (Sapientiae 9:7-8, Sapientiae 9:12), и по греч. она озаглавлена «Премудрость Соломона». Автор говорит в ней, как царь, (Sapientiae 7:5; Sapientiae 8:9-15) и обращается к своим собратьям-царям (Sapientiae 1:1; Sapientiae 6:1-11, Sapientiae 6:21). Но это, несомненно, литературный прием: цель автора — придать своему учению больше авторитета; поэтому он влагает его в уста величайшего мудреца Израиля. На самом деле книга целиком написана по-гречески. Высказывалось предположение, что существует евр. оригинал первой части, но оно оказалось необоснованным. Композиционное единство книги соответствует единству ее блестящего языка. Автор Прем — безусловно еврей, исполненный веры в «Бога отцов» (Sapientiae 9:1), гордящийся своей принадлежностью к «народу святому», к «семени непорочному» (Sapientiae 10:15), но еврей эллинизированный. Значение, которое он придает событиям Исхода, противопоставление египтян израильтянам и критика зоолатрии (зверопоклонства) показывают, что он жил в Александрии, ставшей при Птолемеях одновременно столицей эллинизма и городом евр. диаспоры, т.е. рассеяния. Он цитирует Писание по пер. LXX, сделанному в этой среде. Из этого можно заключить, что он жил в более позднее время, чем LXX, хотя и не знал произведений Филона Александрийского (ок 20 г. до Р.Х. — 54 г. по Р. Х.). Со своей стороны, Филон, очевидно, не испытал влияния кн. Премудрости, но между его произведениями и этой книгой есть много точек соприкосновения; они создавались в сходной среде и приблизительно в одно и то же время. Мы не можем категорически утверждать, что кн. Прем была использована авторами НЗ, но все же вероятно, что как ап. Павел, так и еванг. Иоанн находились под ее влиянием и что последний ассимилировал некоторые ее идеи, с помощью которых он сформулировал свое учение о Слове. Книга могла быть написана во второй половине первого века до н.э. Это самая поздняя из книг Ветхого Завета, не считая 3 Езд (апокриф).

Свящ. писатель обращается в первую очередь к иудеям — своим соотечественникам, верность которых ягвизму была поколеблена притягательностью александрийской цивилизации: расцветом философских школ, развитием научных знаний, мистериальными религиями, астрологией, герметизмом, привлекательными народными культами. Некоторая осторожность в выражениях автора показывает, что он имеет в виду и читателей язычников, которых надеется привести к истинному Богу, любящему всех людей.

После всего сказанного неудивительно, что в кн. Прем встречаются точки соприкосновения с греческой философской мыслью. Философские системы и астрологические теории были, очевидно, известны автору не менее, чем любому образованному александрийцу той эпохи. Эллинистическому образованию он обязан и умением пользоваться абстрактной лексикой, дискурсивным методом (евр. язык той эпохи не предоставлял для этого возможностей) и знакомством со многими философскими категориями и терминами. Эти заимствования, однако, второстепенны и служат лишь для выражения мыегш, вскормленной Ветхим Заветом.

Автор книги не философ и не богослов, он остается типичным «мудрым» Израиля. Подобно своим предшественникам, он призывает к исканию Премудрости, ибо она исходит от Бога, достигается молитвой, является источником добродетелей и подательницей всяких благ. Отличаясь большой широтой взглядов, он приписывает Премудрости и последние достижения науки (Sapientiae 7:17-21; Sapientiae 8:8). Вопрос воздаяния, который тревожил стольких мудрецов, получил у него определенное разрешение. Используя платоновское учение о различии тела и души (ср Sapientiae 9:15) и о бессмертии души, он утверждает, что Бог создал человека для «нетления» (Sapientiae 2:23), что награда премудрости и есть это нетление, обеспечивающее близость к Богу (Sapientiae 6:18-19). Происходящее в этом мире — лишь приготовление к другой жизни, в которой праведники будут жить пред лицом Божиим, а нечестивые будут наказаны (Sapientiae 3:9-10). Автор ничего не говорит о воскресении во плоти, но, по-видимому, провидит возможность воскресения тел в одухотворенном виде, сочетая таким образом греческое представление о бессмертии с библейским учением, постепенно предвосхищающим возможность телесного воскресения (кн Дан).

Премудрость для него, как и для его предшественников, есть одно из свойств Бога. Именно Премудрость упорядочила все творение и руководит всеми событиями истории. Все, что ей приписывается начиная с гл. 11, относится непосредственно к Богу, ибо она отождествляется с Богом, правящим миром; с другой стороны, она именуется «излиянием славы Вседержителя... отблеском вечного света... образом Его благости» (Sapientiae 7:25-26) и, следовательно, представляется как бы отличной от Бога, в то же время являясь излучением Божественной сущности. Это не значит, что автор идет здесь дальше других мудрых Израиля и рассматривает Премудрость как Ипостась. Однако все его рассуждения о природе Премудрости (Sapientiae 7:22-8:8) свидетельствуют о прогрессе в формулировке и об углублении древних идей.

Размышляя о прошлом Израиля (Sapientiae 10-19), автор следует за своим предшественником — Сыном Сираховым (ср Ecclesiasticus 44-50, ср также Psalmorum 77, Psalmorum 104, Psalmorum 105, Psalmorum 134, Psalmorum 135), но ему нельзя отказать в независимости суждений. Он ищет объяснения событий и как бы намечает религиозную философию истории, предлагающую новое толкование библ. текстов: таково, напр., суждение о долготерпении Божием по отношению к Египту и Ханаану (Sapientiae 11:15-12:28). Отсюда проистекает и другая особенность его метода: библейский рассказ служит аргументом для доказательства определенного тезиса. Гл. 16—19 являются лишь пространной антитезой участи египтян и израильтян. В них автор обогащает рассказ вымышленными подробностями, сближает различные эпизоды, порой даже сгущает краски. Перед нами яркий пример мидрашистской эгзегезы, которую впоследствии культивировали раввины.

Текст кн Премудрости сохранился в четырех больших рукописях: в (Vaticanus 4b), (Sinaiticus 4b), A (Alexandrinus 5b) и С (Codex Ephaemi rescriptus 5b), а также во многих второстепенных.

«Книгами Премудрости» или «мудрых» называют пять книг: Иова, Притчей, Екклесиаста, Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой. К ним присоединили Псалтирь и Песнь Песней, в которых мы находим ту же направленность мысли, выраженной в поэтической форме. Произведения такого рода были распространены на всем древнем Востоке. В Египте на протяжении его вековой истории появилось немало книг мудрости. В Месопотамии, начиная с шумерийской эпохи, составлялись притчи, басни, поэмы о страдании, в какой-то мере напоминающие нам кн. Иова. Эта месопотамская мудрость проникла в Ханаан: в Рас-Шамре были найдены тексты о мудрости на аккадском языке. «Премудрость Ахиахара», появившаяся в Ассирии и распространившаяся в кругах, говоривших по-арамейски, была затем переведена на несколько древних языков. Этот род мудрости по существу международен и не является собственно религиозным. В центре внимания мудрых стоит жизненный путь человека, но их метод — не философская рефлексия, как у греков, а собирание плодов жизненного опыта. Они преподают искусство жить и находиться на интеллектуальном уровне своей среды и эпохи; учат человека сообразовываться с порядком мироздания и указывают, как достигать счастья и успеха. Однако их советы не всегда приводят к желанным результатам, и этот опыт служит исходной точкой пессимизма, которым проникнут ряд произведений мудрости как в Египте, так и в Месопотамии.

Такая мудрость процветала и у израильтян. Характерно, что израильские мудрецы признавали свою связь с мудростью «сынов Востока и Египта» и лучшей похвалой премудрости Соломона считали утверждение о ее превосходстве над мудростью языческой (1R 4:29). Широкой известностью пользовались аравийские и едомские мудрецы (Jr 49:7; Ba 3:22-23; Ab 1:8). Иов и его три друга-мудреца жили в Едоме. Автор кн. Товита знал Премудрость Ахиахара, а Pr 22:17-23:11 напоминают египетские изречения Аменемопе. Некоторые псалмы приписаны Еману и Ефану, которые, согласно 1R 4:31, были ханаанскими мудрецами. Притчи содержат Слова Агура (Pr 30:1-14) и Слова Лемуила (Pr 31:1-9), которые оба происходили из племени Масса, жившего в северной Аравии (Gn 25:14).

Поэтому не удивительно, что первые израильские произведения мудрости во многом родственны произведениям соседних народов. Наиболее древние части кн. Притч содержат одни только предписания человеческой мудрости. Самые важные богословские темы Ветхого Завета: Закон, Союз-Завет, Избрание, Спасение — в этих книгах почти не затрагиваются. Исключение составляют кн. Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой, написанные значительно позже. Израильские мудрецы как будто бы не интересуются историей и будущим своего народа. Подобно своим восточным собратьям, они больше заняты личной судьбой человека, но рассматривают ее в более высоком плане — в освещении религии Ягве. Таким образом, несмотря на общность происхождения, между мудростью языческой и израильской имеется существенное различие, усиливающееся по мере того, как постепенно раскрывается Откровение.

Противопоставление мудрости и безумия становится противопоставлением правды и неправды, благочестия и нечестия. Истинная премудрость — это страх Божий, а страх Божий — синоним благочестия. Если восточную мудрость можно определить как своего рода гуманизм, то премудрость израильскую можно назвать гуманизмом религиозным.

Однако эта религиозная ценность премудрости выявилась не сразу. Содержание евр. термина «хохма» весьма сложно. Он может обозначать ловкость движений или профессиональную сноровку, политическое чутье, проницательность, а также и хитрость, умение, искусство магии. Такая человеческая мудрость может служить как добру, так и злу, и эта двузначность в какой-то мере объясняет отрицательные суждения некоторых пророков о мудрецах (Is 5:21; Is 29:14; Jr 8:9). Этим объясняется также, что в евр. письменности тема Премудрости Божией (евр. «хохмот» — множ. число, употребляемое в значении превосходной степени) появляется довольно поздно, хотя происхождение мудрости от Бога никогда не отрицалось, и уже в Угорите мудрость считалась свойством великого бога Эла. Только после Плена стали утверждать, что Бог мудр Премудростью надмирной, действие которой человек видит в творении, но которая в своей сущности недосягаема и «неисследима» (Jb 28; Jb 38-39; Si 1:1-10; Si 16:24 сл; Si 39:12 сл; Si 42:15-43:33 и т.д.). В большом прологе кн. Притч (Pr 1-9) Премудрость Божия говорит как некое лицо, она присуща Богу от вечности и действует с Ним в творении (гл. обр. Pr 8:22-31). В Si 24 Премудрость сама свидетельствует, что она вышла из уст Всевышнего, обитает на небесах и послана Израилю от Бога. В Sg 7:22-8:1 она определена как излияние славы Всемогущего, образ Его совершенства. Так Премудрость, являясь свойством Божиим, отделяется от Него и представляется как Личность. Для ветхозаветного человека эти выражения являются, по-видимому, яркими поэтическими сравнениями, но в них уже заложена тайна, подготавливающая откровение Св. Троицы. Подобно Логосу в евангелии от Иоанна, эта Премудрость одновременно и в Боге и вне Бога, и во всех этих текстах обосновывается наименование «Премудрость Божия», которое ап. Павел дает Христу (1Co 1:24).

Вопрос об участи человека тесно связан у мудрецов с проблемой воздаяния. В древних частях Притч (Pr 3:33-35; Pr 9:6, Pr 9:18) Премудрость, т.е. праведность, непременно ведет к благополучию, а безумие, т.е. нечестие, приводит к разорению, ибо Богу свойственно награждать добрых и наказывать злых. Однако жизненный опыт зачастую как будто противоречит такому взгляду. Как объяснить бедствия, постигающие праведников? Этой проблеме посвящена кн. Иова. Те же вопросы, хотя и в несколько другом аспекте, тревожат Екклесиаста. Сын Сирахов в основном придерживается традиционных взглядов и хвалит счастье мудрого (Si 14:21-15:10), но его преследует мысль о смерти. Он знает, что все зависит от этого последнего часа: «Легко для Господа в день смерти воздать человеку по делам его» (Si 11:26, ср Si 1:13; Si 7:36; Si 28:6; Si 41:12). Он смутно предчувствует откровение о конечной участи человека. Вскоре после него пророк Даниил (Dn 12:2) уже ясно выражает веру в загробное воздаяние, связанное с верой в воскресение мертвых, так как евр. мысль не представляет себе жизни духа, отделенного от плоти. Параллельное и вместе с тем более разработанное учение появляется в александрийском иудаизме. Учение Платона о бессмертии души помогло евр. мысли осознать, что «Бог создал человека для нетления» (Sg 2:23) и после смерти праведники вкусят вечное блаженство у Бога, а нечестивые получат заслуженное наказание (Sg 3:1-12).

Исходной формой письменности мудрых можно считать машал (в русском переводе — притча). Таково во множественном числе заглавие книги, которую мы называем кн. Притчей. Машал — это краткое, выразительное изречение, близкое к народной мудрости, сохранившейся в пословицах. Древние сборники притчей содержат лишь подобные краткие изречения, но со временем машал развивается, достигая размеров небольшой притчи или аллегорического повествования. Это развитие, ясно выраженное в дополнительных разделах и особенно в прологе кн. Притчей (Pr 1-9), ускоряется в последующих книгах мудрых: кн. Иова и Премудрости Соломоновой представляют собой крупные литературные произведения.

Первоначальное происхождение мудрости следует искать в жизни семьи или рода. Наблюдения над природой или людьми, накоплявшиеся из поколения в поколение, выражались в изречениях, в народных поговорках, в пословицах, имевших моральный характер и служивших правилами поведения. Аналогично происхождение первых формулировок обычного права, которые иногда близки не только по содержанию, но и по форме изречениям мудрости. Эта традиция народной мудрости продолжала существовать параллельно с возникновением письменных сборников мудрости. Ей обязаны своим происхождением, напр., притчи в 1S 24:14; 1R 20:11, басни в Jg 9:8-15, басня в 2R 14:9. Даже пророки черпали из этого наследия (напр. Is 28:24-28; Jr 17:5-11).

Краткие изречения, запечатлевающиеся в памяти, предназначаются для устной передачи. Отец или мать учит им своего сына дома (Притч Pr 1:8; Pr 4:1; Pr 31:1; Si 3:1), а затем мудрые продолжают преподавать их в своих школах (Si 41:23; Si 41:26; ср Pr 7:1 сл; Pr 9:1 сл). С течением времени мудрость становится привилегией образованного класса: мудрые и книжники фигурируют рядом в Jr 8:8-9. Сын Сирахов Si 38:24-39:11 восхваляет профессию книжника, дающую ему возможность приобретать мудрость в противоположность ручным ремеслам. Из книжников выходили царские чиновники, и учение мудрости культивировалось сначала при дворе. То же самое происходило и в других центрах восточной мудрости, в Египте и в Месопотамии. Один из сборников притчей Соломона был составлен «мужами Езекии, царя Иудейского», Pr 25:1. Эти мудрецы не только собирали древние изречения, но и сами писали. Два произведения, составленные, по всей вероятности, при дворе Соломона — история Иосифа и история преемства престола Давидова — можно тоже рассматривать как писания мудрых.

Таким образом, круги мудрых значительно отличаются от той среды, в которой появились священнические и пророческие писания. Jr 18:18 перечисляет три различных класса — священников, мудрых и пророков. Мудрые не особенно интересуются культом, их как будто не волнуют несчастья их народа и не захватывает поддерживающая его великая надежда. Однако в эпоху Плена эти три течения сливаются. В прологе Притчей слышится тон пророческой проповеди, в кн. Сир (Si 44-49) и Прем (Sg 10-19) содержится много размышлений над Священной историей; сын Сирахов почитает священство, ревнует о культе и даже отождествляет Премудрость и Закон (Si 24:23-34): перед нами уже союз книжника (или мудрого) с законоучителем, который можно видеть и в евр. среде евангельских времен.

Так завершается долгий путь, начало которому в ВЗ положил Соломон. Все учение мудрых, постепенно преподававшееся избранному народу, подготавливало умы к восприятию нового откровения — откровения Воплощенной Премудрости, которая «больше Соломона» (Mt 12:42).

Комментарий к «Толковой Библии» Лопухина

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

6 Писатель в том, что он сказал выше о будущей судьбе праведных и нечестивых, находит для себя побуждение снова обратиться с увещанием к тем самым владыкам земным, о которых была речь в 1:1, выясняя им, насколько для них необходимо приобретение мудрости, если они хотят избежать божественного наказания (6:1-8); поэтому он приглашает их внимательно отнестись к его наставлению о мудрости (9-11 ст.).

6:1-2 Итак, слушайте, цари. Подобное же обращение находим в Пс 2:10. Выражение «концы земли» означает, прежде всего, отдаленные земли, а потом употребляется для обозначения всего пространства земли. Это широкое обращение, конечно, не мешает предположению, что писатель имел в виду прежде всего тех владык и царей, под властью которых были тогда евреи и если не называет их прямо, то только потому, что не считает это полезным.

6:2 Обладатели множества. В соответствии с последующим «гордящиеся пред народами» следует разуметь множество народов, подвластных тогдашним восточным правителям.

6:3-4 Указываются основания, почему правители земли должны обратить внимание на предлагаемые им наставления: 1) потому что они свою власть получили от Бога (3 ст.); 2) этою властью до сих пор злоупотребляли и нарушали волю Вышнего (4 ст.). В основании обоих стихов лежит теократическое воззрение, что господство чужих народов и царей над Израилем в плане божественного мироправления является только средством научить их не гордиться своею силой как собственною и не злоупотреблять ею; в противном случае Бог ставит пределы их власти ст. 3, ср. Рим 13:1; Еккл 5:7.

6:4 Будучи служителями Его царства. Вся вселенная рассматривается, как Царство Божие, конечно, не в узком теократическом смысле, в каком только еврейский народ составлял Его Царство (3:8), а в смысле вообще господства и власти Его над миром. В таком общем и несколько отвлеченном значении слова «царство» употреблено еще в 20 стихе «не соблюдали закона» — не Моисеева, имеется в виду, а вообще основных положений права и справедливости.

6:5-6 Указывается новое побуждение «судьям земли» последовать наставлениям писателя в том, что их нарушения права и справедливости не останутся безнаказанными, «скоро будет суд над начальствующими». На этом суде они будут судимы с большею строгостью, чем люди «меньшие» их по своему общественному значению и власти.

6:7 Господь всех. Таким названием Бог, вероятно, противопоставляется слабым земным владыкам (8:3). В Его могуществе, далее, указывается основание для Его справедливости и беспристрастного суда.

Он сотворил и малого и великого. Малый и великий — люди разного звания и состояния, как во Втор 1:17; Откр 13:16.

Одинаково промышляет о всех. Идея промышления Божия в мире раскрыта писателем книги Премудрости Соломона широко (12:3; 14:3; 17:2; 11:10,24) и имеет чисто религиозный характер. Бог представляется, как всеобъемлющая, отечески заботящаяся о мире любовь. Здесь таким образом писатель приводил своих читателей к христианскому миросозерцанию.

6:9 Новое обращение к царям «научиться премудрости» после доказательств необходимости этого. По контексту 6-й главы, понятие «премудрости» (σοφία) взято здесь у писателя в религиозном и практическом значении (ср. 3, 4, 10, 17-20 ст.). Это есть уменье сообразовать свои поступки с волей Божией, благочестие, добродетель. Однако в дальнейшем (7:17-20; 8:8) писатель указывает и теоретический, интеллектуальный момент в понятии σοφία.

Не падали — означает нравственное падение, грехи, как у Рим 11:11.

6:10 Как в предшествующих стихах писатель отрицательным путем, страхом грядущего суда склонял к следованию за мудростью, так теперь (с 10 ст. и далее) для той же цели указывает ее положительные блага.

Хранящие святое, т. е. закон и волю Божию, о которых была речь в 4-м ст.; найдут оправдание — имеется в виду, на том суде Божием, которым угрожал писатель выше (5-6 ст.).

6:12 С 12-16 ст. писатель проводит ту мысль, что под условием искреннего стремления к мудрости нетрудно достигнуть ее; она идет навстречу ищущему ее.

Премудрость светла и неувядающа. Первый эпитет может значить или то, что премудрость легко постигается, ее свет идет навстречу и освещает путь к ней; или по сравнению с блеском драгоценного камня и металла, может указывать на внутреннее достоинство премудрости (ср. Откр 18:14,16). Второй предикат говорит о том, что обладание премудростью имеет непреходящую ценность, в противоположность скоро вянущему венку, каким украшали победителей на войне (1 Петр 1:4; 5:4).

Легко созерцается любящими ее и обретается ищущими ее (ср. 1:2; 3:1; 4:10). Основание этой мысли в том, что внутреннее духовное существо природы человека не чуждо премудрости.

6:13 Она даже упреждает желающих познать ее. Стих этот усиливает мысль предшествующего: уже одно желание премудрости, хотя бы оно проистекало из неясного влечения к ней, является значительным шагом к ее действительному обладанию.

6:14 14-ый стих выражает ту же мысль о легкости овладеть премудростью, что и тринадцатый стих, только в образной форме. Премудрость олицетворяется, как невеста, или возлюбленная (см. 8:2), которая «сидит у дверей» (Быт 4:7; Иак 5:9) и ее не нужно долго искать.

6:15 Ранее писатель говорил о том, что искреннее чувство приводит к премудрости; теперь говорит о том, какое значение она имеет для разума человеческого.

Помышление о ней есть уже совершенство разума. Разум (φρονήσις) берется у писателя, как способность мышления, рассуждения. Отношение премудрости к разуму определяется в книге, как отношение высшего к низшему (8:6). Рассудительность — плод премудрости, одна из четырех главных ее добродетелей (см. 8:7). Поэтому устремление разума к премудрости — есть стремление его к своему идеалу, своему совершенству. Тогда все мнимые блага земные будут для человека ничто и он «скоро освободится от заботы о них».

6:16 Писатель возвращает к мысли 13 и 14 стихов; обходит и ищет — олицетворение премудрости, как и в книге Притчей 8:2-3.

Является им на путях и при всякой мысли встречается. Здесь мы имеем глубокое противопоставление у писателя: слово «пути» означает дела, поступки человека, «мысль» — вообще внутреннее расположение, настроение.

6:17-21 В этом отделе писатель сначала повторяет ранее высказанную мысль, что в стремлении к премудрости — начало и условие ее приобретения, а затем целым рядом посредствующих посылок приходит к заключению, что премудрость приводит к господству («царству») в истинном и собственном смысле, т. е. к высшему достоинству и блаженству в будущей жизни. Это заключение он предлагает вниманию властителей народов, в надежде, что если они услаждаются временным владычеством, то тем более должны предпочесть премудрость, которая дает вечное царство.

6:18 Наблюдение законов — залог бессмертия — не телесного, а духовного, в блаженном общении с Богом (см. замеч. к 1:12).

6:22-23 С этого места писатель начинает говорить от лица Соломона и высказывает намерение говорить с происхождении и существе премудрости. Это намерение он высказывает торжественно, целым рядом сильных выражений и с некоторым полемическим оттенком, как будто возражая против того направления религиозной жизни и в иудействе, и особенно в Египте, которое из религиозной истины делало тайну («не скрою от вас тайны»).

6:24-25 Указывается на важное значение премудрости для общественного блага (ср. Притч 11:14) и из этого говорящий делает еще раз призыв последовать его наставлениям.

7 Раскрытию учения о Премудрости предшествует речь Соломона, устами которого говорит писатель, о том, что он имел общее со всеми людьми телесное происхождение, чувствовал ту же самую беспомощность при рождении, что и все люди и будет иметь один со всеми конец — смерть. Таким началом писатель имел в виду двоякую цель: 1) противопоставить смирение выдающегося и славного царя надменности тех властителей народов, к которым он обращался в предшествующих главах; 2) показать, что не знатное происхождение и не высокое общественное положение дает право на обладание мудростью, она есть дар Божий и каждый человек ее может получить, если просит о том Бога.

7:1-2 Соломон вместе со всеми людьми имеет общее физическое происхождение: потомок первозданного земнородного, т. е. Адама (Быт 2:7; Сир 17:1; 1 Кор 15:47). Даже способ и образ происхождения один и тот же (2 ст. ср. Иов 10:10; Пс 138:13-15).

7:3-4 При рождении он обнаружил ту же беспомощность, те же потребности, что и все. Выражение «ниспал на ту же землю» сопоставляют с 8:19-20 и видят в нем намек на предсуществование душ. Однако, хотя мысль о предсуществовании душ писателю кн. Премудрости Соломона не чужда, в данном месте находить ее нельзя: контекст речи говорит за то, что выражение «ниспал» указывает только на образ появления человека из лона матери.

7:5-6 Указывается основание («ибо») для предшествующего. Соломон, хотя и царь, но не мог иметь никаких преимуществ относительно своего физического происхождения, потому что «один для всех вход в жизнь и одинаковый исход» (смерть).

7:7-10 Так как жизнь человеческая весьма жалка и беспомощна, то Соломон просил себе от Бога премудрости и когда получил ее, оценил ее выше всех благ земных (ср. 9:5-6; 8:21).

7:7 Сошел на меня дух премудрости. Эти слова можно понимать двояко: или в том смысле, что Бог просветил естественный разум Соломона, в таком случае они будут значить то же, что и вышестоящие слова: «даровал мне разум»; или под духом премудрости нужно разуметь особую божественную силу, воздействующую на дух человека, и тогда сошествие духа премудрости нужно понимать, как сверхъестественное благодатное воздействие. Последнее объяснение заслуживает предпочтения, ибо во многих местах своей книги писатель представляет Премудрость, как божественную силу, как нечто объективное (1:5; 7:22).

7:8-10 В перечислении благ земных, сравнительно с которыми предпочитается премудрость, у писателя замечается некоторая последовательность: сначала он указывает блага внешние, которые человек сам может создать, — богатство, власть (8 и 9 ст.); а затем называет такие блага, которые являются даром Творца: здоровье, красота, солнечный свет (10 ст.).

7:11-12 Вместе с премудростью пришли к нему и те земные блага, которыми он пренебрег ради ее. Это его радовало, ибо премудрость учила его правильному пользованию ими, хотя он и не знал, что она их виновница.

7:11 Очевидно воспроизводит историю Соломона (см. 3 Цар 3:13).

7:12 Я не знал, что она — виновница их. Понимание этих слов представляет трудность потому, что писатель устами того же Соломона учит о премудрости, как божественной силе, творящей мир и управляющей им (ст. 22; 8:1,5), поэтому ни тот, ни другой не могли не знать, что премудрость эта есть виновница всех земных благ, которыми пользуется человек. Здесь слово «виновница» (γενέτις) употреблено не в значении первопричины, а в том смысле, что следование божественной премудрости ведет за собой, как естественное следствие, блага земные. Этого Соломон, говорит писатель, не знал, когда решил идти вслед премудрости, поэтому его решение свободно от всяких подозрений в корыстности.

7:13-14 Писатель повторяет высказанную им ранее (6:23-25) мысль, что он преподает учение о мудрости со всею полнотою, ничего не скрывая, потому что ее богатства неистощимы (8:18). Главное же сокровище премудрости в том, что она приводит человека «в содружество с Богом», т. е. в тесное общение (ср. ст. 27-28). К этому человек приходит «посредством даров учения». Какие это дары и как они приводят к Богу, писатель сказал выше (6:17-19).

7:15 Чтобы преподать совершенное учение премудрости, нужно иметь о ней достойное ее представление («достойно мыслить о дарованном») и уметь передать свое разумение премудрости точными словами («говорить по разумению»). О том и другом царь Соломон, устами которого говорит писатель книги, просит Бога, «ибо Он есть руководитель к мудрости».

7:16-21 Описание человеческой мудрости в целом ее объеме и отдельных частях с чисто теоретической стороны. Это описание напоминает рассказ 3-ей кн. Царств 4:29-34 о мудрости Соломона. Из этого места мы узнаем о цикле наук, которые изучали образованные евреи в последние два столетия до Р. Х. Науки эти следующие: хронология, астрономия, зоология, ангелология (учение о духах), психология, ботаника, фармакология и, по 8 гл. 8 ст., история и риторика. Этот подробный перечень наук писатель сделал для того, чтобы показать, какое громадное богатство знаний мудрость человеческая черпает из неистощимого источника премудрости божественной.

7:17 Неложное познание существующего (τω̃ν ὄντων γνω̃σιν ἀψευδη̃). Это выражение некоторые экзегеты объясняют из начал платоновской философии. Платон различал знание бытия чувственного, мира явлений, от знания бытия безусловного и абсолютного, мира идей, τὰ ὄντα или τὰ ὄν. Думают, что и наш писатель выражением «τω̃ν ὄντων γνω̃σιν» показал, что он, согласно Платону, различает между знанием идей и знанием явлений. Однако дальнейшая речь писателя не оправдывает такого толкования. С 18-20 ст. писатель говорит определенно, из чего состоит «познание существующего». Указанные им науки ясно говорят, что он не вкладывал платоновского смысла в выражение «τω̃ν ὄντων γνω̃σιν». Познание существующего — это знание всех явлений, которые окружают человека. Предикат «неложное» указывает только на основательность и совершенство этих знаний.

7:18-19 Говорится о познании в хронологии и астрономии.

Начало, конец и средину времен, т. е. познание меры и продолжительности времени вообще.

Смены поворотов и перемен времен. Разумеются знания движения планет и связанных с ним изменениях в температуре воздуха, направлении ветров и др. атмосферических явлений.

Круги года, т. е. смены дня и ночи, месяцев и времен года.

7:20 В этом перечне обращает на себя внимание выражение «стремления ветров» (βίαι πνευμάτων). Трудно допустить, чтобы речь здесь шла именно о ветрах, как переводит русский текст и как понимали многие экзегеты. Упоминание о ветрах здесь было бы неуместно, так как в этом стихе писатель не говорит о стихийных явлениях природы. Когда писатель действительно говорит о ветрах, он употребляет другое выражение: «βίαι ἀνέμων». Наконец, и самое главное, перечисление предметов в 20 ст. делается парами и каждая пара перечисляемых предметов взята из одной и той же области: 1) «природа животных и свойства зверей», 2) «различия растений и силы корней», только третья пара представляет странное сочетание: «стремления ветров и мысли людей». Соединяются предметы ничего общего между собою не имеющие, тогда как следовало бы ожидать сочетания аналогичного с предшествующими. Все эти странности исчезнут, если мы греческое слово πνευμάτων будем переводить — «духов». Значит предметом знания в этой паре указывается мир духов и духовный мир человека. Учение о духах, их природе, влиянии на судьбу человека занимало видное место в мировоззрении древнего человека.

7:21 Писатель делает заключение к своему описанию объема человеческой мудрости. Все богатое содержание ее человек получил от премудрости Божией, которая действует во всем мире, все образует и приводит в порядок, поэтому она — «художница всего».

7:22-30 Излагается учение о существе премудрости, ее происхождении и деятельности во вселенной.

7:22 Ст. 22 с предшествующим связан частицей γὰρ. Эта связь указывает на то, что здесь дается основание предшествующему. Именно, писатель изображает нам божественный дух премудрости в его мировой деятельности, чтобы показать, почему премудрость выше названа «художницей всего» (21 ст.) и почему она является источником многоразличных и всеобъемлющих знаний. Существо и деятельность премудрости ближе определяется 21-м предикатом.

Она есть дух разумный. Духом премудрость названа, как действующая и открывающаяся божественная сила, существующая сама в себе и являющаяся средоточением различных свойств и действий, ей непосредственно принадлежащих и далее писателем ей усвояемых. Предикат «разумный», νοερός, у Платона часто употребляется для обозначения чисто духовного бытия. Принимая его в этом смысле, мы получим здесь ту мысль, что в существе божественной премудрости, как действующей во вселенной силе, не должно мыслить ничего материального. Но эта мысль дана уже в понятии «дух» и прилагательное νοερός при таком его понимании было бы тождесловием, поэтому лучше «πνευ̃μα νοερός» понимать в значении νοου̃ς.

Святый — употреблено здесь в том же значении, как и в 1:5.

Единородный, многочастный (μονογενές πολυμερές). Первый предикат указывает на однородность природы, означает простой, неделимый. «Многочастный» же не означает понятия противоположного предшествующему предикату, а значит то, что сила и деятельность премудрости распространяется по всему миру, во всех его частях, во всех областях. Это свойство премудрости раскрыто в 8 гл. 1 ст. и у ап. Павла 1 Кор 12:11.

Тонкий (λεπτόν), ибо иначе премудрость не могла бы проникать весь мир. Это слово следует понимать, как образно говорящее о духовности премудрости.

Удобоподвижный (εὐκίνητον). Это свойство можно рассматривать, как следствие предшествующего. Подробнее оно раскрывается писателем в ст. 24.

Светлый, чистый, ясный. Все эти предикаты указывают на светоносную природу премудрости. Какой источник этого света у премудрости указывает ст. 26.

Невредительный (ἀπήμαντον) — имеет активное и пассивное значение. В первом случае будет значить — никому не причиняющий вреда. Такой смысл очень скуден, поэтому лучше брать этот предикат в пассивном значении: неповрежденный, нетронутый изменениями чувственного земного бытия, неизменяемый.

Скорый, неудержимый. Предикаты означают энергию премудрости, как мирообразующей и мир проникающей силы.

7:22-23 Что касается числа (21) предикатов, то экзегеты обращали внимание на то, что оно является произведением 3 и 7. Оба эти числа почитались у евреев за священные (Чис 19:12; Сир 25:1; Зах 3:9; 4 Цар 5:10; 4:35; Притч 9:1). Поэтому весьма вероятно, что количество предикатов до 21-го было доведено писателем намеренно, по крайней мере многие предикаты являются однозначащими и ничего не прибавляют к существу дела. Указать какой-либо порядок в перечислении предикатов очень трудно и все попытки экзегетов до сих пор были безуспешны. Можно только сказать, что одни предикаты определяют метафизическую природу духа премудрости, другие нравственную; первые объясняют действие премудрости в мире вообще, вторые — ее действия в мире разумных существ.

7:23 Благодетельный, человеколюбивый. Оба предиката понимаются в смысле указания на божественную благость, как единственное побуждение к творению мира. Однако, сравнивая это место с 1:6, с большим основанием здесь можно видеть указание на отношение премудрости к нравственному миру.

Твердый, непоколебимый. Законы, устанавливаемые премудростью и в мире физическом, и в мире нравственном, неизменны. Основание этой неизменяемости в неизменяемости самой премудрости.

Спокойный, беспечальный. Указывается на момент самодовлеемости Премудрости.

Всевидящий — см. 1:6-10.

Проникающий все умные, чистые, тончайшие души. Этот предикат показывает, что премудрость управляет не только природой и людьми, но и миром высших духов.

7:24-30 В этом отделе писатель определяет и поясняет некоторые свойства премудрости, о которых он говорил в двух предшествующих стихах.

7:24 Говорится о подвижности в вездеприсутствии премудрости, в пояснение указанных в 22 ст. свойств ее: «дух — удобоподвижный, тонкий, чистый».

7:25 Основание указанных выше свойств премудрости лежит в ее родстве и тесной связи с Богом.

Она есть дыхание силы Божией. Под образом «дыхания» в Библии часто представляется творческая деятельность Божия (Пс 32:6; Иов 33:4; Сир 24:3). Поэтому название премудрости «дыханием силы Божией» означает то, что она непосредственная участница в творении.

Чистое излияние славы Вседержителя. «Излияние» (ἀπόῤῥοια) следует ли понимать как поэтическое и образное выражение или в собственном имманентном для Бога смысле? В Библии образ излияния часто употребляется для обозначения полноты и изобилия даров Св. Духа (Иоил 3:1; Ис 32:15; 44:3; Зах 12:12; Притч 1:23, Деян 2:45; Тит 3:11). Применяя этот образ в данном случае, получим ту мысль, что Бог изливает свою премудрость на все свои дела, отсюда видимая во всей вселенной божественная премудрость называется как нечто изливаемое или «излияния» от Бога, без всякого отношения этого выражения к имманентной жизни Божией. Это объяснение, верное само по себе, к контексту речи менее подходит, чем то, которое опирается на буквальном понимании слова «излияние». Писатель в этом месте (начин. с 22 ст.) говорит о премудрости, как разливающейся во всей вселенной божественной силе, исходящей из существа Божия, поэтому вернее предположить, что со словом «излияние» он соединял понятие эманации.

Ничто оскверненное не войдет в нее — ср. 1:5.

7:26 Она есть отблеск вечного света. Вечным светом здесь названо Высшее существо, Бог. В Ветхом Завете Он часто представляется в этом образе (Исх 15:13; 24:17; 26:14; Иов 41:12; Пс 49:2; 79:8; Иез 1:29; Авв 3:3). Отблеск — отражение. Божественная премудрость названа так потому, что в ней отражаются божественные величие и слава.

Образ благости Его, ибо в делах премудрости проявляется божественная благость.

7:27-30 Указывается действие премудрости в нравственном мире: она приготовляет носителей добра (27-28) и успешно борется со злом: злоба не превозмогает ее (30 ст.).

8:2 Псевдо-Соломон вновь (7:7) говорит о своей любви к премудрости и своем ревностном стремлении к ней (ср. Сир 51:13-21). Аллегория, которой писатель пользуется, означает самую глубокою любовь к мудрости и теснейшее единение с ней. Эти отношения к мудрости побуждают писателя далее снова говорить о ее преимуществах и значении. Понятия божественной и человеческой мудрости у него в этом рассказе точно не разграничиваются: ст. 1 и 4 относятся к первой, ст. 2 и 5 только к последней, 3 ст. можно понимать в отношении к обоим.

8:3 Она возвышает (свое) благородство тем, что имеет сожитие с Богом. Русский текст, вставив для пояснения местоимение «свое», определил смысл этих слов в отношении к премудрости, как свойству божественному. Родство и близость («сожитие» — образ взят из брачных отношений в соответствии с предшествующим «невеста») премудрости к Богу возвышают ее внутреннее достоинство и значение. Некоторые экзегеты выражение «возвышает благородство» относят к человеческому благородству, которое возвышается премудростью (разумея под ним связанные с рождением преимущества). Но против земных преимуществ в отношении к премудрости писатель уже высказался (7:1-6), а затем ближайший контекст более благоприятствует 1-му пониманию данного места, наконец образ «сожитие» тоже говорит за то, что здесь речь идет о премудрости, как внутреннем свойстве Божием.

8:4 Она таинница ума Божия. «Таинница», т. е. посвященная в тайны Божии, глубоко осведомленная во внутренней жизни Божией («ума Божия»). Избирательница дел Его. Объяснение этому выражению дает 9:9. Премудрость выбирает между делами Божиими, идея которых находится в уме Божием, такие, которые творческою волею должны быть осуществлены в известный момент. Таким образом, это выражение значит: Бог творит мир премудростью.

8:5-8 Премудрость является источником драгоценных для человеческой жизни благ, как внешних, так и внутренних. Эта мысль у писателя раскрыта в четырех условных предложениях.

8:5 Под «богатством» некоторые экзегеты разумеют здесь духовные и моральные блага. Но писатель на такой смысл не делает никаких указаний, между тем как выше (7:11-12) он уже сказал, что премудрость дает и материальные блага. Последние в ее власти, ибо она художница и управительница вселенной, поэтому она выше и ценнее их всех.

8:6 Если обыкновенное человеческое благоразумие помогает нам в достижении наших целей, то тем более существенную пользу может оказать нам премудрость, сила и деятельность которой проявились в образовании и устройстве вселенной. Выражение «художник» (τεχνίης) взято здесь в соответствие с тем, что премудрость изображается в книге, как художница.

8:7 Премудрость удовлетворяет стремлению человека к праведности, ибо она источник всякой добродетели. От нее происходят четыре главных добродетели: целомудрие, рассудительность, справедливость и мужество. Это четырехчленное деление служит несомненным доказательством знакомства писателя с греческой философией. Такое деление добродетели впервые находим у Платона, потом у стоиков и позднее в иудейско-александрийской философии. Писатель книги Премудрости Соломона, нужно полагать, познакомился с этим учением о добродетели из последнего источника, а не непосредственно из Платона, с которым он здесь расходится. У Платона главных добродетелей считалось собственно три (рассудительность, мужество и целомудрие) в соответствие с трехчастным делением души, четвертая же, справедливость, рассматривалась не как особое свойство души, но как гармония всей духовной жизни, когда каждая сила, способность свободно развиваются. Писатель книги Премудрости Соломона такого представления о четырех добродетелях не мог иметь уже по тому одному, что он не разделял платоновского взгляда о трехчастном делении души. Понятие «справедливость» у него употребляется в двояком значении: в начале стиха («праведность» — δικαιοσύνη̨) как добродетель в целом, а потом — как часть ее. Если первое приближается к платоновскому пониманию, то второе от него значительно разнится: δικαιοσύνη̨ означает, здесь справедливые отношения к людям (ср. 9:3).

8:8 Премудрость объединяет в себе множество разнообразных знаний. Мысль та же, что и в 7:14-21, хотя там названы более физические и естественно исторические предметы, здесь же речь идет о таких познаниях, которые касаются человеческой жизни и отношений.

Если кто желает большой опытности — широкого жизненного опыта (Сир 25:5), который приобретается не только личным переживанием, но и знакомством с опытом, знаниями других людей, тот пусть обратится к мудрости, которая «знает давно прошедшее и угадывает будущее». Хорошее знание прошлой истории человечества и широкое знакомство с настоящим дает возможность людям предугадывать и будущие события.

Тонкости слов и разрешение загадок. Под первыми разумеются искусно составленные речи, затем притчи, под вторым — загадки в собственном смысле (Суд 14:12). Уменье разбираться во всем этом составляло необходимое качество восточного мудреца, этим, как известно славился Соломон (3 Цар 5:12; Сир 47:15-17; Притч 1).

Предузнает знамения и чудеса — ср. 10:16.

Последствия лет и времен — слова имеют то же значение, что и предшествующее выражение «угадывает будущее» (ср. Деян 1:7; 1 Фес 5:1).

8:9-16 Писатель до этого говорил о существе премудрости вообще. Теперь от лица царя Соломона он высказывает, какие надежды у него лично соединялись с приобретением премудрости. Через нее он надеялся обеспечить успех своей общественной деятельности (9-15) и счастье семейной жизни (16 ст.).

8:10 Ср. 3 Цар 5:11,14; 10:1,6-7; Сир 4:13; 38:24.

8:11 Ср. 3 Цар 3:16-28.

8:12 Ср. Иов 29:9; 40:4; Притч 30:32.

8:13 р. 1:15; 3:4.

8:14-15 Содержание этих стихов не соответствует характеру исторической личности Соломона, который не был воинственным царем и не покорял чужеземных народов. Писатель очевидно идеализирует личность Соломона, он выводит его в своем сочинении, как живого носителя мудрости, поэтому приписывает ему все качества, какие должны быть в такой идеальной личности.

8:17-18 По свойственной писателю манере в этих стихах он кратко повторяет широко раскрытую им выше мысль о значении мудрости и о своем желание ее приобретения. «Размышляя о сем сам в себе и обдумывая в сердце своем (2:21), что в родстве с премудростью — бессмертие (см. ст. 13, 6:17-20), и в дружестве с ней благое наслаждение (см. ст. 16) и в грудах рук ее — богатство неоскудевающее (см. 7:11; 8:5) и в собеседовании с нею — разум (см. 6:15; 7:16; 8:6) и в общении слов ее — добрая слава (8:10), я ходил и искал, как бы мне взять ее» (7:7,8,10; 6:16).

8:19-20 Писатель указывает новый мотив своего стремления к приобретению мудрости. До сих пор он указывал основание к этому объективное, в существе премудрость, в ее значении для человека; теперь указывает мотив субъективный, в стремлении к мудрости всего лучшего в человеческой природе. Это место стоит в параллели с 7:1-7. Как там он учил, что человек, если даже он родился в наилучших внешних условиях, сам по себе, без премудрости ничего не может сделать; так теперь он говорит, что даже при несомненном природном стремлении к добру он не может обойтись без божественной помощи.

Я был отрок даровитый и душу получил я добрую. Эти два предложения в греческом тексте соединены связкой (μα̃λλον δὲ), которая часто употребляется для обозначения поправки к предшествующей мысли (см. Гал 4:9; Еф 4:28; 5:11; Рим 8:34). Поэтому предикат «даровитый» (εὐφυὴς) означает здесь одаренный стремлением к добру. Выражение «душу получил добрую» может быть понято в двух противоположных смыслах: что тела образуются раньше, чем души, или обратно, души существуют раньше, чем они начинают жить в телах. Последующие слова говорят в пользу второго понимания. «Будучи добрым» (ἀγαθὸς ὢν), т. е. мое собственное я, моя душа уже была доброй, прежде чем вошла «в тело чистое», т. е. такое, в котором власть чувственных движений не была столь сильной, чтобы могла заглушить стремление к добродетели. Таким образом, в данном месте содержится намек на учение о предсуществовании душ. В Ветхом Завете нет никаких указаний на это учение; писатель книги Премудрости мог заимствовать его только из платоновской философии. Однако учение о предсуществовании душ Платона у него значительно изменено. По Платону, только согрешившие, падшие души посылаются в тела; здесь они ведут борьбу со всем тем злом, источником которого является тело и если одерживают победу над низкими плотскими чувствами, то возвращаются по смерти в свое первоначальное блаженное состояние, если же подчиняются телу — гибнут. У писателя книги Премудрости Соломона, напротив «добрая душа» посылается в тело и притом «тело чистое». Значит ли это, что писатель не смотрит на тело, как на источник зла? Ответ найден в 9:15: «тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум».

8:21 Будучи хорошо одарен от природы, псевдо-Соломон тем не менее не считал возможным достигнуть мудрости одними своими усилиями. Он знал, что премудрость — есть дар Божий и о нем следует молиться. Дело естественного разума сказать — «чей это дар» и кому молиться.

9:1-4 Вступление в молитву Соломона. Писатель говорит о божественной благости, всемогуществе и мудрости и о высшем назначение человека.

9:1 В обращении писатель выражает ту мысль, что Бог, вследствие своего отношения к Израилю («Боже отцов»), по причине Своей милости и в силу Своего всемогущества захочет и может наделить его мудростью.

9:2-3 Приводится дальнейшее основание, почему псевдо-Соломон надеется на исполнение своей молитвы. Это основание — в высоком назначении человека. Человек по самому своему устройству назначался премудростью Божиею к господству над природой и высокому управлению миром (Быт 2:25; Пс 8:7; Сир 17:1). Такая его задача делает для него необходимым усвоение премудрости Божией.

9:3 Управлял миром свято и справедливо. Оба эти понятия («свято и справедливо») в Священном Писании часто соединяются вместе (Лк 1:75; Еф 4:24); первое означает устремление души к Богу, второе определяет должные отношения к ближним.

9:4 Даруй мне приседящую престолу Твоему премудрость. Поэтическое олицетворение Премудрости, как и выше (6:14).

Не отринь меня от отроков Твоих, ср. 2:13.

9:5-8 Царь мотивирует свою просьбу обстоятельствами личной жизни, причем в 5-6 ст. он указывает на свою природную слабость, общую у него со всеми прочими людьми, а 7-8 ст. на высокое назначение, данное ему от Бога: 1) быть царем Израиля и 2) построить храм.

9:9-12 Выполнить свое высокое назначение царь может только при помощи премудрости, как божественной силы, поэтому он просит Бога ниспослать ее от святых небес.

9:9 Премудрость... знает дела Твои (см. 8:4); присуща (παρου̃σα) была, когда Ты творил мир. Здесь мысль не об одном только присутствии премудрости при творении, но и об участии в творении (ср. Притч 3:19; 8:22).

9:10 Ниспошли ее от святых небес. Небо называется святым, как место присутствия Божества. Однако, если здесь Бог с премудростью представляется обитающим на небе, то в других местах нашей книги идея вездеприсутствия Божества выражена весьма определенно (см. 1:7; 7:22); из этого следует, что слово «небо» нельзя здесь брать в буквальном и топографическом смысле, а представлять следует символически, как сверхчувственный бесконечный мир.

От престола славы твоея ниспошли. «Престол славы» — образ величия Божия.

9:13-17 Молящийся снова возвращается к своей личности и дает своим мыслям общее направление. В то время, как до сих пор он говорил относительно своего назначения, как царя, теперь он говорит о себе, как о человеке вообще, что без мудрости для него невозможно познание божественной воли, и причину этого указывает (15 ст.) в зависимости человеческого духа от материального тела.

9:13 Ср. Ис 40:13; Иудифь 8:13,14; Рим 11:34; 2 Кор 3:5.

9:15 Тленное тело отягощает душу. Прилагательное «тленный» (φθαρτὸν), каким здесь названо тело, по своему значению близко подходит к понятию материальный, земной, отсюда скоропреходящий, бренный.

Эта земная храмина подавляет многозаботливый ум. Сравнение тела с храминой часто встречается в Св. Писании (Иов 4:19; Ис 38:12; 2 Кор 5:4; 2 Петр 1:13), весьма употребительно оно было и у древних философов: пифагорейцев и неоплатоников. У евреев этот образ указывал только на непостоянство и бренность настоящего; у греческих философов, у нашего писателя и у Филона это сравнение содержало еще в себе указание на истинную жизнь души человека до соединения с телом, в сравнении с которой настоящая жизнь есть только временное обитание в земной «храмине». Условия жизни души в этом мире неблагоприятны для нее. Тленное тело, в которое она вошла, подавляет ее стремления к небесному и божественному. Как некая тяжесть, тело увлекает душу долу, к земле; как темница, «земная храмина» эта стесняет и ограничивает умственный взор человека областью тленного.

9:16 Выражение «то, что под руками» означает непосредственную близость (19:3) и отсюда доступность и легкость познания предмета.

Мы едва можем постигать и то, что на земле, а что на небесах — кто исследовал. Говорит ли здесь писатель о непостижимости сверхчувственного мира, или у него речь только о неизвестности для человека предопределения Божия о нем? В пользу последнего толкования говорят 13 и 17 ст. этой главы. Подобная мысль выражена в Ев. Иоанна 3:12.

9:17 Стих этот устанавливает тожество премудрости и Духа Божия (ср. 1:5; 7:7-22). Однако на основании данного места, как и указанных параллельных, нельзя сказать с точностью, представлял ли писатель нашей книги божественную премудрость личным существом, или же разумел под ней божественную духовную силу, ибо в некоторых местах книги понятие о ней переходит в понятие о свойстве и действии Божием в мире и человеке.

9:18 Здесь очевидно конец молитвы, так как в следующей главе о Боге говорится уже в третьем лице (10:5 и 10).

Написание книги. В греческой Библии эта книга надписывается: Σοφία Σαλωμω̃νος — Премудрость Соломона, а в латинской Liber Sapientae. Такое надписание указывает, прежде всего, на содержание книги; главным предметом ее является учение о Премудрости Божией, ее начале, свойствах и действиях в мире. Другое слово надписания указывает на Соломона. Имя этого царя стоит здесь потому, что писатель книги ведет свою речь иногда от лица Соломона (см. Sapientiae 7, Sapientiae 8, Sapientiae 9), главного представителя и первого учителя библейской мудрости, и предмет ее сходен с предметом кн. Притчей Соломона.

Писатель книги. Самое древнее мнение о лице писателя кн. Премудрости то, что писателем ее был Соломон. Этого мнения держались многие отцы и учители церкви (Климент Александрийский. Строматы. XI, т. IX, 315; Тертуллиан. De praecript. II, 20; Святой Киприан. Ер. de exhort martyrum. XII, VI, 673) на том основании, что имя Соломона стоит в надписании и в книге говорится от его лица. Это мнение впоследствии усиленно защищалось католическою церковью в тех видах, что эта книга признается ею каноническою.

Такое мнение об авторе книги Премудрости Соломона не может быть признано правильным по следующим основаниям. 1) Книгу Премудрости Соломона потому нельзя приписать перу Соломона, что она не была написана на еврейском языке, оригинальный язык ее греческий. 2) Писатель книги Премудрости знаком с греческой философией: учением Платона, эпикурейцев и отчасти стоиков (Sapientiae 2:1-6; Sapientiae 8:7.19.20). 3) Он живет вне Палестины и делает ссылки на греческие нравы и обычаи (Sapientiae 7:17-20; Sapientiae 8:8; Sapientiae 13:1-15; Sapientiae 14:14): приводить цитаты по переводу LXX-ти (Sapientiae 2:12, ср. Isaiae 3:10; Sapientiae 15:10, ср. Isaiae 44:20). 4) В каталогах книг Ветхого Завета, напр., в «Апост. правилах» (85 пр.), собора Лаодикийского, св. Афанасия Великого она не считается произведением Соломона и книгой канонической.

Другое мнение, которое было высказано еще во времена Иеронима, написание книги Премудрости Соломона приписывает Филону. В защиту этого мнения указывают на сходство учения этой книги о Премудрости с учением Филона о Логосе. Но сходство это внешнее: не то мыслит под образом премудрости писатель нашей книги, что Филон разумел под Логосом. Между тем и другим замечается разность взглядов до противоположности. 1) Происхождение греха и смерти в книге Премудрости Соломона объясняется «завистью диавола» (Sapientiae 2:24); этого Филон сказать не мог, так как он не допускал существования злого начала в мире и библейский рассказ о грехопадении прародителей понимал аллегорически. 2) Теорию предсуществования душ иначе представлял писатель кн. Премудрости и Филон: по учению кн. Премудрости, души добрых входят в тела чистые (Sapientiae 8:19.20), по Филону же — посылаются в тела на землю только души падшие и склонные ко греху (De monarchia. II, с. 213-216). 3) Наконец, сильно различаются взгляды Филона и на происхождение идолопоклонства от учения кн. Прем. об этом предмете (Sapientiae 12, Sapientiae 13 и Филона De mundo. II, 604 стр.).

Таким образом, Филон не мог написать книги, в которой излагается учение, во многом противоположное его взглядам. Церковное предание также свидетельствует против написания кн. Премудрости Филоном. Современные Филону отцы церкви — Климент Римский, Дионисий Ареопагит, приводят в своих сочинениях выдержки из этой книги, как священной. Такого уважения к книге у этих отцов не могло бы быть, если бы она была написана неверующим иудеем, их современником.

Все другие попытки отыскать автора кн. Премудрости Соломона также безуспешны, как и указанные две (о них можно прочитать в труде проф. Д. Поспехова «Книга Премудрости Соломона, ее происхождение и отношение к иудейско-александрийской философии»). Поэтому остается довольствоваться общим указанием, какое находим в самой книге, что писателем ее был иудей-эллинист, образованный александриец, хорошо знавший греческую философию.

Время, место и цель написания. О времени написания кн. Премудрости можно судить только предположительно, на основании находящихся в этой книге намеков на современное писателю положение египетских иудеев. Все толковники согласны в том, что при жизни писателя египетские иудеи подверглись какому-то тяжкому несправедливому гнету со стороны языческого правительства, имевшему характер религиозного преследования. Обращаясь к истории, мы находим, что в царствование трех первых Птоломеев иудеи не терпели никакого гнета и даже пользовались расположением правительства.

Только при Птоломее IV Филопаторе, когда он после окончания 4-ой сирийской войны (221-217 до Р. Х.) возвратился из Палестины в Египет в сильном раздражении против палестинских иудеев, началось религиозное преследование иудеев в Египте. Это преследование египетских иудеев описано в 3-ей книге Маккавейской и притом такими чертами, какие мы находим и в кн. Премудрости Соломона (Sapientiae 2:12-17; ср. 3 Макк 1, 3 Макк 2: 3 Макк 1:11-12; ср. 3 Макк 2:19-20; Sapientiae 2:19-20, ср. 3 Макк 3:1). Отсюда можно заключить, что кн. Премудрости написана в конце царствования Птоломея IV-го, ок. 221-217 г. до Р. Х.

Местом написания книги Премудрости был Египет и, вероятнее всего, Александрия. Автор ее знаком с иудейско-александрийской философией; в своей книге делает намеки на египетскую религию (Sapientiae 12:24; Sapientiae 15:18-19). Относительно цели написания книги на основании неоднократных увещаний и обращений писателя к судьям земли, правителям народов и царям (Sapientiae 1:1; Sapientiae 6:1), составилось мнение, что книга Премудрости Соломона написана была главным образом для царей (египетских или сирийских) и назначалась для передачи им. Но более внимательное изучение книги убеждает в том, что главных читателей кн. Премудрости, которых имел в виду писатель при ее составлении, нужно предполагать внутри самого иудейства, а не вне его. Печальное состояние иудейско-александрийского общества побуждало писателя представить сознанию современных ему египетских иудеев истину теократической идеи ветхозаветной веры во всем ее свете, указав им на великое и славное будущее Израиля в грядущем царстве Божием, на небе и на земле.

Содержание кн. Премудрости Соломона. Главным предметом кн. Премудрости Соломона является учение о премудрости. Мудрость писатель книги рассматривает с двух сторон: 1) как она есть сама по себе, в своем первоисточнике — Боге; это премудрость объективная, или божественная, и 2) как она отражается в человеческом духе; это мудрость субъективная, или человеческая. Рассматривая премудрость в первом отношении, писатель изображает ее как вечно присущее Богу начало откровения и действия Его в мире, как средоточие божественных совершенств, открывающихся в миротворении и мироуправлении; во втором отношении Премудрость есть входящее в дух человеческий от Бога начало всякого высшего духовного совершенства, приводящее человека к бессмертию. Соответственно постепенному раскрытию этой идеи премудрости вся книга может быть разделена по своему содержанию на три части.

В первой части (Sapientiae 1, Sapientiae 2, Sapientiae 3, Sapientiae 4, Sapientiae 5) премудрость изображается, как руководительница к блаженному бессмертию, вопреки ложному мнению иудейских вольнодумцев, отрицавших бессмертие.

Во второй части (Sapientiae 6, Sapientiae 7, Sapientiae 8, Sapientiae 9) от лица царя Соломона писатель излагает учение о существе премудрости, ее происхождении и свойствах, о необходимости и значении обладания ею, равно как и об условиях ее достижения.

В третьей части (Sapientiae 10, Sapientiae 11, Sapientiae 12, Sapientiae 13, Sapientiae 14, Sapientiae 15, Sapientiae 16, Sapientiae 17, Sapientiae 18, Sapientiae 19) писатель примерам из древней истории своего народа доказывает, что только премудрость делала этот народ счастливым; напротив недостаток ее приводил отдельных людей и целые народы (египтян, хананеев) к гибели.

См. «Понятие о Библии».

Третий отдел ветхозаветных священных книг составляют в греко-славянской Библии книги «учительные», из которых пять — Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней признаются каноническими, а две — Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына Сирахова¹ неканоническими. В противоположность этому в еврейской Библии двух последних, как и всех вообще неканонических, совсем не имеется, первые же пять не носят названия «учительных», не образуют и особого отдела, а вместе с книгами: Руфь, Плач Иеремии, Есфирь, Даниил, Ездра, Неемия, первая и вторая Паралипоменон, причисляются к так называемым «кетубим», «агиографам», — «священным писаниям». Сделавшееся у раввинов-талмудистов техническим обозначением третьей части Писания название «кетубим» заменялось в древности другими, указывающими на учительный характер входящих в ее состав произведений. Так, у Иосифа Флавия современные учительные книги, кроме Иова, известны под именем «прочих книг, содержащих гимны Богу и правила жизни для людей» (Против Аппиона I, 4); Филон называет их «гимнами и другими книгами, которыми устрояется и совершенствуется знание и благочестие» (О созерцательной жизни), а автор 2-ой маккавейской книги — «τὰ του̃ Δαυιδ καὶ ἐπιστολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων» — «книги Давида и письма царей о приношениях» (2:13). Наименование «τὰ του̃ Δαυιδ» тожественно с евангельским названием учительных книг псалмами» («подобает скончатися всем написанным в законе Моисееве и пророцех и псалмех о мне»; Lc 24:44), а это последнее, по свидетельству Геферника, имело место и у раввинов. У отцов и учителей церкви, выделяющих, согласно переводу LXX, учительные книги в особый отдел, они также не носят современного названия, а известны под именем «поэтических». Так называют их Кирилл Иерусалимский (4-е огласительное слово), Григорий Богослов (Σύταγμα. Ράκκη, IV, с. 363), Амфилохий Иконийский (Ibid. С. 365), Епифаний Кипрский и Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры. IV, 17). Впрочем, уже Леонтий Византийский (VI в.) именует их «учительными», — «παραινετικά» (De Sectis, actio II. Migne. Т. 86, с. 1204).

При дидактическом характере всего Священного Писания усвоение только некоторым книгам названия «учительных» указывает на то, что они написаны с специальной целью научить, вразумить, показать, как должно мыслить об известном предмете, как его следует понимать. Данную цель в применении к религиозно-нравственным истинам и преследуют, действительно, учительные книги. Их взгляд, основная точка зрения на учение веры и благочестия — та же, что и в законе; особенность ее заключается в стремлении приблизить богооткровенную истину к пониманию человека, довести его при помощи различных соображений до сознания, что ее должно представлять именно так, а не иначе, Благодаря этому, предложенная в законе в форме заповеди и запрещения, она является в учительных книгах живым убеждением того, кому дана, кто о ней думал и размышлял, выражается как истина не потому только, что открыта в законе, как истина, но и потому, что вполне согласна с думой человека, стала уже как бы собственным его достоянием, собственной его мыслью. Приближая богооткровенные истины к человеческому пониманию, учительные книги, действительно, «совершенствуют сознание и благочестие». И что касается примеров такого освещения их, то они прежде всего наблюдаются в кн. Иова. Ее главное положение, вопрос об отношении правды Божией к правде человеческой, трактуется автором с точки зрения его приемлемости для человеческого сознания. Первоначально сомневавшийся в божественном правосудии, Иов оказывается в результате разговоров уверовавшим в непреклонность божественной правды. Объективное положение: «Бог правосуден» возводится на степень личного субъективного убеждения. Подобным же характером отличается и кн. Екклезиаст. Ее цель заключается в том, чтобы внушить человеку страх Божий (Jb 12:13), побудить соблюдать заповеди Божии. Средством к этому является, с одной стороны, разъяснение того положения, что все отвлекающее человека от Бога, приводящее к Его забвению, — различные житейские блага не составляют для человека истинного счастья, и потому предаваться им не следует, и с другой — раскрытие той истины, что хранение заповедей дает ему настоящее благо, так как приводит к даруемому за добрую жизнь блаженству по смерти, — этому вечно пребывающему благу. Равным образом и кн. Притчей содержит размышления о началах откровенной религии, законе и теократии и влиянии их на образование умственной, нравственной и гражданской жизни Израиля. Результатом этого размышления является положение, что только страх Господень и познание Святейшего составляют истинную, успокаивающую ум и сердце, мудрость. И так как выражением подобного рода мудрости служат разнообразные правила религиозно-нравственной деятельности, то в основе их лежит убеждение в согласии откровенной истины с требованиями человеческого духа.

Раскрывая богооткровенную истину со стороны ее согласия с пониманием человека, учительные книги являются показателями духовного развития народа еврейского под водительством закона. В лице лучших своих представителей он не был лишь страдательным существом по отношению к открываемым истинам, но более или менее вдумывался в них, усваивал их, т. е. приводил в согласие со своими внутренними убеждениями и верованиями. Погружаясь сердцем и мыслию в область откровения, он или представлял предметы своего созерцания в научение, для развития религиозного ведения и споспешествования требуемой законом чистоте нравственности, как это видим в кн. Иова, Екклезиаст, Притчей и некоторых псалмах (78, 104, 105 и т. п.), или же отмечал, выражал то впечатление, которое производило это созерцание на его сердце, в лирической форме религиозных чувствований и сердечных размышлений (Псалтирь). Плод богопросвещенной рефлексии о божественном откровении, данном еврейскому народу в закон, учительные книги носят по преимуществу субъективный характер в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в книгах исторических. Другое отличие учительных книг — это их поэтическая форма с ее характерною особенностью — параллелизмом, определяемым исследователями еврейской поэзии как соотношение одного стиха с другим. Это — род рифмы мысли, симметрия идеи, выражаемой обыкновенно два или иногда три раза в различных терминах, то синонимических, то противоположных. Сообразно различному взаимоотношению стихов параллелизм бывает синонимический, антитический, синтетический и рифмический. Первый вид параллелизма бывает тогда, когда параллельные члены соответствуют друг другу, выражая равнозначащими терминами один и тот же смысл. Примеры подобного параллелизма представляет Ps 113 — «когда Израиль вышел из Египта, дом Иакова (из среды) народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. Море это увидело и побежало, Иордан возвратился назад, горы прыгали, как овцы, и холмы, как агнцы». Параллелизм антитический состоит в соответствии двух членов друг другу через противоположность выражений или чувств. «Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего. Сытая душа попирает и сот, а голодной душе все горькое сладко» (Pr 27:6-7). «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся. Они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо» (Ps 19:8-9). Параллелизм бывает синтетическим, когда он состоит лишь в сходстве конструкции или меры: слова не соответствуют словам и члены фразы членам фразы, как равнозначащие или противоположные по смыслу, но оборот и форма тожественны; подлежащее соответствует подлежащему, глагол — глаголу, прилагательное — прилагательному, и размер один и тот же. «Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых; повеления Господа праведны, веселят сердце; страх Господа чист, просвещает очи» (Ps 18). Параллелизм бывает, наконец, иногда просто кажущимся и состоит лишь в известной аналогии конструкции или в развитии мысли в двух стихах. В этих случаях он является чисто рифмическим и поддается бесконечным комбинациям. Каждый член параллелизма составляет в еврейской поэзии стих, состоящий из соединения ямбов и трохеев, причем самый употребительный стих евреев — гептасиллабический, или из семи слогов. Стихами этого типа написаны кн. Иова (Jb 3:1-42:6), вся книга Притчей и большинство псалмов. Встречаются также стихи из четырех, пяти, шести и девяти слогов, чередуясь иногда с стихами различного размера. Каждый стих является, в свою очередь, частью строфы, существенным свойством которой служит то, что она заключает в себе единую, или главную, мысль, полное раскрытие которой дается в совокупности составляющих ее стихов. Впрочем, в некоторых случаях то две различные мысли соединены в одной строфе, то одна и та же мысль развивается и продолжается далее этого предела.

Мысли вслух: ежедневные размышления о Библии

Пожалуй, ничто так не привлекает человека, как власть. На каком бы уровне ни находился человек, особое удовольствие доставляет ему знание, что кто-то зависим от него, кто-то подчинен...

Что такое величие человека перед величием Божиим? Ноль? Бесконечно малая величина? А может быть, не то и не другое? Нам, наверное, привычно думать, что человеческое величие для Бога ничтожно, а ничтожество велико. Кто себя унижает, тот возвыситься, читаем мы, и понимаем прочитанное буквально, хотя речь идёт отнюдь не о самоуничижении, а именно о том, чтобы не возвеличивать себя. Но ведь самоуничижение, в конечном счёте, то же самовозвеличивание, только с обратным знаком. Наверное, утверждения «я самый великий праведник» и «я самый ничтожный грешник» в ушах Божиих звучат одинаково смешно. И не потому, что достичь последних пределов падения для человека, к счастью, так же трудно, как, к сожалению, и совершенной праведности, а потому, что наши оценки и системы измерения для Царства вообще не пригодны. Наши достижения и провалы, наша праведность и греховность, наше величие и ничтожество не проецируются в Царство с противоположным духовным знаком. Туда вообще ничто земное не проецируется в неизменном, хотя бы и инвертированном, виде. Если уж прибегать к реалиям нашего мира, там другие единицы измерения, мало или вообще не сопоставимые с нашими. И никаким «харизмометром» в нашем мире духовный уровень Царства не измерить, даже если речь идёт о нашем собственном духовном уровне. И, уж конечно, менее всего показателем этого уровня может быть социальный статус. И чем быстрее мы примем это, как данность, тем проще будет наш путь в Царство.

Светлый и радостный ветхозаветный текст читается сегодня. Нам иногда кажется, что премудрость есть нечто недостижимое...

Библиотека

Свящ. Александр Мень. Первые апостолы. Первый мученик и призвание Савла

В.В. Сорокин. Новое небо над новой землей (размышления над Библией). Рождение премудрости


	Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно).