Библия-Центр
РУ
Вся Библия
Церковнославянский перевод (ru)
Поделиться

Кни1га І4wва, ГлавA 32

И# ўмолчA јwвъ словесы2. Ўмолчaша же и3 тріе2 дрyзіе є3гw2 ктомY прерэковaти јwву, бё бо јwвъ првdнъ пред8 ни1ми.
Разгнёвасz же є3ліyсъ сы1нъ варахіи1левъ вузjтzнинъ, t ќжичества ґрaмска ґvсітідjйскіz страны2, разгнёвасz же на јwва ѕэлw2, зане1же нарече2 себе2 првdна пред8 бг7омъ,
и3 на тріе1хъ же другHвъ разгнёвасz ѕэлw2, ћкw не возмого1ша tвэщaти проти1ву јwву и3 суди1ша є3го2 бы1ти нечести1ва.
є3ліyсъ же терпsше дaти tвётъ јwву, ћкw старёйшіи є3гw2 сyть де1ньми (дрyзіе є3гw2).
И# ви1дэ є3ліyсъ, ћкw нёсть tвёта во ўстёхъ тріе1хъ муже1й, и3 воз8zри1сz гнёвомъ свои1мъ.
Tвэщaвъ же є3ліyсъ сы1нъ варахіи1левъ вузjтzнинъ, рече2: ю3нёйшій ќбw є4смь лёты, вы1 же є3сте2 старёйшіи: тёмже молчaхъ, ўбоsвсz возвэсти1ти вaмъ хи1трость мою2:
рёхъ же: вре1мz1Въ нёк.: не вре1мz. є4сть глаго1лющее, и3 во мно1зэхъ лётэхъ вёдzтъ премyдрость,
но дyхъ є4сть въ человёцэхъ, дыхaніе же вседержи1телево є4сть научaющее:
не многолётніи сyть премyдри, ниже2 стaріи вёдzтъ сyдъ:
10 тёмже рёхъ: послyшайте мене2, и3 возвэщY вaмъ, ±же вёмъ, внуши1те глаго1лы мо‰:
11 рекy бо вaмъ послyшающымъ, до1ндеже и3спытaете словесA, и3 дaже вaсъ ўразумёю,
12 и3 се2, не бЁ јwва њбличazй, tвэщazй проти1внw глаго1лwмъ є3гw2 t вaсъ:
13 да не рече1те: њбрэто1хомъ премyдрость, гDеви приложи1вшесz:
14 человёку же попусти1сте глаго1лати такwвaz словесA:
15 ўжаснyшасz, не tвэщaша ктомY, њбетшaша t ни1хъ словесA:
16 терпёхъ, не глаго1лахъ бо, ћкw стaша, не tвэщaша, ћкw да tвэщaю и3 ѓзъ чaсть.
17 Tвэщa же є3ліyсъ, глаго1лz:
18 пaки возглаго1лю, и3спо1лненъ бо є4смь слове1съ: ўбивaетъ бо мS дyхъ чре1ва:
19 чре1во же мое2 ћкw мёхъ мстA врsща завsзанъ, и3ли2 ћкоже мёхъ ковaческій расто1ргнутый:
20 возглаго1лю, да почjю, tве1рзъ ўстA:
21 человёка бо не постыждyсz, но ниже2 бре1ннагw посрамлю1сz:
22 не вёмъ бо чуди1тисz лицY: ѓще же ни2, то2 и3 мене2 мо1ліе и3з8zдsтъ.

Кни1га І4wва, ГлавA 33

Но послyшай, јwве, слове1съ мои1хъ и3 бесёду мою2 внуши2:
се1 бо, tверзо1хъ ўстA мо‰, и3 возглаго1ла љзы1къ мо1й:
чи1сто се1рдце мое2 во словесёхъ, рaзумъ же ўстнY моє1ю чи6стаz ўразумёетъ:
д¦ъ б9ій сотвори1вый мS, дыхaніе же вседержи1телево поучaющее мS:
ѓще мо1жеши, дaждь ми2 tвётъ къ си6мъ: потерпи2, стaни проти1ву менє2, и3 ѓзъ проти1ву тебє2.
T бре1ніz сотворе1нъ є3си2 ты2, ћкоже и3 ѓзъ: t тогHжде сотворе1ніz є3смы2:
не стрaхъ мо1й тS смzте1тъ, ниже2 рукA моS тzжкA бyдетъ на тS.
Nбaче ре1клъ є3си2 во ќшы мои2, и3 глaсъ глагHлъ твои1хъ ўслы1шахъ, зане1же глаго1леши:
чи1стъ є4смь ѓзъ, не согрэшaz, непоро1ченъ же є4смь, и4бо не беззако1нновахъ:
10 зазо1ръ же на мS њбрёте и3 мни1тъ мS, ћкw проти1вника себЁ:
11 вложи1 же но1гу мою2 въ дре1во и3 надсмотрsлъ пути6 мо‰ вс‰.
12 Кaкw бо глаго1леши, ћкw прaвъ є4смь, и3 не послyша мене2; Вёченъ бо є4сть, и4же над8 зємны1ми.
13 Глаго1леши бо: чесw2 рaди прaвды моеS не ўслы1ша всsко сло1во;
14 є3ди1ною бо возглаго1летъ гDь, второ1е же во снЁ, и3ли2 въ поуче1ніи нощнёмъ,
15 и3ли2, ћкw є3гдA напaдаетъ стрaхъ лю1тъ на человёки, во дремaніихъ на ло1жи:
16 тогдA tкры1етъ ќмъ человёческій, видёньми стрaха тацёми и5хъ ўстраши1тъ,
17 да возврати1тъ человёка t непрaвды, тёло же є3гw2 t паде1ніz и3збaви,
18 пощадё же дyшу є3гw2 t сме1рти, є4же не пaсти є3мY на брaни.
19 Пaки же њбличи2 є3го2 болёзнію на ло1жи и3 мно1жество косте1й є3гw2 разслaби:
20 всsкагw же брaшна пшени1чна не возмо1жетъ пріsти, ґ душA є3гw2 ћди хо1щетъ,
21 до1ндеже согнію1тъ плHти є3гw2, и3 покaжетъ кHсти є3гw2 то1щz:
22 прибли1жисz же на сме1рть душA є3гw2, и3 живо1тъ є3гw2 во ѓдэ.
23 Ѓще бyдетъ ты1сzща ѓгг7лъ смертоно1сныхъ, є3ди1нъ t ни1хъ не ўzзви1тъ є3го2: ѓще помы1слитъ се1рдцемъ њбрати1тисz ко гDу, повёсть же человёку сво1й зазо1ръ, и3 безyміе свое2 покaжетъ,
24 застyпитъ є5, є4же не впaсти є3мY въ сме1рть, њбнови1тъ же тёло є3гw2 ћкоже повапле1ніе на стэнЁ, кHсти же є3гw2 и3спо1лнитъ мо1зга:
25 ўмzгчи1тъ же є3гw2 пло1ть ћкоже младе1нца, и3 ўстро1итъ є3го2 возмужaвша въ человёцэхъ.
26 Помо1литсz же ко гDу и3 пріsтъ и4мъ бyдетъ, вни1детъ же лице1мъ весе1лымъ со и3сповёданіемъ, воздaстъ же человёкwмъ прaвду свою2.
27 Посе1мъ тогдA зaзритъ человёкъ сaмъ себЁ, глаго1лz: kков†z содэвaхъ; и3 не по досто1инству и3стzзa мz, њ ни1хже согрэши1хъ:
28 спаси2 дyшу мою2, є4же не вни1ти во и3стлёніе, и3 жи1знь моS свётъ ќзритъ.
29 Се2, сі‰ вс‰ твори1тъ крёпкій (бг7ъ) пути6 три2 съ мyжемъ:
30 но и3збaви дyшу мою2 t сме1рти, да живо1тъ мо1й во свётэ хвaлитъ є3го2.
31 Внимaй, јwве, и3 послyшай мене2, премолчи2, и3 ѓзъ возглаго1лю:
32 и3 ѓще тебЁ сyть словесA, tвэщaй ми2: глаго1ли, хощy бо њправди1тисz тебЁ:
33 ѓще же ни2, ты2 послyшай мене2, ўмолчи2, и3 научy тz премyдрости.

Кни1га І4wва, ГлавA 34

Tвэщaвъ же є3ліyсъ, рече2:
послyшайте мене2, премyдріи: свёдущіи, внуши1те (*до1брое),
ћкw ќхо словесA и3скушaетъ, гортaнь же вкушaетъ брaшна.
Сyдъ и3збере1мъ себЁ, ўразумёемъ посредЁ себє2, что2 лyчшее.
Ћкw рече2 јwвъ: првdнъ є4смь, гDь tsтъ ми2 сyдъ,
солгa же судY моемY: наси1льна стрэлA моS без8 непрaвды.
Кто2 мyжъ, ћкоже јwвъ, піsй поругaніе, ћкоже во1ду,
не согрэшaz, ниже2 нече1ствовавъ, ниже2 приwбщи1всz къ творsщымъ беззакHніz, є4же ходи1ти съ нечести1выми;
Не рцы1 бо, ћкw нёсть посэще1ніz мyжеви, и3 посэще1ніz є3мY t гDа.
10 Тёмже, разуми1віи се1рдцемъ, послyшайте мене2, не бyди ми2 пред8 гDемъ нече1ствовати и3 пред8 вседержи1телемъ возмути1ти прaвду:
11 но воздае1тъ человёкови, ћкоже твори1тъ кjйждо и4хъ, и3 на стези2 мyжестэй њбрsщетъ и5.
12 Мни1ши же гDа нелBпаz сотвори1ти, и3ли2 вседержи1тель смzте1тъ сyдъ, и4же сотвори2 зе1млю;
13 Кто1 же є4сть творsй поднебе1сную и3 ±же въ не1й всsчєскаz;
14 Ѓще бо восхо1щетъ запрети1ти и3 дyхъ ў себє2 ўдержaти,
15 ќмретъ всsка пло1ть вкyпэ, всsкъ же человёкъ въ зе1млю по1йдетъ, tню1дуже и3 со1зданъ бы1сть.
16 Ѓще же не ўвэщaешисz, послyшай си1хъ, внуши2 глaсъ глагHлъ.
17 Ви1ждь ты2 ненави1дzщаго беззакHннаz и3 губsщаго лук†выz, сyща, вёчна, првdна.
18 Нечести1въ є4сть глаго1лzй царе1ви, зако1нъ преступaеши, нечести1вэйше, кнzзє1мъ:
19 и4же не постыдёсz лицA честнaгw, ниже2 вёсть че1сть возложи1ти си6льнымъ, ўдиви1тисz ли1цамъ и4хъ.
20 Тще1 же и5мъ сбyдетсz, є4же возопи1ти и3 моли1ти мyжа: зане2 ўпотреби1ша беззако1ннw, безче1стzще немощны1хъ.
21 То1й бо зри1тель є4сть дёлъ человёческихъ, ўтаи1сz же t негw2 ничто1же t тёхъ, ±же творsтъ:
22 ниже2 бyдетъ мёсто ўкры1тисz творsщымъ беззакHннаz:
23 ћкw не на мyжа положи1тъ є3ще2.
24 ГDь бо всёхъ ви1дитъ, постизazй неизслBднаz, сл†внаz же и3 и3зр‰днаz, и5мже нёсть числA,
25 свёдый и4хъ дэлA, и3 њбрати1тъ но1щь, и3 смирsтсz.
26 Ўгаси1 же нечести6выz, ви1дими же пред8 ни1мъ:
27 ћкw ўклони1шасz t зако1на б9іz, њправдaній же є3гw2 не познaша,
28 є4же вознести2 къ немY во1пль ни1щихъ, и3 во1пль ўбо1гихъ ўслы1шитъ.
29 И# то1й тишинY подaстъ, и3 кто2 њсyдитъ; и3 сокры1етъ лице2, и3 кто2 ќзритъ є3го2; и3 на kзы1къ, и3 на человёка вкyпэ,
30 и4же поставлsетъ царе1мъ человёка лицемёра за стропти1вость людjй.
31 Ћкw къ крёпкому глаго1лzй: взsхъ, не tимY вмёстw зало1га:
32 без8 менє2 ўзрю2, ты2 покажи1 ми: ѓще непрaвду содёлахъ, не и4мамъ приложи1ти.
33 є3дA t тебє2 и3стsжетъ ю5, ћкw ты2 tри1неши, ћкw ты2 и3збере1ши, ґ не ѓзъ ли; и3 что2 разумёеши; глаго1ли.
34 Тёмже смы1сленніи се1рдцемъ рекyтъ сі‰, мyжъ же премyдръ ўслы1ша глаго1лъ мо1й.
35 І4wвъ же не въ рaзумэ глаго1лаше, словесa же є3гw2 не въ хи1трости.
36 Nбaче навы1кни, јwве, не дaждь є3ще2 tвёта, ћкоже немyдріи:
37 да не приложи1мъ на грэхи2 нaшz: беззако1ніе же на нaсъ вмэни1тсz, мнHгаz глаго1лющихъ словесA на гDа.

Кни1га І4wва, ГлавA 35

Tвэщaвъ же є3ще2 є3ліyсъ, рече2:
что2 сіе2 мни1лъ є3си2 на судЁ; ты2 кто2 є3си2, ћкw ре1клъ є3си2: прaвъ є4смь пред8 гDемъ;
И#ли2 рече1ши: что2 сотворю2 согрэши1въ;
Ѓзъ же ти2 дaмъ tвётъ и3 тріе1мъ другHмъ твои6мъ.
Воззри2 на не1бо и3 ви1ждь: смотри1 же на њ1блаки, ко1ль высHки сyть t тебє2.
Ѓще согрэши1лъ є3си2, что2 сотвори1ши; ѓще же и3 мно1гw беззако1нновалъ є3си2, что2 мо1жеши сотвори1ти;
Поне1же ќбw прaведенъ є3си2, что2 дaси є3мY; и3ли2 что2 и3з8 руки2 твоеS во1зметъ;
Мyжеви подо1бному тебЁ нече1стіе твое2, и3 сы1ну человёческому прaвда твоS.
T мно1жества њклеветaеміи воззовyтъ, возопію1тъ t мы1шцы мно1гихъ:
10 и3 не рече2: гдЁ є4сть бг7ъ сотвори1вый мS, ўстроszй стражбы6 нwщны1z,
11 tдэлszй мS t четвероно1гихъ земны1хъ и3 t небе1сныхъ пти1цъ;
12 тaмw воззовyтъ, и3 не и4маши ўслы1шати, и3 t досaды ѕлы1хъ.
13 БезмBстнаz бо ви1дэти не хо1щетъ гDь: сaмъ бо вседержи1тель зри1тель є4сть творsщихъ беззакHннаz, и3 спасе1тъ мS.
14 Суди1сz же пред8 ни1мъ, ѓще мо1жеши похвали1ти є3го2, ћкоже є4сть и3 нн7э.
15 Ћкw нёсть посэщazй гнёвомъ свои1мъ, и3 не познA прегрэше1ніz коегH-либо ѕэлw2.
16 І4wвъ же всyе tверзaетъ ўстA сво‰, невёдэніемъ словесA њтzгощaетъ.

Кни1га І4wва, ГлавA 36

Приложи1въ же є3ще2 є3ліyсъ, рече2:
пожди1 ми мaлw є3ще2, да тS научY: є3ще1 бо ў менє2 є4сть сло1во.
Пріи1мъ хи1трость мою2 tдале1ча, дёлы же мои1ми прaвєднаz рекY вои1стинну:
и3 не непрaвєдны глаго1лы без8 прaвды ўразумёеши.
Ви1ждь же, ћкw гDь не tри1нетъ неѕло1бивагw:
си1ленъ крёпостію сердцA нечести1выхъ не њживи1тъ и3 сyдъ ни1щымъ дaстъ,
не tи1метъ t правди1вагw nче1съ свои1хъ, и3 со цари6 на престо1лэ посади1тъ и5хъ на побёду, и3 вознесyтсz.
Свsзанніи въ ручны1хъ ќзахъ ћти бyдутъ ќжами нищеты2,
и3 возвэсти1тъ и5мъ дэлA и4хъ и3 прегрэше1ніе и4хъ, ћкw ўкрэпsтсz:
10 но правди1ваго ўслы1шитъ, и3 рече2, ћкw њбратsтсz t непрaвды.
11 Ѓще ўслы1шатъ и3 порабо1таютъ, скончaютъ дни6 сво‰ во благи1хъ и3 лBта сво‰ въ благолёпотэ:
12 нечести1выхъ же не спасе1тъ, зане2 не хотёша познaти гDа и3 зане1же ўчи1ми не послушли1ви бёша.
13 И# лицемёри се1рдцемъ возмутsтъ ћрость: не возопію1тъ, ћкw свzзA и5хъ:
14 да ќмретъ ў2бо въ ю4ности душA и4хъ, житіе1 же и4хъ ўzзвлsемо ѓгг7лы,
15 зане1же њскорби1ша недyжна и3 не1мощна, сyдъ же кро1ткихъ и3зложи1тъ.
16 є3ще1 же и3сто1ргну тS t ќстъ врaжіихъ: бе1здна, проли1тіе под8 не1ю, и3 сни1де трапе1за твоS и3спо1лнена тyка.
17 Не њскудёетъ же t прaведныхъ сyдъ:
18 ћрость же на нечести6выz бyдетъ, нече1стіz рaди дарHвъ и4хъ, и5хже пріимaху на непрaвдэ.
19 Да не ўклони1тъ тS во1лею ќмъ t мольбы2 въ бэдЁ сyщихъ немощны1хъ и3 всёхъ содержaщихъ крёпость.
20 Не привлецы2 но1щи, є4же взы1ти лю1демъ вмёстw и4хъ:
21 но сохрани1сz, да не содёеши ѕлA: си1хъ бо рaди и3з8sтъ є3си2 t нищеты2.
22 Се2, крёпкій ўдержи1тъ крёпостію свое1ю: кто1 бо є4сть, ћкоже то1й, си1ленъ;
23 и3 кто2 є4сть и3спытyzй дёлъ є3гw2; и3ли2 кто2 рекjй: содёz непрaвду;
24 Помzни2, ћкw вє1ліz дэлA є3гw2 сyть, и4миже владёша мyжіе.
25 Всsкъ человёкъ ви1дитъ въ себЁ, є3ли1цы ўzзвлsеми сyть человёцы.
26 Се2, крёпкій вели1кій, и3 не ўвёмы: число2 лётъ є3гw2 безконе1чное:
27 и3зочтє1нны же є3мY сyть к†пли дождє1вныz, и3 и3злію1тсz дожде1мъ во њ1блакъ:
28 потекyтъ њбетш†ніz, њсэни1ша же њ1блацы над8 премно1гими людьми2: вре1мz постaви скотY, вёдzтъ же ло1жа чи1нъ. Њ всёхъ си1хъ не диви1тлитисz ќмъ, и3 не и3змэнsетлисz ти2 се1рдце t тёла;
29 И# ѓще ўразумёетъ просте1ртіе њ1блака, рaвенство ски1ніи є3гw2:
30 се2, простирaетъ на ню2 свётъ и3 корє1ніz морск†z покры2:
31 тёми бо сyдитъ лю1демъ, дaстъ пи1щу могyщему.
32 На рукY покры2 свётъ и3 заповёда њ не1мъ срэтaющему:
33 возвэсти1тъ њ не1мъ дрyгу своемY гDь, стzжaніе, и3 њ непрaвдэ.

Кни1га І4wва, ГлавA 37

И# t си1хъ возмzте1сz се1рдце мое2 и3 tто1ржесz t мёста своегw2.
Послyшай слyха во гнёвэ ћрости гDни, и3 поуче1ніе и3зо ќстъ є3гw2 и3зы1детъ.
Под8 всёмъ не1бомъ начaльство є3гw2, и3 свётъ є3гw2 на крил{ земли2.
В8слёдъ є3гw2 возопіе1тъ глaсомъ, возгреми1тъ глaсомъ вели1чіz своегw2, и3 не и3змэни1тъ и4хъ, ћкw ўслы1шитъ глaсъ є3гw2.
Возгреми1тъ крёпкій глaсомъ свои1мъ ди6внаz: сотвори1 бо вє1ліz, и4хже не вёдахомъ.
Повелэвazй снёгу: бyди на земли2, и3 бyрz дождS, и3 бyрz дождє1въ могyтства є3гw2.
Въ руцЁ всsкагw человёка знaменаетъ, да познaетъ всsкъ человёкъ свою2 не1мощь.
Внидо1ша же ѕвёріе под8 кро1въ и3 ўмолко1ша на ло1жи.
И#з8 храни1лищъ внyтреннихъ нахо1дzтъ бwлёзни, и3 t внёшнихъ стрaнъ стyдень.
10 И# t дыхaніz крёпка дaстъ ле1дъ: ўправлsетъ же во1ду, ћкоже хо1щетъ,
11 и3 и3збрaнное ўстроsетъ њ1блакъ: разжене1тъ њ1блакъ свётъ є3гw2,
12 и3 сaмъ њкрє1стнаz преврати1тъ, ћкоже хо1щетъ, въ дэлA и4хъ: вс‰, є3ли6ка заповёсть и5мъ, сі‰ чиноположє1на сyть t негw2 на земли2,
13 ѓще въ наказaніе, ѓще на зе1млю свою2, ѓще на ми1лость њбрsщетъ и5.
14 Внуши2 сі‰, јwве: стaни ўчaйсz си1лэ гDни.
15 Вёмы, ћкw гDь положи2 дэлA сво‰, свётъ сотвори1въ и3з8 тьмы2.
16 Вёсть же разли1чіе њблакHвъ и3 вє1ліz падє1ніz ѕлы1хъ.
17 Твоs же nде1жда теплA, почивaетъ же на земли2 t ю4га.
18 Ўтверждє1ніz съ ни1мъ въ дре1вности, крэпк† ћкоже видёніе сли1тіz.
19 Чесw2 рaди, научи1 мz, что2 рече1мъ є3мY; и3 престaнемъ мнHга глаго1люще.
20 є3дA кни1га, и3ли2 книго1чіа ми2 предстои1тъ; да стоsщь сотворю2 человёку молчaти.
21 Не всBмъ же ви1димь свётъ: свётлый є4сть въ дре1вностехъ, ћкоже є4же t негw2 на њ1блацэхъ.
22 T сёвера њ1блацы златозaрни: въ си1хъ ве1ліz слaва и3 че1сть вседержи1телева.
23 И# не њбрэтaемъ и3но1го подо1бна крёпости є3гw2: и4же сyдитъ првdнw, мни1ши ли, ћкw не слы1шитъ то1й;
24 Тёмже ўбоsтсz є3гw2 человёцы: ўбоsтсz же є3гw2 и3 премyдріи се1рдцемъ.
Читать далее:Кни1га І4wва, ГлавA 38
Для корректного отображения некириллических текстов желательно установить шрифты Lucida Sans Unicode (для текстов на греческом) и Hirmos (для текстов на церковнославянском). Если Ваш браузер поддерживает технологию CSS3, шрифты будут загружены автоматически.
Комментарии:
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

32:8  Приобретенной мудрости Елиуй противопоставляет мудрость "харизматическую", дарованную откровением Духа. Традиционная мудрость Востока, проникшая в Израиль благодаря мудрым, провозглашала первенство Премудрости Божией (ср Притч 21:30), связь мудрости и правды (ср Притч 1:7, Притч 10:31, Притч 15:33, Пс 118:98-100); для нее характерна уверенность в том, что мудрость дается Богом. Но за пределами среды мудрых была известна вдохновенная мудрость (ср Ис 11:2, Быт 41:38-39). Св.Дух Божий проницает Премудрость, что утверждается в кн. Дан 5:11-12, Дан 5:14, развивается в кн.Премудрости (Прем 1:5-7, Прем 7:22-23, Прем 9:17), в ожидании нового откровения Духа в НЗ (ср 1 Кор 2:6-16)


33:9-11 Утверждения Иова, что он невиновен и что Бог его карает без вины, даются здесь в интерпретации Елиуя.


33:23 "Ангел-наставник" - букв, "истолкователь". Он истолковывает больному смысл его болезни, открывает ему глаза на его провинности (ст 27) и ходатайствует за него перед Богом (ст Иов 33:24, ср Иов 5:1). Это представление имеет опорные точки в ВЗ: заступничество праведников (ср Иов 42:8), искупление вины других (Ис 53:10), посредничество ангелов в пророческих откровениях (Иезекииль, Даниил и Захария), их вмешательство для устранения угрожающих человеку опасностей (Пс 90:11-13), или для вознесения его молитв Богу (Тов 12:12, ср Откр 8:3сл). Апокрифическая еврейская литература впоследствии иллюстрирует это учение. В свете христианского откровения этот ангел-наставник легко может быть отождествлен с "ангелом хранителем" (ср Тов 5:4).


34:7 "Иов... пьет глумление как воду" - Елиуй, не знающий религиозных убеждений Иова, принимает его за "кощунника", подобного тем, которых порицали мудрые (ср Притч 21:24).


34:11 Традиционное изложение доктрины возмездия. В НЗ ее осуществление переносится на последний День.


34:29 На обычное возражение: наказание иногда щадит нечестивых - Елиуй отвечает, что справедливое воздаяние может быть смягчено милосердием Божиим (ср Прем 11:24; Прем 12:2).


34:31-33 Судя о действии Божием в мире, Иов руководится юридическим понятием справедливого распределения даров Божиих. Однако, если бы закон возмездия не допускал исключений, Бог не должен был бы прощать. Иов не должен судить о своем случае только на основании этого закона; ему следует уразуметь, что Бог имеет другое основание, чтобы подвергнуть его испытанию. Видя, что Иов стоит на своем, Елиуй заключает, что он "ко греху своему прибавляет отступление" (ст Иов 34:37).


35:10 Елиуй очевидно имеет в виду тех, кто стал жертвой притеснителей. Если Бог не спасает их, это доказывает, что они недостаточно уповают на Него и замыкаются в своей гордости, вместо того, чтобы молить Его об избавлении.


36 Елифаз уже возвестил (Иов 5:17) и развил тему (Иов 22:23-30) этой речи. Трудно определить, каков личный вклад Елиуя в это изложение.


36:29 "Треск шатра Его", т.е. удары грома, "голоса Божия", среди разразившейся бури в "шатре Его", т.е. в облаках или тучах (ср Пс 17:10-15; Пс 17:28; Исх 13:22; Исх 19:16).


37:18 "Небеса, твердые как литое зеркал" - медный небосвод в летнюю жару.


Книга Иова — художественный и философский шедевр письменности мудрых Израиля. Она начинается прологом в прозе, повествующим об испытаниях, постигших праведного Иова (Иов 1-2). Затем следует большой поэтический диалог, составляющий главную часть книги. Его открывает беседа Иова с тремя друзьями (три цикла речей: Иов 3-14; Иов 15-21; Иов 22-27). Собеседники сопоставляют свои представления о Божьей справедливости. Личность каждого из них ярко обрисована. Елифаз говорит с умеренностью, свойственной его возрасту, но в то же время со строгостью, в которой сказывается его жизненный опыт, и часто употребляет сентенции. Софар представляет собою тип увлекающегося юноши, а Виллад — резонера. Но все трое защищают традиционное учение о земном воздаянии: если Иов страдает — значит он согрешил, он может казаться праведным в своих собственных глазах, но он не таков в очах Божиих. Этим традиционным положениям Иов противопоставляет свой мучительный опыт и указывает на царящую в мире несправедливость. Он непрестанно сталкивается с непостижимой для него тайной страдания праведников. За что Бог праведный карает их! Выражения протеста перемежаются у него со словами покорности, и это чередующееся движение достигает вершины в исповедании им веры (Иов 19) и заключительном утверждении своей невиновности (Иов 31). В диалог включается новое действующее лицо — Елиуй, который не согласен ни с Иовом, ни с его друзьями и стремится оправдать образ действия Бога (Иов 32-37). Его прерывает Сам Ягве, Который «из бури», как в древних теофаниях, отвечает Иову. Он отказывается давать ему отчет в своих действиях, ибо человек не имеет права судить бесконечно мудрого и всемогущего Бога. Иов признает, что ошибался (Иов 38:1-42:6). Явление Бога вносит в душу страдальца мир и просветление. Когда человек встречает Бога, тайна Божия становится для него приемлемой, хотя и продолжает оставаться тайной. Книга заканчивается эпилогом в прозе: Ягве порицает трех собеседников Иова и щедро вознаграждает праведника за все его страдания (Иов 42:7-17).

Главное действующее лицо драмы — Иов — жил по преданию во времена праотцев, на границах Аравии и Едомг в местности, славившейся своими мудрецами (Иер 49:7; Вар 3:22-23; Авд 1:8). Оттуда происходят и три его друга. Его считали великим праведником (ср. Иез 14), оставшимся верным Богу в исключительном испытании.

Подлинность некоторых мест диалога оспаривалась. Поэма о Премудрости (Иов 28) вряд ли может быть вложена в уста Иова, так как она уже содержит тот ответ, который Бог дает ему в дальнейшем. Но это произведение, несомненно, возникло в той же литературной среде, может быть даже принадлежит тому же автору и было написано параллельно с книгой. Некоторая непоследовательность в гл. 24—27 объясняется, вероятно, погрешностями рукописной передачи или редакционными переделками.

Более серьезны возражения против принадлежности к основному тексту речей Елиуя, Иов 32-37. Это действующее лицо выступает неожиданно, и Ягве прерывает его, как бы не принимая его речь во внимание. Словарный состав и стиль этих глав, обогащающих в известной мере содержание книги, также иные.

Автор кн Иова по всей вероятности — израильтянин, воспитанный на книгах пророков и на учении мудрых. По-видимому, он жил в Палестине, но путешествовал и, в частности, бывал в Египте. Книга написана, вероятно, после кн Иеремии и Иезекииля: в ней встречается немало арамеизмов. Это указывает на послепленную эпоху, когда неотступная мысль о судьбе нации уступает место интересу к судьбе отдельных личностей. Наиболее правдоподобной датой является начало 5 в. до н.э.

Книга Иова ставит новую для Ветхого Завета проблему: о смысле страданий, посылаемых Богом праведнику. Трагическая окраска всей книги, с одной стороны, ее заключение, сообщающее о материальном воздаянии за перенесенные Иовом страдания, с другой, показывают, что данная проблема может быть окончательно решена только в свете Нового Завета. На мучительный вопрос Иова отвечает ап. Павел: «Нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас» (Рим 8:18); «восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его, которое есть Церковь» (Кол 1:24).

«Книгами Премудрости» или «мудрых» называют пять книг: Иова, Притчей, Екклесиаста, Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой. К ним присоединили Псалтирь и Песнь Песней, в которых мы находим ту же направленность мысли, выраженной в поэтической форме. Произведения такого рода были распространены на всем древнем Востоке. В Египте на протяжении его вековой истории появилось немало книг мудрости. В Месопотамии, начиная с шумерийской эпохи, составлялись притчи, басни, поэмы о страдании, в какой-то мере напоминающие нам кн. Иова. Эта месопотамская мудрость проникла в Ханаан: в Рас-Шамре были найдены тексты о мудрости на аккадском языке. «Премудрость Ахиахара», появившаяся в Ассирии и распространившаяся в кругах, говоривших по-арамейски, была затем переведена на несколько древних языков. Этот род мудрости по существу международен и не является собственно религиозным. В центре внимания мудрых стоит жизненный путь человека, но их метод — не философская рефлексия, как у греков, а собирание плодов жизненного опыта. Они преподают искусство жить и находиться на интеллектуальном уровне своей среды и эпохи; учат человека сообразовываться с порядком мироздания и указывают, как достигать счастья и успеха. Однако их советы не всегда приводят к желанным результатам, и этот опыт служит исходной точкой пессимизма, которым проникнут ряд произведений мудрости как в Египте, так и в Месопотамии.

Такая мудрость процветала и у израильтян. Характерно, что израильские мудрецы признавали свою связь с мудростью «сынов Востока и Египта» и лучшей похвалой премудрости Соломона считали утверждение о ее превосходстве над мудростью языческой (3 Цар 4:29). Широкой известностью пользовались аравийские и едомские мудрецы (Иер 49:7; Вар 3:22-23; Авд 1:8). Иов и его три друга-мудреца жили в Едоме. Автор кн. Товита знал Премудрость Ахиахара, а Притч 22:17-23:11 напоминают египетские изречения Аменемопе. Некоторые псалмы приписаны Еману и Ефану, которые, согласно 3 Цар 4:31, были ханаанскими мудрецами. Притчи содержат Слова Агура (Притч 30:1-14) и Слова Лемуила (Притч 31:1-9), которые оба происходили из племени Масса, жившего в северной Аравии (Быт 25:14).

Поэтому не удивительно, что первые израильские произведения мудрости во многом родственны произведениям соседних народов. Наиболее древние части кн. Притч содержат одни только предписания человеческой мудрости. Самые важные богословские темы Ветхого Завета: Закон, Союз-Завет, Избрание, Спасение — в этих книгах почти не затрагиваются. Исключение составляют кн. Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой, написанные значительно позже. Израильские мудрецы как будто бы не интересуются историей и будущим своего народа. Подобно своим восточным собратьям, они больше заняты личной судьбой человека, но рассматривают ее в более высоком плане — в освещении религии Ягве. Таким образом, несмотря на общность происхождения, между мудростью языческой и израильской имеется существенное различие, усиливающееся по мере того, как постепенно раскрывается Откровение.

Противопоставление мудрости и безумия становится противопоставлением правды и неправды, благочестия и нечестия. Истинная премудрость — это страх Божий, а страх Божий — синоним благочестия. Если восточную мудрость можно определить как своего рода гуманизм, то премудрость израильскую можно назвать гуманизмом религиозным.

Однако эта религиозная ценность премудрости выявилась не сразу. Содержание евр. термина «хохма» весьма сложно. Он может обозначать ловкость движений или профессиональную сноровку, политическое чутье, проницательность, а также и хитрость, умение, искусство магии. Такая человеческая мудрость может служить как добру, так и злу, и эта двузначность в какой-то мере объясняет отрицательные суждения некоторых пророков о мудрецах (Ис 5:21; Ис 29:14; Иер 8:9). Этим объясняется также, что в евр. письменности тема Премудрости Божией (евр. «хохмот» — множ. число, употребляемое в значении превосходной степени) появляется довольно поздно, хотя происхождение мудрости от Бога никогда не отрицалось, и уже в Угорите мудрость считалась свойством великого бога Эла. Только после Плена стали утверждать, что Бог мудр Премудростью надмирной, действие которой человек видит в творении, но которая в своей сущности недосягаема и «неисследима» (Иов 28; Иов 38-39; Сир 1:1-10; Сир 16:24 сл; Сир 39:12 сл; Сир 42:15-43:33 и т.д.). В большом прологе кн. Притч (Притч 1-9) Премудрость Божия говорит как некое лицо, она присуща Богу от вечности и действует с Ним в творении (гл. обр. Притч 8:22-31). В Сир 24 Премудрость сама свидетельствует, что она вышла из уст Всевышнего, обитает на небесах и послана Израилю от Бога. В Прем 7:22-8:1 она определена как излияние славы Всемогущего, образ Его совершенства. Так Премудрость, являясь свойством Божиим, отделяется от Него и представляется как Личность. Для ветхозаветного человека эти выражения являются, по-видимому, яркими поэтическими сравнениями, но в них уже заложена тайна, подготавливающая откровение Св. Троицы. Подобно Логосу в евангелии от Иоанна, эта Премудрость одновременно и в Боге и вне Бога, и во всех этих текстах обосновывается наименование «Премудрость Божия», которое ап. Павел дает Христу (1 Кор 1:24).

Вопрос об участи человека тесно связан у мудрецов с проблемой воздаяния. В древних частях Притч (Притч 3:33-35; Притч 9:6, Притч 9:18) Премудрость, т.е. праведность, непременно ведет к благополучию, а безумие, т.е. нечестие, приводит к разорению, ибо Богу свойственно награждать добрых и наказывать злых. Однако жизненный опыт зачастую как будто противоречит такому взгляду. Как объяснить бедствия, постигающие праведников? Этой проблеме посвящена кн. Иова. Те же вопросы, хотя и в несколько другом аспекте, тревожат Екклесиаста. Сын Сирахов в основном придерживается традиционных взглядов и хвалит счастье мудрого (Сир 14:21-15:10), но его преследует мысль о смерти. Он знает, что все зависит от этого последнего часа: «Легко для Господа в день смерти воздать человеку по делам его» (Сир 11:26, ср Сир 1:13; Сир 7:36; Сир 28:6; Сир 41:12). Он смутно предчувствует откровение о конечной участи человека. Вскоре после него пророк Даниил (Дан 12:2) уже ясно выражает веру в загробное воздаяние, связанное с верой в воскресение мертвых, так как евр. мысль не представляет себе жизни духа, отделенного от плоти. Параллельное и вместе с тем более разработанное учение появляется в александрийском иудаизме. Учение Платона о бессмертии души помогло евр. мысли осознать, что «Бог создал человека для нетления» (Прем 2:23) и после смерти праведники вкусят вечное блаженство у Бога, а нечестивые получат заслуженное наказание (Прем 3:1-12).

Исходной формой письменности мудрых можно считать машал (в русском переводе — притча). Таково во множественном числе заглавие книги, которую мы называем кн. Притчей. Машал — это краткое, выразительное изречение, близкое к народной мудрости, сохранившейся в пословицах. Древние сборники притчей содержат лишь подобные краткие изречения, но со временем машал развивается, достигая размеров небольшой притчи или аллегорического повествования. Это развитие, ясно выраженное в дополнительных разделах и особенно в прологе кн. Притчей (Притч 1-9), ускоряется в последующих книгах мудрых: кн. Иова и Премудрости Соломоновой представляют собой крупные литературные произведения.

Первоначальное происхождение мудрости следует искать в жизни семьи или рода. Наблюдения над природой или людьми, накоплявшиеся из поколения в поколение, выражались в изречениях, в народных поговорках, в пословицах, имевших моральный характер и служивших правилами поведения. Аналогично происхождение первых формулировок обычного права, которые иногда близки не только по содержанию, но и по форме изречениям мудрости. Эта традиция народной мудрости продолжала существовать параллельно с возникновением письменных сборников мудрости. Ей обязаны своим происхождением, напр., притчи в 1 Цар 24:14; 3 Цар 20:11, басни в Суд 9:8-15, басня в 4 Цар 14:9. Даже пророки черпали из этого наследия (напр. Ис 28:24-28; Иер 17:5-11).

Краткие изречения, запечатлевающиеся в памяти, предназначаются для устной передачи. Отец или мать учит им своего сына дома (Притч Притч 1:8; Притч 4:1; Притч 31:1; Сир 3:1), а затем мудрые продолжают преподавать их в своих школах (Сир 41:23; Сир 41:26; ср Притч 7:1 сл; Притч 9:1 сл). С течением времени мудрость становится привилегией образованного класса: мудрые и книжники фигурируют рядом в Иер 8:8-9. Сын Сирахов Сир 38:24-39:11 восхваляет профессию книжника, дающую ему возможность приобретать мудрость в противоположность ручным ремеслам. Из книжников выходили царские чиновники, и учение мудрости культивировалось сначала при дворе. То же самое происходило и в других центрах восточной мудрости, в Египте и в Месопотамии. Один из сборников притчей Соломона был составлен «мужами Езекии, царя Иудейского», Притч 25:1. Эти мудрецы не только собирали древние изречения, но и сами писали. Два произведения, составленные, по всей вероятности, при дворе Соломона — история Иосифа и история преемства престола Давидова — можно тоже рассматривать как писания мудрых.

Таким образом, круги мудрых значительно отличаются от той среды, в которой появились священнические и пророческие писания. Иер 18:18 перечисляет три различных класса — священников, мудрых и пророков. Мудрые не особенно интересуются культом, их как будто не волнуют несчастья их народа и не захватывает поддерживающая его великая надежда. Однако в эпоху Плена эти три течения сливаются. В прологе Притчей слышится тон пророческой проповеди, в кн. Сир (Сир 44-49) и Прем (Прем 10-19) содержится много размышлений над Священной историей; сын Сирахов почитает священство, ревнует о культе и даже отождествляет Премудрость и Закон (Сир 24:23-34): перед нами уже союз книжника (или мудрого) с законоучителем, который можно видеть и в евр. среде евангельских времен.

Так завершается долгий путь, начало которому в ВЗ положил Соломон. Все учение мудрых, постепенно преподававшееся избранному народу, подготавливало умы к восприятию нового откровения — откровения Воплощенной Премудрости, которая «больше Соломона» (Мф 12:42).

Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

32 Выступление Елиуя придает действию книги Иова новое направление, приводящее его к развязке. Своею защитою теории земных мздовоздаяний друзья не могли убедить Иова в законности постигших его бедствий (см. толкование 32:1). Продолжение речей в том же духе было немыслимо, так как при подобных условиях споры тянулись бы в бесконечность и не была бы выполнена цель книги, — осталось бы неразъясненным, каким образом страждущий праведник Иов, закончивший свою речь свидетельством о своей невинности, поборол искушение, укрепился в вере, как добро восторжествовало над злом. И так как его вера колебалась ложными, односторонними взглядами на отношения Бога к нему и миру вообще, то для ее поддержки требовался их разбор, опровержение. Подобную задачу и берет на себя Елиуй. Так, в противовес заявлению Иова, что Бог, поразивший его бедствиями, враждебен к нему, он указывает на воспитательное значение страданий ( 33:8 и далее ); вопреки мнению Иова о божественном произволе, нарушающем правду, доказывает, что произвола нет и быть не может ( 36:5 и далее ), и, наконец, рассматривая грех не как тот или другой частный поступок, но как неправоту, испорченность всякого человека, выводит отсюда, что правда Божия может являться наказывающею и карающею всякого человека, хотя бы он не замечал за собою каких-либо особенных частных проступков ( 36:7 и далее ).


32:1 Обращенные к друзьям речи Иова не встретили с их стороны возражения, так как они поняли бесполезность разубеждать страдальца: он был «прав в глазах своих» и никакие доводы с их стороны не могли заставить его признаться в своей виновности, заслуженности наказаний. И это вполне понятно. Друзья рассматривали божественную правду, как карающую за грех в смысле отдельного проступка, но не за грех в смысле греховности вообще. Но грехов, — отдельных проступков, — Иов за собой не знает.


32:2-3 На смену замолчавшим трем старшим друзьям является четвертый младший Елиуй, — представитель нового, до сих пор еще никем не раскрытого взгляда. Его имя, означающее: «мой Бог он», встречается среди имен народа еврейского ( 1 Цар 1:1 ; 1 Пар 12:20 ), а имя предка «Вуз» известно, во-первых, как имя второго сына Нахора, брата Авраама ( Быт 22:21 ) и, во-вторых, как имя одного из арабских племен ( Иер 25:23 ). В племени Вуза Елиуй принадлежал к поколению Рама. Выслушанные Елиуем речи Иова и трех друзей не только не удовлетворяли его, но и возбудили в нем чувство негодования. Он «воспылал гневом» на Иова за то, что последний, считая себя невинным, обвинял Бога в неправосудии ( 9 гл. ), и на друзей — за то, что они, обличая Иова в грехах, не смогли опровергнуть его свидетельств о своей невинности, — доказать правоту своих взглядов (ср. ст. 12, 15).


32:4-5 Сознавая промахи друзей и Иова, Елиуй тем не менее молчал, потому что не желал из уважения к старшим прерывать их рассуждения ( 29:21 ). Его речь начинается лишь после того, как сделалось ясным, очевидным прекращение разговора, явилась возможность принять участие в споре без нарушения восточных правил приличия.


32:6-7 Преклонение пред мудростью и житейским опытом старших ( 8:8-9 ; 12:12 ; 15:9-10 ) побуждало Елиуя не объявлять до времени своего взгляда (ср. Сир 32:9-11 ). Решение вопроса он предоставлял пожилым (ст. 7).


32:8-9 Объясняющие молчание Елиуя соображения оказались, однако, недостаточно основательными и убедительными. Мудрость находится в зависимости не от возраста, а от обитающего в человеке «духа и дыхания Вседержителя» ( Быт 2:7 ), она — принадлежность человека вообще, как разумного существа, но не одних стариков (ср. Пс 118:100 ; Дан 2:21 ).


32:10 Придя к такому взгляду, Елиуй и решается принять участие в разговоре.


32:11-12 Перемена прежнего взгляда Елиуя на мудрость ( ст. 7 ) произошла под влиянием речей друзей. Внимательно вслушиваясь в их рассуждения и оценивая их аргументы, он не нашел в них ничего убедительного, опровергающего, Иова («никто из вас не обличает Иова»). Слабые в этом отношении, друзья проявили свое умственное бессилие, недостаток мудрости и в том, что не смогли ответить на все положения Иова («никто не отвечает на его слова»). Старцы, носители и выразители мудрости, оказались далеко не мудрыми.


32:13-14 В свое оправдание друзья не могут сказать, что опровергнуть, разубедить Иова — выше сил человека. Сделать это может один только Бог. Если бы речи Иова были обращены к нему, Елиую, то он нашелся бы сказать, что следует.


32:15-17 Вмешательство Елиуя в разговор в данную минуту, но не ранее объясняется двум причинами. Одна заключается в прекращении спора Иова с друзьями. Елиуй начинает речь, не боясь прервать рассуждения других и тем нарушить обычай вежливости. Для соблюдения его им сделано все от него зависящее. Он ждал, не ответят ли друзья на последние речи Иова, но ответа не последовало, — знак, что ему можно начать слова.


32:18-20 Другая причина — это подготовленность Елиуя к речи. Его сознание переполнено мыслями, которые уже облеклись в словесную форму («я полон речами»). Они бродят, рвутся наружу, подобно вину, готовому прорвать мехи (Ср. Пс 44:2 ). Елиуй выскажется, и ему будет легче.


32:21-22 Полная беспристрастность суждений Елиуя. Если он будет говорить против истины, то пусть Бог поразит его смертью.


33:1-3 Беспристрастные по содержанию ( 32:21 ), заключающие одну только истину (3), речи Елиуя должны быть выслушаны Иовом от начала и до конца («внимай всем словам»). К нему он должен отнестись без того предубеждения, которым встречал рассуждения друзей ( 13:4 ).


33:4-7 И с другой стороны, Иов может говорить с Елиуем вполне спокойно. И по духовной (ст. 4), и по телесной природе Елиуй совершенно подобен Иову: «вот, у Бога, пред Богом» (евр. ла-эл, ср. 12:16 ) я, как и ты» (ст. 6). Елиуй не представляет из себя непреоборимого противника; спор с ним — вполне равный, по силам Иову. Последний без всякого смущения и страха (ст. 7; ср. 9:34 ; 13:21 ; 16:22 ) может защищать свое дело. Синодальное чтение ст. 6: «вот я, по желанию твоему, вместо Бога», не находит оправдания ни в оригинальном тексте, ни в речах Иова. Он, наоборот, решительно отказывается от рассуждения с людьми и горит желанием перенести свое дело на суд Бога ( 13:3-5 ); тем более у него нет даже следов желания видеть в лице Елиуя заместителя Бога.


33:8-12 Одно из ошибочных мнений, допущенное Иовом в разговоре с друзьями и теперь опровергаемое Елиуем. Он считал себя чистым, беспорочным ( 9:21 ; 10:7 ; 12:4 ; 13:23 ; 16:17 ; 23:10 ; 27:5 и далее ; как ограничение подобного взгляда см. 8:20-21 ; 13:23,26 ; 14:4,16-17 ), а Бога — «выискивающим причины неприязни» (евр. тенуот; ср. Чис 14:34 ; 32:7 ), враждебным себе существом, сковавшим его, подобно узнику ( 10:13-14 ; 13:24,27 ; 19:11 ; 30:21 ). Иов не прав в этом случае, потому что Бог — «выше человека» (ст. 12). Последнему отношения Бога к Иову могут, действительно, казаться проявлением вражды и гнева. Но это объясняется тем, что ограниченный по уму человек не в состоянии понять смысла действий превосходящих его премудростью Бога («выше человека»). Они представляются ему враждебными, а на самом деле не таковы.


33:13 Мысль о враждебности к себе Бога Иов выводит между прочим из того, что Бог не отвечает ему, скрывается от него ( 13:24 ). Но и в этом случае он также не прав. Бог вообще не отдает отчета в своих делах (ср. 9:12 ), не объясняет мотивов своих отношений к людям. Заключать на основании этого, будто в своих поступках Он руководится непременно чувством вражды, более чем странно.


33:14 Каковы в своих причинах отношена Бога к Иову, об этом можно судить по аналогичным с ними способам воздействия Бога на человека.


33:15-18 Одним из них являются сновидения. Бог пользуется ими, как средством для сообщения человеку откровения («открывает ухо»: ср. 2 Цар 7:27 ; Пс 39:7 ) и охранения своих наставлений от забвения («запечатлевает», буквально — «полагает печать»: запечатание в смысле охранения Песн 4:12 ; Дан 6:17 ; Мф 27:66 ). Цель этих откровений та, чтобы отклонить человека от беззаконного дела (рус. «предприятие», евр. маасе, — 1 Цар 20:19 ; Быт 20:3,6 ), удалить от гордости ( Дан 3 ) и тем спасти от смерти («от пропасти»; ср. Пс 15:10 ; 30:4 ) — естественного наказания за грех ( Быт 3:3 ).


33:19 Кроме сновидений, Господь пользуется для вразумления человека болезнью, во время которой «постоянная борьба волнует его кости» (ср. Пс 37:4 ), — нарушается равновесие, гармония сил, и члены тела являются как бы воюющими друг с другом, отстаивающими свое существование в ущерб другим.


33:20-22 Естественные следствия болезни: исчезновение аппетита, худоба, разрушение души (носительницы телесной жизни) и отдание жизни ламмитим — ангелам, получившим от Бога право умерщвлять человека, если он не раскаивается ( 2 Цар 24:16 ; Пс 77:49 ).


33:23 В качестве исправительного средства постигающая человека болезнь становится понятной ему при помощи ангела посредника (евр. мелиц, ср. Быт 42:23 ; 2 Пар 32:31 ; Ис 43:27 ), указывающего больному истинный путь (йашеро, ср. Притч 14:2 ), т. е. путь веры и покаяния в грехах, как средство избавиться от смерти (ср. Быт 48:15 ; Пс 33:8 ).


33:24 Посредничество ангела, возвращающего больному сознание греха, склоняет на милосердие Бога: в раскаянии и страданиях Он усматривает выкуп и повелевает ангелу освободить раскаявшегося от смерти ( Ис 63:9 ).


33:25-26 Возвращение больному здоровья и дарование ему Богом праведности, — мысль, свойственная только Елиую в отличие от друзей (ср. 5:19 и далее ; 8:21 ; 11:15 и далее ).


33:29-30 Постигающие человека бедствия направляются к его исправлению, вразумлению, но не служат выражением божественного гнева, вражды, как утверждал Иов.


33:32-33 Так как взгляд Елиуя на воспитательное, исправительное значение страданий является новым для Иова, то желательно выслушать его отзыв о нем.


34:1 Молчание Иова на предложение Елиуя ( 33:32 ) дает ему право продолжить слово. Уже первая речь Елиуя, раскрывая мысль о воспитательном, исправительном характере страданий, исключает возможность предположения о божественном неправосудии; сообразно с этим вторая посвящена обоснованию того положения, что божественное мироправление следует началам самой строгой правды.


34:2-4 Если уму свойственна способность суждения, как гортани способность распознавать вкус в пище ( 12:11 ; 20:12-13 ), то «мудрые», не Иов и друзья, у которых не хватает мудрости ( 32:8-12,15-16 ; 33:33 ), а стоящие кругом слушатели могут обсудить, насколько справедливы слова Иова.


34:5-6 По его заявление, он прав ( 9:15 ; 13:18 ; 23:10-11 ; 27:6 и т. п.), а Бог «лишил его суда» (евр. гезир — права), — возможности доказать свою невинность (ср. 27:2 ). Ввиду этого, хотя правда на его стороне, но он выступает в качестве лжеца, так как само свидетельство о невинности утрачивает силу, — является ложью ввиду факта страданий. Они — убедительное доказательство его греховности ( 9:20 ; 10:15 ). В том же положении лжеца окажется Иов, если вопреки сознанию правоты ( 27:3-6 ), признает себя виновным. Ввиду невозможности суда, оправдания его, невинные, нанесенные божественным гневом раны, — страдания (ср. 6:4 ; 16:13 ) не подлежат исцелению (ср. 23:13-14 ).


34:7-9 Отрицание Иовом божественного правосудия ( ст. 5-6 ) дает Елиую право приписать ему мысль о бесполезности богоугождения (ст. 9; ср. 22:2 ). Хотя Иов прямо и не высказывал подобного взгляда, если не считать 21:15 , но его жалобы, что Господь одинаково губит правого и виновного ( 9:22 ; 21:7 и далее ), награждает грешников (21:7 и 9; 24:1 и далее ), предоставляют достаточное основание для такого вывода. Отрицая божественное правосудие и пользу богоугождения, Иов не имеет равного себе по нечестию, он находит в нем полное удовлетворение («пьет глумление, как воду», ср. 15:16 ). По своим взглядам Иов — сообщник беззаконным (ст. 8; ср. 21:14-15 ).


34:10-12 Общее положение о божественном правосудии (ст. 12; ср. 8:3 ).


34:13-15  Синодальное чтение ст. 13 представляет не совсем точную передачу подлинника. Буквально он должен быть переведен так: «Кто Ему вверил землю и кто поставил вселенную на ее основании?» Бог не может поступать несправедливо, так как управление миром не есть навязанная Ему со стороны обязанность, но дело Его свободной воли. Равным образом и мир не есть достояние кого-нибудь другого, а Его собственное создание ( 32:8 ; 33:4 ). И как бескорыстно управляет Он им, видно из того, что Его оживляющий дух поддерживает все существующее и не допускает до уничтожения (ст. 14-15; ср. Пс 103:29 ). Божественная любовь, вызвавшая к бытию мир и обеспечивающая его продолжение, исключает возможность произвола, ручается за справедливость.


34:16 Переход к дальнейшим мыслям; его форма имеет целью возбудить внимание Иова.


34:17 Управление и правда неразрывно связаны; без последней начинается анархия. Если же так, то можно ли обвинять в неправосудии того, кто является высшею правдою?


34:18-19 Если даже у земных царей нельзя отнять существенной принадлежности их звания — правосудия, то тем более у Бога. Он, творец всего, не делает между лицами никакого различия: и царь, и бедный — одинаковые создания рук Его, равны для него ( Прем 6:7 ; Рим 10:20 ). Строгая нелицеприятность (ср. Втор 10:17 ; 2 Пар 19:7 ) исключает возможность неправосудия.


34:20 Фактическое доказательство отсутствия у Бога пристрастия к людям. Он не поддерживает, когда не следует, их существования: они умирают внезапно и непредвиденно, гибнут не по воле человека, а Бога («сильных изгоняют не силою»), от Его руки (ср. 20:26 ; Дан 8:25 ; ср. 2:34 ; Зах 4:6 ).


34:21-22 Божественное правосудие предполагается бескорыстною любовью и беспристрастным отношением Бога к людям ( ст. 13-19 ), а осуществляется оно в силу божественного всеведения. Всевидящий, всезнающий Господь, для которого в этом отношении нет преград (ст. 22; ср. Пс 138:11 и далее ; Сир 23:28 ), не может ошибиться в суждении о человеке (ср. 10:4 ; 31:4 ).


34:23 Буквальный перевод данного стиха с еврейского такой: «Он (Бог) не имеет нужды смотреть на человека дважды, чтобы вести его пред Свое судилище». При всеведении Божием нет нужды в долгом исследовании («дважды»; евр. од — «долго» — Быт 46:29 ; «еще» — Ис 5:4 ) человека (ср. Притч 5:21 ), чтобы привлечь его к суду. Бог знает все прежде исследования, и Его приговор произносится сразу. Намек на желание Иова предстать на суд Божий ( гл. 23 ).


34:24 Без подобного долгого исследования Бог низвергает сильных (не то же ли и с Иовом) и на их место поставляет других лучших правителей (ср. 8:19 ; Ис 65:15 ).


34:25 В зависимости от этого и само низвержение совершается с быстротою ночи.


34:26-28 И при всем том оно вполне справедливо: сильные наказываются за уклонение от пути, указанного Богом, за угнетение слабых (ст. 28; ср. Пс 9:13 ).


34:29-30 Ни мир, даруемый Богом бедным (ст. 28), ни Его гнев, поражающий угнетателей («скрывает лице Свое», ср. 13:24 , Пс 103:29 ; Ос 13:11 ), не подлежат в силу своей справедливости отмене. И действительно, насколько последний законен, можно судить по тому, что низвержение дурных правителей делается с тою целью, чтобы своим примером и правлением они не привели народ к гибели («чтобы не был сетью для народа», — буквальный перевод второй половины 29-го ст.; ср. Ос 5:1 ; Исх 10:7 ; Иер 23:1 ; Иез 34:1-6 ; Иов 9:24 ; 12:6 ).


34:31-32 При божественном правосудии нет и не может быть места для ропота со стороны человека. Наказание должно положить конец греху, возбудить стремление и желание отстать от него ( 33:30 ; 36:9-10 ).


34:33 Если ропот неуместен со стороны человека, то тем более странно думать, что он воздействует на Бога. Неужели Господь должен ради Иова отказаться от законов правосудного управления миром, отменить их, так как они отвергаются Иовом, и установить новые, согласно его указанию? Но каковы же эти новые способы управления миром, новые начала правосудия, пусть скажет он сам.


34:34-35 Неразумие ответа Иова предполагается само собою, — таков приговор слушателей Елиуя.


34:36-37 Так как конечная цель наказаний — вразумление грешника ( 33:30 ; 36:9-10 ), то Иов в заключение своей речи желает, чтобы она осуществилась по отношению к Иову. Беззаконник по своим ответам, он должен быть испытан (ср. Пс 138:23 ), подвергнут божественным воздействиям на совесть до тех пор, пока не сознает своей виновности и не смирится пред Богом. Основанием для такого желания является то соображение, что в противном случае к прежним грехам у него прибавится грех отречения от Бога, — в знак презрения и возмущения он будет «рукоплескать».


35:1-3 Из намеченных в предшествующей речи двух неправильных мыслей Иова ( 34:5-6,9 ) Елиуем пока была опровергнута только одна — отрицание божественного правосудия. Разбору другом, — положения о бесполезности благочестия, посвящается речь настоящей главы. Иов «правее Бога» в том отношении, что признает необходимость воздаяния, тогда как правда Божия не делает никакого различия между добродетельными и грешниками ( 9:22-23 и т. п.), из чего и проистекает бесполезность благочестия.


35:5-8 Человек не в состоянии изменить облака, — увеличить или уменьшать их блеск. Тем более бесконечно великий и всесовершенный Бог ничего не получает от добрых и злых дел человека (ср. 7:20 ; 22:2 и далее ; Пс 15:2 ). Он не был бы Богом, если бы изменялся в зависимости от его добродетели и нечестия; их последствия — польза и вред сказываются только на людях (ст. 8).


35:9 Возражением против изложенного Елиуем взгляда является ссылка на то, что Господь не слышит жалобных воплей угнетенных ( 24:12 ): благочестие бесполезно. К разбору данного положения и переходит теперь Елиуй.


35:10 Одна из причин того, что Бог помогает далеко не всем притесняемым, заключается в их нежелании обратиться к Богу; они не ищут Того («где Бог», ср. Иер 2:6,8 ), чья помощь в минуту бедствий («ночью», ср. 34:20,25 ) наполняет уста страдальцев хвалебною песнью (ср. Пс 39:2-4 ).


35:11-13 Другая причина оставления Богом без ответа воплей лежит в их характере. Они — то же, что инстинктивные крики животных, проявление безвыходного положения, созданного гордостью притеснителей (ст. 12), но не смиренная, соединенная с сознанием греховности молитва. Как таковые, они и не выслушиваются Богом (ср. Притч 1:27-28 ): «Бог не слушает беззакония, и Вседержитель не взирает на него» (буквальное чтение ст. 13).


35:14-15 Если Бог отвечает не на все молитвы по вполне законным основаниям, то и причина того, что вопли Иова остаются не услышанными ( 19:7 ; 23:8-10 ), заключается не в Боге, а в нем самом. И с другой стороны, это не дает права утверждать, что дело навсегда останется в таком же положении, — никогда не будет суда на Иова. «Так как Его гнев не обнаруживается вдруг, то следует ли отсюда, что Он не обращает внимания на преступление» (буквальное чтение ст. 15). Иов не должен успокаивать себя тем, что Бог как бы забыл его: временное забвение сменится строгим судом.


35:16 Отрицающий божественное правосудие и его проявление в истории человечества ( 24:1 ), Иов рассуждает неблагоразумно.


36:2 Молчание Иова дает Елиую повод обратиться к нему с просьбою о продлении его, так как он имеет сказать в защиту Бога еще нечто иное, более лучшее ранее им сказанного.


36:3-4 Новые рассуждения Елиуя заимствуются из отдаленной области, — из действий Творца в истории человечества и природе («издалека» = евр. лемерахок, ср. 39:29 ; Ис 37:26 ) и, отличаясь безусловною справедливостью, всецело соответствуют своему назначению оправдать Бога.


36:5 В буквальном переводе с еврейского данный стих должен читаться так: «Бог могуществен и не презирает никого. Он могуществен силою сердца». Принимая во внимание заявление Иова, что божественное всемогущество переходит в произвол, нарушающий требования правды ( 9:4-12 ), Елиуй утверждает, что при всем своем всемогуществе Бог не попирает ничьих прав, — «не презирает никого». Причина и объяснение этого в том, что Его могущество — чисто духовное: «Он могуществен силою сердца», т. е. разума. В силу этого он обладает способностью различить правду от несправедливости и водворить повсюду мудрый порядок (ср. 12:13 ).


36:6-15 Примеры беспристрастного правосудия из истории человечества.


36:6-17 Обладая полнотою духовных сил, Бог и среди людей поддерживает духовное совершенство: не допускает торжества зла (ст. 6; ср. 34:19 ) и охраняет добро, — «не отвращает очей» («праведников посаждает на престоле», ср. 1 Цар 2:8 ; Пс 112:7-8 ; 131:12 ).


36:8-10 Не нарушается божественное правосудие и страданиями праведников, будут ли это цепи в буквальном смысле, — превращение прежних царей в узников, или же всякого рода бедствия («узы бедствий» — ср. 13:27 ; Ис 28:22 , Пс 106:10 и далее ). Они вызываются впадением праведников в грех, несмотря на божественные предостережения («потому что умножились», буквально: «потому что они поступали гордо» ср. Иез 33:13,18 ), и направляются к исправлению, — просветлению рассудка и совести («открывает ухо», ср. 33:10 ) и укреплению воли («отстали от нечестия», евр. овен = ничтожество, грех слабости; ср. 13:10 ; 1 Ин 1:9 ).


36:11-12 Двоякий результат страданий: раскаяние возвращает впавшему в грех прежнее благополучие (ср. Ис 1:19 ; Иез 33:14-16 ), а при нераскаянности бедствия доводят человека до гибели ( Иез 33:13 ; Ис 1:20 ), он умирает «в неразумии», — греховности (по кн. Притчей, глупость — синоним нечестия, греховности).


36:13-14 В то время как в согрешившем праведнике несчастья могут возбудить раскаяние, нечестивых (синодальное «лицемеры») они приводят в состояние ожесточения, раздражения (ср. 5:2 ), при котором не может быть молитвенного обращения к Богу. В наказание за это они умирают в юности (ср. 5:26 ) и проводят такую же позорную жизнь, как «кедешим» («effeminati» Вульгаты), — официальные блудники, посвятившие себя гнусному служению в честь языческих богов ( Втор 23:18 ; 3 Цар 14:24 ; 15:22 ; 22:47 ).


36:15-16 Применение сказанного к Иову. Спасая страждущего праведника, Господь подобным же образом поступил бы и с раскаявшимся Иовом: избавил бы от бедствий («вывел бы из стеснения на простор», ср. Пс 4:2 ; 17:20 ; 117:5 ; 118:45 ) и возвратил бы прежнее счастье, богатство: «поставляемое на стол твой было бы наполнено туком» (ср. Пс 21:27 ; 22:5 ; Притч 9:2 ).


36:17-18 Сомнение в исполнимости только что сказанного. Ввиду греховного настроения Иова («преисполнен суждениями нечестивых», ср. 34:7 ), проявляющегося в нечестивых речах, которые навлекают божественный гнев («суждение и осуждение — близки»), Елиуй сомневается в исполнимости своих обещаний и потому предостерегает Иова от излишней раздражительности, могущей привести к оскорблению Бога. «Пусть гнев не вовлечет тебя в оскорбление» (буквальный перевод первой половины 18 ст.; ср. ст. 13; 34:37 ), и советует терпеливо переносить страдания, которыми он может искупить себя («пусть величие выкупа не отвращает тебя от раскаяния», — вторая половина 18 ст.).


36:19 Неудовлетворительность синодального чтения доказывается упоминанием о богатствах, которые Иов готов предложить в качестве выкупа. Все его имущество погибло, следовательно, не может быть и речи о нем, как существующем. Правильным чтением данного стиха признается следующее: «твои вопли выведут ли тебя из несчастья, а равно и все усилия твоего могущества?» Побуждением последовать совету Елиуя ( ст. 18 ) является бесполезность в деле избавления от несчастья воплей Иова (ср. 19:7 ), а равно и обращения к силе (ср. 9:19 ). Спасти Иова может лишь тот путь раскаяния, смирения пред Богом, который указывается его другом.


36:20 К числу таких воплей принадлежит неоднократное страстное («не желай», буквально «не вздыхай»; ср. 7:2 ) требование «ночи», т. е. божественного суда ( 34:20,25 ; 35:10 ; ср. 13:18 и далее ; 16:21 ; 23:3 и далее ). В деле оправдания Иова оно бесполезно, так как эта «ночь», суд кончается гибелью целых народов («истребляются», буквально — «уносятся, как прах», ср. Пс 1:4 ; Ис 5:26 ); уцелеют ли же в это время отдельные личности?


36:21 Противополагая «нечестию» «страдание», Елиуй, очевидно, имеет в виду под первым ропот на Бога, нетерпеливое перенесение бедствий. Ввиду бесполезности, даже явного вреда от подобного настроения он еще раз и советует Иову прекратить его, смириться пред правосудным Богом.


36:22-33 Явления видимой природы, — откровение божественного всемогущества и премудрости, — как доказательство божественного правосудия. Введением в этот новый ряд мыслей служат ст. 22-25, из которых первый начинается в качестве начала нового отдела выражением «вот» (ср. ст. 5 ).


36:22 Бог — всемогущий, верховный правитель, и потому Его нельзя упрекнуть ни в одном из действий (ср. 34:17-18 ). Еврейские «море», передаваемое в синодальном тексте, равно в таргуме, Пешито и у новейших гебраистов, — Делича и др., выражением «наставник», следует, кажется, по смыслу самого стиха перевести словом «правитель», «δυνάστης» — LXX.


36:23 В качестве верховного правителя Бог не нуждается в постороннем руководительстве («кто укажет», точнее — «кто Ему предписал пути Его»? ср. 34:13,33 ), и Его действия, определяемые исключительно личным всесовершенным сознанием и волею, не подлежат обвинению в несправедливости.


36:24-25 Всесовершенные по характеру они должны вызывать со стороны Иова не порицание, осуждение (ср. 12:15 ), а восхваление. Свою хвалебную песнь он обязан присоединить к таковым же песнопениям ( Пс 103:33 ) других людей («дела, которые воспеты другими людьми», вместо неправильного синодального: «дела, которые люди видят»), видящих дела Божии «издали», смотрящих на них с почтением.


36:26 Чувство подобного рода вызывается прежде всего неисследимостью существа Божия, а отсюда и дел божественных, что объясняется в свою очередь Его вечностью. Вечный, он не может быть постигнут ограниченным умом человека.


36:27 Показателями величия Божия, — мудрости и всемогущества, служит атмосферическое явление дождя. Бог «собирает», буквально «привлекает» (евр. йегара; ср. 15:8 ) «капли воды». Силою Его всемогущества и премудрости носящиеся над земною поверхностью испарения поднимаются вверх, превращаются здесь в капли и падают на землю в виде дождя «при Его паре» (евр. леедо, ср. Быт 2:6 ; синодальное «во множестве»), т. е. в то время, когда воздушное пространство наполнено созданным Богом паром. В дождь превращаются не все испарения, а только часть их; он дается облаками, изливающими воду на пользу людей.


36:29 Величие Божие сказывается далее в том способе, которым распростираются (ср. Пс 103:2 ; 104:29 ; Иез 27:7 ) в атмосферических областях облака, и в происходящем же среди тех же облаков («шатер», ср. Пс 17:12 ) громе.


36:30 Дающий знать о Себе этим последним, Бог распоряжается также молнией, которая во время грозы прорезывает облака и освещает океан до самых «корней его», до самой глубины.


36:31 Из своего жилища Бог является как в роли судьи, так и в положении благодетеля, дает дождь, поддерживает растительность и тем поставляет пищу.


36:32-33 Свой суд Он осуществляет при посредстве повинующейся Ему молнии, направляя ее против Своих врагов (ср. Пс 10:6 ; 17:14 и далее ; Прем 19:12 ), а страшную силу суда сознают даже неразумные животные, — намек на их беспокойство перед наступлением грозы.


37:1-5 Продолжение описания грома и молнии. На основании 2-го и дальнейших стихов догадываются, что Елиуй описывает грозу, разразившуюся в то самое время, когда он кончал свою речь.


37:1 Гроза с сопровождающими ее громом и молниею — предвестники предстоящего явления Бога ( Исх 19:9,16-17 ), а оно вызывает в Елиуе, как и в других ветхозаветных людях чувство страха ( Ис 6:5 ; Иез 2:1 ; Дан 10:7,8 ).


37:2 Голосом Божиим является, по воззрению древних восточных народов, гром ( Пс 28 ), внимательно вслушаться в него и приглашает своих собеседников Елиуя.


37:3 Звуками грома наполняется все воздушное пространство, а блеск молнии достигает пределов земли.


37:4 За молнией следует гром, и «он (блеск) не останавливается, когда голос Его услышан», т. е. за громом вновь — молния и т. д. Раскаты грома и появление молнии непрестанно чередуются.


37:5 Заключительное замечание о грозе, указывающее на ее поразительный характер («дивно», ср. Пс 64:6 ; 138:14 ; Дан 8:24 ), величие Бога (ср. Пс 28 ) и служащее переходом к описанию других столь же чудных явлений.


37:6-8 К ним принадлежит выпадение снега и обильного дождя в суровый период года, — между осенью и весною, с соответствующими последствиями для людей и животных: прекращением деятельности земледельцев и кочевников (в таком смысле употребляется евр. глагол хатам — «полагать печать» в Иов 9:7 ; Откр 20:2,3 ) и удалением зябнущих от холода зверей в берлоги ( Пс 103:20-2 ).


37:9 Зима — время сильных бурь и стужи. Первые приносятся ветрами, дующими гахедер — из внутренней части юга ( 9:9 ), на юг находящейся пустыни, почему и земля Хадрах Зах 9:1 называется в Талмуде «землею юга», — с юга ( Ис 21:1 ; Зах 9:14 ) или юго-востока ( Ос 13:15 ), вторая приходит от миммезарим — от севера.


37:10 Под влиянием холодных ветров («от дуновения Божия»; ср. Исх 15:10 ) появляется лед, и поверхность воды делается плотною («сжимается»), — затвердевает.


37:11-13 Новое описание туч и дождя, вызванное может быть, приближением грозы. В ст. 13 вместо синодального «или в благоволение» должно стоять: «или для Своей земли»: дождь посылается Богом для увеличения плодородия земли.


37:14-18 Вместо того, чтобы препираться с Богом, враждовать против Него, Иов должен вывести из чудных непонятных для него дел Божиих соответствующее заключение о своих страданиях. И действительно, если он не может сказать, как движутся в воздухе облака, каким образом нагревается его одежда от совместного действия солнца и южного ветра, как устроены небеса, сходные по блеску с сделанными из блестящей меди зеркалами ( Иез 28:8 ), то как же он может спорить с Богом о постигшем его бедствии?


37:19 Сам Елиуй и другие люди ничего не могут сказать о них по причине ограниченности своего ума. С другой стороны, если бы они и могли это сделать, то где ручательство, что сказанное дойдет до слуха Господа, будет принято Им во внимание (ср. 9:33 ). И, наконец, не поведет ли попытка вступить в рассуждения с Богом к гибели, а это соображение не вызывает ли в свою очередь мысль о покорности: «но желает ли человек быть уничтоженным?» (буквальное чтение второй половины стиха).


37:21 Правильное чтение данного стиха такое: «и теперь нельзя глядеть на Его свет, когда он ярко блестит в небесах после того, как пронесся ветер и расчистил их». Если человек не выносит солнечного света, то не будет ли он ослеплен, стараясь проникнуть в тайны божественной премудрости? Одно из соображений в пользу мысли о необходимости предать себя в руки Господа.


37:22 Вместо «светлая погода» в буквальное переводе с еврейского должно читаться: «золото приходит с севера». Людям известно месторождение золота, оно добывается на севере (Геродот III, 116; Плиний VI, 11, 33). Но что касается премудрости Божией, божественных определений о человеке, знание которых дороже обладания золотом ( 28:12-16 ), то они недоступны смертным — «окрест Бога страшное великолепие».


37:23 Хотя определения Господа непостижимы, но они безусловно справедливы. Так вынуждается Иов вручить свою судьбу Богу, смиренно подчиниться Его воле.


37:24 И не только Иов, но и все люди, даже мудрые должны преклониться пред неисповедимыми путями Божьими. «Бог не смотрит ни на кого из мудрых» (вторая половина стиха), их мудрость не может отвратить Его определений.


Название книги. Место и время жизни Иова. Книга Нова (евр. בויא, греч. 'Ιὼβ) получила свое название от главного действующего в ней лица, история бедствий которого послужила для автора поводом к решению вопроса о причинах страданий праведника.

В книге своего имени Иов выступает со всеми признаками лица исторического: в ней указывается его происхождение, время и место жизни, ее продолжительность, дана характеристика семейной жизни страдальца, общественного положения и т. п. В противоположность этому еще Феодор Мопсуетский отрицал существование Иова, считая книгу его имени собранием басен. Одинаковый с ним взгляд высказывали еврейские раввины Реш-Лакиш и Самуил бар-Нахман. «Иова, — замечает последний, — никогда не существовало; он не был тварным человеком, но притчею, подобною той, которую Нафан предложил Давиду» (Талмуд. Бава-Батра, 15a). Крайность подобного взгляда, повторенного впоследствии Салмазием, Михаэлисом, Августи и де Ветте, сознавалась уже самими раввинами, из которых Хай-Гаон (1000 г.) изменил слова Самуила бар-Нахмана следующим образом: «Иов существовал, но он был сотворен, чтобы стать притчею». И действительно, отрицание существования Иова не мирится со свидетельством Св. Писания Ветхого и Нового Завета. «Сын человеческий, — говорит Господь пророку Иезекиилю, — если бы какая земля согрешила предо Мной... и я послал бы на нее голод и стал губить в ней людей и скот; и если бы нашлись в ней сии три мужа: Ной, Даниил и Иов, то они праведностью своею спасли бы только свои души... не спасли бы ни сыновей, ни дочерей, а только они спаслись бы» (Иез 14:13-20). Упоминание об Иове наравне с несомненно историческими лицами — Ноем и Даниилом — не допускает никакого сомнения в историческом характере его личности. Историческую достоверность страданий Иова, следовательно и его самого, признают и известные слова ап. Иакова: «вот мы ублажаем тех, которые терпели. Вы слышали о терпении Иова и видели конец оного от Господа» (Иак 5:11). Указывают еще на то, что имя Иова — символическое имя — «враждующий»; оно могло быть дано ему вследствие представления писателя, что он враждовал против Бога и друзей, следовательно, в соответствии с изображенным в книге его характеру, т. е. оно — имя вымышленное. Если же вымышлено самое имя, то нет препятствий думать, что вымышлено и самое лицо. Но, как видно из Библии, у евреев многие имена — Авраам, Израиль — имели символический характер, поскольку ими обозначались известные обстоятельства, а потому из символизма имени нельзя заключать о неисторичности лица. В устах народа Иов мог получить данное имя после своего несчастья, благодаря обнаружившемуся в бедствиях характеру. Об этом, может быть, и говорит приписка текста LXX, замечающая, что он ранее назывался Иоавом.

Если Иов — лицо вполне историческое, то возникает естественный вопрос о месте и времени его жизни. По словам самой книги, он жил в земле Уц, «во стране Авситидийстей», как называют ее LXX толковников (Иов 1:1). Но где именно находилась данная местность, с определенностью сказать нельзя. Замечание находящейся в конце книги по чтению LXX приписки: «на границах Идумеи и Аравии» (Иов 42:17) так же обще, как и указание 3 ст. 1 гл., что Иов был «знаменитее всех сынов Востока», т. е. арабов (см. толкование на этот стих); а упоминание о земле Уц в кн. пророка Иеремии (Иер 25:20) и в кн. Плач (Плач 4:21) не выясняет ее положения. Правда, слова кн. Плач: «радуйся и веселись, дщерь Едома, живущая в земле Уц», дают, по-видимому, право думать, что Уц находилась в Идумее, составляла ее область. Но подобное предположение опровергается 20 и 21 ст. 25 гл. кн. пророка Иеремии, из которых видно, что земля Уц, упоминаемая отдельно от Идумеи, не входила в ее пределы. Если же пророк приписывает ее идумеянам, то это объясняется, по словам Эвальда, тем, что земля Уц была отдана им Навуходоносором за ту помощь, которую они оказали халдеям при завоевании Иудеи. Что касается Иер 25:20-38, то некоторые усматривают в данных стихах перечисление сопредельных стран и сообразно с этим местоположение Уц указывают между Египтом и Иудеею, на юго-восток о дней и на восток от Идумеи. Справедливость подобного соображения ослабляется 21 и 22 ст. данной главы, свидетельствующими, что при перечислении стран пророк не руководился началом сопредельности.

Отсутствие библейских указаний на местоположение земли Уц побуждает экзегетов прибегать к разного рода догадкам. Предполагают, что земля Уц получила свое название от имени Уц, усвояемого Библией трем лицам: старшему сыну Арама, внуку Сима (Быт 10:23), старшему сыну Нахора, брата Аврама (Быт 22:21) и первенцу Дишана, младшего сына Сеира Хорреяина (Быт 36:28). Объясняя подобным образом происхождение названия Уц, местоположение данной земли указывают или в Сирии, стране Арама, или в Месопотамии, на берегах Евфрата, где жил Нахор, или же, наконец, в Идумее. Что касается последнего взгляда, то он не может быть признан справедливым по вышеуказанным основаниям. Мнение о положении земли Уц в пределах Месопотамии нашло себе место в александрийской редакции греческой приписки Иова. В ней он называется живущим на берегах Евфрата, а его друг Валдад — сыном Амнона Ховарского (Ховар — приток Евфрата). Несмотря на свою древность (приписка известна уже Оригену), и данный взгляд едва ли можно признан справедливым. Он не мирится с замечанием 19 ст. 1 гл. кн. Иова, что ветер, разрушивший дом его старшего сына, пришел «от пустыни», «из стран, лежащих по ту сторону пустыни», и со словами Елиуя «буря идет с юга» (Иов 37:9). Взятые вместе, эти два выражения дают понять, что земля Уц находилась около северных пределов пустыни или в них самих. Месопотамию же нельзя считать пустынею. Что касается предположения о положении Уц в пределах Сирии, то оно подтверждается свидетельством древних писателей. Так, Евсевий Кесарийский, повторяя слова Иосифа Флавия, что Уц, сын Арама, был основателем Трахонитиды (все базальтовое пространство на восточной стороне Иордана, ограниченное на юге Галаадскими горами, а на севере сопредельное Дамаску) и Дамаска (Иуд. древности I, 6), прибавляет: «отсюда происходил Иов» (De originibus. XI, 2. 6). По словам другого его сочинения (Ономастикона), Иов жил в Ватанее, древнем Васане, в местности, называвшейся при нем Astaroth Karnaim. Того же взгляда держится и блаж. Иероним (Liber de situ et nominis nebraeorum), замечая, что греческое наименование страны «Авситида» — то же самое, что «Уситида», — дано ей по имени Уца, сына Арама, заселившего со своим потомством Трахонитиду (толкование на Х гл. 23 ст. кн. Бытия). В Ватанее указывают местожительство Иова и арабские писатели, — историки Mugir-ed din el Hambeli и Abulfeda и географ Muhammed el-Makdesi: «Иову, говорят два первые, принадлежала Дамасская провинция Ватанея». Наглядным выражением данного предания служил сооруженный в области Дамаска монастырь в честь многострадального Иова (Volck. Calendarium Syriacum. С. 29).

Указывая в общих чертах местожительство Иова, находящаяся в конце книги по тексту LXX приписка определяет и время его жизни. По ее словам, он был пятым от Авраама, т. е. жил в патриархальный период, но позднее Авраама. Справедливость последнего замечания подтверждается тем, что два друга Иова — Елифаз и Валдад происходят от Авраама, первый через Фемана, внука Исава, второй через Савхея, сына Авраама от Хеттуры (см. прим. к 2:11). Не менее достоверным признается и общее определение времени жизни Иова — в патриархальный период. По крайней мере, черты его быта вполне напоминают быт патриархальный. И прежде всего, подобно патриархам, Иов объединяет в своем лице права главы семьи с обязанностями священника. За отсутствием класса священников сам приносит жертвы (Иов 1:5; ср. Быт 8:20; Быт 12:7; Быт 22:2; Быт 26:25; Быт 28:18; Быт 35:7). Характеру домоисеевого патриархального времени вполне соответствует и та особенность, что приносимая Иовом жертва всесожжения является жертвою очистительною. Хотя по закону Моисееву подобное значение усвояется всякой кровавой жертве и в том числе — всесожжения (Лев 1:4), но для очищения от греха установлены две специальные, неизвестные книге Иова, жертвы, — за грех (Лев 4:29.32.33) и повинности (Лев 5:6; Лев 7:1). Неразвитости культа соответствует свойственная древности простота общественных отношений. За отсутствием правящей власти в виде царей или судей, суд производится народными старейшинами (Иов 29:7-25; ср. Быт 23:5-6). Показателем глубокой древности является далее способ письма, — вырезание букв на камне (Иов 19:24), употребление относимой Пятикнижием к патриархальным временам монеты «кеситы» (Иов 42:11; Быт 33:19), тех же, что и при патриархах, музыкальных инструментов (Иов 21:12; Иов 30:31; Быт 4:21; Быт 31:27), долголетие Иова и, наконец, замалчивание фактов после Моисеевского времени при знакомстве с событиями раннего времени, — истреблением Содома (Иов 18:15), потопом (Иов 22:16).

Время написания кн. Иова и ее автор. Обычными данными для решения вопроса о времени написания и авторе той или другой священной книги служат ее собственные показания и свидетельства других священных писателей. Но сама книга Иова не содержит строго определенных указаний на время своего составления, а из посторонних свидетельств известно лишь свидетельство о ней пророка Иезекииля. Его слова: «Ной, Даниил и Иов не спасли бы ни сыновей, ни дочерей от четырех тяжких казней: меча, голода, лютых зверей и моровой язвы» (Иов 14:14-21) представляют почти буквальное повторение слов Елифаза (Иов 5:20.22) и тем самым указывают на существование к его времени кн. Иова. Благодаря подобным условиям, вопрос о времени ее написания и авторе вызывал и вызывает в экзегетической литературе самые разнообразные ответы. На пространстве времени от Моисея до пророка Иезекииля и позже нет ни одного периода и эпохи, к которым не находили бы возможным приурочить написание нашей книги. И прежде всего, по мнению Талмуда (Jer. Sota. V, 8. 6; Бава-Батра, 15a), разделяемому Оригеном, блаж. Иеронимом, Полихронием и высказанному в новейшее время Карпцовием, Эйхгорном, Яном, Бертольдом и Эбрардом, книга Иова написана в век Моисея. В подтверждение подобного взгляда указывают не только на ее незнакомство с законом, пророками, историей и религиозной терминологией Израиля, но и на сходство с Пятикнижием в языке. Некоторые еврейские слова и целые фразы употребляются только в этих двух книгах и более нигде. Таковы: semez — «молва», «слух» (Иов 4:12; Исх 32:25), maschasch — «ощупывать» (Иов 5:14; Втор 28:29), Kesita (Быт 33:19; Иов 42:11), «доколе дыхание Его во мне и дух Его в ноздрях моих» (Иов 27:3; Быт 2:7), «умер Иов, насыщенный жизнью» (Иов 42:17; ср. Быт 15:15; Быт 25:8; Быт 35:29). По другому взгляду, к защитникам которого принадлежат раввин Натан, отцы церкви — Григорий Богослов, Иоанн Златоуст и ортодоксальные протестантские, а равно и католические экзегеты — Геферник, Ган, Кейль, Делич, Калмет, Корнели, Вигуру, Кнабенбауер и др., книга Иова написана в период расцвета еврейской литературы и поэзии, — в век Соломона. Ему она соответствует по характеру, содержанию, форме и языку. Дидактическая по духу, она как нельзя более подходит к тому учительному направлению, которое выразилось в псалмах, притчах, Екклезиасте, и с ними же совпадает в отдельных пунктах вероучения. Таково учение о божественной премудрости, ее трансцендентности, участии в творении мира (Иов 28; Притч 1-9, особенно Притч 8), и о загробном существовании человека. По вопросу о нем кн. Иова высказывает те же самые взгляды, что и псалмы времени Давида и Соломона. В них автор оказывается сыном той эпохи, к которой принадлежал Еман, составитель 87-го Пс (Иов 14:13; Пс 87:6; Иов 14:12; Пс 87:11; Иов 14:21; Пс 87:13 и т. п.) Совпадая с Пс 87 во взгляде на загробное существование, кн. Иова сходна с Пс 87 в названии обитателей шеола «рефаимами» (Иов 26:5; Пс 87:11); подземного мира — «аваддоном» (Иов 26:6; Пс 87:12) и с Пс 88 в наименовании ангелов «святыми» (Иов 5:1; Иов 15:15; Пс 88:8). Общими для всех трех являются также отдельные мысли и выражения (ср. Иов 7:7; Пс 88:48; Иов 14:14; Пс 88:49; Иов 16:19; Пс 88:38; Иов 19:8.13-14.17; Пс 87:9; Иов 26:12; Пс 88:10). Равным образом при раскрытии сходного учения употребляются одинаковые обороты у Иов 14:2 и в Пс 36:2; Иов 15:35 и в Пс 7:15; Иов 17:9 и в Пс 55:2-7; Пс 62:8-9; Пс 72:26-28; Пс 93:16-19; Иов 15:25-26 и в Пс 72:3-9; Пс 74:5-6; Иов 22:11 и в Пс 17:17; Иов 22:13 и в Пс 72:11; Иов 36:16 и в Пс 17:20; Иов 5:3 и в Притч 24:30; Иов 5:17 и в Притч 3:11; Иов 18:5; Иов 21:17 и Притч 13:9; Притч 20:20; Притч 24:29; Иов 28:18 и в Притч 3:15 и т. п. Наконец, некоторые еврейские выражения, как, напр. алас — «веселиться» (Иов 20:18; Притч 12:18), тахбулот — «намерения» (Иов 37:12; Притч 1:5), встречаются только в кн. Иова и произведениях Соломона. Как написанная в век Соломона, книга Иова была известна, говорят защитники рассматриваемого взгляда, последующим библейским писателям, заимствовавшим из нее некоторые выражения. Так, слова Амоса Иов 5:8: «кто сотворил семизвездие и Орион», взяты у Иов 9:9; слова Ис 40:2: «кончилось время борьбы его» у Иов 7:1; Ис 44:24-25: «Господь один распростер небеса» у Иов 9:8; Иов 19:5: «истощатся воды в море, и река иссякнет и высохнет» у Иов 14:11; Иов 19:11: «обезумели князья Цоанские, совет мудрых советников фараоновых стал бессмыслен» у Иов 12:24 (ср. еще Иов 10:16 и Ис 38:13; Иов 38:17 и Ис 38:10 и т. п.). Если с книгою Иова знаком Амос и Исаия, то она появилась не позже Соломона и его века, так как от смерти Соломона до Иеровоама II-го, современника Амоса, не появлялись ветхозаветные книги, и некому было писать их.

В то время как совпадения кн. Иова с псалмами, притчами, кн. пророков Амоса, Исаии и Иеремии (Иов 3, Иер 20) дают вышеперечисленным экзегетам право считать ее написанною в век Соломона, в руках других ученых эти данные превращаются в доказательства ее позднейшего происхождения. Не Амос, Исаия и Иеремия были знакомы с кн. Иова, а, наоборот, автор последней — с их произведениями. Она позднее их, написана после Езекии, как рассуждает Ригм, или, по крайней мере, в век Исаии, как утверждает Штракк. Из других экзегетов Эвальд и Ренан относят составление кн. Иова ко временам Манассии; Гирцель — ко временам отведения Иохаза в плен, так как ее автор обнаруживает знакомство с Египтом; Шрадер, Нольдеке, Рейс — к эпохе ассирийского пленения, на что указывает будто бы Иов 12:14-24. Самою позднею датою составления книги Иова считается у ученых отрицательного направления (Гроций, Клерик, Шрадер, Дильман) период после плена вавилонского. Данному времени она принадлежит будто бы потому, что носит в языке сильную арамейскую окраску, свойственную только послепленным библейским писателям; в грамматических формах и оборотах имеет себе параллель в Пс 136, у Даниила и таргумах и, наконец, в некоторых пунктах вероучения (о сатане, ангелах-хранителях, — Иов 1-2; Иов 5:1; Иов 33:23) сходна с кн. Даниила (Дан Иов 4:10.14) и Захарии (Зах Иов 3:1-3).

Только что перечисленные мнения западных библеистов нашли себе место и в русской, посвященной кн. Иова, литературе. Так, митрополит Филарет (Кн. Иова в русском переводе с краткими объяснениями), преосвященный Агафангел (Св. Иов многострадальный) и арх. Ф. Бухарев (Св. Иов многострадальный) относят ее к числу древнейших произведений библейской письменности. «Догадкою, — говорит первый, — ко времени патриархов относится кн. Иова». Она, замечает последний, произошла прежде Моисеева законодательства» (с. 4). Епископ Ириней (Орда) считает книгу Иова написанною при Езекии (Руководство к последовательному чтению учительных книг Ветхого Завета); митрополит киевский Арсений (Введение в Св. книги Ветхого Завета. Труды Киев. д. ак. 1873, II) и проф. Юнгеров (Общее историко-критическое введение в свящ. кн. Ветхого Завета. с. 25; Происхождение кн. Иова. Правосл. Собеседник. 1906, март, с. 334) — перед пленом вавилонским; г. Писарев (О происхождении кн. Иова. Прав. обозрение. 1865, май) и Афанасьев (Учительные кн. Ветхого Завета) — в век Соломона, а преосв. Филарет, еп. рижский (Происхождение кн. Иова), основываясь на ее сходстве со всеми каноническими книгами, выдает ее за самое последнее по времени произведение библейской письменности.

Книга Иова — одно из самых ранних и самых поздних произведений ветхозаветной канонической письменности, таковы два крайних мнения о времени ее происхождения. Но что касается первого, то оно допускает невозможный и невероятный факт появления в начале письменности такого произведения, которое по содержанию является верхом религиозной рефлексии, а по форме — одним из величайших поэтических произведений всего мира, — совершеннейшей по плану и величественной по выполнению поэмой. Периоду законодательства не свойственны отвлеченные теоретические рассуждения, тем более те, с которыми встречаемся в кн. Иова. В частности, творения Моисея проникнуты верою в божественное правосудие и строгое соответствие благочестия земному благополучию, а книга Иова не только выражает сомнение в этом, но и доходит до прямого отрицания правды в деле божественного мироправления (см. Иов 9-12). По учению Моисея, счастье праведника, награда за благочестие заключается в пользовании земными благами (Втор 28). Иов же как не радовался многому богатству своему и приобретению руки своей (Иов 31:25), так точно не впал в уныние, лишившись их (Иов 1:21). Для него, благочестивого человека, земные блага не составляют высшей награды; таковою служит сам Бог (Иов 22:25), высшим благом — сознание преданности Ему (Иов 6:10). Одним словом, в деле развития религиозного и нравственного сознания кн. Иова представляет по сравнению с Пятикнижием несомненный шаг вперед. Появление их в один век — дело невозможное. Не может быть допущено и второе мнение. За допленное происхождение книги Иова говорят вышеприведенные слова пророка Иезекииля. Повторяя Иов 5:20-22, они предполагают ее существование. Что касается отмечаемых экзегетами признаков ее послепленного происхождения (учение о сатане и ангелах-хранителях), то они не имеют подобного значения. Учение о добрых духах, в частности об ангелах-хранителях, встречается уже в кн. Бытия (Иов 28:12-22; Иов 32:1-2; Быт 48:16) и раскрыто в Пс 90, а кн. Царств говорят о злом, лживом духе (1 Цар 16:14-15.23; 3 Цар 22:19-23). Ввиду этого нет достаточных оснований считать такое же точно учение кн. Иова заимствованным от персов в послепленный период.

Книга Иова составлена в промежуток времени между Моисеем и пленом вавилонским, всего вероятнее, в век Соломона.

Если время написания кн. Иова может быть определено более или менее правдоподобно, то личность ее автора остается совсем неизвестною. Им не был, конечно, Моисей, а считать автором Соломона, как предполагают Григорий Богослов и отчасти Иоанн Златоуст, имеется столько же оснований, сколько и какого-нибудь мудреца его времени. Кейль делает, напр., предположение, что автором был Еман. Неизвестному автору еврею принадлежит, впрочем, только современная редакция кн. Иова; в основе же ее лежит, как думают, запись не еврейского, а арабско-идумейского происхождения: «Происхождение кн. в Аравии подтверждается, — говорит проф. Юнгеров, — обнаруженным в ней близким знакомством с жизнью народов, обитателей Аравии; напр., подробным описанием добывания золота, принятого в Аравии (Иов 28:1-11); понятным слушателям Господа описанием аравийских коней (Иов 39:19-25), страуса, онагра, единорога, павлина (Иов 39:1-18). У библейских писателей евреев ничего подобного не встречается, так как в густо населенной Палестине не могли водиться эти животные, любящие аравийский степной пустынный простор. Богатство Иова состояло, между прочим, из верблюдов (Иов 1:3), а они признаются собственностью жителей пустынь (Ис 30:6), степей, кочевников и номадов (Суд 6:5; 1 Пар 5:21; Иер 49:29). Ни в одной из библейских книг нет далее описания крокодилов, или левиафанов, как в речи Господа (40-41 гл.). Это можно объяснить из того предположения, что евреям, в своем Иордане не видевшим чего-либо подобного, могло быть непонятно такое описание, а арабам, бывавшим в Египте со своими караванами (Быт 37:25-28.36) и видевшим в нильских водах сих животных, оно могло быть понятно. Вообще, иностранное, не еврейское, происхождение книги видно из молчания писателя и описываемых им лиц об евреях, еврейском ветхозаветном законе, событиях еврейской истории и т. п.» (Православный собеседник. 1906, март, с. 336-337). Если же, несмотря на свое нееврейское происхождение, кн. Иова излагает чисто библейское учение о Боге, творении мира, шеоле, добрых и злых духах и совпадает в языке с другими ветхозаветными книгами, то это объясняется тем, что первоначальная запись истории страданий и верований Иова (Иов 19:24-27) сделалась известною какому-либо еврейскому богодухновенному писателю, знакомому с арабским языком. Он перевел ее на еврейский язык, сделал, может быть, известные переделки, приблизил к библейским ветхозаветным воззрениям и при участии божественного вдохновения составил каноническую книгу (Ibid. С. 339). Следы подобной переработки указывают, между прочим, в симметричном исчислении детей и имущества Иова: 7 сыновей и три дочери, 7 000 овец и 3 000 верблюдов; 500 волов и 500 ослиц; — в приурочении бедствий к одному дню, а равно и в строго выполненном плане, постепенности в ходе мыслей, постоянном параллелизме членов и т. п.

Состав и основная мысль книги Иова. Состоящая из 42 гл. книга Иова распадается на пять частей: пролог — 3 гл.; разговоры Иова с друзьями — Иов 3-31; речи Елиуя — Иов 32-37; речи Господа — Иов 38:1-42:6; эпилог — Иов 42:7-end. Из них пролог содержат, как и во всякой драме, завязку действия, — трижды возобновлявшегося спора Иова с друзьями. Не приведший к разрешению вопроса о причинах его страданий, так как спорящие остались при своих взглядах, он близится к концу, благодаря речам младшего друга Елиуя: они вызвали вмешательство Господа, сопровождающееся развязкою действия в эпилоге. В подобные рамки и вставлено содержание кн. Иова, раскрывающее ту главную мысль, что страдания праведника, составляя проявление борьбы между семенем жены и семенем змия (пролог), суть в то же время и показатели ее результатов, — конечного торжества правды, победы добра над злом. Пораженный по клевете сатаны всевозможными бедствиями, Иов остается верен Богу при лишениях материального характера (Иов 1:21-22; Иов 2:10), не изменяет Ему и в том случае, когда подвергается искушениям духовного свойства. Они заключаются в возможности утраты веры в Бога, как правосудное существо, в отречении от Него. И действительно, Иов близок к подобному состоянию. В моменты наибольшей возбужденности, наивысшего отчаяния он представляет Бога существом произвольным, губящим одинаково правых и виновных (Иов 9:22-24) поддерживающим злодеев и нечестивых (Иов 12:6-10; Иов 21:1-16). Всемогущий, не терпящий и не признающий возражений, Господь (Иов 9:4-12) нарушает правду и по отношению к отдельным лицам и целым народам. Управляющая их судьбами божественная премудрость сказывается и проявляется в различного рода катастрофах, приводящих к гибели целые нации (Иов 12:16-25). Подобный взгляд на божественное мироправление равносилен для Иова отказу от прежнего религиозного миросозерцания, одним из главных пунктов которого являлось представление о Боге, как правосудном существе (Иов 29:1-5). Но отказаться от того, с чем сроднилась душа, что составляло ее жизнь, заветные убеждения, нельзя без борьбы. С новым представлением о Боге, сложившимся под влиянием страданий и особенно разговоров с друзьями, не мирятся ум и сердце страдальца. Последнее жаждет видеть в Боге милостивого, правосудного Судию (Иов 14:13-15; Иов 23:3-7); на помощь ему является рассудок, придумывающий целый ряд соображений, при помощи которых Иов старается оправдать отношение к себе Бога, представить Его существом правосудным (Иов 10:2-12). В результате подобной борьбы вера побеждает сомнение (Иов 16:19; Иов 19:25-27). На Иове оправдываются его собственные слова, что поражаемый бедствиями «праведник будет крепко держаться пути своего, и чистый руками будет больше и больше утверждаться» (Иов 17:9). В силу вековой борьбы добра со злом страдания праведников, — представителей правды, — неизбежны. В качестве же факта личной, субъективной жизни они находят оправдание, возмещение в своих результатах, — в укреплении праведника в добре — «я крепился бы в моей беспощадной болезни, ибо я не отвергся изречений Святого» (Иов 6:10).

Подлинность книги Иова. Библейская исагогическая литература не знает примера отрицания подлинности всей книги Иова. Сомнению подвергаются лишь отдельные части: пролог (Иов 1:2), эпилог (Иов 42:7-17), речь Иова о божественной премудрости с предшествующим рассуждением о наказании нечестивых (Иов 27:7-23; Иов 28), описание бегемота и левиафана (Иов 40:10-41:26) и, наконец, речи Елиуя (Иов 32-37).

Подлинность пролога и эпилога отвергаются прежде всего на том главном основании, что в противоположность остальным частям книги они написаны прозою. Но если, по справедливому замечанию Кейля, середина книги без исторического введения и заключения была бы торсом без головы и ног, то, с другой стороны, написанные прозою пролог и эпилог носят несомненный поэтический характер. За это ручается соразмерность в исчислении животных (Иов 1:3), описание небесного совета (Иов 1:6), поэтический параллелизм в речи Иова (Иов 1:21). Другое данное для отрицания пролога и эпилога заключается в предполагаемом противоречии их идее книги. В то время как она высказывает свой особый, глубокий взгляд на страдания, автор введения, особенно заключения, держится обычной ветхозаветной (Моисеевой) теории мздовоздаяния. Но что касается пролога, то содержащееся в нем учение о загадочности страданий Иова (небесный совет неизвестен ни ему, ни его друзьям) составляет несомненное указание на то, что при его составлении автором были приняты во внимание взгляды книги на данный предмет. Эпилог, действительно, проводит Моисееву теорию о мздовоздаянии и применяет ее к Иову. Но это объясняется тем, что одно словесное оправдание Иова без возвращения земного благосостояния не в состоянии удовлетворить ветхозаветного человека. В качестве признаков неподлинности пролога и эпилога указывают, наконец, на употребление в них божественного имени Иегова, — в поэтической части оно не встречается, а заменяется именами Элохим, Шаддай, на противоречие между Иов 1:18-19 и Иов 19:17 и учение о сатане, — продукт персидского влияния. Первое возражение основывается на простом недоразумении. Имя Иегова дважды встречается в поэтической части (Иов 12:9; Иов 28:28) и не менее пяти раз в речах Господа (Иов 38:1; Иов 40:1.3.6; Иов 42:1). Более частое употребление в речах Иова и его друзей имен Элохим, Шаддай объясняется стремлением автора сообщить всему действию колорит патриархального, домоисеевого периода, ввиду чего он и избегает имени Бога завета — Иегова (ср. Исх 6:3). По поводу второго возражения см. объяснение Иов 19:17 и третьего — конец отдела «Введения» «о времени написания кн. Иова».

Основанием для отрицания подлинности Иов 27:7-23 и Иов 28 служит явное противоречие содержащегося в них учения с основными взглядами Иова. В Иов 27:7-23 сам страдалец излагает ту самую теорию мздовоздаяния, — наказания грешников, которую он же усиленно и настойчиво опровергает во многих речах (см. напр. Иов 21:7-34; Иов 24). Гл. 28 изображением божественной, непостижимой для человека, премудрости стремится возбудить чувство смирения пред Богом, что не соответствует горделивой уверенности Иова в своей правоте и вытекающему из нее нежеланию покаяться (см. напр. Иов 9:21). Но признавая в Иов 27:7-23 факт божественного наказания грешников, Иов хочет исправить свой прежний односторонний взгляд, сводящийся к отрицанию божественного правосудия (см. еще толкование данных стихов). Всецело отвергать его нельзя, и в то же время невозможно отрицать и случаев безнаказанности грешников (Иов 21:7-34). Чтобы оттенить данную мысль, Иов и описывает в 28 гл. непостижимую для человека божественную премудрость: ее деятельность при распределении в жизни людей счастья и бедствий представляет много загадочного.

В качестве интерполяций Иов 40:10-27 и 41 гл. составляют, по мнению Эвальда, Мейера, Дильмана и Фюрста, произведение какого-нибудь иудея VI века, бывавшего в Египте и описавшего двух нильских животных. Основанием считать их позднейшею вставкою служат следующие соображения. 1) Смысл и цель речей Иеговы не допускают в данном месте описания животных. Наглядное при посредстве его изображения божественного всемогущества уместно в первой речи, но не во второй, раскрывающей мысль о божественном правосудии. 2) Самый способ доказательства божественного всемогущества не достигает цели. Если все животные, не исключая бегемота и крокодила, подчинены человеку (Быт 1:26), то что же удивительного в том, что они повинуются Богу? Во-вторых, бегемот и крокодил — египетские животные, неизвестные жителям Палестины, а потому и описание их силы не может произвести особенного, необходимого в данном случае, впечатления. 3) Пространное описание животных совершенно излишне для целей второй речи, вполне законченной в Иов 40:1-9. И наоборот, Иов 41:26 не составляет заключения, не содержит указания, что теперь должен отвечать Иов (Иов 42:1-17).

Что касается первого возражения, то оно упускает из внимания, то обстоятельство, что автору чуждо отделение божественного всемогущества от правосудия. Уже из первой речи видно, что всемогущий, вносящий Своею силою порядок и гармонию в видимую природу, Господь есть в то же время и правосудный. Равным образом и описание двух исполинских животных, символов злой, восстающий против Бога силы, дает понять, что всемогущий и всеправедный Господь смиряет проявления зла. Неуместность и слабость второго возражения видна из того, что по тем же основаниям мы должны заподозрить подлинность описания землетрясений, затмения солнца (Иов 9:5-6), замечания об Орионе (Иов 38:31) и т. п.: не все обитатели Палестины были свидетелями первых явлений, не всем известно расположение звезд в созвездии Ориона (см. толкование). Не имеет силы и третье возражение. Если бы вторая речь Господа обнимала начальные девять стихов 40 гл., то она была бы слишком кратка по сравнению с первой и не могла бы возбудить в Иове сознания своего ничтожества и божественного всемогущества (Иов 42:2). И наоборот, при современном составе книги оно прекрасно подготовляется как замечанием Иов 40:2-3, так и заключительными штрихами в описании крокодила (Иов 41:26).

Основания, по которым ученые, — Эйхгорн, де Ветте, Шрадер, Мейер, Эвальд, Дильман, Давидсон, Ренан и др., из новейших Лей, — заподазривают подлинность речей Елиуя, следующие. 1) Об Елиуе ни слова не говорится ни в прологе, ни в эпилоге, и там и здесь упоминаются лишь три друга. Он выступает совсем неожиданно. В действительности, умолчание об Елиуе в прологе и эпилоге не составляет доказательства, будто его не было с друзьями, будто данное лицо вымышлено после и вставлено в книгу другим писателем. Елиуй был молод сравнительно с тремя друзьями и пришел, по его собственным словам, не для того, чтобы говорить, а чтобы слушать речи старших (Иов 32:3-7). Ввиду этого писатель и умалчивает о нем до тех пор, пока не настала необходимость ввести и его в круг действий. Излишне упоминание об Елиуе и в эпилоге: он не был виновен за свои речи пред Богом и Иовом. Божественный гнев простирается лишь на трех старших друзей (Иов 42:7). 2) Речи Елиуя будто бы насильственно прерывают связь между последнею речью Иова и речами Иеговы. Вступление к этим последним необходимо предполагает, что Иов говорил непосредственно пред Господом, и отрывочный конец его последней речи (Иов 31:38-40) объясняется только тем, что он вдруг был прерван Иеговою. Но если речь Господа имеет непосредственное отношение к последней речи Иова, а не к речам Елиуя, то это еще не говорит за то, что последние вставлены после. Бог вступает в разговор с Иовом по его собственному желанию (Иов 31:35), а потому и Его слова должны непосредственно относиться к последней речи страдальца. Притом же Иов в продолжении речей Елиуя молчал, сообразно с чем они стоят совершенно отдельно, не так как, речи первых трех друзей, из которых Иов на каждую давал ответ. Смолкнувшего Иова Бог и вызывает на ответ (Иов 38:1). Не давший ответа равному себе существу (Иов 38:4-7), может ли он возражать Господу? Переход от речей Елиуя к речам Иеговы вполне естествен и ясен. С внешней стороны он подготовлен тем, что последняя речь Елиуя произносится пред наступлением грозы (Иов 37:2-4), и вслед за этим в буре является Господь. Напрасно, наконец, и заявление, что речи Иова не окончены, так что Господь прерывает их. Наоборот, его последняя защитительная речь относится ко всему ранее им сказанному о своей невинности, как скрепляющая, удостоверяющая письмо подпись; — она то же самое, что «тав», последняя буква еврейского алфавита, употребляемая для засвидетельствования чего-нибудь (см. толков. 31:35). 3) Замечается резкий контраст между пространным введением в речи Елиуя (Иов 32:2-6) и кратким замечанием о прибытии друзей. Введение в речи Елиуя необходимо для определения личности нового собеседника, выяснения его отношения к предшествующим ораторам. В них он выступает в роли третейского судьи между спорящими. Елиуй старается выяснить ошибки, которые допустил Иов в своих речах, и не касается вопроса о его греховности. И с этой стороны он подготовляет речи Господа, указывающего страдальцу новые, неотмеченные Елиуем, промахи в его суждениях. Поэтому-то во введении к речам Елиуя и отмечается его мудрость. 4) Сообразно с ответом Иова на речи друзей естественно ожидать, что он не оставит без возражения и речи Елиуя, чего, однако, не замечается. Молчание Иова не представляет ничего особенного, если принять во внимание тот контраст, который наблюдается между спорящими с Иовом друзьями и стоящим выше партийных счетов Елиуем. Его рассуждения подготавливают развязку действия, — в обличении неправых суждений Иова указывают тот путь, которым может быть поддержана его вера. И если цель автора указать, каким образом разрешаются сомнения Иова, каким образом вера в Бога торжествует в нем над сомнением, а к этому и направляются речи Елиуя, то странно требовать, чтобы он ввязал Иова в спор с новым другом. Это значило бы оттягивать решение вопроса. 5) Неподлинность речей Елиуя доказывают, наконец, их арамейской окраской и особенностями в слоге, — употреблением слов и оборотов, неизвестных речам остальных друзей. Но арамеизмы в речах Елиуя объясняются его арамейским происхождением из поколения Вуза (Иов 32:2). Представитель иного, чем друзья, племени, Елиуй и говорит иначе. Что автор намеренно сообщил речам Елиуя арамейскую окраску, это видно из того, что она заметна только в двух случаях (Иов 32:6-22; Иов 36:2-33).

См. «Понятие о Библии».

Третий отдел ветхозаветных священных книг составляют в греко-славянской Библии книги «учительные», из которых пять — Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней признаются каноническими, а две — Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына Сирахова1Современный распорядок учительных книг в греко-славянской Библии несколько отличается от древнего. Именно в Синайском кодексе они расположены в таком виде: Псалтирь, Притчи, Екклезиаст, Песнь Песней, Премудрость Соломона, Сирах, Иов; в Ватиканском списке за кн. Песнь Песней следует Иов и далее Премудрость Соломона и Сирах. неканоническими. В противоположность этому в еврейской Библии двух последних, как и всех вообще неканонических, совсем не имеется, первые же пять не носят названия «учительных», не образуют и особого отдела, а вместе с книгами: Руфь, Плач Иеремии, Есфирь, Даниил, Ездра, Неемия, первая и вторая Паралипоменон, причисляются к так называемым «кетубим», «агиографам», — «священным писаниям». Сделавшееся у раввинов-талмудистов техническим обозначением третьей части Писания название «кетубим» заменялось в древности другими, указывающими на учительный характер входящих в ее состав произведений. Так, у Иосифа Флавия современные учительные книги, кроме Иова, известны под именем «прочих книг, содержащих гимны Богу и правила жизни для людей» (Против Аппиона I, 4); Филон называет их «гимнами и другими книгами, которыми устрояется и совершенствуется знание и благочестие» (О созерцательной жизни), а автор 2-ой маккавейской книги — «τὰ του̃ Δαυιδ καὶ ἐπιστολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων» — «книги Давида и письма царей о приношениях» (2:13). Наименование «τὰ του̃ Δαυιδ» тожественно с евангельским названием учительных книг псалмами» («подобает скончатися всем написанным в законе Моисееве и пророцех и псалмех о мне»; Лк 24:44), а это последнее, по свидетельству Геферника, имело место и у раввинов. У отцов и учителей церкви, выделяющих, согласно переводу LXX, учительные книги в особый отдел, они также не носят современного названия, а известны под именем «поэтических». Так называют их Кирилл Иерусалимский (4-е огласительное слово), Григорий Богослов (Σύταγμα. Ράκκη, IV, с. 363), Амфилохий Иконийский (Ibid. С. 365), Епифаний Кипрский и Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры. IV, 17). Впрочем, уже Леонтий Византийский (VI в.) именует их «учительными», — «παραινετικά» (De Sectis, actio II. Migne. Т. 86, с. 1204).

При дидактическом характере всего Священного Писания усвоение только некоторым книгам названия «учительных» указывает на то, что они написаны с специальной целью научить, вразумить, показать, как должно мыслить об известном предмете, как его следует понимать. Данную цель в применении к религиозно-нравственным истинам и преследуют, действительно, учительные книги. Их взгляд, основная точка зрения на учение веры и благочестия — та же, что и в законе; особенность ее заключается в стремлении приблизить богооткровенную истину к пониманию человека, довести его при помощи различных соображений до сознания, что ее должно представлять именно так, а не иначе, Благодаря этому, предложенная в законе в форме заповеди и запрещения, она является в учительных книгах живым убеждением того, кому дана, кто о ней думал и размышлял, выражается как истина не потому только, что открыта в законе, как истина, но и потому, что вполне согласна с думой человека, стала уже как бы собственным его достоянием, собственной его мыслью. Приближая богооткровенные истины к человеческому пониманию, учительные книги, действительно, «совершенствуют сознание и благочестие». И что касается примеров такого освещения их, то они прежде всего наблюдаются в кн. Иова. Ее главное положение, вопрос об отношении правды Божией к правде человеческой, трактуется автором с точки зрения его приемлемости для человеческого сознания. Первоначально сомневавшийся в божественном правосудии, Иов оказывается в результате разговоров уверовавшим в непреклонность божественной правды. Объективное положение: «Бог правосуден» возводится на степень личного субъективного убеждения. Подобным же характером отличается и кн. Екклезиаст. Ее цель заключается в том, чтобы внушить человеку страх Божий (Иов 12:13), побудить соблюдать заповеди Божии. Средством к этому является, с одной стороны, разъяснение того положения, что все отвлекающее человека от Бога, приводящее к Его забвению, — различные житейские блага не составляют для человека истинного счастья, и потому предаваться им не следует, и с другой — раскрытие той истины, что хранение заповедей дает ему настоящее благо, так как приводит к даруемому за добрую жизнь блаженству по смерти, — этому вечно пребывающему благу. Равным образом и кн. Притчей содержит размышления о началах откровенной религии, законе и теократии и влиянии их на образование умственной, нравственной и гражданской жизни Израиля. Результатом этого размышления является положение, что только страх Господень и познание Святейшего составляют истинную, успокаивающую ум и сердце, мудрость. И так как выражением подобного рода мудрости служат разнообразные правила религиозно-нравственной деятельности, то в основе их лежит убеждение в согласии откровенной истины с требованиями человеческого духа.

Раскрывая богооткровенную истину со стороны ее согласия с пониманием человека, учительные книги являются показателями духовного развития народа еврейского под водительством закона. В лице лучших своих представителей он не был лишь страдательным существом по отношению к открываемым истинам, но более или менее вдумывался в них, усваивал их, т. е. приводил в согласие со своими внутренними убеждениями и верованиями. Погружаясь сердцем и мыслию в область откровения, он или представлял предметы своего созерцания в научение, для развития религиозного ведения и споспешествования требуемой законом чистоте нравственности, как это видим в кн. Иова, Екклезиаст, Притчей и некоторых псалмах (78, 104, 105 и т. п.), или же отмечал, выражал то впечатление, которое производило это созерцание на его сердце, в лирической форме религиозных чувствований и сердечных размышлений (Псалтирь). Плод богопросвещенной рефлексии о божественном откровении, данном еврейскому народу в закон, учительные книги носят по преимуществу субъективный характер в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в книгах исторических. Другое отличие учительных книг — это их поэтическая форма с ее характерною особенностью — параллелизмом, определяемым исследователями еврейской поэзии как соотношение одного стиха с другим. Это — род рифмы мысли, симметрия идеи, выражаемой обыкновенно два или иногда три раза в различных терминах, то синонимических, то противоположных. Сообразно различному взаимоотношению стихов параллелизм бывает синонимический, антитический, синтетический и рифмический. Первый вид параллелизма бывает тогда, когда параллельные члены соответствуют друг другу, выражая равнозначащими терминами один и тот же смысл. Примеры подобного параллелизма представляет Пс 113 — «когда Израиль вышел из Египта, дом Иакова (из среды) народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. Море это увидело и побежало, Иордан возвратился назад, горы прыгали, как овцы, и холмы, как агнцы». Параллелизм антитический состоит в соответствии двух членов друг другу через противоположность выражений или чувств. «Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего. Сытая душа попирает и сот, а голодной душе все горькое сладко» (Притч 27:6-7). «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся. Они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо» (Пс 19:8-9). Параллелизм бывает синтетическим, когда он состоит лишь в сходстве конструкции или меры: слова не соответствуют словам и члены фразы членам фразы, как равнозначащие или противоположные по смыслу, но оборот и форма тожественны; подлежащее соответствует подлежащему, глагол — глаголу, прилагательное — прилагательному, и размер один и тот же. «Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых; повеления Господа праведны, веселят сердце; страх Господа чист, просвещает очи» (Пс 18). Параллелизм бывает, наконец, иногда просто кажущимся и состоит лишь в известной аналогии конструкции или в развитии мысли в двух стихах. В этих случаях он является чисто рифмическим и поддается бесконечным комбинациям. Каждый член параллелизма составляет в еврейской поэзии стих, состоящий из соединения ямбов и трохеев, причем самый употребительный стих евреев — гептасиллабический, или из семи слогов. Стихами этого типа написаны кн. Иова (Иов 3:1-42:6), вся книга Притчей и большинство псалмов. Встречаются также стихи из четырех, пяти, шести и девяти слогов, чередуясь иногда с стихами различного размера. Каждый стих является, в свою очередь, частью строфы, существенным свойством которой служит то, что она заключает в себе единую, или главную, мысль, полное раскрытие которой дается в совокупности составляющих ее стихов. Впрочем, в некоторых случаях то две различные мысли соединены в одной строфе, то одна и та же мысль развивается и продолжается далее этого предела.

Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу

32:1 Букв.: был прав в своих глазах.


32:2 а) Элигу не упоминался ранее среди друзей Иова. В заключительной главе книги три друга Иова - Элифаз, Билдад и Цофар - названы поименно, а об Элигу опять же ничего не говорится. Речи Элигу (гл. 32-37) по языку и стилю заметно отличаются от всей остальной книги.


32:2 б) Бузитянин - либо потомок человека по имени Буз, либо уроженец местности Буз. Такая область упоминается в Иер 25:23, в одном ряду с Деданом и Теманом (уроженцем Темана был Элифаз). Вероятно, Буз располагается на севере Аравии, т.е. Элигу, как три друга Иова и сам Иов, - неизраильтянин.


32:3 В древних рукописях: не смогли ответить Иову и (тем самым) возложили вину на Бога.


32:4 Букв.: ждал.


32:8 Возможно, речь идет о Духе Божьем. Так в некот. рукописях.


32:13 Букв.: развеет (как мякину).


32:14 Или: если бы ко мне он обращался с речью, то я бы отвечал ему не по-вашему.


32:15 Они - очевидно, три друга Иова. Элифаз со 2-го лица переходит на 3-е.


32:22 Букв.: тотчас возьми.


33:3 Или (ближе к букв.): слова мои правдивость сердца моего (выражают).


33:6 Этими словами Элигу хочет сказать, что он не Бог и потому пусть Иов не уклоняется от спора с ним, ссылаясь на то, что может быть в любую минуту уничтожен (ср. Иов 9:32, 34; 13:21). Слова «пред Богом» часто понимают «сотворен Богом» (так, например, в Вульгате), ср. следующее полустишие. Однако весь перевод основывается на друг. чтении, возм. пер. масоретского текста: вот я по слову твоему вместо Бога, т.е. Элигу будет отвечать за Бога, Который пока не ответил Иову.


33:7 Перевод по друг. чтению, которое подтверждается LXX. В еврейском тексте стоит слово, встречающееся только здесь, предположительное его значение: «гнет».


33:13 Перевод по друг. чтению и LXX. Масоретский текст: на все слова его; вероятно, следует понимать в знач. «на все слова человека». Друг. возм. пер.: за все дела Свои Он не дает ответа, т.е. ни перед кем не отчитывается.


33:16 Перевод по друг. чтению, подтвержденному LXX. Масоретский текст: ставит печать на наставление им.


33:18 а) Букв.: яма / пропасть; то же в ст. 22, 24, 28, 30.


33:18 б) Пер. по друг. чтению. Букв.: копье / росток. Друг. возм. пер.: чтобы не пронзило его копье.


33:19 Букв.: в костях.


33:22 Букв.: душа (приблизилась) к несущим смерть. Вероятно, под «несущими смерть» следует понимать ангелов, забирающих людей в Шеол, ср. 2 Цар 24:16; Пс 77:49.


33:26 Или: и восславит человек Его праведность.


33:27 Перевод предположителен. Друг. возм. переводы: посмотрит на людей; воспоет перед людьми.


34:2 Вероятно, в этих словах содержится ирония в адрес друзей Иова.


34:6 а) Или: выставлен лжецом. Друг. возм. пер.: неужели против моей правоты я буду лгать?


34:6 б) Пер. по друг. чтению. Букв.: стрела - т.е. стрела Божья, которая нанесла раны.


34:11 Или (ближе к букв.): по путям.


34:16 Или: если есть у тебя разум.


34:17 3 Такое чтение отражено в нескольких масоретских рукописях и Таргуме. Ленинградский кодекс: как ты можешь Праведного и Всемогущего винить? Это чтение больше согласуется со следующим стихом.


34:18 В одной из евр. рукописей и в Вульгате: который говорит царю, что он негодный человек, вельможам говорит, что они нечестивы (власть Бога превыше власти царей и вельмож).


34:20 Букв.: народ (сражен) ударом / потрясением и исчезает.


34:23 Смысл этой строки, по-видимому, в том, что Богу не требуется никакое судебное разбирательство (ср. ст. 24), поскольку истину Он знает и без суда. Наказание грешникам воспоследует внезапно и мгновенно («умирают они в одночасье»). Это ответ на жалобы Иова о том, что он хотел бы судиться с Богом (23:3 слл.).


34:24 Или: без счета (ср. Иов 5:9; 9:10; 36:26).


34:26 Пер. по друг. чтению. Масоретский текст не ясен. Друг. возм. пер.: Сокрушает Он их, как нечестивцев.


34:29 а) Смысл ст. 29-33 не вполне ясен.


34:29 б) Друг. чтение: кто сможет нарушить покой.


34:29 в) Перевод по друг. чтению; масоретский текст: кто увидит.


34:29 г) Т.е. Он властвует и над каждым отдельным человеком, и над народами. Масоретский текст: будь то народ или человек. Пер. в тексте основан на друг. чтении.


34:31 а) Или: разве скажет (нечестивец) Богу.


34:31 б) Или: я заблуждался.


34:32 Букв.: не вижу.


34:33 Или: тебе выбирать, не мне.


34:37 а) Букв.: бунт / преступление.


34:37 б) Букв.: хлопает в ладоши.


35:2 Или: я прав перед Богом.


35:3 а) Перевод по Вульгате; масоретский текст: какая мне выгода. Во многих современных переводах принято исправление «мне» в первой строке, т.е. весь стих звучит: что за польза мне и какая мне выгода от того, грешил я или нет.


35:3 б) Вероятно, Элигу имеет в виду слова Иова, сказанные в 7:20.


35:9 а) Элигу цитирует слова Иова (24:12).


35:9 б) Букв.: под рукой.


35:10 Пер. по друг. чтению. Букв.: песнь (хвалы).


35:11 Пер. по LXX; масоретский текст: наставляет нас больше скотов земных.


35:13 Друг. возм. пер.: но не будет Бог внимать неправде… Или: но неправда, что Бог не слышит, Всемогущий не замечает этого.


35:14 Или: тем более, когда ты говоришь, что Ты его не видишь.


35:15 Так в некот. рукописях и Вульгате. Масоретский текст неясен.


36:2 Букв.: потому что есть еще слова от имени / за Бога.


36:3 Текст оригинала не вполне ясен, друг. возм. пер.: возвещу мое знание всем.


36:4 Букв.: тот, кто совершенным знанием (обладает).


36:5 Пер. по друг. чтению. Друг. возм. пер. : видишь, Бог могуществен, не гнушается Он (нами), Он силен в крепости разума (Своего).


36:9 Или: на то, как велики их преступления.


36:12 Или: пропадут в бездне (ср. Иов 33:18).


36:13 Друг. возм. пер.: сердца безбожные обрекают себя на гнев, пусть не зовут на помощь, когда он закует их в оковы.


36:14 Речь идет о мужчинах, занимавшиеся при языческих святилищах проституцией (ср. Втор 23:18).


36:17 Или: но ты достоин кары нечестивых, справедливая кара тебя постигла.


36:18 а) Этот фрагмент текста, равно как и вся последующая часть 36 главы, довольно темен и труден, существует несколько разных версий.


36:18 б) По-видимому, смысл стиха: пусть Иов не надеется, что ему удастся спасти свою жизнь, заплатив Богу за нее богатый выкуп.


36:20 Вероятно, Элигу говорит о Божьем суде (ср. 34:20; Ис 5:24; Пс 102:5).


36:23 Или: кто предпишет Ему, как поступать (ср. 34:13).


36:24 Друг. возм. пер.: не забывай восхвалять Его дела.


36:26 Букв.: необъяснимы / непостижимы.


36:27 Букв.: которые превращают пары Его в дождь / которые образуют (извлекают) дождь из потопа. Ср. Быт 2:6.


36:29 Имеется в виду гром (шатер Бога - метафора неба).


36:30 Или: … и закрывают дно моря. Друг. возм. пер.: посмотри, вот Он свет Свой над ним простирает и запирает истоки бездны.


36:33 Или: на злодеев.


37:5 Перевод по друг. чтению; масоретский текст: гремит.


37:7 Букв.: (так) останавливает / закрывает Он руку всякого человека. Или: (так понуждает) Он всех смертных прекратить труды свои. Проливной дождь заставляет всякого человека искать укрытия.


37:18 В древности зеркала делались не из стекла, а выливались из металла, который затем полировался до блеска.


37:21 Букв.: свет.


37:24 Или: ни одному мудрецу видеть Его не дано. Возможны различные переводы, основанные частично на друг. чтениях: всякий мудрец Его боится; не посмотрит Он на всю мудрость.


«Ты сказал: „Кто это безрассудно омрачает Мой промысел?“ Говорил я так потому, что не разумел деяний Твоих чудных, непостижимых для меня. О них не ведал… Раньше я лишь слышал о Тебе, а теперь вижу Тебя своими очами. Потому отрекаюсь я от слов своих и раскаиваюсь в прахе и пепле» (42:3, 5, 6).

Эта исповедь великого страдальца из земли Уц записана в одноименной книге Библии, Книге Иова, выдающемся произведении ближневосточной и мировой литературы. Эту книгу по праву можно считать уникальной. На ее страницах едва ли не впервые предельно остро, бескомпромиссно и масштабно зазвучала тема о незаслуженном, невинном страдании человека. И несмотря на то, что схожие сюжеты встречаются в месопотамских и египетских источниках эпохи Ветхого Завета, «Иов» «возвышается как пирамида в истории литературы, без предшественника и без соперника».

Книга начинается с пролога (главы 1, 2), в котором говорится о праведном и богобоязненном человеке: «Жил некогда человек в земле Уц, звали его Иов. Был он непорочен и честен, пред Богом он благоговел и избегал зла» (1:1). Но в один из дней на него одна за другой обрушились беды: сначала Иов лишился всего нажитого добра (халдейские разбойники и сабеяне угнали огромные стада верблюдов и волов), потом пережил ужасную смерть десятерых детей, погибших под развалинами рухнувшего дома, затем поражен он был «лютыми язвами с ног до головы» (2:7), и сокрушен язвительными, жестокими словами собственный жены, посоветовавшей ему похулить Создателя: «Ты всё еще тверд в непорочности своей? Уж лучше прокляни Бога - и умри!» (2:9)

О случившемся несчастии Иова прослышали трое его друзей - Элифаз, Билдад и Цофар - которые пошли к нему поддержать его, утешить страдальца. «Семь дней и семь ночей», как подчеркивает рассказчик, сидели они рядом, пытаясь ответить на главный мучивший его вопрос: почему, за какую провинность он страдает? У каждого из них свой взгляд, своя точка зрения, которую каждый из них пытается отстоять и доказать, и порой язвительные укоры всезнающих друзей больно ранят чуткого Иова. Он ошеломлен близорукостью «жалких утешителей» (16:2), дерзостью их неслыханных обвинений. Большая часть книги (главы 3-31) состоит из ярких речей и живых диалогов друзей Иова.

Главная тема книги - незаслуженное страдание праведника: почему Бог допускает, чтобы страдал невиновный человек? Друзья Иова убеждены, что страдания посылаются Богом как наказание за грехи, но их объяснения упускают из виду один из наиболее трагических вопросов: почему праведные страдают и почему нечестивцы процветают, если Бог справедлив? Иов отказывается принять их мертвящие душу, зачастую формально правильные, но неуместные ответы, которые идут вразрез с жизнью и его собственным духовным опытом. Он обращается за ответом к Богу и открыто выражает Ему свой протест: «Не буду я сдерживать свой язык, поведаю о том, как дух мой страдает, выскажу огорчение души моей!» (7:11) Ему кажется, что он отвергнут Богом, что Бог лишил его Своей милости и стал его неумолимым врагом: «Зачем Ты скрываешь Свое лицо и меня врагом Своим считаешь?» (13:24). И это ощущение богооставленности для Иова мучительнее всех понесенных им утрат и физической боли: «Зачем жизнь тому, чей путь потерян, кому Бог поставил преграду?» (3:23) Ответ Бога Иову «из бури» неожидан, парадоксален и не содержит ожидаемого Иовом объяснения причин незаслуженных страданий - это, скорее, вызов Иову.

В вопросах Бога к Иову о его способности постичь тайны мироздания содержится намек на ограниченность возможностей человеческого разума и пределы рационального познания. В книге Иова, как было верно подмечено некоторыми исследователями, ставится не богословская и не философская задача, а задача духовная, религиозная. Само явление Бога Иову - это, прежде всего, действие благодати Божьей, заверение и свидетельство того, что в его нынешних страданиях он не отвергнут и не оставлен Богом.

Из пролога мы также узнаем о Противнике Бога, который ставит под вопрос бескорыстность и непорочность Иова, мы узнаем о том, что Бог позволил сатане подвергнуть Иова испытанию: «Однажды вновь собрались сыны Божьи, чтобы предстать пред Господом. Вместе с ними пришел и Противник… „Ты приметил слугу Моего Иова? - спросил Господь. - Нет больше на земле такого человека: непорочен он и честен… Вот он весь - в твоей власти, только жизнь ему сохрани» (2:1, 3, 6). Но об этом парадоксальном, непостижимом диалоге Иов не знает, от него сокрыто то, что мы, читатели, узнаем с первых страниц: в вышнем мире происходит великий «спор» между Богом и сатаной - «спор», который отчасти объясняет случившуюся трагедию.

В книге Иова поставлены важнейшие духовные вопросы: справедлив ли Бог? Верен ли Он Своим обетованиям? Может ли смертный человек совершенно бескорыстно доверяться Богу и служить Ему? Содержание книги становится понятнее в контексте библейского учения о Завете-Союзе между Богом и человеком, между Богом и избранным Им народом.

В Книге Иова боговдохновенный автор открывается нам и как великий художник слова, поэт и мыслитель. Избрав диалог как форму разрешения глубочайшей проблемы, он стал одним из зачинателей нового типа художественного мышления, который тысячелетия спустя назовут полифоническим. Позволив всем участникам спора изложить свои точки зрения, автор древнего текста, тем не менее, отдает предпочтение честно вопрошающему к Богу Иову, а не заискивающим перед Богом знатокам-ортодоксам, которые в полемике с Иовом порой выражают немало ценных и бесспорных идей. Однако им, к сожалению, не по силам понять, что произошло с Иовом и что он переживает в глубине души: их представления догматичны и односторонни. Они настолько увлечены полюбившимися им идеями, что, находясь рядом с человеком, гниющим заживо, внутренне к нему безразличны. Книга Иова отвергает примитивные и поспешные попытки решить проблему незаслуженных страданий, истинные причины которых нередко остаются тайной. Глубочайший духовный опыт Иова - это опыт духовного роста и мужания.

Страдания не всегда, но очень часто приближают человека к Богу, и, проходя огненные испытания, многие возрастают в вере. Самое ценное в опыте Иова то, что, страдая невинно, он не отрекается от Бога, а уповает на Него. В этом великий пример Иова для нас и его духовный подвиг. Иов направляет к Богу все свои вопросы и горечь отчаяния, он обращает к Нему молитву о помощи и исповедь: «Твои руки сотворили меня… Ты даровал мне жизнь и любовь Свою, и Твоим попеченьем дышу я… Знаю, Ты можешь всё, для Тебя нет неисполнимых замыслов…Раньше я лишь слышал о Тебе, а теперь вижу Тебя своими очами. Потому отрекаюсь я от слов своих и раскаиваюсь в прахе и пепле» (10:8, 12; 42:2, 5, 6). Близость Бога, присутствие Божие и заверение в том, что он принят и оправдан Богом, для Иова дороже и целительнее того ответа, который он надеялся получить.

Завершается книга эпилогом, в котором звучит заверение о том, что и при жизни праведника для него есть достойное воздаяние: всё потерянное возвращено Иову, но гораздо важнее тот опыт, который Иов пережил, оставшись верным Богу и тем прославив Его; даже переживая неисчислимые бедствия, слуга Божий Иов говорил о Нем правду. Книга Иова перекликается с пророчеством об искупительной миссии «страдающего Божия Слуги» и предвосхищает весть Евангелия об искупительной жертве Иисуса Христа.

Скрыть

Мысли вслух: ежедневные размышления о Библии

 

Продолжая свою речь, Элиу, как и друзья Иова, обличает страдальца в нечестии... 

 

Продолжая свою речь, обращённую к Иову, Элиу повторяет мысль друзей Иова о том, что Бог праведен и Его суд бесспорен. С этим Иов и не спорит: он лишь хочет встречи с Богом лицом... 

 

Елиуй продолжает, и против многих его суждений возразить невозможно, хотя и не все из них бесспорны... 

Библиотека

Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии

Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно).